Закрыв рот рукой и закусив зубами кожу, чтобы не всхлипнуть, девушка молча плакала, не в силах терпеть тяжелую ношу обиды. Когда Наташа успокоилась, то поняла, что в кабинете никого нет. На негнущихся ногах с пакетом в руках она вышла из комнаты и пошла на второй этаж, где ее уже ждали мамочки с детьми.
«Ничего, это я сейчас плачу и раздавлена… И возможно… следующие дни, а потом… я найду силы и обязательно буду счастлива. Да!!! Только бы доработать до вечера и забиться в свою квартиру, где я смогу выплеснуть то, что гложет мое сердце…»
Весь день Виктория была как на иголках. И не потому, что устала, переводя тексты до четырех часов ночи. Ее уже трясло, что все шушукались по сторонам, обсуждая ее похождения и моральные устои. К вечеру руки ее дрожали от обиды, а в глазах стояли невыплаканные слезы. Еще было тревожное предчувствие, что не отпускало с самого утра. Она даже позвонила воспитателю, чтобы уточнить, как себя чувствует Егорка, но у него все было нормально.
Потом она стала звонить Наташе, но та не брала трубку. Что было очень странным, хотя, может, счастливая влюбленная после своего поздравления и звонков не слышала. Чувство тревоги росло, и к вечеру Вика была уже сама не своя.
В шесть часов она закрыла столовую и пошла в садик, чтобы забрать брата. Когда она подошла, то увидела, что Егор и еще один мальчик играют на песке с машинками. Воспитательница Елена Сергеевна сидела на деревянной скамейке и листала модный журнал.
Молодая женщина была очень красива, но корыстна и завистлива. В свои двадцать пять лет она была не замужем, очень часто перебирая богатых любовников. С ее внешними данными у нее их было прилично, и все являлись очень состоятельными мужчинами. Хотя она считала, что это ее временное времяпровождение, пока она ищет себе достойного мужа. Все бы ничего, но очень она не любила, когда у кого-то недостойного, по ее мнению, было что-то лучше, чем у нее. И девушка всячески старалась показать никчемным, что не стоит радоваться и считать, что они счастливые.
– Здравствуйте, Елена Сергеевна! Как сегодня Егорка? – вежливо спросила Виктория.
– Добрый вечер, Виктория! Все нормально, – снисходительно ответила Елена.
– Замечательно, тогда мы пойдем, – проговорила девушка и направилась к брату, но воспитатель встала и быстро произнесла:
– Постойте, Виктория. Я хотела с вами поговорить.
– Да, я вас слушаю. Что-то с Егором? – взволнованно осведомилась девушка.
– Нет. Дело будет касаться вашего поведения.
– Что вы имеете в виду? – резко уточнила Вика.
– То, что ваш брат и так живет в ущербной семье, только с одной сестрой. И если я раньше терпела, не жалуясь в соответствующие органы, то сейчас моему терпению пришел конец.
– Не понимаю вас. Говорите, пожалуйста, конкретно, а не намеками.
– Ну что же… Хорошо. Я считаю, что ребенок не должен воспитываться в семье, где единственный кормилец и его член семьи недостойно себя ведет. Я, конечно, понимаю, что вам хочется погулять, но это не повод тащить мужика в дом и совокупляться там. Это аморально и недостойно. Между нами сказать, вообще не понимаю, что такой видный и богатый мужчина, как Волков, нашел в такой простушке? Ведь вы даже не смотрите за собой, а рядом ходят достойные!
– А достойные, как я понимаю, это вы? – осведомилась Вика, приходя в бешенство от такого унижения.
– И я в том числе! Вы считаете, что это не так? – возмущенно рявкнула Елена.
– Вы знаете, Елена Сергеевна, я не имею привычки судить по сплетням и унижать людей, как вы. Поэтому, возможно, я гожусь не только для того, чтобы спать со мной, а для чего-то большего.
– Да что вы себе позволяете?! – возмутилась женщина, не понимая, как ей могут так ответить.
– Я с вами разговариваю, а позволяете себе – вы. Если у меня не склочный характер, это не означает, что я позволю вытирать о себя ноги.
– Я же хотела открыть вам глаза! – «заботливо» прошипела воспитательница.
– Себе откройте, у меня с этим все в порядке. И еще: жалуйтесь, а я посмотрю, что скажут органы опеки и попечительства на вашу сплетню без доказательств.
– Да все знают!!!
– Что знают? Мы с братом обедали, а Волков подъехал как раз в это время, чтобы переговорить со мной о важном деле. И мы пригласили его на обед. Понятно?!
– Бред, чтобы такой мужчина, как он, ел у какой-то…
– Поварихи? Хочу заметить, что готовлю я отлично, чем могу похвастаться в отличие от некоторых…
– Мне это и не нужно с моими данными… – произнесла Елена Сергеевна, откидывая назад длинные светлые волосы.
– Рада за вас, а в мою жизнь попрошу не лезть. Смею заметить, что я Егору сестра, а не мать, и имею полное право заниматься своей личной жизнью. Это никоим образом не развращает и не сказывается на восприятии и поведении Егора.
– Ну что же, мы поняли друг друга. Возможно, вы и правы. Не нам судить, – снисходительно сказала женщина.
– Конечно, своей жизнью займитесь! А если мне понадобится психолог, я обязательно обращусь к специалисту, а не к любителям.
– Ваше право, – буркнула воспитательница и улыбнулась почти доброй улыбкой.
– Всего доброго! – выдала Виктория и быстрым шагом пошла к брату.
Егорка всю дорогу до дома рассказывал ей о том, как они с Витей играли в пиратов, а потом собирали конструктор. Но Вика почти не слушала брата, стараясь успокоиться и не трястись.
Когда они пришли домой, то переоделись в домашнюю одежду, помыли руки и пошли ужинать. После ужина мальчик побежал рисовать под детские песни, а Вика стала убирать посуду.
Волчица ее скулила, призывая хозяйку. Она вновь подошла к телефону и позвонила Наташе, но та не брала трубку. Вика немного постояла, задумчиво вглядываясь через окно на улицу, а потом вновь взяла телефон и вызвала такси. Следующий звонок был адресован матери Наташи.
– Да, – ответила Татьяна Федоровна.
– Здравствуйте, тетя Таня!
– Здравствуй, Викуля! Что-то случилось?
– Да. Не могли бы вы посмотреть за Егором, пока я съезжу в район по очень важному делу?
– Ты к Наташе? А то дозвониться до этой засранки не могу. Скажу отцу, чтобы ремень достал, и вспомнит она у меня детство. Я ведь переживаю за нее. А сегодня с утра на душе камень… Вот и сижу как на иголках.
– Да, я решила поехать к ней. Мы договаривались созвониться сегодня. Но она молчит, и я подумала…
– Правильно, моя хорошая. Веди ко мне Егорку, пусть ночует у меня, а то пока ты приедешь.
– Спасибо огромное! – с благодарностью произнесла Вика.
– Глупости не говори! Это тебе спасибо! И, милая, раз уж ты на такси, я Наташе передам свежей икры из кабачков, которую она обожает. Только сегодня закатала. Еще из Германии моя тетка прислала знатную посылку с конфетами, так что буду угощать вас и своей сладкоежке половину передам.
– Хорошо, тетя Таня.
– Жду! – произнесла соседка и отключилась.
Виктория положила телефон на стол и побежала к брату. За считанные минуты переодела его, положила в пакет пижаму и зубную щетку с пастой. Потом сама надела джинсы и тонкую бордовую водолазку.
Через десять минут после звонка они вышли из дома и направились к соседям. Там Татьяна Федоровна всех усадила пить чай с германскими конфетами и печеньем, хвастаясь заботливой теткой.
Когда Виктория услышала, что подъехало такси, она взяла огромную сумку с гостинцами и побежала к машине. Всю дорогу она накручивала себе всякие ужасы, тут же стараясь убедить себя, что сейчас приедет и поцелует закрытую дверь, а Наташка в это время на празднике у своего любимого мужчины.
И вот она, дверь, к которой Вика галопом бежала по лестнице до четвертого этажа. Она поставила сумку на коврик и стала нажимать на кнопку звонка. Никто не отвечал, но Вика по запаху чувствовала, что Наташа там. Виктория настойчиво звонила, действуя на нервы себе и подруге в надежде, что та откроет хотя бы для того, чтобы послать ее куда подальше.
Дверь открылась, и Вика увидела… выпившую, зареванную девушку.
– А ты что здесь? – хриплым голосом спросила Наташа.
– Решила к алкоголичке в гости заглянуть, раз она не отвечает на телефонные звонки.
– М-м-м… ладно, в одиночестве сопли пустить не получилось, заходи. Так даже лучше!
– Я…
– Давай-давай. Егорка с моей мамой?
– Да, но…
– Ну и все, заходи. Сейчас поплачусь тебе, какая я лохушка, а потом бухать будем.
– Не-е-е…
– Давай, что стоишь! Праздновать будем!
– А что праздновать?
– То, что одним лохом на земле будет меньше! – пробурчала Наташа, закрывая дверь за подругой.
Виктория сняла обувь и прошла за Наташей. У той в квартире было очень светло и красиво, особенно Вике нравился зал. Стенка, диван, два кресла, журнальный столик – все было подобрано со вкусом и нежностью. На столике стояла оригинальная бутылка коньяка и лежала шоколадка Milka с фундуком.
– Медик, ты в курсе, что желудок себе прикончишь таким напитком с шоколадом? Ты нормально хоть ела?
– Нет.
– А как ты завтра на работу пойдешь, если раньше только шампанским увлекалась?
– Оказалось, что наш главврач Пертонов Виктор Петрович не только отличный хирург, но и замечательный мужик, который по семейным обстоятельствам дал мне отгул на завтра.
– Это каким?
– Жизненным! Переходная ступень от дурочки к стерве…
– А как без тебя на работе?
– Мой участок Ольга возьмет, у нее завтра вечерний прием. Я ее постоянно подменяю, когда у нее дети болеют. Так что все нормально с работой.
– А может, тебе хватит? – с беспокойством спросила Вика.
– Садись давай. Ой, все не могу поверить, что я полгода бесплатной шлюшкой для одного сексуально озабоченного урода была.
– Павел… – горестно вздохнула Вика, усаживаясь в кресло, к которому Наташа подтолкнула столик и села на второе кресло.
– Да! Прикинь, как дура, приперлась на работу: вся такая курица нарядная и по уши довольная. Дорогой подарок ему купила и в кабинет пошла, чтобы первой поздравить «любимого». Там никого не было, и тут голоса… – сказала Наташа, наливая в маленькую рюмочку коньяк.
– Я не буду. Эту гадость ни разу в жизни не пила. По градусам это же водка, если не самогон.
– Я тоже не пила, будем вместе болеть.
– Мне-то на работу! И Егорка…
– Вика, не будь такой правильной, пожалуйста! Я тебя очень прошу. Ты же видишь, как мне хреново.
– Ой-й-й, ладно, только подожди. Там твоя мама тебе как раз закуску передала. Кстати, позвони ей. А то она уже себе места не находит.
– Хорошо. Давай так: я маме звоню, а ты закуску организуешь, и обе все быстренько делаем.
– Хорошо, – засмеялась Вика и пошла вытаскивать добро из сумки.
Через десять минут они сидели в креслах, а на журнальном столике стояла кабачковая икра в салатнике, пожаренные яйца с колбасой и шоколад.
– Ого, мы пьем или жрем? – засмеялась Наталья.
– Это чтобы не опьянеть! – возмутилась Вика.
– А-а-а, ну ладно тогда, – усмехнулась Наташа. – Ну все, у меня тост: за меня!!!
– Ты себе не льстишь? – с улыбкой проворчала подруга.
– Не-е, за поумневшую меня, которая получила урок и теперь будет соблюдать правила.
– А какие?
– Амурные!!! Пей, потом расскажу.
Девушки выпили и закусили, сопровождая это кислыми выражениями лиц и непонятными звуками.
– Ужас, ну и гадость! – прохрипела Виктория.
– Ну-у-у… мне продавщица сказала, что бабы в паспортном столе только этот коньяк пьют.
– Да? Жуть! – скривилась Вика.
– Вот и поддержим баб!
– Точно, не одним же им эту гадость пить. Ну, так что?
– Вкратце: я стою в подсобке и слышу, как он родному брату говорит, что сделал богатой девочке ребенка и теперь поедет к тестю задницу лизать, будет у него за это руководителем работать. Ну а я – добрая давалка, влюбившаяся в него, только ноги раздвигаю в любое время по его желанию.
– Сволочь! – с искренним возмущением выдала Виктория.
– Сука! – добавила Наталья.
– Скотина! – не успокаивалась девушка, не понимая, как можно быть таким жестоким.
– Представь, жаловался, что я только пуританские позы одобряю, а в попу не даю…
– Мамочки, а зачем? Разве такое делают в постели?
– Делают, кому нравится, а я не понимаю… Брезгливая, видно…
– Я в шоке.
– Верю… А ты что такая замученная?
– Елена Сергеевна учить меня стала, обличать поведение и мораль читать, угрожая, что найдет на такую проститутку, как я, управу в виде органов опеки и попечительства.
– Вот тварь! Чья бы корова мычала!!!
– Да я тоже до бешенства была возмущена!
– Ты ей в морду плюнула, или тапком заехала по ее харе, чтобы с чувством и особым пониманием? – поинтересовалась подруга, пробуя ложкой кабачковую икру.
– Нет, я не знаю, с кем она сейчас спит, а то завтра явится ко мне с листочком экспертизы, а там побои. И все, не видать мне Егорки.
– Это точно. Хотя ты бы в любом случае не полезла драться…
– А смысл? Что бы я этим доказала? Сплетницы бы тогда вообще меня сожрали, мол, дерусь, совсем неадекватная.
– Вот же… Сплетничают?
– Да не то слово, сил уже нет терпеть все. Если бы мне было плевать, а то же нет, вот и переживаю...
– А что с Волковым? – лениво осведомилась Наташа.
– Приезжал. Он оборотень и моя пара.
– Да ну? – удивилась Наталья.
– Сама в ужасе была. Тебе не стала говорить, когда за Егоркой пришла, но метка у меня просто невероятных размеров.
– Да рассказывай ты, – нетерпеливо сказала девушка, наливая коньяк.
– Ну что, поговорили… Сказал, даст время, чтобы узнать друг друга… Я так всего этого боюсь…
– Да… Если судить по твоей матери, то пара с оборотнем – это проклятье, надо от него бежать, как от чумы.
– Да-а-а, мама всегда с ужасом вспоминала свою жизнь с… Леонидом.
Примерно в таком духе продолжались разговоры девушек, и к часу ночи коньяк был выпит. На Викторию алкоголь сильно не подействовал, так как она халтурила, не допивая, и сущность оборотня не давала расслабиться организму. Она помогла уже совсем пьяненькой Наташе дойти до кровати, уложила ее и укрыла одеялом. Потом прибрала зал и вымыла всю посуду. Когда она взяла телефон, то обнаружила 15 пропущенных вызовов и два сообщения от Дмитрия:
«Привет. Почему не берешь трубку?»
«Где ты?»
И все, на этом звонки закончились и сообщения тоже. Последний звонок был час назад.
«Наверное, подумал, что я сплю. Конечно, если бы он знал, что я напилась и нахожусь в районе у подруги дома, почти рядом с ним, то был бы в шоке…»
Виктория не стала ему сейчас звонить и беспокоить, решив перезвонить завтра. Вызвала такси. Когда водитель прислал сообщение, автоматически захлопнула дверь и вышла на улицу.
Как только она оказалась позади дома, ее взгляд упал на черный огромный внедорожник. Тут пассажирская дверь открылась, и появился Дмитрий, недовольно буркнув:
– Садись, Виктория. Думал, ты уже решила ночевать у подруги.
Девушка с непониманием посмотрела на мужчину, потом на машину и, заикаясь, произнесла:
– Я такси вызвала…
– Он уехал!
Виктория вздохнула и села на переднее место, тихо захлопнув дверь. Дмитрий внимательным взглядом посмотрел на нее, потом сжал руль и тронулся с места.
– Как ты здесь оказался? – чуть слышно осведомилась девушка.
– Как тебе сказать… Когда ты не ответила на звонки, я собрался и поехал к тебе. Но на выезде из города почувствовал твой запах и направился по следу. Поднялся по лестнице пятиэтажки и понял, что вы там с подругой… пьете.
– Ого. Тебе следователем нужно работать с такими способностями.
«Ничего, это я сейчас плачу и раздавлена… И возможно… следующие дни, а потом… я найду силы и обязательно буду счастлива. Да!!! Только бы доработать до вечера и забиться в свою квартиру, где я смогу выплеснуть то, что гложет мое сердце…»
***
Весь день Виктория была как на иголках. И не потому, что устала, переводя тексты до четырех часов ночи. Ее уже трясло, что все шушукались по сторонам, обсуждая ее похождения и моральные устои. К вечеру руки ее дрожали от обиды, а в глазах стояли невыплаканные слезы. Еще было тревожное предчувствие, что не отпускало с самого утра. Она даже позвонила воспитателю, чтобы уточнить, как себя чувствует Егорка, но у него все было нормально.
Потом она стала звонить Наташе, но та не брала трубку. Что было очень странным, хотя, может, счастливая влюбленная после своего поздравления и звонков не слышала. Чувство тревоги росло, и к вечеру Вика была уже сама не своя.
В шесть часов она закрыла столовую и пошла в садик, чтобы забрать брата. Когда она подошла, то увидела, что Егор и еще один мальчик играют на песке с машинками. Воспитательница Елена Сергеевна сидела на деревянной скамейке и листала модный журнал.
Молодая женщина была очень красива, но корыстна и завистлива. В свои двадцать пять лет она была не замужем, очень часто перебирая богатых любовников. С ее внешними данными у нее их было прилично, и все являлись очень состоятельными мужчинами. Хотя она считала, что это ее временное времяпровождение, пока она ищет себе достойного мужа. Все бы ничего, но очень она не любила, когда у кого-то недостойного, по ее мнению, было что-то лучше, чем у нее. И девушка всячески старалась показать никчемным, что не стоит радоваться и считать, что они счастливые.
– Здравствуйте, Елена Сергеевна! Как сегодня Егорка? – вежливо спросила Виктория.
– Добрый вечер, Виктория! Все нормально, – снисходительно ответила Елена.
– Замечательно, тогда мы пойдем, – проговорила девушка и направилась к брату, но воспитатель встала и быстро произнесла:
– Постойте, Виктория. Я хотела с вами поговорить.
– Да, я вас слушаю. Что-то с Егором? – взволнованно осведомилась девушка.
– Нет. Дело будет касаться вашего поведения.
– Что вы имеете в виду? – резко уточнила Вика.
– То, что ваш брат и так живет в ущербной семье, только с одной сестрой. И если я раньше терпела, не жалуясь в соответствующие органы, то сейчас моему терпению пришел конец.
– Не понимаю вас. Говорите, пожалуйста, конкретно, а не намеками.
– Ну что же… Хорошо. Я считаю, что ребенок не должен воспитываться в семье, где единственный кормилец и его член семьи недостойно себя ведет. Я, конечно, понимаю, что вам хочется погулять, но это не повод тащить мужика в дом и совокупляться там. Это аморально и недостойно. Между нами сказать, вообще не понимаю, что такой видный и богатый мужчина, как Волков, нашел в такой простушке? Ведь вы даже не смотрите за собой, а рядом ходят достойные!
– А достойные, как я понимаю, это вы? – осведомилась Вика, приходя в бешенство от такого унижения.
– И я в том числе! Вы считаете, что это не так? – возмущенно рявкнула Елена.
– Вы знаете, Елена Сергеевна, я не имею привычки судить по сплетням и унижать людей, как вы. Поэтому, возможно, я гожусь не только для того, чтобы спать со мной, а для чего-то большего.
– Да что вы себе позволяете?! – возмутилась женщина, не понимая, как ей могут так ответить.
– Я с вами разговариваю, а позволяете себе – вы. Если у меня не склочный характер, это не означает, что я позволю вытирать о себя ноги.
– Я же хотела открыть вам глаза! – «заботливо» прошипела воспитательница.
– Себе откройте, у меня с этим все в порядке. И еще: жалуйтесь, а я посмотрю, что скажут органы опеки и попечительства на вашу сплетню без доказательств.
– Да все знают!!!
– Что знают? Мы с братом обедали, а Волков подъехал как раз в это время, чтобы переговорить со мной о важном деле. И мы пригласили его на обед. Понятно?!
– Бред, чтобы такой мужчина, как он, ел у какой-то…
– Поварихи? Хочу заметить, что готовлю я отлично, чем могу похвастаться в отличие от некоторых…
– Мне это и не нужно с моими данными… – произнесла Елена Сергеевна, откидывая назад длинные светлые волосы.
– Рада за вас, а в мою жизнь попрошу не лезть. Смею заметить, что я Егору сестра, а не мать, и имею полное право заниматься своей личной жизнью. Это никоим образом не развращает и не сказывается на восприятии и поведении Егора.
– Ну что же, мы поняли друг друга. Возможно, вы и правы. Не нам судить, – снисходительно сказала женщина.
– Конечно, своей жизнью займитесь! А если мне понадобится психолог, я обязательно обращусь к специалисту, а не к любителям.
– Ваше право, – буркнула воспитательница и улыбнулась почти доброй улыбкой.
– Всего доброго! – выдала Виктория и быстрым шагом пошла к брату.
Егорка всю дорогу до дома рассказывал ей о том, как они с Витей играли в пиратов, а потом собирали конструктор. Но Вика почти не слушала брата, стараясь успокоиться и не трястись.
Когда они пришли домой, то переоделись в домашнюю одежду, помыли руки и пошли ужинать. После ужина мальчик побежал рисовать под детские песни, а Вика стала убирать посуду.
Волчица ее скулила, призывая хозяйку. Она вновь подошла к телефону и позвонила Наташе, но та не брала трубку. Вика немного постояла, задумчиво вглядываясь через окно на улицу, а потом вновь взяла телефон и вызвала такси. Следующий звонок был адресован матери Наташи.
– Да, – ответила Татьяна Федоровна.
– Здравствуйте, тетя Таня!
– Здравствуй, Викуля! Что-то случилось?
– Да. Не могли бы вы посмотреть за Егором, пока я съезжу в район по очень важному делу?
– Ты к Наташе? А то дозвониться до этой засранки не могу. Скажу отцу, чтобы ремень достал, и вспомнит она у меня детство. Я ведь переживаю за нее. А сегодня с утра на душе камень… Вот и сижу как на иголках.
– Да, я решила поехать к ней. Мы договаривались созвониться сегодня. Но она молчит, и я подумала…
– Правильно, моя хорошая. Веди ко мне Егорку, пусть ночует у меня, а то пока ты приедешь.
– Спасибо огромное! – с благодарностью произнесла Вика.
– Глупости не говори! Это тебе спасибо! И, милая, раз уж ты на такси, я Наташе передам свежей икры из кабачков, которую она обожает. Только сегодня закатала. Еще из Германии моя тетка прислала знатную посылку с конфетами, так что буду угощать вас и своей сладкоежке половину передам.
– Хорошо, тетя Таня.
– Жду! – произнесла соседка и отключилась.
Виктория положила телефон на стол и побежала к брату. За считанные минуты переодела его, положила в пакет пижаму и зубную щетку с пастой. Потом сама надела джинсы и тонкую бордовую водолазку.
Через десять минут после звонка они вышли из дома и направились к соседям. Там Татьяна Федоровна всех усадила пить чай с германскими конфетами и печеньем, хвастаясь заботливой теткой.
Когда Виктория услышала, что подъехало такси, она взяла огромную сумку с гостинцами и побежала к машине. Всю дорогу она накручивала себе всякие ужасы, тут же стараясь убедить себя, что сейчас приедет и поцелует закрытую дверь, а Наташка в это время на празднике у своего любимого мужчины.
И вот она, дверь, к которой Вика галопом бежала по лестнице до четвертого этажа. Она поставила сумку на коврик и стала нажимать на кнопку звонка. Никто не отвечал, но Вика по запаху чувствовала, что Наташа там. Виктория настойчиво звонила, действуя на нервы себе и подруге в надежде, что та откроет хотя бы для того, чтобы послать ее куда подальше.
Дверь открылась, и Вика увидела… выпившую, зареванную девушку.
– А ты что здесь? – хриплым голосом спросила Наташа.
– Решила к алкоголичке в гости заглянуть, раз она не отвечает на телефонные звонки.
– М-м-м… ладно, в одиночестве сопли пустить не получилось, заходи. Так даже лучше!
– Я…
– Давай-давай. Егорка с моей мамой?
– Да, но…
– Ну и все, заходи. Сейчас поплачусь тебе, какая я лохушка, а потом бухать будем.
– Не-е-е…
– Давай, что стоишь! Праздновать будем!
– А что праздновать?
– То, что одним лохом на земле будет меньше! – пробурчала Наташа, закрывая дверь за подругой.
ГЛАВА 6
Виктория сняла обувь и прошла за Наташей. У той в квартире было очень светло и красиво, особенно Вике нравился зал. Стенка, диван, два кресла, журнальный столик – все было подобрано со вкусом и нежностью. На столике стояла оригинальная бутылка коньяка и лежала шоколадка Milka с фундуком.
– Медик, ты в курсе, что желудок себе прикончишь таким напитком с шоколадом? Ты нормально хоть ела?
– Нет.
– А как ты завтра на работу пойдешь, если раньше только шампанским увлекалась?
– Оказалось, что наш главврач Пертонов Виктор Петрович не только отличный хирург, но и замечательный мужик, который по семейным обстоятельствам дал мне отгул на завтра.
– Это каким?
– Жизненным! Переходная ступень от дурочки к стерве…
– А как без тебя на работе?
– Мой участок Ольга возьмет, у нее завтра вечерний прием. Я ее постоянно подменяю, когда у нее дети болеют. Так что все нормально с работой.
– А может, тебе хватит? – с беспокойством спросила Вика.
– Садись давай. Ой, все не могу поверить, что я полгода бесплатной шлюшкой для одного сексуально озабоченного урода была.
– Павел… – горестно вздохнула Вика, усаживаясь в кресло, к которому Наташа подтолкнула столик и села на второе кресло.
– Да! Прикинь, как дура, приперлась на работу: вся такая курица нарядная и по уши довольная. Дорогой подарок ему купила и в кабинет пошла, чтобы первой поздравить «любимого». Там никого не было, и тут голоса… – сказала Наташа, наливая в маленькую рюмочку коньяк.
– Я не буду. Эту гадость ни разу в жизни не пила. По градусам это же водка, если не самогон.
– Я тоже не пила, будем вместе болеть.
– Мне-то на работу! И Егорка…
– Вика, не будь такой правильной, пожалуйста! Я тебя очень прошу. Ты же видишь, как мне хреново.
– Ой-й-й, ладно, только подожди. Там твоя мама тебе как раз закуску передала. Кстати, позвони ей. А то она уже себе места не находит.
– Хорошо. Давай так: я маме звоню, а ты закуску организуешь, и обе все быстренько делаем.
– Хорошо, – засмеялась Вика и пошла вытаскивать добро из сумки.
Через десять минут они сидели в креслах, а на журнальном столике стояла кабачковая икра в салатнике, пожаренные яйца с колбасой и шоколад.
– Ого, мы пьем или жрем? – засмеялась Наталья.
– Это чтобы не опьянеть! – возмутилась Вика.
– А-а-а, ну ладно тогда, – усмехнулась Наташа. – Ну все, у меня тост: за меня!!!
– Ты себе не льстишь? – с улыбкой проворчала подруга.
– Не-е, за поумневшую меня, которая получила урок и теперь будет соблюдать правила.
– А какие?
– Амурные!!! Пей, потом расскажу.
Девушки выпили и закусили, сопровождая это кислыми выражениями лиц и непонятными звуками.
– Ужас, ну и гадость! – прохрипела Виктория.
– Ну-у-у… мне продавщица сказала, что бабы в паспортном столе только этот коньяк пьют.
– Да? Жуть! – скривилась Вика.
– Вот и поддержим баб!
– Точно, не одним же им эту гадость пить. Ну, так что?
– Вкратце: я стою в подсобке и слышу, как он родному брату говорит, что сделал богатой девочке ребенка и теперь поедет к тестю задницу лизать, будет у него за это руководителем работать. Ну а я – добрая давалка, влюбившаяся в него, только ноги раздвигаю в любое время по его желанию.
– Сволочь! – с искренним возмущением выдала Виктория.
– Сука! – добавила Наталья.
– Скотина! – не успокаивалась девушка, не понимая, как можно быть таким жестоким.
– Представь, жаловался, что я только пуританские позы одобряю, а в попу не даю…
– Мамочки, а зачем? Разве такое делают в постели?
– Делают, кому нравится, а я не понимаю… Брезгливая, видно…
– Я в шоке.
– Верю… А ты что такая замученная?
– Елена Сергеевна учить меня стала, обличать поведение и мораль читать, угрожая, что найдет на такую проститутку, как я, управу в виде органов опеки и попечительства.
– Вот тварь! Чья бы корова мычала!!!
– Да я тоже до бешенства была возмущена!
– Ты ей в морду плюнула, или тапком заехала по ее харе, чтобы с чувством и особым пониманием? – поинтересовалась подруга, пробуя ложкой кабачковую икру.
– Нет, я не знаю, с кем она сейчас спит, а то завтра явится ко мне с листочком экспертизы, а там побои. И все, не видать мне Егорки.
– Это точно. Хотя ты бы в любом случае не полезла драться…
– А смысл? Что бы я этим доказала? Сплетницы бы тогда вообще меня сожрали, мол, дерусь, совсем неадекватная.
– Вот же… Сплетничают?
– Да не то слово, сил уже нет терпеть все. Если бы мне было плевать, а то же нет, вот и переживаю...
– А что с Волковым? – лениво осведомилась Наташа.
– Приезжал. Он оборотень и моя пара.
– Да ну? – удивилась Наталья.
– Сама в ужасе была. Тебе не стала говорить, когда за Егоркой пришла, но метка у меня просто невероятных размеров.
– Да рассказывай ты, – нетерпеливо сказала девушка, наливая коньяк.
– Ну что, поговорили… Сказал, даст время, чтобы узнать друг друга… Я так всего этого боюсь…
– Да… Если судить по твоей матери, то пара с оборотнем – это проклятье, надо от него бежать, как от чумы.
– Да-а-а, мама всегда с ужасом вспоминала свою жизнь с… Леонидом.
Примерно в таком духе продолжались разговоры девушек, и к часу ночи коньяк был выпит. На Викторию алкоголь сильно не подействовал, так как она халтурила, не допивая, и сущность оборотня не давала расслабиться организму. Она помогла уже совсем пьяненькой Наташе дойти до кровати, уложила ее и укрыла одеялом. Потом прибрала зал и вымыла всю посуду. Когда она взяла телефон, то обнаружила 15 пропущенных вызовов и два сообщения от Дмитрия:
«Привет. Почему не берешь трубку?»
«Где ты?»
И все, на этом звонки закончились и сообщения тоже. Последний звонок был час назад.
«Наверное, подумал, что я сплю. Конечно, если бы он знал, что я напилась и нахожусь в районе у подруги дома, почти рядом с ним, то был бы в шоке…»
Виктория не стала ему сейчас звонить и беспокоить, решив перезвонить завтра. Вызвала такси. Когда водитель прислал сообщение, автоматически захлопнула дверь и вышла на улицу.
Как только она оказалась позади дома, ее взгляд упал на черный огромный внедорожник. Тут пассажирская дверь открылась, и появился Дмитрий, недовольно буркнув:
– Садись, Виктория. Думал, ты уже решила ночевать у подруги.
Девушка с непониманием посмотрела на мужчину, потом на машину и, заикаясь, произнесла:
– Я такси вызвала…
– Он уехал!
Виктория вздохнула и села на переднее место, тихо захлопнув дверь. Дмитрий внимательным взглядом посмотрел на нее, потом сжал руль и тронулся с места.
– Как ты здесь оказался? – чуть слышно осведомилась девушка.
– Как тебе сказать… Когда ты не ответила на звонки, я собрался и поехал к тебе. Но на выезде из города почувствовал твой запах и направился по следу. Поднялся по лестнице пятиэтажки и понял, что вы там с подругой… пьете.
– Ого. Тебе следователем нужно работать с такими способностями.
