- Неприятно, - коротко подытожил он. Я тяжело выдохнул, растирая лицо. Засунул голову под кран, надеясь охладить бешенство.
- Как так?
- Он вернулся, потянул её танцевать, - пожал плечами Кирилл. - Пошли, выпьем, Паш.
Опрокинул стопку не закусывая, утер губы. И что дальше? Смириться с тем, что они друг другу понравились, разумно и по-взрослому. И позволить ему трахнуть Лерку? Хотя девочка она не маленькая, сама разберется. Но это то, что разумно. Хотелось вырвать её из лап зарвавшегося Казановы, а ему подправить смазливую рожу, чтобы знал, что не шучу. Смех едва не разобрал, дать по морде из-за девчонки, которая неизвестно, как ко мне относится, очень по-взрослому, ага.
Разрывало от противоречий и непонимания самого себя в первую очередь. Сколько знаю Лерку, всегда было достаточно быть просто другом. Особое удовольствие приносили эти разговоры по телефону в свободную минутку. Черт знает о чём, но мы находили, о чём говорить часами.
Наши гулянки раз в полгода, ну как гулянки. Засиживались на кухне на всю ночь и говорили. Говорили и говорили. Спали на одной кровати в обнимку, и как-то мыслей не было. Мне нравилось оберегать её, защищать, заботиться. Нравилось даже, когда она отчитывала меня за не по-зимнему легкую куртку или за излишнее курение. Девчонка заботила обо мне, волновалась, если долго не звонил. Тепло с ней было, спокойно, даже уютно. И мне хватало.
Сегодня увидел этого её Сережу. Сука! Едва сдержался, чтобы не сплюнуть при мысли о пацане. Пацан как пацан на вид, но какой-то уж больно салага. И всё же "бывший парень". Ёкнуло что-то в тот момент, тогда резко осознал, что у неё может появиться парень. Какой-то хрен с горы, которому она, моя Лерка, будет уделять внимание, и дарить заботу, которого очень может быть, будет любить.
Мысли обрушились шквалом, оглушили. Грудь сдавило, не давая возможности дышать нормально. Моя Лерка, могла сталь больше не моей.
- Пашка, чего скучаешь? - от неожиданности едва удержал равновесие. Лерка шутливо пихнула меня локтем, приземляясь рядом.
- Тебе, зато смотрю весело, - грубо огрызнулся, запоздало спохватившись. Хотел извиниться, но слова встали поперек горла. Лера такая разгоряченная, розовощекая, глаза блестят. Прилично захмелевшая, но не пьяная. Смотрел на неё в упор, стараясь сохранить хладнокровие. Смотря в зеленые омуты, не заметил, как друзья оставили нас наедине, даже Мотя предпочел слинять или пацаны уволокли.
- А что не так-то? - девушка нахмурилась, сжав розовые губки. Я с тоской заметил, что помады на них нет.
- Да всё заеись! Мотя смотрю, понравился, да?
- Ты чего Паш? - смотрела растерянно, глаза еще больше. Тормоза сорвало, заткнуться бы, но меня несло.
- Только не пойму, ты слепая или наивная? - в порыве злости хлопнул кулаком по столу, Лера вздрогнула. - Ему же только одно надо, неужели ты...
- Это не твоё дело! - перебила меня девушка, сначала тихо, робко, потом взорвалась. Испуга в глазах не было, но и злости тоже.
- Что значит не моё?
- Я не маленькая! Могу говорить с кем хочу, танцевать с кем хочу. Ты мой друг, самый лучший и всё же, тебя это не касается, - говорит твердо и спокойно, а глаза мечут молнии. Какие же красивые у неё глаза.
Я растерян, хоть и понимаю, она права. Её личная жизнь, меня не касается. В сердце, будто ледоруб всадили. Боль по чуть-чуть набухает, застилая глаза. Я не её парень. Не. Её. Парень. Никто. Просто друг.
- Действительно, чего это я! - взрываюсь, не узнавая собственный голос, больше похожий на рев.
Глупая маленькая девочка, он же использует тебя и выбросит, как ты этого не понимаешь!
Но вместо этого изо рта льется то, за что мне всю жизнь будет стыдно. То, что будь у меня побольше самообладания, проглотил бы, запихнул бы поглубже в глотку.
- Валяй! Делай что хочешь! Только не беги плакаться после того, как он тебя трахнет как ему вздумается и кинет!
Щеку внезапно обожгло. Спустя мгновение понял, что девушка залепила мне пощечину.
- Да пошел ты! - прошипела она прямо в лицо, злобно и горько. Вскочила и бросилась к выходу, теряясь в толпе.
Идиот! Придурок! Внутри орало, разрывало от стыда и злости. Как можно быть таким уродом. Как можно говорить такое человеку, девушке, которую любишь. Пьяный, ревнивый дебил.
- Твою ж! - ударив от злости кулаком по столу, я бросился догонять девушку. - Лера! Лера, постой!
На ходу натягивая куртку, выскакиваю на улицу. Легкие жжет не то от обиды не то от мороза, опустившегося на город.
Едва держусь, чтобы не закричать. Какого черта?! Мы всего лишь танцевали, да и вообще...
Почему он что-то мне предъявляет, какая ему разница? В какой-то момент, когда Пашка изливался желчью, показалось что помимо злости в карих глазах плещется ревность.
Короткая перебранка отняла много сил, я растерянно оперлась о стену грохочущего клуба. С губ сорвался вздох полный бессилия и непонимания. Глаза щиплет от подступивших слез.
- Лера! - дверь хлопнула, оглядываясь по сторонам, выскакивает Павел. Хочется вжаться в стену, исчезнуть. Я не боюсь его, просто стыдно и непонятно, не хочется запутаться еще больше, а его присутствие сбивает с толку.
Парень меня замечает, взгляды встречаются.
- Лера. Прости меня, пожалуйста. Я. Я конченый урод.
Вывеска освещает его лицо. Виноватый, взволнованный взгляд, понурые брови, поджатые губы. Растерянный и такой родной. Он же волновался за меня, переживал, чтобы Матвей не обидел. Становится стыдно перед ним. За то, что не оценила заботу, за то, что он вообще видел. Ведь наверняка видел и как танцевали, и попытку поцелуя, от которого я шутливо увернулась.
- Маленькая, ну не молчи ты, пожалуйста! Ну, хочешь, на колени встану? - парень порывисто дергается, я едва успеваю удержать его.
- Совсем свихнулся? - ошарашенная, я смотрела на него. Голова шла кругом. - Паша, что происходит? Я тебя не понимаю. Ты, то смотришь на меня, как кот на сметану. То орешь. Теперь вот извиняешься. Стояк твой этот.
- Я сам себя не понимаю,- выдыхает он. Интонации будто ему стало легче. Смотрит тем же взглядом, что и в общаге. Ласково, с легкой поволокой. - Думал, на север уеду, пройдет. Хрена с два. На фотки смотрел, оторваться не мог. Да и без них, глаза только закрою и ты. А сегодня, увидел тебя с Мотей и... Понял, пздец. Чуть не завыл, прям там.
- Паша, ты пьян, - сорвалось с губ горькое. Я опустила голову. - Это в тебе водка говорит и полугодовое воздержание.
Пальцы касаются волос, ласково гладят щеку. Он смеется, невесело, даже устало.
- Лерка, маленькая моя, неужели ты, в самом деле, думаешь, что на севере живут одни белые медведи? Думаешь, трахать было некого?
За подбородок поднимает моё лицо, заглядывает в глаза. Они у него все еще грустные пристыженные, но лукавые огоньки мелькают.
- Убеждал себя - нельзя, она мелкая. Была ведь, маленькая девчушка и вдруг выросла. Красивая такая, нежная.
Окружающее пространство тускнеет. Вывеска уже не такая яркая, гул клуба где-то далеко, шум машин едва доносится. Будто убавили контрастность и звук. Паша смотрит на меня ласково, заворожено. И неловко от такого его взгляда и растаять хочется, раствориться в нем. В глазах просыпается что-то похотливое, плотоядное. Завораживает, я даже пошевелиться не могу. Он говорит что-то, а я больше не улавливаю смысла слов, только слушаю волнующий низкий голос. То как он говорит моё имя, запинаясь о букву "Р", словно во рту конфета.
Он рядом, так близко, что даже через расстегнутую куртку я чувствую его тепло. Взволнованный, ласковый взгляд. Его жар одурманивает, путает мысли. Его запах пьянит, кружит голову. Парень нависает надо мной, такой большой и сильный. Опасная близость его губ, ощущаю дыхание на лице. Тянет магнитом к нему, удержаться невозможно.
Пошло всё к черту, тянусь и целую его. Прямо в приоткрытые губы, обрывая затянувшийся монолог. Парень замирает, смотрит в глаза ошарашено. Меня холодной волной окатывает запоздалое осознание, если сейчас он меня остановит, то всё. Это конец и ничего как раньше уже не будет. За бесконечно долгий миг я успеваю испугаться и пожалеть о сделанном, но от горячих упрямых губ оторваться не могу.
Он отвечает мне. Крепко с жаром, сразу глубоко и без капли стеснения. Стискивает в объятиях, прижимая к себе. Сладко, земля уходит из-под ног. Хватаюсь руками за плечи, обнимаю за шею, кажется что упаду, ноги не удержат от волнения и жара, охватившего меня.
В такси не целуемся, ведем себя прилично. Пашка крепко прижимает меня к себе, уткнувшись в волосы, шумно дышит. Нежно и крепко держит меня за руку. Так же за руку идем к подъезду, но стоит дверям лифта сомкнуться и все приличия слетают. Снова целует меня головокружительно глубоко, с языком. Руки шарят по телу, задирая подол платья, стискивают ягодицы. Я вздрагиваю, стараюсь отогнать, ни с того ни с сего, взбунтовавшуюся стыдливость. Отвечаю на поцелуй со всей страстью, на которую только способна. Всем телом льну к нему, обвиваю руками шею. От каждого прикосновения горячих рук тело будто прошивает током. Колотит как от озноба, не хватает воздуха, и все же не могу оторваться от поцелуев, так сильно я его хочу. Понимаю, что если он будет настойчивее, отдамся ему прямо здесь, в прокуренном лифте. От этой мысли становится стыдно и неловко, но страсть этого парня тут же вытесняет все лишние чувства.
В прихожей едва успеваю разуться. Паша, рывком поднимает меня на ноги и прижимает к стене. Куртку и ботинки он скидывает на ходу, едва не отрывая пуговицы, снимает с меня пальто. Секунду смотрит неотрывно, взгляд его затягивает, обволакивает как горячий шоколад. Его губы на шее, горячие и жадные. От низа живота поднимается жар, заставляя щеки краснеть, а тело делается чувствительным к каждому даже легкому прикосновению. От ветерка дыхания разбегается бешеная волна мурашек.
Снова смотрит на меня, глаза темнее чем обычно, с поволокой. Черная рубашка сидит на нем идеально, рукава закатаны, под ними крепкие руки в выступающих венах.
Мне нравится всё, что происходит, но неловкость просто так не уходит. В голову лезут глупые мысли, что он увидит меня голой и тело моё может ему не понравиться. Что бельё на мне не самое эротичное.
- Красавица, – шепчет он хрипло. Я же справляюсь с последней пуговицей и стаскиваю рубашку. Сглатываю, не сдержав томительный вздох. Его тело, как отдельный вид искусства. Провожу ладонями по рукам и крепкой рельефной груди, разглядываю татуировки. - Я уже и не надеялся, думал, никогда на меня так не посмотришь.
Поднимаю глаза, кончиками пальцев провожу по полуприкрытым векам, по тонким чувственным губам и подбородку, покрытому щетиной. Разве можно иначе смотреть на любимое лицо?
- Ты просто этого не замечал, - шепчу в ответ, голос не слушается, да и что-то говорить кажется лишним. Обнимаю за шею, теперь чтобы поцеловать его приходиться вставать на носочки.
Снова его губы, влажные горячие. Снова голова кругом от его поцелуев. Платье задрано до талии, возбужденный и горячий парень прижимается ко мне. Ладонь скользит по внутренней стороне бедра, а с моих губ срывает стон. Мне снова неловко за столь бурную реакцию, но Паша улыбается, он не против. Прикрывает глаза, прикусывает губы. Стягивает колготки, запускает пальцы под белье. Низ живота сводит от приятных ощущений, жаром разливающихся по телу. Я давно мокрая и снова отгоняю прочь стыдливость и желание свести ноги. От его пальцев по телу бежит ток, нутро сводит от сладкой дрожи. Уже не могу контролировать стоны, которые парень заглушает глубокими поцелуями. Внизу горит и пульсирует. Он гладит меня, чуть надавливая и от каждого движения пальцев, внутри сжимается все сильнее. Дыхание сбито, я прижимаюсь лопатками к стене, держусь за плечи парня. Кажется, отпущу его и точно упаду, так мне хорошо.
Короткий болезненный спазм, перерастает в сладостную яркую вспышку, сходящую ласковыми теплыми волнами. Ноги слабеют, я сползаю прямо в руки Паше. Запоздало понимаю, что он шипит. Я слишком сильно впилась в его плечо ногтями.
- Прости, - обессилено шепчу я. Парень подхватывает расслабленную меня на руки.
- Ничего - отвечает тихо. - Ты как?
В ответ расплываюсь в довольной блаженной улыбке.
В спальне Паша опускается на диван, держа меня на коленях. Даже сквозь джинсы я ощущаю его возбуждение. Успокоившееся было тело, будоражит новая волна желания.
- Я снова опьянел, - низкий шепот, сбивает дыхание, заставляет сердце вновь биться учащенно. - Опьянел, ты меня опьянила.
Мой пьяный романтик, расстегивает платье и высвобождает из корсета грудь. Паша лукаво улыбается, когда я прикрываюсь. Целует пальцы. Мягко, ласково, без нажима отводит руки, целуя запястья и ладошки.
И невозможно сдержать стоны, когда его губы касаются груди, поочередно накрывая напряженные соски. Глажу его спину, плечи, наслаждаюсь, ощущая крепкое сильное тело под ладонями. Наслаждаюсь от его требовательной, нежной ласки.
Приятная прохлада простыни касается горячего тела. Паша нависает надо мной, в глазах плещется неприкрытое желание. Он рассматривает меня, и от ласкового взгляда я едва не таю. Рука скользит по шее, между грудей, по бедрам. Он ловит мой взволнованный взгляд, когда пальцы касаются внутренней стороны бедра. Мне снова становится жарко, когда пальцы оттягивают край белья. Тело отзывается требовательным стоном.
- Нравится? - тихо спрашивает парень, не сводя взгляда, следя за реакцией.
Ощущение его губ сводит с ума. Дразнящие легкие касания, переходят в легкие укусы. Влажные прикосновения языка и колющаяся щетина создают контраст, от которого тело изнывает от желания. Все ощущения мучительно острые, яркие, словно нервы оголены.
Паша садится перед диваном, стягивает белье и рывком подтягивает меня к себе. Его горячие влажные губы там и от этого я окончательно теряю самообладание. Стыдливость, неловкость, ничего не остается. Всё тоже ощущение тока по телу, но теперь в разы сильнее. Слышу стоны, не до конца осознавая, что они принадлежат мне. Хватаю ртом воздух, когда меня вновь настигает спазм. Внутри пульсирует, сладко до головокружения. Глаза влажные от переполнивших эмоций.
Он снова целует меня, поднимаясь от бедер к губам, на этот раз более мягко, успокаивающе даже. Поднимаясь на локтях, сама тянусь к его губам. Во мне столько любви и нежности, что не вырази её хоть как-то, кажется, лопну.
Нежным медленным поцелуем губы парня накрывают мои. Слух улавливает позвякивание ремня, звук расстегивающейся молнии и шорох фольги.
Я не тешила себя мыслью, что парень не захочет зайти дальше. Я хочу, чтобы это случилось. Совсем немного страшно, но я загоняю эти чувства поглубже, чтобы страх и стыдливость не подавали голоса. Пусть сейчас Паша пьян и наверняка плохо соображает, но я чувствую, что ничего противного мне он не сделает. Влечет к нему всем естеством и слишком сильно, чтобы сопротивляться.
Долгий поцелуй вновь распаляет желание. Целуя шею парень медленно опускается на меня. Тело пронизывает резкая боль, чтобы не закричать я прикусываю губу. Он двигается медленно, давая мне привыкнуть, но боль не хочет отступать. Перед глазами всё плывет, глянцевый потолок комнаты покачивался. Я сжала бедра скорее инстинктивно, Паша сбавил темп, ласково поглаживая меня. Он порывал моё лицо короткими поцелуями, что-то сбивчиво шепча.
- Как так?
- Он вернулся, потянул её танцевать, - пожал плечами Кирилл. - Пошли, выпьем, Паш.
Опрокинул стопку не закусывая, утер губы. И что дальше? Смириться с тем, что они друг другу понравились, разумно и по-взрослому. И позволить ему трахнуть Лерку? Хотя девочка она не маленькая, сама разберется. Но это то, что разумно. Хотелось вырвать её из лап зарвавшегося Казановы, а ему подправить смазливую рожу, чтобы знал, что не шучу. Смех едва не разобрал, дать по морде из-за девчонки, которая неизвестно, как ко мне относится, очень по-взрослому, ага.
Разрывало от противоречий и непонимания самого себя в первую очередь. Сколько знаю Лерку, всегда было достаточно быть просто другом. Особое удовольствие приносили эти разговоры по телефону в свободную минутку. Черт знает о чём, но мы находили, о чём говорить часами.
Наши гулянки раз в полгода, ну как гулянки. Засиживались на кухне на всю ночь и говорили. Говорили и говорили. Спали на одной кровати в обнимку, и как-то мыслей не было. Мне нравилось оберегать её, защищать, заботиться. Нравилось даже, когда она отчитывала меня за не по-зимнему легкую куртку или за излишнее курение. Девчонка заботила обо мне, волновалась, если долго не звонил. Тепло с ней было, спокойно, даже уютно. И мне хватало.
Сегодня увидел этого её Сережу. Сука! Едва сдержался, чтобы не сплюнуть при мысли о пацане. Пацан как пацан на вид, но какой-то уж больно салага. И всё же "бывший парень". Ёкнуло что-то в тот момент, тогда резко осознал, что у неё может появиться парень. Какой-то хрен с горы, которому она, моя Лерка, будет уделять внимание, и дарить заботу, которого очень может быть, будет любить.
Мысли обрушились шквалом, оглушили. Грудь сдавило, не давая возможности дышать нормально. Моя Лерка, могла сталь больше не моей.
- Пашка, чего скучаешь? - от неожиданности едва удержал равновесие. Лерка шутливо пихнула меня локтем, приземляясь рядом.
- Тебе, зато смотрю весело, - грубо огрызнулся, запоздало спохватившись. Хотел извиниться, но слова встали поперек горла. Лера такая разгоряченная, розовощекая, глаза блестят. Прилично захмелевшая, но не пьяная. Смотрел на неё в упор, стараясь сохранить хладнокровие. Смотря в зеленые омуты, не заметил, как друзья оставили нас наедине, даже Мотя предпочел слинять или пацаны уволокли.
- А что не так-то? - девушка нахмурилась, сжав розовые губки. Я с тоской заметил, что помады на них нет.
- Да всё заеись! Мотя смотрю, понравился, да?
- Ты чего Паш? - смотрела растерянно, глаза еще больше. Тормоза сорвало, заткнуться бы, но меня несло.
- Только не пойму, ты слепая или наивная? - в порыве злости хлопнул кулаком по столу, Лера вздрогнула. - Ему же только одно надо, неужели ты...
- Это не твоё дело! - перебила меня девушка, сначала тихо, робко, потом взорвалась. Испуга в глазах не было, но и злости тоже.
- Что значит не моё?
- Я не маленькая! Могу говорить с кем хочу, танцевать с кем хочу. Ты мой друг, самый лучший и всё же, тебя это не касается, - говорит твердо и спокойно, а глаза мечут молнии. Какие же красивые у неё глаза.
Я растерян, хоть и понимаю, она права. Её личная жизнь, меня не касается. В сердце, будто ледоруб всадили. Боль по чуть-чуть набухает, застилая глаза. Я не её парень. Не. Её. Парень. Никто. Просто друг.
- Действительно, чего это я! - взрываюсь, не узнавая собственный голос, больше похожий на рев.
Глупая маленькая девочка, он же использует тебя и выбросит, как ты этого не понимаешь!
Но вместо этого изо рта льется то, за что мне всю жизнь будет стыдно. То, что будь у меня побольше самообладания, проглотил бы, запихнул бы поглубже в глотку.
- Валяй! Делай что хочешь! Только не беги плакаться после того, как он тебя трахнет как ему вздумается и кинет!
Щеку внезапно обожгло. Спустя мгновение понял, что девушка залепила мне пощечину.
- Да пошел ты! - прошипела она прямо в лицо, злобно и горько. Вскочила и бросилась к выходу, теряясь в толпе.
Идиот! Придурок! Внутри орало, разрывало от стыда и злости. Как можно быть таким уродом. Как можно говорить такое человеку, девушке, которую любишь. Пьяный, ревнивый дебил.
- Твою ж! - ударив от злости кулаком по столу, я бросился догонять девушку. - Лера! Лера, постой!
Глава четвёртая. Лера
На ходу натягивая куртку, выскакиваю на улицу. Легкие жжет не то от обиды не то от мороза, опустившегося на город.
Едва держусь, чтобы не закричать. Какого черта?! Мы всего лишь танцевали, да и вообще...
Почему он что-то мне предъявляет, какая ему разница? В какой-то момент, когда Пашка изливался желчью, показалось что помимо злости в карих глазах плещется ревность.
Короткая перебранка отняла много сил, я растерянно оперлась о стену грохочущего клуба. С губ сорвался вздох полный бессилия и непонимания. Глаза щиплет от подступивших слез.
- Лера! - дверь хлопнула, оглядываясь по сторонам, выскакивает Павел. Хочется вжаться в стену, исчезнуть. Я не боюсь его, просто стыдно и непонятно, не хочется запутаться еще больше, а его присутствие сбивает с толку.
Парень меня замечает, взгляды встречаются.
- Лера. Прости меня, пожалуйста. Я. Я конченый урод.
Вывеска освещает его лицо. Виноватый, взволнованный взгляд, понурые брови, поджатые губы. Растерянный и такой родной. Он же волновался за меня, переживал, чтобы Матвей не обидел. Становится стыдно перед ним. За то, что не оценила заботу, за то, что он вообще видел. Ведь наверняка видел и как танцевали, и попытку поцелуя, от которого я шутливо увернулась.
- Маленькая, ну не молчи ты, пожалуйста! Ну, хочешь, на колени встану? - парень порывисто дергается, я едва успеваю удержать его.
- Совсем свихнулся? - ошарашенная, я смотрела на него. Голова шла кругом. - Паша, что происходит? Я тебя не понимаю. Ты, то смотришь на меня, как кот на сметану. То орешь. Теперь вот извиняешься. Стояк твой этот.
- Я сам себя не понимаю,- выдыхает он. Интонации будто ему стало легче. Смотрит тем же взглядом, что и в общаге. Ласково, с легкой поволокой. - Думал, на север уеду, пройдет. Хрена с два. На фотки смотрел, оторваться не мог. Да и без них, глаза только закрою и ты. А сегодня, увидел тебя с Мотей и... Понял, пздец. Чуть не завыл, прям там.
- Паша, ты пьян, - сорвалось с губ горькое. Я опустила голову. - Это в тебе водка говорит и полугодовое воздержание.
Пальцы касаются волос, ласково гладят щеку. Он смеется, невесело, даже устало.
- Лерка, маленькая моя, неужели ты, в самом деле, думаешь, что на севере живут одни белые медведи? Думаешь, трахать было некого?
За подбородок поднимает моё лицо, заглядывает в глаза. Они у него все еще грустные пристыженные, но лукавые огоньки мелькают.
- Убеждал себя - нельзя, она мелкая. Была ведь, маленькая девчушка и вдруг выросла. Красивая такая, нежная.
Окружающее пространство тускнеет. Вывеска уже не такая яркая, гул клуба где-то далеко, шум машин едва доносится. Будто убавили контрастность и звук. Паша смотрит на меня ласково, заворожено. И неловко от такого его взгляда и растаять хочется, раствориться в нем. В глазах просыпается что-то похотливое, плотоядное. Завораживает, я даже пошевелиться не могу. Он говорит что-то, а я больше не улавливаю смысла слов, только слушаю волнующий низкий голос. То как он говорит моё имя, запинаясь о букву "Р", словно во рту конфета.
Он рядом, так близко, что даже через расстегнутую куртку я чувствую его тепло. Взволнованный, ласковый взгляд. Его жар одурманивает, путает мысли. Его запах пьянит, кружит голову. Парень нависает надо мной, такой большой и сильный. Опасная близость его губ, ощущаю дыхание на лице. Тянет магнитом к нему, удержаться невозможно.
Пошло всё к черту, тянусь и целую его. Прямо в приоткрытые губы, обрывая затянувшийся монолог. Парень замирает, смотрит в глаза ошарашено. Меня холодной волной окатывает запоздалое осознание, если сейчас он меня остановит, то всё. Это конец и ничего как раньше уже не будет. За бесконечно долгий миг я успеваю испугаться и пожалеть о сделанном, но от горячих упрямых губ оторваться не могу.
Он отвечает мне. Крепко с жаром, сразу глубоко и без капли стеснения. Стискивает в объятиях, прижимая к себе. Сладко, земля уходит из-под ног. Хватаюсь руками за плечи, обнимаю за шею, кажется что упаду, ноги не удержат от волнения и жара, охватившего меня.
В такси не целуемся, ведем себя прилично. Пашка крепко прижимает меня к себе, уткнувшись в волосы, шумно дышит. Нежно и крепко держит меня за руку. Так же за руку идем к подъезду, но стоит дверям лифта сомкнуться и все приличия слетают. Снова целует меня головокружительно глубоко, с языком. Руки шарят по телу, задирая подол платья, стискивают ягодицы. Я вздрагиваю, стараюсь отогнать, ни с того ни с сего, взбунтовавшуюся стыдливость. Отвечаю на поцелуй со всей страстью, на которую только способна. Всем телом льну к нему, обвиваю руками шею. От каждого прикосновения горячих рук тело будто прошивает током. Колотит как от озноба, не хватает воздуха, и все же не могу оторваться от поцелуев, так сильно я его хочу. Понимаю, что если он будет настойчивее, отдамся ему прямо здесь, в прокуренном лифте. От этой мысли становится стыдно и неловко, но страсть этого парня тут же вытесняет все лишние чувства.
В прихожей едва успеваю разуться. Паша, рывком поднимает меня на ноги и прижимает к стене. Куртку и ботинки он скидывает на ходу, едва не отрывая пуговицы, снимает с меня пальто. Секунду смотрит неотрывно, взгляд его затягивает, обволакивает как горячий шоколад. Его губы на шее, горячие и жадные. От низа живота поднимается жар, заставляя щеки краснеть, а тело делается чувствительным к каждому даже легкому прикосновению. От ветерка дыхания разбегается бешеная волна мурашек.
Снова смотрит на меня, глаза темнее чем обычно, с поволокой. Черная рубашка сидит на нем идеально, рукава закатаны, под ними крепкие руки в выступающих венах.
Мне нравится всё, что происходит, но неловкость просто так не уходит. В голову лезут глупые мысли, что он увидит меня голой и тело моё может ему не понравиться. Что бельё на мне не самое эротичное.
- Красавица, – шепчет он хрипло. Я же справляюсь с последней пуговицей и стаскиваю рубашку. Сглатываю, не сдержав томительный вздох. Его тело, как отдельный вид искусства. Провожу ладонями по рукам и крепкой рельефной груди, разглядываю татуировки. - Я уже и не надеялся, думал, никогда на меня так не посмотришь.
Поднимаю глаза, кончиками пальцев провожу по полуприкрытым векам, по тонким чувственным губам и подбородку, покрытому щетиной. Разве можно иначе смотреть на любимое лицо?
- Ты просто этого не замечал, - шепчу в ответ, голос не слушается, да и что-то говорить кажется лишним. Обнимаю за шею, теперь чтобы поцеловать его приходиться вставать на носочки.
Снова его губы, влажные горячие. Снова голова кругом от его поцелуев. Платье задрано до талии, возбужденный и горячий парень прижимается ко мне. Ладонь скользит по внутренней стороне бедра, а с моих губ срывает стон. Мне снова неловко за столь бурную реакцию, но Паша улыбается, он не против. Прикрывает глаза, прикусывает губы. Стягивает колготки, запускает пальцы под белье. Низ живота сводит от приятных ощущений, жаром разливающихся по телу. Я давно мокрая и снова отгоняю прочь стыдливость и желание свести ноги. От его пальцев по телу бежит ток, нутро сводит от сладкой дрожи. Уже не могу контролировать стоны, которые парень заглушает глубокими поцелуями. Внизу горит и пульсирует. Он гладит меня, чуть надавливая и от каждого движения пальцев, внутри сжимается все сильнее. Дыхание сбито, я прижимаюсь лопатками к стене, держусь за плечи парня. Кажется, отпущу его и точно упаду, так мне хорошо.
Короткий болезненный спазм, перерастает в сладостную яркую вспышку, сходящую ласковыми теплыми волнами. Ноги слабеют, я сползаю прямо в руки Паше. Запоздало понимаю, что он шипит. Я слишком сильно впилась в его плечо ногтями.
- Прости, - обессилено шепчу я. Парень подхватывает расслабленную меня на руки.
- Ничего - отвечает тихо. - Ты как?
В ответ расплываюсь в довольной блаженной улыбке.
В спальне Паша опускается на диван, держа меня на коленях. Даже сквозь джинсы я ощущаю его возбуждение. Успокоившееся было тело, будоражит новая волна желания.
- Я снова опьянел, - низкий шепот, сбивает дыхание, заставляет сердце вновь биться учащенно. - Опьянел, ты меня опьянила.
Мой пьяный романтик, расстегивает платье и высвобождает из корсета грудь. Паша лукаво улыбается, когда я прикрываюсь. Целует пальцы. Мягко, ласково, без нажима отводит руки, целуя запястья и ладошки.
И невозможно сдержать стоны, когда его губы касаются груди, поочередно накрывая напряженные соски. Глажу его спину, плечи, наслаждаюсь, ощущая крепкое сильное тело под ладонями. Наслаждаюсь от его требовательной, нежной ласки.
Приятная прохлада простыни касается горячего тела. Паша нависает надо мной, в глазах плещется неприкрытое желание. Он рассматривает меня, и от ласкового взгляда я едва не таю. Рука скользит по шее, между грудей, по бедрам. Он ловит мой взволнованный взгляд, когда пальцы касаются внутренней стороны бедра. Мне снова становится жарко, когда пальцы оттягивают край белья. Тело отзывается требовательным стоном.
- Нравится? - тихо спрашивает парень, не сводя взгляда, следя за реакцией.
Ощущение его губ сводит с ума. Дразнящие легкие касания, переходят в легкие укусы. Влажные прикосновения языка и колющаяся щетина создают контраст, от которого тело изнывает от желания. Все ощущения мучительно острые, яркие, словно нервы оголены.
Паша садится перед диваном, стягивает белье и рывком подтягивает меня к себе. Его горячие влажные губы там и от этого я окончательно теряю самообладание. Стыдливость, неловкость, ничего не остается. Всё тоже ощущение тока по телу, но теперь в разы сильнее. Слышу стоны, не до конца осознавая, что они принадлежат мне. Хватаю ртом воздух, когда меня вновь настигает спазм. Внутри пульсирует, сладко до головокружения. Глаза влажные от переполнивших эмоций.
Он снова целует меня, поднимаясь от бедер к губам, на этот раз более мягко, успокаивающе даже. Поднимаясь на локтях, сама тянусь к его губам. Во мне столько любви и нежности, что не вырази её хоть как-то, кажется, лопну.
Нежным медленным поцелуем губы парня накрывают мои. Слух улавливает позвякивание ремня, звук расстегивающейся молнии и шорох фольги.
Я не тешила себя мыслью, что парень не захочет зайти дальше. Я хочу, чтобы это случилось. Совсем немного страшно, но я загоняю эти чувства поглубже, чтобы страх и стыдливость не подавали голоса. Пусть сейчас Паша пьян и наверняка плохо соображает, но я чувствую, что ничего противного мне он не сделает. Влечет к нему всем естеством и слишком сильно, чтобы сопротивляться.
Долгий поцелуй вновь распаляет желание. Целуя шею парень медленно опускается на меня. Тело пронизывает резкая боль, чтобы не закричать я прикусываю губу. Он двигается медленно, давая мне привыкнуть, но боль не хочет отступать. Перед глазами всё плывет, глянцевый потолок комнаты покачивался. Я сжала бедра скорее инстинктивно, Паша сбавил темп, ласково поглаживая меня. Он порывал моё лицо короткими поцелуями, что-то сбивчиво шепча.
