— Извините, — Василиса высморкалась на этот раз в платок и со смущенной улыбкой провела рукой по жилетке шефа, чем сильнее размазала черно-красное пятно от туши и помады. — Это такое.. Такое.. Трогает за самые чувствительные места души…
— Голубушка, — Камилла подошла и помогла женщине отлепиться от шефа. — Ну нельзя же так, — хозяйка обняла несчастную. — Идемте, я провожу вас умыться.
Василису увели, и гости некоторое время обдумывали случившееся. Кто-то восхищался тонкой душевной организацией напарницы детектива, кто-то пытался скрыть усмешку, кто-то переглядывался, строя глазки друг другу, а Татьяна просто смотрела в окно, прикидывая, как же они пойдут домой при такой метели.
Погода действительно не изменилась. Мало того, за белой пеленой не было видно даже фонаря, что должен быть где-то в метре от здания.
— Мне кажется, что это надолго, — будто уловил мысли девушки Бен.
— Эх, а я бы сейчас не отказалась отправиться на курорт. Хотя бы на тот, что в этой книге, — Татьяна вернулась в кресло и взяла в руки том, который недавно закончила читать.
Беседа седьмая. Романтика в жизни вампиров, или Рассказ Александры Гай «Глоток лунного света» (http://www.vamp-league.org/page/rasskaz-glotok-lunnogo-sveta-aleksandra-gaj)
— Здесь благодаря мелким бытовым подробностям хорошо передана атмосфера маленького курортного городка, теплой лунной ночи. Выдержан элегический тон любви, пронесенной сквозь года. Мне понравилось, — улыбнулась Татьяна.
— И конечно, объектом любви стал вампир? — не удержался от подкола Бен, медленно переводя взгляд с Энни на молодую охотницу.
— Да. Но героиня — тоже вампирша. Правда, здесь в едином ритме идет и современное действие, и экскурсы в историю, и даже сообщение о звездной природе вампиров. Возможно, если бы стиль менялся в зависимости от темы, рассказ получился бы более объемным и многоплановым, — Татьяна обхватила руками воображаемую сферу. — А еще такое впечатление, что из-за технического сбоя слетело деление текста на абзацы. Если так и было задумано и автор планировал сделать единый лирический монолог-монолит, то, мне кажется, попытка не удалась. Психологическое состояние героини все же не настолько экзальтированное, чтобы вынести на единственной волне весь объем текста.
Кошка, лежащая в ногах Лари, громко замурчала, то ли сообщая о получаемом удовольствии, то ли соглашаясь с высказыванием Татьяны.
— И вот здесь, — девушка некоторое время листала страницы в поисках нужной. — «Ян в аксамитовом кунтуше и жупане из золотой парчи». С одной стороны, историческая достоверность — это хорошо... С другой стороны, если ради воссоздания экзотического колорита автор вынужден перейти на иностранный язык, — раздался вздох. — Позволю себе усомниться в художественной ценности результата. Я, например, не знаю, что такое аксамит, кунтуш и жупан. В результате — образ героя не сложился.
— А если обратиться к Гуглу? — резонно заметила Энни.
— Можно, конечно, но это нарушит настроение. По-моему, в таких случаях все же позволительно заменить иностранные либо старинные слова понятным среднему читателю аналогом, — Татьяна захлопнула книгу. — В целом: приятный рассказ, полностью соответствующий романтичному названию! Как представитель человеков, скажу: нет ничего милее, чем провести вечер в компании вампирюг, если наблюдаешь за ними сквозь страницы… Уверена, автор произведения — вампир! Только они бывают такими романтичными!
На стол перед детективом, который как раз пытался привести себя в порядок, легла книга. Мужчине придется ознакомиться с ней, надеясь, что она поможет в расследовании.
— Романтика отношений — отдельный пункт во многих произведениях, — заметил Бен, и с ним согласилась Лари, на этот раз издав сразу три звука, которые были интерпретированы как “ага”.
— С учетом того, сколько живут вампиры, они должны быть потрясающими любовниками, — мечтательно произнесла юная охотница, зябко кутаясь в кофту.
— Возможно, но при условии, что они снизойдут до тебя, а не предпочтут кого-то… одного с ними пола, — заметила Энни, проводя рукой по краю своей шарфовой конструкции на шее.
С деланной наивностью она с удовольствием наблюдала, как сморщился носик Татьяны, негодующе засопел Карл, как хмыкнул Бен, опередив слоговое выражение мыслей Лари на пару секунд.
— И все же как бы мы к этому не относились, но авторы частенько поднимают и эти вопросы, — как бы издали намекнул Бен, стараясь обойти эту щекотливую тему.
— Что у вас там? — детектива обмануть не удалось. Мужчина понял, к чему клонит охотник.
— Что у меня тут может быть, кроме очередной книги? — усмехнулся врач. — Итак...
Беседа восьмая. Застрявшие в детстве, или Роман Ориби Каммпир «Рождённый жить» (http://www.vamp-league.org/page/roman-rozhdjonnyj-zhit-drich-inessa-alekseevna-oribi-kammpirr)
— В этом произведении жизнь и смерть идут вровень. Люди, стремящиеся к жизни, покупают ее ценой смерти тех, кого они считают ведьмами или вампирами.
Митис — город, где происходят основные действия — также лишается жизни, в то время как на территориях, где находится замок, жизнью наполнено все: и каменные своды, и реки, и земли.
Автору удается воссоздать атмосферу безнадежности и отчаяния:
«Исчезнувшие не возвращались, пропавших считали убитыми и даже не искали. А где искать? Бескрайние поля были сплошь прозрачны — на них в последние годы почти ничего не росло. Деревья вяли, их ветви обламывались и падали на землю, листьев почти не было, что говорить о плодах? Травы смешивались с репейником, и больше не было красивых цветов. Лианы увивали низкие пеньки и молодые деревца, покрывая их серыми шапками своих ветвей, а после увядали. Жизнь точно покинула эти места, и лишь жаркое солнце по-прежнему светило с небес, выжигая с земли скудные остатки жизни.»
И, стоит сказать, есть множество красивых сравнений, которые позволяют проникнуться обстановкой, зажить ею.
Здесь есть интрига, по крайней мере введенные герои в лице блондинистого Алена и седовласого Аморона о чем-то шепчутся, на что-то намекают. И смысл их перешептывания объясняется в конце.
Бен немного отвлекся, так как в это время в комнату вернулась Василиса. На ее талии был повязан фартук. Видно, она не только успокоилась, но и решила помочь Камилле по хозяйству.
— Главная идея произведения: любви подвластны все, и она обладает великой силой — не нова, — продолжал тем временем Бен. — Но ее реализации помешали герои книги.
Ален — демон. Он не просто демон, а чуть ли не главный. Но «глава демонов был очень молод и импульсивен. Сперва многие даже были против того, чтобы он возглавлял эту должность, но неукротимый характер Алена сделал своё дело, и никто не хотел перечить с ним даже мыслью.». Получается, что в мире демонов лишь характер делает свое дело? Не верю.
Мужчина снял с носа очки и дужкой почесал затылок.
— Не верю еще вот по какой причине: я не увидел этого самого характера. Да, его завистливость проявилась в том, что он проклял вампира, дав ему вечную жизнь. Но почему же, сидя у могилы своей возлюбленной (которая умерла очень давно), он кается ей в своих грехах, плачет, говоря о любви к своему воспитаннику, и, вспоминая саму Керлин, уже просто рыдает, словно подросток, натворивший дел. Не верю.
— Роль Станиславского тебе не идет! — Энни прошла мимо кресла врача, направляясь к столику, чтобы взять новую книгу. Чуть распущенный кончик шарфа, что держался на ее запястье, скользнул по руке Бена.
— И все же, — мужчина чуть задержался взглядом на бедрах коллеги. — И все же мне слабо верится в то, что демон может быть таким. Своими поступками и монологами он похож на главного героя (Лая) и его девушку Илзе. Те тоже постоянно уходят в монологи о своих чувствах. Причем, надо сказать, несформированных чувствах. И ведут себя, как дети. Вот только детьми они не являются.
Век, обозначенный в произведении, — XIII. В этот период дети взрослели быстро. И как минимум в 19 лет уже обзаводились семьями. А перед нами два ребенка как в мыслях, так и в действиях.
И это не единственная фактическая ошибка. Например, сцена, где Лая учат ездить верхом: «Раздалось ржание, после удар. Лай упал. На щеке показались капли крови.»
Я так и не понял, что привело к появлению такой раны? Если бы лошадь его ударила, то вряд ли он отделался порезом. Скорее, там был приличный ушиб. Возможно — лопнула бы кожа. Но обозначить данный результат просто появлением капель крови… меня, как врача, это не устроило.
Мужчина вновь отвлекся на проходящую мимо Энни.
— Понятно, когда герои не могут определиться в своих чувствах, но автору в этом случае надо быть внимательнее, когда он описывает их действия. Потому что мы видим, как герои долго общаются друг другом, а спустя какое-то время парень убегает от девушки, так как боится с ней быть наедине.
Илзе называет Лая мудрым… Но в чем его мудрость? Он безвылазно сидел в пещере, изучая лишь книги. Он может быть подкован в теории, но вот сомневаюсь, что у него есть опыт в практическом применении знаний.
Время идет. Герои растут… Но мысли у них остаются все те же: нелогичные и несформированные. То Илзе абсолютно уверена, что Лаю можно доверять, то нас ждет длинный монолог о том, что он вампир и с ней может быть все, что угодно. То опять она возвращается к прежнему взгляду. И бесконечность этих монологов на одну и ту же тему в разных интерпретациях из разных уст несколько тормозит повествование и, если честно, немного начинает раздражать.
— Просто ты не умеешь сопереживать, — поделилась наблюдениями Татьяна. — Ты бесчувственен.
В этот раз интерпретировать звук, изданный Лари, мужчина не смог, зато усмешку Энни заметил.
— Может быть. Тебе, конечно, виднее, — не стал спорить с юной охотницей врач. — Но, Татьяна, исповедь демона!!! Ну не верю я, что взрослый мужик (не говоря уже о многовековом создании) будет стоять над телом и каяться, пытаясь “пустоте” объяснить мотив своих поступков в слезливой форме… Если бы он был таким “слезливым”, то сомневаюсь в его возможностях занять главное место в иерархии демонов. У автора есть потенциал, — постарался мужчина как-то сгладить обстановку. — У него получаются красивые описания, но вот над проработкой образов персонажей стоит подумать. Все же возрастные параметры играют существенную роль в том, как герои реагируют на одно и то же событие.
— А как вы относитесь к тому, чтобы пойти и пообедать? Камилла нас зовет к столу, — вклинилась в беседу Василиса.
— Тогда уж не обедать, а ужинать, — заметил Карл.
— Не важно, — Аркадий Петрович поспешил подняться. В отличие от Шмидта, он смог заправиться лишь чаем, который разносила Камилла. — Я бы с удовольствием что-нибудь поел.
С ним согласилась Лари, которая покинула свой плед и последовала за начальником, опустив голову и позволив длинным волосам упасть вперед, чтобы прикрыть свое лицо от любопытных взглядов Василисы.
— Она у вас всегда такая? — тихонько поинтересовалась женщина у Татьяны.
— Ага, — ответила юная охотница.
Беседа девятая. Система во всей красе, или Роман Дарии Беляевой «Нортланд» (http://www.vamp-league.org/page/roman-nortland-darija-beljaeva-1)
— Кстати, — вдруг спохватилась Татьяна. — Я ведь совсем недавно прочла целую вампирскую эпопею — «Нортланд».
— Интересно, интересно, — одновременно сказали Бен и Карл, усаживаясь за стол.
— Это антиутопия, — вдохновенно начала юная охотница. — Пока шла экспозиция (несколько первых глав), вымышленная страна показалась весьма комфортабельной, даже соблазнительной, и проблемам героев тянуло скорее позавидовать, чем посочувствовать. Но когда у героини начались реальные неприятности, это легкомысленное впечатление прошло, а Дом Жестокости — это душераздирающе, это макабр. Муторно стало от того, что ведь и такое — тоже часть нашей жизни и, по сути, неизбежный этап развития личности.
— Знаю, что Валерий Брюсов хотел сделать сборник рассказов ужасов и назвать его «Дворец крови» — он бы оценил, — улыбнулся Бен: тема крови по определенным причинам вызывала у него, как у врача, приятное оживление.
— Отдельно про «слабоумных» в начале. Это не уроды и даже не юродивые, а по сути блаженные — они выше политизированного обывателя, внутренне свободны, чуть ли не близки к святости. Закономерно, что для того из них, кто не имел другого прошлого, этим все и закончилось…
Сравнение мужско-женских отношений с воспитанием из недоумков — или даже просто младенцев — солдат, по-моему, остроумно и очень похоже.
— Это точно, — веско обронила Василиса. Аркадий Петрович деликатно кашлянул, но от комментария воздержался, а Лари произнесла многозначительное “Ммм”, активно орудуя ложкой. Энни в разговоре участие не принимала. Тонкие пальцы изящно держали ложку, будто та была хрустальной. Бен заметил, что девушка ведет себя так, будто находится на светском ужине.
— «У государства садомазохистская природа» — красная нить текста, браво! Мысль не новая, но раньше я встречала ее в каких-то заумных формулировках в нехудожественной литературе, а здесь все подано так ясно, зримо и даже, повторюсь, привлекательно.
Вообще, в книге встречается много узкоспециальных терминов из политологии и психологии, но мне понравилось, они смотрятся органично и расширяют авторскую вселенную…
Поначалу немного удивил выбор именно в пользу «Норт» ланда, нацистской символики — как будто на родных просторах мало материала. Но по сумме факторов ясно, что это не о какой-то отдельной стране, а о глобальном обществе потребления. Читаешь и понимаешь, что это не фантастика и не метафора, что мы действительно так живем.
— Так автор произведения — завзятый упырь? — не сдержавшись, буркнул Шмидт.
— Я бы не стала делать скоропалительные выводы, — Татьяна мягко ушла от ответа. — Видите ли… Дальше… На некоторых пассажах показалось, что героиня уж чересчур млеет от новообретенной брутальности героя, но что поделать, если эта грань тоже есть в их отношениях. Порой дело напоминало нацэксплотейшн, но автор ловко обогнула этот подводный камень за счет самоиронии.
Понравилось, что героиня осознает и твердо отдает себе отчет в том, что ее возбуждает насилие. Не прикрывается картинным возмущением. Задолбали типичные для ВЛР героини, которые сначала выбирают себе доминантного до психопатологии самца, а потом с пылом пионервожатой начинают его “перевоспитывать”. Хотя в то же время понятно, что эти сюжеты во многом отражают отношения современной женщины с собственным “внутренним мужчиной” — очевидно, вот такой у большинства кусачий анимус.
В сцене первого секса понравилась “игра рук”. Когда он снял перчатку, а потом сплел свои пальцы с ее. Получилось очень эмоционально!
— Какой кошмар, — простонал Шмидт. — Автор — завзятая любительница вампирских любовных историй! Я даже не знаю, что хуже!..
— Я думаю, знаете, просто в приличном обществе об этом не говорят, — улыбнулась Энни, промокая губы салфеткой и ловя взгляд Бена, который тот не успел отвести.
— Здесь есть не только романтическая линия, — вновь возразила Татьяна, впрочем, отметившая особо яркие любовные сцены книги закладками. — Здесь важен социально-политический контекст! История о том, как ничем не примечательная капля стала вдруг последней, а самый обыкновенный человек подорвал основы всей системы, — довольно банальный ход, но по сути неизбежный, если хочешь показать систему “от корней до самых кончиков”.
— Голубушка, — Камилла подошла и помогла женщине отлепиться от шефа. — Ну нельзя же так, — хозяйка обняла несчастную. — Идемте, я провожу вас умыться.
Василису увели, и гости некоторое время обдумывали случившееся. Кто-то восхищался тонкой душевной организацией напарницы детектива, кто-то пытался скрыть усмешку, кто-то переглядывался, строя глазки друг другу, а Татьяна просто смотрела в окно, прикидывая, как же они пойдут домой при такой метели.
Погода действительно не изменилась. Мало того, за белой пеленой не было видно даже фонаря, что должен быть где-то в метре от здания.
— Мне кажется, что это надолго, — будто уловил мысли девушки Бен.
— Эх, а я бы сейчас не отказалась отправиться на курорт. Хотя бы на тот, что в этой книге, — Татьяна вернулась в кресло и взяла в руки том, который недавно закончила читать.
Беседа седьмая. Романтика в жизни вампиров, или Рассказ Александры Гай «Глоток лунного света» (http://www.vamp-league.org/page/rasskaz-glotok-lunnogo-sveta-aleksandra-gaj)
— Здесь благодаря мелким бытовым подробностям хорошо передана атмосфера маленького курортного городка, теплой лунной ночи. Выдержан элегический тон любви, пронесенной сквозь года. Мне понравилось, — улыбнулась Татьяна.
— И конечно, объектом любви стал вампир? — не удержался от подкола Бен, медленно переводя взгляд с Энни на молодую охотницу.
— Да. Но героиня — тоже вампирша. Правда, здесь в едином ритме идет и современное действие, и экскурсы в историю, и даже сообщение о звездной природе вампиров. Возможно, если бы стиль менялся в зависимости от темы, рассказ получился бы более объемным и многоплановым, — Татьяна обхватила руками воображаемую сферу. — А еще такое впечатление, что из-за технического сбоя слетело деление текста на абзацы. Если так и было задумано и автор планировал сделать единый лирический монолог-монолит, то, мне кажется, попытка не удалась. Психологическое состояние героини все же не настолько экзальтированное, чтобы вынести на единственной волне весь объем текста.
Кошка, лежащая в ногах Лари, громко замурчала, то ли сообщая о получаемом удовольствии, то ли соглашаясь с высказыванием Татьяны.
— И вот здесь, — девушка некоторое время листала страницы в поисках нужной. — «Ян в аксамитовом кунтуше и жупане из золотой парчи». С одной стороны, историческая достоверность — это хорошо... С другой стороны, если ради воссоздания экзотического колорита автор вынужден перейти на иностранный язык, — раздался вздох. — Позволю себе усомниться в художественной ценности результата. Я, например, не знаю, что такое аксамит, кунтуш и жупан. В результате — образ героя не сложился.
— А если обратиться к Гуглу? — резонно заметила Энни.
— Можно, конечно, но это нарушит настроение. По-моему, в таких случаях все же позволительно заменить иностранные либо старинные слова понятным среднему читателю аналогом, — Татьяна захлопнула книгу. — В целом: приятный рассказ, полностью соответствующий романтичному названию! Как представитель человеков, скажу: нет ничего милее, чем провести вечер в компании вампирюг, если наблюдаешь за ними сквозь страницы… Уверена, автор произведения — вампир! Только они бывают такими романтичными!
На стол перед детективом, который как раз пытался привести себя в порядок, легла книга. Мужчине придется ознакомиться с ней, надеясь, что она поможет в расследовании.
— Романтика отношений — отдельный пункт во многих произведениях, — заметил Бен, и с ним согласилась Лари, на этот раз издав сразу три звука, которые были интерпретированы как “ага”.
— С учетом того, сколько живут вампиры, они должны быть потрясающими любовниками, — мечтательно произнесла юная охотница, зябко кутаясь в кофту.
— Возможно, но при условии, что они снизойдут до тебя, а не предпочтут кого-то… одного с ними пола, — заметила Энни, проводя рукой по краю своей шарфовой конструкции на шее.
С деланной наивностью она с удовольствием наблюдала, как сморщился носик Татьяны, негодующе засопел Карл, как хмыкнул Бен, опередив слоговое выражение мыслей Лари на пару секунд.
— И все же как бы мы к этому не относились, но авторы частенько поднимают и эти вопросы, — как бы издали намекнул Бен, стараясь обойти эту щекотливую тему.
— Что у вас там? — детектива обмануть не удалось. Мужчина понял, к чему клонит охотник.
— Что у меня тут может быть, кроме очередной книги? — усмехнулся врач. — Итак...
Беседа восьмая. Застрявшие в детстве, или Роман Ориби Каммпир «Рождённый жить» (http://www.vamp-league.org/page/roman-rozhdjonnyj-zhit-drich-inessa-alekseevna-oribi-kammpirr)
— В этом произведении жизнь и смерть идут вровень. Люди, стремящиеся к жизни, покупают ее ценой смерти тех, кого они считают ведьмами или вампирами.
Митис — город, где происходят основные действия — также лишается жизни, в то время как на территориях, где находится замок, жизнью наполнено все: и каменные своды, и реки, и земли.
Автору удается воссоздать атмосферу безнадежности и отчаяния:
«Исчезнувшие не возвращались, пропавших считали убитыми и даже не искали. А где искать? Бескрайние поля были сплошь прозрачны — на них в последние годы почти ничего не росло. Деревья вяли, их ветви обламывались и падали на землю, листьев почти не было, что говорить о плодах? Травы смешивались с репейником, и больше не было красивых цветов. Лианы увивали низкие пеньки и молодые деревца, покрывая их серыми шапками своих ветвей, а после увядали. Жизнь точно покинула эти места, и лишь жаркое солнце по-прежнему светило с небес, выжигая с земли скудные остатки жизни.»
И, стоит сказать, есть множество красивых сравнений, которые позволяют проникнуться обстановкой, зажить ею.
Здесь есть интрига, по крайней мере введенные герои в лице блондинистого Алена и седовласого Аморона о чем-то шепчутся, на что-то намекают. И смысл их перешептывания объясняется в конце.
Бен немного отвлекся, так как в это время в комнату вернулась Василиса. На ее талии был повязан фартук. Видно, она не только успокоилась, но и решила помочь Камилле по хозяйству.
— Главная идея произведения: любви подвластны все, и она обладает великой силой — не нова, — продолжал тем временем Бен. — Но ее реализации помешали герои книги.
Ален — демон. Он не просто демон, а чуть ли не главный. Но «глава демонов был очень молод и импульсивен. Сперва многие даже были против того, чтобы он возглавлял эту должность, но неукротимый характер Алена сделал своё дело, и никто не хотел перечить с ним даже мыслью.». Получается, что в мире демонов лишь характер делает свое дело? Не верю.
Мужчина снял с носа очки и дужкой почесал затылок.
— Не верю еще вот по какой причине: я не увидел этого самого характера. Да, его завистливость проявилась в том, что он проклял вампира, дав ему вечную жизнь. Но почему же, сидя у могилы своей возлюбленной (которая умерла очень давно), он кается ей в своих грехах, плачет, говоря о любви к своему воспитаннику, и, вспоминая саму Керлин, уже просто рыдает, словно подросток, натворивший дел. Не верю.
— Роль Станиславского тебе не идет! — Энни прошла мимо кресла врача, направляясь к столику, чтобы взять новую книгу. Чуть распущенный кончик шарфа, что держался на ее запястье, скользнул по руке Бена.
— И все же, — мужчина чуть задержался взглядом на бедрах коллеги. — И все же мне слабо верится в то, что демон может быть таким. Своими поступками и монологами он похож на главного героя (Лая) и его девушку Илзе. Те тоже постоянно уходят в монологи о своих чувствах. Причем, надо сказать, несформированных чувствах. И ведут себя, как дети. Вот только детьми они не являются.
Век, обозначенный в произведении, — XIII. В этот период дети взрослели быстро. И как минимум в 19 лет уже обзаводились семьями. А перед нами два ребенка как в мыслях, так и в действиях.
И это не единственная фактическая ошибка. Например, сцена, где Лая учат ездить верхом: «Раздалось ржание, после удар. Лай упал. На щеке показались капли крови.»
Я так и не понял, что привело к появлению такой раны? Если бы лошадь его ударила, то вряд ли он отделался порезом. Скорее, там был приличный ушиб. Возможно — лопнула бы кожа. Но обозначить данный результат просто появлением капель крови… меня, как врача, это не устроило.
Мужчина вновь отвлекся на проходящую мимо Энни.
— Понятно, когда герои не могут определиться в своих чувствах, но автору в этом случае надо быть внимательнее, когда он описывает их действия. Потому что мы видим, как герои долго общаются друг другом, а спустя какое-то время парень убегает от девушки, так как боится с ней быть наедине.
Илзе называет Лая мудрым… Но в чем его мудрость? Он безвылазно сидел в пещере, изучая лишь книги. Он может быть подкован в теории, но вот сомневаюсь, что у него есть опыт в практическом применении знаний.
Время идет. Герои растут… Но мысли у них остаются все те же: нелогичные и несформированные. То Илзе абсолютно уверена, что Лаю можно доверять, то нас ждет длинный монолог о том, что он вампир и с ней может быть все, что угодно. То опять она возвращается к прежнему взгляду. И бесконечность этих монологов на одну и ту же тему в разных интерпретациях из разных уст несколько тормозит повествование и, если честно, немного начинает раздражать.
— Просто ты не умеешь сопереживать, — поделилась наблюдениями Татьяна. — Ты бесчувственен.
В этот раз интерпретировать звук, изданный Лари, мужчина не смог, зато усмешку Энни заметил.
— Может быть. Тебе, конечно, виднее, — не стал спорить с юной охотницей врач. — Но, Татьяна, исповедь демона!!! Ну не верю я, что взрослый мужик (не говоря уже о многовековом создании) будет стоять над телом и каяться, пытаясь “пустоте” объяснить мотив своих поступков в слезливой форме… Если бы он был таким “слезливым”, то сомневаюсь в его возможностях занять главное место в иерархии демонов. У автора есть потенциал, — постарался мужчина как-то сгладить обстановку. — У него получаются красивые описания, но вот над проработкой образов персонажей стоит подумать. Все же возрастные параметры играют существенную роль в том, как герои реагируют на одно и то же событие.
— А как вы относитесь к тому, чтобы пойти и пообедать? Камилла нас зовет к столу, — вклинилась в беседу Василиса.
— Тогда уж не обедать, а ужинать, — заметил Карл.
— Не важно, — Аркадий Петрович поспешил подняться. В отличие от Шмидта, он смог заправиться лишь чаем, который разносила Камилла. — Я бы с удовольствием что-нибудь поел.
С ним согласилась Лари, которая покинула свой плед и последовала за начальником, опустив голову и позволив длинным волосам упасть вперед, чтобы прикрыть свое лицо от любопытных взглядов Василисы.
— Она у вас всегда такая? — тихонько поинтересовалась женщина у Татьяны.
— Ага, — ответила юная охотница.
Беседа девятая. Система во всей красе, или Роман Дарии Беляевой «Нортланд» (http://www.vamp-league.org/page/roman-nortland-darija-beljaeva-1)
— Кстати, — вдруг спохватилась Татьяна. — Я ведь совсем недавно прочла целую вампирскую эпопею — «Нортланд».
— Интересно, интересно, — одновременно сказали Бен и Карл, усаживаясь за стол.
— Это антиутопия, — вдохновенно начала юная охотница. — Пока шла экспозиция (несколько первых глав), вымышленная страна показалась весьма комфортабельной, даже соблазнительной, и проблемам героев тянуло скорее позавидовать, чем посочувствовать. Но когда у героини начались реальные неприятности, это легкомысленное впечатление прошло, а Дом Жестокости — это душераздирающе, это макабр. Муторно стало от того, что ведь и такое — тоже часть нашей жизни и, по сути, неизбежный этап развития личности.
— Знаю, что Валерий Брюсов хотел сделать сборник рассказов ужасов и назвать его «Дворец крови» — он бы оценил, — улыбнулся Бен: тема крови по определенным причинам вызывала у него, как у врача, приятное оживление.
— Отдельно про «слабоумных» в начале. Это не уроды и даже не юродивые, а по сути блаженные — они выше политизированного обывателя, внутренне свободны, чуть ли не близки к святости. Закономерно, что для того из них, кто не имел другого прошлого, этим все и закончилось…
Сравнение мужско-женских отношений с воспитанием из недоумков — или даже просто младенцев — солдат, по-моему, остроумно и очень похоже.
— Это точно, — веско обронила Василиса. Аркадий Петрович деликатно кашлянул, но от комментария воздержался, а Лари произнесла многозначительное “Ммм”, активно орудуя ложкой. Энни в разговоре участие не принимала. Тонкие пальцы изящно держали ложку, будто та была хрустальной. Бен заметил, что девушка ведет себя так, будто находится на светском ужине.
— «У государства садомазохистская природа» — красная нить текста, браво! Мысль не новая, но раньше я встречала ее в каких-то заумных формулировках в нехудожественной литературе, а здесь все подано так ясно, зримо и даже, повторюсь, привлекательно.
Вообще, в книге встречается много узкоспециальных терминов из политологии и психологии, но мне понравилось, они смотрятся органично и расширяют авторскую вселенную…
Поначалу немного удивил выбор именно в пользу «Норт» ланда, нацистской символики — как будто на родных просторах мало материала. Но по сумме факторов ясно, что это не о какой-то отдельной стране, а о глобальном обществе потребления. Читаешь и понимаешь, что это не фантастика и не метафора, что мы действительно так живем.
— Так автор произведения — завзятый упырь? — не сдержавшись, буркнул Шмидт.
— Я бы не стала делать скоропалительные выводы, — Татьяна мягко ушла от ответа. — Видите ли… Дальше… На некоторых пассажах показалось, что героиня уж чересчур млеет от новообретенной брутальности героя, но что поделать, если эта грань тоже есть в их отношениях. Порой дело напоминало нацэксплотейшн, но автор ловко обогнула этот подводный камень за счет самоиронии.
Понравилось, что героиня осознает и твердо отдает себе отчет в том, что ее возбуждает насилие. Не прикрывается картинным возмущением. Задолбали типичные для ВЛР героини, которые сначала выбирают себе доминантного до психопатологии самца, а потом с пылом пионервожатой начинают его “перевоспитывать”. Хотя в то же время понятно, что эти сюжеты во многом отражают отношения современной женщины с собственным “внутренним мужчиной” — очевидно, вот такой у большинства кусачий анимус.
В сцене первого секса понравилась “игра рук”. Когда он снял перчатку, а потом сплел свои пальцы с ее. Получилось очень эмоционально!
— Какой кошмар, — простонал Шмидт. — Автор — завзятая любительница вампирских любовных историй! Я даже не знаю, что хуже!..
— Я думаю, знаете, просто в приличном обществе об этом не говорят, — улыбнулась Энни, промокая губы салфеткой и ловя взгляд Бена, который тот не успел отвести.
— Здесь есть не только романтическая линия, — вновь возразила Татьяна, впрочем, отметившая особо яркие любовные сцены книги закладками. — Здесь важен социально-политический контекст! История о том, как ничем не примечательная капля стала вдруг последней, а самый обыкновенный человек подорвал основы всей системы, — довольно банальный ход, но по сути неизбежный, если хочешь показать систему “от корней до самых кончиков”.
