Но это не мешало восторгаться этим оружием, такое стремительное, изящное, тонкое, острое. Многие необученные, пытались воспользоваться этим оружием, но лишь лишались пальцев об острые лучи Сюрикэн. Полностью овладеть Хирой было невероятно, непосильно, но те, кто смог, могут считать себя великими воинами. — Не потеряй их, Майк. Они дороги мне как память. — парень неровно кивнул, разглядывая необычайное по своей красоте и редкости, по своей жестокости и трудности изготовления Хиру-сюрикэн.
— Сякэны — произнес Дениел. — разновидность Сюрикэнов. Такие же сложные в обладании, как и Сюрикэны. Единственное их отличие, это разнообразие форм и размеров. Здесь лишь некоторые из них, те которые можно спрятать. — на столе лежали несколько Сякэнов, один из них был выполнен в форме восьмиконечного солнца, лучи которого изящно развивались к низу. Сякэн тоже имел отверстие в середине, вот только размером он был меньше, чем ранее предложенный Сюрикэн. Так же был еще один вид Сякэнов четырех угольный ромб с вытянутыми лучами, у того имелся все тот рисунок вдоль острых лепестков, а в середине был лунный камень. Так же там был восьми лучевой Сякэн со знаком Инь-Янь посередине, он тоже отличался в размерах от Сюрикэнов.
— Рапира. Тонкая и длинная, тоже для тебя, Майк, — продолжила Алекса. — довольно изящная по своему созданию. Ее можно спрятать в одежде и урон настенный ей будет равен мечу. — переведя взгляд на Элисс, она продолжила. — Все представленное вам здесь оружие имеет свою невыразимую красоту. А толк в нем мы знаем — усмехнулась Алекса.
— Вам не стоит бояться. — взгляд Дениела переместился на Алексу и подарив ей очередной настороженный взгляд, повернулся лицом к Элисс. — Они не тронут вас.
— Это ваше единственное мнение, или есть еще? — уточнила Элисс.
— С каким удовольствием я бы отдала тебя им — склонив голову к плечу, сообщила Алекса.
— Есть еще одна вещь, — повысив голос сообщил Дениел. — это кольца. — на стол легли серебряные, увесистые кольца с гравировкой ветвистой буквы «К». С боку, по ободкам шла изящная линия, на которой распускались тонкие цветы, состоящие из легких резных лепестков. Изделия выглядели дорогими и старинными, казалось это фамильная драгоценность, которая передавалась вот уже несколько поколений и неожиданно была отдана Элисс и Майку. Одно из них было более тонким и миниатюрным, что наталкивало на мысли о том, что это женская модель. — фамильные кольца. «К» означает наш род, род Кэринтелл. Они долго хранились у нас, но сейчас настало время использовать их по назначению. Они зачарованы старинным плетением, одного из магов Ковена. Давняя история, произошедшая несколько веков назад. Один из наших предков тоже был карателем и за верную службу получил этот дар одного из четверых магов, тот зачаровал его от всего, что только возможно, а вместе с тем кольцо защищает и хозяина, что одел его. Оно спасёт вас от всего. Это на крайний случай.
— Помимо этого, оно будет знаком для всех остальных, что вы связанны с нами. — сообщила Алекса. — На нас тоже есть такие кольца. Вам повезло, что их четыре. Раньше отец передавал нечто подобное своему сыну, чтобы тот одел его своей невесте, а тот после смерти отца отдавал один комплект сыну, тот в свою очередь передавал комплект умершего отца своему и так до бесконечности. Наш отец был верен традициям и отдал один комплект Дениелу, как только тому исполнилось восемнадцать. Но как только они скончались, у нас оказалось два, поэтому одно кольцо одела я, а они — она кивком указала на те, что лежали на столе. — Оказались без владельцев. А вообще наш род довольно запутан и так получалось, что каждый второй был карателем, но наши родители не были ими и считали это лишь сказками. Да вот только продолжали хранить реликвии в тайне надеясь, что вскоре они узнают о том, что это все правда. — последнее предложение она произнесла саркастично ухмыляясь. — Глупцы. Они жили надеждой и это их погубило. Когда-нибудь мы расскажем вам всю историю. Конечно, если вы выживете.
— Я рад, что ты считаешь, будто нам нечего опасаться. — ответил Майк в тон девушке.
— Они из серебра, — напомнила Элисс — мы не сможем их надеть. Я не хочу сгореть заживо, Майк думаю тоже.
— Это зачарованное серебро, — напомнил Дениел. — оно не опасно. — глядящая с опаской на кольца Элисс, скептически хмыкнула.
— Поверь, Эл, если бы Дениел все же захотел тебя убить, то мы бы сделали это более болезненно. — сообщила девушка и ласково улыбнулась, незначительно намекнув на то, что расправа с ее стороны не была просто фразой, а предупреждением.
— Ты так добра.
— Не стоит проверять мою доброту на деле — жестоко усмехнулась Алекса.
— Как скажешь, Викки. — глаза Алексы резко сузились. Переведя его с девушки на Дениела, та в ярости сжала кулаки. Элисс только сейчас осознавшая воцарившееся молчание со стороны представителей мужского пола, и заметив это саркастично усмехнулась и наигранно извинилась, еще большее распаляя гнев Алексы. Плавно, словно хищница, девушка поднялась с дивана, и делая легкий шаг вперед, начала распутывать опутавший ее запястье тонкий кнут. Дениел, наблюдавший картину, молча поднялся следом за ней. Майк, неожиданно оказавшийся перед Элисс, плавно задвинул девушку за свою спину. Блондинка же сухо усмехнувшись, резко оказалась напротив оборотня и вскинув руку, оттолкнула его. Одно плавное движение, и Элисс в ужасе наблюдает за тем, как превосходящий в размерах девушку парень, рассекая пространство спиной летит к противоположной стене и ударившись об нее скатывается на пол. И пытаясь вернуть выбитый из легких воздух переворачивается на спину. Девушка же с самой очаровательной улыбкой продолжала свое наступление, но была остановлена схватившим ее за локоть Дениелом.
— Стой, — жестко приказал он. — головой подумай. — но миг. И он тоже рассекал воздух спиной, вот только в отличие от недавно ударившегося Майка, тот плавно оттолкнулся от стены и приземлился на ноги. — Зря.
— Вот только заткнись. — девушка боролась с медленной яростью, растекающейся по крови. Постепенно и верно опутывающей ее полностью, глотая ее, вплетаясь в сознание. Становясь единым целым с той безотчётной злостью. Ярость владела ей, она управляла. Вытравив всю сущность, оставляя лишь себя. Горячую, тягучую, приторно сладкую, как дешевый шоколад. Алекса задыхалась, веденная ею. Задыхалась и горела, теряя остатки рассудка, полностью отдаваясь ей. Позволяя манипулировать собой. Больше не было блондинки-карательницы, была сила, совершенная в своем понятии. Была ненависть, была злость, была жестокость. Была опасность, которая нескрываемыми волнами исходила из нее. Отравляя себя, давая усомниться в своей сдержанности, усомниться в самой себе. Но девушка боролась сама с собой, не давая себя убить, не давая опуститься. Две ее стороны сражались внутри, пытаясь, одержать победу друг над другом. Ей хотелось убивать, но другой ей хотелось лишь отступить. Одна молилась о том, чтобы усмирить мерзавку, но та, другая, просила остановиться, не поддаться минутному порыву. Первая хотела поднять униженное самолюбие, вторая же говорила, о том, что Элисс сама не понимала, о чем говорила. Она, что была милосердна и другая, что жила с ней вот уже бесчисленное количество времени, когда та стала карателем и просилась выйти наружу, но дать слабину значило потерять себя. А ярость все тянулась по венам, убивая, пытая, завоевывая, сводя с ума. Это было безумие в чистом его создании. Противоречие в душе и неразличимые, раздражающие факторы. Все сплелось в единое. Но вот рука Алексы летит к горлу Элисс с неуловимой скоростью, и охладевшими пальцами она чувствует сейчас слишком обжигающую кожу оборотня. Кровь. Она струиться по ее венам. Спокойная, чистая, наполненная жизнью. В то время как ее собственная казалось стала шоколадной пастой. И ненавидя себя за это, девушка толкнула ее к стене. Перед глазами застыл образ испуганных глаз девушки. Кажется, та была в панике и искала способ защиты. Но Алекса уже чувствовала ее жизнь на своих пальцах. А это значило лишь одно. Смерть.
Карие глаза карательницы сильнее распахнулись в мгновение ока. Она чуть не поддалась. Чуть. Но сейчас она держала Элисс в метре от пола, и та задыхалась в ее руках. От ее спины по стене пробежала паутина трещинок, выделяя силуэт девушки. Слишком сильный удар для человека, но умеренный для оборотня. Алексе повезло, что она Элисс не была человеком, поэтому сейчас та пыталась лишь вернуть дыхание, а не билась в предсмертных конвульсиях. Майк лежал на полу у другой стены, и, казалось, задыхался. Его руки непроизвольно были сжаты в кулаки, а из горла вырывался удушливый хрип. Заледеневшим взором тот смотрел в потолок, но он не был мертвым. Скорее пред самой смертью. Оглянувшись за спину, Алекса увидела ожидаемую картину. Но тем не менее сердце от увиденного сжалось словно от боли. Дениел оказался прикованным к стене несколькими из тех Сюрикэнов. Слишком ловко и крепко, чтобы усомниться в том, что это сделала не она. Его лицо, сохранившее все то же ледяное выражение, выдавало лишь одну эмоцию — предупреждение. Он угрожал ей. Зная, чем это закончится, и что это значит, но он продолжал смотреть. Выразительно и спокойно.
Ярость заструилась с удвоенным рвением. Но девушка лишь сильнее сжала пальцы на ее горле, из-за чего Элисс жалобно захрипела и сцепила свои ладони на ее, пытаясь отодрать их.
— Ты ничего не знаешь обо мне. — спокойно заявила Алекса. Слишком спокойно. Таким тоном она разговаривала лишь с теми, кого ненавидела и с тем, кого собиралась убить. Дениел вытащил Сюрикэн, осознавая степень возникшей проблемы. Впрочем, он понял и раньше. Не зря он бросил ей вызов одним лишь взглядом, это означало только одно — будущий конфликт. Конфликт, которого не удастся избежать. — и не смей вспоминать прошлое. Я живу настоящим. Чего и тебе советую. Если ты останешься живой. — Элисс жалобно всхлипнув, попыталась вырваться. — советую тебе быть сегодня аккуратной. В случае твоего провала я буду первой, кто убьет тебя.
— Прекрати этот цирк, Алекса — приказал Дениел и подойдя к ней со спины, попытался подвинуть девушку. Но в ответ Алекса, которая пыталась заглушить рвущуюся наружу ярость, оттолкнула его, и он, пролетев ровную дугу, ударился об дверь, оказавшись за дверью. После чего Алекса не спеша закрыла и ее. Послышался характерный звук поворачивающегося ключа, после чего она начала сотрясаться, словно от ударов — Дениел рвался в помещение.
— Я, Элисс, единственная кого тебе стоит опасаться. Я и только я. — снизив голос до негромкого шепота она подалась вперед, касаясь губами ее щеки. — помни об этом. Если бы я захотела убить тебя сейчас, ты была бы уже трупом, тебе не помог ни Дениел, ни тот жалкий волк, пытающий порвать мои сети. Я сильнее и опаснее Дениела, и будь моя воля, тебя было бы не вернуть. — красиво очертанные губы коснулась жестокая усмешка. — Но вот незадача я не стану портить отношения с моим братиком, ведь ты очередное его увлечение, о котором он вскоре забудет. И вот тогда, Элисс, ты вспомнишь обо мне. — и жестко оттолкнувшись от нее, Алекса легкой, изящной походкой продефилировала к двери и распахнув ее, медленно удалилась. Ее слова прозвучали жестоко, как удар колющего, морозного ветра по распаленным щекам. Обессилено опустившись на пол, Элисс проверила на предмет повреждения свою шею. И кинув настороженный взгляд в сторону закрытой двери, она поспешила настороженно позвать Дениела.
— Все в порядке. — совсем близко прозвучали его слова, и теплое дыхание коснулось ее шеи. — не дергайся. Я лечу. — шепотом попросил он.
* * *
— Алекса не такая жестокая с теми, кого считает своей семьей. — оповестил каратель. — Для нее семья — это Кэтрин и я, порой это звучит странно. Но только нас она готова терпеть и поддерживать. Остальные же делятся на тех, кого она уважает, кого она боится и кого она ненавидит. Эти категории она считает достойными поэтому и отношение к ним у нее довольно неплохое. — жестокая усмешка коснулась его губ — А вот остальные, знакомые, приятели, или же просто общая масса — это те, кого она призирает.
— Интересно, к какой категории она относит нас? — подался вперед уже полностью излеченный Майк. — Судя по всему, к нам она относится, как к общей массе. Но силы в ней немерено. — усмехнулся он, поглаживая шею. Элисс лишь неопределенно хмыкнула.
— Если бы вы относились к категории общей массы, то отношение было бы другое. Вы были бы мертвы. — мягко улыбнулся Дениел.
— Моя смерть — вопрос времени — ухмыльнулась девушка. — Элисс сама установила стандарты.
— Что? — удивленно вопросил, казалось совсем не злящийся Майк. Парень сидел и слегка растерянно улыбаясь, осматривал себя на внешние повреждения. В ответ на вопрос оборотень лишь пожала плечами.
— Это вызов. — пояснила она. С каждым словом Дениел все больше мрачнел, а Майк казалось был искренне возмущен.
— Она тебя чуть на месте не удавила. — сообщил оборотень. — Меня, если ты помнишь, в стену кинули и перекрыли доступ к кислороду. Дениела на улицу вышвырнуло. А ты обратиться не смогла. Это Алекса, Элисс. Я знаком с ней намного меньше тебя, но уже понял, что связываться с ней не стоит.
— Испугался? — спросила Элисс, приподняв бровь.
— Просто нравиться политика Алексы в отношение разных категорий людей. — пояснил Майк — Та, что усмирила двух оборотней и карателя достойна, хотя бы уважения.
— Не важно, — пожала плечами та. — даже у нее есть слабые места.
— Не делай этого, — попросил Дениел. — ты не понимаешь. Сейчас ее остановило то, что рядом был я. А в следующий раз ее никто не остановит.
— Это не я устанавливала правила, Дениел., — поморщилась она. — а Алекса, и я принимаю их. — за Элисс мягко хлопнула дверь и вскоре ее шаги стихли в тишине этого дома.
— Какие правила? — удивленно приподнял бровь Майк. — Сомневаюсь, что Элисс правильно поняла ее стандарты. Кстати, каковы они?
— Никаких правил. Никаких стандартов. Никаких запретных методов. Только чистая игра.
— Это может стать проблемой? — нервно сглатывая, уточнил оборотень.
— Исключительно для нее. — хмыкнула внезапно появившаяся Алекса. — Не бойся. — ласково улыбнулась она, вздрогнувшему Майку. И подойдя к нему вплотную, от чего у оборотня пробежали колющие мурашки, положила узкие кисти художника, но не карателя, ему на шею. — Я лечу. — шепнула она.
— К чему был все представление? — холодно уточнил Дениел.
— А ты понял? — лукаво улыбнулась она.
— Я тебя хорошо знаю, — пожал плечами тот. — и мне интересно послушать, что за интригу ты сплела на этот раз.
— Не интригу, а игру для твоей Элисс, — усмехнулась та. — девочку необходимо чем-то занять. Иначе она сунет свой носик слишком глубоко, и там найдется множество существ, которые ей этот носик с удовольствием сломают. Каратели, приближенные к Ковену будут первыми, кто это сделают. Для тебя это печально, а я не люблю, когда ты в печали. Становишься похожим на унылое…кхм…
— Для чего тебе это?
— Не мне. — улыбнулась она. — Тебе. Я уже все объяснила. Никаких чувств, только холодный расчет.
— Все это, была актерская игра? — усмехнулся Майк.
— Дениел ошибся. Все-таки вы серая масса. — ушла от ответа девушка.
— Приятно слышать. Это так мило с твоей стороны.
— Сякэны — произнес Дениел. — разновидность Сюрикэнов. Такие же сложные в обладании, как и Сюрикэны. Единственное их отличие, это разнообразие форм и размеров. Здесь лишь некоторые из них, те которые можно спрятать. — на столе лежали несколько Сякэнов, один из них был выполнен в форме восьмиконечного солнца, лучи которого изящно развивались к низу. Сякэн тоже имел отверстие в середине, вот только размером он был меньше, чем ранее предложенный Сюрикэн. Так же был еще один вид Сякэнов четырех угольный ромб с вытянутыми лучами, у того имелся все тот рисунок вдоль острых лепестков, а в середине был лунный камень. Так же там был восьми лучевой Сякэн со знаком Инь-Янь посередине, он тоже отличался в размерах от Сюрикэнов.
— Рапира. Тонкая и длинная, тоже для тебя, Майк, — продолжила Алекса. — довольно изящная по своему созданию. Ее можно спрятать в одежде и урон настенный ей будет равен мечу. — переведя взгляд на Элисс, она продолжила. — Все представленное вам здесь оружие имеет свою невыразимую красоту. А толк в нем мы знаем — усмехнулась Алекса.
— Вам не стоит бояться. — взгляд Дениела переместился на Алексу и подарив ей очередной настороженный взгляд, повернулся лицом к Элисс. — Они не тронут вас.
— Это ваше единственное мнение, или есть еще? — уточнила Элисс.
— С каким удовольствием я бы отдала тебя им — склонив голову к плечу, сообщила Алекса.
— Есть еще одна вещь, — повысив голос сообщил Дениел. — это кольца. — на стол легли серебряные, увесистые кольца с гравировкой ветвистой буквы «К». С боку, по ободкам шла изящная линия, на которой распускались тонкие цветы, состоящие из легких резных лепестков. Изделия выглядели дорогими и старинными, казалось это фамильная драгоценность, которая передавалась вот уже несколько поколений и неожиданно была отдана Элисс и Майку. Одно из них было более тонким и миниатюрным, что наталкивало на мысли о том, что это женская модель. — фамильные кольца. «К» означает наш род, род Кэринтелл. Они долго хранились у нас, но сейчас настало время использовать их по назначению. Они зачарованы старинным плетением, одного из магов Ковена. Давняя история, произошедшая несколько веков назад. Один из наших предков тоже был карателем и за верную службу получил этот дар одного из четверых магов, тот зачаровал его от всего, что только возможно, а вместе с тем кольцо защищает и хозяина, что одел его. Оно спасёт вас от всего. Это на крайний случай.
— Помимо этого, оно будет знаком для всех остальных, что вы связанны с нами. — сообщила Алекса. — На нас тоже есть такие кольца. Вам повезло, что их четыре. Раньше отец передавал нечто подобное своему сыну, чтобы тот одел его своей невесте, а тот после смерти отца отдавал один комплект сыну, тот в свою очередь передавал комплект умершего отца своему и так до бесконечности. Наш отец был верен традициям и отдал один комплект Дениелу, как только тому исполнилось восемнадцать. Но как только они скончались, у нас оказалось два, поэтому одно кольцо одела я, а они — она кивком указала на те, что лежали на столе. — Оказались без владельцев. А вообще наш род довольно запутан и так получалось, что каждый второй был карателем, но наши родители не были ими и считали это лишь сказками. Да вот только продолжали хранить реликвии в тайне надеясь, что вскоре они узнают о том, что это все правда. — последнее предложение она произнесла саркастично ухмыляясь. — Глупцы. Они жили надеждой и это их погубило. Когда-нибудь мы расскажем вам всю историю. Конечно, если вы выживете.
— Я рад, что ты считаешь, будто нам нечего опасаться. — ответил Майк в тон девушке.
— Они из серебра, — напомнила Элисс — мы не сможем их надеть. Я не хочу сгореть заживо, Майк думаю тоже.
— Это зачарованное серебро, — напомнил Дениел. — оно не опасно. — глядящая с опаской на кольца Элисс, скептически хмыкнула.
— Поверь, Эл, если бы Дениел все же захотел тебя убить, то мы бы сделали это более болезненно. — сообщила девушка и ласково улыбнулась, незначительно намекнув на то, что расправа с ее стороны не была просто фразой, а предупреждением.
— Ты так добра.
— Не стоит проверять мою доброту на деле — жестоко усмехнулась Алекса.
— Как скажешь, Викки. — глаза Алексы резко сузились. Переведя его с девушки на Дениела, та в ярости сжала кулаки. Элисс только сейчас осознавшая воцарившееся молчание со стороны представителей мужского пола, и заметив это саркастично усмехнулась и наигранно извинилась, еще большее распаляя гнев Алексы. Плавно, словно хищница, девушка поднялась с дивана, и делая легкий шаг вперед, начала распутывать опутавший ее запястье тонкий кнут. Дениел, наблюдавший картину, молча поднялся следом за ней. Майк, неожиданно оказавшийся перед Элисс, плавно задвинул девушку за свою спину. Блондинка же сухо усмехнувшись, резко оказалась напротив оборотня и вскинув руку, оттолкнула его. Одно плавное движение, и Элисс в ужасе наблюдает за тем, как превосходящий в размерах девушку парень, рассекая пространство спиной летит к противоположной стене и ударившись об нее скатывается на пол. И пытаясь вернуть выбитый из легких воздух переворачивается на спину. Девушка же с самой очаровательной улыбкой продолжала свое наступление, но была остановлена схватившим ее за локоть Дениелом.
— Стой, — жестко приказал он. — головой подумай. — но миг. И он тоже рассекал воздух спиной, вот только в отличие от недавно ударившегося Майка, тот плавно оттолкнулся от стены и приземлился на ноги. — Зря.
— Вот только заткнись. — девушка боролась с медленной яростью, растекающейся по крови. Постепенно и верно опутывающей ее полностью, глотая ее, вплетаясь в сознание. Становясь единым целым с той безотчётной злостью. Ярость владела ей, она управляла. Вытравив всю сущность, оставляя лишь себя. Горячую, тягучую, приторно сладкую, как дешевый шоколад. Алекса задыхалась, веденная ею. Задыхалась и горела, теряя остатки рассудка, полностью отдаваясь ей. Позволяя манипулировать собой. Больше не было блондинки-карательницы, была сила, совершенная в своем понятии. Была ненависть, была злость, была жестокость. Была опасность, которая нескрываемыми волнами исходила из нее. Отравляя себя, давая усомниться в своей сдержанности, усомниться в самой себе. Но девушка боролась сама с собой, не давая себя убить, не давая опуститься. Две ее стороны сражались внутри, пытаясь, одержать победу друг над другом. Ей хотелось убивать, но другой ей хотелось лишь отступить. Одна молилась о том, чтобы усмирить мерзавку, но та, другая, просила остановиться, не поддаться минутному порыву. Первая хотела поднять униженное самолюбие, вторая же говорила, о том, что Элисс сама не понимала, о чем говорила. Она, что была милосердна и другая, что жила с ней вот уже бесчисленное количество времени, когда та стала карателем и просилась выйти наружу, но дать слабину значило потерять себя. А ярость все тянулась по венам, убивая, пытая, завоевывая, сводя с ума. Это было безумие в чистом его создании. Противоречие в душе и неразличимые, раздражающие факторы. Все сплелось в единое. Но вот рука Алексы летит к горлу Элисс с неуловимой скоростью, и охладевшими пальцами она чувствует сейчас слишком обжигающую кожу оборотня. Кровь. Она струиться по ее венам. Спокойная, чистая, наполненная жизнью. В то время как ее собственная казалось стала шоколадной пастой. И ненавидя себя за это, девушка толкнула ее к стене. Перед глазами застыл образ испуганных глаз девушки. Кажется, та была в панике и искала способ защиты. Но Алекса уже чувствовала ее жизнь на своих пальцах. А это значило лишь одно. Смерть.
Карие глаза карательницы сильнее распахнулись в мгновение ока. Она чуть не поддалась. Чуть. Но сейчас она держала Элисс в метре от пола, и та задыхалась в ее руках. От ее спины по стене пробежала паутина трещинок, выделяя силуэт девушки. Слишком сильный удар для человека, но умеренный для оборотня. Алексе повезло, что она Элисс не была человеком, поэтому сейчас та пыталась лишь вернуть дыхание, а не билась в предсмертных конвульсиях. Майк лежал на полу у другой стены, и, казалось, задыхался. Его руки непроизвольно были сжаты в кулаки, а из горла вырывался удушливый хрип. Заледеневшим взором тот смотрел в потолок, но он не был мертвым. Скорее пред самой смертью. Оглянувшись за спину, Алекса увидела ожидаемую картину. Но тем не менее сердце от увиденного сжалось словно от боли. Дениел оказался прикованным к стене несколькими из тех Сюрикэнов. Слишком ловко и крепко, чтобы усомниться в том, что это сделала не она. Его лицо, сохранившее все то же ледяное выражение, выдавало лишь одну эмоцию — предупреждение. Он угрожал ей. Зная, чем это закончится, и что это значит, но он продолжал смотреть. Выразительно и спокойно.
Ярость заструилась с удвоенным рвением. Но девушка лишь сильнее сжала пальцы на ее горле, из-за чего Элисс жалобно захрипела и сцепила свои ладони на ее, пытаясь отодрать их.
— Ты ничего не знаешь обо мне. — спокойно заявила Алекса. Слишком спокойно. Таким тоном она разговаривала лишь с теми, кого ненавидела и с тем, кого собиралась убить. Дениел вытащил Сюрикэн, осознавая степень возникшей проблемы. Впрочем, он понял и раньше. Не зря он бросил ей вызов одним лишь взглядом, это означало только одно — будущий конфликт. Конфликт, которого не удастся избежать. — и не смей вспоминать прошлое. Я живу настоящим. Чего и тебе советую. Если ты останешься живой. — Элисс жалобно всхлипнув, попыталась вырваться. — советую тебе быть сегодня аккуратной. В случае твоего провала я буду первой, кто убьет тебя.
— Прекрати этот цирк, Алекса — приказал Дениел и подойдя к ней со спины, попытался подвинуть девушку. Но в ответ Алекса, которая пыталась заглушить рвущуюся наружу ярость, оттолкнула его, и он, пролетев ровную дугу, ударился об дверь, оказавшись за дверью. После чего Алекса не спеша закрыла и ее. Послышался характерный звук поворачивающегося ключа, после чего она начала сотрясаться, словно от ударов — Дениел рвался в помещение.
— Я, Элисс, единственная кого тебе стоит опасаться. Я и только я. — снизив голос до негромкого шепота она подалась вперед, касаясь губами ее щеки. — помни об этом. Если бы я захотела убить тебя сейчас, ты была бы уже трупом, тебе не помог ни Дениел, ни тот жалкий волк, пытающий порвать мои сети. Я сильнее и опаснее Дениела, и будь моя воля, тебя было бы не вернуть. — красиво очертанные губы коснулась жестокая усмешка. — Но вот незадача я не стану портить отношения с моим братиком, ведь ты очередное его увлечение, о котором он вскоре забудет. И вот тогда, Элисс, ты вспомнишь обо мне. — и жестко оттолкнувшись от нее, Алекса легкой, изящной походкой продефилировала к двери и распахнув ее, медленно удалилась. Ее слова прозвучали жестоко, как удар колющего, морозного ветра по распаленным щекам. Обессилено опустившись на пол, Элисс проверила на предмет повреждения свою шею. И кинув настороженный взгляд в сторону закрытой двери, она поспешила настороженно позвать Дениела.
— Все в порядке. — совсем близко прозвучали его слова, и теплое дыхание коснулось ее шеи. — не дергайся. Я лечу. — шепотом попросил он.
* * *
— Алекса не такая жестокая с теми, кого считает своей семьей. — оповестил каратель. — Для нее семья — это Кэтрин и я, порой это звучит странно. Но только нас она готова терпеть и поддерживать. Остальные же делятся на тех, кого она уважает, кого она боится и кого она ненавидит. Эти категории она считает достойными поэтому и отношение к ним у нее довольно неплохое. — жестокая усмешка коснулась его губ — А вот остальные, знакомые, приятели, или же просто общая масса — это те, кого она призирает.
— Интересно, к какой категории она относит нас? — подался вперед уже полностью излеченный Майк. — Судя по всему, к нам она относится, как к общей массе. Но силы в ней немерено. — усмехнулся он, поглаживая шею. Элисс лишь неопределенно хмыкнула.
— Если бы вы относились к категории общей массы, то отношение было бы другое. Вы были бы мертвы. — мягко улыбнулся Дениел.
— Моя смерть — вопрос времени — ухмыльнулась девушка. — Элисс сама установила стандарты.
— Что? — удивленно вопросил, казалось совсем не злящийся Майк. Парень сидел и слегка растерянно улыбаясь, осматривал себя на внешние повреждения. В ответ на вопрос оборотень лишь пожала плечами.
— Это вызов. — пояснила она. С каждым словом Дениел все больше мрачнел, а Майк казалось был искренне возмущен.
— Она тебя чуть на месте не удавила. — сообщил оборотень. — Меня, если ты помнишь, в стену кинули и перекрыли доступ к кислороду. Дениела на улицу вышвырнуло. А ты обратиться не смогла. Это Алекса, Элисс. Я знаком с ней намного меньше тебя, но уже понял, что связываться с ней не стоит.
— Испугался? — спросила Элисс, приподняв бровь.
— Просто нравиться политика Алексы в отношение разных категорий людей. — пояснил Майк — Та, что усмирила двух оборотней и карателя достойна, хотя бы уважения.
— Не важно, — пожала плечами та. — даже у нее есть слабые места.
— Не делай этого, — попросил Дениел. — ты не понимаешь. Сейчас ее остановило то, что рядом был я. А в следующий раз ее никто не остановит.
— Это не я устанавливала правила, Дениел., — поморщилась она. — а Алекса, и я принимаю их. — за Элисс мягко хлопнула дверь и вскоре ее шаги стихли в тишине этого дома.
— Какие правила? — удивленно приподнял бровь Майк. — Сомневаюсь, что Элисс правильно поняла ее стандарты. Кстати, каковы они?
— Никаких правил. Никаких стандартов. Никаких запретных методов. Только чистая игра.
— Это может стать проблемой? — нервно сглатывая, уточнил оборотень.
— Исключительно для нее. — хмыкнула внезапно появившаяся Алекса. — Не бойся. — ласково улыбнулась она, вздрогнувшему Майку. И подойдя к нему вплотную, от чего у оборотня пробежали колющие мурашки, положила узкие кисти художника, но не карателя, ему на шею. — Я лечу. — шепнула она.
— К чему был все представление? — холодно уточнил Дениел.
— А ты понял? — лукаво улыбнулась она.
— Я тебя хорошо знаю, — пожал плечами тот. — и мне интересно послушать, что за интригу ты сплела на этот раз.
— Не интригу, а игру для твоей Элисс, — усмехнулась та. — девочку необходимо чем-то занять. Иначе она сунет свой носик слишком глубоко, и там найдется множество существ, которые ей этот носик с удовольствием сломают. Каратели, приближенные к Ковену будут первыми, кто это сделают. Для тебя это печально, а я не люблю, когда ты в печали. Становишься похожим на унылое…кхм…
— Для чего тебе это?
— Не мне. — улыбнулась она. — Тебе. Я уже все объяснила. Никаких чувств, только холодный расчет.
— Все это, была актерская игра? — усмехнулся Майк.
— Дениел ошибся. Все-таки вы серая масса. — ушла от ответа девушка.
— Приятно слышать. Это так мило с твоей стороны.
