- Я ничего не знала о своей сущности и думала, что всю жизнь проживу счастливой королевой Рея в кругу семьи. Но… все сложилось иначе.
Исидора вновь замолкает, ее взгляд направлен в пустоту. Каталина всматривается в лицо матери, не в силах осознать, но чувствуя, что она не врет. Что ее мать действительно богиня Ночи. И что она жива, как будто вовсе не лежала когда-то давно на мощеной площади с разбитой головой и неестественно вывернутыми ногами.
- На последнем магическом собрании я случайно узнала о намерениях Созидательницы затеять войну. Я была ее доверенным лицом. Она не знала, что к тому времени воспоминания вернулись ко мне, и все рассказала о своих планах. Я не могла сидеть без дела и попыталась наладить связи с Кавана.
Взгляд Исидоры находит бледную Каталину в темноте. Императрица могла бы поклясться, что чувствует нежное прикосновение матери к своей щеке. Слышит все те теплые слова, что она когда-то говорила ей каждую ночь. А мелодичный голос пел ее любимую колыбельную.
- Мне жаль, Кэт, - шепчет богиня. – Я хотела продлить твое беззаботное детство. Подарить тебе больше, чем могла дать. Прости. Я должна была защитить тебя, но могла сделать это только вернув свое тело и силу. Мне нужно было стать собой.
Созидательница громко фыркает, обращая на Исидору мрачный взгляд.
- Какие вы все сентиментальные! В ваших руках сила, способная покорить мир! А вместо этого ты, дорогая дочь, завела семью и детей, а девчонка отвергла меня целых два раза!
- А ты уничтожила моих детей, которые были и твоими внуками! – взрывается богиня Ночи, крепче сжимая в руке лук. Каталина чувствует, как воздух в коридоре накаляется, но не стремится прекратить это. Все ее внимание приковано к двум богиням. – Ты убила моих сыновей и дочь!
- Но я же и подарила ей жизнь, - возражает Созидательница. – А ты забрала ее воспоминания! Ты едва не разрушила мой план!
Каталина хмурится, совсем иначе взирая на этих двух могущественных женщин. Значит, Исидора действительно забрала их с Эмилем воспоминания, чтобы защитить землю от Созидательницы. Она же помогала им бороться с богиней, но своими способами. И она… ее мать? Императрица судорожно выдыхает. Сердце бьется все так же быстро и взволнованно. Взгляд женщины обращается на безмолвную Изабеллу, которая все еще лежит на холодном полу. В горле встает ком.
- Мне нужна была твоя дочь, - продолжает Созидательница. – Я бы подарила ей целый мир! Дала бы ей вечную жизнь! Но она предпочла этого мальчишку власти!
- Не все обладатели силы такие же, как ты, - сквозь зубы цедит Исидора. – Есть в этом мире нечто большее, чем власть. И тебе никогда этого не понять. Ты столкнула магов и охотников забавы ради, а затем так же обратила своих воинов против обычных людей!
- У всех моих действий есть цель. Маги стали слишком своевольными. Мне не нужны силы, которые я не могу контролировать. Достаточно всего лишь двух. А люди встали на пути моей цели, я не могла оставить это без внимания.
Каталина судорожно сжимает собственное горло, на котором яркими алыми пятнами горят следы от рук Созидательницы. Исидора делает глубокий вдох и стремительно преодолевает разделяющее их с дочерью расстояние. Ее холодная рука ложится на горло императрицы, разливая магию по венам. Каталина облегченно вздыхает, ощутив, как боль постепенно уходит. Черный внимательный взгляд блуждает по лицу женщины, и Каталина не в силах оторвать от нее глаз.
- Я знаю, - тихо шепчет Исидора, и императрица не сомневается, что богиня имеет в виду. – У нас будет лишь один шанс. Я отвлеку ее внимание, а ты беги к нему.
- А Изабелла? – так же тихо отвечает Каталина.
Богиня Ночи кивает, давая понять, что позаботится о принцессе Рея. Исидора поднимается на ноги и неспешно двигается в сторону Созидательницы, отвлекая все внимание на себя.
- Скажи мне, дорогая мама, действительно ли ты когда-либо любила меня или отца? Или тобой правит лишь жажда власти?
Богиня раздраженно рычит, и тени под ее ногами скалятся в сторону Исидоры. Всего один единственный вопрос задевает нечто глубокое и беззащитное. То, что нельзя упоминать при посторонних. Тьма в коридоре становится еще темнее. Факелы на стенах мерцают и гаснут, погружая все пространство во мрак. Каталина медленно поднимается на трясущиеся ноги, хватаясь за холодный камень, чтобы не упасть. Шаг за шагом она продвигается вглубь коридора, стараясь оставаться незамеченной.
- Не тебе упрекать меня, Исидора! – громкий голос Созидательницы прижимает Каталину к стене. Ее ярость оседает в воздухе, который буквально можно потрогать пальцами. – Я держу этот мир в балансе! Я дарю твоей дочери милость и силу!
- И отнимаешь у нее любовь и будущее, - рычит богиня Ночи, натягивая стрелу на тетиву.
Созидательница смеется, и этот звук заставляет Каталину замереть на месте. Что-то внутри не позволяет ей продолжить путь. Побуждает судорожно всматриваться в темноту, ища лицо богини. Где-то внутри вновь просыпается злость.
- Любовь? Что за жалкое чувство! Любовь делает нас слабее, заставляет совершать глупые поступки. Сила, вот что важно! А любовь недостойна внимания таких, как мы. К тому же этот мальчишка Кавана давно должен был умереть. За то, что осмелился воспротивиться мне и хранить в своем доме древнюю силу.
- Это моя сила, - в затянувшейся тишине произносит Исидора. – Это я подарила ее первым охотникам из рода Кавана, чтобы ты не совала свой нос на землю. И я рассказала о ней родителям Эмиля. И я не позволю тебе все испортить.
Но этих слов Каталина уже не слышит. В ее голове вертится высказывание Созидательницы об Эмиле. О любви всей ее жизни. Как может говорить подобное богиня, которая должна держать их мир в балансе? Которая управляет светом и тьмой. Мир вокруг императрицы словно застывает. Все становится неважным и незначительным. Потому что просыпается ярость, а за ней и сила. Ее лед, который всегда приходил на помощь и помогал защищать то, что ей дорого. Каталина не осознает, что делает. Эмоции накрывают ее с головой.
Температура воздуха резко снижается, привлекая внимание двух богинь к Каталине. Глаза женщины ярко горят голубым светом, разгоняя темноту. Императрица делает шаг вперед так твердо, словно несколько минут назад вовсе не находилась на грани. Ее взгляд прикован к Созидательнице, той, кто воплощал в себе все зло ее жизни. В сознании женщины всплывают все те чувства, которые настигли ее со смертью Эмиля. Она вспоминает, с каким наслаждением сжимала горло Розалинды. Какую агонию испытывала от потери. И как крики собственных солдат находили отклик в ее сердце.
- Хватит, - резко произносит Каталина, чем заставляет Созидательницу нахмуриться, а Исидору насторожиться. – Хватит меня мучить! Для тебя нет ничего важнее этой чертовой силы! Но я ее не просила! Мне не нужна эта магия! Я не желала смерти матери в тринадцать лет! Не желала короны на своих детских плечах! Я не хотела быть твоей игрушкой! Не хотела смерти своих братьев!
Слезы застилают глаза императрицы. Пальцы обеих рук быстро двигаются, вырисовывая в воздухе причудливые фигуры. Ледяные осколки сплошным потоком летят в Созидательницу, которые та с легкостью отбивает. Но Каталину это вовсе не волнует. Ярость и боль поглощают ее сознание, оставляя перед мысленным взором лишь то, ради чего она готова умереть. Шаг за шагом императрица медленно приближается к богине, которую боялась всю свою жизнь, а теперь испытывает лишь ненависть. И ничто не способно заставить ее повернуть назад.
- Каталина… - предостерегающе произносит Исидора, но ее голос просто оседает в холодном воздухе.
- Ты не понимаешь, что говоришь, глупая девочка, - отвечает Созидательница, отступая на шаг назад.
- Забери ее! – кричит Каталина, не переставая атаковать богиню. – Забери эту чертову силу! Я не желаю больше быть Снежной королевой!
Созидательница отправляет несколько теней вперед, и те сбивают императрицу с ног. Каталина падает на землю, крича от боли в ладонях. Мир перед глазами подергивается пеленой, а в сознании вспыхивают яркие пятна. Но это не мешает ей взглядом найти расплывчатую фигуру Созидательницы, на лице которой отражается неуверенность и смятение.
- Забери мою силу, - хрипит Каталина. – Отдай ее Маргарите. Ты же знаешь, она справится с этим лучше меня. Я больше не хочу…
Созидательница отступает еще на шаг, и Исидора замечает, что дочери удалось вывести богиню из равновесия. Повелительница Ночи никогда не видела собственную мать в таком состоянии. Даже ее предательство она восприняла с привычной яростью и высокомерием. Но Каталине удалось сломать эту стену, хоть и ненадолго.
Тишину коридора разрывает громкий крик императрицы. Тело содрогается в судорожных рыданиях, а с губ слетают всхлипы. Вся стойкость, решимость и смелость испаряются, обнажая страх, боль и отчаяние, что все десять лет жизни жили внутри Каталины. Сколько можно терпеть? Как долго она будет страдать и бороться за счастье? Почему жизнь настолько несправедлива, что не может подарить ей покой?
Сердце Исидоры болезненно сжимается, и она делает шаг вперед, закрывая собой Каталину. Лук в руке богини готов к атаке, а наконечник стрелы направлен прямо в сердце Созидательницы. Она тоже будет сражаться до конца за то, что ей дорого. И не отступит даже перед собственной матерью.
- Ты слышала ее, - произносит Исидора, не сводя мрачного взгляда с Созидательницы. – Отпусти мою дочь и забирай свою чертову силу. Дай ей хоть немного времени!
Богиня Ночи срывается на крик, не в силах дольше выносить истерики Каталины. Но Созидательницу не так просто поколебать. Она задумчиво смотрит на дочь, обдумывая следующий шаг в своей голове. Ей ужасно хочется заткнуть императрицу и прекратить эти ужасные звуки. Но где-то внутри ворочается неприятное сострадание. То единственное, что осталось от ее светлой стороны.
- И ты не станешь мне мешать?
- Не стану, - мрачно кивает Исидора. – Жизнь дочери для меня важнее всего.
Созидательница тяжело вздыхает и кивает. Ее ладони сжимаются в кулаки, а ноги двигаются вперед. Богиня Ночи отходит в сторону, позволяя матери нависнуть над Каталиной. Императрица хватает ртом воздух и выжидающе смотрит на старшую богиню сквозь слезы. Неужели, это ее последний миг?
- Будет больно, маленькая Каталина, - недовольно произносит Созидательница, глядя в голубые заплаканные глаза.
Императрица кивает, зная лучше всех, о чем говорит богиня. Один раз ей уже пришлось вынести эту боль. Когда Изабелла действовала от лица Созидательницы, не ведая, что творит. Казалось, тогда она должна была умереть от подобной боли. Но вот Каталина сидит здесь, за два шага от победы. И она не может отступить сейчас.
Созидательница протягивает руку вперед, и тьма послушно стягивается к ней. Каталина тяжело сглатывает и закрывает глаза. Тело пронзает резкая боль, и она не в силах сдержать крик. Исидора крепче сжимает лук, чтобы не позволить себе броситься на помощь. Императрица тяжело дышит, вцепляясь в камень так сильно, словно от этого зависит ее жизнь. Холод в крови исчезает, а душу наполняет пустота. Та, что когда-то ее пугала, а теперь стала такой долгожданной. Яркий белый свет вырывается из груди императрицы и плывет по воздуху к Созидательнице. Тени окружают Каталину, незримо поддерживая и не позволяя ей потерять сознание. Богиня поднимает руки вверх, и свет заполняет собой весь коридор, а затем растворяется в воздухе.
Вот и все. Где-то в Аурии Маргарита должна согнуться от боли во всем теле, проклиная свое желание обладать магией. А затем долго и удивленно разглядывать себя в зеркале, гадая, что же случилось с ее любимой тетей. Будет ли она рада такому исходу?
Каталина выдыхает, ощутив невероятную легкость и слабость в теле. Она медленно открывает глаза, первым делом ища в темноте мать. Исидора едва не давится воздухом, прикусывая нижнюю губу. Глаза Каталины снова серые. А волосы такие же темные, как в детстве. До того, как ей пришлось столкнуться с трудностями. Исидора падает на колени перед дочерью, подавшись порыву и крепко сжимая ее в объятиях. Императрица не в силах сдержать очередной всхлип, обвивая руки вокруг матери в ответ.
Созидательница незаметно отступает вглубь коридора, скрываясь в темноте. Она уверена, что теперь все закончится в ее пользу. Она уничтожит древнюю силу и Эмиля Кавана, оставив жизнь лишь Каталине.
Но она не знает, что это лишь начало ее конца.
Исидора отстраняется от Каталины и прижимает ладонь к ее лбу. Императрица чувствует, как чужой холод разливается по телу, придавая сил. Возрождая в душе решимость и злость на Созидательницу.
- Это еще не все, Каталина, - произносит Исидора, ласково поглаживая дочь по волосам. – Борись до конца, помнишь?
Императрица кивает и бросает взгляд на Изабеллу. Сердце ее сжимается от сожаления. Если бы только она могла не впутывать в это принцессу.
- Я позабочусь о ней. Иди.
Каталина поднимается на ноги, ощущая, что тело ее вновь полно сил. Она не теряет времени и бросается в темноту, вслед за Созидательницей, которая все еще угрожает жизни всего континента и ее любимого Эмиля.
- Осторожней, Ваше Величество, если вы это уроните, мы все взлетим на воздух.
Эмиль плотно сжимает губы, чтобы не сказать ничего лишнего. Миростас не виноват, что волнуется так же, как и его король. Он всего лишь хочет помочь. Но как же это раздражает! Эмиль крепче перехватывает огромные щипцы в своих руках, которые удерживают шар магии на весу. Если он уронит его, то это конец всему.
Король Ламандии осторожно делает медленные шаги в сторону пушки, подготовленной Миростасом к его приходу. Осталось несколько шагов. И еще меньше времени. Никто из них не знает, в какой момент Созидательница ворвется в хранилище с намерением уничтожить их всех. И живы ли еще Каталина с Изабеллой.
Последняя мысль заставляет сердце Эмиля болезненно сжаться. Он упрямо встряхивает головой, отгоняя наваждение. Нужно сосредоточиться на главном. Король медленно подходит к пушке и осторожно помещает шар силы в широкое дуло. Осторожно вытаскивает щипцы и облегченно вздыхает.
- Вот видишь, все хорошо. Я справился.
Миростас коротко улыбается и уступает место Эмилю. Мужчина разглядывает множество кнопок разных цветов и размеров и один рычаг. интерено, для чего все это нужно?
- Да, раньше пушки выглядели намного проще, - усмехается король.
- Пятьдесят лет все же прошло, как никак.
- Значит, этот рычаг для управления, так? – спрашивает Эмиль, ловко наводя прицел на дверь в хранилище. – А эта кнопка запускает механизм?
Миростас утвердительно кивает.
- Насколько помню, да.
Эмиль судорожно выдыхает, оборачиваясь к советнику.
- Спасибо, Миростас. Ты очень помог. Нам всем. Надеюсь, все получится.
Советник открывает рот, но ровно в этот момент пол под ними содрогается. За дверями хранилища слышится неясный громкий шум, а в щель просачиваются тени. Эмиль хмурится и подходит к пушке, силясь успокоить пульсирующую боль в предплечье и дрожь рук. Еще чуть-чуть.
- Удачи, Ваше Величество, - шепчет Миростас и стремительно скрывается за неприметной дверью позади.
Эмиль остается один на один со своими страхами и сомнениями. К этому моменту его готовили родители? Они научили его всему, чему могли.
Исидора вновь замолкает, ее взгляд направлен в пустоту. Каталина всматривается в лицо матери, не в силах осознать, но чувствуя, что она не врет. Что ее мать действительно богиня Ночи. И что она жива, как будто вовсе не лежала когда-то давно на мощеной площади с разбитой головой и неестественно вывернутыми ногами.
- На последнем магическом собрании я случайно узнала о намерениях Созидательницы затеять войну. Я была ее доверенным лицом. Она не знала, что к тому времени воспоминания вернулись ко мне, и все рассказала о своих планах. Я не могла сидеть без дела и попыталась наладить связи с Кавана.
Взгляд Исидоры находит бледную Каталину в темноте. Императрица могла бы поклясться, что чувствует нежное прикосновение матери к своей щеке. Слышит все те теплые слова, что она когда-то говорила ей каждую ночь. А мелодичный голос пел ее любимую колыбельную.
- Мне жаль, Кэт, - шепчет богиня. – Я хотела продлить твое беззаботное детство. Подарить тебе больше, чем могла дать. Прости. Я должна была защитить тебя, но могла сделать это только вернув свое тело и силу. Мне нужно было стать собой.
Созидательница громко фыркает, обращая на Исидору мрачный взгляд.
- Какие вы все сентиментальные! В ваших руках сила, способная покорить мир! А вместо этого ты, дорогая дочь, завела семью и детей, а девчонка отвергла меня целых два раза!
- А ты уничтожила моих детей, которые были и твоими внуками! – взрывается богиня Ночи, крепче сжимая в руке лук. Каталина чувствует, как воздух в коридоре накаляется, но не стремится прекратить это. Все ее внимание приковано к двум богиням. – Ты убила моих сыновей и дочь!
- Но я же и подарила ей жизнь, - возражает Созидательница. – А ты забрала ее воспоминания! Ты едва не разрушила мой план!
Каталина хмурится, совсем иначе взирая на этих двух могущественных женщин. Значит, Исидора действительно забрала их с Эмилем воспоминания, чтобы защитить землю от Созидательницы. Она же помогала им бороться с богиней, но своими способами. И она… ее мать? Императрица судорожно выдыхает. Сердце бьется все так же быстро и взволнованно. Взгляд женщины обращается на безмолвную Изабеллу, которая все еще лежит на холодном полу. В горле встает ком.
- Мне нужна была твоя дочь, - продолжает Созидательница. – Я бы подарила ей целый мир! Дала бы ей вечную жизнь! Но она предпочла этого мальчишку власти!
- Не все обладатели силы такие же, как ты, - сквозь зубы цедит Исидора. – Есть в этом мире нечто большее, чем власть. И тебе никогда этого не понять. Ты столкнула магов и охотников забавы ради, а затем так же обратила своих воинов против обычных людей!
- У всех моих действий есть цель. Маги стали слишком своевольными. Мне не нужны силы, которые я не могу контролировать. Достаточно всего лишь двух. А люди встали на пути моей цели, я не могла оставить это без внимания.
Каталина судорожно сжимает собственное горло, на котором яркими алыми пятнами горят следы от рук Созидательницы. Исидора делает глубокий вдох и стремительно преодолевает разделяющее их с дочерью расстояние. Ее холодная рука ложится на горло императрицы, разливая магию по венам. Каталина облегченно вздыхает, ощутив, как боль постепенно уходит. Черный внимательный взгляд блуждает по лицу женщины, и Каталина не в силах оторвать от нее глаз.
- Я знаю, - тихо шепчет Исидора, и императрица не сомневается, что богиня имеет в виду. – У нас будет лишь один шанс. Я отвлеку ее внимание, а ты беги к нему.
- А Изабелла? – так же тихо отвечает Каталина.
Богиня Ночи кивает, давая понять, что позаботится о принцессе Рея. Исидора поднимается на ноги и неспешно двигается в сторону Созидательницы, отвлекая все внимание на себя.
- Скажи мне, дорогая мама, действительно ли ты когда-либо любила меня или отца? Или тобой правит лишь жажда власти?
Богиня раздраженно рычит, и тени под ее ногами скалятся в сторону Исидоры. Всего один единственный вопрос задевает нечто глубокое и беззащитное. То, что нельзя упоминать при посторонних. Тьма в коридоре становится еще темнее. Факелы на стенах мерцают и гаснут, погружая все пространство во мрак. Каталина медленно поднимается на трясущиеся ноги, хватаясь за холодный камень, чтобы не упасть. Шаг за шагом она продвигается вглубь коридора, стараясь оставаться незамеченной.
- Не тебе упрекать меня, Исидора! – громкий голос Созидательницы прижимает Каталину к стене. Ее ярость оседает в воздухе, который буквально можно потрогать пальцами. – Я держу этот мир в балансе! Я дарю твоей дочери милость и силу!
- И отнимаешь у нее любовь и будущее, - рычит богиня Ночи, натягивая стрелу на тетиву.
Созидательница смеется, и этот звук заставляет Каталину замереть на месте. Что-то внутри не позволяет ей продолжить путь. Побуждает судорожно всматриваться в темноту, ища лицо богини. Где-то внутри вновь просыпается злость.
- Любовь? Что за жалкое чувство! Любовь делает нас слабее, заставляет совершать глупые поступки. Сила, вот что важно! А любовь недостойна внимания таких, как мы. К тому же этот мальчишка Кавана давно должен был умереть. За то, что осмелился воспротивиться мне и хранить в своем доме древнюю силу.
- Это моя сила, - в затянувшейся тишине произносит Исидора. – Это я подарила ее первым охотникам из рода Кавана, чтобы ты не совала свой нос на землю. И я рассказала о ней родителям Эмиля. И я не позволю тебе все испортить.
Но этих слов Каталина уже не слышит. В ее голове вертится высказывание Созидательницы об Эмиле. О любви всей ее жизни. Как может говорить подобное богиня, которая должна держать их мир в балансе? Которая управляет светом и тьмой. Мир вокруг императрицы словно застывает. Все становится неважным и незначительным. Потому что просыпается ярость, а за ней и сила. Ее лед, который всегда приходил на помощь и помогал защищать то, что ей дорого. Каталина не осознает, что делает. Эмоции накрывают ее с головой.
Температура воздуха резко снижается, привлекая внимание двух богинь к Каталине. Глаза женщины ярко горят голубым светом, разгоняя темноту. Императрица делает шаг вперед так твердо, словно несколько минут назад вовсе не находилась на грани. Ее взгляд прикован к Созидательнице, той, кто воплощал в себе все зло ее жизни. В сознании женщины всплывают все те чувства, которые настигли ее со смертью Эмиля. Она вспоминает, с каким наслаждением сжимала горло Розалинды. Какую агонию испытывала от потери. И как крики собственных солдат находили отклик в ее сердце.
- Хватит, - резко произносит Каталина, чем заставляет Созидательницу нахмуриться, а Исидору насторожиться. – Хватит меня мучить! Для тебя нет ничего важнее этой чертовой силы! Но я ее не просила! Мне не нужна эта магия! Я не желала смерти матери в тринадцать лет! Не желала короны на своих детских плечах! Я не хотела быть твоей игрушкой! Не хотела смерти своих братьев!
Слезы застилают глаза императрицы. Пальцы обеих рук быстро двигаются, вырисовывая в воздухе причудливые фигуры. Ледяные осколки сплошным потоком летят в Созидательницу, которые та с легкостью отбивает. Но Каталину это вовсе не волнует. Ярость и боль поглощают ее сознание, оставляя перед мысленным взором лишь то, ради чего она готова умереть. Шаг за шагом императрица медленно приближается к богине, которую боялась всю свою жизнь, а теперь испытывает лишь ненависть. И ничто не способно заставить ее повернуть назад.
- Каталина… - предостерегающе произносит Исидора, но ее голос просто оседает в холодном воздухе.
- Ты не понимаешь, что говоришь, глупая девочка, - отвечает Созидательница, отступая на шаг назад.
- Забери ее! – кричит Каталина, не переставая атаковать богиню. – Забери эту чертову силу! Я не желаю больше быть Снежной королевой!
Созидательница отправляет несколько теней вперед, и те сбивают императрицу с ног. Каталина падает на землю, крича от боли в ладонях. Мир перед глазами подергивается пеленой, а в сознании вспыхивают яркие пятна. Но это не мешает ей взглядом найти расплывчатую фигуру Созидательницы, на лице которой отражается неуверенность и смятение.
- Забери мою силу, - хрипит Каталина. – Отдай ее Маргарите. Ты же знаешь, она справится с этим лучше меня. Я больше не хочу…
Созидательница отступает еще на шаг, и Исидора замечает, что дочери удалось вывести богиню из равновесия. Повелительница Ночи никогда не видела собственную мать в таком состоянии. Даже ее предательство она восприняла с привычной яростью и высокомерием. Но Каталине удалось сломать эту стену, хоть и ненадолго.
Тишину коридора разрывает громкий крик императрицы. Тело содрогается в судорожных рыданиях, а с губ слетают всхлипы. Вся стойкость, решимость и смелость испаряются, обнажая страх, боль и отчаяние, что все десять лет жизни жили внутри Каталины. Сколько можно терпеть? Как долго она будет страдать и бороться за счастье? Почему жизнь настолько несправедлива, что не может подарить ей покой?
Сердце Исидоры болезненно сжимается, и она делает шаг вперед, закрывая собой Каталину. Лук в руке богини готов к атаке, а наконечник стрелы направлен прямо в сердце Созидательницы. Она тоже будет сражаться до конца за то, что ей дорого. И не отступит даже перед собственной матерью.
- Ты слышала ее, - произносит Исидора, не сводя мрачного взгляда с Созидательницы. – Отпусти мою дочь и забирай свою чертову силу. Дай ей хоть немного времени!
Богиня Ночи срывается на крик, не в силах дольше выносить истерики Каталины. Но Созидательницу не так просто поколебать. Она задумчиво смотрит на дочь, обдумывая следующий шаг в своей голове. Ей ужасно хочется заткнуть императрицу и прекратить эти ужасные звуки. Но где-то внутри ворочается неприятное сострадание. То единственное, что осталось от ее светлой стороны.
- И ты не станешь мне мешать?
- Не стану, - мрачно кивает Исидора. – Жизнь дочери для меня важнее всего.
Созидательница тяжело вздыхает и кивает. Ее ладони сжимаются в кулаки, а ноги двигаются вперед. Богиня Ночи отходит в сторону, позволяя матери нависнуть над Каталиной. Императрица хватает ртом воздух и выжидающе смотрит на старшую богиню сквозь слезы. Неужели, это ее последний миг?
- Будет больно, маленькая Каталина, - недовольно произносит Созидательница, глядя в голубые заплаканные глаза.
Императрица кивает, зная лучше всех, о чем говорит богиня. Один раз ей уже пришлось вынести эту боль. Когда Изабелла действовала от лица Созидательницы, не ведая, что творит. Казалось, тогда она должна была умереть от подобной боли. Но вот Каталина сидит здесь, за два шага от победы. И она не может отступить сейчас.
Созидательница протягивает руку вперед, и тьма послушно стягивается к ней. Каталина тяжело сглатывает и закрывает глаза. Тело пронзает резкая боль, и она не в силах сдержать крик. Исидора крепче сжимает лук, чтобы не позволить себе броситься на помощь. Императрица тяжело дышит, вцепляясь в камень так сильно, словно от этого зависит ее жизнь. Холод в крови исчезает, а душу наполняет пустота. Та, что когда-то ее пугала, а теперь стала такой долгожданной. Яркий белый свет вырывается из груди императрицы и плывет по воздуху к Созидательнице. Тени окружают Каталину, незримо поддерживая и не позволяя ей потерять сознание. Богиня поднимает руки вверх, и свет заполняет собой весь коридор, а затем растворяется в воздухе.
Вот и все. Где-то в Аурии Маргарита должна согнуться от боли во всем теле, проклиная свое желание обладать магией. А затем долго и удивленно разглядывать себя в зеркале, гадая, что же случилось с ее любимой тетей. Будет ли она рада такому исходу?
Каталина выдыхает, ощутив невероятную легкость и слабость в теле. Она медленно открывает глаза, первым делом ища в темноте мать. Исидора едва не давится воздухом, прикусывая нижнюю губу. Глаза Каталины снова серые. А волосы такие же темные, как в детстве. До того, как ей пришлось столкнуться с трудностями. Исидора падает на колени перед дочерью, подавшись порыву и крепко сжимая ее в объятиях. Императрица не в силах сдержать очередной всхлип, обвивая руки вокруг матери в ответ.
Созидательница незаметно отступает вглубь коридора, скрываясь в темноте. Она уверена, что теперь все закончится в ее пользу. Она уничтожит древнюю силу и Эмиля Кавана, оставив жизнь лишь Каталине.
Но она не знает, что это лишь начало ее конца.
Исидора отстраняется от Каталины и прижимает ладонь к ее лбу. Императрица чувствует, как чужой холод разливается по телу, придавая сил. Возрождая в душе решимость и злость на Созидательницу.
- Это еще не все, Каталина, - произносит Исидора, ласково поглаживая дочь по волосам. – Борись до конца, помнишь?
Императрица кивает и бросает взгляд на Изабеллу. Сердце ее сжимается от сожаления. Если бы только она могла не впутывать в это принцессу.
- Я позабочусь о ней. Иди.
Каталина поднимается на ноги, ощущая, что тело ее вновь полно сил. Она не теряет времени и бросается в темноту, вслед за Созидательницей, которая все еще угрожает жизни всего континента и ее любимого Эмиля.
- Осторожней, Ваше Величество, если вы это уроните, мы все взлетим на воздух.
Эмиль плотно сжимает губы, чтобы не сказать ничего лишнего. Миростас не виноват, что волнуется так же, как и его король. Он всего лишь хочет помочь. Но как же это раздражает! Эмиль крепче перехватывает огромные щипцы в своих руках, которые удерживают шар магии на весу. Если он уронит его, то это конец всему.
Король Ламандии осторожно делает медленные шаги в сторону пушки, подготовленной Миростасом к его приходу. Осталось несколько шагов. И еще меньше времени. Никто из них не знает, в какой момент Созидательница ворвется в хранилище с намерением уничтожить их всех. И живы ли еще Каталина с Изабеллой.
Последняя мысль заставляет сердце Эмиля болезненно сжаться. Он упрямо встряхивает головой, отгоняя наваждение. Нужно сосредоточиться на главном. Король медленно подходит к пушке и осторожно помещает шар силы в широкое дуло. Осторожно вытаскивает щипцы и облегченно вздыхает.
- Вот видишь, все хорошо. Я справился.
Миростас коротко улыбается и уступает место Эмилю. Мужчина разглядывает множество кнопок разных цветов и размеров и один рычаг. интерено, для чего все это нужно?
- Да, раньше пушки выглядели намного проще, - усмехается король.
- Пятьдесят лет все же прошло, как никак.
- Значит, этот рычаг для управления, так? – спрашивает Эмиль, ловко наводя прицел на дверь в хранилище. – А эта кнопка запускает механизм?
Миростас утвердительно кивает.
- Насколько помню, да.
Эмиль судорожно выдыхает, оборачиваясь к советнику.
- Спасибо, Миростас. Ты очень помог. Нам всем. Надеюсь, все получится.
Советник открывает рот, но ровно в этот момент пол под ними содрогается. За дверями хранилища слышится неясный громкий шум, а в щель просачиваются тени. Эмиль хмурится и подходит к пушке, силясь успокоить пульсирующую боль в предплечье и дрожь рук. Еще чуть-чуть.
- Удачи, Ваше Величество, - шепчет Миростас и стремительно скрывается за неприметной дверью позади.
Эмиль остается один на один со своими страхами и сомнениями. К этому моменту его готовили родители? Они научили его всему, чему могли.
