– Дай угадаю, ты поймала мою мысль?
– Достойный образец мужского пола?
– Да, но мои чувства вызваны совсем не этим. Напоминаю, что я с другой планеты, и там приняты другие параметры для оценки самцов.
– Чем же тогда? – полюбопытствовала я. – У меня возник вопрос, неужели тебе нравится то же, что и земным женщинам.
– Здесь другое, – голос инопланетянки слегка дрогнул. – Это ро-хорадах.
– ЧТО? – я прямо ощутила, как мои глаза округляются от непонимания.
– Переводится примерно, как единение душ, – пояснила Вивиан. – У вас это понимается, как половинки.
Я понимающе промычала. Про две половинки одной души слышали все, и я, как истинно романтичная натура, безусловно верила.
– Мироздание – это сложная система со специфическим чувством юмора. Оно часто дарит единение душ тем, кто не может быть вместе по многим причинам.
– Как Ромео и Джульетта? – спросила я прежде, чем успела подумать о том, а знакома ли инопланетянка с земным литературным творчеством, да ещё таким древним. Однако, Вивиан оказалась более чем осведомлена.
– Да, это были Марс и Венера, которым не суждено было произвести Хранителя Земли.
– Серьёзно? То есть... ты не шутишь?! Они действительно существовали.
– Да. Вообще Марс и Венера часто становились участниками трагической любви. Почитаешь историю БРИЗ, много интересного узнаешь. Притяжение между ними практически непреодолимо… Я пришлю тебе Историю Хранителей Земли.
– Спасибо, но почему если у вас с Райаном настоящее единение душ, он тебя так ненавидит?
– Потому что в его систему ценностей не вписываются чувства к инопланетянке. Тем более, такой как я.
Вивиан тронула пальцами перламутровую кожу своей щеки.
– По-моему, ты безумно красивая!
Инопланетянка не сдержала улыбки.
– В твоей системе ценностей, другой – не значит, плохой, а вот агентов БРИЗ воспитывают по-другому.
– Разве их не готовят к тому, что придётся иметь дело с инопланетянами?
– Их готовят к тому, что от инопланетян нужно защищаться, – прозвучал тихий ответ, и в этот момент в дверь постучали.
За дверью кабинета Вивиан нас ждали Зорин и Райан, тихо переговариваясь. В первое мгновение, я даже не поняла, почему происходящее кажется подозрительным, но потом осознала! Агенты мирно разговаривали, мирно! Не повышали голос, не смотрели друг на друга волком, а просто вели беседу. Не к добру это. Мысль додумать не успела. Райан и Вивиан ушли, оставив нас втроём: меня, Александра Зорина и неловкое молчание.
В лифте мой взгляд так и тянулся к мужественным губам агента, а я старательно его отводила в сторону, и даже успешно. Увы, это не могло снизить градус напряжения, царившего в замкнутом пространстве стеклянной кабины.
В вестибюле Алек неловко помог мне надеть зимнюю куртку, а я попала в рукав не с первого раза, поэтому едва застегнув молнию, чуть ли не побежала вперёд, чтобы как можно скорее покинуть душное здание.
У выхода Зорин перехватил меня за талию и развернул к себе лицом.
– Что?! – получилось резковато.
– Шапку забыла надеть, – растерянно ответил агент, натягивая на меня вязаный головной убор с пушистым меховым отворотом.
– Мне же идти только до машины, – буркнула я, убирая волосы, попавшие на лицо, только чтобы создать видимость занятости и не думать о том, что от внезапной близости трудно дышать, сердце бьётся как сумасшедшее, а в чувствах агента ко мне до сих пор остаются сомнения. Почему-то начинал безумно злить тот факт, что о моём отношении к Зорину известно даже директору БРИЗ.
– Доктор сказал, что организм подвергся стрессу и следует избегать малейшего риска подхватить простуду.
– Я в состоянии сама надеть шапку, Зорин.
Каждое слово выходило колючим как ощетинившийся ёжик. Сдержать внезапно накатившую злость не получалось совершенно. На желанных губах появилась мягкая улыбка.
– Я знаю. Просто… Ладно, пойдём.
Меня развернули лицом к выходу и, зачем-то взяв за руку, повели к машине.
В машине лучше не стало. То же замкнутое пространство, только движущееся. Внутри душно и меня сводит с ума свежий мужской аромат. Я даже не могла понять, чем именно пахнет – туалетной водой, гелем для бритья, может быть просто мылом и чистой одеждой, которая на Зорине почему-то вообще не пачкается, но каждый новый вдох заставлял кровь бежать по венам так быстро, что я ощущала покалывание на кончиках пальцев.
Словом, недолгая дорога до моей новой квартиры показалась бесконечной, а закончилась до обидного внезапно.
Не знаю, ощущал ли нараставшее напряжение Алек, но пока он открывал дверь в квартиру я уже не понимала, чего хочу больше: чтобы прижал к себе и поцеловал или чтобы просто ушёл, оставив одну.
– Если понадоблюсь – я в соседней квартире, – напомнил агент, вкладывая в мою ладонь ключи.
– Угу, – ответила я, стараясь не смотреть ему в глаза.
– Звони, если захочешь чего-то.
– Угу, – я расстегнула молнию куртки, всем видом показывая, что мечтаю поскорее войти и даже сделала шаг в сторону квартиры.
– Кристина…
– Ну что ещё? – напряжение достигло предела, а потому выплеснулось в полный колкости вопрос. Последнее, что я увидела – это улыбка на раздражающе-желанных губах агента, который обхватил меня за талию, приподнял и внёс в квартиру, на ходу начиная целовать.
Сначала на пол полетела моя куртка, потом его куртка, опомнилась я уже на диване в гостиной, обнаружив, что сижу на коленях Алека в крайне неприличной позе к нему лицом. Его руки путаются в моих волосах, нежно гладят кожу лица, скользят по шее, опускаются ниже, невзначай задевая грудь, останавливаются чуть ниже, обнимают, прижимают к себе… А губы агента утягивают в водоворот бесконечного нежного поцелуя. Безумие закончилось в тот момент, когда мои руки скользнули под тонкий свитер и коснулись горячей кожи на его животе.
Он перехватил мои запястья и приложил их к своей груди, хриплым голосом заявив.
– Сначала ты сходишь со мной на свидание. Три свидания, если точнее.
Александр Зорин сделал это снова. Заставил почувствовать себя разнузданной девицей, которая думает только об одном. И без того пылающие щёки вспыхнули стыдом.
– Почему только три? – с вызовом спросила я. – Может быть, мне нужно десять свиданий «сначала».
Намеренно сделала акцент на последнем слове. Уголки его губ дрогнули в усмешке.
– Хоть двадцать, но не меньше трёх.
– Договорились, десять свиданий! – холодно заключила я, попытавшись слезть с колен агента. Не позволили. Сильные руки легли на мои бёдра, крепко удерживая на месте.
– Я дискомфортно чувствую себя в этом положении, – возмутилась я. – Такие посиделки положены только после пятого свидания!
– Поздно, – хмыкнул агент, гипнотизируя меня тёмным взглядом, в котором опасно сверкало что-то хищное. – Эту грань мы уже перешли.
Мужская рука легла на мой затылок, а обжигающие губы захватили верхнюю губу в плен, заставляя меня издать тихий стон.
В следующее мгновение Зорин снял меня с колен и усадил на диван, порывисто поднимаясь и целуя в макушку.
– Спокойной ночи, моя леди.
Агент покинул квартиру так быстро, словно за ним черти гнались.
Некоторое время я сидела оглушённая произошедшим. Слишком много событий и впечатлений, которые просто не успевали перевариться и уложиться в моей несчастной голове.
Когда я наконец вернулась к реальности, меня ждал сюрприз. На тумбе рядом с диваном стояли фотографии: мои и моих родителей. Те же самые, которые всегда находились на видном месте в квартире в родном городе.
Обошла помещение. В ванной обнаружился полный набор всех гигиенических и косметических средств, которыми я пользовалась обычно. В спальне – мои вещи, одежда, ноутбук, книги, которые я берегла как память. Даже подарочное издание Джейн Остин, которое папа привёз из командировки в Великобританию, с золотым тиснением страниц. В новеньком ноутбуке – полный набор моих любимых фильмов, сериалов, книг. В холодильнике на кухне обнаружились продукты – овощи, фрукты, а ещё готовая пицца.
С сожалением отказавшись от идеи позвать Зорина и попросить испечь блинчики, погрела пиццу в микроволновке, и принялась за её уничтожение, пытаясь обдумать сложившуюся ситуацию.
Итак, я типа работаю на организацию, которая защищает Землю от вторжения инопланетян. Вроде круто. Директор организации – самый настоящий злодей, но начальство редко бывает хорошим. С другой стороны, не каждый директор посылает своих сотрудников на мучительную смерть, обычно просто лишают премии, максимум увольняют. Вивиан говорит, что другим галактикам плевать на то, что происходит в Солнечной системе, значит, придётся решать этот вопрос своими силами.
Келлер дал высочайшее разрешение Зорину нарушить должностную инструкцию, выдавать замуж за Марса против воли меня не станут, уже плюс. Только… тут во мне снова зашевелились сомнения. О чувствах Алека я знаю только со слов Добровольских, да и Женя намекала на его интерес, выходящий за рамки долга службы.
При воспоминании об улыбчивой девушке, которая погибла, защищая меня от мимиков, на глаза навернулись слёзы. Я перестала жевать и, пытаясь протолкнуть ком в горле, запила пиццу водой. В особняке тоже погибли агенты, два десятка людей, которые отдали жизнь за то, чтобы у Венеры появился Хранитель. Кто-нибудь в БРИЗ скорбит по ним хотя бы?
Соберись, Сорокина! Нельзя больше ныть и полагаться на чужие слова. Нужно собрать как можно больше информации о реальности, в которой ты оказалась. Я перешла в гостиную, села за ноутбук, рядом с которым лежал листочек с кодами доступа в мою новую электронную почту и внутреннюю сеть БРИЗ, и принялась за изучение.
* * *
Зорин долго стоял под холодным душем, пытаясь собраться с мыслями, при этом поглядывая на экран сотового телефона, размещённого в специальном креплении на стене в ванной, ожидая, что экран в любой момент начнёт светиться входящим вызовом и Кристина позовёт его.
Он гипнотизировал телефон пока вытирался, одевался, ел, просматривал отчёты команды за день и корректировал план действий по защите объекта на завтра.
Она не позвонила. Зорин одновременно испытывал два противоречивых чувства: удовлетворение и разочарование. Всё правильно, слишком рано, Александр не хотел, чтобы их отношения, пусть даже притворные начинались с секса. Да кому он врёт? Конечно, хотел! Специально избегал просматривать камеры наблюдения в квартире Венеры, боялся увидеть, как она принимает душ или переодевается и рвануть к ней. Поэтому приходилось довольствоваться короткими сообщениями, которые время от времени выдавал по рации агент, ведущий круглосуточное наблюдение за квартирой объекта. «Всё в порядке, объект ужинает», «Всё в порядке, объект читает».
Агенту не нужно было думать, сомневаться, узнавать девушку получше. Он и так знал свою Венеру лучше, чем может быть даже она сама, и его нереально сильно тянуло к ней. Однако, Зорин прекрасно осознавал тот факт, что Кристина совершенно ничего не знает о нём и что интим в этот вечер вызовет ещё больше неловкости, как это случилось после первого поцелуя.
Казалось бы, мелочь. Просто поцелуй, но агент буквально кожей ощущал напряжение, сомнения и неловкость, возникшие между ними.
До встречи с Кристиной, Александр никогда не анализировал свою жизнь. Он точно знал, что ему невероятно повезло в тот день, когда незнакомый мужчина с холодным взглядом по имени Джек Келлер вошёл в тот подвал, где будущий агент скрывался от жестокого отчима, который имел привычку поколачивать сына покойной жены. Мать пила и рано умерла, оставив ребёнка на попечение мужа, которому дети в принципе были не нужны.
В семь лет Александр Хейз впервые приехал в Россию и стал Александром Зориным. Джек Келлер, тогда ещё капитан, ответственный за набор рекрутов в БРИЗ, эмигрировал из Соединённых Штатов вместе с семьёй, забрав с собой и найдёныша. Жизнь в общежитии училища для рекрутов показалась Алеку раем. Кормили, одевали, учили, дали цель в жизни, в конце концов. Конфликты, неизбежно возникающие в любом подростковом коллективе, строго пресекались наставниками, поэтому очень быстро сходили на нет. Никогда раньше агент не желал иной судьбы. До встречи с Кристиной Сорокиной. С той самой новогодней ночи он постоянно мучал себя мыслями в стиле «что, если?»
Что, если бы он родился в простой русской семье и встретил бы Кристину на той вечеринке? Что, если бы она не была Хранителем Венеры? Что, если бы его не связывала присяга, данная БРИЗ? Что, если бы директор Келлер оказался более человечным и понимающим?
Зорин знал ответ. Он бы не позволил ни одному парню и близко подойти к Кристине. Проводил бы её до дома. Прощальные объятия превратились бы в длительный поцелуй, который ни один из них не захотел бы прерывать. Они бы провели вместе каждую минуту длинных новогодних каникул, она бы познакомила его с родителями. Через десять или двадцать (Зорин усмехнулся), да хоть все сто свиданий, он бы остался у неё на ночь и утром кормил бы блинами. В день её рождения он бы сделал предложение. Алек точно знал, что дольше не выдержал бы, потому с момента, как агент впервые увидел изображение объекта Венера, он хотел прожить с ней жизнь.
Просидев за чтением до самого утра, я прилегла, поставив будильник на восемь. Ещё нужно попасть на встречу с Вивиан и подготовиться к приёму честь себя, где через неделю соберутся все члены Совета и Хранители.
Будильник, видимо, отключила сквозь сон на автомате, потому что проснулась совсем не от весёлого треньканья, а от нежного прикосновения к щеке.
– Просыпайся, соня, – прошептали мне в ухо.
Распахнула глаза и первое, что увидела букет нежно-сиреневых гортензий, который стоял в вазочке рядом с кроватью. Второе – Алека, выбритого, свежего, в неизменном чёрном облегающем свитере и брюках.
– Не смотри на меня, – хриплым со сна голосом пробормотала я, натягивая одеяло по самое макушку.
– Почему? – изумился агент.
– Я неумытая и лохматая.
В ответ раздался тихий смех.
– И всё равно ты прекрасна.
– Сколько времени?
– Полдень.
– Что?! – я даже села на кровати, позволив одеялу сползти. – Почему ты не разбудил меня раньше? Ведь Вивиан ждала к десяти!
– Виктор сказал, ты до шести утра сидела за ноутбуком, решил дать тебе поспать.
– Виктор?
– Дежурный агент, который вёл видеонаблюдение.
Мысль о том, что какой-то агент продолжает наблюдать за каждым моим шагом, не обрадовала.
– Вивиан предупредил. Она ждёт нас позже, – голос Александра звучал как-то странно, я проследила за его взглядом. Ах, ну да…Полупрозрачная сорочка на тоненьких бретельках. Натянула одеяло.
– Выйди, пожалуйста, – попросила я, едва сдерживая улыбку, чего скрывать – радостную от того, что произвожу на агента такое сильное впечатление.
– А это обязательно? – взгляд в упор и полный серьёзности тон не оставляли сомнений в том, что Зорин не особенно расположен следовать моей просьбе.
– Слушай, а ты оказывается, наглый, когда не следуешь должностной инструкции, – я неуклюже сползла с кровати, придерживая одеяло у груди.
– Привыкай, – пожал он плечами, усаживаясь на кровати и прислоняясь спиной к изголовью.
– То есть уходить ты не собираешься? – уточнила я на всякий случай, хотя и так всё было очевидно.
Одним рывком Зорин переместился на край кровати, обхватил меня за бёдра, придвинул к себе и посмотрел снизу вверх потемневшим взглядом.
– Достойный образец мужского пола?
– Да, но мои чувства вызваны совсем не этим. Напоминаю, что я с другой планеты, и там приняты другие параметры для оценки самцов.
– Чем же тогда? – полюбопытствовала я. – У меня возник вопрос, неужели тебе нравится то же, что и земным женщинам.
– Здесь другое, – голос инопланетянки слегка дрогнул. – Это ро-хорадах.
– ЧТО? – я прямо ощутила, как мои глаза округляются от непонимания.
– Переводится примерно, как единение душ, – пояснила Вивиан. – У вас это понимается, как половинки.
Я понимающе промычала. Про две половинки одной души слышали все, и я, как истинно романтичная натура, безусловно верила.
– Мироздание – это сложная система со специфическим чувством юмора. Оно часто дарит единение душ тем, кто не может быть вместе по многим причинам.
– Как Ромео и Джульетта? – спросила я прежде, чем успела подумать о том, а знакома ли инопланетянка с земным литературным творчеством, да ещё таким древним. Однако, Вивиан оказалась более чем осведомлена.
– Да, это были Марс и Венера, которым не суждено было произвести Хранителя Земли.
– Серьёзно? То есть... ты не шутишь?! Они действительно существовали.
– Да. Вообще Марс и Венера часто становились участниками трагической любви. Почитаешь историю БРИЗ, много интересного узнаешь. Притяжение между ними практически непреодолимо… Я пришлю тебе Историю Хранителей Земли.
– Спасибо, но почему если у вас с Райаном настоящее единение душ, он тебя так ненавидит?
– Потому что в его систему ценностей не вписываются чувства к инопланетянке. Тем более, такой как я.
Вивиан тронула пальцами перламутровую кожу своей щеки.
– По-моему, ты безумно красивая!
Инопланетянка не сдержала улыбки.
– В твоей системе ценностей, другой – не значит, плохой, а вот агентов БРИЗ воспитывают по-другому.
– Разве их не готовят к тому, что придётся иметь дело с инопланетянами?
– Их готовят к тому, что от инопланетян нужно защищаться, – прозвучал тихий ответ, и в этот момент в дверь постучали.
Глава 22
За дверью кабинета Вивиан нас ждали Зорин и Райан, тихо переговариваясь. В первое мгновение, я даже не поняла, почему происходящее кажется подозрительным, но потом осознала! Агенты мирно разговаривали, мирно! Не повышали голос, не смотрели друг на друга волком, а просто вели беседу. Не к добру это. Мысль додумать не успела. Райан и Вивиан ушли, оставив нас втроём: меня, Александра Зорина и неловкое молчание.
В лифте мой взгляд так и тянулся к мужественным губам агента, а я старательно его отводила в сторону, и даже успешно. Увы, это не могло снизить градус напряжения, царившего в замкнутом пространстве стеклянной кабины.
В вестибюле Алек неловко помог мне надеть зимнюю куртку, а я попала в рукав не с первого раза, поэтому едва застегнув молнию, чуть ли не побежала вперёд, чтобы как можно скорее покинуть душное здание.
У выхода Зорин перехватил меня за талию и развернул к себе лицом.
– Что?! – получилось резковато.
– Шапку забыла надеть, – растерянно ответил агент, натягивая на меня вязаный головной убор с пушистым меховым отворотом.
– Мне же идти только до машины, – буркнула я, убирая волосы, попавшие на лицо, только чтобы создать видимость занятости и не думать о том, что от внезапной близости трудно дышать, сердце бьётся как сумасшедшее, а в чувствах агента ко мне до сих пор остаются сомнения. Почему-то начинал безумно злить тот факт, что о моём отношении к Зорину известно даже директору БРИЗ.
– Доктор сказал, что организм подвергся стрессу и следует избегать малейшего риска подхватить простуду.
– Я в состоянии сама надеть шапку, Зорин.
Каждое слово выходило колючим как ощетинившийся ёжик. Сдержать внезапно накатившую злость не получалось совершенно. На желанных губах появилась мягкая улыбка.
– Я знаю. Просто… Ладно, пойдём.
Меня развернули лицом к выходу и, зачем-то взяв за руку, повели к машине.
В машине лучше не стало. То же замкнутое пространство, только движущееся. Внутри душно и меня сводит с ума свежий мужской аромат. Я даже не могла понять, чем именно пахнет – туалетной водой, гелем для бритья, может быть просто мылом и чистой одеждой, которая на Зорине почему-то вообще не пачкается, но каждый новый вдох заставлял кровь бежать по венам так быстро, что я ощущала покалывание на кончиках пальцев.
Словом, недолгая дорога до моей новой квартиры показалась бесконечной, а закончилась до обидного внезапно.
Не знаю, ощущал ли нараставшее напряжение Алек, но пока он открывал дверь в квартиру я уже не понимала, чего хочу больше: чтобы прижал к себе и поцеловал или чтобы просто ушёл, оставив одну.
– Если понадоблюсь – я в соседней квартире, – напомнил агент, вкладывая в мою ладонь ключи.
– Угу, – ответила я, стараясь не смотреть ему в глаза.
– Звони, если захочешь чего-то.
– Угу, – я расстегнула молнию куртки, всем видом показывая, что мечтаю поскорее войти и даже сделала шаг в сторону квартиры.
– Кристина…
– Ну что ещё? – напряжение достигло предела, а потому выплеснулось в полный колкости вопрос. Последнее, что я увидела – это улыбка на раздражающе-желанных губах агента, который обхватил меня за талию, приподнял и внёс в квартиру, на ходу начиная целовать.
Сначала на пол полетела моя куртка, потом его куртка, опомнилась я уже на диване в гостиной, обнаружив, что сижу на коленях Алека в крайне неприличной позе к нему лицом. Его руки путаются в моих волосах, нежно гладят кожу лица, скользят по шее, опускаются ниже, невзначай задевая грудь, останавливаются чуть ниже, обнимают, прижимают к себе… А губы агента утягивают в водоворот бесконечного нежного поцелуя. Безумие закончилось в тот момент, когда мои руки скользнули под тонкий свитер и коснулись горячей кожи на его животе.
Он перехватил мои запястья и приложил их к своей груди, хриплым голосом заявив.
– Сначала ты сходишь со мной на свидание. Три свидания, если точнее.
Александр Зорин сделал это снова. Заставил почувствовать себя разнузданной девицей, которая думает только об одном. И без того пылающие щёки вспыхнули стыдом.
– Почему только три? – с вызовом спросила я. – Может быть, мне нужно десять свиданий «сначала».
Намеренно сделала акцент на последнем слове. Уголки его губ дрогнули в усмешке.
– Хоть двадцать, но не меньше трёх.
– Договорились, десять свиданий! – холодно заключила я, попытавшись слезть с колен агента. Не позволили. Сильные руки легли на мои бёдра, крепко удерживая на месте.
– Я дискомфортно чувствую себя в этом положении, – возмутилась я. – Такие посиделки положены только после пятого свидания!
– Поздно, – хмыкнул агент, гипнотизируя меня тёмным взглядом, в котором опасно сверкало что-то хищное. – Эту грань мы уже перешли.
Мужская рука легла на мой затылок, а обжигающие губы захватили верхнюю губу в плен, заставляя меня издать тихий стон.
В следующее мгновение Зорин снял меня с колен и усадил на диван, порывисто поднимаясь и целуя в макушку.
– Спокойной ночи, моя леди.
Агент покинул квартиру так быстро, словно за ним черти гнались.
Некоторое время я сидела оглушённая произошедшим. Слишком много событий и впечатлений, которые просто не успевали перевариться и уложиться в моей несчастной голове.
Когда я наконец вернулась к реальности, меня ждал сюрприз. На тумбе рядом с диваном стояли фотографии: мои и моих родителей. Те же самые, которые всегда находились на видном месте в квартире в родном городе.
Обошла помещение. В ванной обнаружился полный набор всех гигиенических и косметических средств, которыми я пользовалась обычно. В спальне – мои вещи, одежда, ноутбук, книги, которые я берегла как память. Даже подарочное издание Джейн Остин, которое папа привёз из командировки в Великобританию, с золотым тиснением страниц. В новеньком ноутбуке – полный набор моих любимых фильмов, сериалов, книг. В холодильнике на кухне обнаружились продукты – овощи, фрукты, а ещё готовая пицца.
С сожалением отказавшись от идеи позвать Зорина и попросить испечь блинчики, погрела пиццу в микроволновке, и принялась за её уничтожение, пытаясь обдумать сложившуюся ситуацию.
Итак, я типа работаю на организацию, которая защищает Землю от вторжения инопланетян. Вроде круто. Директор организации – самый настоящий злодей, но начальство редко бывает хорошим. С другой стороны, не каждый директор посылает своих сотрудников на мучительную смерть, обычно просто лишают премии, максимум увольняют. Вивиан говорит, что другим галактикам плевать на то, что происходит в Солнечной системе, значит, придётся решать этот вопрос своими силами.
Келлер дал высочайшее разрешение Зорину нарушить должностную инструкцию, выдавать замуж за Марса против воли меня не станут, уже плюс. Только… тут во мне снова зашевелились сомнения. О чувствах Алека я знаю только со слов Добровольских, да и Женя намекала на его интерес, выходящий за рамки долга службы.
При воспоминании об улыбчивой девушке, которая погибла, защищая меня от мимиков, на глаза навернулись слёзы. Я перестала жевать и, пытаясь протолкнуть ком в горле, запила пиццу водой. В особняке тоже погибли агенты, два десятка людей, которые отдали жизнь за то, чтобы у Венеры появился Хранитель. Кто-нибудь в БРИЗ скорбит по ним хотя бы?
Соберись, Сорокина! Нельзя больше ныть и полагаться на чужие слова. Нужно собрать как можно больше информации о реальности, в которой ты оказалась. Я перешла в гостиную, села за ноутбук, рядом с которым лежал листочек с кодами доступа в мою новую электронную почту и внутреннюю сеть БРИЗ, и принялась за изучение.
* * *
Зорин долго стоял под холодным душем, пытаясь собраться с мыслями, при этом поглядывая на экран сотового телефона, размещённого в специальном креплении на стене в ванной, ожидая, что экран в любой момент начнёт светиться входящим вызовом и Кристина позовёт его.
Он гипнотизировал телефон пока вытирался, одевался, ел, просматривал отчёты команды за день и корректировал план действий по защите объекта на завтра.
Она не позвонила. Зорин одновременно испытывал два противоречивых чувства: удовлетворение и разочарование. Всё правильно, слишком рано, Александр не хотел, чтобы их отношения, пусть даже притворные начинались с секса. Да кому он врёт? Конечно, хотел! Специально избегал просматривать камеры наблюдения в квартире Венеры, боялся увидеть, как она принимает душ или переодевается и рвануть к ней. Поэтому приходилось довольствоваться короткими сообщениями, которые время от времени выдавал по рации агент, ведущий круглосуточное наблюдение за квартирой объекта. «Всё в порядке, объект ужинает», «Всё в порядке, объект читает».
Агенту не нужно было думать, сомневаться, узнавать девушку получше. Он и так знал свою Венеру лучше, чем может быть даже она сама, и его нереально сильно тянуло к ней. Однако, Зорин прекрасно осознавал тот факт, что Кристина совершенно ничего не знает о нём и что интим в этот вечер вызовет ещё больше неловкости, как это случилось после первого поцелуя.
Казалось бы, мелочь. Просто поцелуй, но агент буквально кожей ощущал напряжение, сомнения и неловкость, возникшие между ними.
До встречи с Кристиной, Александр никогда не анализировал свою жизнь. Он точно знал, что ему невероятно повезло в тот день, когда незнакомый мужчина с холодным взглядом по имени Джек Келлер вошёл в тот подвал, где будущий агент скрывался от жестокого отчима, который имел привычку поколачивать сына покойной жены. Мать пила и рано умерла, оставив ребёнка на попечение мужа, которому дети в принципе были не нужны.
В семь лет Александр Хейз впервые приехал в Россию и стал Александром Зориным. Джек Келлер, тогда ещё капитан, ответственный за набор рекрутов в БРИЗ, эмигрировал из Соединённых Штатов вместе с семьёй, забрав с собой и найдёныша. Жизнь в общежитии училища для рекрутов показалась Алеку раем. Кормили, одевали, учили, дали цель в жизни, в конце концов. Конфликты, неизбежно возникающие в любом подростковом коллективе, строго пресекались наставниками, поэтому очень быстро сходили на нет. Никогда раньше агент не желал иной судьбы. До встречи с Кристиной Сорокиной. С той самой новогодней ночи он постоянно мучал себя мыслями в стиле «что, если?»
Что, если бы он родился в простой русской семье и встретил бы Кристину на той вечеринке? Что, если бы она не была Хранителем Венеры? Что, если бы его не связывала присяга, данная БРИЗ? Что, если бы директор Келлер оказался более человечным и понимающим?
Зорин знал ответ. Он бы не позволил ни одному парню и близко подойти к Кристине. Проводил бы её до дома. Прощальные объятия превратились бы в длительный поцелуй, который ни один из них не захотел бы прерывать. Они бы провели вместе каждую минуту длинных новогодних каникул, она бы познакомила его с родителями. Через десять или двадцать (Зорин усмехнулся), да хоть все сто свиданий, он бы остался у неё на ночь и утром кормил бы блинами. В день её рождения он бы сделал предложение. Алек точно знал, что дольше не выдержал бы, потому с момента, как агент впервые увидел изображение объекта Венера, он хотел прожить с ней жизнь.
Глава 23
Просидев за чтением до самого утра, я прилегла, поставив будильник на восемь. Ещё нужно попасть на встречу с Вивиан и подготовиться к приёму честь себя, где через неделю соберутся все члены Совета и Хранители.
Будильник, видимо, отключила сквозь сон на автомате, потому что проснулась совсем не от весёлого треньканья, а от нежного прикосновения к щеке.
– Просыпайся, соня, – прошептали мне в ухо.
Распахнула глаза и первое, что увидела букет нежно-сиреневых гортензий, который стоял в вазочке рядом с кроватью. Второе – Алека, выбритого, свежего, в неизменном чёрном облегающем свитере и брюках.
– Не смотри на меня, – хриплым со сна голосом пробормотала я, натягивая одеяло по самое макушку.
– Почему? – изумился агент.
– Я неумытая и лохматая.
В ответ раздался тихий смех.
– И всё равно ты прекрасна.
– Сколько времени?
– Полдень.
– Что?! – я даже села на кровати, позволив одеялу сползти. – Почему ты не разбудил меня раньше? Ведь Вивиан ждала к десяти!
– Виктор сказал, ты до шести утра сидела за ноутбуком, решил дать тебе поспать.
– Виктор?
– Дежурный агент, который вёл видеонаблюдение.
Мысль о том, что какой-то агент продолжает наблюдать за каждым моим шагом, не обрадовала.
– Вивиан предупредил. Она ждёт нас позже, – голос Александра звучал как-то странно, я проследила за его взглядом. Ах, ну да…Полупрозрачная сорочка на тоненьких бретельках. Натянула одеяло.
– Выйди, пожалуйста, – попросила я, едва сдерживая улыбку, чего скрывать – радостную от того, что произвожу на агента такое сильное впечатление.
– А это обязательно? – взгляд в упор и полный серьёзности тон не оставляли сомнений в том, что Зорин не особенно расположен следовать моей просьбе.
– Слушай, а ты оказывается, наглый, когда не следуешь должностной инструкции, – я неуклюже сползла с кровати, придерживая одеяло у груди.
– Привыкай, – пожал он плечами, усаживаясь на кровати и прислоняясь спиной к изголовью.
– То есть уходить ты не собираешься? – уточнила я на всякий случай, хотя и так всё было очевидно.
Одним рывком Зорин переместился на край кровати, обхватил меня за бёдра, придвинул к себе и посмотрел снизу вверх потемневшим взглядом.
