– Кто-то проиграл, – мерзко улыбается один из парней. – Ставлю на твоего скакуна, красотка. Двигаем, – они хотят продолжить путь, но я словно приросла к земле.
– Убери от меня свои грязные руки, мразь, – прошипела я, оттолкнув одного в грудь, осмелев от ярости и от желания немедля узнать, что произошло на трассе. Но я совсем забыла, что эти ублюдки угрожают мне ножом, который я почувствовала в следующий момент уже у моего горла, как и жесткую хватку на волосах.
Трави… Мерзкие твари!
– Игры кончились. Сядешь в тачку молча или с новой дыркой в теле, – язвительно выплюнул парень, толкая меня в спину, заставляя упасть в руки другого ублюдка.
Что-то щелкает в голове, и я поддаюсь своему инстинкту, вот только непонятно какому, когда неистово пытаюсь вырваться из рук этих мразей.
– Блядь, бешенная сука! – отвернулся один из них, когда я ногтями расцарапала ему лицо до крови.
Он неуклюже растирает кровь по лицу, а в следующий момент я падаю на колени, схватившись за живот. Боль от яростного удара этой сволочи разливается по телу, как горячее железо, плавя органы. Тяжело дышу, шокировано вздернув подбородок, глядя на этого отморозка.
– Мы так не договаривались, Чара. Просто посадим в машину эту сучку и газуем. Остальное – не наше дело, – второй поднимает меня за шкирку, и грубо держа за воротник куртки, толкает дальше по дороге.
– Она расцарапала мне лицо!
– Молись, чтобы в следующий раз это не был твой вялый член! – рявкаю я, из-за чего меня встряхивают.
Впереди замечаю довольно приметную машину, принадлежащую Стасу, и понимаю, что уже слишком близка к самому настоящему похищению. Со мной и впрямь не играют и даже не запугивают…
Пробую выкрутиться, но ноги едва касаются земли и заплетаются одна об другую, когда парень дезориентирует меня своими пинками в спину. Единственное, что теперь приходит в голову – неистовый крик, которому я поддаюсь, понимая, что дальше может произойти нечто похуже того рокового вечера с Ковалёвым.
– Захлопнись уже! – не выдерживает психованный парень моего крика, вырвав из рук своего подельника. Он с силой пихает меня в машину, из-за чего я спиной бьюсь об дверь, вышибая из груди воздух. Парень закрывает мой рот ладонью, впиваясь пальцами в лицо до боли в скулах. – Я тебя предупреждаю в последний раз…
Будоражащий взрыв раздаётся по всей территории Живых холмов, а я вижу, как желто-красные языки пламени вздымаются до неба где-то в центральной части трассы. Неверующее застываю, смотря на это происшествие с ужасом.
Что там происходит, чёрт возьми?!
Хватка парня слабеет, но я не шевелюсь, и даже закричать не могу, пытаясь не думать о том, что могло случиться… Вот только мозг отрицает, а глаза видят, как толпа расступается перед ультрамариновым мотоциклом, который на гоночной скорости едет прямо на нас.
Нет. Этого не может этого быть… Это просто невозможно.
Грудь тяжело поднимается от частого и взволнованного дыхания, а на глаза наворачиваются слезы. Невозможно... Сердце болезненно сжимается, желудок крутит от страха, но не за себя… Я с ненавистью смотрю на то, как Станислав Ковалёв тормозит передо мной на своём байке, посмотрев в мои глаза.
Я не вижу там насмешки, только холодный расчет и спокойствие. Он серьезен и намерен осуществить свой мерзкий план, включающий в него мои мучения. Я не отвожу взгляда, заставляя его зловеще ухмыльнуться.
– Где Кир? – мой голос дрожит от напряжения. – Где он?! – срываюсь на крик.
Ковалёв кивает куда-то за мою спину и срывается с места, а я, оглушенная эмоциями и чувствами, не понимаю, как оказываюсь в чужой машине. В голове гудит, а мысли разбежались по углам, не давая мне возможности догадаться, что произошло.
Он же не мог погибнуть, правда? Только не Кирилл Бессонов и только не на Живых холмах… Это просто невозможно. Что там случилось? Как Кирилл такое допустил? Отчего был такой мощный взрыв? Неужели он… Разбился? Не верю в это, несмотря на тупую боль в груди, не верю!
Слезы душат, но я только с небывалой силой в руках цепляюсь за сидение спереди, с болезненной ненавистью смотря на двух ублюдков и маячащий мотоцикл спереди.
За меня некому постоять, а значит, всё только в моих руках…
Нервно смотрю на дорогу, по которой изредка проезжают машины. До города уже меньше десяти минут. Метаю взгляд на ручной тормоз, и на парня за рулём, который всё ещё держит в одной руке рукоять ножа.
Мне нужно что-то предпринять, иначе я сама пожелаю собственной смерти!
Если действовать быстро, можно снести машину с дороги. Но чтобы спихнуть машину на обочину, нужно вывернуть руль, а мне быстрее продырявят руку, чем позволят подобное вытворить. Дверь не заблокирована, можно выпрыгнуть, но этот гонщик едет запредельно быстро, скорее расшибу себе голову… И я смотрю себе под ноги.
Опасная идея рождается быстрее, чем я оцениваю риски. Подтягиваю к себе ногу и расшнуровываю кроссовок. Руки трусятся, но я действую на инстинктах, которые подогревает адреналин.
Обматываю оба края шнурка вокруг своих ладоней, крепко фиксируя и не долго раздумываю над последствиями, чтобы не передумать. Решаюсь и в какой-то момент просто закидываю руки за переднее сидение, зафиксировав шею ублюдка, став с неистовой силой тянуть шнур на себя.
– Останови тачку! – рявкаю я, откланиваясь, когда моя жертва дергает руками и хочет до меня дотянуться. Тот мудак, что за рулём, ругается и тянет к шнуру нож, сбавляя скорость, но медлит. Боится, что занесет.
Когда нож всё-таки мелькает совсем рядом со шнурком, я откидываюсь больше назад и поднимаю ногу, с силой оттолкнув его руку, ударив по запястью. Вижу, что этот идиот мазнул по плечу задыхающегося и харкающего мерзавца.
– Да я же пришью тебя сейчас… – в гневе шипит он, давая по газам.
Я хватаюсь за ручку двери. Она легко поддается, но из-за движения машины, я всё-таки валюсь на обочину, сдирая колени и ладони, которыми затормозила. Адреналин, как верный помощник, затупляет боль, и я поднимаюсь, кинувшись в отчаянный бег подальше от трассы.
Оборачиваюсь, когда слышу непрерывный сигнал машины, а вскоре и возвращающийся байк, который стремительно приближается, сверкая фарами. Не сомневаюсь, что он меня догонит в считанные секунды по бугристой местности, но я больше не оборачиваюсь, как можно быстрее перебирая ногами.
Я так долго не продержусь…
Вокруг пустошь и единственное, что я могу – только бежать вперед и надеяться на чудо.
– Вам лучше начать отвечать на вопросы, Госпожа Авдеева. Вас никто и ни в чем не обвиняет, но мне нужны ваши показания, – мужчина в стильном костюме не внушает мне доверия, поэтому за пару часов пытки, я не открыла рот.
Я всё ещё не знаю, кто передо мной сидит.
В прошлый раз я ясно видела перед собой полицейского, который раздражался от моих взглядов и молчания. А этот тип в костюме давит, причем своеобразно. И его холенный вид не внушает мне доверия. Он точно не из правоохранителей…
– Я хочу видеть Мирослава Дымарского или своего юриста, – очередной раз повторяю я, нетерпеливо поглядывая на дверь.
Я не язвлю, не ехидничаю. Я напряжена эти несколько часов настолько, что готова сгрызть ногти и рвать на голове волосы. Мне никто ничего не говорит, а информацию, которую я требую – умалчивают.
То, что было на Живых холмах, будто какой-то безумный триллер из кино. Меня до сих пор передергивает, и я не могу успокоиться. Ни вода, ни кофе, ни даже предложенный поздний ужин – не тронуты. Меня тошнит от эмоций и пережитого стресса.
– Для начала вы должны ответить на мои вопросы, – дружелюбно напоминает мне мужчина, а я тяжело вздыхаю и прячу лицо в ладонях, облокотившись локтями на стол.
Бесполезный разговор заставляет раздражаться.
– Я вас где-то видела, – выпаливаю я, не выдержав его давления и перевожу тему. – Вы же не полицейский. Почему вы меня здесь удерживаете?
– Мы имеем право задержать вас на сутки, что вполне законно.
– Кто вы? – давлю я, вперив свой взгляд в мужчину.
Я его где-то видела, и скорее всего в день прошлого моего задержания. Но кто он я до сих пор не в силах понять.
– Юрист, – кратко отвечает он.
– Точно не мой, – устало качаю я головой. – Я не дам никаких показаний, пока не увижу своего человека.
– Вам есть что скрывать? – неожиданно оживился мужчина, поддавшись вперед, а взгляд его сверкнул в лукавом интересе.
– А вам? – передергиваю я.
Мужчина задумчиво оценивает меня своим пристальным взглядом и снова откидывается на спинку стула.
– Я, можно сказать, ваш друг, и хочу помочь.
– Предоставьте документы, друг, – холодно отвечаю я, снова окинув взглядом дверь, за которой слышны шаги оживленных сотрудников участка.
– Я представитель закона и советую вам быть сговорчивой…
Неприлично громко цокаю языком.
– А я пострадавшая, которую закрыли в этой конуре и не позволяют сделать звонок. Даже мне, девочке без юридического образования известны такие элементарные правила, – раздраженно отвечаю я, стараясь держать себя в руках.
Ему на телефон приходит сообщение и он, заметно нервничая, прочитав его, прячет гаджет во внутренний карман пиджака.
– Сделаем перерыв, – он сгребает со стола закрытую папку, и встаёт. – Но пока вы не заговорите, отсюда не выйдете. Надеюсь, мне не нужно приковывать вас наручниками к стулу?
Отворачиваюсь, не желая отвечать, а мужчина непонятно откуда достаёт металлические наручники, звякнув ими. Он в своём уме?! Решил меня промариновать, чтобы от страха начала говорить?
– Не надо, – поддаю голос, когда он намеревается ко мне подойти. – Это ни к чему. Я не дура, чтобы сбегать из участка, когда меня держат здесь, как преступницу!
– Надеюсь на вашу благоразумность.
Он выходит, и я даже начинаю свободнее дышать. Что-то я зачастила с посиделками в допросной… Вот только в прошлый раз я была зачинщицей, а в этот раз сижу и не могу понять, почему оказалась в холодной комнате с этим мужчиной.
В голове всё, как тумане. Я до сих пор не осознаю, что до конца произошло и какими ужасными методами я пыталась сбежать от никчемных идиотов, попытавшихся меня похитить. Вот я бегу, выплёвывая легкие, мчась по полю в сторону леса, слыша позади себя приближающийся мотоцикл Ковалёва. Он, словно в насмешку, догонял меня медленно, изнуряя мои силы и подавляя дух сопротивления.
Я не останавливалась, продолжая свой бессмысленный побег, а Ковалёв гнал меня, как зайца по полю, подсвечивая дорогу фарами в насмешку. Только когда я выдохлась, спотыкаясь об камень, уже не смогла встать на ноги с прежним рвением, ошалело смотря, как ультрамариновый байк засвечивает мои глаза, резко остановившись прямо перед моим лицом.
– Пари было оговорено, и, как ты уже поняла, победа за мной. Снова, – произнес Ковалёв, заглушая мотор и выключая свет. – А ты бессмысленно ерепенишься. Мы договорились совсем о другом, Принцесса, – когда я отползаю задом по земле, он едко кривит губы в ухмылке.
– Не приближайся ко мне! – гаркаю, хватая камень, попавшийся под руку, вставая на онемевшие от забега ноги. Кидаю взгляд на дорогу, с сожалением понимая, что я оказалась с этим чудовищем лицом к лицу наедине. – Тронешь меня и тебя сразу же загребут в ментовку! – выпаливаю я, с опаской глядя на Ковалёва, который снимает шлем и слезает с байка.
– Я и не думал, что ты такая недалёкая, Авдеева, – от души рассмеялся Стас, заставляя меня задрожать от бегающих мурашек по коже. – Знаешь ли ты, что в этом городе только я могу кого-угодно купить и продать? – ехидно уточняет Стас. – Неужели ты думаешь, что когда я тебя вытащил из ментовки, то тебя отпустили за «спасибо»? Ты, Принцесса, уже давно оказалась в списке моих должников.
– Я буду кричать! – испуганно отступила на шаг назад, когда он стал подходить ко мне слишком близко.
Рационально оцениваю свои силы – я не пробегу больше и ста метров, сваляюсь с ног на радость этому ублюдку. Остается только словесно тянуть время, до боли в ладони сжимать камень и затравленно двигаться спиной назад. Кричать тоже бессмысленно, мы слишком далеко от людей… Всё происходит так же, как и на трассе в тот вечер – мы одни, нас не видно и не слышно, а я оказываюсь загнана в угол.
– Будешь, – заверил меня Ковалёв, заставляя вздрогнуть от его злорадства, – когда мой член будет в тебе. А может и не только мой.
– Какая же ты мразь… – я мельком смотрю за спину Стаса, замечая, как несколько человек пошли в нашу сторону, видимо, те двое идиотов. Ситуация накаляется. Я Ковалёва не вытяну по силе, не то что троих сразу… – Но твои игры закончились. Ты ответишь за всё, что сделал, в том числе и со мной.
– Ты наивна, как ребенок, Авдеева, – раздраженно выплевывает он, всплеснув руками. – Садись, – он кивает на байк. – Будешь хорошей девочкой и я верну тебя утром домой. Помнишь, как это было в прошлый раз? – его глаза светятся от извращенного удовольствия даже в темноте. – Всё было по-честному, а если бы ты была сговорчивой, даже получила бы удовольствие.
– Любовь для тебя ничего не значит? – внезапно выпалила я, удивляя не только Стаса, но и себя саму.
– О чём ты толкуешь?
– О том, что я лучше глотку тебе разорву зубами, чем лягу с тобой добровольно. Я люблю Кирилла и это ничего не изменит.
– Любишь, значит, – фыркает Стас. – И как же ты себя чувствуешь рядом с ним? Дайка угадаю – как грязная потаскуха, которая сосёт чужие хуи на обочине трассы и обещает секс за пару нелегальных делишек. Что ты глазки опустила и замолчала? Неужели, правда и впрямь может резать в глаза?
– Ты никчемный насильник и манипулятор, который без папочки – полное дно, не умеющее общаться с людьми. Оно и понятно, почему ты эволюционируешь в обратную сторону и почему тебя все так презирают…
Он кидается на меня так резко, что я не успеваю отступить, только очередной раз вздрогнуть. Запястье с камнем он зажимает в крепко хватке, а меня унизительно хлыстнул по щеке. Я ошалело шатаюсь на ногах, прижав холодную руку к своей полыхающей щеке.
– Что-то сегодня все больно разговорчивые… – выдохнул он, словно этот вечер приносил ему одни только заморочки.
Я хочу продолжить не несущий никакого смысла спор с оскорблениями, но поворачиваю голову на звук приближающихся мотоциклов и машин по трассе. Их, оказывается, достаточно много, чтобы игнорировать звук.
– Это ещё что за хрень? – негодует Стас, но о чём-то догадываясь, тянет меня на себя. – Ты поведешь. Ты же любишь гонять на гонках, не так ли? И только попробуй рыпнуться… Связи у меня есть везде, в том числе и в больничке. Если Бес и не расшиб свою голову, то кончину встретит с моей подачи от первой попавшейся продажной медсестрички, – пробасил Ковалёв, насильно надавливая на мои плечи и заставляя оседлать его байк.
Этот мудак надевает шлем, оставляя меня без защиты. Беспрепятственно заводит байк и грубо пихает в спину между лопаток, заставляя схватиться за руль и начать двигаться по полю, по диагонали возвращаясь ближе к дороге.
Как только я включаю свет и опасно выскакиваю на трассу из-за небольшого бугра у дороги, за нами начинается настоящая погоня. Мой мозг отключается, доверяя профессиональным ощущениям на чужом байке, минуя все препятствия по дороге и превышая безопасную скорость.
Из помутневшего рассудка меня вытягивает скорая помощь, которую я встречаю по пути в город.
– Убери от меня свои грязные руки, мразь, – прошипела я, оттолкнув одного в грудь, осмелев от ярости и от желания немедля узнать, что произошло на трассе. Но я совсем забыла, что эти ублюдки угрожают мне ножом, который я почувствовала в следующий момент уже у моего горла, как и жесткую хватку на волосах.
Трави… Мерзкие твари!
– Игры кончились. Сядешь в тачку молча или с новой дыркой в теле, – язвительно выплюнул парень, толкая меня в спину, заставляя упасть в руки другого ублюдка.
Что-то щелкает в голове, и я поддаюсь своему инстинкту, вот только непонятно какому, когда неистово пытаюсь вырваться из рук этих мразей.
– Блядь, бешенная сука! – отвернулся один из них, когда я ногтями расцарапала ему лицо до крови.
Он неуклюже растирает кровь по лицу, а в следующий момент я падаю на колени, схватившись за живот. Боль от яростного удара этой сволочи разливается по телу, как горячее железо, плавя органы. Тяжело дышу, шокировано вздернув подбородок, глядя на этого отморозка.
– Мы так не договаривались, Чара. Просто посадим в машину эту сучку и газуем. Остальное – не наше дело, – второй поднимает меня за шкирку, и грубо держа за воротник куртки, толкает дальше по дороге.
– Она расцарапала мне лицо!
– Молись, чтобы в следующий раз это не был твой вялый член! – рявкаю я, из-за чего меня встряхивают.
Впереди замечаю довольно приметную машину, принадлежащую Стасу, и понимаю, что уже слишком близка к самому настоящему похищению. Со мной и впрямь не играют и даже не запугивают…
Пробую выкрутиться, но ноги едва касаются земли и заплетаются одна об другую, когда парень дезориентирует меня своими пинками в спину. Единственное, что теперь приходит в голову – неистовый крик, которому я поддаюсь, понимая, что дальше может произойти нечто похуже того рокового вечера с Ковалёвым.
– Захлопнись уже! – не выдерживает психованный парень моего крика, вырвав из рук своего подельника. Он с силой пихает меня в машину, из-за чего я спиной бьюсь об дверь, вышибая из груди воздух. Парень закрывает мой рот ладонью, впиваясь пальцами в лицо до боли в скулах. – Я тебя предупреждаю в последний раз…
Будоражащий взрыв раздаётся по всей территории Живых холмов, а я вижу, как желто-красные языки пламени вздымаются до неба где-то в центральной части трассы. Неверующее застываю, смотря на это происшествие с ужасом.
Что там происходит, чёрт возьми?!
Хватка парня слабеет, но я не шевелюсь, и даже закричать не могу, пытаясь не думать о том, что могло случиться… Вот только мозг отрицает, а глаза видят, как толпа расступается перед ультрамариновым мотоциклом, который на гоночной скорости едет прямо на нас.
Нет. Этого не может этого быть… Это просто невозможно.
Грудь тяжело поднимается от частого и взволнованного дыхания, а на глаза наворачиваются слезы. Невозможно... Сердце болезненно сжимается, желудок крутит от страха, но не за себя… Я с ненавистью смотрю на то, как Станислав Ковалёв тормозит передо мной на своём байке, посмотрев в мои глаза.
Я не вижу там насмешки, только холодный расчет и спокойствие. Он серьезен и намерен осуществить свой мерзкий план, включающий в него мои мучения. Я не отвожу взгляда, заставляя его зловеще ухмыльнуться.
– Где Кир? – мой голос дрожит от напряжения. – Где он?! – срываюсь на крик.
Ковалёв кивает куда-то за мою спину и срывается с места, а я, оглушенная эмоциями и чувствами, не понимаю, как оказываюсь в чужой машине. В голове гудит, а мысли разбежались по углам, не давая мне возможности догадаться, что произошло.
Он же не мог погибнуть, правда? Только не Кирилл Бессонов и только не на Живых холмах… Это просто невозможно. Что там случилось? Как Кирилл такое допустил? Отчего был такой мощный взрыв? Неужели он… Разбился? Не верю в это, несмотря на тупую боль в груди, не верю!
Слезы душат, но я только с небывалой силой в руках цепляюсь за сидение спереди, с болезненной ненавистью смотря на двух ублюдков и маячащий мотоцикл спереди.
За меня некому постоять, а значит, всё только в моих руках…
Нервно смотрю на дорогу, по которой изредка проезжают машины. До города уже меньше десяти минут. Метаю взгляд на ручной тормоз, и на парня за рулём, который всё ещё держит в одной руке рукоять ножа.
Мне нужно что-то предпринять, иначе я сама пожелаю собственной смерти!
Если действовать быстро, можно снести машину с дороги. Но чтобы спихнуть машину на обочину, нужно вывернуть руль, а мне быстрее продырявят руку, чем позволят подобное вытворить. Дверь не заблокирована, можно выпрыгнуть, но этот гонщик едет запредельно быстро, скорее расшибу себе голову… И я смотрю себе под ноги.
Опасная идея рождается быстрее, чем я оцениваю риски. Подтягиваю к себе ногу и расшнуровываю кроссовок. Руки трусятся, но я действую на инстинктах, которые подогревает адреналин.
Обматываю оба края шнурка вокруг своих ладоней, крепко фиксируя и не долго раздумываю над последствиями, чтобы не передумать. Решаюсь и в какой-то момент просто закидываю руки за переднее сидение, зафиксировав шею ублюдка, став с неистовой силой тянуть шнур на себя.
– Останови тачку! – рявкаю я, откланиваясь, когда моя жертва дергает руками и хочет до меня дотянуться. Тот мудак, что за рулём, ругается и тянет к шнуру нож, сбавляя скорость, но медлит. Боится, что занесет.
Когда нож всё-таки мелькает совсем рядом со шнурком, я откидываюсь больше назад и поднимаю ногу, с силой оттолкнув его руку, ударив по запястью. Вижу, что этот идиот мазнул по плечу задыхающегося и харкающего мерзавца.
– Да я же пришью тебя сейчас… – в гневе шипит он, давая по газам.
Я хватаюсь за ручку двери. Она легко поддается, но из-за движения машины, я всё-таки валюсь на обочину, сдирая колени и ладони, которыми затормозила. Адреналин, как верный помощник, затупляет боль, и я поднимаюсь, кинувшись в отчаянный бег подальше от трассы.
Оборачиваюсь, когда слышу непрерывный сигнал машины, а вскоре и возвращающийся байк, который стремительно приближается, сверкая фарами. Не сомневаюсь, что он меня догонит в считанные секунды по бугристой местности, но я больше не оборачиваюсь, как можно быстрее перебирая ногами.
Я так долго не продержусь…
Вокруг пустошь и единственное, что я могу – только бежать вперед и надеяться на чудо.
Глава 25. Нокаут
– Вам лучше начать отвечать на вопросы, Госпожа Авдеева. Вас никто и ни в чем не обвиняет, но мне нужны ваши показания, – мужчина в стильном костюме не внушает мне доверия, поэтому за пару часов пытки, я не открыла рот.
Я всё ещё не знаю, кто передо мной сидит.
В прошлый раз я ясно видела перед собой полицейского, который раздражался от моих взглядов и молчания. А этот тип в костюме давит, причем своеобразно. И его холенный вид не внушает мне доверия. Он точно не из правоохранителей…
– Я хочу видеть Мирослава Дымарского или своего юриста, – очередной раз повторяю я, нетерпеливо поглядывая на дверь.
Я не язвлю, не ехидничаю. Я напряжена эти несколько часов настолько, что готова сгрызть ногти и рвать на голове волосы. Мне никто ничего не говорит, а информацию, которую я требую – умалчивают.
То, что было на Живых холмах, будто какой-то безумный триллер из кино. Меня до сих пор передергивает, и я не могу успокоиться. Ни вода, ни кофе, ни даже предложенный поздний ужин – не тронуты. Меня тошнит от эмоций и пережитого стресса.
– Для начала вы должны ответить на мои вопросы, – дружелюбно напоминает мне мужчина, а я тяжело вздыхаю и прячу лицо в ладонях, облокотившись локтями на стол.
Бесполезный разговор заставляет раздражаться.
– Я вас где-то видела, – выпаливаю я, не выдержав его давления и перевожу тему. – Вы же не полицейский. Почему вы меня здесь удерживаете?
– Мы имеем право задержать вас на сутки, что вполне законно.
– Кто вы? – давлю я, вперив свой взгляд в мужчину.
Я его где-то видела, и скорее всего в день прошлого моего задержания. Но кто он я до сих пор не в силах понять.
– Юрист, – кратко отвечает он.
– Точно не мой, – устало качаю я головой. – Я не дам никаких показаний, пока не увижу своего человека.
– Вам есть что скрывать? – неожиданно оживился мужчина, поддавшись вперед, а взгляд его сверкнул в лукавом интересе.
– А вам? – передергиваю я.
Мужчина задумчиво оценивает меня своим пристальным взглядом и снова откидывается на спинку стула.
– Я, можно сказать, ваш друг, и хочу помочь.
– Предоставьте документы, друг, – холодно отвечаю я, снова окинув взглядом дверь, за которой слышны шаги оживленных сотрудников участка.
– Я представитель закона и советую вам быть сговорчивой…
Неприлично громко цокаю языком.
– А я пострадавшая, которую закрыли в этой конуре и не позволяют сделать звонок. Даже мне, девочке без юридического образования известны такие элементарные правила, – раздраженно отвечаю я, стараясь держать себя в руках.
Ему на телефон приходит сообщение и он, заметно нервничая, прочитав его, прячет гаджет во внутренний карман пиджака.
– Сделаем перерыв, – он сгребает со стола закрытую папку, и встаёт. – Но пока вы не заговорите, отсюда не выйдете. Надеюсь, мне не нужно приковывать вас наручниками к стулу?
Отворачиваюсь, не желая отвечать, а мужчина непонятно откуда достаёт металлические наручники, звякнув ими. Он в своём уме?! Решил меня промариновать, чтобы от страха начала говорить?
– Не надо, – поддаю голос, когда он намеревается ко мне подойти. – Это ни к чему. Я не дура, чтобы сбегать из участка, когда меня держат здесь, как преступницу!
– Надеюсь на вашу благоразумность.
Он выходит, и я даже начинаю свободнее дышать. Что-то я зачастила с посиделками в допросной… Вот только в прошлый раз я была зачинщицей, а в этот раз сижу и не могу понять, почему оказалась в холодной комнате с этим мужчиной.
В голове всё, как тумане. Я до сих пор не осознаю, что до конца произошло и какими ужасными методами я пыталась сбежать от никчемных идиотов, попытавшихся меня похитить. Вот я бегу, выплёвывая легкие, мчась по полю в сторону леса, слыша позади себя приближающийся мотоцикл Ковалёва. Он, словно в насмешку, догонял меня медленно, изнуряя мои силы и подавляя дух сопротивления.
Я не останавливалась, продолжая свой бессмысленный побег, а Ковалёв гнал меня, как зайца по полю, подсвечивая дорогу фарами в насмешку. Только когда я выдохлась, спотыкаясь об камень, уже не смогла встать на ноги с прежним рвением, ошалело смотря, как ультрамариновый байк засвечивает мои глаза, резко остановившись прямо перед моим лицом.
– Пари было оговорено, и, как ты уже поняла, победа за мной. Снова, – произнес Ковалёв, заглушая мотор и выключая свет. – А ты бессмысленно ерепенишься. Мы договорились совсем о другом, Принцесса, – когда я отползаю задом по земле, он едко кривит губы в ухмылке.
– Не приближайся ко мне! – гаркаю, хватая камень, попавшийся под руку, вставая на онемевшие от забега ноги. Кидаю взгляд на дорогу, с сожалением понимая, что я оказалась с этим чудовищем лицом к лицу наедине. – Тронешь меня и тебя сразу же загребут в ментовку! – выпаливаю я, с опаской глядя на Ковалёва, который снимает шлем и слезает с байка.
– Я и не думал, что ты такая недалёкая, Авдеева, – от души рассмеялся Стас, заставляя меня задрожать от бегающих мурашек по коже. – Знаешь ли ты, что в этом городе только я могу кого-угодно купить и продать? – ехидно уточняет Стас. – Неужели ты думаешь, что когда я тебя вытащил из ментовки, то тебя отпустили за «спасибо»? Ты, Принцесса, уже давно оказалась в списке моих должников.
– Я буду кричать! – испуганно отступила на шаг назад, когда он стал подходить ко мне слишком близко.
Рационально оцениваю свои силы – я не пробегу больше и ста метров, сваляюсь с ног на радость этому ублюдку. Остается только словесно тянуть время, до боли в ладони сжимать камень и затравленно двигаться спиной назад. Кричать тоже бессмысленно, мы слишком далеко от людей… Всё происходит так же, как и на трассе в тот вечер – мы одни, нас не видно и не слышно, а я оказываюсь загнана в угол.
– Будешь, – заверил меня Ковалёв, заставляя вздрогнуть от его злорадства, – когда мой член будет в тебе. А может и не только мой.
– Какая же ты мразь… – я мельком смотрю за спину Стаса, замечая, как несколько человек пошли в нашу сторону, видимо, те двое идиотов. Ситуация накаляется. Я Ковалёва не вытяну по силе, не то что троих сразу… – Но твои игры закончились. Ты ответишь за всё, что сделал, в том числе и со мной.
– Ты наивна, как ребенок, Авдеева, – раздраженно выплевывает он, всплеснув руками. – Садись, – он кивает на байк. – Будешь хорошей девочкой и я верну тебя утром домой. Помнишь, как это было в прошлый раз? – его глаза светятся от извращенного удовольствия даже в темноте. – Всё было по-честному, а если бы ты была сговорчивой, даже получила бы удовольствие.
– Любовь для тебя ничего не значит? – внезапно выпалила я, удивляя не только Стаса, но и себя саму.
– О чём ты толкуешь?
– О том, что я лучше глотку тебе разорву зубами, чем лягу с тобой добровольно. Я люблю Кирилла и это ничего не изменит.
– Любишь, значит, – фыркает Стас. – И как же ты себя чувствуешь рядом с ним? Дайка угадаю – как грязная потаскуха, которая сосёт чужие хуи на обочине трассы и обещает секс за пару нелегальных делишек. Что ты глазки опустила и замолчала? Неужели, правда и впрямь может резать в глаза?
– Ты никчемный насильник и манипулятор, который без папочки – полное дно, не умеющее общаться с людьми. Оно и понятно, почему ты эволюционируешь в обратную сторону и почему тебя все так презирают…
Он кидается на меня так резко, что я не успеваю отступить, только очередной раз вздрогнуть. Запястье с камнем он зажимает в крепко хватке, а меня унизительно хлыстнул по щеке. Я ошалело шатаюсь на ногах, прижав холодную руку к своей полыхающей щеке.
– Что-то сегодня все больно разговорчивые… – выдохнул он, словно этот вечер приносил ему одни только заморочки.
Я хочу продолжить не несущий никакого смысла спор с оскорблениями, но поворачиваю голову на звук приближающихся мотоциклов и машин по трассе. Их, оказывается, достаточно много, чтобы игнорировать звук.
– Это ещё что за хрень? – негодует Стас, но о чём-то догадываясь, тянет меня на себя. – Ты поведешь. Ты же любишь гонять на гонках, не так ли? И только попробуй рыпнуться… Связи у меня есть везде, в том числе и в больничке. Если Бес и не расшиб свою голову, то кончину встретит с моей подачи от первой попавшейся продажной медсестрички, – пробасил Ковалёв, насильно надавливая на мои плечи и заставляя оседлать его байк.
Этот мудак надевает шлем, оставляя меня без защиты. Беспрепятственно заводит байк и грубо пихает в спину между лопаток, заставляя схватиться за руль и начать двигаться по полю, по диагонали возвращаясь ближе к дороге.
Как только я включаю свет и опасно выскакиваю на трассу из-за небольшого бугра у дороги, за нами начинается настоящая погоня. Мой мозг отключается, доверяя профессиональным ощущениям на чужом байке, минуя все препятствия по дороге и превышая безопасную скорость.
Из помутневшего рассудка меня вытягивает скорая помощь, которую я встречаю по пути в город.
