- Как всегда, - спокойно и невесело ответил я, усаживаясь в освобожденное кресло, - рассказывай, что произошло за полдня моего отсутствия.
- Проблема не в этом дне. Вернее не совсем в нем, - путано пояснил Шран, - ты же знаешь, что на севере Шансу, где разрабатывалось первое месторождение «живого» камня, так и не прекращали поиски иного предполагаемого места с его залежами? С месяц назад ко мне попали данные о вероятном обнаружении нового рудника, причем где-то недалеко от первого. По примерно установленным координатам отправили разведывательную группу, ее состав я лично согласовывал, но спустя две декады от нее перестали поступать доклады по результатам поиска. Вторую группу направили пару дней спустя после этого. Сегодня сообщили, что от второй группы также перестали приходить извещения о продвижении. Уже три дня как.
- И что думаешь?
- Честно, не знаю. Может неудачные распоряжения привели к несчастным случаям. Или это было нападение диких зверей. Однако... за четыре декады две компании специально обученных шарэттцев и пропасть просто так? Я не верю в подобные совпадения.
- Да, я тоже, - согласился с главой одного из лучших ведомств на Шарэттэ. Его чутье ещё никогда не подводило. - Хорошо. Собери к завтрашнему дню полную информацию, а завтра с утра жду с подробным докладом. Тогда же приму решение, как быть дальше.
- Соберу. Но, по моему мнению, кому-то следует отправиться на Шансу, осмотреться, мне кажется, нам не всё говорят.
- Завтра и определимся, - настоятельно завершил я разговор.
Шран спорить не стал, спешно покинув кабинет. И правильно, я не в том настроении, чтобы разжевывать и разъяснять. Месяц они лелеяли сведения о вероятном открытии залежей черного камня, а также о потере по непонятным причинам связи с разведывательными группами, а тут вдруг всполошились. Одна ночь уже не станет решающей. Пусть отработают информацию тщательнее.
- Кауш, - позвал я подошедшего в приемную помощника, - неси документы, подготовленные на подпись, у меня всего несколько свободных часов, а после я уеду.
Глава седьмая
Ромашка
Вы хотя бы раз задумывались о мире, в котором живете? Не в глобальном восприятии мира как планеты, континента, страны, временнОй эпохи. А о мире собственном, ограниченном, личном. О душевном и телесном состоянии, о равновесии, пойманном в попытке соразмерно расставить приоритеты в общении с родными и близкими, друзьями, коллегами, знакомыми. О тесном мирке – микроклимате, созданном вокруг дыханием, настроением, самосознанием и самоосознанием.
Я представляла.
Мой мир – это капля прозрачной талой воды. И я в нем – крохотная клеточка, сотканная из желаний, целей, стремлений, надежд, мечтаний, что переплетены с горькими жизненными реалиями, бьются в бетонные стены социальных преград и отчуждений, врезаются в плоские плашки вселенского общественного забора, на которые всякий встречный мне по пути написал свое мнение относительно меня, как личности.
Мне в моем мире хорошо. В нем отсутствуют разрушительные ураганы и сильные ветра. Надвигающиеся тучи или ленивые пушистые облака, пытающиеся закрыть от меня ясную синь окружающего пространства, я самостоятельно отвожу, стираю, растворяю. Я всегда искала хорошее даже в том, в чем его никогда не было, либо пропускала это через себя полностью, не оставляя темноту и грязь внутри; забывала зло, горечь, разочарование, злобу. Я не бочка для хранения чужого негатива. А потому моя капелька по-прежнему чиста и наивна. Да-да, в том числе с учетом выбранной работы, любимой, кстати, и нескольких судьбоносных огорчений. Я всё же справлялась. До сих пор. В эту минуту мой голубой шарик больше не висит в безмятежных водах, состоящих из миллиарда миллиардов аналогичных капелек. Его кидает и раскачивает, его сдавливает и переворачивает. И мне в нем очень не просто.
- Маша, ты поела? - опять ушла в астрал, задумалась над последними словами недавно ушедшего Артеша. Открыла глаза, уставившись перед собой. Простая стена, без украшений, однотонная и грустная. Огромный камин с черным зевом и редкими зубьями из криво сложенных поленьев. Без огня. Высокие застекленные полки шкафов, заполненные книгами, худыми и толстыми; статуэтками, странными и загадочными, а также одинокими пустыми вазами однотипных безликих расцветок. Перевела взгляд на Гелю, нетерпеливо ёрзающую на стуле в ожидании, когда кухонные помощники поставят перед ней аппетитно выглядящее блюдо. Яркая, вечно фонтанирующая позитивом сестренка, моя отдушина и соломинка спасения на чужой планете.
- Маш, ты будешь десерт? - вновь обратилась ко мне Ангелинка, - Даннешь сказал, он обалденно вкусный! Его нужно попробовать!!!!
- Спасибо, но нет, - вздохнула и украдкой глянула на брата Артеша. Симпатичный. Наверняка, гроза девчонок всей округи и головная боль родителей и старшего брата. Я улыбнулась и пояснила, - наелась и, пожалую, пойду я к себе, отдохну. Только сейчас осознала, как вымоталась.
- Но Ромашка, ты что? Подожди, я быстро съем эту вкуснятину, не бросать же, и пойдем вместе, - умоляюще взирая на меня, попросила Ангел.
- Прости, - одними губами обозначила ответ и, встав из-за стола, направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Я и правда устала. Это совершенно не мое – воспринимать всё вокруг не как светлое, четкое, солнечное, а как невзрачное, унылое, холодное и грустное. Мне срочно необходимо вернуть внутренний покой, прогнать страхи, стереть темные пятна сомнений, и вступить в новую главу жизни «по-новому».
Громкий стук во входную дверь нагнал меня на пятой ступеньке. Та предупреждающе скрипнула, намекая на то, чтобы я не останавливалась и шла дальше, в комнату, куда и собиралась. Но я завершила шаг и, повернувшись, стала наблюдать за Артаем, неспешно и величаво подошедшим к двери и отворившим её гостю. Вернее, гостье.
- Здравствуй, Артай, - глубоким сексуальным голосом выдала незнакомка, переступая через порог дверного проема, - Артеш дома?
- Нет, - также уверенно и спокойно.
- И на работе нет. Помощник сказал, его и не было. Тебе не известно, где он может быть? - разочарованно уточнила пришедшая и тут же начала осматривать ближайшее окружение, видимо, подозревая, что ее обманывают, и хозяин дома, просто прячется. Ну, вот, например, под этим хрупким ажурным столиком, заботливо поставленным кем-то к стене для красоты или складирования писем. А нет, не там.
- Он на работе, - не меняя тона, ответствовал Артай.
Я бы на месте холеной красавицы, недоуменно воззрившейся на дворецкого, обиделась. Скорее всего, сюда она прибыла непосредственно с «работы» Артеша, и там она его не застала, а значит, логично предположить, что над ней виртуозно издеваются. Основательно. Женщина ещё раз тщательно просканировала бедный столик, но тот по-прежнему пустовал, как сверху, так и снизу, и никак не желал войти в ее бедственное положение и вытолкнуть из скрытых недр ускользающего хозяина.
Поняв, что складывающийся разговор меня не касается, я решила продолжить прерванное занятие и переступила на следующую ступеньку. Не ведаю, по какой причине незнакомка не заметила меня ранее. Возможно, все, кто одет в серое одеяние служанок дома, для нее невидимы. Возможно, нечто иное. Однако, когда раздался звук прогибающейся под моим весом шестой ступеньки, она внезапно заинтересовалась мной, посмотрела четко, конкретно, оценивающе. Зудящее чувство прорвалось через плотную ткань платья, проскакало по позвонкам к шее, разворошило выпавшие из косы короткие недавно выросшие волоски, и попыталось проникнуть в голову. Опознать, узнать, напугать, отпугнуть. Замерла и вздохнула. Мелькнувшее в этот миг понимание, что она не просто проходящая мимо соседка, коллега, знакомая, но жена или любимая дама спасителя, тревожно кольнуло.
- У вас новые помощницы, Артай? - тихий вопрос, но острый, с подтекстом, для меня. Пора срочно уходить. Я окончательно отворачиваюсь и спешно делаю очередной шаг. Седьмая ступенька встретила меня беззвучно, пружинисто, словно понимая, в эту секунду лучше не привлекать к себе лишнее внимание. Осталась три, потом небольшое расстояние до поворота, и я скроюсь от навязчивого взора чужеземки. Но…
- Нет, это гостья данного дома, - ооооо, ответственный Артай, что же ты режешь-то по живому и без ножа. Без шанса. А тут ещё целых три ступеньки и ужасно далекий спасительный поворот.
- Гостья, - шелест, угрожающий, препарирующий и расчленяющий. Пропали глубина и секс. Исчезли обещания удовольствия и томной страсти. Появилась не менее обнаженная, многообещающая сталь, отточенная для борьбы с особами женского пола, посмевшими «гостить» в доме ЕЁ мужчины.
Знаете, четыре года не маленький, между прочим, срок. За указанное время - работы с людьми - я успела ознакомиться с таким количеством искушающих, дурманящих, опьяняющих и отравляющих напитков-настроений, щедро изливаемых каждым посетителем и, естественно, работником учреждения под названием «городской суд», что стопочка змеиного яда, сцеженного одной самовлюбленной дамочкой, пусть и такой неординарной, причинить мне вред не в состоянии.
Посмотрела украдкой на ступеньки и поворот. Не судьба. Вернулась на верную предупреждающую, пятую, и обернулась к незнакомке. Черт, красивая... Среднего роста, но выверенного женственного телосложения; черные длинные волосы, рассыпавшиеся по плечам и рукам, смуглая кожа и непроницаемые колодцы глаз, с суженными вертикально зрачками. Изумрудного цвета жакет с глубоким, не щадящим мужские сердца вырезом – первые пряжки интересных застежек начинались строго под грудью и мелкими перемычками уходили вниз, до самого края. Длинная в пол, легкая, будто шифоновая юбка, с высокими разрезами - периодически, когда женщина нервно переступала, в них мелькали точеные оголенные ножки. Ну, и ягодка на вершине этого соблазнительного во всех отношениях тортика – крылья, глянцевые, аккуратные, безумно идущие ей и довершающие образ в целом. Вамп. Именно так. Женщина-вамп.
- Гостья, - подчеркнула я, не меняя интонации и тембра. Выдержка и разумно выдержанное спокойствие в общении с нервными личностями – важная часть моей работы. Ценный опыт, оттачиваемый постоянно. Часто – вынужденно.
- И кто же ты, гостья? Откуда взялась и зачем здесь находишься? - ух, как грозно, точно следователь при допросе опасного рецидивиста. Но мне скрывать нечего, да и не с такими сталкивались.
- Думаю, это не ваше дело?
- Уверена? - прошипела возмущенно, - Да, кто же ты такая, что не понимаешь, насколько я вправе задавать такие вопросы любой женщине, проникшей в дом моего любимого? Тебе, случайно, Шэтт мозги не выжег?
- Мне не известно, кто такой или что такое Шэтт, но, по меньшей мере, невежливо разговаривать со мной в таком тоне. Мы не представлены друг другу, и повода для подобного я не давала. Неужели в этом мире все такие?
- В этом мире? - незнакомка внезапно отступила на шаг назад. Она растерянно оглянулась на дверь, посмотрела на Артая, как бы ожидая некоего подвоха, а после, взглянув на меня, едва слышно спросила: Шаями?
- Кто?
- Вы землянка? Шаями? - повышая голос на невероятное количество децибел, переспросила летунья, а после быстро приблизилась к лестнице, на которой я по-прежнему пребывала, и громко уточнила, почти выкрикнула, - чья? Кто тебя нашел и привез сюда?
- Это… - я хотела вновь напомнить наглой и самоуверенной красотке о том, что так грубо вести себя не следует, но меня перебили.
- Кто?!!!!!!
- Нас нашел и привез Артеш! - прояснила крылатой, но не я. Геля. Она стояла в свободном широком арочном проходе, отделяющим пяточек около входа от гостиной, и внимательно разглядывала сложившуюся картину. Над ней нависал Дан, будто коршун.
- Нас, - медленно, растягивая звуки, произнесла незнакомка, а затем повернулась к Ангелине, - нас….
Собственно, на этом месте «любимую женщину» Артеша заклинило. Она секунд тридцать молчала и переваривала присутствие в доме своего мужчины аж! двух женщин, и, судя по всему, мысленно составляла перечень претензий, а, может быть, и список способов причинения нам, то есть мне и Геле, вреда, несовместимого с жизнью.
- Две Шаями Артеша? - наконец отмерла чужеземка, бросив в воздух туманную фразу. Ни я, ни сестра не являлись каким-то там «шаями» (кто бы они не были), и не имели никакой принадлежности к Артешу. Я надеюсь…
- Проблемы? - перекрестив руки на груди, воинственно поинтересовалась Геля. Боевой рыжий тушканчик готов к атаке и его лучше не злить. Знала я Ангела в таком состоянии, если ее разозлить или, не дай Бог, открыто высказать угрозу ей самой или ее близким, как режим берсеркера мгновенно включался и далеко не сразу подлежал отключению.
Не сказать, что после этих слов незнакомка стушевалась. Она ещё некоторое время рассматривала сестру, затем попыталась прожечь взглядом и меня, но споткнувшись о не менее уверенный и спокойный взгляд моих глаз, приняла единственно разумное в возникшей ситуации решение, спешно ретировавшись в неизвестном направлении. Протяжный стон под ногами, тихий и слышимый лишь мной, подсказал - не только живые были рады данному обстоятельству, дом активно поддерживал нас.
- Ромашка, ты даже десять шагов не сделала, а уже нажила себе врага, - весело пожурила меня Геля.
- Отчего мне кажется, что враг этот общий, Ангел, ммм? - не отступила и я. Не сомневаюсь, дама, с которой мы столкнулись, и с которой я так и не познакомилась, ещё появиться, и какие она предпримет меры, защищая принадлежащую ей территорию – Артеша – не ясно.
«Опасно», - мелькнуло и погасло в голове. Усталость снова придавила тяжелым одеялом, а потому я, извинившись, отправилась далее намеченным маршрутом. Давно посчитанные ступеньки, заветный поворот и вот она, светлая дверь и долгожданная тишина моей комнаты.
Глава восьмая
Ангел
Будучи девочкой, я обожала шоколадное мороженое. Мама мне часто его покупала. В вафельном стаканчике, насыщенное. Ела его небольшими кусочками, и оно прохладной сладкой волной попадало внутрь, вызывая стайку танцующих мурашек по телу и вырывая непроизвольный легкий смешок. «Смешинки в рот попали» в такой момент говорила мама. И она была права. Беззаботное детство, невероятное и ни с чем несравнимое воспоминание о днях, когда было реально хорошо и свободно. Улыбнулась встрепенувшейся памяти и, зачерпнув очередную ложечку божественного десерта, положила в рот массу чего-то воздушного, терпкого, прохладного. Словно мороженое из прошлого, но возведенное в наивысшую степень классности, что и описать невозможно. Зажмурилась от удовольствия, наслаждаясь щекочущими знакомыми мурашками, гарцующими вдоль позвоночника. Кажется, я даже мурлыкала, как самый счастливый котенок на свете. Мое новое воспоминание, которым я буду согреваться в пасмурное настроение или неудачные периоды жизни. Обязательно буду.
- Я сейчас кончусь от столь возбуждающего зрелища, - твою ж…. Осторожно приоткрыла глаза, и меня сразу утянуло в огонь вожделения, что пылал синим пламенем в глазах Даннеша. От неожиданности выронила ложку. Чертяка! Сам же посоветовал на десерт это блюдо, и так не вовремя влез, мешая ловить обалденный кайф.
