Нервно набрал номер и стал слушать гудки.
–– Акмаль, я попал, брат. – Вместо «доброе утро», произнёс, едва на том конце провода взяли трубку.
–– Ты, сучий потрох. Из-за тебя у меня проблемы. Ты хоть понимаешь, как подвёл меня? Я же за тебя поручился.
–– Акмаль, брат, прости виноват. Я в таком дерьме, что не знаю, как быть.
–– Возьми верёвку, намыль и повесься. Как ты мог решиться на такое?
–– О чём ты, брат?
–– Почему не платил взнос в общий котёл?
–– Да это Стеллка надоумила.
–– Стеллка-стрелка, а у тебя своих мозгов нет, ты теперь бабскими живёшь? Отчёт о твоих долгах уже разостлан всем авторитетам. Никто тебе теперь руку не подаст. Ты сбитый лётчик. Мой тебе совет, заплати все долги и, если есть ещё что-то, покайся. Монетти не беспредельщик. Может простит или совет соберёт, чтобы скопом решили твою участь. Хотя, после того что ты натворил, я уже ни в чём не уверен.
–– Заплати. Легко тебе говорить я же вообще с голым задом останусь. Ты видел, что этот Монетти в бумагах нарисовал? У меня таких денег отродясь не было.
–– Вот что я тебе скажу: лучше быть нищим, да живым, чем богатым, но в могиле. Не звони мне больше не хочу иметь с тобой никаких дел. –– Он отключился, а Джемаль ещё несколько минут стоял с прижатой к уху трубкой.
До вечера оставалось ещё много времени, Джемаль решил не дожидаться, когда он наступит и за ним придут. А то, что придут он не сомневался.
Деньги решил сложить в обычный дорожный чемодан, прикрыв их сменной одеждой. Паспорт сунул в карман.
Всё время, пока собирался в дорогу раздумывал, как поступить с Сашей. Мало того что эта русская запала ему в душу так ещё она носила его сына.
В конце концов решил, что своя жизнь дороже. Надо спасать себя, а с такой ношей, как женщина на сносях вряд ли удастся уйти. Даже если и получится скрыться, то по её следу его разыскать будет не трудно. Пусть живёт себе здесь, родит, а там будет видно. Монетти не похож на зверя, а значит не тронет беременную брошенку.
Джемаль застегнул чемодан и, подхватив за ручку спустился на первый этаж. Он собирался передать его охраннику, чтобы тот донёс до яхты, плавно покачивающейся на волнах у причала. Но охранника в холле первого этажа не оказалось.
–– Где Али? –– спросил Фатиму, появившуюся в дверях кухни.
–– Не знаю, господин. Был здесь, потом сорвался и вылетел из дома, как ведьма на метле. Вы уезжаете?
–– Уезжаю.
–– А, как же госпожа?
–– Она остаётся. Смотри за ней, чтобы всё было нормально.
–– А Стелла скоро вернётся?
–– Не знаю. По мне, так пусть никогда не возвращается.
Он направился к выходу. Выйдя на широкое мраморное крыльцо, удивлённо остановился, не увидев никого из тех, кто должен был броситься к нему навстречу, чтобы помочь с багажом.
«Что за чертовщина, куда эти сукины дети подевались?» – Он внимательно оглядел территорию, но не увидел ни одного из своих бойцов. – «Неужели сбежали, как крысы с тонущего корабля, узнав, что он впал в немилость?
Ладно, я и сам дойду, немаленький. А эти трусливые твари поплатятся, когда я опять встану на ноги, а я встану.»
Гремя колёсиками чемодана по мраморной дорожке, он дошёл до калитки, открывающей выход к причалу. Но она оказалась закрытой. Кнопка, при нажатии на которую срабатывала автоматика, тоже не сработала, как будто её кто-то нарочно заблокировал.
«Что чёрт возьми происходит?» ––Он нервно облизал губы и вновь нажал на кнопку, и опять она не сработала. И только когда, потеряв надежду долбанул по ней уже в десятый раз она неожиданно щёлкнула, известив Джемаля, что выход к морю открыт. Чуть ли не бегом он бросился вперёд, потея не от жары, а от счастья, что может выбраться из этой клетки. Он ещё ночью просчитал, как выбраться из дерьма, в котором оказался по вине Стеллы. Теперь только её он винил во всех своих бедах.
Двухпалубная белоснежная красавица мирно покачивалась у причала. Не дожидаясь пока кто-то из команды выйдет, чтобы ему помочь Джемаль поставил чемодан на палубу и сам отдал швартовы. Медленно покачиваясь на волнах никем, не управляемая яхта отчалила от причала.
Джемаль не сразу понял, что на яхте нет команды, которая должна была находиться там и днём, и ночью. Никто не подошёл к нему чтобы поздороваться и спросить куда они направляются.
Откатив чемодан в каюту, она была самой большой на яхте, и потому Джемаль считал её своей, закрыл дверь на ключ и направился на капитанский мостик.
Там его встретил незнакомый молодой мужчина лет тридцати. Он стоял у штурвала и направлял яхту в открытое море.
–– Ты кто? – Раздражённо спросил Джемаль.
–– Шкипер.
–– Где Мустава
–– У него выходной. Я вместо него.
–– А команда?
–– Тоже отдыхает.
–– Кто разрешил?
–– Понятия не имею.
Джемаль недовольно поджал губы. Несколько минут молча смотрел вдаль, раздумывая над создавшейся ситуацией. Потом путём несложных умозаключений очевидно пришёл к выводу, что поздно менять лошадей на переправе.
–– Ты разбираешься в морской навигации, или тебе лоцман нужен? Сможешь, к примеру, без помощника дойти до Кипра.
–– Конечно, господин, пару часов и мы у северного берега Кипра. Или вам южный нужен?
–– Северный лучше.
–– Как скажете.
–– Говоришь за пару часов дойдём?
–– Может чуть больше, два-два с половиной.
–– Ну тогда пойду отдохну. Устал я. Разбудишь, если что.
–– Как скажете.
Он зашёл в каюту всё ещё раздумывая над тем правильно ли поступил, что доверился совершенно незнакомому человеку. А, был ли у него другой выход? И что было делать, если все покинули его?
Сбросив туфли, он лёг на кровать. Мысли о будущем и о долге перед мафией вымотали его. Сказалась бессонная ночь и Джемаль заснул.
Он проснулся, когда в окно иллюминатора заглядывала луна.
–– Вот сучёнок. – Выругался, вспоминая услужливое «Как скажете», новоявленного шкипера. Он собирался вскочить и немедленно пойти разобраться с человеком, обманувшим его доверие. Но в это время на
противоположной от кровати стене появился экран, а на нём кадр с надписью: «Жизнь и преступления Руслана Иссымбаева».
Джемаль испуганно замер. В каюте было темно и только экран с бегущими надписями и картинками освещал мужчину, сидящего на кровати с застывшим на лице ужасом. Страх исказил его лицо до неузнаваемости. Не отрываясь, он смотрел на экран, где, кадр за кадром сменяясь рассказывал сначала о мелких пакостях маленького Руслана, затем по мере взросления подростка его пакости переходили в более жестокие осознанные действия.
В начале фильма он увидел человека за рулём мчащегося грузовика и маленького узкоглазого мальчика играющего на дороге. Не подовая сигнал машина на полной скорости врезалась в ребёнка и не притормаживая понеслась дальше, оставив после себя раздавленное тельце, плавающее в луже крови среди раздробленных костей.
Джемаль плохо понимал кто был участником этого эпизода, но голос за кадром всё объяснил. На следующем кадре он увидел себя в возрасте примерно трёх лет и совсем ещё маленького Тимура. В этом эпизоде Руслан пытался задушить спящего брата подушкой, положив её на лицо малышу и усевшись сверху. Потом было много других эпизодов, в которых жестокость Руслана с каждым годом его взросления расцветала. У героев фильма были другие лица, но в каждом из них, в их действиях Руслан узнавал себя.
Заканчивался фильм эпизодом, в котором Шамилевские боевики, сожгли чеченское горное село вместе с его жителями. На этом кадре было видно, что этой операцией руководил Руслан Иссымбаев и сам лично забивал досками окна, и поджигал дом своих родных деда и бабки.
Пожар ещё пылал на экране, озаряя лицо испуганного человека, когда в каюте зажёгся свет и гневный голос спросил:
–– Что ты можешь сказать в своё оправдание Руслан Иссымбаев?
–– Я, я –трясущимся голосом блеял Джемаль. –Это не я, не я. Простите меня, – он упал на колени и пополз к человеку, стоящему сбоку экрана. Он был настолько напуган, что не сумел рассмотреть его лицо, зато хорошо видел туфли, начищенные до блеска. Он плакал как маленький ребёнок и просил пощадить.
–– Встань, Шайтан. Посмотри мне в глаза, сучий потрох. Я пришёл чтобы судить тебя за все злодеяния, которые ты сотворил. Твоя могила давно ждёт тебя. Поднимись тварь, я хочу, чтобы ты знал кто твой палач.
Джемаль выпрямил спину, чтобы заглянуть в лицо говорившему, но с колен не встал, побоявшись, что ноги, трясущиеся от страха, не смогут удержать его тело.
Мужчина сам наклонился и, схватившись рукой за нижнюю челюсть Джемаля сдавил её так, что у того от боли из глаз полились слёзы.
–– Узнаёшь меня?
–– Тино, синьор Монетти.
–– Да, сейчас я Тино Монетти, но когда-то меня звали Тимур Иссымбаев. Видишь, тот мальчик, которого ты хотел убить, и даже считал мёртвым выжил и сейчас пришёл, чтобы казнить тебя по законам гор. Ты сдохнешь, как последняя тварь, как Шайтан, так, что от тебя не останется даже пепла.
Пока Тимур говорил, Леон облил внутри каюту бензином и уже стоял наготове с зажжённой зажигалкой.
Через минуту они вышли, закрыв за собой дверь на ключ. Яхта ещё не полностью была объята пламенем, когда они ступили на борт другого судна, следовавшего за ними.
Отойдя на безопасное расстояние, они дождались пока обломки сгоревшей яхты поглотит морская вода и только когда убедились, что всё следы скрыты развернулись и пошли обратным курсом. Туда, где на берегу красовалась белоснежная вилла, ранее принадлежавшая Джемалю Аджару.
Поднявшись с пола, она пошла к выходу еле передвигая ноги. Путь до её спальни показался Саше бесконечно долгим. Всё время пока она шла перед глазами стояло лицо Тимура и его презрительный, ненавидящий взгляд. А, что ещё она могла ожидать от встречи с ним? Кем он мог её считать, увидев в доме богатого турка, к тому же беременной?
Она стояла на террасе со стороны центрального входа и видела, как Тимур вышел из дома, она едва не задохнулась от волнения ожидая, что он окинет взглядом дом и увидит её, но он, не оглянувшись проследовал к автомобилю и занял место пассажира на заднем сидении. Глотая слёзы, Саша дождалась пока на ступенях крыльца появится Леон. Увидев Стеллу, севшую в одну из машин сопровождения, она не сразу сообразила, что они увозят её с собой. Через несколько минут эскорт из трёх автомобилей покинул территорию, увозя с собой память о прошлых счастливых днях.
Остаток дня, а затем вечер она провела в одиночестве лёжа на кровати уткнувшись лицом в подушку. Её никто не беспокоил, никто не напомнил, что пора спуститься в столовую к ужину. Фатима принесла ей ужин в комнату и, поставив на низкий комод тихо произнесла.
–– Поешьте, госпожа, даже если нет аппетита. Это нужно не вам, а малышу. Вы же не хотите заморить его голодом?
Понимая, что Фатима права Саша через силу затолкала в себя небольшой кусочек куриного мяса. Съела несколько ложек овощного салата и выпила морс.
Малышу этой еды оказалось достаточно, и он перестал долбить её ножкой.
Она проплакала всю ночь. К утру подушка промокла и лицо распухло от слёз. Принимая утренние процедуры, она старалась успокоиться, опасаясь расспросов и, к счастью, ей это удалось. Слёзы высохли, но лицо выглядело покрасневшим, немного отёкшим и от этого усталым.
–– Госпожа, пойдёмте я провожу вас в столовую. Господин занят делами, вам придётся завтракать одной.
–– А, Стелла? Я видела она уехала вчера с теми людьми. Она вернулась?
–– Пока нет.
Она позавтракала и вновь поднялась на второй этаж. Вышла на террасу, примыкающую к спальне, отсюда открывался вид на море и на причал, у которого покачиваясь на волнах стояла белоснежная яхта. Было не очень жарко, и Саша могла сколько угодно времени наслаждаться свежим морским воздухом, даже не выходя из дома.
Обедала она опять одна на той же террасе, с которой любовалась морем. Во второй половине дня, когда уже решила вернуться в комнату, чтобы немного полежать и может даже поспать, навёрстывая то, что не успела ночью, на дорожке ведущей к калитке появился Джемаль. По его виду догадалась, что мужчина торопиться. Сашу удивило, что рядом не шагал охранник, обычно сопровождавший хозяина и Джемалю самому пришлось тащить чемодан, по виду весивший не менее двадцати килограмм.
Несколько минут она наблюдала как он сражался с калиткой, которую почему-то заклинило. Наконец она поддалась и он, открыв её, направился к яхте. Ещё несколько минут и яхта отчалила от берега и вскоре скрылась из вида.
Саша растерянно смотрела вслед, пытаясь понять, что происходит, Стеллу увезли вчера Тимур и его люди. Куда? Зачем? Сегодня уехал Джемаль. Его отъезд скорее был похож на бегство. И куда подевалась охрана? Но главное, что теперь делать ей? Можно было бы попробовать сбежать. Но как далеко может уйти женщина без денег и документов, к тому же на последнем месяце беременности?
Она спустилась в холл первого этажа. Здесь никого не было даже Фатимы, которая обычно смотрела в холле по телевизору мыльную оперу. Поддерживая живот руками, она вышла на крыльцо. Спустилась по ступенькам и медленно стала прогуливаться по территории. Её никто не остановил не потому, что не хотели, а потому что никого не было.
«Что происходит? Где все?» –– Саша тревожно стала осматриваться по сторонам.
Наверное, её кто-то заметил, потому что из-за угла вышел незнакомый мужчина в одежде охранника и пошёл к ней навстречу.
–– Простите, госпожа, вы кого-то ищете? Вам нужна помощь?
У него был странный акцент, да и сам он не был похож на турка. Скорее на европейца.
–– Я хотела узнать, где все?
–– Кто именно вам нужен?
–– Обычно здесь много охраны, а сегодня никого нет.
–– Не волнуйтесь, госпожа, вам ничего не угрожает. Будьте уверены в случае опасности вас смогут защитить.
Здесь по-прежнему много охраны. Просто она спрятана от посторонних глаз. Так решил хозяин. Хотите погулять по территории? Могу проводить вас.
–– Нет спасибо, я вернусь в дом.
Фатиму она нашла в столовой. Та накрывала на стол.
–– А где кухарка?
–– Я отпустила её сегодня. Завтра она сама приготовит вам завтрак. Садитесь, госпожа, поешьте. Не забывайте, что ребёночка нужно кормить.
Измученная мыслями она пораньше легла спать. Не хотелось ни о чём думать ни о Тимуре, ни о своей прошлой и будущей жизни. Пусть будет как будет. Главное родить здоровенького сына. Она давно знала, что родится мальчик.
Ночь полностью вступила в свои права, когда Тимур и Леон сошли на берег. Калитка, с которой несколько часов назад сражался Джемаль легко открылась и они направились к входу в дом.
Их встретил тот же мужчина, которого Саша приняла за охранника.
–– Как она?
–– Расстроена. Не понимает, что происходит. Немного гуляла, но мне кажется осматривала территорию. Заметила, что нет охраны.
–– Ты успокоил?
–– Да. Заверил, что ей ничего не угрожает.
–– Дом открыт?
–– Да, как ты велел.
–– Кто кроме неё в доме.
–– Прислуга. Три человека.
Тихо, чтобы не разбудить обитателей дома Тимур с Леоном поднялись на второй этаж. Её спальню он нашёл сразу. Как собака по запаху. Леон удивился, что брат не открыл ни одну лишнюю дверь только ту, которая вела в спальню, принадлежавшую Саше. Беззвучно вошёл внутрь.
Она спала на боку, повернувшись лицом к двери и слегка согнув ноги в коленях. Лунный свет падал на её измученное переживаниями лицо.
–– Акмаль, я попал, брат. – Вместо «доброе утро», произнёс, едва на том конце провода взяли трубку.
–– Ты, сучий потрох. Из-за тебя у меня проблемы. Ты хоть понимаешь, как подвёл меня? Я же за тебя поручился.
–– Акмаль, брат, прости виноват. Я в таком дерьме, что не знаю, как быть.
–– Возьми верёвку, намыль и повесься. Как ты мог решиться на такое?
–– О чём ты, брат?
–– Почему не платил взнос в общий котёл?
–– Да это Стеллка надоумила.
–– Стеллка-стрелка, а у тебя своих мозгов нет, ты теперь бабскими живёшь? Отчёт о твоих долгах уже разостлан всем авторитетам. Никто тебе теперь руку не подаст. Ты сбитый лётчик. Мой тебе совет, заплати все долги и, если есть ещё что-то, покайся. Монетти не беспредельщик. Может простит или совет соберёт, чтобы скопом решили твою участь. Хотя, после того что ты натворил, я уже ни в чём не уверен.
–– Заплати. Легко тебе говорить я же вообще с голым задом останусь. Ты видел, что этот Монетти в бумагах нарисовал? У меня таких денег отродясь не было.
–– Вот что я тебе скажу: лучше быть нищим, да живым, чем богатым, но в могиле. Не звони мне больше не хочу иметь с тобой никаких дел. –– Он отключился, а Джемаль ещё несколько минут стоял с прижатой к уху трубкой.
До вечера оставалось ещё много времени, Джемаль решил не дожидаться, когда он наступит и за ним придут. А то, что придут он не сомневался.
Деньги решил сложить в обычный дорожный чемодан, прикрыв их сменной одеждой. Паспорт сунул в карман.
Всё время, пока собирался в дорогу раздумывал, как поступить с Сашей. Мало того что эта русская запала ему в душу так ещё она носила его сына.
В конце концов решил, что своя жизнь дороже. Надо спасать себя, а с такой ношей, как женщина на сносях вряд ли удастся уйти. Даже если и получится скрыться, то по её следу его разыскать будет не трудно. Пусть живёт себе здесь, родит, а там будет видно. Монетти не похож на зверя, а значит не тронет беременную брошенку.
Джемаль застегнул чемодан и, подхватив за ручку спустился на первый этаж. Он собирался передать его охраннику, чтобы тот донёс до яхты, плавно покачивающейся на волнах у причала. Но охранника в холле первого этажа не оказалось.
–– Где Али? –– спросил Фатиму, появившуюся в дверях кухни.
–– Не знаю, господин. Был здесь, потом сорвался и вылетел из дома, как ведьма на метле. Вы уезжаете?
–– Уезжаю.
–– А, как же госпожа?
–– Она остаётся. Смотри за ней, чтобы всё было нормально.
–– А Стелла скоро вернётся?
–– Не знаю. По мне, так пусть никогда не возвращается.
Он направился к выходу. Выйдя на широкое мраморное крыльцо, удивлённо остановился, не увидев никого из тех, кто должен был броситься к нему навстречу, чтобы помочь с багажом.
«Что за чертовщина, куда эти сукины дети подевались?» – Он внимательно оглядел территорию, но не увидел ни одного из своих бойцов. – «Неужели сбежали, как крысы с тонущего корабля, узнав, что он впал в немилость?
Ладно, я и сам дойду, немаленький. А эти трусливые твари поплатятся, когда я опять встану на ноги, а я встану.»
Гремя колёсиками чемодана по мраморной дорожке, он дошёл до калитки, открывающей выход к причалу. Но она оказалась закрытой. Кнопка, при нажатии на которую срабатывала автоматика, тоже не сработала, как будто её кто-то нарочно заблокировал.
«Что чёрт возьми происходит?» ––Он нервно облизал губы и вновь нажал на кнопку, и опять она не сработала. И только когда, потеряв надежду долбанул по ней уже в десятый раз она неожиданно щёлкнула, известив Джемаля, что выход к морю открыт. Чуть ли не бегом он бросился вперёд, потея не от жары, а от счастья, что может выбраться из этой клетки. Он ещё ночью просчитал, как выбраться из дерьма, в котором оказался по вине Стеллы. Теперь только её он винил во всех своих бедах.
Двухпалубная белоснежная красавица мирно покачивалась у причала. Не дожидаясь пока кто-то из команды выйдет, чтобы ему помочь Джемаль поставил чемодан на палубу и сам отдал швартовы. Медленно покачиваясь на волнах никем, не управляемая яхта отчалила от причала.
Джемаль не сразу понял, что на яхте нет команды, которая должна была находиться там и днём, и ночью. Никто не подошёл к нему чтобы поздороваться и спросить куда они направляются.
Откатив чемодан в каюту, она была самой большой на яхте, и потому Джемаль считал её своей, закрыл дверь на ключ и направился на капитанский мостик.
Там его встретил незнакомый молодой мужчина лет тридцати. Он стоял у штурвала и направлял яхту в открытое море.
–– Ты кто? – Раздражённо спросил Джемаль.
–– Шкипер.
–– Где Мустава
–– У него выходной. Я вместо него.
–– А команда?
–– Тоже отдыхает.
–– Кто разрешил?
–– Понятия не имею.
Джемаль недовольно поджал губы. Несколько минут молча смотрел вдаль, раздумывая над создавшейся ситуацией. Потом путём несложных умозаключений очевидно пришёл к выводу, что поздно менять лошадей на переправе.
–– Ты разбираешься в морской навигации, или тебе лоцман нужен? Сможешь, к примеру, без помощника дойти до Кипра.
–– Конечно, господин, пару часов и мы у северного берега Кипра. Или вам южный нужен?
–– Северный лучше.
–– Как скажете.
–– Говоришь за пару часов дойдём?
–– Может чуть больше, два-два с половиной.
–– Ну тогда пойду отдохну. Устал я. Разбудишь, если что.
–– Как скажете.
Он зашёл в каюту всё ещё раздумывая над тем правильно ли поступил, что доверился совершенно незнакомому человеку. А, был ли у него другой выход? И что было делать, если все покинули его?
Сбросив туфли, он лёг на кровать. Мысли о будущем и о долге перед мафией вымотали его. Сказалась бессонная ночь и Джемаль заснул.
Он проснулся, когда в окно иллюминатора заглядывала луна.
–– Вот сучёнок. – Выругался, вспоминая услужливое «Как скажете», новоявленного шкипера. Он собирался вскочить и немедленно пойти разобраться с человеком, обманувшим его доверие. Но в это время на
противоположной от кровати стене появился экран, а на нём кадр с надписью: «Жизнь и преступления Руслана Иссымбаева».
Джемаль испуганно замер. В каюте было темно и только экран с бегущими надписями и картинками освещал мужчину, сидящего на кровати с застывшим на лице ужасом. Страх исказил его лицо до неузнаваемости. Не отрываясь, он смотрел на экран, где, кадр за кадром сменяясь рассказывал сначала о мелких пакостях маленького Руслана, затем по мере взросления подростка его пакости переходили в более жестокие осознанные действия.
В начале фильма он увидел человека за рулём мчащегося грузовика и маленького узкоглазого мальчика играющего на дороге. Не подовая сигнал машина на полной скорости врезалась в ребёнка и не притормаживая понеслась дальше, оставив после себя раздавленное тельце, плавающее в луже крови среди раздробленных костей.
Джемаль плохо понимал кто был участником этого эпизода, но голос за кадром всё объяснил. На следующем кадре он увидел себя в возрасте примерно трёх лет и совсем ещё маленького Тимура. В этом эпизоде Руслан пытался задушить спящего брата подушкой, положив её на лицо малышу и усевшись сверху. Потом было много других эпизодов, в которых жестокость Руслана с каждым годом его взросления расцветала. У героев фильма были другие лица, но в каждом из них, в их действиях Руслан узнавал себя.
Заканчивался фильм эпизодом, в котором Шамилевские боевики, сожгли чеченское горное село вместе с его жителями. На этом кадре было видно, что этой операцией руководил Руслан Иссымбаев и сам лично забивал досками окна, и поджигал дом своих родных деда и бабки.
Пожар ещё пылал на экране, озаряя лицо испуганного человека, когда в каюте зажёгся свет и гневный голос спросил:
–– Что ты можешь сказать в своё оправдание Руслан Иссымбаев?
–– Я, я –трясущимся голосом блеял Джемаль. –Это не я, не я. Простите меня, – он упал на колени и пополз к человеку, стоящему сбоку экрана. Он был настолько напуган, что не сумел рассмотреть его лицо, зато хорошо видел туфли, начищенные до блеска. Он плакал как маленький ребёнок и просил пощадить.
–– Встань, Шайтан. Посмотри мне в глаза, сучий потрох. Я пришёл чтобы судить тебя за все злодеяния, которые ты сотворил. Твоя могила давно ждёт тебя. Поднимись тварь, я хочу, чтобы ты знал кто твой палач.
Джемаль выпрямил спину, чтобы заглянуть в лицо говорившему, но с колен не встал, побоявшись, что ноги, трясущиеся от страха, не смогут удержать его тело.
Мужчина сам наклонился и, схватившись рукой за нижнюю челюсть Джемаля сдавил её так, что у того от боли из глаз полились слёзы.
–– Узнаёшь меня?
–– Тино, синьор Монетти.
–– Да, сейчас я Тино Монетти, но когда-то меня звали Тимур Иссымбаев. Видишь, тот мальчик, которого ты хотел убить, и даже считал мёртвым выжил и сейчас пришёл, чтобы казнить тебя по законам гор. Ты сдохнешь, как последняя тварь, как Шайтан, так, что от тебя не останется даже пепла.
Пока Тимур говорил, Леон облил внутри каюту бензином и уже стоял наготове с зажжённой зажигалкой.
Через минуту они вышли, закрыв за собой дверь на ключ. Яхта ещё не полностью была объята пламенем, когда они ступили на борт другого судна, следовавшего за ними.
Отойдя на безопасное расстояние, они дождались пока обломки сгоревшей яхты поглотит морская вода и только когда убедились, что всё следы скрыты развернулись и пошли обратным курсом. Туда, где на берегу красовалась белоснежная вилла, ранее принадлежавшая Джемалю Аджару.
Прода от 14.05.2024, 14:37
Эпилог
Поднявшись с пола, она пошла к выходу еле передвигая ноги. Путь до её спальни показался Саше бесконечно долгим. Всё время пока она шла перед глазами стояло лицо Тимура и его презрительный, ненавидящий взгляд. А, что ещё она могла ожидать от встречи с ним? Кем он мог её считать, увидев в доме богатого турка, к тому же беременной?
Она стояла на террасе со стороны центрального входа и видела, как Тимур вышел из дома, она едва не задохнулась от волнения ожидая, что он окинет взглядом дом и увидит её, но он, не оглянувшись проследовал к автомобилю и занял место пассажира на заднем сидении. Глотая слёзы, Саша дождалась пока на ступенях крыльца появится Леон. Увидев Стеллу, севшую в одну из машин сопровождения, она не сразу сообразила, что они увозят её с собой. Через несколько минут эскорт из трёх автомобилей покинул территорию, увозя с собой память о прошлых счастливых днях.
Остаток дня, а затем вечер она провела в одиночестве лёжа на кровати уткнувшись лицом в подушку. Её никто не беспокоил, никто не напомнил, что пора спуститься в столовую к ужину. Фатима принесла ей ужин в комнату и, поставив на низкий комод тихо произнесла.
–– Поешьте, госпожа, даже если нет аппетита. Это нужно не вам, а малышу. Вы же не хотите заморить его голодом?
Понимая, что Фатима права Саша через силу затолкала в себя небольшой кусочек куриного мяса. Съела несколько ложек овощного салата и выпила морс.
Малышу этой еды оказалось достаточно, и он перестал долбить её ножкой.
Она проплакала всю ночь. К утру подушка промокла и лицо распухло от слёз. Принимая утренние процедуры, она старалась успокоиться, опасаясь расспросов и, к счастью, ей это удалось. Слёзы высохли, но лицо выглядело покрасневшим, немного отёкшим и от этого усталым.
–– Госпожа, пойдёмте я провожу вас в столовую. Господин занят делами, вам придётся завтракать одной.
–– А, Стелла? Я видела она уехала вчера с теми людьми. Она вернулась?
–– Пока нет.
Она позавтракала и вновь поднялась на второй этаж. Вышла на террасу, примыкающую к спальне, отсюда открывался вид на море и на причал, у которого покачиваясь на волнах стояла белоснежная яхта. Было не очень жарко, и Саша могла сколько угодно времени наслаждаться свежим морским воздухом, даже не выходя из дома.
Обедала она опять одна на той же террасе, с которой любовалась морем. Во второй половине дня, когда уже решила вернуться в комнату, чтобы немного полежать и может даже поспать, навёрстывая то, что не успела ночью, на дорожке ведущей к калитке появился Джемаль. По его виду догадалась, что мужчина торопиться. Сашу удивило, что рядом не шагал охранник, обычно сопровождавший хозяина и Джемалю самому пришлось тащить чемодан, по виду весивший не менее двадцати килограмм.
Несколько минут она наблюдала как он сражался с калиткой, которую почему-то заклинило. Наконец она поддалась и он, открыв её, направился к яхте. Ещё несколько минут и яхта отчалила от берега и вскоре скрылась из вида.
Саша растерянно смотрела вслед, пытаясь понять, что происходит, Стеллу увезли вчера Тимур и его люди. Куда? Зачем? Сегодня уехал Джемаль. Его отъезд скорее был похож на бегство. И куда подевалась охрана? Но главное, что теперь делать ей? Можно было бы попробовать сбежать. Но как далеко может уйти женщина без денег и документов, к тому же на последнем месяце беременности?
Она спустилась в холл первого этажа. Здесь никого не было даже Фатимы, которая обычно смотрела в холле по телевизору мыльную оперу. Поддерживая живот руками, она вышла на крыльцо. Спустилась по ступенькам и медленно стала прогуливаться по территории. Её никто не остановил не потому, что не хотели, а потому что никого не было.
«Что происходит? Где все?» –– Саша тревожно стала осматриваться по сторонам.
Наверное, её кто-то заметил, потому что из-за угла вышел незнакомый мужчина в одежде охранника и пошёл к ней навстречу.
–– Простите, госпожа, вы кого-то ищете? Вам нужна помощь?
У него был странный акцент, да и сам он не был похож на турка. Скорее на европейца.
–– Я хотела узнать, где все?
–– Кто именно вам нужен?
–– Обычно здесь много охраны, а сегодня никого нет.
–– Не волнуйтесь, госпожа, вам ничего не угрожает. Будьте уверены в случае опасности вас смогут защитить.
Здесь по-прежнему много охраны. Просто она спрятана от посторонних глаз. Так решил хозяин. Хотите погулять по территории? Могу проводить вас.
–– Нет спасибо, я вернусь в дом.
Фатиму она нашла в столовой. Та накрывала на стол.
–– А где кухарка?
–– Я отпустила её сегодня. Завтра она сама приготовит вам завтрак. Садитесь, госпожа, поешьте. Не забывайте, что ребёночка нужно кормить.
Измученная мыслями она пораньше легла спать. Не хотелось ни о чём думать ни о Тимуре, ни о своей прошлой и будущей жизни. Пусть будет как будет. Главное родить здоровенького сына. Она давно знала, что родится мальчик.
Ночь полностью вступила в свои права, когда Тимур и Леон сошли на берег. Калитка, с которой несколько часов назад сражался Джемаль легко открылась и они направились к входу в дом.
Их встретил тот же мужчина, которого Саша приняла за охранника.
–– Как она?
–– Расстроена. Не понимает, что происходит. Немного гуляла, но мне кажется осматривала территорию. Заметила, что нет охраны.
–– Ты успокоил?
–– Да. Заверил, что ей ничего не угрожает.
–– Дом открыт?
–– Да, как ты велел.
–– Кто кроме неё в доме.
–– Прислуга. Три человека.
Тихо, чтобы не разбудить обитателей дома Тимур с Леоном поднялись на второй этаж. Её спальню он нашёл сразу. Как собака по запаху. Леон удивился, что брат не открыл ни одну лишнюю дверь только ту, которая вела в спальню, принадлежавшую Саше. Беззвучно вошёл внутрь.
Она спала на боку, повернувшись лицом к двери и слегка согнув ноги в коленях. Лунный свет падал на её измученное переживаниями лицо.
