Беру девушку за бедра и аккуратно сажаю на себя, ощущая, как она также неистово пульсирует и жаждет моей близости. Она двигается сама, в своём ритме, для своего удовольствия. Я задираю её футболку с лифчиком наверх, припадая губами к её набухшей груди.
– Ти-му-у-ур, – мурлычет моя Мурка, задыхаясь от страсти и неспешных ритмичных скачек. Я помогаю ей, перехватывая девушку под бедра, заставляя её двигаться жестче и опускаться как можно ниже. – Это… Невероятно, – шепчет она, откидывая голову назад.
Согласен, девочка. Согласен. Это невероятное ощущение – обладать тобой, смотреть, как ты задыхаешься, шепчешь моё имя и совсем скоро начнешь умолять.
В машине становится до невозможности жарко. Её запах возбуждения слышен настолько явно, что я получаю необычное удовольствия от того, как она течет для меня.
Возможно, она мне много и нагло врёт, но я уверен, что её чувства – настоящие и такие же яркие, как и мои. Я не ощущал такого почти никогда… Но я точно знаю, что это сравнимо с первой школьной любовью, которая напрочь сшибает с ног. Разница только в том, что я старше и умнее, а значит смогу думать не членом, а мозгами.
– Боже мой… Не останавливайся! – стонет Вика, когда я притягиваю её к себе и заставляю лечь на меня. Я покоряюсь её желанию и не останавливаюсь, ни на секунду, зверея от желания излиться прямо в неё. – Тим… Мур… Тим… Господи… Я чувствую… Я люблю тебя… – едва различимое шептание, но меня пробирает настолько, что последние несколько толчков оказываются ярыми и жесткими, а она взрывается.
Ощущая её конвульсии, следую за ней, устало откидывая голову назад.
Сердце бьется настолько быстро, что грудная клетка будто надрывается. Мурка тяжело дышит, прижавшись ко мне, подрагивая от оргазма, всё ещё сжимая внутри себя мой член. И это так близко, так пронизывающе эмоционально, что я не сразу разбираю услышанные мною слова.
– Спасибо, – она благодарит меня быстрее, чем я успеваю сориентироваться. – Ты как всегда… Невероятен, – я протягиваю руки за её спину, расстегивая ремень. Она сразу же прикасается ко мне, трогает плечи и гладит мои скулы. – Я готова остаться здесь на вечно.
Забалтывает. Она меня элементарно забалтывает, чтобы я не задал своего волнующего вопроса. Я не буду у неё ничего переспрашивать и заставлять повторить… Мне достаточно того, что услышал, и что её это безумно смутило. Мы это обязательно обговорим, когда я буду знать, что кто эта девушка, которая завладела моими мыслями и сердцем.
– Ты каждый момент нашей близости делаешь незабываемым, – я неохотно выскальзываю из неё, и признаюсь – это было очень неприятно. – Но лучше это делать дома в постели и с удобствами.
– За-ну-да, – смеется Вика, кусая меня за подбородок. – Или это возраст? Если возраст, то заявляю прямо – я не хочу стареть! – мы снова смеемся вместе, ощущая легкость и необычную близость.
Вика перебирается на соседние сидение, лениво натягивая джинсы.
– С тебя новое белье, – она определенно хотела сделать мне замечание, но вместо этого Вика улыбается и смотрит на меня поедающим взглядом.
– Это будет очень захватывающая покупка, – я многообещающе смотрю на Мурку, предвкушая наш поход в торговый центр. Вика передает мне салфетки, но я отмахиваюсь, застегивая брюки.
– Завтра я договорилась встретится с Лизой и Никой в центре. Ты сможешь меня отвезти и забрать? – я завожу машину, насмешливо изогнув губы.
– Значит, ты признаешь, что тебе нужна безопасность? – спрашиваю я девушку, которая замешкалась с ответом.
– Я хочу продать машину… Ну, знаешь, она уже старая и частенько барахлит. У меня сейчас хорошая зарплата, чтобы накопить на новую. Если ты, конечно, не против со мной нянчиться, – она с некой надеждой смотрит мне в глаза.
– Продаешь машину, значит, – задумываюсь я, вспоминая её машину. Она ищет деньги, всё ещё – это же так очевидно! Сто тысяч из ящика Ани, видимо, совсем не так сума, в которой нуждается девушка. И сколько же это? Миллион? Несколько миллионов? – Я не против. Тем более, что я уверен – завтра я тебя буду забирать от девочек пьяную и дикую, – я сглаживаю острое молчание и Вика расслабляется.
– Девочки очень интересные, я не против с ними выпить.
– Ох, Мурка, у них мужья, которые уже привыкли к шабашу и смогут их усмирить… А мне, зная тебя, придется очень долго укладывать в кровать, – я, конечно, не против узнать её пьяную в постели, но в последний раз она вытащила свой скелет из шкафа – рассказала о совместной работе с Дамиром.
– А ты возражаешь? – Вика закусывает свою губу в ожидании моего ответа.
– Невероятно. Ты даже сейчас всё ещё голодная, – неверующе смотрю на Вику.
– По тебе – всегда.
***
Виктория:
Неделя проходит в небольшом напряжении. Работы так много, что Тимур каждый день приходит и уговаривает меня вернуться домой. Мы ужились – утром я готовлю завтрак, а он вечером ужин. А наш секс настолько регулярный, что я начинаю привыкать и с готовностью принимать его утром, едва звонит будильник, и ночью, когда я ворочаюсь и бужу мужчину. Он расценивает это по-своему, а я не признаюсь, что каждую ночь обдумываю план по поиску денег.
В среду я и впрямь напиваюсь с девочками едва ли не до поросячьего визга, а когда меня забирает Громов – сразу же вырубаюсь в машине. В четверг моя голова разрывается, но я, стремясь как можно быстрее продать машину, договариваюсь с покупателем на просмотр. Тимура едва уговариваю дать мне возможность сделать это самой.
Моя машина не так уж плоха, как я рассказала это Тиму, поэтому я сразу же составляю договор с юристами и договариваюсь с покупателем на пятницу. У меня есть триста тысяч, и это просто невыносимо мало. В субботу, когда Тимур отправился в спортзал, я буквально сбегаю из его дома, приглашая БТИ провести осмотр моей квартиры.
Женщина скептически осматривает моё скромное жилище и называет сумму – два с половиной миллиона. Но когда я понимаю, что ждать мне придется несколько месяцев для поиска подходящего покупателя, включаю в себе переговорщика. Женщина обещает найти покупателя за два миллиона, и я охотно соглашаюсь, не имея в наличии время.
Она перезванивает мне в воскресенье и говорит, что всё улажено – мне нужно только подписать договор и забрать деньги. Я немного успокаиваюсь, у меня будет почти половина уже в понедельник.
С Тимуром я стараюсь вести себя как можно естественнее, но иногда это чертовски сложно контролировать. Он всё время хочет быть рядом и во всём помогать, и когда он узнал, что я была в своей квартире – поднял настоящий шум.
– Ты в своём уме? Зачем ты рискуешь собой? Что, если этот бандит поджидает тебя? – накинулся он на меня, как только я вернулась к нему домой. Тимур грубо перехватил меня под локоть, усаживая за стол, дотошно читая нотации.
– Но его не было. Тебе не о чем волноваться, – я старалась его успокоить.
– Есть о чём, Вика! – рявкнул он так яростно, что я дернулась, удивленно смотря на мужчину, которого я совсем не узнавала. – Прости, – он устало облокотился на столешницу, отвернувшись от меня. – Прости, я волнуюсь за тебя и не могу видеть, как ты сама себя толкаешь в руки опасности.
Я поднялась и подошла к Тимуру ближе, нежно обнимая его со спины.
– Я понимаю, но тебе не стоит так волноваться. Правда. Неужели ты думаешь, что бандитам так тяжело найти свою жертву? Это был какой-то хулиган, который, видимо, отслеживал жильцов и хотел взломать квартиру. Меня часто не было дома до позднего вечера, иногда я ночевала у Оли… – шепчу я, стараясь утешить мужчину.
Меня грызет совесть, но я стараюсь не обращать на неё внимание. Я должна его убедить в своей безопасности иначе он скоро наймет мне конвой, если так реагирует на двухчасовую вылазку из его дома.
– Я не должен был повышать на тебя голос, – он поворачивается, обнимая меня за плечи. – Пообещай мне, что больше не пойдешь туда.
– Обещаю, – говорю я, зная, что в понедельник мне нужно только передать ключи от квартиры. Здесь я совсем не лукавила. – Тимур, пожалуйста… Я ведь уже взрослая девочка и могу за себя постоять в случае чего…
– В случае чего? – спрашивает меня Тим, желая знать подробности. – Мурка, расскажи мне, что тебя тревожит. Я же чувствую, что что-то не так.
– Меня тревожит, что ты превращаешься из моего мужчины в отца, Тимур, – я слышу, как он тяжело вздыхает и крепче прижимает меня к своей груди.
– Лучше бы тебя тревожила твоя паршивая самодеятельность, – он тяжело выдохнул, и перехватывая мой подбородок, заставляет поднять голову, взглянуть в его глаза. Тимур кажется мне… Печальным. И это мне совсем не нравится. – Мы ведь договаривались, что ты не должна туда ходить одна…
– Больше – ни ногой. Я обещаю, – шепчу, и поднимаясь на носочки, целую его в губы коротким поцелуем. – Только не сердись на меня. Я просто хотела там прибраться и забрать документы на случай, если всё-таки преступник вернется на место преступления, – напоминаю я ему его же слова и пытаюсь пошутить, но Тимур остается донельзя серьезным.
– Я приготовил ужин, – он меняет тему и отводит взгляд в сторону. Последнюю неделю он кажется мне каким-то совсем другим, словно он понемногу от меня отдаляется… И я напрягаюсь впервые, предположив, что он мог что-то узнать обо мне. А ведь совершенно любая правдивая информация обо мне – это катастрофа. – Тебе стоит поесть. Мне кажется, что ты вообще прекратила есть…
Но почему тогда он ничего не говорит? Не сердится должным образом? Совсем не задает вопросов. Нет, он не мог ничего узнать, как минимум – Егорчик не объявляется, а все ниточки начинаются именно с него.
– Конечно, папочка, – подтруниваю я над Тимуром, закатывая глаза. Я стараюсь быть непринужденной, но почему-то с тревогой смотрю на моего мужчину и молюсь, чтобы он ничего не узнал. – Спать уложишь ровно в десять и никаких мультфильмов перед сном?
– Язва, – констатирует мой любимый мужчина, но всё-таки его уголки губ предательски подрагивают. Его взгляд теплеет и это меня очень радует. – Кстати, ты знаешь, что Дамир вылетел в Берлин?
– В Берлин? – я удивленно моргаю. – К Оле? – восторгаюсь я своей догадке. – Ну наконец-то! – настроение значительно подпрыгивает. – Она мне писала на днях, что выставка назначена на среду. Осталось совсем немного… Надеюсь, что Дамир ей поможет феерично открыться.
– Не знаю, Мурка. Оля, случайно, ничего не натворила? Мне показалось, что Дамир был в бешенстве, – я задумчиво поджимаю губы.
– Что она могла такого сделать, чтобы заставить Дамира бросить все свои важные дела и вылететь за ней? Может, он сам этого хочет – увидеть её… – я надеюсь, что его к этому решению подтолкнули самые светлые чувства. – Я ей позвоню позже, узнаю, как там дела с выставкой.
– Тогда я попробую поговорить с Дамиром, – кивает Тимур, заправляя волосы мне за ушко. – А сейчас я хочу тебя.
– То есть ты предлагаешь мне на ужин себя? – я скептически сужаю глаза, с удовольствием отмечая его полыхнувший взгляд. Сколько бы мы этого не делали – мы горим оба и нам всегда чертовки мало друг друга.
– Как вариант, – смеется он, и захватывает мои губы в поцелуй, но всю страсть обрывает мой бурчащий желудок. – Но, видимо, не сегодня. За стол, Мурка, сейчас я буду тебя кормить!
***
Всё идет своим чередом. С Дамиром я закончила проекты ещё в пятницу и теперь свободно раздаю задачи моим коллегам в ГриннГрупп. В понедельник я на обеденном перерыве беру такси и выезжаю к нотариусу, где меня уже ждёт женщина с подготовленными документами. Я, конечно, как директор маркетинга, внимательно перечитываю каждую страницу договора и ещё раз обговариваю сумму.
Я настоятельно просила деньги наличными – и мне их дали, но в долларах. Их, конечно, нести намного легче, но Егорчик будет в бешенстве. Ничего, стерпит и использует. В его руках деньги не пропадут – в этом я точно уверена.
В офис я возвращаюсь с пончиками и двумя стаканами кофе. Тимур действительно стал приглядывать за мной, и я совсем не удивилась, обнаружив мужчину в моём кабинете.
– Это тебе, мой дорогой надсмотрщик, – я ставлю перед ним кофе и открываю коробку свежих шоколадных пончиков, скинув тяжелую сумку на стол. Деньги не только тяжело зарабатывать и находить, но даже тяжело носить!
Тимур удивленно изгибает брови.
– Видимо, я стаю предсказуемым, – он улыбается от собственной догадки, но с удовольствием пробует кофе, благосклонно улыбнувшись. Да-да, я знаю твои вкусы, Тимур.
– Именно! И опережая твои вопросы – я была в нотариусе, подписывала договор для продажи машины. Взяла такси туда и обратно. Меня никто не выслеживал, на меня никто не нападал и уж тем более не пытался убить.
– Но ты ведь уже продала машину…
– Дополнительные бумаги, Тимур. Ты же знаешь этих нотариусов – сплошная бюрократия и три стопки бумаг! – я сажусь на своё кресло и со спокойной душой ем пончики, запивая им вкусным кофе. Последняя неделя до конца месяца.
Мне стоит немного поднапрячься, и я навсегда забуду о такой проблеме – как Егор.
– Кстати, – я отодвигаю свой ящик, порывшись в купе ненужных бумаг. – Мой отдел последние два месяца перегружен и эта нагрузка растет. Я хочу, чтобы ты пересмотрел премиальные для моего отдела. Лично я ни на что не претендую, но мои подчиненные зашиваются. Им нужен хороший стимул.
Я протягиваю ему небольшую стопку листов, которые мне распечатала Аня. Тимур, кажется, совсем не удивленным, только задумчиво их перелистывает. И взгляд… Он кидает на меня такой пронизывающий взгляд, что я немного насторожено сглатываю кусок пончика.
– Екатерина Юрьевна мне ничего не говорила о твоём запросе.
– Потому что это делала Анна Сергеевна. Если ты утвердишь сумму, дальше этим займется Екатерина Юрьевна, – говорю я, словив его очередной непроницаемый взгляд.
– Значит, Аня, – он насмешливо скривил губы. – Ты ходила к ней. К моей бывшей любовнице. Ты могла сделать запрос по почте или просто сказать мне о своих намереньях.
– Прежде всего, Тимур, она – сотрудник ГриннГрупп – пусть отрабатывает свою зарплату и практикуется, – я откидываюсь на свой мягкий кожаный стул, уверенно не сводя взгляда с моего босса. – И не стоит считать любовницей ту, которая обычно отсасывала тебе по команде.
– Вика, – звучит предостерегающе. – Это был мой выбор и мне за него никогда не будет стыдно. А тебе, Мурка, следует поумерить свою ревность к моему прошлому. К тому же ты не моя любовница, а моя женщина. Не путай такие разные понятия.
Он словно вылил на меня ведро ледяной воды. И мне снова становится стыдно и не по себе. С ним всегда мои чувства и эмоции выворачиваются наизнанку и стают совершенно другими… Чистыми, первобытными.
– И, пожалуйста, не нужно её терроризировать. Она ещё слишком молода, чтобы соперничать с тобой и твоим острым языком. Договорились?
Ага, как же!
– Мы договорились, Мурка?
– Договорились, – скрипуче отвечаю я, отвернувшись в сторону.
Надо же, как он её защищает! Может, он её ещё себе под крылышко возьмет, чтобы уберечь малышку от такого кошмарного ужаса – меня? Или ещё лучше: снова пригласит её под свой стол, заняв её рот своим… Бесит даже мысль об этом!
– Ты себя всё время накручиваешь.
