Марат держится за шею, вытаскивая из шеи шприц. – Гребанная сука! Да я с тебя шкуру живьем спущу! – он откидывает шприц в сторону и его пошатывает, из-за чего он сталкивается с тумбой, тяжело облокотившись на неё ладонью.
Он достает пистолет из-за пояса, направив в сторону Леры, которая даже не шелохнется. Мужчину ведет в сторону, и он не может прицелиться. Теперь моя очередь встать на защиту женщины, которая каждый раз жертвует собой ради моей свободы.
– Уйди, – слабо выдыхает мужчина, но руку с оружием не отпускает. В меня не выстрелит, а значит и Валерию не зацепит за моей спиной. – Вы всё равно… Не уйдете… Вас не выпустят.
Мы отходим к двери, но внезапный выстрел буквально пригвоздил к месту. Валерия даже не дернулась, зато я полностью сжалась, напряженно следя за каждым движением неадекватного мужчины с оружием. Марат снимает рацию с пояса, и пошатываясь, включает сигнал.
– Ден, зайди… В кабинет, – говорит он в рацию, но ответа не следует. Я переглядываюсь с девушкой, которая настороженно прислушивается к ответу. – Ден. Сейчас же!
Марат поднимает затуманенный взгляд на меня, тряхнув головой. Ему сложно не то чтобы обдумать что-то, но даже стоять на ногах. Он пытается сделать шаг в нашу сторону, но его ведет и мужчина, ища опору, едва не падает на акушерскую кушетку.
Когда сзади нас открывается дверь, мы обе с ужасом отскакиваем в сторону. Смотрим настороженно на совершенно незнакомых людей, которые толпой врываются в небольшую процедурную, заполняя едва не всё пространство.
Все мужчины с оружием. Между них выходит статный вожак, расслабленно держа руки в карманах брюк. Он мне не знаком, но ведет себя вызывающе самоуверенно, чем привлекает внимание. Этот мужчина впивается взглядом в едва что-то осознающего Марата, который жмурится и пытается бороться с сонливостью и слабостью, но пистолет из рук не выпускает.
Он пытается сделать шаг, но валиться с ног, задевая рядом стоящую тумбу с медикаментами. Его глаза бесконтрольно закрываются.
– Кто его так приложил? – мужчина не скрывает своей зловещей и несколько довольной ухмылки. Теперь он с интересом обводит взглядом меня, а затем и Леру, которая отступила на шаг за меня, в желании спрятаться. – Кого я вижу… Красивая моя, не ты ли это? – в глазах незнакомого мужчины проскальзывает узнаваемость, и он удивленно склоняет голову, пытаясь рассмотреть девушку за моей спиной. – Надо же, это правда ты, Красивая. Какая роковая встреча!
Я переглядываюсь с девушкой, которая в миг побледнела и поежилась.
– Вика! – внезапный оклик заставляет меня вздрогнуть. В процедурную, сквозь толпу вооруженных мужчин, пробивается Тимур, ошалело уставившись на меня безумным взглядом.
Этого… Не может быть!
– Тимур… – срываюсь с места, обвисая на его шее, совсем не веря в то, что он на самом деле здесь. Как только смог сюда пробраться? Кто все эти люди? Так хочется спросить его обо всем, но я не могу ничего вымолвить, кроме: – это действительно ты… – шепчу ему на ухо, ощущая его нежные, но крепкие объятия и такой родной запах мужчины.
На глаза наворачиваются слезы облегчения. Неужели, все закончилось?
– Я, Мурка. Это я, – шепчет мой мужчина, и берет в свои руки мое лицо, осматривая на предмет повреждения. – Ты в порядке? Они тебе что-то сделали? – он только сейчас осматривает гинекологический кабинет, нахмурившись. – Ты точно в порядке?
Когда взгляд Тимура падает на Марата, который уже не двигается, крепче прижимает к своей груди. Я слышу, как он тяжело дышит и как ему не легко дается держать себя в руках, но Громов был бы не Громов, если бы не умел сдерживать эмоции.
– Не беспокойтесь. Он вас больше не побеспокоит, – говорит мужчина, с интересом поглядывая на обмякшего лидера Клана, который после выходки Валерии, совсем не двигается. – А ты, как я погляжу, не растеряла свою храбрость, Красивая, – это он уже обращается к Лере, с интересом осматривая мою спасительницу.
– Поедем домой, – шепчет Тимур, не выпуская меня из объятий. – Они во всём разберутся.
– Постой… – я замечаю, как мужчина, который напоминает мне хищника поопытнее Марата, решительно направляется к Лере. Девушка пятится назад, тяжело дыша от удушающего её страха. Она не боялась Марата, который всегда и на всех наводил ужас. Кто же этот человек, от которого девушка готова сбежать прямо через окно? – Валерия, пойдем с нами. Я теперь перед тобой в неоплатном долгу… – я обращаюсь к девушке, которая испуганно смотрит на меня, но вновь возвращает свой взгляд на незнакомого мне мужчину.
– Нет, – категорично отвечает за неё этот зверь с густой темной бородой и голодным оскалом. Он безотрывно не спускает своего хищного взгляда с Валерии, упиваясь ей беззащитностью. – Красивая теперь под моей личной защитой.
– Ильяс, – напряженно окликает его Тимур. – Девочкам нужно безопасное место и время, чтобы прийти в себя.
– Мы в расчете, Громов. Мои люди отвезут вас домой, а с ней… – он снова смотрит на Валерию, которая напряженно сжалась. – А с ней мы тоже поедем домой. Да, Красивая? – мужчина получает удовольствие, когда смотрит на молчаливую девушку с враждебным взглядом.
– Валерия, если ты… – пытаюсь к ней обратиться, дать поддержку и уверенность в том, что я не оставлю её одну.
– Всё хорошо. Он не причинит мне вреда, – она решительно смотрит на мужчину и мягко мне кивает, давая понять, что на самом деле все в порядке.
– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Свяжись со мной, как будет время, – Валерия вновь кивает и доброжелательно провожает нас взглядом, когда Тимур меня направляет на выход.
Последний раз я оборачиваюсь на Марата, бледного и полулежащего на полу, всем сердцем надеясь, что я больше никогда в жизни его не увижу. Напряженно ощущаю тягучее ощущение внизу живота, резко остановившись. Тимур взволнованно смотрит на мою заминку, а я не могу выжать из себя ни слова… Сейчас узнать эту новость будет для него слишком большим потрясением, а я хожу сбежать из этой больницы как можно дальше.
– Подожди, – нас нагоняет Лера под прицельным надзором мужчины и телохранителей. – Отвези её сейчас в центральную клинику Адонис, она находится в центре. Обратитесь к гинекологу Захаровой Тамаре Валентиновне. Она вам поможет, – говорит девушка, буквально сбивая меня с ног своим наставлением, из-за чего я почти полностью облокачиваюсь на Тимура.
Знакомое имя!
– Я знаю эту клинику, но… – он настороженно переводит взгляд на меня. Видимо, мой вид сейчас совершенно потерянный и потрясенный, из-за чего Тимур сжалился и отложил свой допрос на благоприятное время. – Хорошо, – Громов поднимает меня на руки, а я с невероятным восторгом тону в его крепких объятиях и заботе.
Он правда здесь. Он правда пришел за мной. Он правда восхитительный и бесстрашный мужчина! Мой мужчина!
Мой прекрасный босс вызволил меня из когтистых лап чудовища, от которого я не могла избавиться несколько лет. Еще бы какой-то час и произошло бы самое непоправимое, от чего я бы никогда не отмылась и не смогла забыть. Это чудо, которое случается со мной не так часто, но с приходом Тимура – всё меняется и переворачивается с ног до головы.
– Прости меня. Я должна была обо всем рассказать, но я боялась подвергать тебя опасности, – шепчу я, когда мы садимся в машину на заднее сидение. Тимур не выпускает меня из рук, а я бы даже под прицелом не смогла бы с него слезть.
– Забудь об этом навсегда. Ты теперь в безопасности, со мной, – он целует мои щеки, веки и нос, заставляя меня улыбаться и больше прижиматься к его мощному телу.
– Я должна сказать тебе ещё кое-о-чем… – повисшая пауза между нами волнует мужчину, хоть он и старается держать себя в руках.
– Я больше не вынесу плохих новостей, Мурка. Давай отложим это на завтра? Сначала больница, затем отдых и дача показаний людям Ильяса, – говорит он мне на ушко, тихо и ласково, но я слышу, что он категорически против ошеломляющих вестей.
– Хорошо, но знай… Я люблю тебя, Тимур. Люблю больше жизни… – шепчу ему в самые губы, наслаждаясь коротким, но чертовски памятным поцелуем. – Я думала, что мы больше никогда не увидимся…
– Мурка. Я уже без тебя никуда и никак, – он заправляет мои волосы назад, любовно обводя моё лицо аккуратными прикосновениями прохладных пальцев. – Я люблю тебя, Мурка, даже с твоим весомым опытом в криминальном клане. Научишь меня стрелять, Мурка? – он с хитринкой смотрит на меня и расслабленно откидывается на сидение машины.
Я впервые присматриваюсь к мужчине, который оказался уставшим, бледным и с глубокими синяками под глазами. Руки его едва подрагивают, но он плотнее меня обнимает, и, кажется, успокаивается.
Не хочу на него давить и спрашивать, что произошло там, в кабинете, и кем оказался этот устрашающий мужчина – Ильяс. Я просто окунаюсь в объятия своего мужчины, с маниакальностью вдыхая его родной запах и ощущая знакомую для меня мужскую защиту.
Тимур:
Пока Викторию осматривает доктор, экстренно вызванная с законного выходного дня, я сижу на сидении и напряженно смотрю на табличку «Акушер-гинеколог». Во мне мечется убийственная мысль, что мою девочку жестоко тронули, что заставляет волноваться и несколько раз подняться, обойти коридор, но всё-таки напряженно вернуться на место.
Звонок от Дамира принимаю, наверное, с пятой попытки.
– Ты в своем уме? – явно слышу его раздражение. – Ты хоть знаешь, сколько в моей голове развития событий в разборке Кланов, из которых ты не выходишь с Викой в живых?
– Порядок, все случилось быстро и совсем без инцидентов. Оказывается, девочки сами в состоянии позаботиться о себе – они вырубили здорового мужика. Он был почти без сознания, когда зашли люди Ильяса. Но… – я напряженно осматриваю пустой коридор, а затем снова смотрю на кабинет, – я не знаю, Дамир. Я отвез её в больницу, кажется, у неё есть какие-то проблемы.
– Какие проблемы? – напряженно уточняет мой друг.
– Не хочу об этом сейчас. Главное, что она жива, а с остальным мы справимся. Как там Ольга? – я нагло перевожу тему, не в силах обсуждать самые тяжелые домыслы.
– Это не женщина, а тигрица в клетке! Сегодня она снесла почти всю гостевую комнату и мой кабинет, чтобы доказать мне о своей хладнокровности к моим ухаживаниям, – несмотря на тяжелый вздох, я слышу, что он усмехается и даже несколько восхищается девушкой.
– Займи её чем-нибудь, кроме себя, – всё-таки я и сам позволяю себе мягко улыбнуться, – не то твоё хозяйство тоже скоро пострадает, если ты понимаешь, о чём я.
– Отказывается от всего, что связано со мной или с моими деньгами, осознанно меня раздражая.
– Тогда привези ей её вещи. Она же художница, пусть свой пыл и страсть выжимает красками на холстах, а ты… Что же, можешь и уступить – попозировать немного для её портфолио, – едва сдерживаюсь от злорадного смешка, представляя строгого и самоуверенного Дамира, обмотанного простынями, как Аполлона, возлегающего на диване.
– Отлична идея, чтобы очередной раз позлить меня, – фыркает мой друг, – но ей должно понравится, – задумчиво договаривает он, точно осознавая, чем может её заинтересовать. – Хорошо, Тим. Позвони мне, если нужна будет помощь – я всегда рад помочь. Передай Вике, чтобы поправлялась и выходила на работу. Сейчас мы без её острого ума, как без рук.
Дверь кабинета открывается и показывается женщина, как-то слишком уж хитренько поглядев на моё дерганное состояние. Звонок отключаю, спрятав телефон, подорвался и почти подлетел к доктору.
– Как она?
– Порядок, но нуждается в заботе и хорошем отдыхе, – кивает женщина, пропуская меня внутрь кабинета. – Оставлю вас, – она заинтересованно смотрит на Викторию, которая волнительно сминает губы.
– Мурка, – подхожу к девушке, которая напряженно выровняла спину, несколько нервно улыбнувшись. – Как ты себя чувствуешь?
– Намного лучше, спасибо, – она внимательно заглядывает в мои глаза, словно ищет необходимые ей ответы. Жаль только, что вопросов я ещё не услышал.
– Ты мне расскажешь, что случилось? – я опускаю свою ладонь на её голую коленку, но девушка вздрагивает, большими глазами смотря на меня. – Вика? – напряженно убираю руку, но мой взгляд заостряется на каплях крови, оставшиеся на её платье. – Господи, он…
– Подожди, – она берет обе мои ладони в свои тоненькие и холодные пальчики, крепко сжимая. – Я тебе не врала, когда сказала… Господи, я не знала, что беременна! Правда, не знала! Я бы нашла способ сказать, несмотря на нашу ссору…
Притягиваю к себе свою маленькую глупышку и крепко обнимаю, облегченно выдохнув над её макушкой. Господи, а я уже успел представить, что с ней могли сотворить эти беспощадные твари…
– Мурка, ты меня до инфаркта доведешь… – целую её в висок, всё ещё ощущая, как сильно она напряжена.
– Я знаю, Тимур, что ты не был ни тогда готов, ни сейчас. Пойми, я тоже не готова… – я прикладываю палец к её дрожащим губам, заставляя замолчать и не говорить странных вещей о нас.
– Как только всё наладится, и мы вернемся к привычной жизни – я возьму тебя в жены. Я уверен, что ты станешь самой прекрасной мамой, а я буду замечательным отцом, – она протяжно всхлипывает и отрицательно качает головой, раззадоривая меня продолжать рассказывать ей о нашем будущем. – А когда родится малыш, распланируем и начнем строить загородный дом. Мы построим наше счастливое будущее наперекор прошлому, без обманов, бандитов и оружия. Ты теперь рядом со мной и в безопасности, Мурка. Я тебя так просто не отпущу. Теперь уже – никогда.
– Я не верю… – шепчет Вика, всхлипывая, заставив меня напряженно сжать её плечи. – До сих пор не верю, что я встретила такого мужчину, как ты, Тимур.
– Мурка, что тебе сказала доктор? – она поджимает губы, явно подыскивая верные слова. Жмется, говорить не хочет. – Ну, Кошка! Только попробуй мне соврать…
– Нужно лечь на сохранение, – вздыхает, и так тяжело, что моё сердце щемит в тиски. – Но я так сильно не люблю больницы, что готова прямо сейчас выпрыгнуть в окно, – она опускает свои глазки, оттопыривая губу, как меленький ребенок, шмыгая носом.
– Ты не можешь рисковать нашим ребенком, – категорично заявляю я.
– Но я могу делать всё тоже самое дома… – пытается противиться, несмотря на манипуляции, похожие на детские капризы.
– Не можешь, Мурка. Обещаю, что буду навещать тебя каждый день. Ещё будешь мечтать, чтобы меня не пускали к тебе в палату, – смеюсь, когда моя девочка куксится, но с интересом поглядывает на меня.
– Секс запретили, – добавляет она с очаровательно-печальным вздохом. – На месяц, – припечатывает несколько обижено.
Я не могу сдержаться сначала от мягкой улыбки, а затем поддаюсь громкому хохоту, смущая свою женщину своей реакцией.
– Я переговорю с доктором и уточню твоё лечение, а потом будем думать, как нам быть и сколько воздерживаться, – она ластится ко мне, прижимаясь щекой к моему плечу, расслабленно выдыхая.
– Мне кажется, что я тебе никогда и ни в чём не смогу отказать… – она жмется плотнее, а я перехватываю и тяну на колени, позволяя своей девочке оказаться в коконе моих объятий и теперь полностью расслабиться.
– И правильно сделаешь. Как только я официально вступлю в роль твоего мужа, мы усердно займемся твоим воспитанием.
Он достает пистолет из-за пояса, направив в сторону Леры, которая даже не шелохнется. Мужчину ведет в сторону, и он не может прицелиться. Теперь моя очередь встать на защиту женщины, которая каждый раз жертвует собой ради моей свободы.
– Уйди, – слабо выдыхает мужчина, но руку с оружием не отпускает. В меня не выстрелит, а значит и Валерию не зацепит за моей спиной. – Вы всё равно… Не уйдете… Вас не выпустят.
Мы отходим к двери, но внезапный выстрел буквально пригвоздил к месту. Валерия даже не дернулась, зато я полностью сжалась, напряженно следя за каждым движением неадекватного мужчины с оружием. Марат снимает рацию с пояса, и пошатываясь, включает сигнал.
– Ден, зайди… В кабинет, – говорит он в рацию, но ответа не следует. Я переглядываюсь с девушкой, которая настороженно прислушивается к ответу. – Ден. Сейчас же!
Марат поднимает затуманенный взгляд на меня, тряхнув головой. Ему сложно не то чтобы обдумать что-то, но даже стоять на ногах. Он пытается сделать шаг в нашу сторону, но его ведет и мужчина, ища опору, едва не падает на акушерскую кушетку.
Когда сзади нас открывается дверь, мы обе с ужасом отскакиваем в сторону. Смотрим настороженно на совершенно незнакомых людей, которые толпой врываются в небольшую процедурную, заполняя едва не всё пространство.
Все мужчины с оружием. Между них выходит статный вожак, расслабленно держа руки в карманах брюк. Он мне не знаком, но ведет себя вызывающе самоуверенно, чем привлекает внимание. Этот мужчина впивается взглядом в едва что-то осознающего Марата, который жмурится и пытается бороться с сонливостью и слабостью, но пистолет из рук не выпускает.
Он пытается сделать шаг, но валиться с ног, задевая рядом стоящую тумбу с медикаментами. Его глаза бесконтрольно закрываются.
– Кто его так приложил? – мужчина не скрывает своей зловещей и несколько довольной ухмылки. Теперь он с интересом обводит взглядом меня, а затем и Леру, которая отступила на шаг за меня, в желании спрятаться. – Кого я вижу… Красивая моя, не ты ли это? – в глазах незнакомого мужчины проскальзывает узнаваемость, и он удивленно склоняет голову, пытаясь рассмотреть девушку за моей спиной. – Надо же, это правда ты, Красивая. Какая роковая встреча!
Я переглядываюсь с девушкой, которая в миг побледнела и поежилась.
– Вика! – внезапный оклик заставляет меня вздрогнуть. В процедурную, сквозь толпу вооруженных мужчин, пробивается Тимур, ошалело уставившись на меня безумным взглядом.
Этого… Не может быть!
– Тимур… – срываюсь с места, обвисая на его шее, совсем не веря в то, что он на самом деле здесь. Как только смог сюда пробраться? Кто все эти люди? Так хочется спросить его обо всем, но я не могу ничего вымолвить, кроме: – это действительно ты… – шепчу ему на ухо, ощущая его нежные, но крепкие объятия и такой родной запах мужчины.
На глаза наворачиваются слезы облегчения. Неужели, все закончилось?
– Я, Мурка. Это я, – шепчет мой мужчина, и берет в свои руки мое лицо, осматривая на предмет повреждения. – Ты в порядке? Они тебе что-то сделали? – он только сейчас осматривает гинекологический кабинет, нахмурившись. – Ты точно в порядке?
Когда взгляд Тимура падает на Марата, который уже не двигается, крепче прижимает к своей груди. Я слышу, как он тяжело дышит и как ему не легко дается держать себя в руках, но Громов был бы не Громов, если бы не умел сдерживать эмоции.
– Не беспокойтесь. Он вас больше не побеспокоит, – говорит мужчина, с интересом поглядывая на обмякшего лидера Клана, который после выходки Валерии, совсем не двигается. – А ты, как я погляжу, не растеряла свою храбрость, Красивая, – это он уже обращается к Лере, с интересом осматривая мою спасительницу.
– Поедем домой, – шепчет Тимур, не выпуская меня из объятий. – Они во всём разберутся.
– Постой… – я замечаю, как мужчина, который напоминает мне хищника поопытнее Марата, решительно направляется к Лере. Девушка пятится назад, тяжело дыша от удушающего её страха. Она не боялась Марата, который всегда и на всех наводил ужас. Кто же этот человек, от которого девушка готова сбежать прямо через окно? – Валерия, пойдем с нами. Я теперь перед тобой в неоплатном долгу… – я обращаюсь к девушке, которая испуганно смотрит на меня, но вновь возвращает свой взгляд на незнакомого мне мужчину.
– Нет, – категорично отвечает за неё этот зверь с густой темной бородой и голодным оскалом. Он безотрывно не спускает своего хищного взгляда с Валерии, упиваясь ей беззащитностью. – Красивая теперь под моей личной защитой.
– Ильяс, – напряженно окликает его Тимур. – Девочкам нужно безопасное место и время, чтобы прийти в себя.
– Мы в расчете, Громов. Мои люди отвезут вас домой, а с ней… – он снова смотрит на Валерию, которая напряженно сжалась. – А с ней мы тоже поедем домой. Да, Красивая? – мужчина получает удовольствие, когда смотрит на молчаливую девушку с враждебным взглядом.
– Валерия, если ты… – пытаюсь к ней обратиться, дать поддержку и уверенность в том, что я не оставлю её одну.
– Всё хорошо. Он не причинит мне вреда, – она решительно смотрит на мужчину и мягко мне кивает, давая понять, что на самом деле все в порядке.
– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Свяжись со мной, как будет время, – Валерия вновь кивает и доброжелательно провожает нас взглядом, когда Тимур меня направляет на выход.
Последний раз я оборачиваюсь на Марата, бледного и полулежащего на полу, всем сердцем надеясь, что я больше никогда в жизни его не увижу. Напряженно ощущаю тягучее ощущение внизу живота, резко остановившись. Тимур взволнованно смотрит на мою заминку, а я не могу выжать из себя ни слова… Сейчас узнать эту новость будет для него слишком большим потрясением, а я хожу сбежать из этой больницы как можно дальше.
– Подожди, – нас нагоняет Лера под прицельным надзором мужчины и телохранителей. – Отвези её сейчас в центральную клинику Адонис, она находится в центре. Обратитесь к гинекологу Захаровой Тамаре Валентиновне. Она вам поможет, – говорит девушка, буквально сбивая меня с ног своим наставлением, из-за чего я почти полностью облокачиваюсь на Тимура.
Знакомое имя!
– Я знаю эту клинику, но… – он настороженно переводит взгляд на меня. Видимо, мой вид сейчас совершенно потерянный и потрясенный, из-за чего Тимур сжалился и отложил свой допрос на благоприятное время. – Хорошо, – Громов поднимает меня на руки, а я с невероятным восторгом тону в его крепких объятиях и заботе.
Он правда здесь. Он правда пришел за мной. Он правда восхитительный и бесстрашный мужчина! Мой мужчина!
Мой прекрасный босс вызволил меня из когтистых лап чудовища, от которого я не могла избавиться несколько лет. Еще бы какой-то час и произошло бы самое непоправимое, от чего я бы никогда не отмылась и не смогла забыть. Это чудо, которое случается со мной не так часто, но с приходом Тимура – всё меняется и переворачивается с ног до головы.
– Прости меня. Я должна была обо всем рассказать, но я боялась подвергать тебя опасности, – шепчу я, когда мы садимся в машину на заднее сидение. Тимур не выпускает меня из рук, а я бы даже под прицелом не смогла бы с него слезть.
– Забудь об этом навсегда. Ты теперь в безопасности, со мной, – он целует мои щеки, веки и нос, заставляя меня улыбаться и больше прижиматься к его мощному телу.
– Я должна сказать тебе ещё кое-о-чем… – повисшая пауза между нами волнует мужчину, хоть он и старается держать себя в руках.
– Я больше не вынесу плохих новостей, Мурка. Давай отложим это на завтра? Сначала больница, затем отдых и дача показаний людям Ильяса, – говорит он мне на ушко, тихо и ласково, но я слышу, что он категорически против ошеломляющих вестей.
– Хорошо, но знай… Я люблю тебя, Тимур. Люблю больше жизни… – шепчу ему в самые губы, наслаждаясь коротким, но чертовски памятным поцелуем. – Я думала, что мы больше никогда не увидимся…
– Мурка. Я уже без тебя никуда и никак, – он заправляет мои волосы назад, любовно обводя моё лицо аккуратными прикосновениями прохладных пальцев. – Я люблю тебя, Мурка, даже с твоим весомым опытом в криминальном клане. Научишь меня стрелять, Мурка? – он с хитринкой смотрит на меня и расслабленно откидывается на сидение машины.
Я впервые присматриваюсь к мужчине, который оказался уставшим, бледным и с глубокими синяками под глазами. Руки его едва подрагивают, но он плотнее меня обнимает, и, кажется, успокаивается.
Не хочу на него давить и спрашивать, что произошло там, в кабинете, и кем оказался этот устрашающий мужчина – Ильяс. Я просто окунаюсь в объятия своего мужчины, с маниакальностью вдыхая его родной запах и ощущая знакомую для меня мужскую защиту.
***
Глава 17. Она – моя, а я – её
***
Тимур:
Пока Викторию осматривает доктор, экстренно вызванная с законного выходного дня, я сижу на сидении и напряженно смотрю на табличку «Акушер-гинеколог». Во мне мечется убийственная мысль, что мою девочку жестоко тронули, что заставляет волноваться и несколько раз подняться, обойти коридор, но всё-таки напряженно вернуться на место.
Звонок от Дамира принимаю, наверное, с пятой попытки.
– Ты в своем уме? – явно слышу его раздражение. – Ты хоть знаешь, сколько в моей голове развития событий в разборке Кланов, из которых ты не выходишь с Викой в живых?
– Порядок, все случилось быстро и совсем без инцидентов. Оказывается, девочки сами в состоянии позаботиться о себе – они вырубили здорового мужика. Он был почти без сознания, когда зашли люди Ильяса. Но… – я напряженно осматриваю пустой коридор, а затем снова смотрю на кабинет, – я не знаю, Дамир. Я отвез её в больницу, кажется, у неё есть какие-то проблемы.
– Какие проблемы? – напряженно уточняет мой друг.
– Не хочу об этом сейчас. Главное, что она жива, а с остальным мы справимся. Как там Ольга? – я нагло перевожу тему, не в силах обсуждать самые тяжелые домыслы.
– Это не женщина, а тигрица в клетке! Сегодня она снесла почти всю гостевую комнату и мой кабинет, чтобы доказать мне о своей хладнокровности к моим ухаживаниям, – несмотря на тяжелый вздох, я слышу, что он усмехается и даже несколько восхищается девушкой.
– Займи её чем-нибудь, кроме себя, – всё-таки я и сам позволяю себе мягко улыбнуться, – не то твоё хозяйство тоже скоро пострадает, если ты понимаешь, о чём я.
– Отказывается от всего, что связано со мной или с моими деньгами, осознанно меня раздражая.
– Тогда привези ей её вещи. Она же художница, пусть свой пыл и страсть выжимает красками на холстах, а ты… Что же, можешь и уступить – попозировать немного для её портфолио, – едва сдерживаюсь от злорадного смешка, представляя строгого и самоуверенного Дамира, обмотанного простынями, как Аполлона, возлегающего на диване.
– Отлична идея, чтобы очередной раз позлить меня, – фыркает мой друг, – но ей должно понравится, – задумчиво договаривает он, точно осознавая, чем может её заинтересовать. – Хорошо, Тим. Позвони мне, если нужна будет помощь – я всегда рад помочь. Передай Вике, чтобы поправлялась и выходила на работу. Сейчас мы без её острого ума, как без рук.
Дверь кабинета открывается и показывается женщина, как-то слишком уж хитренько поглядев на моё дерганное состояние. Звонок отключаю, спрятав телефон, подорвался и почти подлетел к доктору.
– Как она?
– Порядок, но нуждается в заботе и хорошем отдыхе, – кивает женщина, пропуская меня внутрь кабинета. – Оставлю вас, – она заинтересованно смотрит на Викторию, которая волнительно сминает губы.
– Мурка, – подхожу к девушке, которая напряженно выровняла спину, несколько нервно улыбнувшись. – Как ты себя чувствуешь?
– Намного лучше, спасибо, – она внимательно заглядывает в мои глаза, словно ищет необходимые ей ответы. Жаль только, что вопросов я ещё не услышал.
– Ты мне расскажешь, что случилось? – я опускаю свою ладонь на её голую коленку, но девушка вздрагивает, большими глазами смотря на меня. – Вика? – напряженно убираю руку, но мой взгляд заостряется на каплях крови, оставшиеся на её платье. – Господи, он…
– Подожди, – она берет обе мои ладони в свои тоненькие и холодные пальчики, крепко сжимая. – Я тебе не врала, когда сказала… Господи, я не знала, что беременна! Правда, не знала! Я бы нашла способ сказать, несмотря на нашу ссору…
Притягиваю к себе свою маленькую глупышку и крепко обнимаю, облегченно выдохнув над её макушкой. Господи, а я уже успел представить, что с ней могли сотворить эти беспощадные твари…
– Мурка, ты меня до инфаркта доведешь… – целую её в висок, всё ещё ощущая, как сильно она напряжена.
– Я знаю, Тимур, что ты не был ни тогда готов, ни сейчас. Пойми, я тоже не готова… – я прикладываю палец к её дрожащим губам, заставляя замолчать и не говорить странных вещей о нас.
– Как только всё наладится, и мы вернемся к привычной жизни – я возьму тебя в жены. Я уверен, что ты станешь самой прекрасной мамой, а я буду замечательным отцом, – она протяжно всхлипывает и отрицательно качает головой, раззадоривая меня продолжать рассказывать ей о нашем будущем. – А когда родится малыш, распланируем и начнем строить загородный дом. Мы построим наше счастливое будущее наперекор прошлому, без обманов, бандитов и оружия. Ты теперь рядом со мной и в безопасности, Мурка. Я тебя так просто не отпущу. Теперь уже – никогда.
– Я не верю… – шепчет Вика, всхлипывая, заставив меня напряженно сжать её плечи. – До сих пор не верю, что я встретила такого мужчину, как ты, Тимур.
– Мурка, что тебе сказала доктор? – она поджимает губы, явно подыскивая верные слова. Жмется, говорить не хочет. – Ну, Кошка! Только попробуй мне соврать…
– Нужно лечь на сохранение, – вздыхает, и так тяжело, что моё сердце щемит в тиски. – Но я так сильно не люблю больницы, что готова прямо сейчас выпрыгнуть в окно, – она опускает свои глазки, оттопыривая губу, как меленький ребенок, шмыгая носом.
– Ты не можешь рисковать нашим ребенком, – категорично заявляю я.
– Но я могу делать всё тоже самое дома… – пытается противиться, несмотря на манипуляции, похожие на детские капризы.
– Не можешь, Мурка. Обещаю, что буду навещать тебя каждый день. Ещё будешь мечтать, чтобы меня не пускали к тебе в палату, – смеюсь, когда моя девочка куксится, но с интересом поглядывает на меня.
– Секс запретили, – добавляет она с очаровательно-печальным вздохом. – На месяц, – припечатывает несколько обижено.
Я не могу сдержаться сначала от мягкой улыбки, а затем поддаюсь громкому хохоту, смущая свою женщину своей реакцией.
– Я переговорю с доктором и уточню твоё лечение, а потом будем думать, как нам быть и сколько воздерживаться, – она ластится ко мне, прижимаясь щекой к моему плечу, расслабленно выдыхая.
– Мне кажется, что я тебе никогда и ни в чём не смогу отказать… – она жмется плотнее, а я перехватываю и тяну на колени, позволяя своей девочке оказаться в коконе моих объятий и теперь полностью расслабиться.
– И правильно сделаешь. Как только я официально вступлю в роль твоего мужа, мы усердно займемся твоим воспитанием.
