Обычно он справляется с документами до десяти утра и уезжает по делам. Но я была до предела напряжена, когда подходила к СТО, как безумная осматривая двор и парковку, боясь натолкнуться на его мотоцикл.
С Максом мы провели весело почти весь день, и на удивление очень продуктивно. Макс бурчит и матерится, от чего мои уши пылают. Оказалось, что на СТО сломаны два станка для подъёма машин, заказы горят, а Бессонов три дня не отвечает на звонки. Этот факт меня успокаивает, и я работаю с Маком без волнения, не путаясь в названиях инструментов, как в начале.
– Золотко, а ну помоги мне! – Макс потягивается и хватается за спину, разминаясь в разные стороны. – Иди сюда, – он подзывает меня ладонью. Я стремительно шагаю к мужчине, закрывая ящичек с гайками. – Мне нужна твоя помощь, – он лукаво улыбается. – Подлезешь под машину? Спина уже жутко болит.
– Я тебе с радостью помогу, Макс, – кивнула я. – Но ты же знаешь, что я многого не знаю…
– Полезай под машину, – настаивает Макс и указывает на лежак с колесиками.
Я больше ничего не переспрашиваю и не уточняю, просто ложусь на грязные доски, предварительно закрутив пучок на голове.
Моё сердце волнительно стучит, а ладошки увлажнились.
– Помнишь, как выглядит коробка передач? – спрашивает Макс, отвлекая от разобранного двигателя. Я перевожу взгляд на коробку передач. – Я видел, как ты его собирала… Знатно ты удивила нашего Беса! Он ещё часа два пялился на коробку передач, а потом…
– Вот она, – перебиваю я, мягко переводя тему. Не хочу ничего слышать о Кирилле Бессонове. – Что делать?
– Ничего с ним делать не надо, золотко, – слышу его смех. – Рядом разобранный двигатель, – говорит Макс и я смещаю свой взгляд.
– Ха! – хмыкаю я. – А ты шутник, Макс!
– Знаешь ли, с моим-то пузырем тяжело лезть под машину. Бес распаковал двигатель несколько дней назад и починил, но заказ надо отдать завтра утром, – рассказывает мужчина.
– Макс, ближе к делу…
– Какая нетерпеливая! Внутренности надо уложить и поставить новые гайки. Все инструменты слева. Закрепи всё как можно прочнее. Потом проверим. Ничего сложного. Считай, что собираем пазлы.
Работа не была трудной, даже до смешного легкой. Но у меня около тридцати минут ушло на то, чтобы в лежачем положении закрутить все детали. Макс наставлял и отвечал на любой мой вопрос спокойно и ясно, иногда подшучивая. С ним интересно и легко работать!
– Кажется всё, – задумчиво говорю я.
Макс тянет меня за ноги, выдернув из-под машины, и подает руку. Он садится в салон машины на водительское место и заводит двигатель. Машина приятно завелась, мягко рыча.
– Ты действительно золотко, Василиса! – вскрикнул Макс. – А теперь сделай старому дядьке приятно и собери все инструменты под тачкой.
– О, ладно, – я ложусь под машину.
– Какого черта она под тачкой? – слышу я возмущенный возглас с нотками раздражения, и поворачиваюсь на топот, который разносится по всему помещению.
Я напряженно молчу.
– Она моя ученица, не забыл? Пусть учится, видно же, что ей нравится, – равнодушно отозвался Макс, словно вопрос был бестолковым.
Повернув голову, я вижу белоснежные кроссовки Бессонова и грязные ботинки Макса.
– Я разрешил смотреть и внимать информацию, а не лезть под капот, – спокойнее уточнил Бессонов.
– Она не лезла, я попросил. Мне нужна отдать заказ, пока ты шляешься непонятно где. Она хорошо справляется. Правда, золотко? – мужчина обращается ко мне.
– Да, Макс, – отвечаю я и схватив чемоданчик с инструментами, вылезаю из-под машины. Макс поддает руку, а я стараюсь не смотреть на, в стороне стоящего, Бессонова.
– Ну вот, настоящая волшебница! Спасибо, тебе, Василиса, – я уверена в том, что Кирилл Бессонов недовольно хмурился. Ощущаю его взгляд, прожигающий мою щеку.
– Да, только волшебниц мне не хватало на СТО! Не смей отдавать машину, пока я не проверю двигатель, – подрыкивает Бессонов, а я закатываю глаза, сдержав язвительность в ответ.
– Эм-м… Ладно, Макс. На самом деле мне уже пора, – стараюсь не смотреть в сторону Беса, который довольно близко стоит возле нас. – Пойду только руки вымою.
– Не цепляйся к ней, Бес. Василиса крутая девочка, к тому же двигатель завелся, – слышу я тихий шепот за спиной, но как можно быстрее сбегаю в уборную, вымывая грязные руки.
Моя водолазка вся испачкана, к тому же не очень приятно пахнет. Не думала, что я проведу с Максом почти полдня и ещё залезу под машину.
Но я была довольна тем, что Макс доверил мне возможность проявить себя, хоть и в мелочи. Это реально круто и интересует меня. Возможно, мне нужно задуматься о том, чтобы сделать подобную работу моим хобби.
Когда я возвращаюсь, не замечаю Макса. Вместо него стоит Бессонов, с раздраженно сложенными руками на груди, подпирая машину.
– Василиса, – впервые за всю неделю ко мне обращается Бессонов, когда я натягиваю свою толстовку поверх водолазки. – Постарайся больше не лазить под машину, не смотря на все твоё любопытство. Ты девчонка, которая никогда не свяжет свою жизнь с грязным двигателями, – он говорит предельно спокойно, но с расстановкой.
Не отвечаю, полностью игнорируя самодельный тон Кирилла и подхватываю рюкзак, закинув на плечо.
– Пойдем, есть разговор, – он говорит серьезно и вдумчиво.
Кир отходит от машины, попытавшись ко мне приблизившись, когда я снова оставляю его слова без ответа.
– Я иду домой, – ставлю перед фактом, повернувшись лицом к парню.
– Пешком, Василиса? Хочешь в полночь субботы встретить пьяниц и порадовать их своей задницей? Не дури. Поговорим, согреешься и я тебя отвезу домой, – я выслушала его язвительность, но не сдвинулась с места. – Я сказал пойдем, Василиса, – сердито раскидывается приказами Бессонов, а я внутренне ликую.
Вау! А я его очень раздражаю своим упрямством.
– Лучше я обрадую пьяниц, чем тебя, Бессонов, – целенаправленно двигаюсь на выход.
Бессонов бросается в мою сторону, схватив меня за локоть, грубо разворачивая к себе лицом. Мы близко, смотрим друг другу в глаза, а я почти ощущаю, как между нами всё накаляется и пространство вот-вот вспыхнет искрами. Я, сцепив зубы, выдернула свою руку.
– Мне абсолютно не интересно, хочешь ты говорить со мной или нет… Но ты пойдешь и будешь делать то, что я говорю, если не хочешь, чтобы я тебя отнес на руках, – я усмехнулась на его дурацкие угрозы, но, когда он с упорством наклонился, я отпрыгнула, вскрикнув из-за обнаглевшего парня.
– Ладно! Не прикасайся ко мне! – мой возглас раздался по всему помещению.
Сунув руки в карманы толстовки, я последовала за Бессоновым, который победно ухмыльнулся. Я закипаю от ярости. Посмотрите на него – начальник раскомандовался!
Мы зашли в помещение, в котором обычно работал Бессонов. Я думала, что здесь находится мини-офис, но оказалась небольшая комната, обставленная мебелью под кабинет и место для отдыха. Но я не видела, чтобы сюда кто-то ходил и в основном дверь закрыта под личный ключ Кирилла.
Бес буквально за руку посадил на диван, уложил на мои ноги плед и включил кондиционер, из которого сразу начал дуть горячий воздух. Он спокойно, без каких-либо смущений вскипятил чайник и заварил одну чашку чая. Когда он протянул её мне, я отвернулась, всем своим видом презентуя свое недовольство. Бес ставит чашку передо мной на столик и садится напротив, на кресло.
Я устремила свой взгляд на парня, который не смущался смотреть мне в глаза после всего, что случилось, и даже потешался надо мной с нескрываемой насмешкой на губах.
– Да, Василиса. Мне нравятся блондинки и подавляющем большинстве сплю именно с ними, – неожиданно произносит он, отчего мои брови взлетают вверх.
– Меня не касаются твои предпочтения в постели, – буркнула я, опуская глаза и подхватив чашку чая, согреваю свои ледяные пальцы. Мне нужно что-то делать, чтобы не смотреть на самоуверенного парня.
– Не касались бы… Не будь ты блондинкой, которая мне нравится.
Я подняла глаза на Бессонова, который изучающе осмотрел моё лицо, а затем опустил глаза ниже. Я одета, но подтягиваю плед выше от его плотоядного взгляда. Только потом я осознаю, что он прочитал надпись на толстовке «Принцесса».
– Твоя фанатичная идея уложить меня в постель – провалилась, – я с осуждением смотрю на парня, который откинулся на спинку дивана, развалившись.
Я пробегаюсь взглядом по его кожанке и перчатках без пальцев. Как я могла не услышать рёв его мотоцикла?
– Ты меня цепляешь, Лиса. Я не намеревался спать с тобой… По крайней мере, не так скоро, – он отводит взгляд в сторону. – Мне нравится, что ты особенная. Я хочу быть рядом с тобой. Это оказалось очень интересно, – он загадочно улыбается, о чём-то думая.
– Лучше бы ты сейчас заткнулся, Бессонов, – несдержанно фыркнула я.
– Бессонов, – катает он на языке свою фамилию. – Что, начинаем всё заново и мне нужно снова напомнить своё имя? – он садится удобнее, разваливаясь в кресле. – Перестань мне противиться, Василиса... Мы же хорошо с тобой ладили и бесконечное число раз целовались, – он посмотрел на меня так… Обвиняющее, будто это я устроила потасовку на университетском дворе, при этом оскорбляя его.
– Ты не умеешь извиняться, да? – приподняла я брови. – В извинении важно признание своей неправоты. Я не могу быть виновата в том, что я блондинка или девственница, но ты использовал это для оскорбления при посторонних, – я отхлебнула горячего чая.
– Не много я встречал девственниц с презервативом в сумке, – хмыкает Бессонов, а я сужаю глаза, скрипнув зубами.
– Разговор сейчас о другом, – процедила я, впившись пальцами в чашку.
– Утоли мой безумный интерес, Лиса, – парень поддается вперед, поставив локти на колени и подперев подбородок.
– Леонтьева сунула, когда услышала твои намёки на паре, – неохотно отвечаю я, утоляя его интерес.
– Рыжая бестия в своём репертуаре, – хмыкает Бессонов. – Значит, она дала – ты взяла... Однако!
– Бессонов, – простонала я от отчаянья, прикрывая глаза.
– Не смущайся меня, Принцесса. Я не скрываю того, что хочу тебя. Это бессмысленно и глупо. У меня были и есть на тебя планы, как и желание... Но я довольно терпелив и готов сблизиться с тобой, пока ты не будешь готова к большему.
Его прямолинейность завела меня в тупик. Я не смогла посмотреть в его глаза, растерявшись, чувствуя смущение. Он прямо в глаза говорит, что хочет меня и всё ещё имеет на меня виды, несмотря на то, что устроил в университетском дворе.
– Ты особенная для меня, и я стараюсь найти для тебя такой же особенный подход, Василиса. Это сложно сделать, потому что я привык к другому обращению с девушками. Обычно они идут на уступки, а не наоборот.
Я так и продолжила сидеть в небольшом ступоре, просто моргая. Бессонов подвелся и обошёл стол, привлекая моё внимание. Кирилл садится рядом со мной и аккуратно забирает чашку горячего чая из моих рук. Я растерялась, попытавшись спрятать руки под плед, но парень перехватил мои ладони, сжав в своих.
– Я понимаю, что тебе не привычно находится с парнем в таких серьёзных отношениях. Но я не вижу ни одного препятствия, чтобы ты категорично отказалась попробовать общаться со мной как с парнем… Я не хотела тебя обидеть, понимаешь? Все мои слова были адресованы только Фирташу и чтобы вывести его из себя, – говорит Кир, добавив в свой голос мягкости.
Я опустила глаза, увидев вблизи синяки и царапины на его костяшках, которые остались после драки с Фирташем.
– Кир, – прошептала я, осторожно вытаскивая свою руку из его ладони, всё-таки спрятав руки под пледом. Мне нужно время подумать, потому что сейчас мои мозги отключились рядом с Бессоновым. Даже сказать что-то в ответ выходит с трудом... – Я хочу домой, – прошептала я, пытаясь избежать этого разговора.
Бессонов тяжело выдохнул в ответ.
– Ты ещё не согрелась. Там очень холодно и ты простудишься, – качает он головой.
– Кир, пожалуйста... – я почти готова была жалобно заскулить. Находиться с ним наедине после того, что он мне сказал – невыносимо. Слишком неловко и противоречиво.
– Лиса, расслабься. Я же не собираюсь тобой ужинать, – нахмурился Бессонов, немного отстранившись. – К тому же я знаю, что твоя мама сегодня в ночной смене, а отец в это время всё ещё на работе. Ты можешь побыть здесь дольше обычного, – он снял свою куртку, оставаясь в толстовке.
Откуда он знает, что сегодня я должна быть одна?
Бессонов без какого-либо промедления забирается на диван, просовывая за моей спиной ногу. И всего секунда мне требуется, чтобы понять, что он задумал. Я не успеваю встать и сбежать на другое место или домой, как Кирилл тянет меня на себя, заставив лечь ему между ног, и откинуться на стальную грудь.
Минуту я боролась со своим дыханием, ощущая, как он расплетает мои волосы и зарывается в них пальцами. Второй рукой он меня придерживает, но едва я шевелюсь, прижимает к себе теснее.
Каждое уверенное движение парня заставляло меня чувствовать собственное поражение и как моё тело предательски расслабляется. Я поворачиваюсь удобнее, ощущая, как постепенно избавляюсь от переживаний и неловкости. А когда Бессонов целует меня в висок, словно поощряя, я понимаю, что хочу его простить и обо всё забыть… Но одного моего желания мало. Я так и не услышала, что ему жаль.
– Кирилл, ты заигрался, – шепчу я, не понимая, хочется ли мне вылезти из его объятий или прижаться теснее.
Пальцы Бессонова касаются моего подбородка и поворачивают голову вбок, чтобы он смог увидеть мои глаза. Не смотря на ту потасовку в университетском дворе, я всё равно понимаю, что моё сердце тянется именно к этому парню. Этому сопротивляться очень сложно. Он такой… Родной, для моей души, хоть и совсем незнаком. Это единственный человек, который меня подталкивает в спину и ждет моего риска, а не отчитывает за неподобающее поведение, к тому же ни разу не упрекнул в моих ошибках.
– Доверься своим чувствам, Лиса. Поступай так, как чувствуешь и ты поймешь, что нет ничего странного в том, чтобы находиться в мох объятиях, – говорит Кир и мимолетно целует меня в щеку. – Отдохни немного. Потом я отвезу тебя домой.
– Я чувствую, Кир… – шепчу я, а глаза парня наливаются тьмой и предвкушением. – Я чувствую, что хочу сейчас домой. Я тебя не простила, Бессонов.
– Ты невыносимая девочка, Василиса! – смеется Кир, мягко, соблазнительно… – Ладно, поехали, но учти, что я не оставлю тебя в покое.
Я встаю, а в моей голове зажигается лампочка. Если он может меня использовать для дурацких ссор, выкрикивая непотребности среди студентов универа, тогда почему я не могу найти пользу из наших отношений? А нет… Уже нашла!
– Хочешь, чтобы я тебя простила, Кирилл? – оборачиваюсь, поправляя толстовку.
– Не нравится мне блеск в твоих глазах… Но да, хочу, – немного подумав, отвечает Кир, насторожившись.
– Я хочу покататься на твоём байке, – не хожу вокруг да около, а сразу припечатываю.
Он нервно смеется.
– Ты же не серьезно? – пытается найти во мне признаки шутки, но я серьезно смотрю в его глаза.
– Абсолютно серьезно.
– Это невозможно, прости, – он настороженно отказывает, стараясь это сделать мягко, буквально через силу.
– Ладно, – пожимаю я плечами, понимая, что Бессонова уговаривать я не стану, как и говорить правду.
– Стой-стой-стой, – он перехватывает меня за талию, когда я подбираю рюкзак и хочу выйти из комнаты. Он внимательно заглядывает в мои глаза. – Но я же могу иначе исправиться, верно?
С Максом мы провели весело почти весь день, и на удивление очень продуктивно. Макс бурчит и матерится, от чего мои уши пылают. Оказалось, что на СТО сломаны два станка для подъёма машин, заказы горят, а Бессонов три дня не отвечает на звонки. Этот факт меня успокаивает, и я работаю с Маком без волнения, не путаясь в названиях инструментов, как в начале.
– Золотко, а ну помоги мне! – Макс потягивается и хватается за спину, разминаясь в разные стороны. – Иди сюда, – он подзывает меня ладонью. Я стремительно шагаю к мужчине, закрывая ящичек с гайками. – Мне нужна твоя помощь, – он лукаво улыбается. – Подлезешь под машину? Спина уже жутко болит.
– Я тебе с радостью помогу, Макс, – кивнула я. – Но ты же знаешь, что я многого не знаю…
– Полезай под машину, – настаивает Макс и указывает на лежак с колесиками.
Я больше ничего не переспрашиваю и не уточняю, просто ложусь на грязные доски, предварительно закрутив пучок на голове.
Моё сердце волнительно стучит, а ладошки увлажнились.
– Помнишь, как выглядит коробка передач? – спрашивает Макс, отвлекая от разобранного двигателя. Я перевожу взгляд на коробку передач. – Я видел, как ты его собирала… Знатно ты удивила нашего Беса! Он ещё часа два пялился на коробку передач, а потом…
– Вот она, – перебиваю я, мягко переводя тему. Не хочу ничего слышать о Кирилле Бессонове. – Что делать?
– Ничего с ним делать не надо, золотко, – слышу его смех. – Рядом разобранный двигатель, – говорит Макс и я смещаю свой взгляд.
– Ха! – хмыкаю я. – А ты шутник, Макс!
– Знаешь ли, с моим-то пузырем тяжело лезть под машину. Бес распаковал двигатель несколько дней назад и починил, но заказ надо отдать завтра утром, – рассказывает мужчина.
– Макс, ближе к делу…
– Какая нетерпеливая! Внутренности надо уложить и поставить новые гайки. Все инструменты слева. Закрепи всё как можно прочнее. Потом проверим. Ничего сложного. Считай, что собираем пазлы.
Работа не была трудной, даже до смешного легкой. Но у меня около тридцати минут ушло на то, чтобы в лежачем положении закрутить все детали. Макс наставлял и отвечал на любой мой вопрос спокойно и ясно, иногда подшучивая. С ним интересно и легко работать!
– Кажется всё, – задумчиво говорю я.
Макс тянет меня за ноги, выдернув из-под машины, и подает руку. Он садится в салон машины на водительское место и заводит двигатель. Машина приятно завелась, мягко рыча.
– Ты действительно золотко, Василиса! – вскрикнул Макс. – А теперь сделай старому дядьке приятно и собери все инструменты под тачкой.
– О, ладно, – я ложусь под машину.
– Какого черта она под тачкой? – слышу я возмущенный возглас с нотками раздражения, и поворачиваюсь на топот, который разносится по всему помещению.
Я напряженно молчу.
– Она моя ученица, не забыл? Пусть учится, видно же, что ей нравится, – равнодушно отозвался Макс, словно вопрос был бестолковым.
Повернув голову, я вижу белоснежные кроссовки Бессонова и грязные ботинки Макса.
– Я разрешил смотреть и внимать информацию, а не лезть под капот, – спокойнее уточнил Бессонов.
– Она не лезла, я попросил. Мне нужна отдать заказ, пока ты шляешься непонятно где. Она хорошо справляется. Правда, золотко? – мужчина обращается ко мне.
– Да, Макс, – отвечаю я и схватив чемоданчик с инструментами, вылезаю из-под машины. Макс поддает руку, а я стараюсь не смотреть на, в стороне стоящего, Бессонова.
– Ну вот, настоящая волшебница! Спасибо, тебе, Василиса, – я уверена в том, что Кирилл Бессонов недовольно хмурился. Ощущаю его взгляд, прожигающий мою щеку.
– Да, только волшебниц мне не хватало на СТО! Не смей отдавать машину, пока я не проверю двигатель, – подрыкивает Бессонов, а я закатываю глаза, сдержав язвительность в ответ.
– Эм-м… Ладно, Макс. На самом деле мне уже пора, – стараюсь не смотреть в сторону Беса, который довольно близко стоит возле нас. – Пойду только руки вымою.
– Не цепляйся к ней, Бес. Василиса крутая девочка, к тому же двигатель завелся, – слышу я тихий шепот за спиной, но как можно быстрее сбегаю в уборную, вымывая грязные руки.
Моя водолазка вся испачкана, к тому же не очень приятно пахнет. Не думала, что я проведу с Максом почти полдня и ещё залезу под машину.
Но я была довольна тем, что Макс доверил мне возможность проявить себя, хоть и в мелочи. Это реально круто и интересует меня. Возможно, мне нужно задуматься о том, чтобы сделать подобную работу моим хобби.
Когда я возвращаюсь, не замечаю Макса. Вместо него стоит Бессонов, с раздраженно сложенными руками на груди, подпирая машину.
– Василиса, – впервые за всю неделю ко мне обращается Бессонов, когда я натягиваю свою толстовку поверх водолазки. – Постарайся больше не лазить под машину, не смотря на все твоё любопытство. Ты девчонка, которая никогда не свяжет свою жизнь с грязным двигателями, – он говорит предельно спокойно, но с расстановкой.
Не отвечаю, полностью игнорируя самодельный тон Кирилла и подхватываю рюкзак, закинув на плечо.
– Пойдем, есть разговор, – он говорит серьезно и вдумчиво.
Кир отходит от машины, попытавшись ко мне приблизившись, когда я снова оставляю его слова без ответа.
– Я иду домой, – ставлю перед фактом, повернувшись лицом к парню.
– Пешком, Василиса? Хочешь в полночь субботы встретить пьяниц и порадовать их своей задницей? Не дури. Поговорим, согреешься и я тебя отвезу домой, – я выслушала его язвительность, но не сдвинулась с места. – Я сказал пойдем, Василиса, – сердито раскидывается приказами Бессонов, а я внутренне ликую.
Вау! А я его очень раздражаю своим упрямством.
– Лучше я обрадую пьяниц, чем тебя, Бессонов, – целенаправленно двигаюсь на выход.
Бессонов бросается в мою сторону, схватив меня за локоть, грубо разворачивая к себе лицом. Мы близко, смотрим друг другу в глаза, а я почти ощущаю, как между нами всё накаляется и пространство вот-вот вспыхнет искрами. Я, сцепив зубы, выдернула свою руку.
– Мне абсолютно не интересно, хочешь ты говорить со мной или нет… Но ты пойдешь и будешь делать то, что я говорю, если не хочешь, чтобы я тебя отнес на руках, – я усмехнулась на его дурацкие угрозы, но, когда он с упорством наклонился, я отпрыгнула, вскрикнув из-за обнаглевшего парня.
– Ладно! Не прикасайся ко мне! – мой возглас раздался по всему помещению.
Сунув руки в карманы толстовки, я последовала за Бессоновым, который победно ухмыльнулся. Я закипаю от ярости. Посмотрите на него – начальник раскомандовался!
Мы зашли в помещение, в котором обычно работал Бессонов. Я думала, что здесь находится мини-офис, но оказалась небольшая комната, обставленная мебелью под кабинет и место для отдыха. Но я не видела, чтобы сюда кто-то ходил и в основном дверь закрыта под личный ключ Кирилла.
Бес буквально за руку посадил на диван, уложил на мои ноги плед и включил кондиционер, из которого сразу начал дуть горячий воздух. Он спокойно, без каких-либо смущений вскипятил чайник и заварил одну чашку чая. Когда он протянул её мне, я отвернулась, всем своим видом презентуя свое недовольство. Бес ставит чашку передо мной на столик и садится напротив, на кресло.
Я устремила свой взгляд на парня, который не смущался смотреть мне в глаза после всего, что случилось, и даже потешался надо мной с нескрываемой насмешкой на губах.
– Да, Василиса. Мне нравятся блондинки и подавляющем большинстве сплю именно с ними, – неожиданно произносит он, отчего мои брови взлетают вверх.
– Меня не касаются твои предпочтения в постели, – буркнула я, опуская глаза и подхватив чашку чая, согреваю свои ледяные пальцы. Мне нужно что-то делать, чтобы не смотреть на самоуверенного парня.
– Не касались бы… Не будь ты блондинкой, которая мне нравится.
Я подняла глаза на Бессонова, который изучающе осмотрел моё лицо, а затем опустил глаза ниже. Я одета, но подтягиваю плед выше от его плотоядного взгляда. Только потом я осознаю, что он прочитал надпись на толстовке «Принцесса».
– Твоя фанатичная идея уложить меня в постель – провалилась, – я с осуждением смотрю на парня, который откинулся на спинку дивана, развалившись.
Я пробегаюсь взглядом по его кожанке и перчатках без пальцев. Как я могла не услышать рёв его мотоцикла?
– Ты меня цепляешь, Лиса. Я не намеревался спать с тобой… По крайней мере, не так скоро, – он отводит взгляд в сторону. – Мне нравится, что ты особенная. Я хочу быть рядом с тобой. Это оказалось очень интересно, – он загадочно улыбается, о чём-то думая.
– Лучше бы ты сейчас заткнулся, Бессонов, – несдержанно фыркнула я.
– Бессонов, – катает он на языке свою фамилию. – Что, начинаем всё заново и мне нужно снова напомнить своё имя? – он садится удобнее, разваливаясь в кресле. – Перестань мне противиться, Василиса... Мы же хорошо с тобой ладили и бесконечное число раз целовались, – он посмотрел на меня так… Обвиняющее, будто это я устроила потасовку на университетском дворе, при этом оскорбляя его.
– Ты не умеешь извиняться, да? – приподняла я брови. – В извинении важно признание своей неправоты. Я не могу быть виновата в том, что я блондинка или девственница, но ты использовал это для оскорбления при посторонних, – я отхлебнула горячего чая.
– Не много я встречал девственниц с презервативом в сумке, – хмыкает Бессонов, а я сужаю глаза, скрипнув зубами.
– Разговор сейчас о другом, – процедила я, впившись пальцами в чашку.
– Утоли мой безумный интерес, Лиса, – парень поддается вперед, поставив локти на колени и подперев подбородок.
– Леонтьева сунула, когда услышала твои намёки на паре, – неохотно отвечаю я, утоляя его интерес.
– Рыжая бестия в своём репертуаре, – хмыкает Бессонов. – Значит, она дала – ты взяла... Однако!
– Бессонов, – простонала я от отчаянья, прикрывая глаза.
– Не смущайся меня, Принцесса. Я не скрываю того, что хочу тебя. Это бессмысленно и глупо. У меня были и есть на тебя планы, как и желание... Но я довольно терпелив и готов сблизиться с тобой, пока ты не будешь готова к большему.
Его прямолинейность завела меня в тупик. Я не смогла посмотреть в его глаза, растерявшись, чувствуя смущение. Он прямо в глаза говорит, что хочет меня и всё ещё имеет на меня виды, несмотря на то, что устроил в университетском дворе.
– Ты особенная для меня, и я стараюсь найти для тебя такой же особенный подход, Василиса. Это сложно сделать, потому что я привык к другому обращению с девушками. Обычно они идут на уступки, а не наоборот.
Я так и продолжила сидеть в небольшом ступоре, просто моргая. Бессонов подвелся и обошёл стол, привлекая моё внимание. Кирилл садится рядом со мной и аккуратно забирает чашку горячего чая из моих рук. Я растерялась, попытавшись спрятать руки под плед, но парень перехватил мои ладони, сжав в своих.
– Я понимаю, что тебе не привычно находится с парнем в таких серьёзных отношениях. Но я не вижу ни одного препятствия, чтобы ты категорично отказалась попробовать общаться со мной как с парнем… Я не хотела тебя обидеть, понимаешь? Все мои слова были адресованы только Фирташу и чтобы вывести его из себя, – говорит Кир, добавив в свой голос мягкости.
Я опустила глаза, увидев вблизи синяки и царапины на его костяшках, которые остались после драки с Фирташем.
– Кир, – прошептала я, осторожно вытаскивая свою руку из его ладони, всё-таки спрятав руки под пледом. Мне нужно время подумать, потому что сейчас мои мозги отключились рядом с Бессоновым. Даже сказать что-то в ответ выходит с трудом... – Я хочу домой, – прошептала я, пытаясь избежать этого разговора.
Бессонов тяжело выдохнул в ответ.
– Ты ещё не согрелась. Там очень холодно и ты простудишься, – качает он головой.
– Кир, пожалуйста... – я почти готова была жалобно заскулить. Находиться с ним наедине после того, что он мне сказал – невыносимо. Слишком неловко и противоречиво.
– Лиса, расслабься. Я же не собираюсь тобой ужинать, – нахмурился Бессонов, немного отстранившись. – К тому же я знаю, что твоя мама сегодня в ночной смене, а отец в это время всё ещё на работе. Ты можешь побыть здесь дольше обычного, – он снял свою куртку, оставаясь в толстовке.
Откуда он знает, что сегодня я должна быть одна?
Бессонов без какого-либо промедления забирается на диван, просовывая за моей спиной ногу. И всего секунда мне требуется, чтобы понять, что он задумал. Я не успеваю встать и сбежать на другое место или домой, как Кирилл тянет меня на себя, заставив лечь ему между ног, и откинуться на стальную грудь.
Минуту я боролась со своим дыханием, ощущая, как он расплетает мои волосы и зарывается в них пальцами. Второй рукой он меня придерживает, но едва я шевелюсь, прижимает к себе теснее.
Каждое уверенное движение парня заставляло меня чувствовать собственное поражение и как моё тело предательски расслабляется. Я поворачиваюсь удобнее, ощущая, как постепенно избавляюсь от переживаний и неловкости. А когда Бессонов целует меня в висок, словно поощряя, я понимаю, что хочу его простить и обо всё забыть… Но одного моего желания мало. Я так и не услышала, что ему жаль.
– Кирилл, ты заигрался, – шепчу я, не понимая, хочется ли мне вылезти из его объятий или прижаться теснее.
Пальцы Бессонова касаются моего подбородка и поворачивают голову вбок, чтобы он смог увидеть мои глаза. Не смотря на ту потасовку в университетском дворе, я всё равно понимаю, что моё сердце тянется именно к этому парню. Этому сопротивляться очень сложно. Он такой… Родной, для моей души, хоть и совсем незнаком. Это единственный человек, который меня подталкивает в спину и ждет моего риска, а не отчитывает за неподобающее поведение, к тому же ни разу не упрекнул в моих ошибках.
– Доверься своим чувствам, Лиса. Поступай так, как чувствуешь и ты поймешь, что нет ничего странного в том, чтобы находиться в мох объятиях, – говорит Кир и мимолетно целует меня в щеку. – Отдохни немного. Потом я отвезу тебя домой.
– Я чувствую, Кир… – шепчу я, а глаза парня наливаются тьмой и предвкушением. – Я чувствую, что хочу сейчас домой. Я тебя не простила, Бессонов.
– Ты невыносимая девочка, Василиса! – смеется Кир, мягко, соблазнительно… – Ладно, поехали, но учти, что я не оставлю тебя в покое.
Я встаю, а в моей голове зажигается лампочка. Если он может меня использовать для дурацких ссор, выкрикивая непотребности среди студентов универа, тогда почему я не могу найти пользу из наших отношений? А нет… Уже нашла!
– Хочешь, чтобы я тебя простила, Кирилл? – оборачиваюсь, поправляя толстовку.
– Не нравится мне блеск в твоих глазах… Но да, хочу, – немного подумав, отвечает Кир, насторожившись.
– Я хочу покататься на твоём байке, – не хожу вокруг да около, а сразу припечатываю.
Он нервно смеется.
– Ты же не серьезно? – пытается найти во мне признаки шутки, но я серьезно смотрю в его глаза.
– Абсолютно серьезно.
– Это невозможно, прости, – он настороженно отказывает, стараясь это сделать мягко, буквально через силу.
– Ладно, – пожимаю я плечами, понимая, что Бессонова уговаривать я не стану, как и говорить правду.
– Стой-стой-стой, – он перехватывает меня за талию, когда я подбираю рюкзак и хочу выйти из комнаты. Он внимательно заглядывает в мои глаза. – Но я же могу иначе исправиться, верно?
