Ну хорошо, она их отсюда увезёт, а дальше? Выкинуть на свалку? Нет, только сжечь! А где? Разжечь в каком-нибудь лесу костёр? Почему-то в памяти всплыл вид старой железной бочки – с дырками в стенках и углями на дне. Вот в такой бочке и сжечь. Только где она её видела? Вспомнила – у Жени в ремзоне. Вот туда и надо будет отвезти бумаги и там сжечь. Заодно и с Женей попрощаться. И с танком. А там – прощай, Москва! Здравствуй, Дальний Восток!
Маринка закрыла окно и, захлопнув дверь, стала спускаться по лестнице. Из своей комнатки выглянул охранник:
- Уходите?
- Я завтра с утра вернусь, – предупредила Маринка. – Мне надо будет кое-что забрать.
- Хорошо, – отозвался охранник.
Она вышла на улицу. По Садовому кольцу нескончаемым потоком мчались машины. По тротуару куда-то спешили прохожие. Только ей теперь торопиться некуда. Маринка зашла в попавшийся по дороге торговый центр и пошла между отделами. Ей на глаза попалась вывеска: «Одежда для беременных». Актуально – юбка уже с трудом застёгивается, да и в пиджаке скоро будет тесно. Продавщица лениво спросила:
- Что-нибудь подсказать?
- А что у вас есть? – Маринка ещё не могла представить себя с животом.
- Вы себе?
- Да, – а что, одежду для беременных принято дарить?
- Если вы в брюках привыкли ходить, то возьмите комбинезон. У вас фигура стройная – вам пойдёт. Тем более срок у вас небольшой.
- А покажите? – попросила Маринка. Продавщица внимательно осмотрела её и достала голубой джинсовый комбинезон:
- Вроде ваш размер. Померяете?
Маринка взяла комбинезон и пошла в примерочную кабинку. За последние месяцы она привыкла к деловому костюму. Теперь придётся отвыкать. Она вышла из кабинки и подошла к зеркалу.
- Вам идёт, – отозвалась продавщица. – Сейчас немного великоват, а через пару месяцев будет как раз. А потом можно расставить. Есть ещё с эластичными вставками, но это на большой срок.
- Я этот возьму, – сказала Маринка. Комбинезон был свободным и не давил на живот. – Я прямо в нём пойду. А костюм в пакет сложите, пожалуйста.
15.5.
На следующее утро Маринка проснулась рано. Купленный накануне джинсовый комбинезон валялся на полу посередине комнаты – именно там, где она бросила его вечером. «Наконец-то можно ходить в нормальной одежде» - подумала Маринка, накидывая лямки комбинезона на плечи. – «Куда хочешь положила, и не боишься, что помнётся или испачкается». До назначенной встречи с Олегом было ещё долго. Маринка позавтракала, убралась в комнате, посидела за компьютером, и всё равно, когда она вышла, была только половина девятого. Но машина Олега уже стояла у подъезда, а сам он неторопливо прохаживался рядом. С последней их встречи он изменился – то ли похудел, то ли осунулся. Маринка поздоровалась первой. Олег резко обернулся, что-то сверкнуло в его взгляде, но тут же потухло:
- Привет! Куда едем?
- В офис, – как будто не было этих двух месяцев. Или вообще ничего не было? Нет, было – Маринка осторожно погладила живот.
- Ты опять стала носить джинсы? – Олег кивнул на её комбинезон. – Последнее время ты ходила в костюме.
- Сейчас уже некуда ходить в костюме, – пожала плечами Маринка.
- Да, я слышал про Черенкова. И что дальше?
- Закончу дела и поеду домой. Как говорится – чемодан, вокзал, Россия, – Маринка усмехнулась.
Дальше ехали молча. «Он ведь не догадывается, что я беременная» - думала Маринка. – «Ну и пусть! Я не буду ему говорить – просто уеду, и всё. Зачем ему знать? Только переживать будет. А у меня останется память о нём».
Наконец подъехали к офису. В субботу машин было мало, и Олег запарковался очень удачно – почти у самых дверей. Он заглушил двигатель, но из машины выходить не стал.
- Марина, мне надо с тобой поговорить, – он глядел прямо перед собой.
- О чём? – Маринка тоже смотрела на стену дома перед машиной.
- Марина, я люблю тебя! – сказал Олег, не поворачивая головы. – Выходи за меня замуж! Не уезжай!
Маринка молчала. Олег повернулся к ней:
- Ты согласна?
- Я беременна, – тихо сказала Маринка и добавила. - От тебя.
Олег ошарашено поглядел на неё и настойчиво спросил:
- Ты выйдешь за меня?
- Где ты был?! – закричала Маринка и стала колотить его кулаками по голове, по плечам, по груди. Хорошо ещё, что она забыла отстегнуть ремень безопасности. – Где ты был всё это время? Почему ты не позвонил? Я уже думала, что ты забыл меня!
- Я занимался разводом с Люськой, – Олег пытался увернуться от её кулаков. – Я подал на развод, чтобы быть с тобой. Ты выйдешь за меня?
- Да, да, да! – кричала Маринка, продолжая его лупить. – Какой же ты придурок! Неужели было трудно позвонить?
- А ты чего не звонила? – Олег перехватил её руки.
- Как ты себе это представляешь? Я позвоню женатому мужику и приглашу его на свидание? – Маринка наконец немного утихомирилась. – А потом Черенкова убили, и стало вообще не до этого.
- Да, жалко мужика, – вздохнул Олег. – И чего – ты бы так и уехала? И даже не позвонила бы?
- Я не знаю. Всё это как-то навалилось – сначала выяснилось, что я беременная, потом застрелили Черенкова. Ведь вся партия на нём держалась, а теперь всё развалилось. Руднев, который меня в Москву вытащил, сам теперь ищет место, где бы пристроиться. Мне звонили, предлагали работу – делать то же самое, что и в партии. Но через пару месяцев у меня уже живот виден будет – какой тогда из меня работник? Деньги кончатся, квартиру снимать не на что – раньше-то за меня партия платила. Так что вариант у меня был только один – уезжать назад, пока деньги не закончились. Там, по крайней мере, у меня своё жильё есть. А ты говоришь – почему не позвонила? Я ждала, когда ты позвонишь.
- Я с разводом занимался, – стал оправдываться Олег. – Почему-то вдруг оказалось, что мы с Люськой – совершенно разные люди. Пять лет жили – проблем не было, а год назад понеслось. Всё, надоело!
- Она красивая, – Маринка из женской солидарности попыталась защитить Люську. – Следит за собой, красится, одевается модно.
- А толку? Это она для себя делала, не для меня. Мне от неё другое надо было.
- И что же? – Маринка смотрела ему прямо в глаза.
- Что? – Олег задумался. – Ну, наверное, то, что есть у тебя. Помнишь, зимой, когда танк поднимали? Ты была рядом. А её не было. Наверное, эта затея с танком была идиотской, но ты меня поддержала. Поддержала безоговорочно, а когда надо – помогала. И если бы не ты – у меня бы ничего не вышло. А Люська с самого начала была против. Даже не против – ей было всё равно.
- То есть тебе нравится, когда я тебя безоговорочно поддерживаю? – в словах Маринки ему почудился подвох.
- Нет, не так, – попытался он сформулировать. – Чтобы ты безоговорочно поддерживала – надо заслужить. Самому выкладываться до конца и даже больше. Ты будешь поддерживать только того, кому веришь. А твоё доверие заслужить очень непросто, а главное – это приходится постоянно подтверждать. Соответствовать. Понимаешь, о чём я?
- Но ведь я некрасивая, – Маринка перескочила на свою любимую тему.
- Ты мне нравишься такой, какая есть, – Олег не поддался на провокацию. – Мне нравится, что ты ходишь в штанах и вечером кидаешь их посреди комнаты. Мне нравится, что ты не боишься испачкаться, когда что-то делаешь. Мне нравится, что ты не торчишь часами перед зеркалом, как Люська. А что касается красоты – ты красивее. И ноги у тебя длиннее, и фигура лучше. Только у тебя красота естественная, а у неё – вымученная.
- Ты хочешь ребёнка? – неожиданно спросила Маринка.
- Я не знаю, – честно признался Олег. – Но ведь сейчас от меня уже ничего не зависит. А ты сама?
- Наверное, всё же хочу, – подумав, ответила Маринка. – Потому что это твой ребёнок.
- А если бы я сегодня не приехал, ты бы уехала домой и нечего мне не сказала о ребёнке?
- Да! Но ведь ты приехал.
- Как бы ты его одна растила? – продолжал выпытывать Олег.
- Ну как-нибудь, – беззаботно ответила Маринка. – А кстати, где мы будем жить, когда поженимся? Как я понимаю, в вашей квартире сейчас Люська живёт. Ты же не приведёшь меня к ней?
Олег покраснел и замолчал. В Маринке его всегда это пугало – резкий, практически моментальный переход от детской наивности и непосредственности к матёрой житейской практичности.
- Не парься – я пошутила! – засмеялась Маринка. – В крайнем случае поживём в моей съёмной квартире. Только раньше за неё партия платила, а теперь придётся самим. Партия кончилась.
Она кивнула на стену, где темнело пятно на месте партийной вывески.
– Кстати, а чего мы сюда приехали? – Олег тоже кивнул на дверь офиса.
- Нужно забрать отсюда заявления, а то там адреса и паспортные данные, а в конце месяца аренда помещения заканчивается, и здесь уже будут другие люди. Я не хочу, чтобы это всё так просто бросили – мало ли к кому это попадёт.
- А много этих заявлений?
- Шесть картонных коробок.
- Они в машину-то влезут? – забеспокоился Олег. – И куда их потом?
- Я думала отвезти их к Жене в ремзону и там сжечь. У него там была удачная железная бочка. Можно так сделать, он не будет возражать?
- Не должен, – предположил Олег. – Он про тебя спрашивал, заодно и пообщаетесь.
- Тогда пойдём за коробками, – Маринка открыла дверцу машины.
15.6.
Когда они выехали за МКАД и машин на дороге стало меньше, Олег обернулся к Маринке:
- Я давно хотел спросить у тебя одну вещь.
Маринка со счастливым видом устало смотрела в окно. Резкий переход от полной безнадёжности к такой же полной безмятежности утомил её.
- Ещё один сюрприз? – она глянула на Олега влюблённым взглядом.
- Ты ведь в институте в Москве училась?
- Это было очень давно.
- И ты ходила в синих джинсах и чёрной куртке?
- Наверное. Я всегда так хожу.
- И в зелёном вязаном свитере на два размера больше, чем надо? Он ещё торчал из-под куртки, – уточнил Олег.
- Да, у меня вроде был такой свитер, – стала припоминать Маринка.
- И в чёрных сапогах, в которые ты заправляла джинсы? А однажды у правого сапога оторвалась подошва, и ты примотала её скотчем.
- Откуда ты знаешь? – Маринка резко обернулась к нему.
- Ты ехала в метро, а напротив тебя стоял парень и смотрел на твои сапоги. И ты показала ему язык.
- Я тебе этого не рассказывала, – её изумлению не было предела. – Откуда ты это всё знаешь? Ведь прошло больше пяти лет. Я уже сама не помню, как я тогда одевалась.
- А я помню, – ответил Олег. – Потому что этим парнем, которому ты показала язык, был я.
- Во память-то! – продолжала восхищаться Маринка. – Да, у меня был зелёный свитер. И сапоги эти дурацкие, которые развалились в самый неподходящий момент. Поэтому с тех пор я сапоги терпеть не могу. А чего я тебе тогда язык показала?
- Наверное, потому, что я на твой замотанный скотчем сапог таращился.
- И ты меня запомнил? А чего ты тогда ко мне не подошёл?
- Ну ты мне язык показываешь, а я знакомиться начну? – вопросом ответил Олег.
- Нет, колись! – стала настаивать Маринка. – Тут что-то не то!
- Ну хорошо, – вздохнул Олег. – Я тогда ехал на свидание к Люське.
- Понятно, – протянула она.
- Что тебе понятно? – насторожился Олег.
- Ехал на свидание к ней, а в конце концов достался мне, – с довольным видом подвела итог Маринка.
15.7.
Подъехав к воротам ремзоны, Олег привычно посигналил. И так же, как обычно, через минуту лязгнул засов и из-за ворот выглянул Женя.
- А, это ты! Давно тебя не было, – он распахнул ворота, и, заметив на правом сиденье Маринку, добавил вполголоса. - Ну как, со своими бабами разобрался?
- Да! – улыбнулся Олег.
Маринка вышла из машины и внимательно огляделась. Да, она не ошиблась – в стороне на кирпичах стояла обгорелая дырявая бочка.
- Чего смотришь? Ищешь, чего бы ещё раздавить? – подошёл к ней Женя.
- Нет, – смутилась Маринка. – Мне надо ненужные бумаги сжечь. Можно это в вашей бочке сделать?
- Всё бы тебе что-то жечь и ломать! – усмехнулся Женя, и, заметив её смущение, добавил уже серьёзным тоном. - Сейчас огонь разведём, и жги себе на здоровье.
Маринка вернулась к машине. Олег уже вытаскивал коробки с заднего сиденья. Она тоже взялась за коробку.
- Положи на место! – строго сказал Олег.
- Что такое? – удивилась Маринка.
- Тебе нельзя поднимать тяжести, – Олег показал на её живот.
- Так ещё… - начала Маринка.
- Иди вон посиди! – Олег показал на лавочку у стены бокса. – А я уж как-нибудь сам.
Он поднял коробку и понёс к бочке. Маринка послушно села на лавочку. Женя сел рядом и достал сигареты.
- Ловко ты его припахала! – он показал сигаретой на Олега. – Не боишься, что его жена ревновать будет? Или теперь она тебя бояться должна?
Маринка покраснела и ничего не ответила. Ведь Женя, наверное, ещё ничего не знает – ни того, что Олег разводится, ни того, что она сама…
- Ну-ка, ну-ка! – вдруг насторожился Женя. – А ну встань-ка, красавица!
- Что случилось? – Маринка послушно поднялась с лавочки.
- Ну и какой у тебя срок? – строго спросил он.
- Два месяца! – она улыбнулась до ушей – вот в чём дело! Интересно, а как он догадался? – У вас не глаз, а рентгеновский аппарат. Нет – УЗИ!
- Нет, просто моему внуку годик, так что глаз у меня намётан, – продолжал хмуриться Женя. – А вот ты когда успела? Так Олег знает?
- Он мне сделал предложение!
В это время Олег как раз проходил мимо, направляясь за очередной коробкой. Женя окликнул его:
- Иди-ка сюда! Ты в курсе?
Он показал на Маринкин живот. Олег молча кивнул.
- И давно узнал? – продолжал допрос Женя.
- Сегодня утром, – признался Олег.
- И кто счастливый отец, если не секрет?
- Он! – кивнула на Олега Маринка.
- Это когда это вы успели? Ты же уже месяца два не объявлялась. Погоди, так ты только после этого ей предложение сделал?
- Вообще-то я давно собирался, – смутился Олег.
- Ну ничего себе! – возмутился Женя. – То есть как это самое – то сразу, а как предложение делать – так два месяца ждал! Погоди! Ты же женат!
- Мы с Люськой подали на развод, – объяснил Олег.
- Так вот почему ты не приезжал! Ну ты круто со своими бабами разобрался!
- Я не его баба! – запротестовала Маринка. Почему-то такое выражение, сказанное в её адрес, было ей неприятно. Немного подумав, она добавила. - По крайней мере – пока.
- А про танк ты ей сказал? – спросил Женя.
- А что с танком не так? – заволновалась Маринка.
- Я позвонил на уральский завод по телефону, который ты мне тогда дала, – стал рассказывать Олег. – Они как узнали, что наш танк на ходу и все детали оригинальные – пришли в восторг и захотели купить его для своего музея. Танков-то много, но все в основном 85-е, а этот именно 43-го года.
- И что ты ответил?
- Он ещё думает! – за Олега ответил Женя. – Вот чудак человек! Они ему сто тысяч долларов предложили, а он чего-то сомневается.
- На нём, может, мой дед воевал, а ты мне про доллары говоришь, – хмуро сказал Олег.
- Но ты же не на металлолом его сдаёшь, а в музей, – возразила Маринка. – В конце концов, они тоже люди не посторонние – его на их заводе сделали.
- Да и деньги тебе сейчас лишними не будут – всё-таки, как выяснилось, у тебя ребёнок будет, – продолжал уговаривать Женя.
- Ладно, я подумаю, – ответил Олег и доложил Маринке. - Я все коробки перетащил, можно идти сжигать.
Они насобирали в кустах у забора сухих веток, Женя принёс банку бензина, и вскоре в бочке уже гудел огонь – можно было начинать работать с партийными документами.
Маринка закрыла окно и, захлопнув дверь, стала спускаться по лестнице. Из своей комнатки выглянул охранник:
- Уходите?
- Я завтра с утра вернусь, – предупредила Маринка. – Мне надо будет кое-что забрать.
- Хорошо, – отозвался охранник.
Она вышла на улицу. По Садовому кольцу нескончаемым потоком мчались машины. По тротуару куда-то спешили прохожие. Только ей теперь торопиться некуда. Маринка зашла в попавшийся по дороге торговый центр и пошла между отделами. Ей на глаза попалась вывеска: «Одежда для беременных». Актуально – юбка уже с трудом застёгивается, да и в пиджаке скоро будет тесно. Продавщица лениво спросила:
- Что-нибудь подсказать?
- А что у вас есть? – Маринка ещё не могла представить себя с животом.
- Вы себе?
- Да, – а что, одежду для беременных принято дарить?
Продавщица оживилась:
- Если вы в брюках привыкли ходить, то возьмите комбинезон. У вас фигура стройная – вам пойдёт. Тем более срок у вас небольшой.
- А покажите? – попросила Маринка. Продавщица внимательно осмотрела её и достала голубой джинсовый комбинезон:
- Вроде ваш размер. Померяете?
Маринка взяла комбинезон и пошла в примерочную кабинку. За последние месяцы она привыкла к деловому костюму. Теперь придётся отвыкать. Она вышла из кабинки и подошла к зеркалу.
- Вам идёт, – отозвалась продавщица. – Сейчас немного великоват, а через пару месяцев будет как раз. А потом можно расставить. Есть ещё с эластичными вставками, но это на большой срок.
- Я этот возьму, – сказала Маринка. Комбинезон был свободным и не давил на живот. – Я прямо в нём пойду. А костюм в пакет сложите, пожалуйста.
15.5.
На следующее утро Маринка проснулась рано. Купленный накануне джинсовый комбинезон валялся на полу посередине комнаты – именно там, где она бросила его вечером. «Наконец-то можно ходить в нормальной одежде» - подумала Маринка, накидывая лямки комбинезона на плечи. – «Куда хочешь положила, и не боишься, что помнётся или испачкается». До назначенной встречи с Олегом было ещё долго. Маринка позавтракала, убралась в комнате, посидела за компьютером, и всё равно, когда она вышла, была только половина девятого. Но машина Олега уже стояла у подъезда, а сам он неторопливо прохаживался рядом. С последней их встречи он изменился – то ли похудел, то ли осунулся. Маринка поздоровалась первой. Олег резко обернулся, что-то сверкнуло в его взгляде, но тут же потухло:
- Привет! Куда едем?
- В офис, – как будто не было этих двух месяцев. Или вообще ничего не было? Нет, было – Маринка осторожно погладила живот.
- Ты опять стала носить джинсы? – Олег кивнул на её комбинезон. – Последнее время ты ходила в костюме.
- Сейчас уже некуда ходить в костюме, – пожала плечами Маринка.
- Да, я слышал про Черенкова. И что дальше?
- Закончу дела и поеду домой. Как говорится – чемодан, вокзал, Россия, – Маринка усмехнулась.
Дальше ехали молча. «Он ведь не догадывается, что я беременная» - думала Маринка. – «Ну и пусть! Я не буду ему говорить – просто уеду, и всё. Зачем ему знать? Только переживать будет. А у меня останется память о нём».
Наконец подъехали к офису. В субботу машин было мало, и Олег запарковался очень удачно – почти у самых дверей. Он заглушил двигатель, но из машины выходить не стал.
- Марина, мне надо с тобой поговорить, – он глядел прямо перед собой.
- О чём? – Маринка тоже смотрела на стену дома перед машиной.
- Марина, я люблю тебя! – сказал Олег, не поворачивая головы. – Выходи за меня замуж! Не уезжай!
Маринка молчала. Олег повернулся к ней:
- Ты согласна?
- Я беременна, – тихо сказала Маринка и добавила. - От тебя.
Олег ошарашено поглядел на неё и настойчиво спросил:
- Ты выйдешь за меня?
- Где ты был?! – закричала Маринка и стала колотить его кулаками по голове, по плечам, по груди. Хорошо ещё, что она забыла отстегнуть ремень безопасности. – Где ты был всё это время? Почему ты не позвонил? Я уже думала, что ты забыл меня!
- Я занимался разводом с Люськой, – Олег пытался увернуться от её кулаков. – Я подал на развод, чтобы быть с тобой. Ты выйдешь за меня?
- Да, да, да! – кричала Маринка, продолжая его лупить. – Какой же ты придурок! Неужели было трудно позвонить?
- А ты чего не звонила? – Олег перехватил её руки.
- Как ты себе это представляешь? Я позвоню женатому мужику и приглашу его на свидание? – Маринка наконец немного утихомирилась. – А потом Черенкова убили, и стало вообще не до этого.
- Да, жалко мужика, – вздохнул Олег. – И чего – ты бы так и уехала? И даже не позвонила бы?
- Я не знаю. Всё это как-то навалилось – сначала выяснилось, что я беременная, потом застрелили Черенкова. Ведь вся партия на нём держалась, а теперь всё развалилось. Руднев, который меня в Москву вытащил, сам теперь ищет место, где бы пристроиться. Мне звонили, предлагали работу – делать то же самое, что и в партии. Но через пару месяцев у меня уже живот виден будет – какой тогда из меня работник? Деньги кончатся, квартиру снимать не на что – раньше-то за меня партия платила. Так что вариант у меня был только один – уезжать назад, пока деньги не закончились. Там, по крайней мере, у меня своё жильё есть. А ты говоришь – почему не позвонила? Я ждала, когда ты позвонишь.
- Я с разводом занимался, – стал оправдываться Олег. – Почему-то вдруг оказалось, что мы с Люськой – совершенно разные люди. Пять лет жили – проблем не было, а год назад понеслось. Всё, надоело!
- Она красивая, – Маринка из женской солидарности попыталась защитить Люську. – Следит за собой, красится, одевается модно.
- А толку? Это она для себя делала, не для меня. Мне от неё другое надо было.
- И что же? – Маринка смотрела ему прямо в глаза.
- Что? – Олег задумался. – Ну, наверное, то, что есть у тебя. Помнишь, зимой, когда танк поднимали? Ты была рядом. А её не было. Наверное, эта затея с танком была идиотской, но ты меня поддержала. Поддержала безоговорочно, а когда надо – помогала. И если бы не ты – у меня бы ничего не вышло. А Люська с самого начала была против. Даже не против – ей было всё равно.
- То есть тебе нравится, когда я тебя безоговорочно поддерживаю? – в словах Маринки ему почудился подвох.
- Нет, не так, – попытался он сформулировать. – Чтобы ты безоговорочно поддерживала – надо заслужить. Самому выкладываться до конца и даже больше. Ты будешь поддерживать только того, кому веришь. А твоё доверие заслужить очень непросто, а главное – это приходится постоянно подтверждать. Соответствовать. Понимаешь, о чём я?
- Но ведь я некрасивая, – Маринка перескочила на свою любимую тему.
- Ты мне нравишься такой, какая есть, – Олег не поддался на провокацию. – Мне нравится, что ты ходишь в штанах и вечером кидаешь их посреди комнаты. Мне нравится, что ты не боишься испачкаться, когда что-то делаешь. Мне нравится, что ты не торчишь часами перед зеркалом, как Люська. А что касается красоты – ты красивее. И ноги у тебя длиннее, и фигура лучше. Только у тебя красота естественная, а у неё – вымученная.
- Ты хочешь ребёнка? – неожиданно спросила Маринка.
- Я не знаю, – честно признался Олег. – Но ведь сейчас от меня уже ничего не зависит. А ты сама?
- Наверное, всё же хочу, – подумав, ответила Маринка. – Потому что это твой ребёнок.
- А если бы я сегодня не приехал, ты бы уехала домой и нечего мне не сказала о ребёнке?
- Да! Но ведь ты приехал.
- Как бы ты его одна растила? – продолжал выпытывать Олег.
- Ну как-нибудь, – беззаботно ответила Маринка. – А кстати, где мы будем жить, когда поженимся? Как я понимаю, в вашей квартире сейчас Люська живёт. Ты же не приведёшь меня к ней?
Олег покраснел и замолчал. В Маринке его всегда это пугало – резкий, практически моментальный переход от детской наивности и непосредственности к матёрой житейской практичности.
- Не парься – я пошутила! – засмеялась Маринка. – В крайнем случае поживём в моей съёмной квартире. Только раньше за неё партия платила, а теперь придётся самим. Партия кончилась.
Она кивнула на стену, где темнело пятно на месте партийной вывески.
– Кстати, а чего мы сюда приехали? – Олег тоже кивнул на дверь офиса.
- Нужно забрать отсюда заявления, а то там адреса и паспортные данные, а в конце месяца аренда помещения заканчивается, и здесь уже будут другие люди. Я не хочу, чтобы это всё так просто бросили – мало ли к кому это попадёт.
- А много этих заявлений?
- Шесть картонных коробок.
- Они в машину-то влезут? – забеспокоился Олег. – И куда их потом?
- Я думала отвезти их к Жене в ремзону и там сжечь. У него там была удачная железная бочка. Можно так сделать, он не будет возражать?
- Не должен, – предположил Олег. – Он про тебя спрашивал, заодно и пообщаетесь.
- Тогда пойдём за коробками, – Маринка открыла дверцу машины.
15.6.
Когда они выехали за МКАД и машин на дороге стало меньше, Олег обернулся к Маринке:
- Я давно хотел спросить у тебя одну вещь.
Маринка со счастливым видом устало смотрела в окно. Резкий переход от полной безнадёжности к такой же полной безмятежности утомил её.
- Ещё один сюрприз? – она глянула на Олега влюблённым взглядом.
- Ты ведь в институте в Москве училась?
- Это было очень давно.
- И ты ходила в синих джинсах и чёрной куртке?
- Наверное. Я всегда так хожу.
- И в зелёном вязаном свитере на два размера больше, чем надо? Он ещё торчал из-под куртки, – уточнил Олег.
- Да, у меня вроде был такой свитер, – стала припоминать Маринка.
- И в чёрных сапогах, в которые ты заправляла джинсы? А однажды у правого сапога оторвалась подошва, и ты примотала её скотчем.
- Откуда ты знаешь? – Маринка резко обернулась к нему.
- Ты ехала в метро, а напротив тебя стоял парень и смотрел на твои сапоги. И ты показала ему язык.
- Я тебе этого не рассказывала, – её изумлению не было предела. – Откуда ты это всё знаешь? Ведь прошло больше пяти лет. Я уже сама не помню, как я тогда одевалась.
- А я помню, – ответил Олег. – Потому что этим парнем, которому ты показала язык, был я.
- Во память-то! – продолжала восхищаться Маринка. – Да, у меня был зелёный свитер. И сапоги эти дурацкие, которые развалились в самый неподходящий момент. Поэтому с тех пор я сапоги терпеть не могу. А чего я тебе тогда язык показала?
- Наверное, потому, что я на твой замотанный скотчем сапог таращился.
- И ты меня запомнил? А чего ты тогда ко мне не подошёл?
- Ну ты мне язык показываешь, а я знакомиться начну? – вопросом ответил Олег.
- Нет, колись! – стала настаивать Маринка. – Тут что-то не то!
- Ну хорошо, – вздохнул Олег. – Я тогда ехал на свидание к Люське.
- Понятно, – протянула она.
- Что тебе понятно? – насторожился Олег.
- Ехал на свидание к ней, а в конце концов достался мне, – с довольным видом подвела итог Маринка.
15.7.
Подъехав к воротам ремзоны, Олег привычно посигналил. И так же, как обычно, через минуту лязгнул засов и из-за ворот выглянул Женя.
- А, это ты! Давно тебя не было, – он распахнул ворота, и, заметив на правом сиденье Маринку, добавил вполголоса. - Ну как, со своими бабами разобрался?
- Да! – улыбнулся Олег.
Маринка вышла из машины и внимательно огляделась. Да, она не ошиблась – в стороне на кирпичах стояла обгорелая дырявая бочка.
- Чего смотришь? Ищешь, чего бы ещё раздавить? – подошёл к ней Женя.
- Нет, – смутилась Маринка. – Мне надо ненужные бумаги сжечь. Можно это в вашей бочке сделать?
- Всё бы тебе что-то жечь и ломать! – усмехнулся Женя, и, заметив её смущение, добавил уже серьёзным тоном. - Сейчас огонь разведём, и жги себе на здоровье.
Маринка вернулась к машине. Олег уже вытаскивал коробки с заднего сиденья. Она тоже взялась за коробку.
- Положи на место! – строго сказал Олег.
- Что такое? – удивилась Маринка.
- Тебе нельзя поднимать тяжести, – Олег показал на её живот.
- Так ещё… - начала Маринка.
- Иди вон посиди! – Олег показал на лавочку у стены бокса. – А я уж как-нибудь сам.
Он поднял коробку и понёс к бочке. Маринка послушно села на лавочку. Женя сел рядом и достал сигареты.
- Ловко ты его припахала! – он показал сигаретой на Олега. – Не боишься, что его жена ревновать будет? Или теперь она тебя бояться должна?
Маринка покраснела и ничего не ответила. Ведь Женя, наверное, ещё ничего не знает – ни того, что Олег разводится, ни того, что она сама…
- Ну-ка, ну-ка! – вдруг насторожился Женя. – А ну встань-ка, красавица!
- Что случилось? – Маринка послушно поднялась с лавочки.
- Ну и какой у тебя срок? – строго спросил он.
- Два месяца! – она улыбнулась до ушей – вот в чём дело! Интересно, а как он догадался? – У вас не глаз, а рентгеновский аппарат. Нет – УЗИ!
- Нет, просто моему внуку годик, так что глаз у меня намётан, – продолжал хмуриться Женя. – А вот ты когда успела? Так Олег знает?
- Он мне сделал предложение!
В это время Олег как раз проходил мимо, направляясь за очередной коробкой. Женя окликнул его:
- Иди-ка сюда! Ты в курсе?
Он показал на Маринкин живот. Олег молча кивнул.
- И давно узнал? – продолжал допрос Женя.
- Сегодня утром, – признался Олег.
- И кто счастливый отец, если не секрет?
- Он! – кивнула на Олега Маринка.
- Это когда это вы успели? Ты же уже месяца два не объявлялась. Погоди, так ты только после этого ей предложение сделал?
- Вообще-то я давно собирался, – смутился Олег.
- Ну ничего себе! – возмутился Женя. – То есть как это самое – то сразу, а как предложение делать – так два месяца ждал! Погоди! Ты же женат!
- Мы с Люськой подали на развод, – объяснил Олег.
- Так вот почему ты не приезжал! Ну ты круто со своими бабами разобрался!
- Я не его баба! – запротестовала Маринка. Почему-то такое выражение, сказанное в её адрес, было ей неприятно. Немного подумав, она добавила. - По крайней мере – пока.
- А про танк ты ей сказал? – спросил Женя.
- А что с танком не так? – заволновалась Маринка.
- Я позвонил на уральский завод по телефону, который ты мне тогда дала, – стал рассказывать Олег. – Они как узнали, что наш танк на ходу и все детали оригинальные – пришли в восторг и захотели купить его для своего музея. Танков-то много, но все в основном 85-е, а этот именно 43-го года.
- И что ты ответил?
- Он ещё думает! – за Олега ответил Женя. – Вот чудак человек! Они ему сто тысяч долларов предложили, а он чего-то сомневается.
- На нём, может, мой дед воевал, а ты мне про доллары говоришь, – хмуро сказал Олег.
- Но ты же не на металлолом его сдаёшь, а в музей, – возразила Маринка. – В конце концов, они тоже люди не посторонние – его на их заводе сделали.
- Да и деньги тебе сейчас лишними не будут – всё-таки, как выяснилось, у тебя ребёнок будет, – продолжал уговаривать Женя.
- Ладно, я подумаю, – ответил Олег и доложил Маринке. - Я все коробки перетащил, можно идти сжигать.
Они насобирали в кустах у забора сухих веток, Женя принёс банку бензина, и вскоре в бочке уже гудел огонь – можно было начинать работать с партийными документами.
