- Понимаю, - ответила Арта.
- И еще одно... То, что я готов простить своей дочери, не смогу простить другим. Сама на принца-консорта не засматривайся...
- Так точно, ваше величество!
– Нервничаешь? Пойдем с нами, кофею выпьем.
Такой знак благоволения долго помнится, можно гордиться. Пока Арта пила кофе в обществе короля, его секретаря и нескольких сановников, из гостиницы привезли ее нехитрые пожитки.
И ее непосредственный начальник, отвечавший за охрану королевских особ, отправил ее познакомиться с сослуживцами.
Арте выдали номерную бляху, она же ключ для комнаты и талон в столовую. Комната небольшая с кроватью, сундуком, шкафом, огромным комодом, бюро, мягким креслом и парой стульев. Мебель старинная, красивая, списанная когда-то из королевских покоев. Жилой отсек расположен в подвале, поэтому всегда освещен мягким магическим светом, большое окно - фальшивое, удобства общие с соседями.
Стойло ей закинуть вещи, как явился паж, известил, что Арту ждут у портного, шить новый мундир, а после у парикмахера.
Запас раскроенных мундиров под любой размер у королевских портных имелся. Осталось только их вышить и сшить в единое целое. Словом, начать и кончить. Хотя вышивальщицы не на пяльцах иголкой работают, а на швейных машинках, но вышить надо воротники, обшлаг и карманные клапаны на всех мундирах. На парадном, праздничном и выходном к этому добавляется вышивка по швам, фалдам и на груди. Сапожник закончит работу завтра, завтра же придут головные уборы и вещи от белошвейки.Хоть белье готовое, но метку вышивают на каждом предмете. Сроки жесткие, однако к первому дежурству Арта обещали, что снарядят привсей форме.
Парикмахер поработал над волосами. Возмущался, что хороший от природы материал так безнадежно губят, залымывая гребнями и резинками и пересушивая неподходящими шампунями. Так еще и вместо того, чтобы аккуратненько промакивать после мытья полотенцем, бездумно сушат магией! Выдал средства для ухода, подравнял и предписал явиться через месяц.
Арта пожала плечами. Ее в своих волосах в основном все устраивало. Главное - они у нее были. И действительно, неплохие. Но профессионалу виднее.
Принцесса оказалась склонна к нытью и саможалению. Не то, чтобы Арта считала, будто все вокруг должны быть несгибаемы, как стальные прутья, но сколько можно?
Ни разу она не сказала: "Ах, бедный Марайн". Нет, только о себе; вот она несчастная, аж третье пирожное от нервов съесть не может, бедняжечка.
Мало того, что за нелюбимого выдают, так еще и в приданом всего-то украшений золотых на какие-нибудь жалкие миллион золотых.
Свита ей поддакивала: "Ах, это ужасно!"
Принцесса чуть было не упала в обморок на встрече с лекарями, где ей и королю рассказали о, бесспорно, малоаппетитных медицинских подробностях ранения, но не показали же, в самом деле!
Как она с такой нежной конституцией в госпитале работала?
Оказалось, так и работала — дня три, пока журналисты рядом крутились.
Арта начала подозревать, что король немножечко сам виноват, что у него такая негодящая наследница.
А в ночь после свадьбы принцесса и вовсе выкинула такой фортель, какого Арта от нее не ожидала.
Амулеты, выданные королем, были активированы круглосуточно. Так что она, пусть и дежурила в приемной принцессы, но услышала разговор между принцессой и бароном Рэнсомом Виллбадом так четко, будто их не отделяло друг друга несколько комнат.
А слегка напрягшись и прошептав формулу активации, еще и увидела. В спальне висел портрет кого-то из королевских предков; вот через глаза этого предка Арта и увидела спальню.
— Нас не прослушают? — спросила принцесса.
Она сидела на низком пуфике у камина, и розовый пеньюар со значением спадал с точеного плечика.
- Конечно, нет, - заверил ее барон. - Моим амулетам от подслушивания нет равных!
"Ну-ну", - подумала Арта. - "Удачи".
- Так что, - продолжил барон. - Позвольте руку! - вдруг попросил он, взглянул на нее и как будто вмиг подчинил своей воле.
Она смотрела на него зачарованно, неотрывно, а он опустился на колени, обнял ее ноги, зарылся лицом в ее колени и застыл.
Арта зажмурилась, потрясла головой. Отключиться от взгляда портрета не удалось. Она взглянула на принцессу. Большие глаза горят, в них страстная мольба.
Арта в отчаянии пыталась отрешиться от происходящего в спальне. Наконец ей удалось отключиться: вначале от картинки, потом от звука. И так понятно, что там происходит...
Она вернула картинку и звук через некоторое время.
Барон поднялся, поцеловал принцессе руки и ступни. Молча отошел к дальней стене, остановился, не поворачиваясь к ней лицом. Потом вернулся.
- Когда нам можно будет стать близкими законно, будет еще лучше, моя королева...
Она подняла голову.
- Скорее бы.
- Надеюсь, вы меня потом не возненавидите?
- За что же?
- Любовника любить проще, чем мужа. - И тут же спохватился. - Это вообще присуще женщинам.
- Ненависти к вам у меня никогда не будет.
- Знаю! Знаю! Иначе и быть не может! Вы ко мне так добры, что даже думать страшно!
Барон покосился на дверь.
- Вы сумеете сохранить это в тайне? Марайн не переживет.
- Ну и пусть! - бросила принцесса, взглянув ему в лицо. - Я, конечно, не хочу, чтобы он знал или даже подозревал что-то... Не хочу огорчать его. По-моему, ничего плохого я не делаю, а как по-вашему?
- Боги, что ж тут плохого! Он даже должен быть благодарен... Вы просто бесконечно добры ко мне... и к нему. Невыносимо добры.
Он отвернулся, и Арта увидела, как по его красивым губам скользнула змеиная, людоедская улыбка.
- Не нужно, чтобы кто-то знал, правда? - уже просила Лорейн. - Он очень расстроится, а если не узнает - ничего и не заподозрит. И никому не будет плохо. Мне даже отец говорил, что такое случается. Лишь бы дети были от законного мужа.
- Я должен идти, - сказал барон. - Но буду весь день думать только о вас, моя королева.
- Я еще не королева...
Арта с удовольствием уронила бы барона пару раз с лестницы, но приказ есть приказ. Тайными ходами, о которых ей рассказал начальник стражи, она протащила барона ближе к скотному двору. Пусть валяется тут, где ему самое место.
С докладом королю она решила повременить, и вернулась к принцу-консорту. Он не спал, и встретил ее с улыбкой.
- Хорошо, что вы вернулись. Не хотите ли со мной отпраздновать мою свадьбу? - предложил принц-консорт.
Арта опустилась в кресло.Как свадьбу отпраздновала принцесса, она уже видела...
- Знаете, - продолжил принц-консорт, - глаза его лихорадочно горели. - Говорят, у человека три способа реагировать на опасность: бежать, замереть и бить. Я всегда бил... А теперь не могу. И успокоиться не могу. Сердце колотится.
- Может, позвать лекаря? - участливо спросила Арта.
- О нет. Только не это. Можете просто со мной поговорить?
- О чем?
Он скользнул взглядом по ее мундиру.
- Да хоть бы о искусстве ведения войны.
- Искусство войны - моя настольная книга, - рассмеялась Арта.
- Да, это действительно сокровище. Его мудрость актуальна и сегодня.
- Я все прочла о битве при Рэасте. Это удивительно, как король Карилаг смог окружить парсийцев.
- О да, Рэаст... Блестящий пример военного гения. Его тактика "двойного охвата" вошла в учебники.
- А как насчет битвы при Варсманте? Ролунт Собиратель Земель...
Марайн рассмеялся
- А, наш молодой озорник с непобедимой армией. Он завоевал мир в неполные тридцать лет. Невероятный лидер.
- И все же, у него было много потерь. Его амбиции иногда опережали его возможности.
- Совершенно верно. Война - это всегда игра на грани. Нужно находить баланс между агрессией и осторожностью.
- Вы, должно быть, видели бесчисленное множество сражений...
- Я ведь только рыцарь-защитник. Наши битвы однообразны. Зашел в круг, всех порубил. Или тебя порубили.
Арта не заметила, как уселась в кресло поудобнее, положив подбородок на колени. Ей вдруг стало очень уютно. Трещал камин, за окном было так темно...
- Да, я как-то не подумала.
- А вот у вас опыт должен быть поразнообразнее. Расскажите мне что-нибудь... Что-то, чего нет в книгах.
- Однажды я командовала кавалерийским отрядом в битве у реки. Мы оказались в окружении, и казалось, что все потеряно. Но мы собрались с силами, объединились и прорвали вражеские ряды. Это было... незабываемо.
- Это потрясающе.
- История - не просто сухие факты. Она полна приключений, лишений и триумфов. Книги могут дать нам знания, но только опыт может научить нас истинной сути войны.
- Но она не такая страшная, как политические, тихие, кабинетные войны.
- В сегодняшнем бою мы победили или проиграли? - задумчиво спросила Арта. Ей вдруг захотелось ослабить тугой узел на затылке, распустить волосы...
- О, моя внезапная кавалерия, - рассмеялся принц-консорт. - Вы спасли меня. Я не ожидал, что барон будет так решителен. И в какой-то момент нашего диалога я забыл, что совершенно беспомощен.
Арта решила перевести тему, видя, как он погрустнел.
- А еще вы любите поэзию, - робко добавила Арта. Марайн поощрительно кивнул. - Только не замшелых классиков. Что-нибудь поновее. Вот мне, например, нравятся стихи Райна М. Вы читали? - Она на память прочла запавшее в душу стихотворение, глядя на картину на стене. Оно будто иллюстрировало строки. Марайн неожиданно рассмеялся.
- Да, я знаю этого поэта.
- Если бы я встретила его лет пять назад, точно бы влюбилась. Даже если он старик или юнец в прыщаз и очках с толстыми стеклами. Он мне помог перенести самые поганые времена.
- Да, это хорошие строки.
- Прочтите что-нибудь свое.
- О, нет... - рассмеялся Марайн. - Мне нужно крепко напиться, чтобы начать читать свои стихи...
- А как же стих для барона?
- Экспромт. Да и вы читаете лучше меня.
Арта с удивлением посмотрела на принца-консорта. Потом вскочила.
- Не может быть. Вы... Точно! Райн М. Марайн! Ну конечно! Боги и Защитники, вот я дурочка! Ваш последний сборник просто потрясающий! Ваши стихи настолько пронзительны и образны!
- Благодарю вас, Арта. Ваше мнение для меня много значит.
- Я заметила одну вещь в ваших произведениях. Вы часто используете неожиданные метафоры и сравнения. Это придает им такую живость и глубину.
- Да, я люблю играть со словами, находить непроторенные пути выражения мысли. Поэзия — это ведь не только о правилах и рифмах, верно?
- Совершенно верно! А еще в ваших стихах есть такая трогательная искренность. Я чувствовала, будто знаю вас после прочтения всего пары строк.
- Значит, я достиг своей цели. Поэзия должна говорить от сердца к сердцу.
- Мне нравится, как вы думаете о поэзии. Она для вас словно живое существо.
- Именно так я к ней и отношусь. Стихи живут своей собственной жизнью, они могут меняться и расти с течением времени...
В дверь спальни заколотили кулаками. Арта напряглась, услышав голос принцессы. Марайн указал Арте на тайную дверь и громко сказал:
- Входи, милая.
Первым делом, стоило Арте скрыться за фальшивым книжным шкафом, Марайн скрыл комнату от любых следящих амулетов.
В первую очередь спасая остатки собственного самоуважения.
"Распустил перья, как павлин перед красивой женщиной", - раздраженно подумал он. - "Ты между прочим, женат с сегодняшнего дня".
Его жена вошла раскрасневшись, принося с собой аромат цветов и жизни.
Марайн прикрыл глаза. "Она могла бы быть моей. Но не будет".
- Наедине, - сказала Лорейн, - обращайся ко мне "ваше высочество". Не иначе. Понял?
- Что же, ваше высочество, привело вас ко мне в столь поздний час?
Она подошла к постели, откинула одеяло, поморщилась.
- Ты уже меньше воняешь.
- Благодарю, ваше высочество. Раны заживают, ваше вы...
Она ударила его по щеке коротко, не размахиваясь.
- Насмешек я не потерплю.
Марайн медленно поднял руку, она, казалось, весила килограмм сто. Коснулся щеки.
- Это интересно, моя милая.
Лорейн топнула ногой.
- Хватит, - завизжала она. - Хватит. Хватит! Хватит!
- Успокойся, - сказал Марайн.- Так истерят только слабаки.
Лорейн застыла.
- Ах, - процедила она. - Только слабаки, говоришь?
Она взяла со столика подсвечник и чуть помедлила, вглядываясь в лицо супруга. Коснулась его виска, щеки, шеи, запуталась пальцами в волосах и вдруг сжала в кулаке густые пряди, потянула сильно, больно. Пламя свечи оказалось совсем рядом с лицом, зашипели опаленные завитушки у виска. Марайн выругался. Дернул головой.
- А, - злорадно заметила Лорейн. - Боишься? Герой.
- Не люблю смотреть, как люди делают глупости. Как бы ты объяснила ожог?
- Почему, - зло спросила принцесса, - я должна что-то объяснять?
Марайн почувствовал, как снова кружится голова. Раплата за бессонную ночь. Но разговор с Артой, воспоминание о нем, придало ему сил.
- Потому что ты принцесса. Будущая королева. В конце концов, ты человек... Разве тебе не стыдно за свою выходку? Разве тебя не учили жалеть, сострадать, сочувствовать?
Она вдруг изменилась в лице.
- Учили... - совсем другим тоном ответила она. - Я не знаю, что со мной.
Марайн посмотрел на жену попристальнее.
Он попытался понять, показалось ли ему что-то странным в ауре принцессы. Багровый всполох...
Но ее осматривали лучшие маги Известного мира. Никто не видел на Лорейн заклятий...
По наитию он применил к ней заклятие, которым успокаивал напуганных лошадей. Лорейн на несколько секунд замерла. Затем сказала:
- Жизнь ко мне несправедлива.
- Да, - подтвердил ее слова Марайн. - Расскажи мне об этой несправедливости.
Она окинула его презрительным взглядом.
- А вы сами не понимаете, в чем несправедливость? - спросила она злобно иронично. - Мой принц, я полагаю, нам следует обговорить наши притворные отношения. Подданные должны видеть нас как любящих супругов, но нам, разумеется, до этого дела нет.
- Дорогая Лорейн, я понимаю твое затруднение. Но прошу тебя, не нужно быть такой резкой. Мы можем найти компромисс, который удовлетворит нас обоих.
- Компромисс? Что ты предлагаешь? Чтобы я изображала покорную и преданную жену, в то время как ты будешь сидеть здесь, как овощ?
Он хотел зло огрызнуться, что ему лежать здесь как овощ тоже не слишком-то нравится. Но смягчил свои слова, как только мог.
- Я не овощ, Лорейн, - возразил Марайн, его голос стал тверже. - Я человек, который просто не может двигаться. Но мой разум по-прежнему острый, и я способен на многое. Мы можем превратить эти отношения в игру.
- Игру? - спросила Лорейн, приподняв бровь. - Что ты имеешь в виду?
- Мы будем играть в любящих супругов, - сказал Марайн. - Будем подшучивать друг над другом, бросать колкости и острые замечания. Но только наедине. На публике мы будем изображать идеальную пару.
Лорейн задумалась.
- Это... интересно, - сказала она. - А что насчет барона Рэнсома?
- Я не в том положении, чтобы что-то запрещать тебе. Или спорить с тобой. Если мы будем осторожны, то не имею ничего против, нет, - заверил ее Марайн. - Это даст нам свободу быть самими собой, и одновременно мы сохраним видимость счастливого брака.
Лорейн улыбнулась.
- Хорошо, мой принц. Я ценю твою находчивость. Я согласна на твою игру. Но помни, если ты попытаешься воспользоваться этим в своих интересах, я тебя уничтожу.
Марайн лишь пожал плечами.
- Я и не собирался, - сказал он. - Я ценю твою честность, Лорейн. Я рад, что мы достигли соглашения.
- И еще одно... То, что я готов простить своей дочери, не смогу простить другим. Сама на принца-консорта не засматривайся...
- Так точно, ваше величество!
– Нервничаешь? Пойдем с нами, кофею выпьем.
Такой знак благоволения долго помнится, можно гордиться. Пока Арта пила кофе в обществе короля, его секретаря и нескольких сановников, из гостиницы привезли ее нехитрые пожитки.
И ее непосредственный начальник, отвечавший за охрану королевских особ, отправил ее познакомиться с сослуживцами.
Арте выдали номерную бляху, она же ключ для комнаты и талон в столовую. Комната небольшая с кроватью, сундуком, шкафом, огромным комодом, бюро, мягким креслом и парой стульев. Мебель старинная, красивая, списанная когда-то из королевских покоев. Жилой отсек расположен в подвале, поэтому всегда освещен мягким магическим светом, большое окно - фальшивое, удобства общие с соседями.
Стойло ей закинуть вещи, как явился паж, известил, что Арту ждут у портного, шить новый мундир, а после у парикмахера.
Запас раскроенных мундиров под любой размер у королевских портных имелся. Осталось только их вышить и сшить в единое целое. Словом, начать и кончить. Хотя вышивальщицы не на пяльцах иголкой работают, а на швейных машинках, но вышить надо воротники, обшлаг и карманные клапаны на всех мундирах. На парадном, праздничном и выходном к этому добавляется вышивка по швам, фалдам и на груди. Сапожник закончит работу завтра, завтра же придут головные уборы и вещи от белошвейки.Хоть белье готовое, но метку вышивают на каждом предмете. Сроки жесткие, однако к первому дежурству Арта обещали, что снарядят привсей форме.
Парикмахер поработал над волосами. Возмущался, что хороший от природы материал так безнадежно губят, залымывая гребнями и резинками и пересушивая неподходящими шампунями. Так еще и вместо того, чтобы аккуратненько промакивать после мытья полотенцем, бездумно сушат магией! Выдал средства для ухода, подравнял и предписал явиться через месяц.
Арта пожала плечами. Ее в своих волосах в основном все устраивало. Главное - они у нее были. И действительно, неплохие. Но профессионалу виднее.
Глава 6
Принцесса оказалась склонна к нытью и саможалению. Не то, чтобы Арта считала, будто все вокруг должны быть несгибаемы, как стальные прутья, но сколько можно?
Ни разу она не сказала: "Ах, бедный Марайн". Нет, только о себе; вот она несчастная, аж третье пирожное от нервов съесть не может, бедняжечка.
Мало того, что за нелюбимого выдают, так еще и в приданом всего-то украшений золотых на какие-нибудь жалкие миллион золотых.
Свита ей поддакивала: "Ах, это ужасно!"
Принцесса чуть было не упала в обморок на встрече с лекарями, где ей и королю рассказали о, бесспорно, малоаппетитных медицинских подробностях ранения, но не показали же, в самом деле!
Как она с такой нежной конституцией в госпитале работала?
Оказалось, так и работала — дня три, пока журналисты рядом крутились.
Арта начала подозревать, что король немножечко сам виноват, что у него такая негодящая наследница.
А в ночь после свадьбы принцесса и вовсе выкинула такой фортель, какого Арта от нее не ожидала.
Амулеты, выданные королем, были активированы круглосуточно. Так что она, пусть и дежурила в приемной принцессы, но услышала разговор между принцессой и бароном Рэнсомом Виллбадом так четко, будто их не отделяло друг друга несколько комнат.
А слегка напрягшись и прошептав формулу активации, еще и увидела. В спальне висел портрет кого-то из королевских предков; вот через глаза этого предка Арта и увидела спальню.
— Нас не прослушают? — спросила принцесса.
Она сидела на низком пуфике у камина, и розовый пеньюар со значением спадал с точеного плечика.
- Конечно, нет, - заверил ее барон. - Моим амулетам от подслушивания нет равных!
"Ну-ну", - подумала Арта. - "Удачи".
- Так что, - продолжил барон. - Позвольте руку! - вдруг попросил он, взглянул на нее и как будто вмиг подчинил своей воле.
Она смотрела на него зачарованно, неотрывно, а он опустился на колени, обнял ее ноги, зарылся лицом в ее колени и застыл.
Арта зажмурилась, потрясла головой. Отключиться от взгляда портрета не удалось. Она взглянула на принцессу. Большие глаза горят, в них страстная мольба.
Арта в отчаянии пыталась отрешиться от происходящего в спальне. Наконец ей удалось отключиться: вначале от картинки, потом от звука. И так понятно, что там происходит...
Она вернула картинку и звук через некоторое время.
Барон поднялся, поцеловал принцессе руки и ступни. Молча отошел к дальней стене, остановился, не поворачиваясь к ней лицом. Потом вернулся.
- Когда нам можно будет стать близкими законно, будет еще лучше, моя королева...
Она подняла голову.
- Скорее бы.
- Надеюсь, вы меня потом не возненавидите?
- За что же?
- Любовника любить проще, чем мужа. - И тут же спохватился. - Это вообще присуще женщинам.
- Ненависти к вам у меня никогда не будет.
- Знаю! Знаю! Иначе и быть не может! Вы ко мне так добры, что даже думать страшно!
Барон покосился на дверь.
- Вы сумеете сохранить это в тайне? Марайн не переживет.
- Ну и пусть! - бросила принцесса, взглянув ему в лицо. - Я, конечно, не хочу, чтобы он знал или даже подозревал что-то... Не хочу огорчать его. По-моему, ничего плохого я не делаю, а как по-вашему?
- Боги, что ж тут плохого! Он даже должен быть благодарен... Вы просто бесконечно добры ко мне... и к нему. Невыносимо добры.
Он отвернулся, и Арта увидела, как по его красивым губам скользнула змеиная, людоедская улыбка.
- Не нужно, чтобы кто-то знал, правда? - уже просила Лорейн. - Он очень расстроится, а если не узнает - ничего и не заподозрит. И никому не будет плохо. Мне даже отец говорил, что такое случается. Лишь бы дети были от законного мужа.
- Я должен идти, - сказал барон. - Но буду весь день думать только о вас, моя королева.
- Я еще не королева...
Глава 7
Арта с удовольствием уронила бы барона пару раз с лестницы, но приказ есть приказ. Тайными ходами, о которых ей рассказал начальник стражи, она протащила барона ближе к скотному двору. Пусть валяется тут, где ему самое место.
С докладом королю она решила повременить, и вернулась к принцу-консорту. Он не спал, и встретил ее с улыбкой.
- Хорошо, что вы вернулись. Не хотите ли со мной отпраздновать мою свадьбу? - предложил принц-консорт.
Арта опустилась в кресло.Как свадьбу отпраздновала принцесса, она уже видела...
- Знаете, - продолжил принц-консорт, - глаза его лихорадочно горели. - Говорят, у человека три способа реагировать на опасность: бежать, замереть и бить. Я всегда бил... А теперь не могу. И успокоиться не могу. Сердце колотится.
- Может, позвать лекаря? - участливо спросила Арта.
- О нет. Только не это. Можете просто со мной поговорить?
- О чем?
Он скользнул взглядом по ее мундиру.
- Да хоть бы о искусстве ведения войны.
- Искусство войны - моя настольная книга, - рассмеялась Арта.
- Да, это действительно сокровище. Его мудрость актуальна и сегодня.
- Я все прочла о битве при Рэасте. Это удивительно, как король Карилаг смог окружить парсийцев.
- О да, Рэаст... Блестящий пример военного гения. Его тактика "двойного охвата" вошла в учебники.
- А как насчет битвы при Варсманте? Ролунт Собиратель Земель...
Марайн рассмеялся
- А, наш молодой озорник с непобедимой армией. Он завоевал мир в неполные тридцать лет. Невероятный лидер.
- И все же, у него было много потерь. Его амбиции иногда опережали его возможности.
- Совершенно верно. Война - это всегда игра на грани. Нужно находить баланс между агрессией и осторожностью.
- Вы, должно быть, видели бесчисленное множество сражений...
- Я ведь только рыцарь-защитник. Наши битвы однообразны. Зашел в круг, всех порубил. Или тебя порубили.
Арта не заметила, как уселась в кресло поудобнее, положив подбородок на колени. Ей вдруг стало очень уютно. Трещал камин, за окном было так темно...
- Да, я как-то не подумала.
- А вот у вас опыт должен быть поразнообразнее. Расскажите мне что-нибудь... Что-то, чего нет в книгах.
- Однажды я командовала кавалерийским отрядом в битве у реки. Мы оказались в окружении, и казалось, что все потеряно. Но мы собрались с силами, объединились и прорвали вражеские ряды. Это было... незабываемо.
- Это потрясающе.
- История - не просто сухие факты. Она полна приключений, лишений и триумфов. Книги могут дать нам знания, но только опыт может научить нас истинной сути войны.
- Но она не такая страшная, как политические, тихие, кабинетные войны.
- В сегодняшнем бою мы победили или проиграли? - задумчиво спросила Арта. Ей вдруг захотелось ослабить тугой узел на затылке, распустить волосы...
- О, моя внезапная кавалерия, - рассмеялся принц-консорт. - Вы спасли меня. Я не ожидал, что барон будет так решителен. И в какой-то момент нашего диалога я забыл, что совершенно беспомощен.
Арта решила перевести тему, видя, как он погрустнел.
- А еще вы любите поэзию, - робко добавила Арта. Марайн поощрительно кивнул. - Только не замшелых классиков. Что-нибудь поновее. Вот мне, например, нравятся стихи Райна М. Вы читали? - Она на память прочла запавшее в душу стихотворение, глядя на картину на стене. Оно будто иллюстрировало строки. Марайн неожиданно рассмеялся.
- Да, я знаю этого поэта.
- Если бы я встретила его лет пять назад, точно бы влюбилась. Даже если он старик или юнец в прыщаз и очках с толстыми стеклами. Он мне помог перенести самые поганые времена.
- Да, это хорошие строки.
- Прочтите что-нибудь свое.
- О, нет... - рассмеялся Марайн. - Мне нужно крепко напиться, чтобы начать читать свои стихи...
- А как же стих для барона?
- Экспромт. Да и вы читаете лучше меня.
Арта с удивлением посмотрела на принца-консорта. Потом вскочила.
- Не может быть. Вы... Точно! Райн М. Марайн! Ну конечно! Боги и Защитники, вот я дурочка! Ваш последний сборник просто потрясающий! Ваши стихи настолько пронзительны и образны!
- Благодарю вас, Арта. Ваше мнение для меня много значит.
- Я заметила одну вещь в ваших произведениях. Вы часто используете неожиданные метафоры и сравнения. Это придает им такую живость и глубину.
- Да, я люблю играть со словами, находить непроторенные пути выражения мысли. Поэзия — это ведь не только о правилах и рифмах, верно?
- Совершенно верно! А еще в ваших стихах есть такая трогательная искренность. Я чувствовала, будто знаю вас после прочтения всего пары строк.
- Значит, я достиг своей цели. Поэзия должна говорить от сердца к сердцу.
- Мне нравится, как вы думаете о поэзии. Она для вас словно живое существо.
- Именно так я к ней и отношусь. Стихи живут своей собственной жизнью, они могут меняться и расти с течением времени...
В дверь спальни заколотили кулаками. Арта напряглась, услышав голос принцессы. Марайн указал Арте на тайную дверь и громко сказал:
- Входи, милая.
Первым делом, стоило Арте скрыться за фальшивым книжным шкафом, Марайн скрыл комнату от любых следящих амулетов.
В первую очередь спасая остатки собственного самоуважения.
"Распустил перья, как павлин перед красивой женщиной", - раздраженно подумал он. - "Ты между прочим, женат с сегодняшнего дня".
Его жена вошла раскрасневшись, принося с собой аромат цветов и жизни.
Марайн прикрыл глаза. "Она могла бы быть моей. Но не будет".
- Наедине, - сказала Лорейн, - обращайся ко мне "ваше высочество". Не иначе. Понял?
- Что же, ваше высочество, привело вас ко мне в столь поздний час?
Она подошла к постели, откинула одеяло, поморщилась.
- Ты уже меньше воняешь.
- Благодарю, ваше высочество. Раны заживают, ваше вы...
Она ударила его по щеке коротко, не размахиваясь.
- Насмешек я не потерплю.
Марайн медленно поднял руку, она, казалось, весила килограмм сто. Коснулся щеки.
- Это интересно, моя милая.
Лорейн топнула ногой.
- Хватит, - завизжала она. - Хватит. Хватит! Хватит!
- Успокойся, - сказал Марайн.- Так истерят только слабаки.
Лорейн застыла.
- Ах, - процедила она. - Только слабаки, говоришь?
Она взяла со столика подсвечник и чуть помедлила, вглядываясь в лицо супруга. Коснулась его виска, щеки, шеи, запуталась пальцами в волосах и вдруг сжала в кулаке густые пряди, потянула сильно, больно. Пламя свечи оказалось совсем рядом с лицом, зашипели опаленные завитушки у виска. Марайн выругался. Дернул головой.
- А, - злорадно заметила Лорейн. - Боишься? Герой.
- Не люблю смотреть, как люди делают глупости. Как бы ты объяснила ожог?
- Почему, - зло спросила принцесса, - я должна что-то объяснять?
Марайн почувствовал, как снова кружится голова. Раплата за бессонную ночь. Но разговор с Артой, воспоминание о нем, придало ему сил.
- Потому что ты принцесса. Будущая королева. В конце концов, ты человек... Разве тебе не стыдно за свою выходку? Разве тебя не учили жалеть, сострадать, сочувствовать?
Она вдруг изменилась в лице.
- Учили... - совсем другим тоном ответила она. - Я не знаю, что со мной.
Марайн посмотрел на жену попристальнее.
Он попытался понять, показалось ли ему что-то странным в ауре принцессы. Багровый всполох...
Но ее осматривали лучшие маги Известного мира. Никто не видел на Лорейн заклятий...
По наитию он применил к ней заклятие, которым успокаивал напуганных лошадей. Лорейн на несколько секунд замерла. Затем сказала:
- Жизнь ко мне несправедлива.
- Да, - подтвердил ее слова Марайн. - Расскажи мне об этой несправедливости.
Она окинула его презрительным взглядом.
- А вы сами не понимаете, в чем несправедливость? - спросила она злобно иронично. - Мой принц, я полагаю, нам следует обговорить наши притворные отношения. Подданные должны видеть нас как любящих супругов, но нам, разумеется, до этого дела нет.
- Дорогая Лорейн, я понимаю твое затруднение. Но прошу тебя, не нужно быть такой резкой. Мы можем найти компромисс, который удовлетворит нас обоих.
- Компромисс? Что ты предлагаешь? Чтобы я изображала покорную и преданную жену, в то время как ты будешь сидеть здесь, как овощ?
Он хотел зло огрызнуться, что ему лежать здесь как овощ тоже не слишком-то нравится. Но смягчил свои слова, как только мог.
- Я не овощ, Лорейн, - возразил Марайн, его голос стал тверже. - Я человек, который просто не может двигаться. Но мой разум по-прежнему острый, и я способен на многое. Мы можем превратить эти отношения в игру.
- Игру? - спросила Лорейн, приподняв бровь. - Что ты имеешь в виду?
- Мы будем играть в любящих супругов, - сказал Марайн. - Будем подшучивать друг над другом, бросать колкости и острые замечания. Но только наедине. На публике мы будем изображать идеальную пару.
Лорейн задумалась.
- Это... интересно, - сказала она. - А что насчет барона Рэнсома?
- Я не в том положении, чтобы что-то запрещать тебе. Или спорить с тобой. Если мы будем осторожны, то не имею ничего против, нет, - заверил ее Марайн. - Это даст нам свободу быть самими собой, и одновременно мы сохраним видимость счастливого брака.
Лорейн улыбнулась.
- Хорошо, мой принц. Я ценю твою находчивость. Я согласна на твою игру. Но помни, если ты попытаешься воспользоваться этим в своих интересах, я тебя уничтожу.
Марайн лишь пожал плечами.
- Я и не собирался, - сказал он. - Я ценю твою честность, Лорейн. Я рад, что мы достигли соглашения.
