Рывком дернул на себя входную дверь, и прежде, чем зайти, обернулся. Даннеш стоял на том же месте и смотрел наверх. Темнота вокруг становилась гуще, силуэт брата растворялся в нем, но он не спешил вернуться в дом. Видимо, его действительно очень достали, а его желание «повзросления» не что иное, как неуклюжее усилие вырваться. Вновь, но по-другому.
Ну, и что дальше?
В комнату, отдыхать? Неплохо бы: вымотался я, и сил не осталось никаких. Ни физических, ни моральных. Утренние радость и удовольствие, хлынувшие в меня в момент обретения крыльев, сменились бесконечной усталостью, в том числе от пересудов, обсуждений, шепотков за спиной. Без крыльев – не такой, неправильный, не нужный. Буквально с боем опровергал абсурдные предположения, выдвинутые кем-то на потеху публике. Появились крылья – опять не то и не так. Сейчас снова начнутся страсти, в этот раз на счет обстоятельств, способствовавших их появлению.
Или может пойти на кухню. С обеда ничего не ел. От возникшей мысли внутренности свело так, что, кажется, с минуты на минуту они вырвутся на свободу и самостоятельно побредут к полкам с едой – насыщаться, а попросту – бесконтрольно обжираться. Да, на кухню… Смерть от голода мне виделась страшнее, чем от усталости.
Уверенно свернул в гостиную, в конце которой, напротив, находилась заветная дверь, ведущая в просторную кухню. Всем ее обустройством Лена – моя кухарка, единственная, не считая Артая, проживающая у меня на постоянной основе – занималась сама и по своему вкусу. Полоска света внизу дверного проема манила и обнадеживала тем, что моя готовящая помощница ещё не ушла. Кухня действительно оказалась обитаемой, но не так, как на это надеялся я….
- ….мне бы янтарного ветра, мне бы волны дождя. Где-то есть то, и есть это. Где-то, где-то, где нет меня1 …. – доносился из кухни звонкий, чистый, но между тем, не громкий голосок. Слова странной песенки повторялись с завидной регулярностью, создавалось впечатление, что девушка, напевающая их, других строчек из текста и не знала. Осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Около стола, светлого, как и вся мебель, стояла короткостриженная землянка. Ангел. Она с упоением напевала ритмичную песенку, лихо покачивала бедрами и сооружала из предоставленных продуктов, находящихся в ее распоряжении, замысловатое блюдо. Аппетитно…
Я, честно, не способен был сделать и шага – ни назад, ни вперед (любой мужчина на моем месте и не пошевелился бы, точно-точно), наслаждаясь неожиданным зрелищем. Хрупкая невысокая фигурка девушки была облачена в тонкую, частично – откровенно прозрачную – тунику, что женщины Шарэттэ (крылатые, естественно) использовали в качестве блузок совместно с брюками. Однако последняя деталь одежды отсутствовала. Туника доходила девушке до середины бедер, скрывая не так и много, по бокам у одеяния по вполне понятным причинам имелись завязки, но завязаны они были на бантик, а не привычной косой. Ноги обуты в туфельки без каблука, но и они претерпели некоторые изменения - в настоящее время к ним неизвестно каким образом были прикреплены пушистые бантики. Завис, всматриваясь в задорно покачивающиеся лоскутки ткани, а подняв взгляд обратно, осознал - я попал. В окно равномерно лился золотистый свет ночного спутника Шарэттэ. Он рассекал вечерние сумерки, слегка рассеиваемые световыми шарами, прикрепленными к потолку над столом; проникал через ограждающий женское тело наряд, и вычерчивал, словно юный и неопытный, но страстный художник все изгибы женского тела. Шэтттттттт…..Я взрослый мужчина, я взрос… Шэтттт, Шэттт, Шэтттттт!!!!!
Сделанный мной вдох оказался слишком громким. Как удар молота в каменоломнях Шансу. Как объятия гигантских волн в океанических водах Шарэттэ. Как столкновение двух притянутых друг к другу звезд в далеких глубинах космоса. Вспышка. Стук сердца. И тишина.
Девушка замерла, едва заметно перед этим вздрогнув, и медленно повернулась ко мне лицом. Сковавшее ее на миг напряжение спало, Ангел улыбнулась, ясно и беззаботно, и, протянув в мою сторону руку, спросила:
- Будешь?
- Что? - слова с трудом пробивались в сознание, ведь я всё ещё не отошел от зрелища возбуждающе прекрасного видения.
Поймите правильно, я мужчина в том самом возрасте, когда гормоны юности вроде и перебродили в моем растущем организме, являлись вполне подконтрольными мне, но иногда их отголоски по-прежнему сбивали меня с ног. Они сжигали огненной стеной логичные доводы об отношениях между мужчиной и женщиной, выстроенные разумом и разложенные им же аккуратно по полочкам стройной библиотеки, выстроенной в голове. В общем-то, до сих пор я и не задумывался над проблемой секса как таковой: хотел и удовлетворял желания и потребности. Возражающих не было (по крайне мере, открыто). Желающих, как вы догадываетесь, очередь (и это не хвастовство, а реальность). А тут вдруг задумался: она? Или вторая? А можно… Но нет, не стоит… А так хочется….
Шэттова Вея! Взбудоражила, настроила, а я повел себя как переевший шуш перед огромным сочным соцветием – вот он, рядом, ешь, а не получается. Тогда не получилось, а сейчас я точно мальчишка, не хуже Дана, встал в стойку и задмался, как подойти к понравившейся девчонке. Да и понравилась ли мне она в том ключе, на который намекнула Шарэттэ, либо просто Шэттовы гормоны взбунтовались, подталкивая к поступкам, способным повлечь за собой не радостные результаты.
- Я говорю, бутер будешь? - голос Ангелины развеял , будто дым, выстроенные мной мысленно многоступенчатые вариации о том, как всё будет, если я… - ну так как?
Шэттт!
- Да, спасибо, - дав себе мысленную оплеуху, я напомнил собственному организму, что пришли мы на кухню с одной целью и не следуют (не сегодня, это факт) её заменять иной. Вновь взглянул на девушку, ловко сооружающую для меня такое же, как и у нее, блюдо. Подошел к столу и разместился на стуле, следя за тонкими изящными пальцами.
- Держи, - мне подали некую сконструированную башню из самых разнообразных продуктов, которые я никогда и ни при каких обстоятельствах не соединил бы, а уж чтобы употребить их единым укусом – тем более. Но Ангел успешно справлялась с этим, а потому и я решился. Хм, вкусно. Необычно, но вкусно.
- Коронное блюдо? - прожевав первый кусочек, поинтересовался, стараясь смотреть в лицо девушки, а не в её декольте, откуда выглядывали знакомые загадочные круглые глазки и треугольные ушки. Да кто там у неё?
- Нееет, - засмеялась Ангелина, - обыкновенный бутерброд. Ну, это, когда берешь, что есть, кладешь на хлеб и ешь. Я ужин проспала, вот и прокралась в эту волшебную кладовую. Твоя повариха, кстати, обалденная. Ты знал, что у нее в бабушках числится землянка?
- Да, знал. Лена давно живет и работает у меня, - действительно Лена пришла устраиваться на работу ещё к родителям, я после их отъезда сразу предложил ей остаться и она согласилась. Спокойная, даже тихая, невысокая брюнетка, Лена невероятно готовила, придумывая блюда путем смешения местных продуктов, традиций и знаний о земной кухне, которые получила от бабушки. Помимо этого, от бабки ей достался острый язычок, в том смысле, что, вопреки ее стойкой уравновешенности, она умела кратко, но ёмко прокомментировать любую возникшую ситуацию, не стесняясь в выражениях.
- Она собиралась уходить, когда я нагрянула, но благородно разрешила похозяйничать тут в её отсутствие, но только после клятвенного заверения, что я приберу за собой. Суровая женщина, - новая волна мелодичного девичьего смеха вбросила очередную горячую порцию гормона «а может всё-таки, да?» в моё неугомонное тело. Вздохнул, прикрыл глаза, и…откусил от «бутера» ещё, тщательно пережёвывая и загружая разбушевавшийся организм пищей другого характера и назначения. А немного успокоившись, отметил:
- Вижу, вам привезли одежду. Я просил Артая распорядиться о приобретении необходимого минимума, на первое время.
- Минимума? - удивилась Ангел, - Да у меня вся гардеробная забита! Спасибо за заботу, это классно.
- Пожалуйста. Милая туника, - решил отметить выбор девушки, осторожно опуская взгляд ниже, где через нежно-розовую ткань виднелась бархатная кожа груди.
- Туника?!??? А я думала, это платье, - задумчиво произнесла Ангелина, разглаживая мнимые складки одеяния, спускаясь от груди и вниз, к самому краю. Узкие ладошки скользили мягко, почти невесомо, но мне казалось, что ещё немного и я взорвусь, словно перерождающаяся звезда. Быстро и эффектно. Шэтт!!! Надо было всё-таки наплевать на принципы и повестись на провокацию Веи.
- Нет, всё же блузка или туника, - неуверенно добавил я, - наши женщины их носят с брюками, юбками и никогда отдельно.
- Дааааа? Черт, я не думала в этом ключе. Никого не видела толком из местных жителей. Вот приходила одна крылатая мадама, так у нее к юбке вроде был какой-то пиджачок. А это платье мне сразу понравилось, дома я и короче носила. А здесь так нельзя? - уныло вопросила коротковолосая.
- Кто-то приходил? - вычленил я важную информацию из всего сказанного в эту секунду.
- Фурия!!! - воинственно сузив глаза, выдала девушка, Можно сказать, выплюнула слово, как некую гадостливую субстанцию. Заметив мое недоумение, терпеливо уточнила: Высокая, темноволосая, с крыльями. Кричала, руками размахивала. Требовала подать ей тебя, а когда увидела нас с Ромашкой, ее будто накрыло. Заезженной пластинкой твердила: «шаями, шаями, шаями…..» А что это, шаями, не знаешь? А то мы с Машкой дружно пришли к выводу, что эта дамочка очень скоро вернется, и хотелось бы подготовиться, и быть в курсе ее тараканов в голове.
Шэттт! В этот день только Ареи мне и не хватало! Посмотрел на Ангелину: похоже, придется всё рассказать, но, если честно, желания не было. Культ Шаями на Шарэттэ на сегодня чрезмерно преувеличен. Землянки, появляющиеся у нас, вряд ли являются исключительно «единственными, предназначенными», но они близки шарэттцам по духу, а потому с большой долей вероятности могут стать таковыми. Вместе с тем, как воспримут такую вероятность Ангел и ее сестра, я не представлял. А если они истолкуют всё неверно, по-своему, отдаляться, собьют меня с верного пути? Шэтт!!!
1 Гр. Комиссар Мне бы
Артеш
Шаями….
До определенного возраста для меня данное слово не значило ровным счетом ничего: что-то далекое, нечто неоднозначное, не до конца понятное, но неизменно существующее. Вроде бы есть, но меня никак не касается. Собственно, до моего прибытия на Шансу в статусе Шията в поисках этой самой Шаями, я толком и не пытался узнать, кто же они такие, для чего появляются, почему.
Впоследствии я, естественно, озадачился этим вопросом. Пересмотрел огромное количество литературы, пообщался с осведомленными помощниками, но даже после личного общения с Шарэттэ не был в должной мере уверен, что правильно понял суть указанного явления. Однако землянки, появившиеся по воле нашей несравненной Богини здесь и сейчас - Ангелина и Мария, имели право знать о вероятном и ожидаемом будущем. В этом я не сомневался.
Вязкая тишина, возникшая на кухне, навязчиво намекала, что её нахождение в этот момент в комнате не целесообразно.
Ангел, споро расправилась с бутербродом и, опершись локотком о стол и поместив подбородок на кулачок, внимательно взирала на меня. Она ждала ответы на раздирающие её загадки. А я медлил с преподнесением их ей.
Ночь практически вступила в свои права, и золотистый свет первого спутника Шарэттэ постепенно, с неохотой, отступал дальше, так и не досмотрев развернувшееся перед ним представление. На поверхностях кухонной мебели, по полу, а также на нас с Ангелиной разливался свет иной - кровавый, пряный - щедро изливаемый любопытно заглядывающим через стекло пока лишь краешком вторым ночным спутником. Он падал на всё мелкими капельками, брызгами, создавая неповторимый игривый рисунок.
- Артеш? - напомнила о себе девушка. Перевел взгляд от окна на землянку и снова оценил её красоту и грацию. Веселая, задорная, боевая, но, несомненно, и женственная, горячая, сексуальная. Проследив за передвижением красных точек-клякс по оголенной коже рук, за тем, как они ныряли в ворот её платья, выныривали из-под края одеяния, едва прикрывающего стройные ноги, я вдруг осознал, что да, я не против того, чтобы у нас с ней что-нибудь было - близкое, яркое, приносящее удовольствие и удовлетворение. Но готов ли я быть с ней всегда, постоянно? В этот день, завтра, через год, в конце жизни, всматриваясь в последние отблески своего заката? Вот же… Шарэттэ.
- Шаями? - остановился на миг, соображая как рассказать, - Да, мне известно что это, точнее - кто... Ты, наверняка, заметила, насколько наши миры различны.
- Есть такое.
- Шарэттэ – довольно молодая планета, и, как оказалось, со вздорным, девченочным характером. Но и с большим чутким сердцем. Образно говоря... Для меня Шарэттэ – дух этого мира, Богиня, - усмехнулся и продолжил, - Задолго до моего рождения, очень давно, у нас внезапно стали появляться девушки, женщины с Земли, и только в одной пустынной части материка Шансу. Там, где я нашел вас. Сложившийся на тот момент уклад, социальный, экономический, не позволял игнорировать подобные ситуации. У нас женщин в то время рождалось мало, а все, как ты понимаешь, мечтали заполучить свой кусочек счастья, создать семью, завести детей. А землянки… Они – вы – бесспорно красивы, обаятельны, коммуникабельны, отзывчивы. Покорили шарэттцев сразу. За вас начали бороться, вас стали боготворить. Образовались первые пары, родились здоровые дети, большинство - с крыльями, что было расценено неким предзнаменованием. И всё... Прошло немного лет, а каждую новую ожидаемую распределяли ещё до её появления. Позже ей дали имя…
- Шаями? - тихо прошептала Ангел.
- Да, - невесело подтвердил. Признание и принятие прошлого, не исключили того обстоятельства, что тема эта по-прежнему для меня болезненна, неприятна. - Шаями. Дословно - «та, которую ждешь». Однако с течением веков имя это обросло иными разнообразными эпитетами, не всегда верными, но, видимо, желанными. Единственная, предназначенная, истинная, ну и другие подобные.
- А это не так? - как-то грустно произнесла Ангелина. А это уже нехорошо. Меньше всего хотелось бы не оправдать чьих-то мнимых желаний.
- Увы, - решительно и четко обозначил границы я, - не так. Повторюсь, шаями - лишь та, которую ждешь. Бывали случаи, что землянки и вовсе не выбирали спутников среди шарэттцев, жили собственными целями, идеями, и осуждать их никто не имел права. И не осуждал. Но это всё же исключение. Таких девушек единицы. Шарэттэ, как оказалось, редко ошибается.
- Шарэттэ? А она-то здесь причем?
- Именно она переносит девушек с Земли. Я не знаю, почему и как она определяет, кого забрать к себе. Ориентируется ли на предполагаемую скорую смерть девушки, или обращает внимание на ещё какие-нибудь критерии – её прошлое, стремление души, эмоциональность, но это факт. Возможно, когда-то Шарэттэ решила расширить у себя популяцию женских особей – прости за грубость – а сейчас не в состоянии прекратить всё, увлеклась. Может быть, ее действия носят иной, глубинный и недоступный для понимания смертных смысл.
Ну, и что дальше?
В комнату, отдыхать? Неплохо бы: вымотался я, и сил не осталось никаких. Ни физических, ни моральных. Утренние радость и удовольствие, хлынувшие в меня в момент обретения крыльев, сменились бесконечной усталостью, в том числе от пересудов, обсуждений, шепотков за спиной. Без крыльев – не такой, неправильный, не нужный. Буквально с боем опровергал абсурдные предположения, выдвинутые кем-то на потеху публике. Появились крылья – опять не то и не так. Сейчас снова начнутся страсти, в этот раз на счет обстоятельств, способствовавших их появлению.
Или может пойти на кухню. С обеда ничего не ел. От возникшей мысли внутренности свело так, что, кажется, с минуты на минуту они вырвутся на свободу и самостоятельно побредут к полкам с едой – насыщаться, а попросту – бесконтрольно обжираться. Да, на кухню… Смерть от голода мне виделась страшнее, чем от усталости.
Уверенно свернул в гостиную, в конце которой, напротив, находилась заветная дверь, ведущая в просторную кухню. Всем ее обустройством Лена – моя кухарка, единственная, не считая Артая, проживающая у меня на постоянной основе – занималась сама и по своему вкусу. Полоска света внизу дверного проема манила и обнадеживала тем, что моя готовящая помощница ещё не ушла. Кухня действительно оказалась обитаемой, но не так, как на это надеялся я….
- ….мне бы янтарного ветра, мне бы волны дождя. Где-то есть то, и есть это. Где-то, где-то, где нет меня1 …. – доносился из кухни звонкий, чистый, но между тем, не громкий голосок. Слова странной песенки повторялись с завидной регулярностью, создавалось впечатление, что девушка, напевающая их, других строчек из текста и не знала. Осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Около стола, светлого, как и вся мебель, стояла короткостриженная землянка. Ангел. Она с упоением напевала ритмичную песенку, лихо покачивала бедрами и сооружала из предоставленных продуктов, находящихся в ее распоряжении, замысловатое блюдо. Аппетитно…
Я, честно, не способен был сделать и шага – ни назад, ни вперед (любой мужчина на моем месте и не пошевелился бы, точно-точно), наслаждаясь неожиданным зрелищем. Хрупкая невысокая фигурка девушки была облачена в тонкую, частично – откровенно прозрачную – тунику, что женщины Шарэттэ (крылатые, естественно) использовали в качестве блузок совместно с брюками. Однако последняя деталь одежды отсутствовала. Туника доходила девушке до середины бедер, скрывая не так и много, по бокам у одеяния по вполне понятным причинам имелись завязки, но завязаны они были на бантик, а не привычной косой. Ноги обуты в туфельки без каблука, но и они претерпели некоторые изменения - в настоящее время к ним неизвестно каким образом были прикреплены пушистые бантики. Завис, всматриваясь в задорно покачивающиеся лоскутки ткани, а подняв взгляд обратно, осознал - я попал. В окно равномерно лился золотистый свет ночного спутника Шарэттэ. Он рассекал вечерние сумерки, слегка рассеиваемые световыми шарами, прикрепленными к потолку над столом; проникал через ограждающий женское тело наряд, и вычерчивал, словно юный и неопытный, но страстный художник все изгибы женского тела. Шэтттттттт…..Я взрослый мужчина, я взрос… Шэтттт, Шэттт, Шэтттттт!!!!!
Сделанный мной вдох оказался слишком громким. Как удар молота в каменоломнях Шансу. Как объятия гигантских волн в океанических водах Шарэттэ. Как столкновение двух притянутых друг к другу звезд в далеких глубинах космоса. Вспышка. Стук сердца. И тишина.
Девушка замерла, едва заметно перед этим вздрогнув, и медленно повернулась ко мне лицом. Сковавшее ее на миг напряжение спало, Ангел улыбнулась, ясно и беззаботно, и, протянув в мою сторону руку, спросила:
- Будешь?
- Что? - слова с трудом пробивались в сознание, ведь я всё ещё не отошел от зрелища возбуждающе прекрасного видения.
Поймите правильно, я мужчина в том самом возрасте, когда гормоны юности вроде и перебродили в моем растущем организме, являлись вполне подконтрольными мне, но иногда их отголоски по-прежнему сбивали меня с ног. Они сжигали огненной стеной логичные доводы об отношениях между мужчиной и женщиной, выстроенные разумом и разложенные им же аккуратно по полочкам стройной библиотеки, выстроенной в голове. В общем-то, до сих пор я и не задумывался над проблемой секса как таковой: хотел и удовлетворял желания и потребности. Возражающих не было (по крайне мере, открыто). Желающих, как вы догадываетесь, очередь (и это не хвастовство, а реальность). А тут вдруг задумался: она? Или вторая? А можно… Но нет, не стоит… А так хочется….
Шэттова Вея! Взбудоражила, настроила, а я повел себя как переевший шуш перед огромным сочным соцветием – вот он, рядом, ешь, а не получается. Тогда не получилось, а сейчас я точно мальчишка, не хуже Дана, встал в стойку и задмался, как подойти к понравившейся девчонке. Да и понравилась ли мне она в том ключе, на который намекнула Шарэттэ, либо просто Шэттовы гормоны взбунтовались, подталкивая к поступкам, способным повлечь за собой не радостные результаты.
- Я говорю, бутер будешь? - голос Ангелины развеял , будто дым, выстроенные мной мысленно многоступенчатые вариации о том, как всё будет, если я… - ну так как?
Шэттт!
- Да, спасибо, - дав себе мысленную оплеуху, я напомнил собственному организму, что пришли мы на кухню с одной целью и не следуют (не сегодня, это факт) её заменять иной. Вновь взглянул на девушку, ловко сооружающую для меня такое же, как и у нее, блюдо. Подошел к столу и разместился на стуле, следя за тонкими изящными пальцами.
- Держи, - мне подали некую сконструированную башню из самых разнообразных продуктов, которые я никогда и ни при каких обстоятельствах не соединил бы, а уж чтобы употребить их единым укусом – тем более. Но Ангел успешно справлялась с этим, а потому и я решился. Хм, вкусно. Необычно, но вкусно.
- Коронное блюдо? - прожевав первый кусочек, поинтересовался, стараясь смотреть в лицо девушки, а не в её декольте, откуда выглядывали знакомые загадочные круглые глазки и треугольные ушки. Да кто там у неё?
- Нееет, - засмеялась Ангелина, - обыкновенный бутерброд. Ну, это, когда берешь, что есть, кладешь на хлеб и ешь. Я ужин проспала, вот и прокралась в эту волшебную кладовую. Твоя повариха, кстати, обалденная. Ты знал, что у нее в бабушках числится землянка?
- Да, знал. Лена давно живет и работает у меня, - действительно Лена пришла устраиваться на работу ещё к родителям, я после их отъезда сразу предложил ей остаться и она согласилась. Спокойная, даже тихая, невысокая брюнетка, Лена невероятно готовила, придумывая блюда путем смешения местных продуктов, традиций и знаний о земной кухне, которые получила от бабушки. Помимо этого, от бабки ей достался острый язычок, в том смысле, что, вопреки ее стойкой уравновешенности, она умела кратко, но ёмко прокомментировать любую возникшую ситуацию, не стесняясь в выражениях.
- Она собиралась уходить, когда я нагрянула, но благородно разрешила похозяйничать тут в её отсутствие, но только после клятвенного заверения, что я приберу за собой. Суровая женщина, - новая волна мелодичного девичьего смеха вбросила очередную горячую порцию гормона «а может всё-таки, да?» в моё неугомонное тело. Вздохнул, прикрыл глаза, и…откусил от «бутера» ещё, тщательно пережёвывая и загружая разбушевавшийся организм пищей другого характера и назначения. А немного успокоившись, отметил:
- Вижу, вам привезли одежду. Я просил Артая распорядиться о приобретении необходимого минимума, на первое время.
- Минимума? - удивилась Ангел, - Да у меня вся гардеробная забита! Спасибо за заботу, это классно.
- Пожалуйста. Милая туника, - решил отметить выбор девушки, осторожно опуская взгляд ниже, где через нежно-розовую ткань виднелась бархатная кожа груди.
- Туника?!??? А я думала, это платье, - задумчиво произнесла Ангелина, разглаживая мнимые складки одеяния, спускаясь от груди и вниз, к самому краю. Узкие ладошки скользили мягко, почти невесомо, но мне казалось, что ещё немного и я взорвусь, словно перерождающаяся звезда. Быстро и эффектно. Шэтт!!! Надо было всё-таки наплевать на принципы и повестись на провокацию Веи.
- Нет, всё же блузка или туника, - неуверенно добавил я, - наши женщины их носят с брюками, юбками и никогда отдельно.
- Дааааа? Черт, я не думала в этом ключе. Никого не видела толком из местных жителей. Вот приходила одна крылатая мадама, так у нее к юбке вроде был какой-то пиджачок. А это платье мне сразу понравилось, дома я и короче носила. А здесь так нельзя? - уныло вопросила коротковолосая.
- Кто-то приходил? - вычленил я важную информацию из всего сказанного в эту секунду.
- Фурия!!! - воинственно сузив глаза, выдала девушка, Можно сказать, выплюнула слово, как некую гадостливую субстанцию. Заметив мое недоумение, терпеливо уточнила: Высокая, темноволосая, с крыльями. Кричала, руками размахивала. Требовала подать ей тебя, а когда увидела нас с Ромашкой, ее будто накрыло. Заезженной пластинкой твердила: «шаями, шаями, шаями…..» А что это, шаями, не знаешь? А то мы с Машкой дружно пришли к выводу, что эта дамочка очень скоро вернется, и хотелось бы подготовиться, и быть в курсе ее тараканов в голове.
Шэттт! В этот день только Ареи мне и не хватало! Посмотрел на Ангелину: похоже, придется всё рассказать, но, если честно, желания не было. Культ Шаями на Шарэттэ на сегодня чрезмерно преувеличен. Землянки, появляющиеся у нас, вряд ли являются исключительно «единственными, предназначенными», но они близки шарэттцам по духу, а потому с большой долей вероятности могут стать таковыми. Вместе с тем, как воспримут такую вероятность Ангел и ее сестра, я не представлял. А если они истолкуют всё неверно, по-своему, отдаляться, собьют меня с верного пути? Шэтт!!!
1 Гр. Комиссар Мне бы
Глава десятая
Артеш
Шаями….
До определенного возраста для меня данное слово не значило ровным счетом ничего: что-то далекое, нечто неоднозначное, не до конца понятное, но неизменно существующее. Вроде бы есть, но меня никак не касается. Собственно, до моего прибытия на Шансу в статусе Шията в поисках этой самой Шаями, я толком и не пытался узнать, кто же они такие, для чего появляются, почему.
Впоследствии я, естественно, озадачился этим вопросом. Пересмотрел огромное количество литературы, пообщался с осведомленными помощниками, но даже после личного общения с Шарэттэ не был в должной мере уверен, что правильно понял суть указанного явления. Однако землянки, появившиеся по воле нашей несравненной Богини здесь и сейчас - Ангелина и Мария, имели право знать о вероятном и ожидаемом будущем. В этом я не сомневался.
Вязкая тишина, возникшая на кухне, навязчиво намекала, что её нахождение в этот момент в комнате не целесообразно.
Ангел, споро расправилась с бутербродом и, опершись локотком о стол и поместив подбородок на кулачок, внимательно взирала на меня. Она ждала ответы на раздирающие её загадки. А я медлил с преподнесением их ей.
Ночь практически вступила в свои права, и золотистый свет первого спутника Шарэттэ постепенно, с неохотой, отступал дальше, так и не досмотрев развернувшееся перед ним представление. На поверхностях кухонной мебели, по полу, а также на нас с Ангелиной разливался свет иной - кровавый, пряный - щедро изливаемый любопытно заглядывающим через стекло пока лишь краешком вторым ночным спутником. Он падал на всё мелкими капельками, брызгами, создавая неповторимый игривый рисунок.
- Артеш? - напомнила о себе девушка. Перевел взгляд от окна на землянку и снова оценил её красоту и грацию. Веселая, задорная, боевая, но, несомненно, и женственная, горячая, сексуальная. Проследив за передвижением красных точек-клякс по оголенной коже рук, за тем, как они ныряли в ворот её платья, выныривали из-под края одеяния, едва прикрывающего стройные ноги, я вдруг осознал, что да, я не против того, чтобы у нас с ней что-нибудь было - близкое, яркое, приносящее удовольствие и удовлетворение. Но готов ли я быть с ней всегда, постоянно? В этот день, завтра, через год, в конце жизни, всматриваясь в последние отблески своего заката? Вот же… Шарэттэ.
- Шаями? - остановился на миг, соображая как рассказать, - Да, мне известно что это, точнее - кто... Ты, наверняка, заметила, насколько наши миры различны.
- Есть такое.
- Шарэттэ – довольно молодая планета, и, как оказалось, со вздорным, девченочным характером. Но и с большим чутким сердцем. Образно говоря... Для меня Шарэттэ – дух этого мира, Богиня, - усмехнулся и продолжил, - Задолго до моего рождения, очень давно, у нас внезапно стали появляться девушки, женщины с Земли, и только в одной пустынной части материка Шансу. Там, где я нашел вас. Сложившийся на тот момент уклад, социальный, экономический, не позволял игнорировать подобные ситуации. У нас женщин в то время рождалось мало, а все, как ты понимаешь, мечтали заполучить свой кусочек счастья, создать семью, завести детей. А землянки… Они – вы – бесспорно красивы, обаятельны, коммуникабельны, отзывчивы. Покорили шарэттцев сразу. За вас начали бороться, вас стали боготворить. Образовались первые пары, родились здоровые дети, большинство - с крыльями, что было расценено неким предзнаменованием. И всё... Прошло немного лет, а каждую новую ожидаемую распределяли ещё до её появления. Позже ей дали имя…
- Шаями? - тихо прошептала Ангел.
- Да, - невесело подтвердил. Признание и принятие прошлого, не исключили того обстоятельства, что тема эта по-прежнему для меня болезненна, неприятна. - Шаями. Дословно - «та, которую ждешь». Однако с течением веков имя это обросло иными разнообразными эпитетами, не всегда верными, но, видимо, желанными. Единственная, предназначенная, истинная, ну и другие подобные.
- А это не так? - как-то грустно произнесла Ангелина. А это уже нехорошо. Меньше всего хотелось бы не оправдать чьих-то мнимых желаний.
- Увы, - решительно и четко обозначил границы я, - не так. Повторюсь, шаями - лишь та, которую ждешь. Бывали случаи, что землянки и вовсе не выбирали спутников среди шарэттцев, жили собственными целями, идеями, и осуждать их никто не имел права. И не осуждал. Но это всё же исключение. Таких девушек единицы. Шарэттэ, как оказалось, редко ошибается.
- Шарэттэ? А она-то здесь причем?
- Именно она переносит девушек с Земли. Я не знаю, почему и как она определяет, кого забрать к себе. Ориентируется ли на предполагаемую скорую смерть девушки, или обращает внимание на ещё какие-нибудь критерии – её прошлое, стремление души, эмоциональность, но это факт. Возможно, когда-то Шарэттэ решила расширить у себя популяцию женских особей – прости за грубость – а сейчас не в состоянии прекратить всё, увлеклась. Может быть, ее действия носят иной, глубинный и недоступный для понимания смертных смысл.
