- Уже поздно. Тебя, наверное, жена ждёт.
- Наверное, – согласился Олег. Он не хотел уходить. Что его удерживало –нахлынувшие воспоминания, или то, что она рядом? То чувство победы для него оказалось неразрывно связано с ней. Собственно, без неё ничего бы и не получилось. Но не подумает ли она, что он хочет воспользоваться ситуацией? Нет, он не может дать повода для сомнений.
- Я пойду! – он решительно направился в коридор. Маринка стояла, прислонившись к стене, и смотрела, как он обувается.
- Тебе можно звонить? Я бы хотела посмотреть, как он поедет.
- Конечно. Я езжу туда каждые выходные. Если хочешь, я мог бы за тобой заехать.
- Я буду ждать!
- Тогда ближе к выходным созвонимся.
12.5.
Люська, сосредоточенно пыхтя, пыталась забинтовать свою поцарапанную ногу. Сначала она попробовала заклеить царапину пластырем, но он уже через минуту отвалился. Пришлось искать бинт. Какой-то неудачный день сегодня! А начиналось всё так хорошо!
С утра она дождалась, когда Олег торопливо собрался и отправился возиться со своим танком. Последнее время он каждые выходные туда ездит, как на вторую работу. Только там не ему деньги платят, а он сам. Вот дурачок-то! Но сегодня он торопился сильнее обычного – прямо как на свидание. Оставшись одна, Люська позвонила по телефону:
- Выезжаем!
Уже на трассе за её белоснежным БМВ пристроилась невзрачная Ауди майора Блинова. Дорогу до ремзоны, где Олег хранил свой металлолом, она знала – муженёк как-то однажды притащил её сюда, чтобы похвастаться. Люська остановилась на съезде с трассы и сказала подошедшему Блинову:
- Дальше сами. И пожёстче там с хозяином – чтобы он с этой дурью завязывал.
Ауди осторожно двинулась по дороге к ремзоне. Немного подумав, она закрыла свою машинку и торопливо зашагала следом за Ауди. Когда она подошла к воротам, мужики уже вошли внутрь. Люська стала осторожно пробираться вдоль забора. Вскоре она обнаружила очень удачную щель, через которую просматривалась вся ремзона. Алексей со Стасиком, неторопливо обойдя двор, подошли к воротам гаража, из-за которых раздавались негромкие голоса и смех. Люська узнала голос Олега. Ну ничего, сейчас вам станет не до веселья! Алексей решительно распахнул дверь. Люська прильнула к щели в заборе. Сейчас, сейчас!
Из гаража выскочил невысокий мужичок бомжеватого вида и торопливо зашагал к воротам, на ходу доставая из кармана телефон. Из гаража послышался строгий голос Алексея. А невысокий мужичок зачем-то стал открывать ворота. Через минуту на дороге послышался шум, и во двор влетела полицейская машина. Из неё выскочили двое полицейских с автоматами и бегом бросились в гараж. Люська злорадно потёрла руки – ну Лёша спектакль закатил! Из гаража раздались крики:
- Мордой в пол!
Люська стала немного беспокоиться за Олега. Но дальше началось что-то невероятное. Из гаража отряхиваясь, выскочил Алексей. Следом вылетел Стасик. Судя по его скорости, ему дали пенделя. За ними вышел полицейский с автоматом и крикнул:
- А ну валите отсюда, и чтобы я вас здесь больше не видел!
Алексей и Стасик, опасливо оглядываясь, зашагали к воротам. Полицейский с автоматом, глянув им в спины, внимательным взглядом окинул ремзону. Люська испугалась – сейчас он заметит её! Она резко подалась назад, споткнулась и упала. В траве оказалась старая колючая проволока, которая больно впилась ей в ноги и чуть повыше. Она попыталась встать, но её брюки зацепились за колючку и порвались. Наконец она с трудом выбралась из кустов на площадку перед воротами. Майор Блинов пытался завести свою убитую Ауди. Увидев Люську, он жутко разозлился:
- И ты здесь? Ну ты нас подставила! Чтобы я тебя больше не видел и не слышал!
- До трассы довези? – попросила Люська, придерживая разорванные брюки. Поцарапанный зад начал болеть.
- Сама дойдёшь! – Алексей с силой захлопнул дверцу и газанул так, что щебень полетел из-под колёс.
Неловко разматывая бинт, Люська с недоумением вспоминала эти события. Что же такое там произошло? Спросить у Алексея вряд ли получится. Может, попытаться расспросить Олега? Люська глянула на часы – уже поздно, а его всё нет. Позвонить ему, что ли? Щелкнул замок, и хлопнула входная дверь. Наконец-то! Люська осторожно выглянула из комнаты. Вот это да! Таким счастливым Олега она не видела давно.
- Что случилось? – не удержалась она.
- Люська, всё здорово! – Олег крепко обнял жену. Люська коротко пискнула – он как раз задел свежие царапины.
- Что здорово?
- Всё здорово!
- Ужинать будешь? – Люська попыталась бочком проскользнуть на кухню. – А чего ты сегодня делал?
- Нет, я не голодный, – Олег прошёл в комнату. – Мы сегодня танк заводили. И он завёлся! Представляешь? А вечером по телевизору показали передачу, как мы танк вытаскиваем. Надо об этом в блоге написать!
Он уселся за компьютер, а Люська задумалась. Целый день где-то шлялся – и не голодный? И где-то ещё умудрился телевизор посмотреть!
- Ты куда-то заходил? – напрямую спросила она.
- Да, заглянул тут к товарищу, – смутился Олег. – Подожди, мне надо позвонить.
Он достал телефон и пошёл на кухню. Странно, раньше он её не стеснялся. Люська прислушалась:
- Привет! Это я! Ты как? Больше не тошнит? Ну хорошо, спокойной ночи. Да, в выходные, как и договаривались.
- Кто это был? – спросила она выходящего из кухни Олега.
- Я же говорю – товарищ, – ответил он, отведя глаза.
12.6.
Всю следующую неделю Олег с нетерпением ждал выходных. Чего он хотел больше – продолжить возиться с танком или снова увидеть Марину – он и сам не ответил бы. Скорее всего – и того, и другого. Почему-то в его сознании Марина и танк были неразрывно связаны друг с другом. А вот для Люськи в этой схеме места не нашлось. Да и сама супруга всю эту неделю вела себя довольно странно – больше не пилила его, ходила по дому в брюках, а не в халате, как обычно, и при этом старательно избегала его прикосновений. Причин этих перемен Олег так и не понял, но свою активность в отношении жены снизил.
Всю неделю он боролся с искушением позвонить Марине. Он сам себя останавливал – ну вот позвонит он ей, и что? Скажет – «Привет!»? Пригласит в ресторан? Он не совсем понимал, как себя с ней вести, особенно после того, как побывал у неё дома. Было ясно, что предложение посетить ресторан вряд ли её обрадует. Тем более если оно будет исходить от женатого мужчины. Олег вспомнил, как он пил чай из кружки с надписью «Саша», и снова почувствовал неловкость. Оставался один-единственный предлог для встречи – снова пригласить её съездить в ремзону посмотреть на танк.
В четверг Олег решил, что теперь его звонок будет воспринят не как проявление нетерпеливости, а напротив – как вежливая предусмотрительность. Он нашёл её номер в своём мобильном, на мгновенье задумался, и решительно надавил кнопку вызова.
- Марина?
- Да. Здравствуй, Олег!
Его сердце забилось чаще. Узнала его голос? Или просто определился его номер?
- Я в субботу снова собираюсь в ремзону возиться с танком. За тобой заехать?
- Сейчас, минутку, – в трубке были слышны голоса ещё нескольких людей. Потом зашуршало, и голоса стихли – наверное, закрыла микрофон ладонью. Затем снова зашуршало, и послышался её голос. - Нет, у меня не получится – сейчас много работы. И в воскресенье тоже. Только недели через две.
- Жаль, – протянул Олег. Что это – она не хочет его видеть? Или на самом деле занята?
- А вы уже попробуете, как он будет ездить? – продолжила Марина.
- Нет, до этого ещё далеко.
- То есть я ещё успею? – в её голосе послышалась радость. – Я тогда позвоню, когда освобожусь. Ну всё, пока, а то я тут занята.
Она повесила трубку. Олег задумался. Она сказала – позвонит. Это дань вежливости, или действительно позвонит? Но ведь неделю назад она позвонила сама!
В субботу с утра пораньше Олег осторожно укрыл одеялом спящую супругу, наскоро позавтракал и отправился к Жене в ремзону. Созваниваться у них было не принято: если договорились – значит договорились. Олег подъехал к знакомым воротам и посигналил. Как обычно, примерно через минуту ворота распахнулись, и Женя, придерживая створку, махнул рукой – заезжай!
- Ты сегодня один? – спросил он, когда Олег вылез из машины.
- Да, у неё какие-то дела, – смутился Олег.
- Ну, значит, никто мешаться не будет, – Женя дал понять, что их отношения его не касаются. – Я там начал с подвеской разбираться. Твои чертежи очень кстати пришлись. Иди переодевайся, и продолжим, а то там местами три руки нужны, а иногда и четырёх не хватит. А я пока телевизор посмотрю.
С довольной улыбкой Женя кивнул на прислонённый к стене бокса телевизор. Он воткнул вилку в переноску и нажал кнопку на передней панели. На экране появилось изображение в крапинках помех.
- Вот только пульта нет, – проворчал он. – А ловит на кусок провода вместо антенны – Москва близко, сигнал сильный.
Олег с удивлением наблюдал за его манипуляциями. Чёрный глянцевый телевизор совершенно не вписывался в окружающую обстановку.
- А это откуда здесь? – не выдержав, спросил он.
- Телевизор-то? – снова довольно ухмыльнулся Женя. – Мусорный контейнер на повороте видел? Утром еду, смотрю – у контейнера стоит. С виду вроде целый. Ну мне интересно стало – чего там с ним? Вот и приволок. А поломка пустяковая оказалась – там в блоке питания пара транзисторов и предохранитель сгорели. Пока тебя ждал – сделал. Теперь вот не знаю, чего с ним делать. Модель старая, где-то пятилетней давности. Не назад же к контейнеру везти? Тебе не нужен?
Олег покачал головой – он купил новый телевизор всего год назад. Он и раньше замечал у Жени эту черту – тот ремонтировал вещи не столько из желания заработать деньги, а как бы из спортивного интереса. И чем заковыристей была поломка, тем больший интерес она у него вызывала. Наверное, так спортсмен выходит утром к турнику и начинает крутить подъём переворотом – не потому, что кто-то смотрит, а чтобы самому лишний раз убедиться – я могу! Олег подумал, что и за танк Женя взялся именно из этого чувства профессиональной гордости – мол, автомобили ремонтировать умею, а танк смогу? А деньги – это так, дань материальному миру.
В боксе, где стоял танк, за неделю на первый взгляд ничего не изменилось. Но посмотрев внимательнее, Олег заметил, что танк стоит на толстых берёзовых чурбаках, не касаясь гусеницами пола. А болты, которыми привинчены опорные катки, чем-то смазаны. Олег провёл пальцем по одному из них – на масло вроде не похоже.
- Тормозная жидкость, – подсказал подошедший Женя. – Намазал, чтобы болты откисли. Короче, надо всё делать, как на заводе – полная разборка, дефектовка, потом подготовка бронекорпуса – пескоструйка, покраска, а потом сборка. Проблема в том, что на заводе дефектную деталь выкинул и новую поставил, а я складом запчастей к танкам пока не обзавёлся. Поэтому разбирать надо будет очень аккуратно, чтобы ничего не повредить. Я посмотрел – машина вроде новая, следов от снарядов нет, и выработка небольшая. Наверное, сразу с завода на фронт гнали. В болоте, говоришь, утопили?
- На переправе, – уточнил Олег. – В августе 43-го шли в наступление и переправлялись через реку вброд.
- Да, заметно, что уже в 43-м сделали. Тут даже где-то на корпусе заводской номер выбит, – Женя похлопал ладонью по броне. – В середине войны уже качественно делали. Это не 42-й, когда под открытым небом собирали.
- Тогда танка хватало на два-три боя. Поэтому, наверное, экономили на всём чём только можно, – предположил Олег.
- Не скажи! – возразил Женя. – А военпреды на что? Если заметят отступление от утверждённой технологии – начальник цеха и директор завода сразу по этапу пойдут. Время-то военное! Так что тогда на совесть делали. Не то, что сейчас – лишь бы подешевле. Могут и сыромятину поставить, где закалённая деталь должна стоять. А тогда по документации положено – будь добр! Да и сейчас на военке так же. Я же в своё время начинал на оборонном заводе – знаю, как всё устроено.
- Интересно, а у фашистов так же было? – задумался Олег.
- Пойдём, чего покажу, – позвал его Женя. Они подошли к углу, где у него стояли станки.
- Смотри, – Он ветошью стёр грязь со станины сверлильного станка. Олег присмотрелся – на литой плите чётко просматривалась свастика и дата – «1943». Женя продолжил:
- Я когда себе станки подбирал, на свалке чермета его нашёл. Наверное, после войны по репарации вывезли. Не поверишь – у него сейчас в шпинделе люфты меньше, чем у нового современного! Мне только пришлось электромотор заменить – всё-таки время. Так что в войну не халтурили, потому что чуть что – сразу в лагерь, а то и похуже.
- Танк, наверное, тоже в 43-м сделали, – прикинул Олег. – Вот и встретились…
- Ладно, давай делом займёмся, – Женя направился к танку. – Бери «Машку», будем гусеницы снимать.
- Чего брать? – переспросил Олег.
- «Машку». Ну «МарьИванну», - Женя одной рукой легко поднял десятикилограммовую кувалду, стоявшую у стены. – Запоминай, как инструменты называются. Пока с танком возимся, я из тебя настоящего ремонтника сделаю.
12.7.
Предсъездовская суета совершенно вымотала Маринку. Черенков, а следом за ним и Руднев, очень большое внимание уделяли юридической стороне мероприятия. Ведь после того, как съезд движения примет решение о преобразовании в политическую партию, её должен будет зарегистрировать Минюст. Для это всё и затевалось. Последние дни Маринка бегала как заводная – то на Охотный, то в офис движения, то в Минюст. Состав и содержание необходимых документов определяли юристы движения – какие-то друзья профессора Гришина. Но у чиновников Минюста на этот счёт часто были другие соображения. Всю черновую работу по перепечатыванию документов приходилось выполнять Маринке.
Погода в Москве испортилась – весна на время отступила, было пасмурно и холодно, временами шёл мокрый снег. Поэтому Маринка передвигалась по городу в своём обычном боевом наряде – спортивная куртка с капюшоном, джинсы, заправленные в берцы, и рюкзачок с бумагами за спиной. Женщины в Минюсте реагировали на это спокойно, их больше интересовало содержание документов, а не то, как выглядит привёзший их человек. А вот друзей профессора Гришина форма интересовала не меньше содержания. И однажды Маринка не выдержала.
Как-то она в очередной раз повезла бумаги одному из юристов куда-то в центр, на его постоянное место работы. Его юридическая контора находилась где-то в глубине исторической застройки. Маринка долго плутала среди трёхэтажных домов позапрошлого века, по пути чуть не свалившись в какой-то котлован. Наконец она нашла нужный дом и поднялась в офис юридической конторы. Комнатуха была маленькая и неудобная, но зато, если выглянуть в окно, то над низкими крышами можно было разглядеть красную кремлёвскую звезду. Вероятно, обитателя офиса это переполняло осознанием собственной значимости, потому что, когда Маринка ввалилсь в его комнатуху, попутно наследив на светлом полу, он брезгливо глянул на неё и недовольно проворчал:
- У них там что, приличные люди закончились?
Сказано было вроде как себе под нос, но Маринка прекрасно поняла, к кому эти слова относятся. Она молча развернулась и хлопнула дверью, не забыв напоследок тщательно вытереть ноги о кокетливый коврик. Когда она вернулась на Охотный, Руднев поднял голову от своих бумаг:
- Наверное, – согласился Олег. Он не хотел уходить. Что его удерживало –нахлынувшие воспоминания, или то, что она рядом? То чувство победы для него оказалось неразрывно связано с ней. Собственно, без неё ничего бы и не получилось. Но не подумает ли она, что он хочет воспользоваться ситуацией? Нет, он не может дать повода для сомнений.
- Я пойду! – он решительно направился в коридор. Маринка стояла, прислонившись к стене, и смотрела, как он обувается.
- Тебе можно звонить? Я бы хотела посмотреть, как он поедет.
- Конечно. Я езжу туда каждые выходные. Если хочешь, я мог бы за тобой заехать.
- Я буду ждать!
- Тогда ближе к выходным созвонимся.
12.5.
Люська, сосредоточенно пыхтя, пыталась забинтовать свою поцарапанную ногу. Сначала она попробовала заклеить царапину пластырем, но он уже через минуту отвалился. Пришлось искать бинт. Какой-то неудачный день сегодня! А начиналось всё так хорошо!
С утра она дождалась, когда Олег торопливо собрался и отправился возиться со своим танком. Последнее время он каждые выходные туда ездит, как на вторую работу. Только там не ему деньги платят, а он сам. Вот дурачок-то! Но сегодня он торопился сильнее обычного – прямо как на свидание. Оставшись одна, Люська позвонила по телефону:
- Выезжаем!
Уже на трассе за её белоснежным БМВ пристроилась невзрачная Ауди майора Блинова. Дорогу до ремзоны, где Олег хранил свой металлолом, она знала – муженёк как-то однажды притащил её сюда, чтобы похвастаться. Люська остановилась на съезде с трассы и сказала подошедшему Блинову:
- Дальше сами. И пожёстче там с хозяином – чтобы он с этой дурью завязывал.
Ауди осторожно двинулась по дороге к ремзоне. Немного подумав, она закрыла свою машинку и торопливо зашагала следом за Ауди. Когда она подошла к воротам, мужики уже вошли внутрь. Люська стала осторожно пробираться вдоль забора. Вскоре она обнаружила очень удачную щель, через которую просматривалась вся ремзона. Алексей со Стасиком, неторопливо обойдя двор, подошли к воротам гаража, из-за которых раздавались негромкие голоса и смех. Люська узнала голос Олега. Ну ничего, сейчас вам станет не до веселья! Алексей решительно распахнул дверь. Люська прильнула к щели в заборе. Сейчас, сейчас!
Из гаража выскочил невысокий мужичок бомжеватого вида и торопливо зашагал к воротам, на ходу доставая из кармана телефон. Из гаража послышался строгий голос Алексея. А невысокий мужичок зачем-то стал открывать ворота. Через минуту на дороге послышался шум, и во двор влетела полицейская машина. Из неё выскочили двое полицейских с автоматами и бегом бросились в гараж. Люська злорадно потёрла руки – ну Лёша спектакль закатил! Из гаража раздались крики:
- Мордой в пол!
Люська стала немного беспокоиться за Олега. Но дальше началось что-то невероятное. Из гаража отряхиваясь, выскочил Алексей. Следом вылетел Стасик. Судя по его скорости, ему дали пенделя. За ними вышел полицейский с автоматом и крикнул:
- А ну валите отсюда, и чтобы я вас здесь больше не видел!
Алексей и Стасик, опасливо оглядываясь, зашагали к воротам. Полицейский с автоматом, глянув им в спины, внимательным взглядом окинул ремзону. Люська испугалась – сейчас он заметит её! Она резко подалась назад, споткнулась и упала. В траве оказалась старая колючая проволока, которая больно впилась ей в ноги и чуть повыше. Она попыталась встать, но её брюки зацепились за колючку и порвались. Наконец она с трудом выбралась из кустов на площадку перед воротами. Майор Блинов пытался завести свою убитую Ауди. Увидев Люську, он жутко разозлился:
- И ты здесь? Ну ты нас подставила! Чтобы я тебя больше не видел и не слышал!
- До трассы довези? – попросила Люська, придерживая разорванные брюки. Поцарапанный зад начал болеть.
- Сама дойдёшь! – Алексей с силой захлопнул дверцу и газанул так, что щебень полетел из-под колёс.
Неловко разматывая бинт, Люська с недоумением вспоминала эти события. Что же такое там произошло? Спросить у Алексея вряд ли получится. Может, попытаться расспросить Олега? Люська глянула на часы – уже поздно, а его всё нет. Позвонить ему, что ли? Щелкнул замок, и хлопнула входная дверь. Наконец-то! Люська осторожно выглянула из комнаты. Вот это да! Таким счастливым Олега она не видела давно.
- Что случилось? – не удержалась она.
- Люська, всё здорово! – Олег крепко обнял жену. Люська коротко пискнула – он как раз задел свежие царапины.
- Что здорово?
- Всё здорово!
- Ужинать будешь? – Люська попыталась бочком проскользнуть на кухню. – А чего ты сегодня делал?
- Нет, я не голодный, – Олег прошёл в комнату. – Мы сегодня танк заводили. И он завёлся! Представляешь? А вечером по телевизору показали передачу, как мы танк вытаскиваем. Надо об этом в блоге написать!
Он уселся за компьютер, а Люська задумалась. Целый день где-то шлялся – и не голодный? И где-то ещё умудрился телевизор посмотреть!
- Ты куда-то заходил? – напрямую спросила она.
- Да, заглянул тут к товарищу, – смутился Олег. – Подожди, мне надо позвонить.
Он достал телефон и пошёл на кухню. Странно, раньше он её не стеснялся. Люська прислушалась:
- Привет! Это я! Ты как? Больше не тошнит? Ну хорошо, спокойной ночи. Да, в выходные, как и договаривались.
- Кто это был? – спросила она выходящего из кухни Олега.
- Я же говорю – товарищ, – ответил он, отведя глаза.
12.6.
Всю следующую неделю Олег с нетерпением ждал выходных. Чего он хотел больше – продолжить возиться с танком или снова увидеть Марину – он и сам не ответил бы. Скорее всего – и того, и другого. Почему-то в его сознании Марина и танк были неразрывно связаны друг с другом. А вот для Люськи в этой схеме места не нашлось. Да и сама супруга всю эту неделю вела себя довольно странно – больше не пилила его, ходила по дому в брюках, а не в халате, как обычно, и при этом старательно избегала его прикосновений. Причин этих перемен Олег так и не понял, но свою активность в отношении жены снизил.
Всю неделю он боролся с искушением позвонить Марине. Он сам себя останавливал – ну вот позвонит он ей, и что? Скажет – «Привет!»? Пригласит в ресторан? Он не совсем понимал, как себя с ней вести, особенно после того, как побывал у неё дома. Было ясно, что предложение посетить ресторан вряд ли её обрадует. Тем более если оно будет исходить от женатого мужчины. Олег вспомнил, как он пил чай из кружки с надписью «Саша», и снова почувствовал неловкость. Оставался один-единственный предлог для встречи – снова пригласить её съездить в ремзону посмотреть на танк.
В четверг Олег решил, что теперь его звонок будет воспринят не как проявление нетерпеливости, а напротив – как вежливая предусмотрительность. Он нашёл её номер в своём мобильном, на мгновенье задумался, и решительно надавил кнопку вызова.
- Марина?
- Да. Здравствуй, Олег!
Его сердце забилось чаще. Узнала его голос? Или просто определился его номер?
- Я в субботу снова собираюсь в ремзону возиться с танком. За тобой заехать?
- Сейчас, минутку, – в трубке были слышны голоса ещё нескольких людей. Потом зашуршало, и голоса стихли – наверное, закрыла микрофон ладонью. Затем снова зашуршало, и послышался её голос. - Нет, у меня не получится – сейчас много работы. И в воскресенье тоже. Только недели через две.
- Жаль, – протянул Олег. Что это – она не хочет его видеть? Или на самом деле занята?
- А вы уже попробуете, как он будет ездить? – продолжила Марина.
- Нет, до этого ещё далеко.
- То есть я ещё успею? – в её голосе послышалась радость. – Я тогда позвоню, когда освобожусь. Ну всё, пока, а то я тут занята.
Она повесила трубку. Олег задумался. Она сказала – позвонит. Это дань вежливости, или действительно позвонит? Но ведь неделю назад она позвонила сама!
В субботу с утра пораньше Олег осторожно укрыл одеялом спящую супругу, наскоро позавтракал и отправился к Жене в ремзону. Созваниваться у них было не принято: если договорились – значит договорились. Олег подъехал к знакомым воротам и посигналил. Как обычно, примерно через минуту ворота распахнулись, и Женя, придерживая створку, махнул рукой – заезжай!
- Ты сегодня один? – спросил он, когда Олег вылез из машины.
- Да, у неё какие-то дела, – смутился Олег.
- Ну, значит, никто мешаться не будет, – Женя дал понять, что их отношения его не касаются. – Я там начал с подвеской разбираться. Твои чертежи очень кстати пришлись. Иди переодевайся, и продолжим, а то там местами три руки нужны, а иногда и четырёх не хватит. А я пока телевизор посмотрю.
С довольной улыбкой Женя кивнул на прислонённый к стене бокса телевизор. Он воткнул вилку в переноску и нажал кнопку на передней панели. На экране появилось изображение в крапинках помех.
- Вот только пульта нет, – проворчал он. – А ловит на кусок провода вместо антенны – Москва близко, сигнал сильный.
Олег с удивлением наблюдал за его манипуляциями. Чёрный глянцевый телевизор совершенно не вписывался в окружающую обстановку.
- А это откуда здесь? – не выдержав, спросил он.
- Телевизор-то? – снова довольно ухмыльнулся Женя. – Мусорный контейнер на повороте видел? Утром еду, смотрю – у контейнера стоит. С виду вроде целый. Ну мне интересно стало – чего там с ним? Вот и приволок. А поломка пустяковая оказалась – там в блоке питания пара транзисторов и предохранитель сгорели. Пока тебя ждал – сделал. Теперь вот не знаю, чего с ним делать. Модель старая, где-то пятилетней давности. Не назад же к контейнеру везти? Тебе не нужен?
Олег покачал головой – он купил новый телевизор всего год назад. Он и раньше замечал у Жени эту черту – тот ремонтировал вещи не столько из желания заработать деньги, а как бы из спортивного интереса. И чем заковыристей была поломка, тем больший интерес она у него вызывала. Наверное, так спортсмен выходит утром к турнику и начинает крутить подъём переворотом – не потому, что кто-то смотрит, а чтобы самому лишний раз убедиться – я могу! Олег подумал, что и за танк Женя взялся именно из этого чувства профессиональной гордости – мол, автомобили ремонтировать умею, а танк смогу? А деньги – это так, дань материальному миру.
В боксе, где стоял танк, за неделю на первый взгляд ничего не изменилось. Но посмотрев внимательнее, Олег заметил, что танк стоит на толстых берёзовых чурбаках, не касаясь гусеницами пола. А болты, которыми привинчены опорные катки, чем-то смазаны. Олег провёл пальцем по одному из них – на масло вроде не похоже.
- Тормозная жидкость, – подсказал подошедший Женя. – Намазал, чтобы болты откисли. Короче, надо всё делать, как на заводе – полная разборка, дефектовка, потом подготовка бронекорпуса – пескоструйка, покраска, а потом сборка. Проблема в том, что на заводе дефектную деталь выкинул и новую поставил, а я складом запчастей к танкам пока не обзавёлся. Поэтому разбирать надо будет очень аккуратно, чтобы ничего не повредить. Я посмотрел – машина вроде новая, следов от снарядов нет, и выработка небольшая. Наверное, сразу с завода на фронт гнали. В болоте, говоришь, утопили?
- На переправе, – уточнил Олег. – В августе 43-го шли в наступление и переправлялись через реку вброд.
- Да, заметно, что уже в 43-м сделали. Тут даже где-то на корпусе заводской номер выбит, – Женя похлопал ладонью по броне. – В середине войны уже качественно делали. Это не 42-й, когда под открытым небом собирали.
- Тогда танка хватало на два-три боя. Поэтому, наверное, экономили на всём чём только можно, – предположил Олег.
- Не скажи! – возразил Женя. – А военпреды на что? Если заметят отступление от утверждённой технологии – начальник цеха и директор завода сразу по этапу пойдут. Время-то военное! Так что тогда на совесть делали. Не то, что сейчас – лишь бы подешевле. Могут и сыромятину поставить, где закалённая деталь должна стоять. А тогда по документации положено – будь добр! Да и сейчас на военке так же. Я же в своё время начинал на оборонном заводе – знаю, как всё устроено.
- Интересно, а у фашистов так же было? – задумался Олег.
- Пойдём, чего покажу, – позвал его Женя. Они подошли к углу, где у него стояли станки.
- Смотри, – Он ветошью стёр грязь со станины сверлильного станка. Олег присмотрелся – на литой плите чётко просматривалась свастика и дата – «1943». Женя продолжил:
- Я когда себе станки подбирал, на свалке чермета его нашёл. Наверное, после войны по репарации вывезли. Не поверишь – у него сейчас в шпинделе люфты меньше, чем у нового современного! Мне только пришлось электромотор заменить – всё-таки время. Так что в войну не халтурили, потому что чуть что – сразу в лагерь, а то и похуже.
- Танк, наверное, тоже в 43-м сделали, – прикинул Олег. – Вот и встретились…
- Ладно, давай делом займёмся, – Женя направился к танку. – Бери «Машку», будем гусеницы снимать.
- Чего брать? – переспросил Олег.
- «Машку». Ну «МарьИванну», - Женя одной рукой легко поднял десятикилограммовую кувалду, стоявшую у стены. – Запоминай, как инструменты называются. Пока с танком возимся, я из тебя настоящего ремонтника сделаю.
12.7.
Предсъездовская суета совершенно вымотала Маринку. Черенков, а следом за ним и Руднев, очень большое внимание уделяли юридической стороне мероприятия. Ведь после того, как съезд движения примет решение о преобразовании в политическую партию, её должен будет зарегистрировать Минюст. Для это всё и затевалось. Последние дни Маринка бегала как заводная – то на Охотный, то в офис движения, то в Минюст. Состав и содержание необходимых документов определяли юристы движения – какие-то друзья профессора Гришина. Но у чиновников Минюста на этот счёт часто были другие соображения. Всю черновую работу по перепечатыванию документов приходилось выполнять Маринке.
Погода в Москве испортилась – весна на время отступила, было пасмурно и холодно, временами шёл мокрый снег. Поэтому Маринка передвигалась по городу в своём обычном боевом наряде – спортивная куртка с капюшоном, джинсы, заправленные в берцы, и рюкзачок с бумагами за спиной. Женщины в Минюсте реагировали на это спокойно, их больше интересовало содержание документов, а не то, как выглядит привёзший их человек. А вот друзей профессора Гришина форма интересовала не меньше содержания. И однажды Маринка не выдержала.
Как-то она в очередной раз повезла бумаги одному из юристов куда-то в центр, на его постоянное место работы. Его юридическая контора находилась где-то в глубине исторической застройки. Маринка долго плутала среди трёхэтажных домов позапрошлого века, по пути чуть не свалившись в какой-то котлован. Наконец она нашла нужный дом и поднялась в офис юридической конторы. Комнатуха была маленькая и неудобная, но зато, если выглянуть в окно, то над низкими крышами можно было разглядеть красную кремлёвскую звезду. Вероятно, обитателя офиса это переполняло осознанием собственной значимости, потому что, когда Маринка ввалилсь в его комнатуху, попутно наследив на светлом полу, он брезгливо глянул на неё и недовольно проворчал:
- У них там что, приличные люди закончились?
Сказано было вроде как себе под нос, но Маринка прекрасно поняла, к кому эти слова относятся. Она молча развернулась и хлопнула дверью, не забыв напоследок тщательно вытереть ноги о кокетливый коврик. Когда она вернулась на Охотный, Руднев поднял голову от своих бумаг:
