Пока рассказывал, в чайнике забулькал кипяток. Не прерывая рассказ, мужчина поднялся со стула. Достал из подвесного шкафчика две чашки, на удивление чистые. Заварил чай в заварочный чайник.
Из того же шкафчика извлёк коробку конфет и печенье в вазочке.
– Угощайся милая. Если хочешь расскажи о своей беде. Легче станет. Всегда становится легче если есть с кем поделиться.
Не знаю сколько времени я просидела в бытовке у Марата Тахировича, так звали моего нового знакомого. Только вышла от него заново рождённой. Я рассказала ему всю свою жизнь с детства и до сегодняшнего дня. Прощаясь, поняла, что жизнь, это великий подарок от бога и никакой Закир и тем более Алия не стоят, чтобы ради них отказываться от неё.
Дни сменялись один за другим уходили в прошлое. Закир больше не бил меня, я старалась не нарываться. Прислуживала ему как верная собака хозяину. Однако, если раньше, когда я переобувала его, он вставал и уходил, то сейчас отталкивал меня ногой, чтобы я не мешала пройти. Я стояла на коленях поэтому не успевала подняться, а он старался ударить побольнее, но следил чтобы не по лицу, а в живот или в грудь. По его лицу я видела, что он получает от этого какое-то извращённое удовольствие.
Для меня ничего как будто не изменилось, кроме того, что Алия приезжала каждый день. Они кувыркались до ночи, а потом она уезжала. Только один раз осталась на всю ночь. Я слышала, как она сказала Закиру, что отец улетел на пару дней по работе в Москву и они могут эти два дня провести вместе. Что мне оставалось делать?
Шли дни и то, что происходило в моей жизни сжигало меня заживо. Всё было не так как должно. Меня как будто подвесили вниз головой, и я смотрела на происходящее с высоты птичьего полёта. Мне было больно, холодно и одиноко. Только на работе я немного оживала. Иногда в мыслях всплывал образ мужчины с чёрными как смоль глазами. Его непринуждённая, уверенная походка, прямая спина, расправленные плечи, расслабленные руки и всё его естество, излучающее решительность и силу. Сплошное испытание для женщин.
Я помнила, как он поймал мой взгляд своим, тяжелым, властным, но в тоже время бархатным, тягучим, обволакивающим.
В тот миг моё сердце, готово было расколоться на части и по кусочкам выскочить из груди.
Я хотела увидеть его ещё хотя бы раз, надеясь, что это согреет моё сердце. Но увы. Я ничего о нём не знала кроме имени и фамилии. Даже отчество его не запомнила. Ещё я знала, что он не женат, иначе секретарь президента компании не стала бы спрашивать у меня есть ли у него кто-то.
Наша встреча произошла случайно, когда я её совсем не ждала.
Приближался день рождения моего отца. Нас с мужем всегда приглашали и Закир готовился заранее. По такому случаю он приказал мне съездить в магазин, купить себе платье и никакую-нибудь дешёвку, а брендовое, чтобы дорогое, красивое и не хуже, чем у жён партнёров его тестя.
– Платье должно подчёркивать статус. Не хочу краснеть из-за тебя. – Он перевёл на мою зарплатную карточку сто тысяч. Надеюсь хватит, если не уложишься свои добавь. Купи всё что нужно, туфли, бельё, чтобы не выглядела нищенкой.
У меня были на карточке и свои деньги. Бухгалтерия часть зарплаты переводила сотрудникам на карту, а часть выдавала наличными. Закир знал только о тех деньгах, которые поступали на карту. Остальные я переводила на другую карточку, о которой Закир не знал. Там уже накопилась приличная сумма и в случае, если я решусь уйти от мужа у меня хватит денег, чтобы снять квартиру и какое-то время прожить пока удастся решить вопрос с работой.
Платье я давно насмотрела. Недалеко от моего офиса был бутик с брендовой одеждой, там же купила туфли с открытым мысом и красивое бельё.
Закир остался доволен.
Из своих закромов достал серьги с бриллиантами несколько браслетов и колье. Это были драгоценности, когда-то подаренные мне на свадьбу.
– Не потеряй, на тебе сейчас целое состояние. Потом вернёшь. И платье не испачкай, бирку пришьёшь на место, завтра отвезёшь обратно скажешь не понравилось мужу. – Предупредил Закир.
Я чувствовала себя побитой собакой. Потому что очень хотелось оставить платье себе, а драгоценности и так принадлежали мне. Но я не осмелюсь ослушаться мужа.
Как правило, драгоценности дарили на свадьбу молодой жене, чтобы она была обеспечена на случай развода. Мне надарили много, можно было бы заполнить дорожный чемодан. Но их быстро забрали и унесли. Кто и куда я не видела. Но всякий раз, когда нас с Закиром куда-то приглашали, он приносил мне серьги кольцо, ожерелье и браслет. Всякий раз разные. И сегодня что-то из подаренных украшений будет украшать мои уши и руки. И не дай Бог хоть что-то потерять. Если такое случиться мой муж превратит мою задницу в тельняшку, а жизнь в ад.
За полчаса до назначенного времени мы приехали в дом родителей. Отец решил отметить свой шестидесятилетний юбилей дома. У нас был большой двухэтажный дом площадью около тысячи метров. Одно крыло на первом этаже занимал огромный зал, предназначенный для больших торжеств. Организацией занималась фирма, которая специализировалась на проведении таких мероприятий.
Гости почти все собрались, но за стол пока не садились, ждали кого-то очень важного. Я с Закиром стояла недалеко от отца и Карины с Алиёй. Семья должна показывать, что она вместе. Пока ещё гости не заняли места за столом, отец подошёл к нам.
– Хорошо выглядишь, Ева. Балует тебя муж. Вижу денег для тебя не жалеет. Молодец зять.
– Всё для любимой жены, чтобы ей нравилось и вам глаз радовало. – Закир сделал вид, что обнимает меня за талию, а сам всеми пальцами прихватил ягодицу и щипал, щипал так, что у меня слёзы едва не потекли из глаз, а его губы в этот момент прижались к моей щеке. Кто поверит, что он не любит жену? Такой ласковый, нежный, не стесняется присутствующих, чтобы показать свои чувства. Кто поверит, что у этого нежного красавца чёрная как у дьявола душа?
Неожиданно в зале наступила тишина. Отец оторвался от нас и чуть ли не бегом бросился в сторону входа в зал. Карина побежала вслед. И даже Алия сделала несколько шагов в ту сторону. По их поведению можно было догадаться, что прибыл тот гость, которого так долго ждали и из-за кого присутствующие не садились за стол.
– Надо же, как всегда, точен до секунды. Ни раньше, ни позже. – Услышала я рядом чей-то недовольный шёпот.
– Он никогда не опаздывает, – поддержал разговор другой.
– Это большая честь Айдару, раз сам Кайсаров прилетел из Москвы. Говорят, он очень избирательно выбирает кого любить, а кого миловать. Давно он в Москве?
– Да не в Москве он, здесь. Правда последнее время больше там. Говорят, ему предложили перебраться в столицу, обещали золотые горы.
– Он и так на золоте сидит. Им же и умывается.
– Завидуйте молча. И не делайте из него монстра. Он нормальный мужик, справедливый, зря ни на кого не наезжает. Если помощь нужна всегда поможет.
– Не бесплатно.
– А ты бы стал бесплатно помогать.? Вот и он ответку требует. А как иначе. И даже не деньгами.
Отец успел к тому моменту, когда швейцар распахнул двойные двери и в зал вошёл мужчина.
Я узнала бы его среди тысячи. Широкие плечи, жёсткий взгляд, сжатые губы, чёткие прямые линии и костюм такой же чёрный, как его глаза.
Моё сердце, завибрировав, пропустило несколько ударов, а потом занемело. Откуда-то появилась тревога, и через несколько секунд стала понятна её причина. Рядом с ним появилась рыжеволосая красотка. Она вцепилась в его руку, или, может, мне так только показалось. Я не слышала, о чём они говорили. Похоже, отец благодарил его за то, что тот приехал. А гость принимал дифирамбы, как будто это он был юбиляром.
Наконец, все стали рассаживаться, для каждого было заранее определено место. И, конечно, вновь прибывших усадили рядом с юбиляром по правую руку. Сначала рыжеволосую красотку, а затем Кайсарова. Он оказался на противоположной стороне, наискосок от меня.
Мы сидели по левую руку от Карины, сначала Алия, рядом с ней Закир, затем я. Было страшно поднять на Артура глаза и встретиться с ним взглядом, но они сами, против моей воли искали его взгляд.
Кто-то говорил тост, гости подняли бокалы, все взгляды были направлены на именинника. А мой случайно упал чуть в сторону и окунулся в тёмный омут. Мы смотрели друг на друга всего несколько секунд, но момент растянулся, как в замедленной съёмке, и выпустил из моих лёгких весь воздух. Если бы не чувство опасности, я могла бы смотреть на него и час, и два, а может быть вечность. Я быстро опустила взгляд, боясь, что он или кто-то другой, прочитают в нём то, что творится в моей голове.
Кайсаров больше не смотрел на меня, разговаривал то с отцом о каких-то делах, то отвечал на вопросы. К нему часто обращались, причём старались докричаться с дальних мест. Он почти не пил, пригубил немного и отставил бокал в сторону, ел тоже мало. Я хоть и не смотрела, но, склонив голову, скосила глаза и исподтишка наблюдала.
Веселье было в самом разгаре. Было сказано много тостов, много хвалебных слов. Отец сиял как медный чайник. Пришло время, когда мужчины стали выходить в сад и собираться кучками по интересам. Женщин увлекла Карина на открытую веранду.
Это была её обязанность, как хозяйки, занять чем-нибудь интересным женщин, пока мужчины заняты серьёзными разговорами. Специально для этого случая на веранде расставлены невысокие столы и диваны. Официанты подали чай и сладости.
Я видела, как Алия поднялась на второй этаж, а через несколько минут мой муж, оглядываясь, как вор, последовал за ней. Они могли не опасаться. Я не стану распространяться, а родители слишком заняты гостями.
В другом крыле дома была библиотека. До замужества я любила просиживать здесь часами. Чтобы как -то себя занять и не сидеть за столом, в то время как здесь уже никого нет, и пока муж с сестрой развлекаются, решила занять себя чтением книг или просто посидеть в одиночестве и тишине.
Я не стала включать в библиотеке верхний свет. Подошла к дивану, на котором когда - то проводила много времени. Включила бра и подошла к ближнему шкафу.
Здесь ничего не изменилось. Все те же книги стояли на тех же полках. Похоже, ими никто не интересовался и, скорее всего, в библиотеку давно никто не заходил. У отца был свой кабинет на втором этаже. А Алия не любила читать.
Я взяла первую, попавшуюся на глаза книгу. Это было путешествие Магеллана. Когда -то в детстве я её уже читала. Но сейчас не собиралась увлекаться чтением, и взяла первую попавшуюся, чтобы занять время. Открыла её, пробежала глазами несколько строк, неожиданно увлеклась, и стала читать.
Не знаю, сколько прошло времени. Очевидно, что-то меня вернуло в реальность, я вспомнила, как вёл себя Закир сегодня вечером. Как пытался убедить отца и окружающих, какой он замечательный зять и муж. Ему это удалось.
Боль, накатывая волнами, разорвала грудную клетку, как будто хищная птица спрыгнула с ветки и стала драть мои нервы. Я закрыла лицо руками и заплакала.
«Ну почему так? За что Господь так безжалостен со мной». Я плакала и плакала, и ничто не могло остановить моих слёз. Наверное, я затопила бы ими весь первый этаж и утонула бы сама в их нескончаемом потоке. Только кто-то решил остановить мои стенания.
Я почувствовала руки, гладившие мою голову и плечи. Потом тот, кому они принадлежали, поднял меня с дивана и прижал к себе. Я не знала, кто этот человек, который решил подарить мне своё тепло. Он гладил меня по голове, по спине, касался губами макушки, убаюкивал, нашёптывал ласковые слова. А я млела и упивалась нежным, бархатным, с лёгкой хрипотцой голосом, дорогим парфюмом, смешанным с мужской запахом.
– Девочка моя, маленькая, кто обидел тебя, сокровище моё? Скажи мне, и я отрежу ему яйца и скормлю собакам. Никто не имеет права обижать мою ласточку, моё сокровище.
Он приподнял пальцами мой подбородок, погладил тыльной стороной ладони намокшее от слёз лицо. Мне стоило открыть глаза, и я увижу того, кто так нежен со мной, кто пожалел меня и проявил сочувствие и доброту. Но мне не хотелось возвращаться из сказки, потому что сердце желало, а воображение рисовала на месте неизвестного другого мужчину, которого звали Артур Кайсаров. Если бы только он захотел… но чудо невозможно. Рядом с ним рыжая красотка, а я замужем за человеком с чёрной душой. И нет моему горю конца и края.
Я чувствовала его дыхание на своём лице, оно опустилось к глазам и замерло рядом, потом прикосновение губ, тёплое и нежное. Захотелось раствориться в нём, прижаться всем телом. Сделать один только шаг. Стыдно, порочно. И это шаг в пропасть. Я медленно открыла глаза и утонула, столкнувшись с опаляющим, сжигающим в пепел, горячим и горящим взглядом. В нём был призыв и вопрос. На который я не знала ответ. Сердце кричало «Да», а мозг предупреждал: это падение в пропасть, это рай и ад в одном флаконе. И только слишком смелый или безумный согласиться решиться на этот шаг и сгореть в этом пожаре страсти.
Я кожей чувствовала исходящий от него жар, хотела прикоснуться, но боялась сгореть. Вновь прикрыла глаза, чтобы спрятаться от реальности. Мои губы слегка приоткрылись, как будто приглашая попробовать их на вкус, дыхание участилось, а сердце, как бешенное, сорвалось и долбило, что было мочи в грудную клетку. Как с этим справиться? Я потерялась в этом бешенном ритме, и даже его губы на моих губах не привели меня в чувство. Поцелуй был нежным, ласковым. Переходящий с лёгкого касания в более активный, властный, требовательный.
Меня никто никогда не целовал. Я не знала, что чувствуют во время поцелуя другие. Но мне хотелось, чтобы он никогда не кончался. Потому что то, что чувствовала я, невозможно передать словами. Моё тело не выдерживало его натиска, и уже трепетало как осенний лист на ветру. Что-то творилось внизу моего живота и между ног. Какие-то волны. Неконтролируевые спазмы образовались внутри и стремились вырваться наружу. Я всхлипывала, перебирала ногами, пытаясь получить освобождение, а мужчина продолжал языком и руками доводить меня до исступления. Я не знаю, не помню, не поняла, как волна, сладкая, тягучая, как патока, только не на губах, а где- то внутри живота, стремительно подхватила меня и понесла. Моё дыхание сорвалось, я, как щука, выброшенная на песок, хватала открытом ртом воздух, всхлипывала, а потом закричала. Он подавил мой крик нежным поцелуем. А потом опустил на пол, сняв со стола, на котором я непонятно, как и когда оказалась.
– Тише, малышка, тише, нас могут услышать. Он прижимал меня к себе, гладил, целовал в макушку, а я никак не могла отойти от пережитого.
Мне было стыдно. Я опустила глаза, чтобы он не заметил, какое смятение у меня в голове. Но он поднял мой подбородок и нежно провёл костяшками пальцев по щеке, дойдя до губ, остановился и несколько мгновений смотрел сначала в глаза, потом на губы. Наклонился и вновь коснулся их лёгким поцелуем.
– Всё хорошо? – Его голос, слегка охрипший, заставил моё сердце вновь сорваться в галоп.
Я кивнула.
– Ты не потеряла мой номер телефона?
– Нет. – ответила осевшим голосом.
– Я уже говорил тебе, чтобы ты позвонила, если тебя кто-то обидит. Ты помнишь?
– Да. – Произнесла едва слышно, но он услышал.
Из того же шкафчика извлёк коробку конфет и печенье в вазочке.
– Угощайся милая. Если хочешь расскажи о своей беде. Легче станет. Всегда становится легче если есть с кем поделиться.
Не знаю сколько времени я просидела в бытовке у Марата Тахировича, так звали моего нового знакомого. Только вышла от него заново рождённой. Я рассказала ему всю свою жизнь с детства и до сегодняшнего дня. Прощаясь, поняла, что жизнь, это великий подарок от бога и никакой Закир и тем более Алия не стоят, чтобы ради них отказываться от неё.
Дни сменялись один за другим уходили в прошлое. Закир больше не бил меня, я старалась не нарываться. Прислуживала ему как верная собака хозяину. Однако, если раньше, когда я переобувала его, он вставал и уходил, то сейчас отталкивал меня ногой, чтобы я не мешала пройти. Я стояла на коленях поэтому не успевала подняться, а он старался ударить побольнее, но следил чтобы не по лицу, а в живот или в грудь. По его лицу я видела, что он получает от этого какое-то извращённое удовольствие.
Для меня ничего как будто не изменилось, кроме того, что Алия приезжала каждый день. Они кувыркались до ночи, а потом она уезжала. Только один раз осталась на всю ночь. Я слышала, как она сказала Закиру, что отец улетел на пару дней по работе в Москву и они могут эти два дня провести вместе. Что мне оставалось делать?
Шли дни и то, что происходило в моей жизни сжигало меня заживо. Всё было не так как должно. Меня как будто подвесили вниз головой, и я смотрела на происходящее с высоты птичьего полёта. Мне было больно, холодно и одиноко. Только на работе я немного оживала. Иногда в мыслях всплывал образ мужчины с чёрными как смоль глазами. Его непринуждённая, уверенная походка, прямая спина, расправленные плечи, расслабленные руки и всё его естество, излучающее решительность и силу. Сплошное испытание для женщин.
Я помнила, как он поймал мой взгляд своим, тяжелым, властным, но в тоже время бархатным, тягучим, обволакивающим.
В тот миг моё сердце, готово было расколоться на части и по кусочкам выскочить из груди.
Я хотела увидеть его ещё хотя бы раз, надеясь, что это согреет моё сердце. Но увы. Я ничего о нём не знала кроме имени и фамилии. Даже отчество его не запомнила. Ещё я знала, что он не женат, иначе секретарь президента компании не стала бы спрашивать у меня есть ли у него кто-то.
Наша встреча произошла случайно, когда я её совсем не ждала.
Приближался день рождения моего отца. Нас с мужем всегда приглашали и Закир готовился заранее. По такому случаю он приказал мне съездить в магазин, купить себе платье и никакую-нибудь дешёвку, а брендовое, чтобы дорогое, красивое и не хуже, чем у жён партнёров его тестя.
– Платье должно подчёркивать статус. Не хочу краснеть из-за тебя. – Он перевёл на мою зарплатную карточку сто тысяч. Надеюсь хватит, если не уложишься свои добавь. Купи всё что нужно, туфли, бельё, чтобы не выглядела нищенкой.
У меня были на карточке и свои деньги. Бухгалтерия часть зарплаты переводила сотрудникам на карту, а часть выдавала наличными. Закир знал только о тех деньгах, которые поступали на карту. Остальные я переводила на другую карточку, о которой Закир не знал. Там уже накопилась приличная сумма и в случае, если я решусь уйти от мужа у меня хватит денег, чтобы снять квартиру и какое-то время прожить пока удастся решить вопрос с работой.
Платье я давно насмотрела. Недалеко от моего офиса был бутик с брендовой одеждой, там же купила туфли с открытым мысом и красивое бельё.
Закир остался доволен.
Из своих закромов достал серьги с бриллиантами несколько браслетов и колье. Это были драгоценности, когда-то подаренные мне на свадьбу.
– Не потеряй, на тебе сейчас целое состояние. Потом вернёшь. И платье не испачкай, бирку пришьёшь на место, завтра отвезёшь обратно скажешь не понравилось мужу. – Предупредил Закир.
Я чувствовала себя побитой собакой. Потому что очень хотелось оставить платье себе, а драгоценности и так принадлежали мне. Но я не осмелюсь ослушаться мужа.
Как правило, драгоценности дарили на свадьбу молодой жене, чтобы она была обеспечена на случай развода. Мне надарили много, можно было бы заполнить дорожный чемодан. Но их быстро забрали и унесли. Кто и куда я не видела. Но всякий раз, когда нас с Закиром куда-то приглашали, он приносил мне серьги кольцо, ожерелье и браслет. Всякий раз разные. И сегодня что-то из подаренных украшений будет украшать мои уши и руки. И не дай Бог хоть что-то потерять. Если такое случиться мой муж превратит мою задницу в тельняшку, а жизнь в ад.
За полчаса до назначенного времени мы приехали в дом родителей. Отец решил отметить свой шестидесятилетний юбилей дома. У нас был большой двухэтажный дом площадью около тысячи метров. Одно крыло на первом этаже занимал огромный зал, предназначенный для больших торжеств. Организацией занималась фирма, которая специализировалась на проведении таких мероприятий.
Гости почти все собрались, но за стол пока не садились, ждали кого-то очень важного. Я с Закиром стояла недалеко от отца и Карины с Алиёй. Семья должна показывать, что она вместе. Пока ещё гости не заняли места за столом, отец подошёл к нам.
– Хорошо выглядишь, Ева. Балует тебя муж. Вижу денег для тебя не жалеет. Молодец зять.
– Всё для любимой жены, чтобы ей нравилось и вам глаз радовало. – Закир сделал вид, что обнимает меня за талию, а сам всеми пальцами прихватил ягодицу и щипал, щипал так, что у меня слёзы едва не потекли из глаз, а его губы в этот момент прижались к моей щеке. Кто поверит, что он не любит жену? Такой ласковый, нежный, не стесняется присутствующих, чтобы показать свои чувства. Кто поверит, что у этого нежного красавца чёрная как у дьявола душа?
Неожиданно в зале наступила тишина. Отец оторвался от нас и чуть ли не бегом бросился в сторону входа в зал. Карина побежала вслед. И даже Алия сделала несколько шагов в ту сторону. По их поведению можно было догадаться, что прибыл тот гость, которого так долго ждали и из-за кого присутствующие не садились за стол.
– Надо же, как всегда, точен до секунды. Ни раньше, ни позже. – Услышала я рядом чей-то недовольный шёпот.
– Он никогда не опаздывает, – поддержал разговор другой.
– Это большая честь Айдару, раз сам Кайсаров прилетел из Москвы. Говорят, он очень избирательно выбирает кого любить, а кого миловать. Давно он в Москве?
– Да не в Москве он, здесь. Правда последнее время больше там. Говорят, ему предложили перебраться в столицу, обещали золотые горы.
– Он и так на золоте сидит. Им же и умывается.
– Завидуйте молча. И не делайте из него монстра. Он нормальный мужик, справедливый, зря ни на кого не наезжает. Если помощь нужна всегда поможет.
– Не бесплатно.
– А ты бы стал бесплатно помогать.? Вот и он ответку требует. А как иначе. И даже не деньгами.
Отец успел к тому моменту, когда швейцар распахнул двойные двери и в зал вошёл мужчина.
Я узнала бы его среди тысячи. Широкие плечи, жёсткий взгляд, сжатые губы, чёткие прямые линии и костюм такой же чёрный, как его глаза.
Моё сердце, завибрировав, пропустило несколько ударов, а потом занемело. Откуда-то появилась тревога, и через несколько секунд стала понятна её причина. Рядом с ним появилась рыжеволосая красотка. Она вцепилась в его руку, или, может, мне так только показалось. Я не слышала, о чём они говорили. Похоже, отец благодарил его за то, что тот приехал. А гость принимал дифирамбы, как будто это он был юбиляром.
Наконец, все стали рассаживаться, для каждого было заранее определено место. И, конечно, вновь прибывших усадили рядом с юбиляром по правую руку. Сначала рыжеволосую красотку, а затем Кайсарова. Он оказался на противоположной стороне, наискосок от меня.
Прода от 02.03.2025, 00:25
Глава 14
Мы сидели по левую руку от Карины, сначала Алия, рядом с ней Закир, затем я. Было страшно поднять на Артура глаза и встретиться с ним взглядом, но они сами, против моей воли искали его взгляд.
Кто-то говорил тост, гости подняли бокалы, все взгляды были направлены на именинника. А мой случайно упал чуть в сторону и окунулся в тёмный омут. Мы смотрели друг на друга всего несколько секунд, но момент растянулся, как в замедленной съёмке, и выпустил из моих лёгких весь воздух. Если бы не чувство опасности, я могла бы смотреть на него и час, и два, а может быть вечность. Я быстро опустила взгляд, боясь, что он или кто-то другой, прочитают в нём то, что творится в моей голове.
Кайсаров больше не смотрел на меня, разговаривал то с отцом о каких-то делах, то отвечал на вопросы. К нему часто обращались, причём старались докричаться с дальних мест. Он почти не пил, пригубил немного и отставил бокал в сторону, ел тоже мало. Я хоть и не смотрела, но, склонив голову, скосила глаза и исподтишка наблюдала.
Веселье было в самом разгаре. Было сказано много тостов, много хвалебных слов. Отец сиял как медный чайник. Пришло время, когда мужчины стали выходить в сад и собираться кучками по интересам. Женщин увлекла Карина на открытую веранду.
Это была её обязанность, как хозяйки, занять чем-нибудь интересным женщин, пока мужчины заняты серьёзными разговорами. Специально для этого случая на веранде расставлены невысокие столы и диваны. Официанты подали чай и сладости.
Я видела, как Алия поднялась на второй этаж, а через несколько минут мой муж, оглядываясь, как вор, последовал за ней. Они могли не опасаться. Я не стану распространяться, а родители слишком заняты гостями.
В другом крыле дома была библиотека. До замужества я любила просиживать здесь часами. Чтобы как -то себя занять и не сидеть за столом, в то время как здесь уже никого нет, и пока муж с сестрой развлекаются, решила занять себя чтением книг или просто посидеть в одиночестве и тишине.
Я не стала включать в библиотеке верхний свет. Подошла к дивану, на котором когда - то проводила много времени. Включила бра и подошла к ближнему шкафу.
Здесь ничего не изменилось. Все те же книги стояли на тех же полках. Похоже, ими никто не интересовался и, скорее всего, в библиотеку давно никто не заходил. У отца был свой кабинет на втором этаже. А Алия не любила читать.
Я взяла первую, попавшуюся на глаза книгу. Это было путешествие Магеллана. Когда -то в детстве я её уже читала. Но сейчас не собиралась увлекаться чтением, и взяла первую попавшуюся, чтобы занять время. Открыла её, пробежала глазами несколько строк, неожиданно увлеклась, и стала читать.
Не знаю, сколько прошло времени. Очевидно, что-то меня вернуло в реальность, я вспомнила, как вёл себя Закир сегодня вечером. Как пытался убедить отца и окружающих, какой он замечательный зять и муж. Ему это удалось.
Боль, накатывая волнами, разорвала грудную клетку, как будто хищная птица спрыгнула с ветки и стала драть мои нервы. Я закрыла лицо руками и заплакала.
«Ну почему так? За что Господь так безжалостен со мной». Я плакала и плакала, и ничто не могло остановить моих слёз. Наверное, я затопила бы ими весь первый этаж и утонула бы сама в их нескончаемом потоке. Только кто-то решил остановить мои стенания.
Я почувствовала руки, гладившие мою голову и плечи. Потом тот, кому они принадлежали, поднял меня с дивана и прижал к себе. Я не знала, кто этот человек, который решил подарить мне своё тепло. Он гладил меня по голове, по спине, касался губами макушки, убаюкивал, нашёптывал ласковые слова. А я млела и упивалась нежным, бархатным, с лёгкой хрипотцой голосом, дорогим парфюмом, смешанным с мужской запахом.
– Девочка моя, маленькая, кто обидел тебя, сокровище моё? Скажи мне, и я отрежу ему яйца и скормлю собакам. Никто не имеет права обижать мою ласточку, моё сокровище.
Он приподнял пальцами мой подбородок, погладил тыльной стороной ладони намокшее от слёз лицо. Мне стоило открыть глаза, и я увижу того, кто так нежен со мной, кто пожалел меня и проявил сочувствие и доброту. Но мне не хотелось возвращаться из сказки, потому что сердце желало, а воображение рисовала на месте неизвестного другого мужчину, которого звали Артур Кайсаров. Если бы только он захотел… но чудо невозможно. Рядом с ним рыжая красотка, а я замужем за человеком с чёрной душой. И нет моему горю конца и края.
Я чувствовала его дыхание на своём лице, оно опустилось к глазам и замерло рядом, потом прикосновение губ, тёплое и нежное. Захотелось раствориться в нём, прижаться всем телом. Сделать один только шаг. Стыдно, порочно. И это шаг в пропасть. Я медленно открыла глаза и утонула, столкнувшись с опаляющим, сжигающим в пепел, горячим и горящим взглядом. В нём был призыв и вопрос. На который я не знала ответ. Сердце кричало «Да», а мозг предупреждал: это падение в пропасть, это рай и ад в одном флаконе. И только слишком смелый или безумный согласиться решиться на этот шаг и сгореть в этом пожаре страсти.
Я кожей чувствовала исходящий от него жар, хотела прикоснуться, но боялась сгореть. Вновь прикрыла глаза, чтобы спрятаться от реальности. Мои губы слегка приоткрылись, как будто приглашая попробовать их на вкус, дыхание участилось, а сердце, как бешенное, сорвалось и долбило, что было мочи в грудную клетку. Как с этим справиться? Я потерялась в этом бешенном ритме, и даже его губы на моих губах не привели меня в чувство. Поцелуй был нежным, ласковым. Переходящий с лёгкого касания в более активный, властный, требовательный.
Меня никто никогда не целовал. Я не знала, что чувствуют во время поцелуя другие. Но мне хотелось, чтобы он никогда не кончался. Потому что то, что чувствовала я, невозможно передать словами. Моё тело не выдерживало его натиска, и уже трепетало как осенний лист на ветру. Что-то творилось внизу моего живота и между ног. Какие-то волны. Неконтролируевые спазмы образовались внутри и стремились вырваться наружу. Я всхлипывала, перебирала ногами, пытаясь получить освобождение, а мужчина продолжал языком и руками доводить меня до исступления. Я не знаю, не помню, не поняла, как волна, сладкая, тягучая, как патока, только не на губах, а где- то внутри живота, стремительно подхватила меня и понесла. Моё дыхание сорвалось, я, как щука, выброшенная на песок, хватала открытом ртом воздух, всхлипывала, а потом закричала. Он подавил мой крик нежным поцелуем. А потом опустил на пол, сняв со стола, на котором я непонятно, как и когда оказалась.
– Тише, малышка, тише, нас могут услышать. Он прижимал меня к себе, гладил, целовал в макушку, а я никак не могла отойти от пережитого.
Мне было стыдно. Я опустила глаза, чтобы он не заметил, какое смятение у меня в голове. Но он поднял мой подбородок и нежно провёл костяшками пальцев по щеке, дойдя до губ, остановился и несколько мгновений смотрел сначала в глаза, потом на губы. Наклонился и вновь коснулся их лёгким поцелуем.
– Всё хорошо? – Его голос, слегка охрипший, заставил моё сердце вновь сорваться в галоп.
Я кивнула.
– Ты не потеряла мой номер телефона?
– Нет. – ответила осевшим голосом.
– Я уже говорил тебе, чтобы ты позвонила, если тебя кто-то обидит. Ты помнишь?
– Да. – Произнесла едва слышно, но он услышал.
