– Еще слово… и мы оставим тебя здесь! Пей!
Сиена непонимающе посмотрела на грозного оборотня, совсем не ожидая такой реакции и, сменив гневное лицо на ангельское, уверенно проговорила:
– Хантер, я могу терпеть. Поверь, я справлюсь.
– Ты уже показала, на что способна, а также во всей красе продемонстрировала свой нрав. Знай, братья защищают только тех, кто под их защитой. Ты сама приговорила себя.
– Но… А ты? Ты же помогал мне…
– Я подчиняюсь верховному альфе. Он мой друг и мне многое можно, что другим запрещено.
– И кто же из братьев твой друг? – высокомерно спросила принцесса, с грустью понимая, что предположение ерохи оказалось верным. Хантер не ее жених. Значит, если альфа не Хантер, то…
– Ревальд и Креван – мои лучшие друзья. Мы дружим с детства, когда я помог им убить двух огромных беловолов. Это было летом. Голодные бешеные звери спустились в поисках еды и набросились на детей. Тогда их отец управлял хормами, родители бы не успели прийти на помощь, были слишком далеко. Я младший ребенок в своей семье, и вожаком не суждено было быть. Но в тот вечер мы кардинально изменили наши судьбы, став по призванию будущими альфами, а один верховным. Обряд, который проходят воины в шестнадцать лет, мы прошли в девять.
Кассандра охнула, даже не представляя, как мальчики могли справиться с огромными взрослыми самцами. Она вспомнила страшного зверя, и стало не по себе.
– Значит, я должна стать женой верховного? – уточнила Сиена, выделяя самое важное из глупой истории оборотней и детей. Мысль, что она будет занимать столь важное место в жизни виторгов, заставила задуматься.
– Нет, обряд у тебя с альфой снежных земель. Верховный альфа слишком силен для человеческой пары и может убить. Лишь связь с истинной ему уготована, если Луна благословит.
Девушка скривилась, совсем ничего не понимая. Загадки, древние обычаи, истинные – глупости. Нужно вести себя по-другому. Если животным нравятся молчаливые девки, она может на время побыть недалекой гусыней.
Принцесса задумалась. Выходит, верховный, как и ее будущий супруг, совершенно свободны. Но Ревальд признал в ерохе свою женщину, может, именно он был ее женихом, и тогда она может посягнуть на самого верховного? Если, конечно, им является Креван. Девушка считала, что он больше подходит на эту роль. Его брата она не воспринимала всерьез, считая ничтожеством.
А если нет? Все не так, и именно Ревальд – верховный альфа?!
Тогда они ей не нужны. Если быть женой, то самого сильного. Принцесса этого достойна. В любом случае ей нужно вылечиться. Она взяла кружку и выпила настой, кривясь вкусу приторной мерзости.
Кассандра сжала рукоятку рукой и стала водить по ноге, посыпая на лезвие порошок, шепча заветные слова, которые никто не понимал. Знахарка бубнила, шептала, пела на чужом языке, закрыв глаза.
Ветер поднялся. Он с силой захватывал снег и обсыпал девушек. Но Кассандра ничего не замечала, она продолжала заговаривать нож, наблюдая, как горит лезвие и песок, что сыпался с него, превращаясь в серую пыль.
Боль… яростная, сжимающая, внезапно взорвала сознание, и Сиена, открыла рот, тяжело дыша, заставляя себя не кричать. Такого ада она не знала. Но это не повод для слабости. Принцесса не должна показывать свои муки.
Когда знахарка закончила, Сиена уже дрожала, разорвав руки ногтями в кровь. Она сцепила пальцы в кулаки и с яростью спросила:
– Что дальше?
– Я обмою чистые участки целебной водой, наложу мазь и обмотаю бинтами. Но знай, когда потом буду убирать их, тебе будет очень больно.
– Мне и сейчас больно! – грубо процедила девушка, подавляя желание ударить девку.
Хорошо бы сейчас принести знахарку в жертву. Мысль мгновенно заставила принцессу улыбнуться. Конечно, не сейчас, а чуть позже, она принесет жертву для своего здоровья, а потом умчится обратной дорогой. Главное, выждать нужный момент. А это она умеет. Что таить, ее свадьба превратится в похороны, если она не позаботится о себе. Ей нужно действовать очень быстро и правильно. Боги на ее стороне. У нее все получится.
– Подожди, скоро сироп подействует, – проговорила Кассандра, выжимая марлю в горячей воде, промывая гнойное мясо.
– И что, совсем ничего не почувствую? – с ехидством спросила девушка, чувствуя подступающую тошноту к горлу, когда ероха касалась раны.
Кассандра осторожно промыла все, наложила мазь и слабо замотала. Натянула теплые чулки, ослабив резинку, и тихо спросила:
– Живые ткани гниют, разве может эта боль притупиться или исчезнуть?
– А ты… что тогда делала? Для чего я терпела этот ужас?
– Чтобы гниль не пошла дальше и чтобы было не так больно. Могу дать снотворное, если хочешь…
– Нет! Не хочу снотворного, – проговорила она, а потом пробубнила: – Я хочу побыть одна.
Кассандра кивнула и, закидав снегом участок земли, куда сыпалась маленькая часть от гнили, пошла в баню помыть руки. Хантер стоял рядом, всматриваясь в горы, хмурясь, что погода в скором времени ухудшится, а значит, нужно скорее выдвигаться. Только пожелал отнести раненую девушку к лошади, как вдруг Сиена подняла руку и спросила:
– Если я не угадаю или не захочу быть с альфой, ты возьмешь меня в жены?
Сиена гордо задала свой вопрос, желая точно знать, чем глупо надеяться. Именно сейчас она четко поняла, что не сможет жить ни с одним из братьев, пусть ей попадется даже верховный. Они ей противны и неприятны. А Хантер тоже альфа. Она бы могла с ним жить, если, конечно, он будет уважать ее и доверять.
Мужчина повернулся к ней и уверенно отчеканил:
– Нет.
Девушка не ожидала таких слов. Да как он посмел дать ей такой ответ?! Она ему предложила себя, а он. Подлец!
– Не злись. Мой зверь агрессивно настроен на связь с тобой. Ведь мы не можем жить только потому, что так нужно. Нам необходимо испытывать эмоции, чувства, желать лишь свою женщину и никого больше. Этого нет с тобой.
– Но ты… ты помогал мне!
Хантер подошел ближе и спокойно произнес:
– У меня была сестра, Катарина. Гордая и сильная. Она не слушала никого, считала себя очень смелой, ведь мало кто мог ей противостоять, хоть она и женщина. Она считала, что может управлять стаей, не понимала отказа. Никого не слушала, не считала важным жить сообща. А я… был уверен, что она справится и через время поймет, что ошибается.
– И что случилось? – с иронией уточнила Сиена.
– Ее растерзали беловолы на одиночной охоте. Напали стаей. Я тебе помогал против желания верховного альфы, чтобы уберечь от смерти, желал спасти, как когда-то не смог помочь сестре. Я должен был ее заставить, как альфа, и мог, но разозлился на то, что она отказалась от защиты. И поэтому наказал себя, похоронив ее.
Девушка отвернулась, не желая слушать. Она понимала, к чему Хантер это говорит, но ярость не давала покоя. Она не хотела зависимости, быть слабой, никчемной, как ероха. Принцесса хотела править и быть могущественной.
– Ты пойми, в нашем мире нет места одиночкам. Есть такие, но они каждый день сражаются за жизнь. Выживают. Ты готова к такому? Мы живем хормами, сплоченной силой, защищая женщин, детей и стариков. У нас мужчина – глава семьи. Не женщина. Она хранительница очага, луна мужчины, его сила и слабость. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Да, – агрессивно выдала принцесса и отвернулась, остервенело осматривая ногу, мечтая вернуть время назад. Теперь ее мысли были об одном, совершить жертву и убраться из проклятых снежных земель подальше. Домой. В Тааранское королевство.
Путь проходил через горные леса, поднимаясь все выше и выше, на самую вершину. А потом будет тяжелый спуск и родные места. Девушка погоняла свою лошадь, чувствуя недовольный взгляд мужчины. Ревальда, контролирующего каждое ее движение в сторону. Если такое случалось, виторг останавливался и спрашивал, как она себя чувствует. Кассандра сама решила поскакать на лошади, как только вышли из таверны, чувствуя, что нуждается в этом. Она должна была сама подняться в гору. Что ее поразило и порадовало, мужчина не отказал, но подъехал и громко отчеканил:
– Ночью ты поедешь со мной. Будет буран.
Девушка кивнула, соглашаясь с ним, и виторг поехал вперед, довольствуясь ее ответом. Он уважал пожелание своей пары, пока не будет опасно для ее жизни.
Знахарка улыбалась, поглаживая лошадь по гриве, посматривая по сторонам. Пока погода стояла чудесная. Лишь там, вдали в горах, стояли темные тучи, предупреждая о том, что к вечеру их путь не будет не столь спокойным и солнечным. Обернулась назад и посмотрела на Сиену, отказавшуюся от помощи Хантера, предложившего ей ехать с ним. Принцесса сидела на коне и качалась в разные стороны.
Девушка остановила лошадь и дождалась, пока Сиена подъедет ближе. Когда увидела ее бледное лицо, взволнованно проговорила:
– Что-то не так… Тебе должно быть легче.
Сиена подняла на нее взгляд и злобно процедила:
– Грудь. Жжет…
Ничего не понимая, Кассандра посмотрела вперед, желая доехать до Ревальда и попросить сделать остановку, чтобы она могла осмотреть Сиену. Спешить вперед не пришлось, так как к ней уже направлялся мужчина, двигаясь на мерине мощно и быстро. Увидев, в чем причина остановки, Ревальд повернулся к виторгам, и махнул рукой, приказывая остановиться.
Спустя короткое время, принцесса сидела на теплой шкуре, а знахарка осторожно раздевала ее, пытаясь освободить грудь. Мужчины отошли, стояли в стороне, давая возможность девушке осмотреть больную. Принцесса отвернулась, скрипя зубами, не желая говорить. Она не понимала, почему ей до сих пор больно. Так больно, что сил не было. Злость, раздражение, гнев – других эмоций не было. Она ненавидела весь мир, особенно жертву, у которой все складывалось хорошо, в отличие от нее. А может, она специально плохо ее лечила, надеясь на смерть своей принцессы?! Да, вполне возможно.
Кассандра расстегнула платье и с ужасом выдохнула, отмечая рваные гнойные раны. Не такие страшные, как на ноге, но они тоже выпускали сок только зеленого цвета. Девушка вернулась к просмотру одежды и увидела следы когтей.
– Беловол коснулся тебя? Ногтями продрал одежду и задел грудь, и ты ничего не сказала? – воскликнула она. – Почему?
– Я не чувствовала… Совсем. Только адскую боль на ноге. Просто мне казалось, что это от нее отдает.
– Ты не мылась? Не смотрела? Как так?!
– Я не привыкла мыться в простой воде, – процедила Сиена, удивляясь глупости ерохи. Принцесс купают в настоях, чтобы увлажнить тело, и оно было таким же нежным как у младенцев. А простая вода сушит и убивает кожу.
– Но твое тело искалечено… и я не знаю…
– Так лечи! – резко зарычала Сиена, чувствуя, что во рту появилась слюна. Ей захотелось расцарапать лицо ерохи, разодрать до крови, отмстить за все ее страдания.
– Кассандра, все нормально? – раздался громкий голос Ревальда, и принцесса резко отвернулась, стараясь подавить в себе желание наброситься на мелкую тварь, лишившей ее уважения оборотней и почета.
– Не двигайся, я обработаю рану. Будет больно, потому что буду лить огненный отвар.
– Огненный?
– Там ядовитые травы… Та смесь, что я тебе в таверне обрабатывала, закончилась. Я совсем немного взяла в дорогу, – проговорила девушка и осторожно стала лить на грудь, стараясь не шевелить рукой, когда принцесса закричала, дергаясь в сторону.
– Нет! Я не хочу! – закричала она, считая, что ероха издевается над ней.
– Потерпи! – резко сказала Касси, злясь, что принцесса делает сама себе хуже.
Боль оглушила, и Сиена перестала шевелиться, кусая губы в кровь. Когда знахарка закончила, она повернулась к ерохе и с наслаждением напомнила:
– Ты помнишь про свое обещание? Скоро придет твой час.
Касси вздохнула и посмотрела на ели, так полюбившиеся ей, на неполную луну на темном небе, на снегопад огромных снежных хлопьев, на черных мертаров, топающих на месте от холода. Даже сейчас… поздним вечером, когда рядом притаились свирепые хищники, она была счастлива, что находится здесь. Чувствовала себя как дома. И теперь, когда она нашла свое место, где нет жестокости тааранцев, ее заставляют выполнять бессердечные правила и традиции того королевства, что уже для нее не существует?! Девушка резко повернулась к Сиене и спокойно произнесла:
– Нет.
Принцесса даже не осознала, планируя дальше травить ероху, как вдруг поняла ее ответ. Возмущение с новой силой поднялось в ней. Ей и в голову не пришло, что низшая тварь смеет отказать ей. Принцессе! Несмотря на боль в груди, она схватила девушку за руку и гневно процедила:
– Ты ероха и должна отдать свою жизнь за меня!
– Теперь я не ероха! – громко проговорила Кассандра, удивляясь силе, что шла изнутри, смелости, что рвалась наружу. – Я знахарка снежных земель и мое призвание помогать и дарить жизнь, а не губить свою, когда во мне нуждаются. Я вырвалась из проклятой клетки Тааранского королевства и их законы не действуют здесь.
– Нет! Ты родилась ерохой, чтобы умереть, – процедила она, поднимаясь, желая вцепиться наглой девке в лицо, но, отмечая, как внимательно Хантер смотрит на нее, сидя у огня, сдержала порыв.
– Я всегда ненавидела ваши жестокие законы и теперь свободна от них, – отчетливо проговорила девушка, чувствуя, как легко стало на душе, и ничего не случилось в ответ. Никакие боги не покарали!
Принцесса привыкла, чтобы ей поклонялись. Сиене нормально приносить в жертвы людей, заботясь только о себе, как и всей ее семье. Все только для нее и королевства. Безжалостные убийцы. Жаль, что никто из ерох не знает, что здесь можно выжить… можно жить, если иметь сильных защитников.
– Ты не имеешь права! Ты рождена, чтобы умереть, – не унималась принцесса, все больше злясь, что не принесла ее в жертву в начале пути.
– Все живое рождается, чтобы жить! А вы по глупым знакам превращаете нас в рабов, изо дня в день ожидающих своего часа, чтобы умереть ради вашего эгоизма. Но если такое случается у знати, то вы забываете о своих же условиях.
Сиена с яростью посмотрела на девушку и подняла руку для удара, удивляясь, как ероха могла такое ей сказать, своей принцессе, как девушка перехватила руку и откинула в сторону, смело вглядываясь в перекошенное от злобы лицо.
– Ты выполнишь то, что должна! – прошипела девушка. – А не то я…
– Нет, я тебе ничего не должна. И никому! – ответила Кассандра и поднялась. На секунду задержала внимание на немощном, искалеченном теле, глазах, полных ярости и злобы даже в такой момент, и с отчаянием в сердце воскликнула: – Сколько же в тебе жестокости и ненависти?! Не боги убийцы, а вы! Они не могут требовать жертв, они созидают, дают жизнь. Это вы, только вы отвечаете за смерть невинных, прикрываясь ложью. И за это они вас покарают.
Девушка больше не хотела ничего говорить. Она пошла вперед, не замечая ничего, не зная, что в темноте за ней наблюдают мужчины, слушая каждое слово.
Ревальд смотрел вслед своей паре, зорко следя за каждым шагом. Хотел пойти следом, но понимал, что ей нужно дать немного свободы, но риск, что на нее могут напасть, беспокоил.
– Что решаем с принцессой? – недовольно проговорил Креван, заостряя взор на темноволосой девушке, к которой испытывал неприязнь и ярость.
Оборотни заботятся о своих женщинах, оберегают, делая все для их безопасности, но с момента встречи с принцессой, он понял, что такое ненависть и ярость к самке.
Сиена непонимающе посмотрела на грозного оборотня, совсем не ожидая такой реакции и, сменив гневное лицо на ангельское, уверенно проговорила:
– Хантер, я могу терпеть. Поверь, я справлюсь.
– Ты уже показала, на что способна, а также во всей красе продемонстрировала свой нрав. Знай, братья защищают только тех, кто под их защитой. Ты сама приговорила себя.
– Но… А ты? Ты же помогал мне…
– Я подчиняюсь верховному альфе. Он мой друг и мне многое можно, что другим запрещено.
– И кто же из братьев твой друг? – высокомерно спросила принцесса, с грустью понимая, что предположение ерохи оказалось верным. Хантер не ее жених. Значит, если альфа не Хантер, то…
– Ревальд и Креван – мои лучшие друзья. Мы дружим с детства, когда я помог им убить двух огромных беловолов. Это было летом. Голодные бешеные звери спустились в поисках еды и набросились на детей. Тогда их отец управлял хормами, родители бы не успели прийти на помощь, были слишком далеко. Я младший ребенок в своей семье, и вожаком не суждено было быть. Но в тот вечер мы кардинально изменили наши судьбы, став по призванию будущими альфами, а один верховным. Обряд, который проходят воины в шестнадцать лет, мы прошли в девять.
Кассандра охнула, даже не представляя, как мальчики могли справиться с огромными взрослыми самцами. Она вспомнила страшного зверя, и стало не по себе.
– Значит, я должна стать женой верховного? – уточнила Сиена, выделяя самое важное из глупой истории оборотней и детей. Мысль, что она будет занимать столь важное место в жизни виторгов, заставила задуматься.
– Нет, обряд у тебя с альфой снежных земель. Верховный альфа слишком силен для человеческой пары и может убить. Лишь связь с истинной ему уготована, если Луна благословит.
Девушка скривилась, совсем ничего не понимая. Загадки, древние обычаи, истинные – глупости. Нужно вести себя по-другому. Если животным нравятся молчаливые девки, она может на время побыть недалекой гусыней.
Принцесса задумалась. Выходит, верховный, как и ее будущий супруг, совершенно свободны. Но Ревальд признал в ерохе свою женщину, может, именно он был ее женихом, и тогда она может посягнуть на самого верховного? Если, конечно, им является Креван. Девушка считала, что он больше подходит на эту роль. Его брата она не воспринимала всерьез, считая ничтожеством.
А если нет? Все не так, и именно Ревальд – верховный альфа?!
Тогда они ей не нужны. Если быть женой, то самого сильного. Принцесса этого достойна. В любом случае ей нужно вылечиться. Она взяла кружку и выпила настой, кривясь вкусу приторной мерзости.
Кассандра сжала рукоятку рукой и стала водить по ноге, посыпая на лезвие порошок, шепча заветные слова, которые никто не понимал. Знахарка бубнила, шептала, пела на чужом языке, закрыв глаза.
Ветер поднялся. Он с силой захватывал снег и обсыпал девушек. Но Кассандра ничего не замечала, она продолжала заговаривать нож, наблюдая, как горит лезвие и песок, что сыпался с него, превращаясь в серую пыль.
Боль… яростная, сжимающая, внезапно взорвала сознание, и Сиена, открыла рот, тяжело дыша, заставляя себя не кричать. Такого ада она не знала. Но это не повод для слабости. Принцесса не должна показывать свои муки.
Когда знахарка закончила, Сиена уже дрожала, разорвав руки ногтями в кровь. Она сцепила пальцы в кулаки и с яростью спросила:
– Что дальше?
– Я обмою чистые участки целебной водой, наложу мазь и обмотаю бинтами. Но знай, когда потом буду убирать их, тебе будет очень больно.
– Мне и сейчас больно! – грубо процедила девушка, подавляя желание ударить девку.
Хорошо бы сейчас принести знахарку в жертву. Мысль мгновенно заставила принцессу улыбнуться. Конечно, не сейчас, а чуть позже, она принесет жертву для своего здоровья, а потом умчится обратной дорогой. Главное, выждать нужный момент. А это она умеет. Что таить, ее свадьба превратится в похороны, если она не позаботится о себе. Ей нужно действовать очень быстро и правильно. Боги на ее стороне. У нее все получится.
– Подожди, скоро сироп подействует, – проговорила Кассандра, выжимая марлю в горячей воде, промывая гнойное мясо.
– И что, совсем ничего не почувствую? – с ехидством спросила девушка, чувствуя подступающую тошноту к горлу, когда ероха касалась раны.
Кассандра осторожно промыла все, наложила мазь и слабо замотала. Натянула теплые чулки, ослабив резинку, и тихо спросила:
– Живые ткани гниют, разве может эта боль притупиться или исчезнуть?
– А ты… что тогда делала? Для чего я терпела этот ужас?
– Чтобы гниль не пошла дальше и чтобы было не так больно. Могу дать снотворное, если хочешь…
– Нет! Не хочу снотворного, – проговорила она, а потом пробубнила: – Я хочу побыть одна.
Кассандра кивнула и, закидав снегом участок земли, куда сыпалась маленькая часть от гнили, пошла в баню помыть руки. Хантер стоял рядом, всматриваясь в горы, хмурясь, что погода в скором времени ухудшится, а значит, нужно скорее выдвигаться. Только пожелал отнести раненую девушку к лошади, как вдруг Сиена подняла руку и спросила:
– Если я не угадаю или не захочу быть с альфой, ты возьмешь меня в жены?
Сиена гордо задала свой вопрос, желая точно знать, чем глупо надеяться. Именно сейчас она четко поняла, что не сможет жить ни с одним из братьев, пусть ей попадется даже верховный. Они ей противны и неприятны. А Хантер тоже альфа. Она бы могла с ним жить, если, конечно, он будет уважать ее и доверять.
Мужчина повернулся к ней и уверенно отчеканил:
– Нет.
Девушка не ожидала таких слов. Да как он посмел дать ей такой ответ?! Она ему предложила себя, а он. Подлец!
– Не злись. Мой зверь агрессивно настроен на связь с тобой. Ведь мы не можем жить только потому, что так нужно. Нам необходимо испытывать эмоции, чувства, желать лишь свою женщину и никого больше. Этого нет с тобой.
– Но ты… ты помогал мне!
Хантер подошел ближе и спокойно произнес:
– У меня была сестра, Катарина. Гордая и сильная. Она не слушала никого, считала себя очень смелой, ведь мало кто мог ей противостоять, хоть она и женщина. Она считала, что может управлять стаей, не понимала отказа. Никого не слушала, не считала важным жить сообща. А я… был уверен, что она справится и через время поймет, что ошибается.
– И что случилось? – с иронией уточнила Сиена.
– Ее растерзали беловолы на одиночной охоте. Напали стаей. Я тебе помогал против желания верховного альфы, чтобы уберечь от смерти, желал спасти, как когда-то не смог помочь сестре. Я должен был ее заставить, как альфа, и мог, но разозлился на то, что она отказалась от защиты. И поэтому наказал себя, похоронив ее.
Девушка отвернулась, не желая слушать. Она понимала, к чему Хантер это говорит, но ярость не давала покоя. Она не хотела зависимости, быть слабой, никчемной, как ероха. Принцесса хотела править и быть могущественной.
– Ты пойми, в нашем мире нет места одиночкам. Есть такие, но они каждый день сражаются за жизнь. Выживают. Ты готова к такому? Мы живем хормами, сплоченной силой, защищая женщин, детей и стариков. У нас мужчина – глава семьи. Не женщина. Она хранительница очага, луна мужчины, его сила и слабость. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Да, – агрессивно выдала принцесса и отвернулась, остервенело осматривая ногу, мечтая вернуть время назад. Теперь ее мысли были об одном, совершить жертву и убраться из проклятых снежных земель подальше. Домой. В Тааранское королевство.
ГЛАВА 16
Путь проходил через горные леса, поднимаясь все выше и выше, на самую вершину. А потом будет тяжелый спуск и родные места. Девушка погоняла свою лошадь, чувствуя недовольный взгляд мужчины. Ревальда, контролирующего каждое ее движение в сторону. Если такое случалось, виторг останавливался и спрашивал, как она себя чувствует. Кассандра сама решила поскакать на лошади, как только вышли из таверны, чувствуя, что нуждается в этом. Она должна была сама подняться в гору. Что ее поразило и порадовало, мужчина не отказал, но подъехал и громко отчеканил:
– Ночью ты поедешь со мной. Будет буран.
Девушка кивнула, соглашаясь с ним, и виторг поехал вперед, довольствуясь ее ответом. Он уважал пожелание своей пары, пока не будет опасно для ее жизни.
Знахарка улыбалась, поглаживая лошадь по гриве, посматривая по сторонам. Пока погода стояла чудесная. Лишь там, вдали в горах, стояли темные тучи, предупреждая о том, что к вечеру их путь не будет не столь спокойным и солнечным. Обернулась назад и посмотрела на Сиену, отказавшуюся от помощи Хантера, предложившего ей ехать с ним. Принцесса сидела на коне и качалась в разные стороны.
Девушка остановила лошадь и дождалась, пока Сиена подъедет ближе. Когда увидела ее бледное лицо, взволнованно проговорила:
– Что-то не так… Тебе должно быть легче.
Сиена подняла на нее взгляд и злобно процедила:
– Грудь. Жжет…
Ничего не понимая, Кассандра посмотрела вперед, желая доехать до Ревальда и попросить сделать остановку, чтобы она могла осмотреть Сиену. Спешить вперед не пришлось, так как к ней уже направлялся мужчина, двигаясь на мерине мощно и быстро. Увидев, в чем причина остановки, Ревальд повернулся к виторгам, и махнул рукой, приказывая остановиться.
Спустя короткое время, принцесса сидела на теплой шкуре, а знахарка осторожно раздевала ее, пытаясь освободить грудь. Мужчины отошли, стояли в стороне, давая возможность девушке осмотреть больную. Принцесса отвернулась, скрипя зубами, не желая говорить. Она не понимала, почему ей до сих пор больно. Так больно, что сил не было. Злость, раздражение, гнев – других эмоций не было. Она ненавидела весь мир, особенно жертву, у которой все складывалось хорошо, в отличие от нее. А может, она специально плохо ее лечила, надеясь на смерть своей принцессы?! Да, вполне возможно.
Кассандра расстегнула платье и с ужасом выдохнула, отмечая рваные гнойные раны. Не такие страшные, как на ноге, но они тоже выпускали сок только зеленого цвета. Девушка вернулась к просмотру одежды и увидела следы когтей.
– Беловол коснулся тебя? Ногтями продрал одежду и задел грудь, и ты ничего не сказала? – воскликнула она. – Почему?
– Я не чувствовала… Совсем. Только адскую боль на ноге. Просто мне казалось, что это от нее отдает.
– Ты не мылась? Не смотрела? Как так?!
– Я не привыкла мыться в простой воде, – процедила Сиена, удивляясь глупости ерохи. Принцесс купают в настоях, чтобы увлажнить тело, и оно было таким же нежным как у младенцев. А простая вода сушит и убивает кожу.
– Но твое тело искалечено… и я не знаю…
– Так лечи! – резко зарычала Сиена, чувствуя, что во рту появилась слюна. Ей захотелось расцарапать лицо ерохи, разодрать до крови, отмстить за все ее страдания.
– Кассандра, все нормально? – раздался громкий голос Ревальда, и принцесса резко отвернулась, стараясь подавить в себе желание наброситься на мелкую тварь, лишившей ее уважения оборотней и почета.
– Не двигайся, я обработаю рану. Будет больно, потому что буду лить огненный отвар.
– Огненный?
– Там ядовитые травы… Та смесь, что я тебе в таверне обрабатывала, закончилась. Я совсем немного взяла в дорогу, – проговорила девушка и осторожно стала лить на грудь, стараясь не шевелить рукой, когда принцесса закричала, дергаясь в сторону.
– Нет! Я не хочу! – закричала она, считая, что ероха издевается над ней.
– Потерпи! – резко сказала Касси, злясь, что принцесса делает сама себе хуже.
Боль оглушила, и Сиена перестала шевелиться, кусая губы в кровь. Когда знахарка закончила, она повернулась к ерохе и с наслаждением напомнила:
– Ты помнишь про свое обещание? Скоро придет твой час.
Касси вздохнула и посмотрела на ели, так полюбившиеся ей, на неполную луну на темном небе, на снегопад огромных снежных хлопьев, на черных мертаров, топающих на месте от холода. Даже сейчас… поздним вечером, когда рядом притаились свирепые хищники, она была счастлива, что находится здесь. Чувствовала себя как дома. И теперь, когда она нашла свое место, где нет жестокости тааранцев, ее заставляют выполнять бессердечные правила и традиции того королевства, что уже для нее не существует?! Девушка резко повернулась к Сиене и спокойно произнесла:
– Нет.
Принцесса даже не осознала, планируя дальше травить ероху, как вдруг поняла ее ответ. Возмущение с новой силой поднялось в ней. Ей и в голову не пришло, что низшая тварь смеет отказать ей. Принцессе! Несмотря на боль в груди, она схватила девушку за руку и гневно процедила:
– Ты ероха и должна отдать свою жизнь за меня!
– Теперь я не ероха! – громко проговорила Кассандра, удивляясь силе, что шла изнутри, смелости, что рвалась наружу. – Я знахарка снежных земель и мое призвание помогать и дарить жизнь, а не губить свою, когда во мне нуждаются. Я вырвалась из проклятой клетки Тааранского королевства и их законы не действуют здесь.
– Нет! Ты родилась ерохой, чтобы умереть, – процедила она, поднимаясь, желая вцепиться наглой девке в лицо, но, отмечая, как внимательно Хантер смотрит на нее, сидя у огня, сдержала порыв.
– Я всегда ненавидела ваши жестокие законы и теперь свободна от них, – отчетливо проговорила девушка, чувствуя, как легко стало на душе, и ничего не случилось в ответ. Никакие боги не покарали!
Принцесса привыкла, чтобы ей поклонялись. Сиене нормально приносить в жертвы людей, заботясь только о себе, как и всей ее семье. Все только для нее и королевства. Безжалостные убийцы. Жаль, что никто из ерох не знает, что здесь можно выжить… можно жить, если иметь сильных защитников.
– Ты не имеешь права! Ты рождена, чтобы умереть, – не унималась принцесса, все больше злясь, что не принесла ее в жертву в начале пути.
– Все живое рождается, чтобы жить! А вы по глупым знакам превращаете нас в рабов, изо дня в день ожидающих своего часа, чтобы умереть ради вашего эгоизма. Но если такое случается у знати, то вы забываете о своих же условиях.
Сиена с яростью посмотрела на девушку и подняла руку для удара, удивляясь, как ероха могла такое ей сказать, своей принцессе, как девушка перехватила руку и откинула в сторону, смело вглядываясь в перекошенное от злобы лицо.
– Ты выполнишь то, что должна! – прошипела девушка. – А не то я…
– Нет, я тебе ничего не должна. И никому! – ответила Кассандра и поднялась. На секунду задержала внимание на немощном, искалеченном теле, глазах, полных ярости и злобы даже в такой момент, и с отчаянием в сердце воскликнула: – Сколько же в тебе жестокости и ненависти?! Не боги убийцы, а вы! Они не могут требовать жертв, они созидают, дают жизнь. Это вы, только вы отвечаете за смерть невинных, прикрываясь ложью. И за это они вас покарают.
Девушка больше не хотела ничего говорить. Она пошла вперед, не замечая ничего, не зная, что в темноте за ней наблюдают мужчины, слушая каждое слово.
Ревальд смотрел вслед своей паре, зорко следя за каждым шагом. Хотел пойти следом, но понимал, что ей нужно дать немного свободы, но риск, что на нее могут напасть, беспокоил.
– Что решаем с принцессой? – недовольно проговорил Креван, заостряя взор на темноволосой девушке, к которой испытывал неприязнь и ярость.
Оборотни заботятся о своих женщинах, оберегают, делая все для их безопасности, но с момента встречи с принцессой, он понял, что такое ненависть и ярость к самке.
