Ясновидящая равнодушно подняла голову и увидела входившую в зал молодую девушку в оборванной грязной одежде и с безнадежно спутанными длинными волосами. Ее ладони были изранены и окровавлены, словно ее прибивали за них гвоздями к стене. Да скорее всего, так оно и было. Она волокла за собой тяжелый, местами ржавый топор, поскольку просто нести его в покалеченных руках было бы для нее слишком больно. Вот она - последняя жертва, чья совсем свежая кровь была на руке Константина, отстраненно поняла София.
А девушка прошла в зал и, остановившись в паре метров от Софии, в полном молчании внимательно рассматривала ее и мертвого Влада. Ясновидящая тоже ничего не говорила. Апатия и безысходность на корню уничтожили любые желания сделать хоть что-нибудь. Она лишь равнодушно смотрела на девушку с топором, отстраненно думая, что являет собой довольно жуткое зрелище – вся в чужой крови сидит у мертвого тела рядом с орудием убийства.
- Я не знала его имени, - хриплым, сорванным от крика голосом нарушила тишину последняя похищенная Константином жертва, кивком головы указав на Влада. – Но я знаю, что он пытался меня спасти. Он помог мне ослабить веревки и выдернуть прибитые к моему телу гвозди, а потом отвлек внимание от меня своим побегом…
Девушка замолчала, с печалью и сожалением глядя на распростертое мертвое тело Влада. София тоже продолжала молчать. Ее дар впервые проснулся за всё время нахождения в этом адском доме и просто кричал ей о том, что ржавый топор станет причиной ее смерти. Но ясновидящая не сдвинулась с места. И для нее совсем не стало удивительным, что до этого спокойный голос израненной девушки вдруг ощетинился иглами ненависти и жажды мести:
- А ты убила его, тварь! Так получи по заслугам!
Спустя три растянувшихся в вечности секунды ржавое тяжелое лезвие топора, на миг зависнув над головой Софии, тяжело опустилось ей на плечо и, пробив плечевую кость и ребра, разрубило легкое и вонзилось в сердце. Девушка упала на пол лицом к лицу с Владом и из последних сил улыбнулась от облегчения. Любимое лицо начало расплываться перед глазами, пока всё не поглотила темнота. В голове мелькнула последняя предсмертная мысль: «Это определенно лучше, чем кадка с червями и экскрементами…».
А девушка прошла в зал и, остановившись в паре метров от Софии, в полном молчании внимательно рассматривала ее и мертвого Влада. Ясновидящая тоже ничего не говорила. Апатия и безысходность на корню уничтожили любые желания сделать хоть что-нибудь. Она лишь равнодушно смотрела на девушку с топором, отстраненно думая, что являет собой довольно жуткое зрелище – вся в чужой крови сидит у мертвого тела рядом с орудием убийства.
- Я не знала его имени, - хриплым, сорванным от крика голосом нарушила тишину последняя похищенная Константином жертва, кивком головы указав на Влада. – Но я знаю, что он пытался меня спасти. Он помог мне ослабить веревки и выдернуть прибитые к моему телу гвозди, а потом отвлек внимание от меня своим побегом…
Девушка замолчала, с печалью и сожалением глядя на распростертое мертвое тело Влада. София тоже продолжала молчать. Ее дар впервые проснулся за всё время нахождения в этом адском доме и просто кричал ей о том, что ржавый топор станет причиной ее смерти. Но ясновидящая не сдвинулась с места. И для нее совсем не стало удивительным, что до этого спокойный голос израненной девушки вдруг ощетинился иглами ненависти и жажды мести:
- А ты убила его, тварь! Так получи по заслугам!
Спустя три растянувшихся в вечности секунды ржавое тяжелое лезвие топора, на миг зависнув над головой Софии, тяжело опустилось ей на плечо и, пробив плечевую кость и ребра, разрубило легкое и вонзилось в сердце. Девушка упала на пол лицом к лицу с Владом и из последних сил улыбнулась от облегчения. Любимое лицо начало расплываться перед глазами, пока всё не поглотила темнота. В голове мелькнула последняя предсмертная мысль: «Это определенно лучше, чем кадка с червями и экскрементами…».
