- Малышка моя, не волнуйся об этом. Я всё понимаю и готова принять твоё условие. Эмиль в последнее время ужасно обеспокоен. Я рассказала ему страшных историй, но я и не думала что он такой впечатлительный молодой человек.
- Он самый хороший человек, какого я знаю, Анна.
- Прекрасный человек. И так мечтает о свадьбе. Но вам сейчас не об этом стоит думать, Эстель. Я уже понимаю что вы хотите сделать. Недавно, совсем недавно я узнала от Эмиля, что вы живёте с той самой скверной женщиной. О, если бы я знала ранее, я бы предупредила вас об этом. Теперь мне очень совестно.
- Что же вы, Анна. Не ваша эта вина. Вы же не могли знать.
- Я стара и мудра. Я должна быть прозорлива. Но, оказалось, что моей старости недостаточно.
- Нет же. Вы так добры. Не думайте об этом. Ведь вы уже помогайте нам.
- Что же, милая, раз ты не держишь зла на меня, то вот моя рука помощи. Завтра вечером я пошлю к тебе по окна с Эмилем ещё одного человека. Втроём будет надёжнее идти, да и багажа у юной леди бывает много. А когда я была молода, даже пятерых не хватило бы на все мои вещицы.
- Я благодарна вам. Спасибо вам.
- Да что же ты, милая. Беги в тот проклятый дом, возвращайся завтра и будешь счастлива с нами. – Эстель немного поклонилась Анне и метнулась стрелой обратно к дому, по пути рассуждая о том, как бы улизнуть незаметней, если Британи будет дома завтра. Трава шелестела и колола ноги, а ветер подувал в лицо, пока Эстель бежала в этот дом-шкатулку. Там ещё было пусто, и Британи долго ещё не вернётся домой, но важно то, что теперь ей предстояло бежать. Она думала о том, что сейчас по улицам Локарта разгуливает девушка, такая же, как и она, «Эстель» с рыжими волосами, красивой талией, ровными плечами и игривым взглядом. Будто она и там, и тут живёт своей жизнью. И все те платья, найденные ею под ванной, были только костюмами для роли Британи. вот уже показался дом, через пару минут Эстель заскакивала за порог, закрывала дверь. Потом она вскочила на лестницу, с лестницы на второй этаж, убедилась, что везде вытерта краска. Переведя дух, Эстель зашла в комнату Британи, закрыла дверь и повернула ключ в замочной скважине. «Щёлк». Эстель снова заложница, но теперь уже ненадолго. Осталось ещё много времени до того момента, когда появится Британи на пороге дома. В каком она будет настроении? Не известно. Что она сегодня делала? Тоже толком не ясно. Она расстегнула платье, кинула его на пол вместе с нижней рубахой. Нижнее бельё её всё было в другой комнате. Хотелось спать, очень сильно, да и делать ничего не оставалось. Эстель взяла одну маленькую книжку, которая была так же, как и другая книга, написана полностью от руки. Почерк очень сильно отличался от того, что был тогда, и переплёт сохранился очень хорошо. На нём даже было видно искусные завитки по бокам. Человек этот приложил немало усердия для создания этой книжки. А там, в на страницах, каждая буква в ряд стояла за другой. Всё с расстановкой, всё по делу. Эстель улеглась на постель и накрыла голое тело одеялом. Она открыла книгу, как любила, на странице посередине, потому что в середине начинается всё самой интересное.
Тяжела была моя жизнь. Я, конечно, люблю свою жену, но бедная моя дочь остаётся теперь совсем одинокой. Сегодня был чудесный день. Эрика гуляла по полу, собирая свои любимые цветы. Я не знаю их названия, потому что не самый лучший садовник, но зато в этом чудном лесу я присмотрел хороший дуб, из которого я бы мог сделать своей девочке самую красивую колыбель. Эрика была сегодня так весела, она сплела венок из цветков и наградила им младенца, лежащего на траве, запелёнанного так, что она была больше похожа на кокон, из которого вырвется прекрасная бабочка. До ночи возилась эта странная женщина на поляне, творя чудеса со стеблями этих цветов. Иногда казалось, что вот-вот и появится ваза из этих стеблей, но появлялись только букетики и веночки. Забрав с собой много этих растений, и ещё трав для лечения, мы двинулись в путь. А дом наш, всегда открытый для гостей, как всегда был пуст и тих. Пришли они тогда, когда стало темнать. Эрика распеленала ребёнка и уложила её в отдельную колыбельку, очень скучную, сделанную на скорую руку каким-то криворуким мастером. Сама она попросила посидетьть с малышкой и вышла вон из комнаты. Я слышал тогда из комнаты то, как поворачивается ключик в одну из постоянно закрытых комнат. На всякий случай я оставил мою милую дочь на секунду и приготовил все нужные таблетки, поставив их на пол около двери. Там моя милая жена закрылась надолго, часа на три точно. Я каждый вечер слышу, как она мечется туда и обратно в панике. Приступы её становятся частыми по вечерам, и дочь моя всегда плачет. я никогда не мог её успокоить, и слёзы проходили только тогда, когда Эрика выходила из комнаты опять счастливая. Она приходит уже после таблеток, поэтому её клонит в сон, ноги часто тоже подкашиваются. Пару раз она засыпала над ребёнком, чтобы она не плакала. Частенько её переносил в её постель, а сам шёл в другую комнату. Она любит развалиться.
Эстель дальше читать не стала. Похоже, это были не просто книжки с романами, а дневники местных жителей. Либо тех, кто жил тут когда то. Бедная Эрика была женой автора. Похоже, муж тоже наблюдал за тем, как его женушка тихонько едет крышей до самой последней остановки. Книжонка была очень толстая и не имела второго тома. Конец этой книги заключался именно здесь. Эстель перелистнула страницы и, чтобы долго не вдаваться в подробности прочитала последние строчки.
- после всего этого я пуст. Их обеих больше нет в моей жизни. Эта заметка двадцать пятого июня станет последней. Моя жизнь закончится на этом обрыве, а книга останется здесь. Меня никто не вспомнит…
И всё… конец оказался трагичным, отчего Эстель слегка вздохнула и стала дальше задумываться об отходе ко сну. Только вот не тут то было.
Звук раскрывающейся двери дошёл с первого этажа в комнату Эстель. Дверь захлопнулась сразу же. Британи была одна и громко напевала какой-то старинный, безвкусный, скучный романс на иностранном языке. Она наделала кругов по гостиной, кухне, а потом скинула каблуки, и узнать, что делает Британи, было невозможно. Она только продолжала напевать припев, заедающий больше у старых женщин преклонного возраста, чем у молодых дамочек. Она, кажется, успела поделать всё, что только можно там, на первом этаже, поэтому Эстель решила не обращать очень много внимания на этот шумок и лечь поспать, а завтра будь что будет. Британи правда не торопилась высвобождать пленницу из заключения, но вскоре стала подниматься по лестнице на второй этаж. Она тихонько прошла к комнате, где Эстель погружалась в дрёму. Но уснуть она не успела, и одним ухом она прислушивалась к звукам в коридоре. Сначала послышался стук в дверь с другой стороны, потом зазвенели ключики. Один из этих ключей отделился от связки и был вставлен в скважину комнаты. Щелчок! Зашевелилась ручка. Дверь со скрипом отворилась, впуская Британи в комнату. Эстель не стала подниматься, а только сильнее прищурила глаза, в надежде, что Британи не станет трогать её сегодня. Но она оказалась сегодня какой-то слишком настойчивой. Сперва раздавались только звуки, простые попытки разбудить спящую девушку. понимая, что простым методом поднять с постели Эстель не выйдет, Британи подскочила к постели и стала потряхивать дремлющую деву, пока та не прекратила притворяться и демонстративно не потёрла глаза. Во взор Брит сегодня было что-то особое, как заметила Эстель, но уловить то было пока тяжело. Губы её были искривлены в хамской улыбке, которая, всё же, давалась девушке лучше, чем доброжелательное личико. Она ещё трясла за плечи девушку. похоже, у кого-то день вышел на славу.
- Выйди со мной. Я заварила нам кофе.
- Кофе на ночь глядя пьют не часто.
- Я настаиваю, - Британи точно было что рассказать, потому что та нервно начала водить по руке Эстель пальцами, самыми их кончиками.
- Тогда прошу выйти, я совсем без одежды под одеялом.
- Разве мы стесняемся друг друга?
- Нет..
- Да и чего же ты ждешь. Вот твоё платье, дорогая. – сказала Британи, вытягивая руку с нижней рубахой. Эту рубаху Эстель наспех надела под пристальным взором Британи. она же в свою очередь развязывала тугое приталенное платье. Оно точно ей было великовато в бедрах, потому что бёдра Эстель в своё время были и поприличней размерами. Теперь от них остались одни палки. Девушки вышли на первый этаж, где чай спокойно дожидался своих хозяек, распуская пар от горячей воды. Когда кофе был разлит, Британи стянула с руки изумрудный браслет, сняла серьги из этой же коллекции, сложила их в тайный карман рубахи и обратила своё внимание на Эстель.
- Ты сегодня очень бледная, дорогая.
- А. да.- Эстель тихонько потянула кофе. Он сегодня был очень горек. Упоминать о том, что та сегодня сидела целый день взаперти, не хотелось. Мало ли чего.
- Разве ты совсем не смогла поесть.
-Еды в комнате совсем не оказалось.
- Ах да, - Британи осенило, - точно. Прости, ведь я совсем об этом забыла. С утра мне было очень плохо, знаешь ли.
- Ничего… Ничего.
- А знаешь ли,- дамы сделали по глотку, - зря ты не вглядываешься в Пабло.
- Он плут. Да ещё и имя мне не нравится.
- А не имя должно нравиться. Он богат, умён, красив.
- Да он же тощий зануда, Брит. Разве не видишь.
- Я смотрела на него сегодня целый день, - девушка сложила ручки в перчатках на стол и сделала мечтательное выражение лица,- он вариант не худший. Как жаль, что он не влюблён в тебя.
- Да?
- Да.
- А в кого же он влюблён.
- В меня.
- А зачем мне писал? Для чего звал и раздаривал камнями?
- О нет. Он бы точно в тебя не влюбился. Он натура лучше. Интереснее.- Эстель, закативши глаза, только отпила глоток и поморщилась.
- Любовь ли тебе в мозги ударила, подруга.
- Нет. Точно нет. Но я хочу, чтобы вы были вместе.
- Станешь меня сватать за него? Ну нет. Я уже жду свадьбы с Эмилем.- Лицо Британи искривилось не столько от горького напитка, сколько от упоминания об этом молодом человеке. Она посжимала кулаки, потом громко поставила чашку на стол.
- Эмиль твой гуляющий плут.
- Он не такой.
- Уж я не знаю? Как часто видела его с другими женщинами. Сегодня он прошёл мимо нас с Пабло с одной хорошенькой брюнеткой. Не думаю, что это ты сегодня как больная носилась за ним, постоянно обжимая его с различных сторон.
- Ты врёшь. Этого не было.
- Тебя сегодня в городе не бывало. Ты не знаешь, каков он. Целый день видела я его с другой. А месяц назад он ходил с прямоволосой брюнеткой. Совсем другая. Скромница. Да только, я думаю, что не простая дружба связывает их. С утра она может есть за его счёт. Не спорю, что у твоего избранника толстый кошелёк, но уже вечером она отработает его вдвойне у него же.
- Да что ты несёшь!?- Эстель встала. Она начала бить чашкой об стол. Бедный даже начал трещать от таких ударов. Чуть-чуть ещё и чашка бы разлетелась на осколки, но Эстель как-то привела мысли в порядок и перестала. Британи же стала лишь спокойнее.
- Тебе бы стоило поверить. Но я знаю, что это обоюдно у вас обоих. Когда я читала письма для тебя. Ох, как мне было за тебя стыдно. Но, знаешь ли, - тут Британи пересела с кресла на его подлокотник, - я даже запомнила десяток имён, которые благодарили тебя за твои услуги. Мужчины от тебя в восторге. Мне кажется, что и дамы не прочь провести вечер с твоим любимым. – после этих слов, Британи залезла рукой в карман за пазухой. Она что-то там нащупывала, и в итоге достала стопку писем. Она бросила их на стол, указала пальцем на них, таким образом, приказывая взять хоть одно. Делать в такой ситуации было нечего. Она могла быть сумасшедшей, как Эрика из тех рассказов, в конце концов, как мать. Эстель схватила первое письмо, что было ближе к ней, и распахнула конверт. Автором его был никто иной как её возлюбленный Эмиль. Дата стояла недавняя. Это письмо должно было быть доставлено позавчера на адрес N. Повествовалось там о многом, письмо было написано на два листа, маленькими буквами, кривым почерком. Эмиль изливался в чувствах какой-то другой женщине, которую звали очень странно. Имени было не разобрать, потому что оно было длинновато. Любовь его почти не видела преград. Лишь одна преграда мешала их счастливой любви – скорый брак по расчёту. Ни одной капли об Эстель там было не сказано. Сказано только о том, как сильно Эмиль бы хотел расторгнуть эту помолвку и бежать с прекрасной девой в далёкий край, где никто их не узнает. В самом низу была подпись.
«вами очарованный Э. М.»
- Подлец. Не правда ли? – промолвила Британи, принимая торжествующий вид, - он тебя ни капли не любит. Его очаровала твоя популярность и только.
- А я всё равно не верю.
- Почему же. Вот твоё доказательство.
- Эмиль сам говорил о браке. Может, его семья обручила его с другой, поэтому он и оттягивает момент.
- А эта женщина из письма?
- Не хотел отвергнуть. Она может быть впечатлительна.
- Да?
-Да.
- Ну ладно. Правда твоя, Эстель. Я буду ждать тебя в комнате, если захочется побеседовать ещё, – Сказала Британи, вставая. Она ушла и оставила Эстель в одиночестве. С этими письмами. Камин ещё горел в этот поздний час, но всё норовил скорее потухнуть. Глядя на этот слабенький огонёк, девушка взяла столько писем, сколько могло уместиться в руках. Подбежав через пролёт к огню, Эстель бросила туда всю бумагу. Огонь в камине разыгрался и начал требовать подпитки. Полетели ещё письма, абсолютно все, что лежали на столе. Все эти письма, найденные где-то Британи. их наличие было бессмысленно в этом мире, ведь любовь Эстель и Эмиля была просто неоспорима. Эстель с этой мыслью поднялась в свою комнату и грохнулась на кровать. Сна не было ни в одном глазу, как и у Британи. дверь в комнату хозяйки дома не была закрыта, оттуда были слышны частые шажки. Кажется, что у Британи были странные мысли. Она в один момент даже взяла ключи и распахнула дверь в комнату, где Эстель обнаруживала старую, изломанную комнату с кроватью посередине. Там Британи провела около получаса и вышла обратно в свою комнату. После этого она уснула, оставив дверь раскрытой настежь. Море сейчас было бурное, поэтому шум стоял такой, будто волна ломится в окно прямо в комнату. Обычно звук этот убаюкивал, но теперь это больше было похоже на вопли, гоняющие чаек с берега в воздух. Ох, что за время. Эстель опустила руку под кровать и нащупала собранный чемодан. Это её успокоило. Потом она проверила ключи в кармашке, осмотрела с помощью свечи комнату и, удовлетворившись осмотром, стала размышлять о том, как ей дальше двигаться на волю. Дело это не такое сложное , как кажется. Дело в том, что для удачного побега нужно, чтобы главная проблема покинула здание и осталась в неведении до вечера. Тогда Эстель успеет переправиться в нужное место и остаться незамеченной. С этими мыслями она перевернулась на бок и уснула, предвкушая следующий день.
…
Ночь оказалась спокойнее обычного. Эстель спалось даже как-то слишком хорошо, поэтому она пробудилась только в час дня. Поднявшись и вычесав волосы, она поняла, что главная задача сегодняшнего дня стала под угрозу. В комнате Британи что-то гремело, что-то, похожее на стаканы. Выйдя в коридор, девушка заметила, что эти стаканы были вынесены на подносе для того, чтобы оказаться в мойке на кухне.
- Он самый хороший человек, какого я знаю, Анна.
- Прекрасный человек. И так мечтает о свадьбе. Но вам сейчас не об этом стоит думать, Эстель. Я уже понимаю что вы хотите сделать. Недавно, совсем недавно я узнала от Эмиля, что вы живёте с той самой скверной женщиной. О, если бы я знала ранее, я бы предупредила вас об этом. Теперь мне очень совестно.
- Что же вы, Анна. Не ваша эта вина. Вы же не могли знать.
- Я стара и мудра. Я должна быть прозорлива. Но, оказалось, что моей старости недостаточно.
- Нет же. Вы так добры. Не думайте об этом. Ведь вы уже помогайте нам.
- Что же, милая, раз ты не держишь зла на меня, то вот моя рука помощи. Завтра вечером я пошлю к тебе по окна с Эмилем ещё одного человека. Втроём будет надёжнее идти, да и багажа у юной леди бывает много. А когда я была молода, даже пятерых не хватило бы на все мои вещицы.
- Я благодарна вам. Спасибо вам.
- Да что же ты, милая. Беги в тот проклятый дом, возвращайся завтра и будешь счастлива с нами. – Эстель немного поклонилась Анне и метнулась стрелой обратно к дому, по пути рассуждая о том, как бы улизнуть незаметней, если Британи будет дома завтра. Трава шелестела и колола ноги, а ветер подувал в лицо, пока Эстель бежала в этот дом-шкатулку. Там ещё было пусто, и Британи долго ещё не вернётся домой, но важно то, что теперь ей предстояло бежать. Она думала о том, что сейчас по улицам Локарта разгуливает девушка, такая же, как и она, «Эстель» с рыжими волосами, красивой талией, ровными плечами и игривым взглядом. Будто она и там, и тут живёт своей жизнью. И все те платья, найденные ею под ванной, были только костюмами для роли Британи. вот уже показался дом, через пару минут Эстель заскакивала за порог, закрывала дверь. Потом она вскочила на лестницу, с лестницы на второй этаж, убедилась, что везде вытерта краска. Переведя дух, Эстель зашла в комнату Британи, закрыла дверь и повернула ключ в замочной скважине. «Щёлк». Эстель снова заложница, но теперь уже ненадолго. Осталось ещё много времени до того момента, когда появится Британи на пороге дома. В каком она будет настроении? Не известно. Что она сегодня делала? Тоже толком не ясно. Она расстегнула платье, кинула его на пол вместе с нижней рубахой. Нижнее бельё её всё было в другой комнате. Хотелось спать, очень сильно, да и делать ничего не оставалось. Эстель взяла одну маленькую книжку, которая была так же, как и другая книга, написана полностью от руки. Почерк очень сильно отличался от того, что был тогда, и переплёт сохранился очень хорошо. На нём даже было видно искусные завитки по бокам. Человек этот приложил немало усердия для создания этой книжки. А там, в на страницах, каждая буква в ряд стояла за другой. Всё с расстановкой, всё по делу. Эстель улеглась на постель и накрыла голое тело одеялом. Она открыла книгу, как любила, на странице посередине, потому что в середине начинается всё самой интересное.
Тяжела была моя жизнь. Я, конечно, люблю свою жену, но бедная моя дочь остаётся теперь совсем одинокой. Сегодня был чудесный день. Эрика гуляла по полу, собирая свои любимые цветы. Я не знаю их названия, потому что не самый лучший садовник, но зато в этом чудном лесу я присмотрел хороший дуб, из которого я бы мог сделать своей девочке самую красивую колыбель. Эрика была сегодня так весела, она сплела венок из цветков и наградила им младенца, лежащего на траве, запелёнанного так, что она была больше похожа на кокон, из которого вырвется прекрасная бабочка. До ночи возилась эта странная женщина на поляне, творя чудеса со стеблями этих цветов. Иногда казалось, что вот-вот и появится ваза из этих стеблей, но появлялись только букетики и веночки. Забрав с собой много этих растений, и ещё трав для лечения, мы двинулись в путь. А дом наш, всегда открытый для гостей, как всегда был пуст и тих. Пришли они тогда, когда стало темнать. Эрика распеленала ребёнка и уложила её в отдельную колыбельку, очень скучную, сделанную на скорую руку каким-то криворуким мастером. Сама она попросила посидетьть с малышкой и вышла вон из комнаты. Я слышал тогда из комнаты то, как поворачивается ключик в одну из постоянно закрытых комнат. На всякий случай я оставил мою милую дочь на секунду и приготовил все нужные таблетки, поставив их на пол около двери. Там моя милая жена закрылась надолго, часа на три точно. Я каждый вечер слышу, как она мечется туда и обратно в панике. Приступы её становятся частыми по вечерам, и дочь моя всегда плачет. я никогда не мог её успокоить, и слёзы проходили только тогда, когда Эрика выходила из комнаты опять счастливая. Она приходит уже после таблеток, поэтому её клонит в сон, ноги часто тоже подкашиваются. Пару раз она засыпала над ребёнком, чтобы она не плакала. Частенько её переносил в её постель, а сам шёл в другую комнату. Она любит развалиться.
Эстель дальше читать не стала. Похоже, это были не просто книжки с романами, а дневники местных жителей. Либо тех, кто жил тут когда то. Бедная Эрика была женой автора. Похоже, муж тоже наблюдал за тем, как его женушка тихонько едет крышей до самой последней остановки. Книжонка была очень толстая и не имела второго тома. Конец этой книги заключался именно здесь. Эстель перелистнула страницы и, чтобы долго не вдаваться в подробности прочитала последние строчки.
- после всего этого я пуст. Их обеих больше нет в моей жизни. Эта заметка двадцать пятого июня станет последней. Моя жизнь закончится на этом обрыве, а книга останется здесь. Меня никто не вспомнит…
И всё… конец оказался трагичным, отчего Эстель слегка вздохнула и стала дальше задумываться об отходе ко сну. Только вот не тут то было.
Звук раскрывающейся двери дошёл с первого этажа в комнату Эстель. Дверь захлопнулась сразу же. Британи была одна и громко напевала какой-то старинный, безвкусный, скучный романс на иностранном языке. Она наделала кругов по гостиной, кухне, а потом скинула каблуки, и узнать, что делает Британи, было невозможно. Она только продолжала напевать припев, заедающий больше у старых женщин преклонного возраста, чем у молодых дамочек. Она, кажется, успела поделать всё, что только можно там, на первом этаже, поэтому Эстель решила не обращать очень много внимания на этот шумок и лечь поспать, а завтра будь что будет. Британи правда не торопилась высвобождать пленницу из заключения, но вскоре стала подниматься по лестнице на второй этаж. Она тихонько прошла к комнате, где Эстель погружалась в дрёму. Но уснуть она не успела, и одним ухом она прислушивалась к звукам в коридоре. Сначала послышался стук в дверь с другой стороны, потом зазвенели ключики. Один из этих ключей отделился от связки и был вставлен в скважину комнаты. Щелчок! Зашевелилась ручка. Дверь со скрипом отворилась, впуская Британи в комнату. Эстель не стала подниматься, а только сильнее прищурила глаза, в надежде, что Британи не станет трогать её сегодня. Но она оказалась сегодня какой-то слишком настойчивой. Сперва раздавались только звуки, простые попытки разбудить спящую девушку. понимая, что простым методом поднять с постели Эстель не выйдет, Британи подскочила к постели и стала потряхивать дремлющую деву, пока та не прекратила притворяться и демонстративно не потёрла глаза. Во взор Брит сегодня было что-то особое, как заметила Эстель, но уловить то было пока тяжело. Губы её были искривлены в хамской улыбке, которая, всё же, давалась девушке лучше, чем доброжелательное личико. Она ещё трясла за плечи девушку. похоже, у кого-то день вышел на славу.
- Выйди со мной. Я заварила нам кофе.
- Кофе на ночь глядя пьют не часто.
- Я настаиваю, - Британи точно было что рассказать, потому что та нервно начала водить по руке Эстель пальцами, самыми их кончиками.
- Тогда прошу выйти, я совсем без одежды под одеялом.
- Разве мы стесняемся друг друга?
- Нет..
- Да и чего же ты ждешь. Вот твоё платье, дорогая. – сказала Британи, вытягивая руку с нижней рубахой. Эту рубаху Эстель наспех надела под пристальным взором Британи. она же в свою очередь развязывала тугое приталенное платье. Оно точно ей было великовато в бедрах, потому что бёдра Эстель в своё время были и поприличней размерами. Теперь от них остались одни палки. Девушки вышли на первый этаж, где чай спокойно дожидался своих хозяек, распуская пар от горячей воды. Когда кофе был разлит, Британи стянула с руки изумрудный браслет, сняла серьги из этой же коллекции, сложила их в тайный карман рубахи и обратила своё внимание на Эстель.
- Ты сегодня очень бледная, дорогая.
- А. да.- Эстель тихонько потянула кофе. Он сегодня был очень горек. Упоминать о том, что та сегодня сидела целый день взаперти, не хотелось. Мало ли чего.
- Разве ты совсем не смогла поесть.
-Еды в комнате совсем не оказалось.
- Ах да, - Британи осенило, - точно. Прости, ведь я совсем об этом забыла. С утра мне было очень плохо, знаешь ли.
- Ничего… Ничего.
- А знаешь ли,- дамы сделали по глотку, - зря ты не вглядываешься в Пабло.
- Он плут. Да ещё и имя мне не нравится.
- А не имя должно нравиться. Он богат, умён, красив.
- Да он же тощий зануда, Брит. Разве не видишь.
- Я смотрела на него сегодня целый день, - девушка сложила ручки в перчатках на стол и сделала мечтательное выражение лица,- он вариант не худший. Как жаль, что он не влюблён в тебя.
- Да?
- Да.
- А в кого же он влюблён.
- В меня.
- А зачем мне писал? Для чего звал и раздаривал камнями?
- О нет. Он бы точно в тебя не влюбился. Он натура лучше. Интереснее.- Эстель, закативши глаза, только отпила глоток и поморщилась.
- Любовь ли тебе в мозги ударила, подруга.
- Нет. Точно нет. Но я хочу, чтобы вы были вместе.
- Станешь меня сватать за него? Ну нет. Я уже жду свадьбы с Эмилем.- Лицо Британи искривилось не столько от горького напитка, сколько от упоминания об этом молодом человеке. Она посжимала кулаки, потом громко поставила чашку на стол.
- Эмиль твой гуляющий плут.
- Он не такой.
- Уж я не знаю? Как часто видела его с другими женщинами. Сегодня он прошёл мимо нас с Пабло с одной хорошенькой брюнеткой. Не думаю, что это ты сегодня как больная носилась за ним, постоянно обжимая его с различных сторон.
- Ты врёшь. Этого не было.
- Тебя сегодня в городе не бывало. Ты не знаешь, каков он. Целый день видела я его с другой. А месяц назад он ходил с прямоволосой брюнеткой. Совсем другая. Скромница. Да только, я думаю, что не простая дружба связывает их. С утра она может есть за его счёт. Не спорю, что у твоего избранника толстый кошелёк, но уже вечером она отработает его вдвойне у него же.
- Да что ты несёшь!?- Эстель встала. Она начала бить чашкой об стол. Бедный даже начал трещать от таких ударов. Чуть-чуть ещё и чашка бы разлетелась на осколки, но Эстель как-то привела мысли в порядок и перестала. Британи же стала лишь спокойнее.
- Тебе бы стоило поверить. Но я знаю, что это обоюдно у вас обоих. Когда я читала письма для тебя. Ох, как мне было за тебя стыдно. Но, знаешь ли, - тут Британи пересела с кресла на его подлокотник, - я даже запомнила десяток имён, которые благодарили тебя за твои услуги. Мужчины от тебя в восторге. Мне кажется, что и дамы не прочь провести вечер с твоим любимым. – после этих слов, Британи залезла рукой в карман за пазухой. Она что-то там нащупывала, и в итоге достала стопку писем. Она бросила их на стол, указала пальцем на них, таким образом, приказывая взять хоть одно. Делать в такой ситуации было нечего. Она могла быть сумасшедшей, как Эрика из тех рассказов, в конце концов, как мать. Эстель схватила первое письмо, что было ближе к ней, и распахнула конверт. Автором его был никто иной как её возлюбленный Эмиль. Дата стояла недавняя. Это письмо должно было быть доставлено позавчера на адрес N. Повествовалось там о многом, письмо было написано на два листа, маленькими буквами, кривым почерком. Эмиль изливался в чувствах какой-то другой женщине, которую звали очень странно. Имени было не разобрать, потому что оно было длинновато. Любовь его почти не видела преград. Лишь одна преграда мешала их счастливой любви – скорый брак по расчёту. Ни одной капли об Эстель там было не сказано. Сказано только о том, как сильно Эмиль бы хотел расторгнуть эту помолвку и бежать с прекрасной девой в далёкий край, где никто их не узнает. В самом низу была подпись.
«вами очарованный Э. М.»
- Подлец. Не правда ли? – промолвила Британи, принимая торжествующий вид, - он тебя ни капли не любит. Его очаровала твоя популярность и только.
- А я всё равно не верю.
- Почему же. Вот твоё доказательство.
- Эмиль сам говорил о браке. Может, его семья обручила его с другой, поэтому он и оттягивает момент.
- А эта женщина из письма?
- Не хотел отвергнуть. Она может быть впечатлительна.
- Да?
-Да.
- Ну ладно. Правда твоя, Эстель. Я буду ждать тебя в комнате, если захочется побеседовать ещё, – Сказала Британи, вставая. Она ушла и оставила Эстель в одиночестве. С этими письмами. Камин ещё горел в этот поздний час, но всё норовил скорее потухнуть. Глядя на этот слабенький огонёк, девушка взяла столько писем, сколько могло уместиться в руках. Подбежав через пролёт к огню, Эстель бросила туда всю бумагу. Огонь в камине разыгрался и начал требовать подпитки. Полетели ещё письма, абсолютно все, что лежали на столе. Все эти письма, найденные где-то Британи. их наличие было бессмысленно в этом мире, ведь любовь Эстель и Эмиля была просто неоспорима. Эстель с этой мыслью поднялась в свою комнату и грохнулась на кровать. Сна не было ни в одном глазу, как и у Британи. дверь в комнату хозяйки дома не была закрыта, оттуда были слышны частые шажки. Кажется, что у Британи были странные мысли. Она в один момент даже взяла ключи и распахнула дверь в комнату, где Эстель обнаруживала старую, изломанную комнату с кроватью посередине. Там Британи провела около получаса и вышла обратно в свою комнату. После этого она уснула, оставив дверь раскрытой настежь. Море сейчас было бурное, поэтому шум стоял такой, будто волна ломится в окно прямо в комнату. Обычно звук этот убаюкивал, но теперь это больше было похоже на вопли, гоняющие чаек с берега в воздух. Ох, что за время. Эстель опустила руку под кровать и нащупала собранный чемодан. Это её успокоило. Потом она проверила ключи в кармашке, осмотрела с помощью свечи комнату и, удовлетворившись осмотром, стала размышлять о том, как ей дальше двигаться на волю. Дело это не такое сложное , как кажется. Дело в том, что для удачного побега нужно, чтобы главная проблема покинула здание и осталась в неведении до вечера. Тогда Эстель успеет переправиться в нужное место и остаться незамеченной. С этими мыслями она перевернулась на бок и уснула, предвкушая следующий день.
…
Ночь оказалась спокойнее обычного. Эстель спалось даже как-то слишком хорошо, поэтому она пробудилась только в час дня. Поднявшись и вычесав волосы, она поняла, что главная задача сегодняшнего дня стала под угрозу. В комнате Британи что-то гремело, что-то, похожее на стаканы. Выйдя в коридор, девушка заметила, что эти стаканы были вынесены на подносе для того, чтобы оказаться в мойке на кухне.
