Вскоре она появилась в проходе со средним по размеру холстом. Рисунок был очень яркий, потому что контур виднелся даже с обратной стороны холста. Но поворачивать сам рисунок художница не спешила. Морских картин Британи более рисовать не хотела, так как совсем ей наскучило это дело.
- Давай - давай. Я верю в твой гений, - Эстель чуть ли не вырывала из рук Британи творение. Очень было интересно посмотреть на это чудо, из-за которого Британи не вылезала с чердака по ночам. Наконец пальцы поддались и картина оказалась в чужих руках. Удивлению Эстель не было предела.
Художество было очень чудно. Это правда. Много красного, налитого на желтый фон как бы рисовало голову в профиль. Не понятно то ли это женщина, то ли мужчина. Черты казались грубыми и до смерти знакомыми. Потом были полосы, идущие позади, и заходящие на передний план. Разбросанные фигуры и мазки зелёного показывали, что рисунок создавался не по определённому сюжету и плану. Художник руководствовался своим вдохновением более, чем здравым смыслом. Ка ни странно, но это было так красиво с одной стороны. Человек был безупречен, а рисунок вместе создавал странное впечатление заляпанного старого холста. Тени и фигуры совсем были размыты, но от этого было даже интересней. Особенно ноги человека, переходящие вниз и исчезающие где-то на середине, точно у Британи не хватило красок на этот кусок. Поэтому он был закрашен смачным ляпом зелёной краски. Всё это было, конечно красиво, но также и очень странно.
В непонимании Эстель разглядывала творение, припоминая похожие художества у себя на родине.
- Странно и безумно. Брит, вы превзошли саму себя, - Эстель поставила эту картину у стены. – Но, если говорить честно, то кто эта тень посреди картины.
- Я не знаю
- Как это?
- Она просто есть у меня на холсте и всё.
- Но, говорят, в картине каждого художника есть особый смысл.
- Это исключение из правила.
- Как странно.
-Ничего странного. А теперь позволь я унесу картину на место.
- Не смею держать вас.
На этом Британи схватила крепкой хваткой своё творение и мелкими шажками выбежала к лестнице. Вот это по-настоящему интересное происшествие. Эстель спустя пять минут не услышала шагов на лестнице. Британи вновь уединилась на чердаке, а значит, ничего ей не мешало продолжить заниматься делом. Она достала из крупного кармана за пазухой старое письмо, адресованное ей какое-то время назад. Его писал один молодой человек, который просил её нынче встретиться с ним. Отказаться было невозможно, а желания встретиться с этим никчемным романтиком не было вовсе. Проблема была не мала для неё. Эстель повертела письмо ещё пару раз в руке, сложила у головы руки и вот уже хотела начать думать, но тут же вспомнила про не менее важную вещь. В еще одном кармане её лежала та самая книга, которую она читала в комнате Британи, которую сейчас нашла вместе с париком. Книжица открылась на ещё одной странице, на той самой, на которой Эстель не сумела разобрать почерк тогда. Девушка решила опустить это и открыла следующую страницу безымянного сочинения. Но ничего интересного там не было. Любовные терзания и записи молодой девушки к своему предмету обожания. Убогий почерк в конце, похоже, являлся определенной авторской задумкой, чтобы никто не мог разобрать конца. По крайней мере, так для себя решила Эстель.
…
Встретились девушки на этот раз только после долгого уединения в своих комнатах вечером за ужином. Британи сумела быстро сварить чего-то съестного, как обычно очень вкусного, и пригласила Эстель отужинать с ней. За ужином Эстель не могла и слова вставить. После пары часов, которые Британи провела в полном одиночестве, девушку понесло делать комплементы каждой части тела Эстель. Вот так и выражалась, похоже, странность её характера. Она болтала без умолку. Ей нравилось буквально всё. Каждый палец, каждый ноготь - всё. В конце она еще и добавила, что Эстель хоть раз должна быть зарисована в картине Британи. поблагодарив Британи, Эстель попросила хозяйку дома остаться с ней в комнате на ночь, так как у неё ветер слишком часто открывает окно посреди ночи. Получив приглашение Британи, Эстель, удовлетворившись ответом, удалилась, чтобы лечь спать и незаметно выложить краденую книгу на полку.
Британи явилась уже скоро к Эстель. Та еще не спела улечься и стояла перед ростовым зеркалом, которое она притащила из своей комнаты. Так было поудобнее для неё. Британи подкралась ближе с целью попугать свою ненаглядную подругу, но та сама, не будь дурой, обернулась навстречу кравшейся даме и рявкнула что есть силы. Девушки посмеялись и стали оказывать друг другу помощь в развязывании платья и переплетения волос. В ночном белье было уже привычно находиться перед Британи. они стали часто засыпать и просыпаться вместе. Обеих одолевали кошмары и бессонницы, лишь попробуют они заночевать раздельно. Косы были заплетены, платья развешены. Девушки стояли перед зеркалом уже готовые ко сну. Под глазами образовались синяки, кожа обтянула измученные лица. Эстель в последнее время болела от сильного воздействия на неё солнца. Британи беспрестанно худела и не могла отъесться. Хрупкие плечи и всё остальное тело прикрывало ночное бельё. Они улеглись на большую постель вместе и быстро уснули. Кошмары этой ночью не должны были их побеспокоить.
…
Следующий день наступил для Эстель с Британи очень рано. Даже слишком рано. В четыре часа утра они были уже расчесаны, заплетены и одеты. Кофе был заварен и выпит в последующий час, поэтому пришлось проводить время, занимаясь пустой беседой.
- Ох. Какой же кошмар с этим Пэдро.
- А что такое, - сказала Британи, допивая остатки кофе.
- Он писал мне как-то давно, приглашая на встречу.
- А встреча когда? Ты её пропустила.
- О нет. Встреча должна быть сегодня и отказать он мне возможности не дал.
- Вот моё мнение. Он наглец и подлец.
- Ты абсолютно права, Брит.
- Это видно по его жуткому лицу и худощавому складу.
- Да-да. Он молод, а смотрит как старик.
- Верно.
- Да и что же мне с ним делать?
- Вопрос очень сложный, но разрешимый, - Эстель сжала свою голову в руках, притянув колени. План уже зрел в её голове, но в нём она было совершенно не уверена.
- У тебя, Эстель, точно ведь есть план. Не стесняйся, поделись. Может, я смогу помочь твоему горю.
- Что же. Хорошо, - Эстель отняла от головы руки и скрестила их и груди. Надежды на положительный ответ почти не было, а план был так глуп, что на это не согласился бы ни один нормальный человек.
- Британи, пожалуйста… притворись мной один вечер.
Из рук Британи даже выпала кружка. Её изумление не унял даже резкий звук падения чашки, от которой откололся кусок.
- Я! Тобой?! – теперь и Британи сложила свои руки, водя указательным пальцем около носа, - это вполне вероятно, но мы же не похожи настолько сильно. – тут Эстель ну совсем не выдержала. Схватив за плечи и серые волосы свою неугомонную собеседницу, Эстель выставила её и себя перед зеркалом.
- Ну как не похожи?! Как не похожи то? Ты гляди, - указала на зеркало девушка. – У нас даже лицо почти одинаковое. Ты только глаза приоткрой! Да у нас и глаза то одни на двоих. Лица у нас тонкие, тело хлипкое. Почти ничего не держится. Ещё и парик твой обстричь, да вообще вылитая я. Да даже если ты не улыбнешься, Пэдро скорее уйдёт. Только прошу, помучайся ты с ним за меня.
- Эстель, - Британи сказала это, унимая свою нервную подругу, которая неистово трясла её влево-вправо, - мы очень похожи. Я знаю. Но я улыбаюсь так, что дети разбегаются все, что были около меня и даже в километре от меня.
- Разве это важно?
- Конечно.
- Тогда вот что. Не улыбайся. Смотри так, будто без сна валялась неделю
- Ну хорошо.
- Ну так отлично, - шепнула Эстель, убежав над чем-то хлопотать. Тут Британи встала перед зеркалом, озадаченная словами Эстель.
- Да разве похожи? – Британи пощупала своё худое лицо. – Да разве лицо Эстель такое бледное? Нет же. А разве у меня есть такие пальцы? – но пальцы её правда оказались безумно длинны, - а глаза? Да у меня разве такие глаза красивые? Пустота и ничто. Но когда Эстель выбежала с тонной косметики в руках, Британи заметила, что и глаза Эстель стали мутные от болезни.
Девушки уселись в кресла, и началось дичайшее преображение. Столько пудры еще на лице Британи не бывало. Нужно было скрыть каждый синяк. Темнеющий на бледном лице. Только румянили Британи полчаса, да и еще смотрели, не мало ли? Оказалось, очень трудно вывести эту природную бледность и сгладить резкие черты. Но грим хорошо справлялся со своей задачей. Углы лица оказались сглажены до приятности, белизна пропала. С триумфом Эстель хотела удалиться в комнату Британи за хорошим платьем, но потом пошла в другую комнату. Началась кутерьма кошмарная, вскоре пришёл Эмиль и, увидев эту суматоху, стал помогать натягивать на голову Британи рыжий парик, в прядях которого утонула Британи. после он присел рядом, задался вопросом что тут творится. Рассказ из уст Британи оказался короток, но очень содержателен. Эмиль на это только улыбнулся и помог состричь ненужную длину от парика. Эстель вернулась только через пять минут с забитыми руками, застала двух человек вместе. После спокойного приветствия, поцелуев и пожимания рук, начался следующий этап преображения. Эстель кинула на кресла штук только пять платьев и еще столько же головных уборов, аксессуаров, шарфиков, перчаточек. В общем, вынесла из гардероба всего и понемногу.
- Так, дорогая, тебя надо одеть, - Британи уже оглянула весь ассортимент и задалась неким вопросом. Но, уже зная ответ, девушка преисполнилась радости, которая возникла только по ей известной причине.
- Я одену твое платье! – с криком произнесла Британи.
- Ты так живо заулыбалась, Брит. Я из тебя такого не могла выдавить даже анекдотами из газет. – но Британи уже не слышала. Она зарылась в блестящие вещички Эстель и рыскала в них, выбирая что-то своим особым методом. Очень быстро она разобрала из кучи платья и вытащила одно. Оно было таким ярким жёлтым, что поначалу даже резало глаза. Откинула его в сторону. Другое платье тоже, третье – зеленое, оказалось той же куче. Потом она уже вынырнула, держа в руках очень красивый зелёный сарафан, который был цвета травы. Встав перед зеркалом, она накинула его, как бы примеряя. Потом она получила одобрение Эмиля, который уже нашёл восхитительный жёлтый шарф и успел накинуть его себе на плечи. Под сарафан Эстель отрыла свои жёлтые любимые рубахи. Одна из них была не стирана, но Британи настояла на том, чтобы она была у неё сегодня. Потом уже девушки прогнали Эмиля на кухню, а сами стали выбирать чулки и надевать всё обильное количество одежды на сегодняшнюю «Эстель». Этот модный кошмар длился еще долго. В то время, пока Британи одевала всё обилие рубах и украшений, Эмиль успел опустошить графин с водой, чайник с чаем и бокал с вином. Наконец, из комнаты в кухню вошли девушки, одержимые весёлой идеей обмана. Взглянув на них, парень вскочил на ноги. Он уже подошёл вплотную и разглядывал пустые усталые глаза одной девушки, потом встал против второй, и отошёл обратно к столу.
- Дамы, вы бесподобны обе, - сказал он разведя руками, - одно лицо на двоих!
- Спасибо. Мы уж постарались, - захохотала «настоящая» Эстель.
Чтобы не спутаться друг с другом, на щёку оригинальной Эстель поставили чёрную точку, похожую на родинку. Дело близилось к вечеру. Он был темнее обычного, и уже в семь часов стало решительно ничего не видно. Скоро наступит тот самый момент. Момент обмана. Момент свершения шалости. Эстель и Эмиль весело отужинали вдвоем и беседовали о старых временах, когда они были ещё моложе, чем сейчас. Британи смотрела на них, но особенно на оригинальную версию себя. Каждый взмах руки, каждое движение пальца девушка пыталась уловить, переложить на своё тело. Подражание удавалось ей не с самого начала, но за её спиной уже были месяцы практики, когда она тайно смотрела на неестественное поведение приезжей дамы. Она тогда была какой-то другой Эстель. Она пришла к ней в дом очень гордой. Голова её держалась всё больше на бок, а спина была абсолютно прямая. От этого казалось, что эта девушка посматривала на всех свысока. Она была странноватой, слишком яркой для этих мест. В особенности долго она утеплялась и не могла отвыкнуть от проливных дождей. В определённый момент Британи даже хотелось закрыть её в своём чердаке, чтобы смогла заткнуть свой рот хоть на секунду. Болтовня её казалась отвратительной, пока Эстель не переменилась. Дерзость стала уступать некой скромности, а величавая походка обратилась в весёлый нрав. За считанные недели её было не узнать. Ненависть канула в забытье. Она оказалась прекрасна, но пуглива, а теперь просила такой помощи. Британи сложила свои руки крестом на столе. Послышался стук в парадную дверь. Суетливо Эстель поднялась и унеслась на второй этаж, к ней, цепляясь за воздух, сразу же взбежал и Эмиль. Убедившись, что эти двое удалились и не издают ни звука, «Эстель» подтянула свои перчатки и приняла вид гордый и слегка надменный. Она прошагала до двери медленно, давя на пол каблуком так, чтобы гость слышал шаги. Стук прекратился, замок щелкнул. На пороге он уже ждал, поправляя рукава.
- Здравствуй, Пэдро, - «Эстель» зажала язык между зубов. Руки сразу побелели и онемели полностью, да так, что даже палец не мог задрожать.
- Здравствуй, Эстель. – Пэдро взял за ручку своей спутницы о нежно поцеловал перчатку. Не имея любви к таким процедурам, «Эстель» стерпела с трудом, а после не стала брать своего друга под руку, пошла сама рядом. Но молодой человек не стал сильно возражать. Он просто поплелся рядом с дамой, не сводя глаз с её «волос».
…
Когда пара, наконец, стала отдаляться от дома-шкатулки, шторы комнаты Эстель затворились. Девушка обернулась на нервно покусывающего губу Эмиля. Тот, заметив на губах своей спутницы на сегодня игривую улыбку, угадал её настроение на сегодня.
- Все идёт хорошо, дорогуша?
- Как никогда хорошо.
Поправив свою копну волос, он приземлился на постель. Эстель становилось веселее всё больше и больше, пока та не залилась безудержным смехом.
- О, он повёлся на этот цирк. Эмиль, ты веришь?
- Он слепой и глупый человек, родная моя Эстель.
- А ты бы спутал меня, не будь я без метки?
- Да как можно! – возмущенно завопил Эмиль, притягивая к себе тонкую талию.
- То есть, ты бы не перепутал.
- Можешь поверить. Этот грим очень хорош. Вы похожи как сёстры, но на самом деле люблю я тебя одну.
- Это прекрасно! Но когда же у нас будет свадьба? – Эстель повторила это дважды, обходя Эмиля, - нам больше не мешает семья. И до сих пор меня удивляет здешний порядок. Заходит в дом мужчина – а тебе никто и ничего не скажет. Я так уже ходила на рынке с Александром, да и никто и ничего.
- Лучше места и не придумаешь, родная,- сказал Эмиль, прерывая хождение по комнате своей возлюбленной, -мы сыграем свадьбу со дня на день, а сейчас можно заняться чем то более важным.
…
Вечер для «Эстель» обещал быть интересным. Пэдро оказался светловолосым. Высоким и очень культурным молодым человеком без странностей. А люди без странностей обычно привлекали таких дам, как «Эстель». Сначала беседа была такой скучной, что девушка засыпала на ходу, считала зайцев в уме и любовалась огнями фонарей.
- Давай - давай. Я верю в твой гений, - Эстель чуть ли не вырывала из рук Британи творение. Очень было интересно посмотреть на это чудо, из-за которого Британи не вылезала с чердака по ночам. Наконец пальцы поддались и картина оказалась в чужих руках. Удивлению Эстель не было предела.
Художество было очень чудно. Это правда. Много красного, налитого на желтый фон как бы рисовало голову в профиль. Не понятно то ли это женщина, то ли мужчина. Черты казались грубыми и до смерти знакомыми. Потом были полосы, идущие позади, и заходящие на передний план. Разбросанные фигуры и мазки зелёного показывали, что рисунок создавался не по определённому сюжету и плану. Художник руководствовался своим вдохновением более, чем здравым смыслом. Ка ни странно, но это было так красиво с одной стороны. Человек был безупречен, а рисунок вместе создавал странное впечатление заляпанного старого холста. Тени и фигуры совсем были размыты, но от этого было даже интересней. Особенно ноги человека, переходящие вниз и исчезающие где-то на середине, точно у Британи не хватило красок на этот кусок. Поэтому он был закрашен смачным ляпом зелёной краски. Всё это было, конечно красиво, но также и очень странно.
В непонимании Эстель разглядывала творение, припоминая похожие художества у себя на родине.
- Странно и безумно. Брит, вы превзошли саму себя, - Эстель поставила эту картину у стены. – Но, если говорить честно, то кто эта тень посреди картины.
- Я не знаю
- Как это?
- Она просто есть у меня на холсте и всё.
- Но, говорят, в картине каждого художника есть особый смысл.
- Это исключение из правила.
- Как странно.
-Ничего странного. А теперь позволь я унесу картину на место.
- Не смею держать вас.
На этом Британи схватила крепкой хваткой своё творение и мелкими шажками выбежала к лестнице. Вот это по-настоящему интересное происшествие. Эстель спустя пять минут не услышала шагов на лестнице. Британи вновь уединилась на чердаке, а значит, ничего ей не мешало продолжить заниматься делом. Она достала из крупного кармана за пазухой старое письмо, адресованное ей какое-то время назад. Его писал один молодой человек, который просил её нынче встретиться с ним. Отказаться было невозможно, а желания встретиться с этим никчемным романтиком не было вовсе. Проблема была не мала для неё. Эстель повертела письмо ещё пару раз в руке, сложила у головы руки и вот уже хотела начать думать, но тут же вспомнила про не менее важную вещь. В еще одном кармане её лежала та самая книга, которую она читала в комнате Британи, которую сейчас нашла вместе с париком. Книжица открылась на ещё одной странице, на той самой, на которой Эстель не сумела разобрать почерк тогда. Девушка решила опустить это и открыла следующую страницу безымянного сочинения. Но ничего интересного там не было. Любовные терзания и записи молодой девушки к своему предмету обожания. Убогий почерк в конце, похоже, являлся определенной авторской задумкой, чтобы никто не мог разобрать конца. По крайней мере, так для себя решила Эстель.
…
Встретились девушки на этот раз только после долгого уединения в своих комнатах вечером за ужином. Британи сумела быстро сварить чего-то съестного, как обычно очень вкусного, и пригласила Эстель отужинать с ней. За ужином Эстель не могла и слова вставить. После пары часов, которые Британи провела в полном одиночестве, девушку понесло делать комплементы каждой части тела Эстель. Вот так и выражалась, похоже, странность её характера. Она болтала без умолку. Ей нравилось буквально всё. Каждый палец, каждый ноготь - всё. В конце она еще и добавила, что Эстель хоть раз должна быть зарисована в картине Британи. поблагодарив Британи, Эстель попросила хозяйку дома остаться с ней в комнате на ночь, так как у неё ветер слишком часто открывает окно посреди ночи. Получив приглашение Британи, Эстель, удовлетворившись ответом, удалилась, чтобы лечь спать и незаметно выложить краденую книгу на полку.
Британи явилась уже скоро к Эстель. Та еще не спела улечься и стояла перед ростовым зеркалом, которое она притащила из своей комнаты. Так было поудобнее для неё. Британи подкралась ближе с целью попугать свою ненаглядную подругу, но та сама, не будь дурой, обернулась навстречу кравшейся даме и рявкнула что есть силы. Девушки посмеялись и стали оказывать друг другу помощь в развязывании платья и переплетения волос. В ночном белье было уже привычно находиться перед Британи. они стали часто засыпать и просыпаться вместе. Обеих одолевали кошмары и бессонницы, лишь попробуют они заночевать раздельно. Косы были заплетены, платья развешены. Девушки стояли перед зеркалом уже готовые ко сну. Под глазами образовались синяки, кожа обтянула измученные лица. Эстель в последнее время болела от сильного воздействия на неё солнца. Британи беспрестанно худела и не могла отъесться. Хрупкие плечи и всё остальное тело прикрывало ночное бельё. Они улеглись на большую постель вместе и быстро уснули. Кошмары этой ночью не должны были их побеспокоить.
…
Следующий день наступил для Эстель с Британи очень рано. Даже слишком рано. В четыре часа утра они были уже расчесаны, заплетены и одеты. Кофе был заварен и выпит в последующий час, поэтому пришлось проводить время, занимаясь пустой беседой.
- Ох. Какой же кошмар с этим Пэдро.
- А что такое, - сказала Британи, допивая остатки кофе.
- Он писал мне как-то давно, приглашая на встречу.
- А встреча когда? Ты её пропустила.
- О нет. Встреча должна быть сегодня и отказать он мне возможности не дал.
- Вот моё мнение. Он наглец и подлец.
- Ты абсолютно права, Брит.
- Это видно по его жуткому лицу и худощавому складу.
- Да-да. Он молод, а смотрит как старик.
- Верно.
- Да и что же мне с ним делать?
- Вопрос очень сложный, но разрешимый, - Эстель сжала свою голову в руках, притянув колени. План уже зрел в её голове, но в нём она было совершенно не уверена.
- У тебя, Эстель, точно ведь есть план. Не стесняйся, поделись. Может, я смогу помочь твоему горю.
- Что же. Хорошо, - Эстель отняла от головы руки и скрестила их и груди. Надежды на положительный ответ почти не было, а план был так глуп, что на это не согласился бы ни один нормальный человек.
- Британи, пожалуйста… притворись мной один вечер.
Из рук Британи даже выпала кружка. Её изумление не унял даже резкий звук падения чашки, от которой откололся кусок.
- Я! Тобой?! – теперь и Британи сложила свои руки, водя указательным пальцем около носа, - это вполне вероятно, но мы же не похожи настолько сильно. – тут Эстель ну совсем не выдержала. Схватив за плечи и серые волосы свою неугомонную собеседницу, Эстель выставила её и себя перед зеркалом.
- Ну как не похожи?! Как не похожи то? Ты гляди, - указала на зеркало девушка. – У нас даже лицо почти одинаковое. Ты только глаза приоткрой! Да у нас и глаза то одни на двоих. Лица у нас тонкие, тело хлипкое. Почти ничего не держится. Ещё и парик твой обстричь, да вообще вылитая я. Да даже если ты не улыбнешься, Пэдро скорее уйдёт. Только прошу, помучайся ты с ним за меня.
- Эстель, - Британи сказала это, унимая свою нервную подругу, которая неистово трясла её влево-вправо, - мы очень похожи. Я знаю. Но я улыбаюсь так, что дети разбегаются все, что были около меня и даже в километре от меня.
- Разве это важно?
- Конечно.
- Тогда вот что. Не улыбайся. Смотри так, будто без сна валялась неделю
- Ну хорошо.
- Ну так отлично, - шепнула Эстель, убежав над чем-то хлопотать. Тут Британи встала перед зеркалом, озадаченная словами Эстель.
- Да разве похожи? – Британи пощупала своё худое лицо. – Да разве лицо Эстель такое бледное? Нет же. А разве у меня есть такие пальцы? – но пальцы её правда оказались безумно длинны, - а глаза? Да у меня разве такие глаза красивые? Пустота и ничто. Но когда Эстель выбежала с тонной косметики в руках, Британи заметила, что и глаза Эстель стали мутные от болезни.
Девушки уселись в кресла, и началось дичайшее преображение. Столько пудры еще на лице Британи не бывало. Нужно было скрыть каждый синяк. Темнеющий на бледном лице. Только румянили Британи полчаса, да и еще смотрели, не мало ли? Оказалось, очень трудно вывести эту природную бледность и сгладить резкие черты. Но грим хорошо справлялся со своей задачей. Углы лица оказались сглажены до приятности, белизна пропала. С триумфом Эстель хотела удалиться в комнату Британи за хорошим платьем, но потом пошла в другую комнату. Началась кутерьма кошмарная, вскоре пришёл Эмиль и, увидев эту суматоху, стал помогать натягивать на голову Британи рыжий парик, в прядях которого утонула Британи. после он присел рядом, задался вопросом что тут творится. Рассказ из уст Британи оказался короток, но очень содержателен. Эмиль на это только улыбнулся и помог состричь ненужную длину от парика. Эстель вернулась только через пять минут с забитыми руками, застала двух человек вместе. После спокойного приветствия, поцелуев и пожимания рук, начался следующий этап преображения. Эстель кинула на кресла штук только пять платьев и еще столько же головных уборов, аксессуаров, шарфиков, перчаточек. В общем, вынесла из гардероба всего и понемногу.
- Так, дорогая, тебя надо одеть, - Британи уже оглянула весь ассортимент и задалась неким вопросом. Но, уже зная ответ, девушка преисполнилась радости, которая возникла только по ей известной причине.
- Я одену твое платье! – с криком произнесла Британи.
- Ты так живо заулыбалась, Брит. Я из тебя такого не могла выдавить даже анекдотами из газет. – но Британи уже не слышала. Она зарылась в блестящие вещички Эстель и рыскала в них, выбирая что-то своим особым методом. Очень быстро она разобрала из кучи платья и вытащила одно. Оно было таким ярким жёлтым, что поначалу даже резало глаза. Откинула его в сторону. Другое платье тоже, третье – зеленое, оказалось той же куче. Потом она уже вынырнула, держа в руках очень красивый зелёный сарафан, который был цвета травы. Встав перед зеркалом, она накинула его, как бы примеряя. Потом она получила одобрение Эмиля, который уже нашёл восхитительный жёлтый шарф и успел накинуть его себе на плечи. Под сарафан Эстель отрыла свои жёлтые любимые рубахи. Одна из них была не стирана, но Британи настояла на том, чтобы она была у неё сегодня. Потом уже девушки прогнали Эмиля на кухню, а сами стали выбирать чулки и надевать всё обильное количество одежды на сегодняшнюю «Эстель». Этот модный кошмар длился еще долго. В то время, пока Британи одевала всё обилие рубах и украшений, Эмиль успел опустошить графин с водой, чайник с чаем и бокал с вином. Наконец, из комнаты в кухню вошли девушки, одержимые весёлой идеей обмана. Взглянув на них, парень вскочил на ноги. Он уже подошёл вплотную и разглядывал пустые усталые глаза одной девушки, потом встал против второй, и отошёл обратно к столу.
- Дамы, вы бесподобны обе, - сказал он разведя руками, - одно лицо на двоих!
- Спасибо. Мы уж постарались, - захохотала «настоящая» Эстель.
Чтобы не спутаться друг с другом, на щёку оригинальной Эстель поставили чёрную точку, похожую на родинку. Дело близилось к вечеру. Он был темнее обычного, и уже в семь часов стало решительно ничего не видно. Скоро наступит тот самый момент. Момент обмана. Момент свершения шалости. Эстель и Эмиль весело отужинали вдвоем и беседовали о старых временах, когда они были ещё моложе, чем сейчас. Британи смотрела на них, но особенно на оригинальную версию себя. Каждый взмах руки, каждое движение пальца девушка пыталась уловить, переложить на своё тело. Подражание удавалось ей не с самого начала, но за её спиной уже были месяцы практики, когда она тайно смотрела на неестественное поведение приезжей дамы. Она тогда была какой-то другой Эстель. Она пришла к ней в дом очень гордой. Голова её держалась всё больше на бок, а спина была абсолютно прямая. От этого казалось, что эта девушка посматривала на всех свысока. Она была странноватой, слишком яркой для этих мест. В особенности долго она утеплялась и не могла отвыкнуть от проливных дождей. В определённый момент Британи даже хотелось закрыть её в своём чердаке, чтобы смогла заткнуть свой рот хоть на секунду. Болтовня её казалась отвратительной, пока Эстель не переменилась. Дерзость стала уступать некой скромности, а величавая походка обратилась в весёлый нрав. За считанные недели её было не узнать. Ненависть канула в забытье. Она оказалась прекрасна, но пуглива, а теперь просила такой помощи. Британи сложила свои руки крестом на столе. Послышался стук в парадную дверь. Суетливо Эстель поднялась и унеслась на второй этаж, к ней, цепляясь за воздух, сразу же взбежал и Эмиль. Убедившись, что эти двое удалились и не издают ни звука, «Эстель» подтянула свои перчатки и приняла вид гордый и слегка надменный. Она прошагала до двери медленно, давя на пол каблуком так, чтобы гость слышал шаги. Стук прекратился, замок щелкнул. На пороге он уже ждал, поправляя рукава.
- Здравствуй, Пэдро, - «Эстель» зажала язык между зубов. Руки сразу побелели и онемели полностью, да так, что даже палец не мог задрожать.
- Здравствуй, Эстель. – Пэдро взял за ручку своей спутницы о нежно поцеловал перчатку. Не имея любви к таким процедурам, «Эстель» стерпела с трудом, а после не стала брать своего друга под руку, пошла сама рядом. Но молодой человек не стал сильно возражать. Он просто поплелся рядом с дамой, не сводя глаз с её «волос».
…
Когда пара, наконец, стала отдаляться от дома-шкатулки, шторы комнаты Эстель затворились. Девушка обернулась на нервно покусывающего губу Эмиля. Тот, заметив на губах своей спутницы на сегодня игривую улыбку, угадал её настроение на сегодня.
- Все идёт хорошо, дорогуша?
- Как никогда хорошо.
Поправив свою копну волос, он приземлился на постель. Эстель становилось веселее всё больше и больше, пока та не залилась безудержным смехом.
- О, он повёлся на этот цирк. Эмиль, ты веришь?
- Он слепой и глупый человек, родная моя Эстель.
- А ты бы спутал меня, не будь я без метки?
- Да как можно! – возмущенно завопил Эмиль, притягивая к себе тонкую талию.
- То есть, ты бы не перепутал.
- Можешь поверить. Этот грим очень хорош. Вы похожи как сёстры, но на самом деле люблю я тебя одну.
- Это прекрасно! Но когда же у нас будет свадьба? – Эстель повторила это дважды, обходя Эмиля, - нам больше не мешает семья. И до сих пор меня удивляет здешний порядок. Заходит в дом мужчина – а тебе никто и ничего не скажет. Я так уже ходила на рынке с Александром, да и никто и ничего.
- Лучше места и не придумаешь, родная,- сказал Эмиль, прерывая хождение по комнате своей возлюбленной, -мы сыграем свадьбу со дня на день, а сейчас можно заняться чем то более важным.
…
Вечер для «Эстель» обещал быть интересным. Пэдро оказался светловолосым. Высоким и очень культурным молодым человеком без странностей. А люди без странностей обычно привлекали таких дам, как «Эстель». Сначала беседа была такой скучной, что девушка засыпала на ходу, считала зайцев в уме и любовалась огнями фонарей.
