— Но отец даже не хочет дать номер своего сотового телефона. Когда изредка он звонит нам, его номер не определяется, — все еще с не прошедшей обидой в голосе заметил Чед.
— У меня тоже нет его номера, — спокойно ответила Лаки. — И мне он звонит в крайне редких случаях, только чтобы дать срочное поручение.
Конечно, она лукавила, и отлично знала номер главы клана, но ей бы и в голову не пришло звонить по нему. Тем более, еще в самом начале ее жизни в Дублине, три с лишним года назад, ей было сказано, что по этому номеру существует только односторонняя связь. Но данный факт ее абсолютно не беспокоил, и тем более не обижал. Ей вполне было достаточно слышать прадеда, когда он выдавал ей задания или, что было гораздо чаще, выслушивать его обвинения в недостойном поведении. Как, например, вчера он отчитал ее за чудовищную невоспитанность и вопиющее нарушение этикета, какое она допустила на встрече с Верховным правителем международного магического сообщества в Руане. В настоящее время в нем председательствовал Сигизмунд — главный польский белый мафар, давний оппонент Галларда в магических дебатах. И в самый разгар дискуссии, в кульминационный момент словесных баталий Лаки потеряла сознание. Точнее, мастерски сыграла, чтобы покинуть зал заседаний, получив отчаянный призыв Вика. Обеспокоенный Бирн сам хотел вынести ее из зала, но Галлард, верно заподозрив притворство, приказал это сделать Маккензи, телохранителю правнучки. Каково же было удивление Маккензи, когда несчастная девушка, потерявшая от шума и духоты сознание, оказавшись вне зала заседаний резво вскочила на ноги и побежала в комнату, где ирландская делегация оставила верхнюю одежду. И одеваясь на ходу, приказала ему передать главе клана, что ей надо срочно лететь в Дублин по семейным делам — ее брат Стивен внезапно заболел. Конечно, прадед не поверил такому объяснению ее бегства и высказал все, что о ней думал. Лаки не стала переубеждать его, а тем более, называть истинную причину. Она не знала, как отреагировал бы Галлард на новость, что Антэн в Ирландии. Скорее всего, потребовал бы, чтобы она немедленно вернулась в Дармунд, а Лаки не хотела терять последние драгоценные дни общения с отцом.
Но она не стала вдаваться в подробности взаимоотношений с прадедом и продолжила утешать Чеда, оправдывая Галларда в его глазах.
— У него всегда много дел, ведь он занимается не только делами нашего клана. Его избрали главой Ордена друидов, объединяющего кланы пяти стран, а в перспективе он займет место Верховного правителя Всемирной магической ассоциации.
— Дед станет Верховным правителем? — восхищением присвистнул Антэн. — И когда же?
— Через пятнадцать лет он должен занять этот пост. Позавчера в Руане об этом тоже шла речь, поэтому он так и рассердился, что я сбежала. Но ты не переживай за меня, папочка. Я все улажу с Сигизмундом через Стефана, — Лаки заговорщицки подмигнула отцу, намекая на Стефана Сташинского, верней, на его дух, а затем вновь обратилась к Чеду.
— Ничего не поделаешь, дедушка, человеку, занимающему столь высокое положение, трудно найти время для личных дел, поэтому не надо обижаться на господина Галларда. К сожалению и я буду редко навещать вас, да и звонить вам тоже, — немного грустно усмехнулась она. — Как и тебе, папа. А если и позвоню, то вы не увидите мой номер, он будет скрыт. Это связано с условиями нашей жизни, которые я не могу нарушить, но это не значит, что я забуду о вас.
— Только узнали о внучке, и сразу же, считай, ее лишились, — чуть не заплакала от обиды Бетани.
— Не надо огорчаться. Антэн теперь с вами, а скоро он еще познакомит вас с Аланом, да и Николас когда-то вернется из Тибета и приедет к вам.
— Я хочу и тебя познакомить с Николасом. Он обрадуется, что у него есть сестра.
— Конечно, познакомишь, папочка, — невинно усмехнулась Лаки. — Еще и как обрадуется такой чудесной сестре, как я.
В отличие от первых трех скучных и нудных последующие часы пролетели незаметно Лаки озвучила свою до глянцевого блеска отшлифованную версию знакомства с Аланом, в результате которой стало возможным и ее знакомство с прадедом.
Если бы Антэн не услышал от самого Алана подлинную историю их знакомства, как и рассказ Викрама о жизни Лаки до появления в Дармунде, он и сам бы поверил, что Лаки случайно встретила Алана на оживленном пляже в Венесуэле. Она отдыхала там с родственниками Габриэля, которые приютили ее после трагической гибели приемных родителей в автокатастрофе. А в семью Габриэля она попала из-за халатности медсестры, перепутавшей именные бирки на ручках младенцев. Приемные родители, заподозрив в голубоглазой светловолосой дочери чужого ребенка, сделали анализ на ДНК и очень хотели разыскать биологических родителей Лаки, но не успели. Она с братом попала к его дальнему родственнику, бывшему весьма недовольным такому прибавлению к своим пяти детям. Именно на пляже, куда дядя Габриэля вывез свое многочисленное семейство, маленькая Лаки случайно потерялась и встретила взрослого мальчика, подарившего ей необычный медальон, чтобы немного успокоить. А уже по медальону ее нашел прадед и забрал их с Габриэлем в Дармунд.
История была похожа на сценарий мыльной оперы, старики слушали ее, затаив дыхание. Конечно, они замечали нестыковки и задавали вопросы, но Лаки мастерски находила на все ответы и говорила таким уверенным голосом, что они только удивленно покачивали головами, соглашаясь, что в реальной жизни события часто бывают невероятней, чем в запутанных сериалах. Самым непонятным был момент, почему испанская семья дала дочери необычное имя, но Лаки быстро нашла ответ, объяснив, что молодые женщины так подружились, находясь в одной палате после родов, что каждая решила назвать дочь именем, выбранным подругой. Так в семье Альварес появилась Лорен, что означает «идеально красивая», а в семье Бойеров — Стелла, «звезда». На следующий день пути женщин разошлись, и сеньора Альварес не узнала, что ее новая подруга скончалась, а следом за ней и ребенок.
Бетани даже прослезилась, услышав самый печальный момент в ее рассказе, и искренне порадовалась, что девочку похоронили без имени, так как не успели окрестить. Было бы очень неприятно читать на надгробии, что дочь Бойера погребена.
Лаки поспешила развеять грусть бабушки и жизнерадостно поведала, что Алану сразу не понравилось имя Лорен, он назвал его старомодным и предложил звать ее Лаки, что означает «счастливая», а заодно подарил ей на счастье свой медальон. Затем все услышали не менее увлекательную, «правдивую» историю о случайной встрече с отцом чуть больше месяца назад в Венесуэле. Она приехала туда погостить к подруге, дядя которой вел какие-то общие дела с Антэном, благодаря чему они встретились на благотворительном приеме. Лаки трогательно описала сцену их знакомства, удивление Антэна, признавшего в незнакомой девушке свою дочь, благодаря семейному медальону и сходству с Линдой, и их взаимную радость от внезапной встречи.
Они уехали поздно вечером, отказавшись переночевать из-за нехватки времени в связи с подготовкой свадьбы Арчи. Родители, конечно же, были огорчены, но Антэн клятвенно заверил, что приедет к ним на Рождество с Аланом, и они, повеселев, провели остаток вечера со своим другом Патриком, заново обсуждая все события такого необычного дня.
Отец гнал машину, а Лаки устало прикрыла глаза и склонила голову на спинку сидения. Этот день ужасно утомил ее, она хотела лишь одного — быстрее доехать домой и лечь в постель.
Бросив виноватый взгляд на измученную дочь, Антэн обеспокоено произнес:
— Зря я сегодня потащил тебя к родителям, малышка. Надо было отлежаться еще денек-другой. У тебя совсем нет сил, еще эта бешеная лошадь свалилась на твою голову. Да и разговоры с бабушкой и дедушкой утомили тебя. Прости меня, детка, я такой эгоист и хочу каждую минутку проводить с тобой вместе. Ведь у нас так мало осталось этих минуток.
— Да, осталось всего несколько дней, — тихо ответила Лаки, не открывая глаз. — Двадцать третьего числа я уеду, еще не знаю, куда и на какое время, так что отлеживаться некогда. Хорошо, что ты сегодня повез меня к ним, и мы познакомились.
— Но мне показалось, что ты не в большом восторге от этого знакомства. Особенно, если учесть, как они вели себя в начале, — не удержался от осуждения родителей Антэн.
Ему было неприятно и стыдно, ведь он так настаивал на знакомстве, искренне считая, что его Лаки невозможно не полюбить с первого взгляда.
— Честно говоря, не ожидал от них такого. А ты, как всегда, оказалась права. Прости меня, доченька, что настоял на своем.
Лаки открыла глаза и выпрямилась на сиденье. Затем посмотрела на отца и убежденно возразила:
— Ты правильно сделал, что настоял на знакомстве. Иногда мне непонятны некоторые моменты поведения господина Галларда. Как, например, почему он полностью изолировал меня от дедушки и бабушки, скрыв факт их существования? А после знакомства с ними все стало ясным и объяснимым. Он принял единственно правильное решение, и мне надо не осуждать его, а благодарить. Как, впрочем, и за многое другое, что господин Галлард предпринял в отношении меня за эти годы.
— Как можно благодарить за то, что тебя лишают тепла и заботы родных людей?
Лаки усмехнулась от искреннего негодования отца.
— Он все правильно сделал, папа. Та маленькая, найденная им девочка, наверняка, захотела бы снова оказаться в любящей семье и всеми силами старалась бы завоевать любовь бабушки и дедушки. А поняв, что они не желают ее любить, а только терпят из чувства долга, крепко стиснув зубы и бросая осуждающие взгляды, она обиделась бы и сбежала. Вполне возможно, что уже через пару дней пребывания в их доме. Господин Галлард хорошо это понимал, поэтому даже не пытался навязать своему сыну внезапно появившуюся внучку. Да и сам не захотел приближать к себе девчонку, чтобы она не привязалась к нему, как приблудившаяся собачонка. Девчонка сама должна была понять, а со временем она и поняла, что ей не нужна чья-либо любовь, если ее необходимо завоевывать. Ведь согласно нашему учению любовь нельзя заслужить или выпросить, она дается с небес. И не надо стараться заполучить ее. Тебя либо просто любят ни за что, либо не любят за все, и это надо принять, как данность. Ведь ты тоже любишь кого-то, просто потому, что любишь, а не потому, что он заслужил у тебя эту любовь. Прости, что говорю, сумбурно, мое красноречие совсем иссякло после всех историй, рассказанных сегодня.
— А ты не хочешь рассказать мне подлинную историю своей жизни? — осторожно поинтересовался Антэн. — Ведь ты практически ничего не рассказала мне. Ни о жизни, ни о взаимоотношениях с Галлардом, таких странных и необъяснимых. Я понимаю, что не могу претендовать на особое доверие, объявившись на двадцать первом году твоей жизни, и ты вправе считать меня недостойным его.
Ему не удалось скрыть обиду, она так сквозила в его голосе.
— Но хочу, чтобы ты знала, что можешь рассчитывать на меня во всем. Я всегда помогу тебе, чем смогу и отдам все, что имею. Я так хочу стать тебе настоящим отцом, ведь я люблю тебя. И полюбил сразу, как только узнал кто ты, еще тогда, в Венесуэле. Любовь действительно приходит с небес.
Нежная улыбка осветила лицо Лаки. Она погладила руку отца и тихо сказала:
— Я тоже люблю тебя, папа, и ты уже стал мне настоящим отцом. А насчет правдивой истории моей жизни… — она немного помолчала и неопределенно пожала плечами. — Особо рассказывать и нечего. Она почти не отличается от той, что прозвучала сегодня.
Антэн понял, что больше ничего не услышит от своей дочери, а Лаки резко сменила тему разговора.
— Сейчас не до историй. Надо тщательно подготовить триумфальное возвращение Антэна Бойера. Вот об этом я сейчас и думаю. Вернее, подумаю, после того, как немного посплю, — она сладко зевнула и свернулась калачиком на сиденье. — Папочка, ладно я посплю?
Девушка спросила это уже совсем сонным голосом, чтобы не продолжать неприятный разговор. Неприятный тем, что не могла пообещать отцу ни правдивости, ни откровенности, не обманув при этом его ожиданий. Лаки привыкла рассчитывать только на себя, и родительская опека была ей вовсе ни к чему. Она бы не радовала, а только обременяла, создавая дополнительные проблемы. Отец уже начал обижаться за недостаточное доверие к нему, далее пойдут упреки за редкие звонки и еще более редкие встречи. А Лаки не могла посвятить ему свое время, подарить внимание и заботу. У нее своя дорога в этой жизни, и вряд ли она будет часто пересекаться с дорогой жизни отца. Не надо давать ему ложной надежды на то, что между ними могут возникнуть настоящие близкие отношения. Через пять дней их пути разойдутся, и вполне возможно, навсегда.
Дерек Милтон был не в духе. Длительный перелет совсем измотал его, и даже коньяк, трижды предложенный любезной стюардессой не спас от мучительной головной боли.
Тэсс и Арчи пали первыми жертвами его плохого настроения, второй стала Патрисия Маклафлин, с которой он поздоровался сквозь зубы, а извинения за отсутствие мужа воспринял, как прямое оскорбление, о чем не преминул ей высказать в весьма язвительном тоне.
Патрисия вспыхнула от такой явной грубости, и только умоляющий взгляд сына остановил ее от резкой отповеди будущему родственнику. Тщательно подбирая слова, чтобы окончательно не поссориться с отцом невесты, она попыталась вести конструктивный диалог. Тэсс была ей по душе, за то короткое время, что она провела в их доме, они с мужем привязались к ней и уже считали своей невесткой. И Патрисии надо было приложить все усилия, чтобы свадьба детей прошла без скандала.
Присцилла старалась утихомирить мужа, но тому шлея уже попала под хвост и он, как своенравный жеребец закусил удила и мчался во весь упор. Ситуацию разрешило появление Антэна и Лаки, срочно вызванных Арчи для спасения его свадьбы.
— Отец вчера вылетел в Бразилию, — лихорадочно объяснял он Лаки по телефону. — Завтра начинается квалификация, а второй пилот сломал ногу, поскользнувшись на ровном месте. Команде грозит снятие с соревнований, а отцу — потеря нескольких десятков миллионов и душевное расстройство, ведь он возлагал такие надежды на возрождение былой славы ирландской конюшни. Но Дереку все по барабану, его разозлил сам факт, что мой отец лично его не встретил. Сейчас он злой, как медведь-гризли и ревет, почти также как тот, не желая слушать ни безмозглое бабье, то есть наших мам, ни нас — сопливых умников.
— Не переживай, все будет нормально, — спокойно заверила его Лаки. — Лукас сообщил нам о проблемах с командой, через час вылетаем к нему чартерным рейсом, заодно и папашу Милтона прихватим, потерпите его еще немного.
Перешагнув порог гостиной в доме Маклафлиных, где сидели хмурые и гости, и хозяева, Лаки радостно воскликнула:
— Папочка, как удачно мы с тобой заглянули сюда. Дерек, Присцилла, я так рада вас видеть.
Непринужденно улыбаясь, она поцеловала Милтона в щеку, а затем расцеловала Присциллу и Патрисию.
— Жаль, что нет времени поговорить, у нас вылет в Сан-Паулу через час, — прощебетала девушка. — Хотя вам тоже не до разговоров, столько еще важных дел надо обсудить, ведь до свадьбы осталось всего три дня.
— У меня тоже нет его номера, — спокойно ответила Лаки. — И мне он звонит в крайне редких случаях, только чтобы дать срочное поручение.
Конечно, она лукавила, и отлично знала номер главы клана, но ей бы и в голову не пришло звонить по нему. Тем более, еще в самом начале ее жизни в Дублине, три с лишним года назад, ей было сказано, что по этому номеру существует только односторонняя связь. Но данный факт ее абсолютно не беспокоил, и тем более не обижал. Ей вполне было достаточно слышать прадеда, когда он выдавал ей задания или, что было гораздо чаще, выслушивать его обвинения в недостойном поведении. Как, например, вчера он отчитал ее за чудовищную невоспитанность и вопиющее нарушение этикета, какое она допустила на встрече с Верховным правителем международного магического сообщества в Руане. В настоящее время в нем председательствовал Сигизмунд — главный польский белый мафар, давний оппонент Галларда в магических дебатах. И в самый разгар дискуссии, в кульминационный момент словесных баталий Лаки потеряла сознание. Точнее, мастерски сыграла, чтобы покинуть зал заседаний, получив отчаянный призыв Вика. Обеспокоенный Бирн сам хотел вынести ее из зала, но Галлард, верно заподозрив притворство, приказал это сделать Маккензи, телохранителю правнучки. Каково же было удивление Маккензи, когда несчастная девушка, потерявшая от шума и духоты сознание, оказавшись вне зала заседаний резво вскочила на ноги и побежала в комнату, где ирландская делегация оставила верхнюю одежду. И одеваясь на ходу, приказала ему передать главе клана, что ей надо срочно лететь в Дублин по семейным делам — ее брат Стивен внезапно заболел. Конечно, прадед не поверил такому объяснению ее бегства и высказал все, что о ней думал. Лаки не стала переубеждать его, а тем более, называть истинную причину. Она не знала, как отреагировал бы Галлард на новость, что Антэн в Ирландии. Скорее всего, потребовал бы, чтобы она немедленно вернулась в Дармунд, а Лаки не хотела терять последние драгоценные дни общения с отцом.
Но она не стала вдаваться в подробности взаимоотношений с прадедом и продолжила утешать Чеда, оправдывая Галларда в его глазах.
— У него всегда много дел, ведь он занимается не только делами нашего клана. Его избрали главой Ордена друидов, объединяющего кланы пяти стран, а в перспективе он займет место Верховного правителя Всемирной магической ассоциации.
— Дед станет Верховным правителем? — восхищением присвистнул Антэн. — И когда же?
— Через пятнадцать лет он должен занять этот пост. Позавчера в Руане об этом тоже шла речь, поэтому он так и рассердился, что я сбежала. Но ты не переживай за меня, папочка. Я все улажу с Сигизмундом через Стефана, — Лаки заговорщицки подмигнула отцу, намекая на Стефана Сташинского, верней, на его дух, а затем вновь обратилась к Чеду.
— Ничего не поделаешь, дедушка, человеку, занимающему столь высокое положение, трудно найти время для личных дел, поэтому не надо обижаться на господина Галларда. К сожалению и я буду редко навещать вас, да и звонить вам тоже, — немного грустно усмехнулась она. — Как и тебе, папа. А если и позвоню, то вы не увидите мой номер, он будет скрыт. Это связано с условиями нашей жизни, которые я не могу нарушить, но это не значит, что я забуду о вас.
— Только узнали о внучке, и сразу же, считай, ее лишились, — чуть не заплакала от обиды Бетани.
— Не надо огорчаться. Антэн теперь с вами, а скоро он еще познакомит вас с Аланом, да и Николас когда-то вернется из Тибета и приедет к вам.
— Я хочу и тебя познакомить с Николасом. Он обрадуется, что у него есть сестра.
— Конечно, познакомишь, папочка, — невинно усмехнулась Лаки. — Еще и как обрадуется такой чудесной сестре, как я.
В отличие от первых трех скучных и нудных последующие часы пролетели незаметно Лаки озвучила свою до глянцевого блеска отшлифованную версию знакомства с Аланом, в результате которой стало возможным и ее знакомство с прадедом.
Если бы Антэн не услышал от самого Алана подлинную историю их знакомства, как и рассказ Викрама о жизни Лаки до появления в Дармунде, он и сам бы поверил, что Лаки случайно встретила Алана на оживленном пляже в Венесуэле. Она отдыхала там с родственниками Габриэля, которые приютили ее после трагической гибели приемных родителей в автокатастрофе. А в семью Габриэля она попала из-за халатности медсестры, перепутавшей именные бирки на ручках младенцев. Приемные родители, заподозрив в голубоглазой светловолосой дочери чужого ребенка, сделали анализ на ДНК и очень хотели разыскать биологических родителей Лаки, но не успели. Она с братом попала к его дальнему родственнику, бывшему весьма недовольным такому прибавлению к своим пяти детям. Именно на пляже, куда дядя Габриэля вывез свое многочисленное семейство, маленькая Лаки случайно потерялась и встретила взрослого мальчика, подарившего ей необычный медальон, чтобы немного успокоить. А уже по медальону ее нашел прадед и забрал их с Габриэлем в Дармунд.
История была похожа на сценарий мыльной оперы, старики слушали ее, затаив дыхание. Конечно, они замечали нестыковки и задавали вопросы, но Лаки мастерски находила на все ответы и говорила таким уверенным голосом, что они только удивленно покачивали головами, соглашаясь, что в реальной жизни события часто бывают невероятней, чем в запутанных сериалах. Самым непонятным был момент, почему испанская семья дала дочери необычное имя, но Лаки быстро нашла ответ, объяснив, что молодые женщины так подружились, находясь в одной палате после родов, что каждая решила назвать дочь именем, выбранным подругой. Так в семье Альварес появилась Лорен, что означает «идеально красивая», а в семье Бойеров — Стелла, «звезда». На следующий день пути женщин разошлись, и сеньора Альварес не узнала, что ее новая подруга скончалась, а следом за ней и ребенок.
Бетани даже прослезилась, услышав самый печальный момент в ее рассказе, и искренне порадовалась, что девочку похоронили без имени, так как не успели окрестить. Было бы очень неприятно читать на надгробии, что дочь Бойера погребена.
Лаки поспешила развеять грусть бабушки и жизнерадостно поведала, что Алану сразу не понравилось имя Лорен, он назвал его старомодным и предложил звать ее Лаки, что означает «счастливая», а заодно подарил ей на счастье свой медальон. Затем все услышали не менее увлекательную, «правдивую» историю о случайной встрече с отцом чуть больше месяца назад в Венесуэле. Она приехала туда погостить к подруге, дядя которой вел какие-то общие дела с Антэном, благодаря чему они встретились на благотворительном приеме. Лаки трогательно описала сцену их знакомства, удивление Антэна, признавшего в незнакомой девушке свою дочь, благодаря семейному медальону и сходству с Линдой, и их взаимную радость от внезапной встречи.
Они уехали поздно вечером, отказавшись переночевать из-за нехватки времени в связи с подготовкой свадьбы Арчи. Родители, конечно же, были огорчены, но Антэн клятвенно заверил, что приедет к ним на Рождество с Аланом, и они, повеселев, провели остаток вечера со своим другом Патриком, заново обсуждая все события такого необычного дня.
Отец гнал машину, а Лаки устало прикрыла глаза и склонила голову на спинку сидения. Этот день ужасно утомил ее, она хотела лишь одного — быстрее доехать домой и лечь в постель.
Бросив виноватый взгляд на измученную дочь, Антэн обеспокоено произнес:
— Зря я сегодня потащил тебя к родителям, малышка. Надо было отлежаться еще денек-другой. У тебя совсем нет сил, еще эта бешеная лошадь свалилась на твою голову. Да и разговоры с бабушкой и дедушкой утомили тебя. Прости меня, детка, я такой эгоист и хочу каждую минутку проводить с тобой вместе. Ведь у нас так мало осталось этих минуток.
— Да, осталось всего несколько дней, — тихо ответила Лаки, не открывая глаз. — Двадцать третьего числа я уеду, еще не знаю, куда и на какое время, так что отлеживаться некогда. Хорошо, что ты сегодня повез меня к ним, и мы познакомились.
— Но мне показалось, что ты не в большом восторге от этого знакомства. Особенно, если учесть, как они вели себя в начале, — не удержался от осуждения родителей Антэн.
Ему было неприятно и стыдно, ведь он так настаивал на знакомстве, искренне считая, что его Лаки невозможно не полюбить с первого взгляда.
— Честно говоря, не ожидал от них такого. А ты, как всегда, оказалась права. Прости меня, доченька, что настоял на своем.
Лаки открыла глаза и выпрямилась на сиденье. Затем посмотрела на отца и убежденно возразила:
— Ты правильно сделал, что настоял на знакомстве. Иногда мне непонятны некоторые моменты поведения господина Галларда. Как, например, почему он полностью изолировал меня от дедушки и бабушки, скрыв факт их существования? А после знакомства с ними все стало ясным и объяснимым. Он принял единственно правильное решение, и мне надо не осуждать его, а благодарить. Как, впрочем, и за многое другое, что господин Галлард предпринял в отношении меня за эти годы.
— Как можно благодарить за то, что тебя лишают тепла и заботы родных людей?
Лаки усмехнулась от искреннего негодования отца.
— Он все правильно сделал, папа. Та маленькая, найденная им девочка, наверняка, захотела бы снова оказаться в любящей семье и всеми силами старалась бы завоевать любовь бабушки и дедушки. А поняв, что они не желают ее любить, а только терпят из чувства долга, крепко стиснув зубы и бросая осуждающие взгляды, она обиделась бы и сбежала. Вполне возможно, что уже через пару дней пребывания в их доме. Господин Галлард хорошо это понимал, поэтому даже не пытался навязать своему сыну внезапно появившуюся внучку. Да и сам не захотел приближать к себе девчонку, чтобы она не привязалась к нему, как приблудившаяся собачонка. Девчонка сама должна была понять, а со временем она и поняла, что ей не нужна чья-либо любовь, если ее необходимо завоевывать. Ведь согласно нашему учению любовь нельзя заслужить или выпросить, она дается с небес. И не надо стараться заполучить ее. Тебя либо просто любят ни за что, либо не любят за все, и это надо принять, как данность. Ведь ты тоже любишь кого-то, просто потому, что любишь, а не потому, что он заслужил у тебя эту любовь. Прости, что говорю, сумбурно, мое красноречие совсем иссякло после всех историй, рассказанных сегодня.
— А ты не хочешь рассказать мне подлинную историю своей жизни? — осторожно поинтересовался Антэн. — Ведь ты практически ничего не рассказала мне. Ни о жизни, ни о взаимоотношениях с Галлардом, таких странных и необъяснимых. Я понимаю, что не могу претендовать на особое доверие, объявившись на двадцать первом году твоей жизни, и ты вправе считать меня недостойным его.
Ему не удалось скрыть обиду, она так сквозила в его голосе.
— Но хочу, чтобы ты знала, что можешь рассчитывать на меня во всем. Я всегда помогу тебе, чем смогу и отдам все, что имею. Я так хочу стать тебе настоящим отцом, ведь я люблю тебя. И полюбил сразу, как только узнал кто ты, еще тогда, в Венесуэле. Любовь действительно приходит с небес.
Нежная улыбка осветила лицо Лаки. Она погладила руку отца и тихо сказала:
— Я тоже люблю тебя, папа, и ты уже стал мне настоящим отцом. А насчет правдивой истории моей жизни… — она немного помолчала и неопределенно пожала плечами. — Особо рассказывать и нечего. Она почти не отличается от той, что прозвучала сегодня.
Антэн понял, что больше ничего не услышит от своей дочери, а Лаки резко сменила тему разговора.
— Сейчас не до историй. Надо тщательно подготовить триумфальное возвращение Антэна Бойера. Вот об этом я сейчас и думаю. Вернее, подумаю, после того, как немного посплю, — она сладко зевнула и свернулась калачиком на сиденье. — Папочка, ладно я посплю?
Девушка спросила это уже совсем сонным голосом, чтобы не продолжать неприятный разговор. Неприятный тем, что не могла пообещать отцу ни правдивости, ни откровенности, не обманув при этом его ожиданий. Лаки привыкла рассчитывать только на себя, и родительская опека была ей вовсе ни к чему. Она бы не радовала, а только обременяла, создавая дополнительные проблемы. Отец уже начал обижаться за недостаточное доверие к нему, далее пойдут упреки за редкие звонки и еще более редкие встречи. А Лаки не могла посвятить ему свое время, подарить внимание и заботу. У нее своя дорога в этой жизни, и вряд ли она будет часто пересекаться с дорогой жизни отца. Не надо давать ему ложной надежды на то, что между ними могут возникнуть настоящие близкие отношения. Через пять дней их пути разойдутся, и вполне возможно, навсегда.
Глава 20. Триумфальное возвращение
Дерек Милтон был не в духе. Длительный перелет совсем измотал его, и даже коньяк, трижды предложенный любезной стюардессой не спас от мучительной головной боли.
Тэсс и Арчи пали первыми жертвами его плохого настроения, второй стала Патрисия Маклафлин, с которой он поздоровался сквозь зубы, а извинения за отсутствие мужа воспринял, как прямое оскорбление, о чем не преминул ей высказать в весьма язвительном тоне.
Патрисия вспыхнула от такой явной грубости, и только умоляющий взгляд сына остановил ее от резкой отповеди будущему родственнику. Тщательно подбирая слова, чтобы окончательно не поссориться с отцом невесты, она попыталась вести конструктивный диалог. Тэсс была ей по душе, за то короткое время, что она провела в их доме, они с мужем привязались к ней и уже считали своей невесткой. И Патрисии надо было приложить все усилия, чтобы свадьба детей прошла без скандала.
Присцилла старалась утихомирить мужа, но тому шлея уже попала под хвост и он, как своенравный жеребец закусил удила и мчался во весь упор. Ситуацию разрешило появление Антэна и Лаки, срочно вызванных Арчи для спасения его свадьбы.
— Отец вчера вылетел в Бразилию, — лихорадочно объяснял он Лаки по телефону. — Завтра начинается квалификация, а второй пилот сломал ногу, поскользнувшись на ровном месте. Команде грозит снятие с соревнований, а отцу — потеря нескольких десятков миллионов и душевное расстройство, ведь он возлагал такие надежды на возрождение былой славы ирландской конюшни. Но Дереку все по барабану, его разозлил сам факт, что мой отец лично его не встретил. Сейчас он злой, как медведь-гризли и ревет, почти также как тот, не желая слушать ни безмозглое бабье, то есть наших мам, ни нас — сопливых умников.
— Не переживай, все будет нормально, — спокойно заверила его Лаки. — Лукас сообщил нам о проблемах с командой, через час вылетаем к нему чартерным рейсом, заодно и папашу Милтона прихватим, потерпите его еще немного.
Перешагнув порог гостиной в доме Маклафлиных, где сидели хмурые и гости, и хозяева, Лаки радостно воскликнула:
— Папочка, как удачно мы с тобой заглянули сюда. Дерек, Присцилла, я так рада вас видеть.
Непринужденно улыбаясь, она поцеловала Милтона в щеку, а затем расцеловала Присциллу и Патрисию.
— Жаль, что нет времени поговорить, у нас вылет в Сан-Паулу через час, — прощебетала девушка. — Хотя вам тоже не до разговоров, столько еще важных дел надо обсудить, ведь до свадьбы осталось всего три дня.
