— Когда… — повторила девушка, — …я случайно задела другую колбу. Потом я отдернула руку и задела еще одну… — голос дрожал. Ливии понадобилось мгновение, чтобы взять себя в руки. — Раз уж ты здесь, то вон в том шкафчике стоит флакон с синеватой жидкостью. Дай его мне. Еще другую — зеленую.
— Хорошо, — черепаха выполнил просьбу и хотел продолжить говорить, находясь уже в непосредственной близости от Оливии, но взгляда на руку девушки хватило, чтобы он подавил в себе любые порывы отчитывать.
Вблизи рана выглядела ужасно. В месте ранения, казалось, была вмятина. Волокна мышц блестели под струей воды. Кровь сочилась и тут же смывалась потоком. Зрелище было не для слабонервных, к коим синебанданный явно не относился.
— Тебе больно? — сочувственно поинтересовался Леонардо.
— Больно… — протянула Оливия.
— Не хочешь рассказать, что на самом деле происходит? Я же вижу, что с тобой что-то не так. Круги под глазами. Можешь сколько угодно подсылать ко мне другой аватар, но этот явно не в порядке, — черепаха сложил руки на груди так, будто поймал преступника на горячем.
— Я просто устала, — девушка опустила голову.
— Не ты устала, а этот аватар, верно? — Леонардо согнутым указательным пальцем правой руки приподнял лицо девушки, нежно коснувшись её подбородка и заставляя ту посмотреть на себя. — Ты так пытаешься проверить на прочность аватар? Или же… — теперь голос Леонардо стал загадочным и тихим, — …ты пытаешься почувствовать себя живой. — Он не спрашивал, а утверждал.
«Вот же засранец!» — подумала Олив. Но куда деваться-то? Стоит ли скрывать свои мотивы и деяния? Верный ли это путь для существ, которые живут под одной крышей, едят одну еду и влипают в неприятности вместе? Может, Оливия не является кровной родственницей Лео и его братьям, но она была удостоена чести стать членом их небольшой семьи. С учетом важного фактора в виде тайного образа жизни, это сродни дару или чуду свыше.
Пока девушка задумалась, она вылила синюю жидкость на рану. Остатки инопланетной кислоты вступили в реакцию, образовывая неприятную на вид коричневую пену, которая застыла. После этого Оливия смыла вещество водой и наложила на рану повязку, пропитанную зеленой жидкостью. Любые попытки Лео помочь она жестами гордо пресекала. Ей казалось неправильным показывать слабость во всей красе. Но она пошатнулась и упала бы, если бы Леонардо ловко её не поймал.
— Да, аватар устал, и это чувство кажется мне реальным. Головная боль была отличным показателем, что я еще не совсем машина. Но тремор… был некстати. — Оливия посмотрела в угол, где недавно был совершен погром. Роботы некоторое время назад совершили уборку, удалились и, выполнив утилизацию, отключились.
— Тебе стоит восстановить силы.
— Отлично, — Оливия кивнула в сторону одной из установок. — Мне нужен инъектор.
— Что? — непонимающе посмотрел синеглазый.
— Ты думал, что аватар ест, чтобы восстановить силы? — девушка слабо улыбнулась. — Смешной ты.
— А что это за вещества?
— Все питательные вещества в большой концентрации. И непосредственно в кровеносную систему, минуя пищеварительную…
— Ясно.
— …Не думаю, что мне стоит портить аватар Миры, приучая его к еде. Будет нехорошо, если вдруг закончится пища, а организм по привычке её потребует, — пошутила Оливия.
— И все-таки ты говоришь про Миру так легко, будто вы просто поменялись одеждой.
— В каком-то смысле оно так и есть. Если обратиться к источникам духовных знаний, то тело — это лишь временное вместилище для души.
— Согласен… — по взгляду Леонардо было видно, что он обдумывает важную мысль. — Но в чем твоя проблема?
— В самой душе. Где наши души? Есть ли у меня душа? Или у Миры? Может, мы бездушные существа?
— Я думаю, что возникновение этого вопроса уже показатель того, что ты не просто программа в компьютере, — уклончиво ответил Леонардо, приободряюще коснувшись плеча девушки. Оба прекрасно понимали, что заданные вопросы являются по своей сути риторическими, и однозначного ответа на них не даст никто.
— Давай, если ты уже встал из постели, — начала девушка, а потом наигранно забурчала, — что категорически было тебе запрещено, то проведем сканирование в операционной. Я покажу тебе, что мои слова не беспочвенны.
Парочка переместилась на пару отсеков по коридору. Здесь был стол, который после пары манипуляций и команд трансформировался в кресло. Девушка взяла в руку прибор, похожий на ультрафиолетовый фонарь-детектор у криминалистов, и провела на расстоянии пары сантиметров от места ранения. Изображение проецировалось на экран, который «ездил» на кронштейне по потолку. Сначала экран с 3Д-моделью отсканированного участка подсвечивался зеленым, но потом мигнул красным.
— Видишь? Красный — это всегда опасность. Система определила повреждение, — девушка щелкнула пальцами. — Сейчас я покажу тебе магию, — хихикнув, Оливия свела руки в молитвенном жесте, а потом развела руки в стороны. Изображение увеличилось, показывая два ребра в очень большом разрешении. — Видишь вот это? Малюсенькая микротрещина? Одно неверное, а точнее, верное движение, — девушка изобразила взрыв руками, — а еще лучше удар, и труд Дона просто насмарку.
— Я не собирался драться, — Леонардо умело держал оборону.
— Но тренировка — это нагрузка, — сощурила глаза Оливия.
— Ладно, — внезапно Лео сдался и признал свое поражение, чем заставил Оливию несколько секунд пялиться на него со странным выражением. Хихикнув про себя, он продолжил: — Кстати, где Донни? Я его еще не видел.
— Он ремонтирует сломанный двигатель.
— Что-то случилось? Он ко мне не заходил.
— Заходил, пока ты спал.
— Понятно.
— Что тебе понятно?
— Донни пришлось, видимо, нелегко, и теперь он сам пытается решить свою проблему.
— Ух, какой ты сегодня понятливый. У меня аж зубы сводит от твоей проницательности, — процедила Оливия, чем заставила Леонардо рассмеяться.
— Просто мы братья, Олив.
— Ну, понятно, что не сестры, — фыркнула та.
— Ему не стоит проводить много времени в одиночестве.
— Я периодически с ним разговариваю, но все обходится либо технической терминологией, либо языком жестов. Надо что-то делать с этим, Лео.
— Думаю, с ним лучше поговорить напрямую.
— Абсолютно согласна. И именно твоя кандидатура тут самая уместная.
***
Проверка безопасности показалась Виктории Экхарт сущим адом, но на лице было лишь выражение пренебрежения. Куча проверок подлинности личности — от голосовой и заканчивая тестом ДНК — могла порядком измотать неподготовленного человека. Но женщина знала, куда направляется и зачем. Потерпеть задержку означало выиграть джекпот.
При всем желании ученой просто было нельзя показать, как сильно хотелось увидеться с заключенным. Во-первых, человек такого уровня допуска, как Экхарт, не мог позволить себе проявлять эмоции, а во-вторых — её не должны были заподозрить в связях с этим узником. Уровень допуска к государственным тайнам давал Виктории некоторое преимущество. Например, разговор мог проводиться в отдельной комнате без обычной прослушки, чтобы тайны не были записаны. Это очень упрощало работу, но и открыто поговорить было невозможно. За стеклом все равно находились агенты, которые могли услышать что-то лишнее или компрометирующее.
Заключенного вот-вот должны были привести, и Виктория села на стул в ожидании. Дверь на противоположной стене открылась, но на лице женщины отразилась лишь скука. Мужчину в типичном оранжевом комбинезоне втолкнули в дверь, и шедший за ним большой толстый охранник показался на пороге.
«Как таких берут на работу? — подумала Экхарт и перевела взгляд на заключенного. — Да если бы не остальная охрана, то узник мог бы легко вырваться из рук этого… толстяка».
— Кого я вижу. Чем заслужил визит такой великой особы из правительства? — мужчина улыбнулся, когда охранник покинул комнату, предварительно приковав наручниками заключенного к столу.
Узник умело скрывал, как сильно ненавидит сидящую перед ним женщину. Но он понимал, что в возникшей ситуации стоит говорить с Викторией как с очередным представителем власти. Такое якобы ошибочное определение сбило бы с толку подслушивающих.
— Здравствуйте, меня зовут Виктория Экхарт, — представилась женщина, поддерживая свою легенду. — Я здесь по причине ваших исследований, мистер Сакс, — еле улыбнулась ученая. — Из моих источников мне стало известно, что вы работали не только над созданием токсинов. Одним из проектов было вещество…
— Скажите, зачем мне помогать вам и людям, которых вы представляете?
— Возможно, этим вы сможете заслужить уменьшение срока заключения. Или более комфортные условия содержания? — Виктория еле заметно сощурила глаза и, не мигая, смотрела на собеседника.
— Меня устраивают мои условия… содержания, — с вызовом перебил Сакс.
— Если вы не скажете мне то, что мне нужно… — вдруг на лице женщины появилось выражение садистской ярости, и она, резко встав, потянула за воротник Эрика на себя и вниз, припечатывая лицо последнего к металлической столешнице. Над ухом Сакса раздался шепот, — то тебе не выбраться отсюда.
— Неужели? — удивленно спросил заключенный, не делая попытки сопротивляться. Виктория восприняла это как признак заинтересованности.
— Мне сказали, что, чтобы превратить росток одного растения, мне нужно завербовать ученого. Это возможно только с подавителем воли.
Экхарт лишь надеялась, что её шифр никто не поймет. Ведь «превращение побега» можно было воспринимать не только как биологический термин. Если обратиться к синонимам, то это могло означать буквально «организация побега». Было удобно, что они с Саксом любили играть в игру в синонимы. Теперь это могло помочь ей с задуманным. А выполнение обещания тоже стало бы возможным, но требовало умного и тонкого подхода.
Виктория Экхарт не являлась «человеком чести» в понимании восточной культуры, но её обещания все-таки чего-то стоили. Эрик Сакс это знал не понаслышке. Он понимал, что Виктория пришла не просто так, а лишь потому, что действительно нуждалась в помощи. И хотя она это делала своеобразно, но обещала взамен свободу. Для разгадки ему потребовалось меньше минуты.
— Петерсон тебя дери, — выругался Сакс.
— Если не желаете помочь, то удачного пребывания в ваших комфортных условиях содержания, — женщина отпустила мужчину и, фыркнув, покинула помещение.
***
<i>— Кто такой Петерсон? — спросил человек за стеклом у напарника.
— Не знаю. Запустите поиск ученых с этой фамилией.</i>
***
«Кто такой Петерсон?» спросила себя Виктория, покидая здание тюрьмы на машине. Весь разговор выглядел полной чушью, сбивал с толку и непосвященного ставил в тупик.
Но внезапно на Викторию снизошло озарение. У них с Саксом была заброшенная лаборатория в одном из домов, который принадлежал их маленькой подставной компании. Кодовое название этого объекта было «Петерсон». Видимо, Эрик спрятал там результаты своих исследований. Виктория владела столькими компаниями, что без упоминания Сакса ей пришлось бы искать иголку в стоге сена.
Ученая улыбнулась своему отражению в окне машины, — «К счастью, теперь все пойдет по плану».
***
Обнаружив, что команда не идёт за своим командиром, Доктор вернулся в ТАРДИС и жестами попросил всех ускориться. Выходя последним, галлифреец закрыл дверь.
— Наконец-то мы на Оливке, — воскликнул оранжевобанданный. — Она довольно приветлива.
— Хорошо вернуться туда, где хотя бы всё уже более-менее знакомо, — фыркнул Раф в теле Вастры.
— Думаю, что показывать всё должен кто-то из хозяев! — вмешалась в разговор Вастра в теле Рафа.
— За мной! — скомандовал Майки.
— А ну стоп! — вклинился в разговор сонтаранец. — Медик не может быть командиром! Может, лучше здоровяк?
— Может, — решила пошутить Вастра голосом темперамента. — Только я сейчас не совсем я!
— Что значит ты не совсем ты? Это в смысле ты совсем не ты? Ты не ты, или просто не ощущаешь себя собой, или всё настолько плохо, что следует задействовать опознавательный напалм?
— Тихо! — вмешался Доктор. — Он сейчас не в состоянии устраивать экскурсии. А этому, — галлифреец указал рукой на Майки, — я приказываю показать всем тут всё, пока я займусь разъяснениями с Оливией.
После таких слов Микеланджело выставил грудь колесом и, гордо скомандовав: «За мной!», повёл компанию. В комнате управления находились Леонардо, Донателло и один из аватаров Оливии.
— Добро пожаловать, папа! — обратилась полугаллифрейка к Доктору.
— Прекрати так говорить, потому что меня это напрягает, — возразил повелитель времени. — Это мои друзья, Стракс, Дженни и Вастра, — Доктор поочерёдно указал на сонтаранца, девушку и Рафаэля. — И, предвидя твой вопрос, поясняю, что Рафаэль и Вастра столкнулись с психотропным вмешательством, в результате чего произошёл обмен личностями.
— Какое интересное совпадение, — протяжно произнесла Оливия. — Надеюсь, ты не летал специально в то время, когда создавали Миру и тестировали технологию перемещения сознания?! В любом случае мне нужно осмотреть их мозг, их тела и структуру самих личностей. Поэтому усадите обоих в кресла!
— Лив, да ты шутишь! Я не сяду в это жуткое кресло! — попытался возразить темперамент.
— Да брось, Раф, ты рискуешь остаться таким на веки вечные! — спокойно ответила Олив.
— О да, бро! Как тебе перспектива остаться Рафаэлкой навсегда? — начал издевательски водить бровями оранжевобанданный. И, видимо, эта фраза перевесила терпение темперамента, поскольку он пришёл к выводу, что хуже уже точно не будет. Доктор принялся усаживать Вастру в теле Рафа в кресло комнаты управления. А Рафаэль в теле Вастры в сопровождении второго аватара Оливии отправился к креслу в запасной комнате управления.
— У нас столько всего было, Оливка! — начал завороженно рассказывать Майки, обращаясь к сестре.
— У нас тут тоже кое-что произошло, — улыбнулась сестрица. — Например, Лео поранился, и мы много чего тут починили.
— Кстати, вот с этим, — оранжевобанданный указал жестом на сонтаранца, — надо быть начеку и очень осторожными, потому что это весьма неординарное и крайне уникальное существо…
— Заткнись, медик! — перебил шутника Стракс.
— Сам заткнись, пришелец с картофельной планеты!
— Сонтар имеет форму шара, идиот.
— Да-да, форму такого шара, в кожуре, который, если почистить и правильно приготовить, превращается во вкусные фри! — начал смеяться Майки.
— Лучше заткнись, иначе я кидаю гранату!
— Стракс, дружище, — шутник подошёл ближе к карлику. — Мы переместились во времени, и тут ты гранатой никого не удивишь!
— Предлагаешь апгрейдить арсенал до фотонного-ядерного дезинтегратора?
— Это слишком даже для меня, — вмешался в разговор Донни.
— А что же у тебя есть в арсенале, низшее существо? — спросил сонтаранец умника.
— У меня есть шокер, — огрызнулся Донателло, — и ещё кое-что, с чем, очевидно, у твоей расы острый дефицит!
— Это совсем не густо, потому что Сонтар дефицита не испытывает ни в чём, — радостно воскликнул Стракс.
— Кое в чём испытывает, — присоединилась к обсуждению Дженни.
— И в чём же?
— В мозгах, Стракс, в мозгах! — пояснила девушка викторианской эпохи.
Осмотревшись по сторонам, сонтаранец указал рукой на стеллажи с зелёными мозгами:
