А ведь была же причина в том, почему она так поступила. Ведь это не он добивался того, чтобы она стала его женой. Как раз все было наоборот, Лаура сама не давала ему прохода, следовала за ним по пятам, была его тенью. Он даже не помнил и не понял, как оказался в одной с ней постели после какой - то вечеринки в доме ее брата.
Но утром проснувшись, первое что увидел было хмурое лицо отца и отнюдь не расстроенное, а наоборот радостное лицо дона Бруно. Лаура лежала рядом, смущено прикрываясь одеялом. Рико тогда едва исполнилось двадцать два. Рано ещё было обзаводиться семьёй. Но с судьбой не поспоришь.
Через три месяца сыграли свадьбу, опасаясь, чтобы у невесты к тому времени не сильно выпячивал живот. Но она не была беременной. Лаура и вовсе оказалась бесплодной. Все вокруг, были уверенны, что Рикардо без ума от своей жены, Лаура с доном Бруно старательно создавали видимость счастливого брака, демонстрируя перед родственниками и знакомыми драгоценности, которыми якобы одаривал влюбленный муж свою молодую жену. А он просто выделил ей одну из своих карточек, на которую с бухгалтерии ежемесячно переводилась сумма около пятидесяти тысяч долларов на мелкие расходы. Он не контролировал денежные расходы Лауры и даже если ему приносили на подпись чеки, поступившие из торговых бутиков, он не интересовался, на что жена тратит заработанные им деньги.
В семье Джованни Монтанелли, имеющей миллиардное состояние, знали счет деньгам. Но с детских лет во всех поколениях, мальчики Монтанелли знали, что как бы не было трудно, но на любимых женщинах и на тех, кто тебе предан, экономить нельзя. Рикардо не знал любил ли он Лауру, во всяком случае он был к ней привязан. Мужчины Монтанелли как правило женились поздно и главное по любви, поэтому или по какой другой причине, женам своим не изменяли.
Он тоже не изменял. Свой супружеский долг выполнял и требовал того же от жены. То, что она изменяет ему, он стал подозревать, прожив вместе около пяти лет. Она и раньше приезжая от родителей, уклонялась от секса, ссылаясь на разные причины. А теперь и вовсе под разными предлогами, то голова болит, то месячные не вовремя, то еще что, старалась не приходить в его спальню. В мафиозной семье по кодексу чести, жена являлась продолжением мужа, его помощницей и опорой. Лаура же вела с ним скрытую борьбу. Симон, как позже выяснилось знал, что Лаура изменяет другу и не желая причинить ему боль старался сам решить эту проблему, но она умела манипулировать людьми.
Наконец Рикардо надоели игры за его спиной. Он решил положить этому конец. Однажды как бы случайно проезжая мимо решил навестить тестя. Он знал, что Лаура с любовником в это время находились в доме отца Лауры. Даже знал в какой именно комнате. «Порше», подаренный им жене на годовщину свадьбы, стоял во дворе, подтверждая её присутствие на вилле отца. Он зашел в дом надеясь, что Бруно выйдет к нему навстречу, но тот в это время находился в саду. Отец Лауры не успел помешать, он заметил зятя, когда тот уже вошел в дом.
Не раздумывая Рикардо, поднялся на второй этаж и распахнув дверь спальни, остановился в дверном проеме. Пока он рассматривал как кувыркаются обнаженные голубки, дон Бруно уже задышал ему в затылок.
– Рико, это случайно поверь, это первый раз, он соблазнил бедную девочку, обманул.
– Ну да, ну да. И ты, конечно, ничего не знал, и у тебя они оказались случайно.
Отец Лауры сам был доном небольшой семьи. Он знал, что такое «Кодекс чести» и, что полагается за измену не только неверной жене, но и всей ее семье.
– Выйди пока, с тобой позже поговорю.
– Рико, родной, умоляю, прости ее, этот негодник ее чем- то опоил. Она совсем глупенькая, но ты же знаешь она любит только тебя. Прости ее умоляю, прости. – Габриэль Бруно опустился на колени. Его плечи затряслись, он плакал, представляя как палач затягивает петлю на его худой шее.
Рикардо наблюдал как торопливо жена с любовником собирали и натягивали на себя разбросанную одежду. Они несколько минут голышом передвигались по комнате прежде, чем облачились в свои вещи.
«Оказывается она может быть страстной». Он не помнил, чтобы хотя бы раз они катались по полу изнемогая от желания, или же набрасывались, друг на друга млея от вожделения.
– Забери этого хлыща и пошли вон отсюда, оба. – не оглядываясь приказал Габриэлю.
Оставшись наедине с женой, он подошел ближе. Некоторое время молча смотрел на Лауру. Затем подошел к стулу, стоящему у окна и сел на него верхом лицом к ней.
– Рассказывай, все по порядку. Сначала и до конца. Солжешь, я застрелю тебя прямо здесь. Расскажешь правду, возможно, пощажу.
На рассказ у нее ушло около часа. Сначала она говорила о том, как сильно влюбилась в Рикардо, как подмешала снотворное и запрыгнула к нему в койку, чтобы все подумали, что он соблазнил её и поэтому вынужден был жениться. Но потом неожиданно появился Альфредо, и она поняла, что жить без него не может. Они были знакомы с детства. С момента его появления начался их роман. На вопрос, почему они встречались не на его территории, Лаура ответила, что ее территория показалась ей более безопасной.
– Жить хочешь?
– Прости меня, Рики. Я так виновата.
– Ты не ответила.
– Хочу, конечно, хочу, не убивай меня, – она плакала, размазывая по щекам чёрные слезы. А он не знал, что чувствовал к ней в этот момент. Ненависть? Скорее нет. Презрение? Наверное. Но более всего это было похоже на отвращение. Он смотрел на свою уже бывшую жену и видел в ней жабу, скользкую, мерзкую. Стало гадко, от ощущения, что он погружается в болотную тину. Он не мог больше находиться рядом с ней. Дойдя до дверей, повернулся и бросил ей как кость собаке:
– Живи. Но сегодня ты должна уехать из страны навсегда вместе со своим хлыщом. И, чтобы я тебя никогда больше не видел. Вернешься убью.
Утро принесло неожиданные новости.
– К нам едет контролер, – садясь за стол объявил Симон.
– Какой еще контролер? – Рикардо недовольно повернулся к другу.
– Ты помнишь Дебору Бьянки из Неапольской Форчеллы? Дочь Алонзо Бьянки. Она еще была в тебя влюблена.
– Помню, красотка.
– Вот эту красотку, я еду встречать сегодня в аэропорт.
– Зачем она здесь?
– Совет решил, что она должна погостить у нас. Мне позвонили утром.
– Зачем?
– Очевидно, чтобы что-то вынюхать перед очередным заседанием Совета. Кто-то из серьезных людей копает под тебя. Не знаю, что именно они хотят. Скорее всего им нужно тебя чем-то скомпрометировать. Что-то мне подсказывает, что это делается, чтобы снизить не только твое влияние, но и дона Джованни.
– Ты, наверное, прав. К власти рвутся те, кто хочет заполонить страну тяжелыми наркотиками.
– Есть еще оружейные мафии. И, если они объединяться, тогда быть войне. Или же придется уступить им.
– Ни за что. Я никому не позволю превратить страну в свалку.
– Значит война?
– Пока нет. Посмотрим, чем все закончится. Что мне предъявят на совете, и что предложат. Но в любом случае к тому времени мы должны быть готовы к войне. Сколько человек мы можем поставить в ружье?
– Рико, у нас пять тысячи солдат разбросаны по всей стране. И еще десять летучих отрядов по пятьдесят человек в каждом. Они также базируются по одному в каждом регионе. В Милане кроме основных трехсот человек, два летучих отряда. Здесь на территории сто человек. В Лаго - Маджоре на вилле тоже сотня. Все наши люди хорошо подготовлены. Они тренируются каждый день. Их основная работа, за что они получают деньги, тренировка. Все мобильны.
– Сколько солдат могут собрать противники?
– Максимум три тысячи. И то я в этом сомневаюсь. В Италии двенадцать семей. Не все против тебя. Некоторым вообще наплевать на наркотики и оружие. Они воевать не будут. Три-четыре семьи на твоей стороне, уверен готовы будут помочь. Я переговорю с каждой на случай войны. Итого в остатке: против четыре, максимум пять. Мы их раздавим.
– Они могут не пойти на открытый конфликт.
– Правильно ли я понял, что мне нужно в каждую семью организовать своего засланца?
– Было бы здорово.
– Я уже пару месяцев над этим работаю.
– Насчет Деборы, Эрика ее терпеть не может. Конечно, она достаточна умна, чтобы избежать конфликта, но мне не хочется селить Дебору в доме.
– Пусть живет у меня. Комнат достаточно.
– Не боишься, что она тебя соблазнит?
– Да я не против. Главное, чтобы не во вред семье. А я кремень. Ты знаешь.
От впечатлений у Алины голова шла кругом. За четыре дня она так устала, что хотелось просто упасть и сутки ничего не делать. Нужно дать возможность мозгам усвоить увиденное и главное отдохнуть.
Эрика предложила завтрашний день провести на вилле. Отдохнуть, позагорать, поплескаться в бассейне. Может, Рико сможет выкроить свободное время и согласится покататься с ними на яхте.
Сидя на пассажирском сидении Алина расслабилась. Услышав имя брата Эрики, она закрыла глаза и неожиданно представила его в коротких светлых шортах, с обнаженным торсом, с красиво подстриженными волосами, с неповторимой белоснежной улыбкой и сильными руками, удерживающими развевающийся на ветру парус.
Она представила как эти сильные руки однажды коснутся ее тела, будут ласкать, нежить, изучать. Она слегка засопела, почувствовав легкое томление внутри себя. Совсем недавно, всего лишь несколько дней назад она не думала и даже не догадывалась, что мысли о мужчине могут вызвать волнение и не только в душе, но и во всем теле. Она так увлеклась своими ощущениями, что на секунду как будто почувствовала, как он коснулся ее своими жесткими упругими губами.
– «Что со мной? Наверное, я схожу с ума» – встрепенулась девушка. Она встряхнула головой и открыла глаза. Они уже подъехали к воротам. Эрика, что-то говорила в телефон. Алина не обратила внимания. Только сейчас она заметила, что ворота не выделялись из общего фона стены. И тот, кто не знал, что это именно они, мог бы еще долго кружить вокруг в поисках въезда на территорию виллы.
Сегодня они приехали вовремя, часы над входом в дом показывали половину восьмого. А значит еще успеют, не торопясь принять душ и переодеться. Алина почувствовала, как сердце учащенно бьется, пропуская один за другим удары. Она сжала вспотевшие ладошки в кулачки и незаметно выдохнула. Сейчас она увидит его. Еще несколько минут и она снова будет утопать в манящем блеске серых глаз и млеть, мечтая о его прикосновениях.
Симон уже подошел к главному входу в дом, когда рядом притормозил белоснежный «Мазерати» Эрики. Пока он подавал руку сестре Рикардо, охранник помог Алине выйти из автомобиля.
– У нас гости? – Чмокнув Симона в щеку, спросила Эрика.
– Представь себе.
– Кто?
– Думаю ты обрадуешься.
– Не томи, Симон?
– Дебора Бьянки собственной персоной. Представь.
– Вот блин. Уже представила. Какого черта её принесло? Опять будет писать кипятком при одном взгляде на Рикардо? Что на этот раз, решила заарканить или просто переспать?
– Фу, синьорина, какой сленг. – Рассмеялся Симон.
– Ладно тебе, – слегка толкнула мужчину Эрика. – А что Рики, счастлив?
– Ты даже не представляешь как.
– Неужели?
– Сейчас сама увидишь. Прошу синьорины. – Толкнув стеклянную дверь, он пропустил девушек вперед и сам вошел следом.
Они прошли сначала в холл, а затем в гостиную. Напротив Рикардо, в мягком кожаном кресле, сидела очень красивая девушка. Ее черные кудрявые волосы легкими барашками обрамляли точеный овал лица и свободно падали на оголенные плечи. Она сидела, закинув нога на ногу. На ней были черные брюки из тонкой лайковой кожи, плотно обтягивающие крутые бедра. Полную грудь красиво облегал такого же цвета топик на тоненьких бретелях. Девушка выглядела невероятно соблазнительной и сексуальной.
– Э-рика, – слегка растягивая слова произнесла незнакомка. С легкой грацией кошки она поднялась со своего места и не торопясь, слегка покачивая бедрами, подошла к Эрике. Они обнялись, изображая радость, коснулись друг друга сначала одной щекой, затем другой.
– Извини, дорогая, мы с дороги, нужно принять душ. Встретимся позже. – Улыбаясь щебетнула Эрика и недолго думая, подхватила Алину под рук, и быстро потащила к лестнице на второй этаж.
Вечер, на который Алина возлагала столько надежд, расстроил ее. Рикардо как будто совсем забыл о ней. Все его внимание было приковано к Деборе. Его лицо излучало радость, он улыбался, шутил, иногда смеялся отзываясь на шутки гостьи. К концу ужина Алина совсем сникла. У нее даже пропал аппетит, съев мясо, она едва коснулась салата, а к сладостям и вовсе не притронулась. Ей хотелось встать и уйти, было больно наблюдать как мужчина, о котором она думала все последние дни, открыто был увлечен другой девушкой. Было бы обманом не признать это.
Совершенно бесхитростная, она нервно покусывала губки, не замечая, как Симон незаметно наблюдает за ней и улыбается.
Она полночи пролежала, глядя в потолок, считая овец и глотая слезы. Девушка жалела себя. Впервые за двадцать лет Алина чувствовала себя несчастной и никчемной. Она не совсем еще понимала, что с ней происходит, почему так неприятно и не выносимо больно вдруг осознавать, что не ты, а другая женщина держит на ладони сердце мужчины, которому безумно хочется нравиться. Она не могла понять, почему именно этот мужчина, такой взрослый, намного старше ее, так сильно запал ей в душу. Разве Антонио или Тео и другие парни, менее красивы. Нет. Антонио даже красивее. Она вспомнила как трепетно он ухаживал за ней, пытался дарить подарки. Но ее сердце не дрожало, не млело и не томилось. В нем она видела только друга. В большей степени брата подруги. А с Рикардо совсем по-другому. Хотелось тонуть в омуте его глаз. А тело при одной только мыли о нём начинало подрагивать, томиться сладкой болью и сердце почему-то ускоряло бег.
Она едва проснулась утром, может спала бы и дальше, но кто-то барабанил в дверь.
– Соня, давай вставай. завтракать пора.
– Можно я не пойду, ну, пожалуйста, Рика. – Алина натянула на голову одеяло, пытаясь вызвать жалось у подруги.
– Нет, милая, там внизу «Большой брат», у него все расписано по минутам, и все должны жить по его расписанию.
– Твой «Большой брат» даже не заметит, что такое маленькое, никчемное существо как я не спустилось к завтраку. У него есть объект для повышенного внимания.
– Эй, подружка, ты чего? – Увидев, как быстро слезинки наполняют глаза Алины, Эрика обняла ее за плечи и прильнула к ней головой.
– Не плачь, хорошая моя. Ты ревнуешь его к этой сучке? Перестань. Рикардо не такой глупый, чтобы вестись на ее кокетство. Не обращай на нее внимание. Она такая стерва, каких поискать.
Девушки несколько минут сидели обнявшись, Алина всхлипывала, пытаясь справиться со слезами, а Эрика, радуясь, что её замысел кажется удался, но в то же время сочувствуя подруге, переживающей боль, гладила ее по волосам, затем стирала бумажным платком с фарфорового личика слезы.
– Зайка, иди умойся и пойдем, а то мой братец пришлет гонца. Он слишком нетерпелив, не любит, когда опаздывают и ему приходится отступать от графика, а тем более ждать.
Но утром проснувшись, первое что увидел было хмурое лицо отца и отнюдь не расстроенное, а наоборот радостное лицо дона Бруно. Лаура лежала рядом, смущено прикрываясь одеялом. Рико тогда едва исполнилось двадцать два. Рано ещё было обзаводиться семьёй. Но с судьбой не поспоришь.
Через три месяца сыграли свадьбу, опасаясь, чтобы у невесты к тому времени не сильно выпячивал живот. Но она не была беременной. Лаура и вовсе оказалась бесплодной. Все вокруг, были уверенны, что Рикардо без ума от своей жены, Лаура с доном Бруно старательно создавали видимость счастливого брака, демонстрируя перед родственниками и знакомыми драгоценности, которыми якобы одаривал влюбленный муж свою молодую жену. А он просто выделил ей одну из своих карточек, на которую с бухгалтерии ежемесячно переводилась сумма около пятидесяти тысяч долларов на мелкие расходы. Он не контролировал денежные расходы Лауры и даже если ему приносили на подпись чеки, поступившие из торговых бутиков, он не интересовался, на что жена тратит заработанные им деньги.
В семье Джованни Монтанелли, имеющей миллиардное состояние, знали счет деньгам. Но с детских лет во всех поколениях, мальчики Монтанелли знали, что как бы не было трудно, но на любимых женщинах и на тех, кто тебе предан, экономить нельзя. Рикардо не знал любил ли он Лауру, во всяком случае он был к ней привязан. Мужчины Монтанелли как правило женились поздно и главное по любви, поэтому или по какой другой причине, женам своим не изменяли.
Он тоже не изменял. Свой супружеский долг выполнял и требовал того же от жены. То, что она изменяет ему, он стал подозревать, прожив вместе около пяти лет. Она и раньше приезжая от родителей, уклонялась от секса, ссылаясь на разные причины. А теперь и вовсе под разными предлогами, то голова болит, то месячные не вовремя, то еще что, старалась не приходить в его спальню. В мафиозной семье по кодексу чести, жена являлась продолжением мужа, его помощницей и опорой. Лаура же вела с ним скрытую борьбу. Симон, как позже выяснилось знал, что Лаура изменяет другу и не желая причинить ему боль старался сам решить эту проблему, но она умела манипулировать людьми.
Наконец Рикардо надоели игры за его спиной. Он решил положить этому конец. Однажды как бы случайно проезжая мимо решил навестить тестя. Он знал, что Лаура с любовником в это время находились в доме отца Лауры. Даже знал в какой именно комнате. «Порше», подаренный им жене на годовщину свадьбы, стоял во дворе, подтверждая её присутствие на вилле отца. Он зашел в дом надеясь, что Бруно выйдет к нему навстречу, но тот в это время находился в саду. Отец Лауры не успел помешать, он заметил зятя, когда тот уже вошел в дом.
Не раздумывая Рикардо, поднялся на второй этаж и распахнув дверь спальни, остановился в дверном проеме. Пока он рассматривал как кувыркаются обнаженные голубки, дон Бруно уже задышал ему в затылок.
– Рико, это случайно поверь, это первый раз, он соблазнил бедную девочку, обманул.
– Ну да, ну да. И ты, конечно, ничего не знал, и у тебя они оказались случайно.
Отец Лауры сам был доном небольшой семьи. Он знал, что такое «Кодекс чести» и, что полагается за измену не только неверной жене, но и всей ее семье.
– Выйди пока, с тобой позже поговорю.
– Рико, родной, умоляю, прости ее, этот негодник ее чем- то опоил. Она совсем глупенькая, но ты же знаешь она любит только тебя. Прости ее умоляю, прости. – Габриэль Бруно опустился на колени. Его плечи затряслись, он плакал, представляя как палач затягивает петлю на его худой шее.
Рикардо наблюдал как торопливо жена с любовником собирали и натягивали на себя разбросанную одежду. Они несколько минут голышом передвигались по комнате прежде, чем облачились в свои вещи.
«Оказывается она может быть страстной». Он не помнил, чтобы хотя бы раз они катались по полу изнемогая от желания, или же набрасывались, друг на друга млея от вожделения.
– Забери этого хлыща и пошли вон отсюда, оба. – не оглядываясь приказал Габриэлю.
Оставшись наедине с женой, он подошел ближе. Некоторое время молча смотрел на Лауру. Затем подошел к стулу, стоящему у окна и сел на него верхом лицом к ней.
– Рассказывай, все по порядку. Сначала и до конца. Солжешь, я застрелю тебя прямо здесь. Расскажешь правду, возможно, пощажу.
На рассказ у нее ушло около часа. Сначала она говорила о том, как сильно влюбилась в Рикардо, как подмешала снотворное и запрыгнула к нему в койку, чтобы все подумали, что он соблазнил её и поэтому вынужден был жениться. Но потом неожиданно появился Альфредо, и она поняла, что жить без него не может. Они были знакомы с детства. С момента его появления начался их роман. На вопрос, почему они встречались не на его территории, Лаура ответила, что ее территория показалась ей более безопасной.
– Жить хочешь?
– Прости меня, Рики. Я так виновата.
– Ты не ответила.
– Хочу, конечно, хочу, не убивай меня, – она плакала, размазывая по щекам чёрные слезы. А он не знал, что чувствовал к ней в этот момент. Ненависть? Скорее нет. Презрение? Наверное. Но более всего это было похоже на отвращение. Он смотрел на свою уже бывшую жену и видел в ней жабу, скользкую, мерзкую. Стало гадко, от ощущения, что он погружается в болотную тину. Он не мог больше находиться рядом с ней. Дойдя до дверей, повернулся и бросил ей как кость собаке:
– Живи. Но сегодня ты должна уехать из страны навсегда вместе со своим хлыщом. И, чтобы я тебя никогда больше не видел. Вернешься убью.
Прода от 30.09.2024, 14:35
Глава 9.1
Утро принесло неожиданные новости.
– К нам едет контролер, – садясь за стол объявил Симон.
– Какой еще контролер? – Рикардо недовольно повернулся к другу.
– Ты помнишь Дебору Бьянки из Неапольской Форчеллы? Дочь Алонзо Бьянки. Она еще была в тебя влюблена.
– Помню, красотка.
– Вот эту красотку, я еду встречать сегодня в аэропорт.
– Зачем она здесь?
– Совет решил, что она должна погостить у нас. Мне позвонили утром.
– Зачем?
– Очевидно, чтобы что-то вынюхать перед очередным заседанием Совета. Кто-то из серьезных людей копает под тебя. Не знаю, что именно они хотят. Скорее всего им нужно тебя чем-то скомпрометировать. Что-то мне подсказывает, что это делается, чтобы снизить не только твое влияние, но и дона Джованни.
– Ты, наверное, прав. К власти рвутся те, кто хочет заполонить страну тяжелыми наркотиками.
– Есть еще оружейные мафии. И, если они объединяться, тогда быть войне. Или же придется уступить им.
– Ни за что. Я никому не позволю превратить страну в свалку.
– Значит война?
– Пока нет. Посмотрим, чем все закончится. Что мне предъявят на совете, и что предложат. Но в любом случае к тому времени мы должны быть готовы к войне. Сколько человек мы можем поставить в ружье?
– Рико, у нас пять тысячи солдат разбросаны по всей стране. И еще десять летучих отрядов по пятьдесят человек в каждом. Они также базируются по одному в каждом регионе. В Милане кроме основных трехсот человек, два летучих отряда. Здесь на территории сто человек. В Лаго - Маджоре на вилле тоже сотня. Все наши люди хорошо подготовлены. Они тренируются каждый день. Их основная работа, за что они получают деньги, тренировка. Все мобильны.
– Сколько солдат могут собрать противники?
– Максимум три тысячи. И то я в этом сомневаюсь. В Италии двенадцать семей. Не все против тебя. Некоторым вообще наплевать на наркотики и оружие. Они воевать не будут. Три-четыре семьи на твоей стороне, уверен готовы будут помочь. Я переговорю с каждой на случай войны. Итого в остатке: против четыре, максимум пять. Мы их раздавим.
– Они могут не пойти на открытый конфликт.
– Правильно ли я понял, что мне нужно в каждую семью организовать своего засланца?
– Было бы здорово.
– Я уже пару месяцев над этим работаю.
– Насчет Деборы, Эрика ее терпеть не может. Конечно, она достаточна умна, чтобы избежать конфликта, но мне не хочется селить Дебору в доме.
– Пусть живет у меня. Комнат достаточно.
– Не боишься, что она тебя соблазнит?
– Да я не против. Главное, чтобы не во вред семье. А я кремень. Ты знаешь.
От впечатлений у Алины голова шла кругом. За четыре дня она так устала, что хотелось просто упасть и сутки ничего не делать. Нужно дать возможность мозгам усвоить увиденное и главное отдохнуть.
Эрика предложила завтрашний день провести на вилле. Отдохнуть, позагорать, поплескаться в бассейне. Может, Рико сможет выкроить свободное время и согласится покататься с ними на яхте.
Сидя на пассажирском сидении Алина расслабилась. Услышав имя брата Эрики, она закрыла глаза и неожиданно представила его в коротких светлых шортах, с обнаженным торсом, с красиво подстриженными волосами, с неповторимой белоснежной улыбкой и сильными руками, удерживающими развевающийся на ветру парус.
Она представила как эти сильные руки однажды коснутся ее тела, будут ласкать, нежить, изучать. Она слегка засопела, почувствовав легкое томление внутри себя. Совсем недавно, всего лишь несколько дней назад она не думала и даже не догадывалась, что мысли о мужчине могут вызвать волнение и не только в душе, но и во всем теле. Она так увлеклась своими ощущениями, что на секунду как будто почувствовала, как он коснулся ее своими жесткими упругими губами.
– «Что со мной? Наверное, я схожу с ума» – встрепенулась девушка. Она встряхнула головой и открыла глаза. Они уже подъехали к воротам. Эрика, что-то говорила в телефон. Алина не обратила внимания. Только сейчас она заметила, что ворота не выделялись из общего фона стены. И тот, кто не знал, что это именно они, мог бы еще долго кружить вокруг в поисках въезда на территорию виллы.
Сегодня они приехали вовремя, часы над входом в дом показывали половину восьмого. А значит еще успеют, не торопясь принять душ и переодеться. Алина почувствовала, как сердце учащенно бьется, пропуская один за другим удары. Она сжала вспотевшие ладошки в кулачки и незаметно выдохнула. Сейчас она увидит его. Еще несколько минут и она снова будет утопать в манящем блеске серых глаз и млеть, мечтая о его прикосновениях.
Симон уже подошел к главному входу в дом, когда рядом притормозил белоснежный «Мазерати» Эрики. Пока он подавал руку сестре Рикардо, охранник помог Алине выйти из автомобиля.
– У нас гости? – Чмокнув Симона в щеку, спросила Эрика.
– Представь себе.
– Кто?
– Думаю ты обрадуешься.
– Не томи, Симон?
– Дебора Бьянки собственной персоной. Представь.
– Вот блин. Уже представила. Какого черта её принесло? Опять будет писать кипятком при одном взгляде на Рикардо? Что на этот раз, решила заарканить или просто переспать?
– Фу, синьорина, какой сленг. – Рассмеялся Симон.
– Ладно тебе, – слегка толкнула мужчину Эрика. – А что Рики, счастлив?
– Ты даже не представляешь как.
– Неужели?
– Сейчас сама увидишь. Прошу синьорины. – Толкнув стеклянную дверь, он пропустил девушек вперед и сам вошел следом.
Прода от 01.10.2024, 17:48
Глава 9.2
Они прошли сначала в холл, а затем в гостиную. Напротив Рикардо, в мягком кожаном кресле, сидела очень красивая девушка. Ее черные кудрявые волосы легкими барашками обрамляли точеный овал лица и свободно падали на оголенные плечи. Она сидела, закинув нога на ногу. На ней были черные брюки из тонкой лайковой кожи, плотно обтягивающие крутые бедра. Полную грудь красиво облегал такого же цвета топик на тоненьких бретелях. Девушка выглядела невероятно соблазнительной и сексуальной.
– Э-рика, – слегка растягивая слова произнесла незнакомка. С легкой грацией кошки она поднялась со своего места и не торопясь, слегка покачивая бедрами, подошла к Эрике. Они обнялись, изображая радость, коснулись друг друга сначала одной щекой, затем другой.
– Извини, дорогая, мы с дороги, нужно принять душ. Встретимся позже. – Улыбаясь щебетнула Эрика и недолго думая, подхватила Алину под рук, и быстро потащила к лестнице на второй этаж.
Вечер, на который Алина возлагала столько надежд, расстроил ее. Рикардо как будто совсем забыл о ней. Все его внимание было приковано к Деборе. Его лицо излучало радость, он улыбался, шутил, иногда смеялся отзываясь на шутки гостьи. К концу ужина Алина совсем сникла. У нее даже пропал аппетит, съев мясо, она едва коснулась салата, а к сладостям и вовсе не притронулась. Ей хотелось встать и уйти, было больно наблюдать как мужчина, о котором она думала все последние дни, открыто был увлечен другой девушкой. Было бы обманом не признать это.
Совершенно бесхитростная, она нервно покусывала губки, не замечая, как Симон незаметно наблюдает за ней и улыбается.
Она полночи пролежала, глядя в потолок, считая овец и глотая слезы. Девушка жалела себя. Впервые за двадцать лет Алина чувствовала себя несчастной и никчемной. Она не совсем еще понимала, что с ней происходит, почему так неприятно и не выносимо больно вдруг осознавать, что не ты, а другая женщина держит на ладони сердце мужчины, которому безумно хочется нравиться. Она не могла понять, почему именно этот мужчина, такой взрослый, намного старше ее, так сильно запал ей в душу. Разве Антонио или Тео и другие парни, менее красивы. Нет. Антонио даже красивее. Она вспомнила как трепетно он ухаживал за ней, пытался дарить подарки. Но ее сердце не дрожало, не млело и не томилось. В нем она видела только друга. В большей степени брата подруги. А с Рикардо совсем по-другому. Хотелось тонуть в омуте его глаз. А тело при одной только мыли о нём начинало подрагивать, томиться сладкой болью и сердце почему-то ускоряло бег.
Она едва проснулась утром, может спала бы и дальше, но кто-то барабанил в дверь.
– Соня, давай вставай. завтракать пора.
– Можно я не пойду, ну, пожалуйста, Рика. – Алина натянула на голову одеяло, пытаясь вызвать жалось у подруги.
– Нет, милая, там внизу «Большой брат», у него все расписано по минутам, и все должны жить по его расписанию.
– Твой «Большой брат» даже не заметит, что такое маленькое, никчемное существо как я не спустилось к завтраку. У него есть объект для повышенного внимания.
– Эй, подружка, ты чего? – Увидев, как быстро слезинки наполняют глаза Алины, Эрика обняла ее за плечи и прильнула к ней головой.
– Не плачь, хорошая моя. Ты ревнуешь его к этой сучке? Перестань. Рикардо не такой глупый, чтобы вестись на ее кокетство. Не обращай на нее внимание. Она такая стерва, каких поискать.
Девушки несколько минут сидели обнявшись, Алина всхлипывала, пытаясь справиться со слезами, а Эрика, радуясь, что её замысел кажется удался, но в то же время сочувствуя подруге, переживающей боль, гладила ее по волосам, затем стирала бумажным платком с фарфорового личика слезы.
– Зайка, иди умойся и пойдем, а то мой братец пришлет гонца. Он слишком нетерпелив, не любит, когда опаздывают и ему приходится отступать от графика, а тем более ждать.
