— Уверена? — переспрашивает, и я начинаю тонуть в зелени его глаз. Нереальный мужчина, такому отказать практически невозможно. И всё же я решила настоять на своём.
— Сейчас главное — Рома…
— Не спорю. Я же не говорю, что завтра, примерно через недели две. Сонь, — начинает меня притягивать к себе и выдыхает прямо в губы, — соглашайся, не пожалеешь.
— Ну, не знаю… — млея от его прикосновений, начала сдавать позиции.
— Не согласишься добровольно — выкраду под покровом ночи.
От его обещания сердце встрепенулось и волна возбуждения прокатилась по телу. Какое будоражащее сладкое обещание, я вся в предвкушении.
— Мой пират… — Обвила руками его шею. — Пожалуй, я откажусь.
— Ну что ж, ты сделала свой выбор, следующий шаг за мной, — глухо произносит он и накрывает мои губы.
О да, жду не дождусь, когда ты воплотишь свою угрозу в жизнь.
В этот вечер, мы с трудом отбили у бабушки внука, та надышаться на него не могла. Да и Рома был рад общению с ней. Его понять можно, он видел добро только от пожилых женщин, а люди возрастной категории, как мы с Кириллом, ему приносили боль и страдания. Пришлось мужу выманивать их плюшками. Рома, смущаясь, пришёл в кухню, не зная, как вести себя тут.
— Садись, сейчас ужинать будем, потом я тебе покажу, что тут и как, — принялся вводить в курс дела Кир. — Но предупреждаю: если захочешь сам приготовить, только под моим чутким руководством. Когда пойму, что готов к одиночному плаванью, разрешу делать самостоятельно. А так, я капитан на этом судне.
— А разве кухня — это корабль? — удивлённо переспросил мальчик.
— Это он так шутит, что он капитан на этом судне. Своего рода образное выражение. Например, когда вы играете друг с другом в игру и представляете, что пираты или ещё что-нибудь в этом роде.
— Понял. А если он капитан, тогда кто вы, тётя Соня, тут?
— До тебя была юнгой, — хохотнула я, — но, чувствую, теперь меня понизили до матроса.
— Почему?
— Это ты у дяди Кирилла спроси.
— Женщина на корабле — быть беде. Разве не слышал такой поговорки?
— А вот тут мне пора обижаться. А как же вкуснейшая курочка? И что за дискриминация по половым признакам?
— Соня, обещаю вымолить у тебя прощенье и даже преподать ещё несколько уроков по кулинарии. Но, поверь, у тебя скоро появятся немного другие интересы.
Я зависла, силясь понять его намёк. Пока я размышляла, мой муж уже подал ужин, Ромка попробовал его блинчики и удивлённо посмотрел на Кирилла.
— Нравится?
— Очень, никогда такой вкуснятины не кушал! Вы меня научите? — И с такой надеждой посмотрел на него.
— Ты же теперь юнга, — подмигнул ему Кир, — разумеется. Но начнём с малого: будешь пока на подхвате.
Рома воодушевился, но всё равно чувствовал себя скованно. Да и понятно, вокруг взрослые. Перед сном прочитала ему короткий рассказ и оставила книгу, он всё равно не спал, пусть картинки посмотрит. Перед уходом Любовь Валерьевна мне шепнула: «Завтра привезу тяжёлую артиллерию, готовьтесь». Я даже возмутиться не успела, как она выпорхнула из дома.
— Кир, твоя мама что-то задумала! — сходу заголосила я, влетев в нашу спальню.
— Не обращай внимания, — отмахнулся он.
— Она что-то говорила про тяжёлую артиллерию.
— Сонь, поверь мне, твоё беспокойство выеденного яйца не стоит, иди лучше ко мне, сейчас вымаливать прощение буду.
Он приподнял одеяло и соблазнительно подмигнул.
— Тебе придётся очень постараться…
— Солнечная, быстро в койку, муж изнывает от чувства вины! — деланно возмутился он.
— Ничего, помучайся, а я пока в душ пойду…
Скидываю халатик и убегаю в ванную комнату.
Только встала под струю воды — резко открывается перегородка, и заходит обнажённый Кир.
— Хочу тебе помочь…
Заходит в душевую и, беря гель для душа, пристально смотрит мне в глаза горящим страстью взглядом.
— Или не терпится извиниться?
— Сонь, да без разницы, какой вариант выберешь, — произносит он приглушённо и дотрагивается рукой до моего соска.
Я вздрагиваю от остроты ощущений его прикосновений. Такого раньше не было, видимо, груз прошлого исчез, и моё тело стало более восприимчиво к ласкам мужа. Кирилл, продолжая ласкать мою грудь, опускает свою руку на лоно и дотрагивается до самого сокровенного, делает первое движение, и у меня вырывается судорожный вздох.
— Соня…Соня… девочка моя, — шепчет он в мои губы, — если бы ты знала, как я тебя люблю…
В ответ у меня вырывается стон, он ловит его губами и вновь сводит меня с ума своими признаниями. Его слова и ласки действуют на меня сильнее мощного афродизиака, и я быстро срываюсь в пропасть, муж моментально подхватывает меня под бёдра и, продолжая шептать нежные слова, чередуя с умопомрачающими поцелуями, входит осторожно и замирает.
— Я тоже люблю тебя, мой зеленоглазый тигр. — Провожу рукой по его влажным волосам. — Так сильно, что становится страшно. Ты словно околдовал меня. Хотя, о чём я! Ты тот, кто подарил мне Ромку, и я наконец чувствую себя счастливой. Я стала мамой, ты не представляешь, как я мечтала об этом! Даже не знаю, как смогу тебе отплатить за всё.
В ответ он как-то загадочно улыбнулся и сделал первое движение.
— А не нужно платить, хватит того, что существуешь. Достаточно и того, что любишь, о большем я и не мог мечтать… — И тихое: — Пока…
Но я не обратила на это внимание, отдалась во власть страсти, что разгоралась с каждым его плавным движением. Мой муж сегодня словно пил любовь, медленно, смакуя каждое мгновенье.
После его страстного извинения в душе Кирилл пошёл проверить Ромку, я мне приказ не вставать с постели. Не стала спорить, захотел поиграть в тирана — пусть. Муж вернулся с улыбкой на губах и тут же доложил: «Наш сынок так и уснул с книгой в руке, а рядом с ним, свернувшись в клубочек, дрых Уголёк». Вот наглый котяра! Но, что поделать, он сейчас для Ромки отдушина.
На следующее утро Рома проснулся рано, услышал, как я вышел из спальни, и неуверенно приоткрыл дверь.
— Пошли, Ромка, завтрак готовить, Соню сейчас баловать нужно.
— Почему? — чуть слышно спрашивает и смотрит взволнованно на дверь комнаты, где спит моя беременная жена.
В том, что это так, я уже уверен. Реакция на мои ласки и слегка порозовевший ореол вокруг сосков — всё указывает на это. Значит, у Сони срок приблизительно пять-шесть недель.
— Пойдём поговорим в библиотеку.
Мальчик без лишних вопросов проследовал за мной. Стоило нам войти, он удивлённо посмотрел на стеллажи с книгами.
— Вы это всё прочли?
— Нет. Да и не всё тут нужно штудировать от корки до корки. Тут, помимо философской литературы и художественной, научной, есть ещё разные юридические справочники. Когда нужно было, заглядывал. Но законы так стремительно меняются, что проще в интернете всё прочесть, тем более, сейчас шикарные правовые программы есть, зря купил. Так что не повторяй моих ошибок. И запомни, хороший юрист — это не тот, кто все законы знает наизусть, а тот, кто знает, где их найти и правильно применить. Это совет, если вдруг на юриста захочешь выучиться.
— А кто такой юрист?
— В моём случае, это тот, кто занимается правовыми вопросами по договорам, работа с клиентами. Но это одна из сторон моей работы. И да, у меня есть юридическое образование, оно не единственное. Но я тебя привёл поговорить не об этом. Присаживайся. — Показал ему рукой на кожаный диван, сам сел рядом с ним.
— Что-то случилось с тётей Соней? — не скрывая волнения, спрашивает мальчуган.
— Ром, ты только не волнуйся, хорошо? — пытаюсь его немного подготовить к новости. Всё равно узнает, так лучше сейчас от меня, чем случайно от кого-то. — И ещё, это пока только наш с тобой секрет, даже Соня не знает об этом. Ты же умеешь хранить секреты? — Тот махнул головой. — Но для начала я тебе должен сказать одну очень важную вещь. Усыновление тебя не было связано с чувством жалости. Это словно было предначертано свыше, я ехал к Соне и увидел тебя одного на улице. С того момента я постоянно следил за твоей судьбой. Понимаешь, о чём я хочу сказать?
— Не совсем, — тихо отвечает он.
— Детей, которые нуждаются в помощи, много. Я видел и хотел знать, что именно у тебя всё хорошо. Когда ты пропал, я безумно испугался. Стал искать, а когда нашёл, понял, что больше не могу быть просто наблюдателем. Я хочу показать тебе другой мир, который не окрашен только в чёрно-белые тона. Он интересней, невероятно многообразен. Да, встречается много плохого, но хорошего не меньше.
— Как вы с тётей Соней и бабой Любой?
— Если ты считаешь, что мы хорошее, я только рад этому. Более того, я верю, что из тебя вырастет настоящий мужчина. Тот, кем мы будем гордиться.
— А если не получится? — с некой боязнью спрашивает.
— Ром, запомни: нет ничего страшнее сомнения, оно губит самые лучшие начинания. Я в тебя верю, помни это всегда. А если где-то ошибёшься, ругать не буду, просто объясню, что ты сделал не так. Все ошибаются, как я говорил, это жизнь. Главное, твоё желание и стремление. Так вот, я к чему веду речь. Для нас с Соней ты словно дар свыше.
— Спасибо. — Преданно смотря на меня, тут же даёт обещание: — Я постараюсь вас не огорчать.
— Неправильно. Если будешь думать в таком русле, то будешь жить в страхе, что-то не так сделать. А это оковы, они не дадут тебе развиться как личности. Просто научись жить в ладу со своей совестью, и всё получится. А также я хочу тебе напомнить, это уже и твой дом, изучай, спрашивай, где тут и что. Ты больше не гость, он такой же твой, как и наш с Соней. Пока не вырастешь. А когда это случится, уверен, ты сам захочешь свить своё личное гнёздышко с будущей женой.
— Ой, я ещё маленький, рано мне думать о таких вещах, — тут же отмахнулся он.
— Фундамент своего будущего, именно с детства, кирпичик по кирпичику, каждый человек начинает строить. Вначале со знаний и уже потом переходит всё в материальную плоскость.
— Я столько новых слов слышу от вас, что не всё пока понимаю, — тяжко он вздохнул.
— Ничего, по часу в день будем заниматься с тобой, и начнёшь понимать. Но давай поговорим всё-таки о том, что я хотел сказать изначально. Возможно, скоро, а вернее, через месяцев восемь, у нас будет пополнение в семье.
— Тётя Соня беременная? — тут же смекнул он и нахмурился.
— Я думаю, что это так. Ты только не думай, что это как-то повлияет на наше отношение к тебе. Ты для нас, не менее дорог, чем тот, кто родится.
— Нет, я об этом не думаю, просто…
Он замолчал.
— Маму вспомнил, да?
— Я просто подумал, что не уберёг её. Но обещаю, что с тёти Сони глаз не спущу. Она очень хорошая, иногда смотришь на неё, и кажется, что она светится.
— Тоже заметил?
— Ага, — смущённо улыбнулся он.
— Вот поэтому я её и называю лучиком или солнечной. Когда её увидел, так сразу пропал.
— В смысле?
— Влюбился. — Потрепал его рукой по волосам. — Вырастешь — поймёшь, о чём я говорю. Ну… так как, могу я на тебя рассчитывать? Не проболтаешься?
— Нет. А также буду её оберегать, пока вас не будет.
— Ром, завязывай выкать, давай на «ты» переходить, не чужой же ты мне. Тем более, мы с тобой теперь связаны тайной, партнёры в своём роде. По рукам?
— Договорились.
Протягивает свою ладошку, я аккуратно сжимаю её.
— Соня тоже будет рада, если «выкать» перестанешь.
— Понял. Больше не буду, ей расстраиваться сейчас нельзя.
— Тогда, юнга, пошли завтрак готовить, а то наше солнышко встанет скоро, а ей питаться нужно хорошо. И ещё ты сейчас для неё эпицентр счастья и, даже когда появится ребёнок, ты им и останешься, просто добавится ещё источник радости. Дети в нашей семье — главное.
Мы вышли из кабинета, и только вошли в холл, я мельком взглянул в зеркало, малец по-прежнему сутулится. Нет, так не пойдёт.
— Рома, расправь плечи. — Тот остановился и в недоумении посмотрел на меня. — Посмотри в зеркало, кого там видишь?
— Нас.
— Хорошо. Посмотри на мою осанку и свою. Видишь, как я прямо стою, а ты, как дедушка старый, сутулишься. Это нужно срочно исправлять, для позвоночника плохо. После завтрака мы займёмся списком важных дел для тебя. Не всё сразу, а пробежимся по основным.
— И читать будете учить? — с воодушевлением спрашивает.
— Думаю, насчёт читать лучше обратиться к Соне, она будет чем-то занята, пока я рабочие моменты утрясать буду.
— Понял, — ответил он с важным видом и, расправив плечи, пошёл со мной помогать готовить завтрак.
Золото, а не сын у нас!
Только мы закончили готовить завтрак, в кухню зашла Соня. Посмотрела на нас с Ромкой.
— Доброе утро, мои хорошие…
Смотрит на нас с такой любовью, что сердце замирает от восторга.
— Доброе, тётя Соня. Мы тут завтрак тебе приготовили… — немного смущаясь, похвалился малец.
Молодец, даже виду не подаёт, что знает о беременности, благо я его заранее предупредил, чтобы сильно не суетился.
— И ты тоже готовил? — удивлённо воскликнула солнечная.
— Я помогал с бутербродами.
— Тогда начну с них. Но, для начала, наш с тобой ритуал.
Она раскрыла свои объятья, Ромка, не смутившись, подошёл к ней и обнял в ответ. Видимо, когда жена ездила к нему, уже приучила к обнимашками.
— Вот теперь утро действительно доброе, — поцеловав его в макушку, произнесла она с нежностью. — Хотя нет, — подходит ко мне и, приобняв за талию, целует в щёку, — вот теперь всё.
Жена села за стол и взяла бутерброд с икрой, откусила кусочек и от удовольствия закрыла глаза.
— М-м-м, ничего вкуснее не ела…
— Это рецепт дяди Кирилла, — смутившись, пробурчал малец.
— Он вкусный не из-за рецепта, а потому что сделан твоими руками.
Рома посмотрел на меня, ожидая, что я на это скажу.
— Отдаю лавры первенства тебе, жена говорит правду. Я, между прочим, её вкусняшками и завоёвывал вначале. Так что бери на заметку. Влюбишься — корми вкусно, ни одна девушка с хорошим аппетитом не сможет устоять.
— Ты забыл сказать, что у меня на глазах выкинул курицу и блинчики, — хохотнув, напомнила Соня.
Рома удивлённо посмотрел на меня.
— Она была приготовлена в магазине. Кто знает, из каких продуктов? — попытался оправдать свой варварский поступок. Понимая, что Ромка не проникся, добавил: — А я здоровьем своей любой рисковать не хотел, вдруг отравится.
— Теперь понял, я раз несколько травился, очень плохо было.
Позавтракав, мы дружно всё убрали, и мы с Романом уединились в кабинете, стали составлять распорядок дня. Он очень ответственно к этому отнёсся, спрашивал, для чего это нужно. Договорились, что утро начинается со стакана сока или молока и зарядки. Потом плотный завтрак, прогулка и занятия. Ну и так далее. Только мы закончили, влетает жена.
— У нас гости. — И так загадочно посмотрела на Ромку.
— Пошли, познакомлю с очень хорошей девочкой. Только будь с ней немного мягче, Алиса у нас очень нежный цветок, но с очень добрым сердцем. Тебе она понравится.
— Девочка? — как-то стушевался малец.
— Она дочка наших друзей. — И тут же, подмигнув, добавил: — Не бойся, она не кусается.
— Да я, собственно, и не боюсь, просто с девочками как-то не общался раньше, они же вредные.
— Это ты так говоришь, потому что Алису не знаешь, она чудо. — Соня протягивает свою ладонь, Ромка, тяжко вздохнув, подал руку и пошёл знакомиться.
Стоило нам выйти в холл, я поняла, что означали слова «тяжёлая артиллерия»: с мамой пожаловали в гости родители Марата — Светлана Николаевна, Рустам Эмильевич — и отец Глеба. Алиса же смущённо выглядывала из-за спины бабушки.
— Сейчас главное — Рома…
— Не спорю. Я же не говорю, что завтра, примерно через недели две. Сонь, — начинает меня притягивать к себе и выдыхает прямо в губы, — соглашайся, не пожалеешь.
— Ну, не знаю… — млея от его прикосновений, начала сдавать позиции.
— Не согласишься добровольно — выкраду под покровом ночи.
От его обещания сердце встрепенулось и волна возбуждения прокатилась по телу. Какое будоражащее сладкое обещание, я вся в предвкушении.
— Мой пират… — Обвила руками его шею. — Пожалуй, я откажусь.
— Ну что ж, ты сделала свой выбор, следующий шаг за мной, — глухо произносит он и накрывает мои губы.
О да, жду не дождусь, когда ты воплотишь свою угрозу в жизнь.
В этот вечер, мы с трудом отбили у бабушки внука, та надышаться на него не могла. Да и Рома был рад общению с ней. Его понять можно, он видел добро только от пожилых женщин, а люди возрастной категории, как мы с Кириллом, ему приносили боль и страдания. Пришлось мужу выманивать их плюшками. Рома, смущаясь, пришёл в кухню, не зная, как вести себя тут.
— Садись, сейчас ужинать будем, потом я тебе покажу, что тут и как, — принялся вводить в курс дела Кир. — Но предупреждаю: если захочешь сам приготовить, только под моим чутким руководством. Когда пойму, что готов к одиночному плаванью, разрешу делать самостоятельно. А так, я капитан на этом судне.
— А разве кухня — это корабль? — удивлённо переспросил мальчик.
— Это он так шутит, что он капитан на этом судне. Своего рода образное выражение. Например, когда вы играете друг с другом в игру и представляете, что пираты или ещё что-нибудь в этом роде.
— Понял. А если он капитан, тогда кто вы, тётя Соня, тут?
— До тебя была юнгой, — хохотнула я, — но, чувствую, теперь меня понизили до матроса.
— Почему?
— Это ты у дяди Кирилла спроси.
— Женщина на корабле — быть беде. Разве не слышал такой поговорки?
— А вот тут мне пора обижаться. А как же вкуснейшая курочка? И что за дискриминация по половым признакам?
— Соня, обещаю вымолить у тебя прощенье и даже преподать ещё несколько уроков по кулинарии. Но, поверь, у тебя скоро появятся немного другие интересы.
Я зависла, силясь понять его намёк. Пока я размышляла, мой муж уже подал ужин, Ромка попробовал его блинчики и удивлённо посмотрел на Кирилла.
— Нравится?
— Очень, никогда такой вкуснятины не кушал! Вы меня научите? — И с такой надеждой посмотрел на него.
— Ты же теперь юнга, — подмигнул ему Кир, — разумеется. Но начнём с малого: будешь пока на подхвате.
Рома воодушевился, но всё равно чувствовал себя скованно. Да и понятно, вокруг взрослые. Перед сном прочитала ему короткий рассказ и оставила книгу, он всё равно не спал, пусть картинки посмотрит. Перед уходом Любовь Валерьевна мне шепнула: «Завтра привезу тяжёлую артиллерию, готовьтесь». Я даже возмутиться не успела, как она выпорхнула из дома.
— Кир, твоя мама что-то задумала! — сходу заголосила я, влетев в нашу спальню.
— Не обращай внимания, — отмахнулся он.
— Она что-то говорила про тяжёлую артиллерию.
— Сонь, поверь мне, твоё беспокойство выеденного яйца не стоит, иди лучше ко мне, сейчас вымаливать прощение буду.
Он приподнял одеяло и соблазнительно подмигнул.
— Тебе придётся очень постараться…
— Солнечная, быстро в койку, муж изнывает от чувства вины! — деланно возмутился он.
— Ничего, помучайся, а я пока в душ пойду…
Скидываю халатик и убегаю в ванную комнату.
Только встала под струю воды — резко открывается перегородка, и заходит обнажённый Кир.
— Хочу тебе помочь…
Заходит в душевую и, беря гель для душа, пристально смотрит мне в глаза горящим страстью взглядом.
— Или не терпится извиниться?
— Сонь, да без разницы, какой вариант выберешь, — произносит он приглушённо и дотрагивается рукой до моего соска.
Я вздрагиваю от остроты ощущений его прикосновений. Такого раньше не было, видимо, груз прошлого исчез, и моё тело стало более восприимчиво к ласкам мужа. Кирилл, продолжая ласкать мою грудь, опускает свою руку на лоно и дотрагивается до самого сокровенного, делает первое движение, и у меня вырывается судорожный вздох.
— Соня…Соня… девочка моя, — шепчет он в мои губы, — если бы ты знала, как я тебя люблю…
В ответ у меня вырывается стон, он ловит его губами и вновь сводит меня с ума своими признаниями. Его слова и ласки действуют на меня сильнее мощного афродизиака, и я быстро срываюсь в пропасть, муж моментально подхватывает меня под бёдра и, продолжая шептать нежные слова, чередуя с умопомрачающими поцелуями, входит осторожно и замирает.
— Я тоже люблю тебя, мой зеленоглазый тигр. — Провожу рукой по его влажным волосам. — Так сильно, что становится страшно. Ты словно околдовал меня. Хотя, о чём я! Ты тот, кто подарил мне Ромку, и я наконец чувствую себя счастливой. Я стала мамой, ты не представляешь, как я мечтала об этом! Даже не знаю, как смогу тебе отплатить за всё.
В ответ он как-то загадочно улыбнулся и сделал первое движение.
— А не нужно платить, хватит того, что существуешь. Достаточно и того, что любишь, о большем я и не мог мечтать… — И тихое: — Пока…
Но я не обратила на это внимание, отдалась во власть страсти, что разгоралась с каждым его плавным движением. Мой муж сегодня словно пил любовь, медленно, смакуя каждое мгновенье.
После его страстного извинения в душе Кирилл пошёл проверить Ромку, я мне приказ не вставать с постели. Не стала спорить, захотел поиграть в тирана — пусть. Муж вернулся с улыбкой на губах и тут же доложил: «Наш сынок так и уснул с книгой в руке, а рядом с ним, свернувшись в клубочек, дрых Уголёк». Вот наглый котяра! Но, что поделать, он сейчас для Ромки отдушина.
Глава 45
***
На следующее утро Рома проснулся рано, услышал, как я вышел из спальни, и неуверенно приоткрыл дверь.
— Пошли, Ромка, завтрак готовить, Соню сейчас баловать нужно.
— Почему? — чуть слышно спрашивает и смотрит взволнованно на дверь комнаты, где спит моя беременная жена.
В том, что это так, я уже уверен. Реакция на мои ласки и слегка порозовевший ореол вокруг сосков — всё указывает на это. Значит, у Сони срок приблизительно пять-шесть недель.
— Пойдём поговорим в библиотеку.
Мальчик без лишних вопросов проследовал за мной. Стоило нам войти, он удивлённо посмотрел на стеллажи с книгами.
— Вы это всё прочли?
— Нет. Да и не всё тут нужно штудировать от корки до корки. Тут, помимо философской литературы и художественной, научной, есть ещё разные юридические справочники. Когда нужно было, заглядывал. Но законы так стремительно меняются, что проще в интернете всё прочесть, тем более, сейчас шикарные правовые программы есть, зря купил. Так что не повторяй моих ошибок. И запомни, хороший юрист — это не тот, кто все законы знает наизусть, а тот, кто знает, где их найти и правильно применить. Это совет, если вдруг на юриста захочешь выучиться.
— А кто такой юрист?
— В моём случае, это тот, кто занимается правовыми вопросами по договорам, работа с клиентами. Но это одна из сторон моей работы. И да, у меня есть юридическое образование, оно не единственное. Но я тебя привёл поговорить не об этом. Присаживайся. — Показал ему рукой на кожаный диван, сам сел рядом с ним.
— Что-то случилось с тётей Соней? — не скрывая волнения, спрашивает мальчуган.
— Ром, ты только не волнуйся, хорошо? — пытаюсь его немного подготовить к новости. Всё равно узнает, так лучше сейчас от меня, чем случайно от кого-то. — И ещё, это пока только наш с тобой секрет, даже Соня не знает об этом. Ты же умеешь хранить секреты? — Тот махнул головой. — Но для начала я тебе должен сказать одну очень важную вещь. Усыновление тебя не было связано с чувством жалости. Это словно было предначертано свыше, я ехал к Соне и увидел тебя одного на улице. С того момента я постоянно следил за твоей судьбой. Понимаешь, о чём я хочу сказать?
— Не совсем, — тихо отвечает он.
— Детей, которые нуждаются в помощи, много. Я видел и хотел знать, что именно у тебя всё хорошо. Когда ты пропал, я безумно испугался. Стал искать, а когда нашёл, понял, что больше не могу быть просто наблюдателем. Я хочу показать тебе другой мир, который не окрашен только в чёрно-белые тона. Он интересней, невероятно многообразен. Да, встречается много плохого, но хорошего не меньше.
— Как вы с тётей Соней и бабой Любой?
— Если ты считаешь, что мы хорошее, я только рад этому. Более того, я верю, что из тебя вырастет настоящий мужчина. Тот, кем мы будем гордиться.
— А если не получится? — с некой боязнью спрашивает.
— Ром, запомни: нет ничего страшнее сомнения, оно губит самые лучшие начинания. Я в тебя верю, помни это всегда. А если где-то ошибёшься, ругать не буду, просто объясню, что ты сделал не так. Все ошибаются, как я говорил, это жизнь. Главное, твоё желание и стремление. Так вот, я к чему веду речь. Для нас с Соней ты словно дар свыше.
— Спасибо. — Преданно смотря на меня, тут же даёт обещание: — Я постараюсь вас не огорчать.
— Неправильно. Если будешь думать в таком русле, то будешь жить в страхе, что-то не так сделать. А это оковы, они не дадут тебе развиться как личности. Просто научись жить в ладу со своей совестью, и всё получится. А также я хочу тебе напомнить, это уже и твой дом, изучай, спрашивай, где тут и что. Ты больше не гость, он такой же твой, как и наш с Соней. Пока не вырастешь. А когда это случится, уверен, ты сам захочешь свить своё личное гнёздышко с будущей женой.
— Ой, я ещё маленький, рано мне думать о таких вещах, — тут же отмахнулся он.
— Фундамент своего будущего, именно с детства, кирпичик по кирпичику, каждый человек начинает строить. Вначале со знаний и уже потом переходит всё в материальную плоскость.
— Я столько новых слов слышу от вас, что не всё пока понимаю, — тяжко он вздохнул.
— Ничего, по часу в день будем заниматься с тобой, и начнёшь понимать. Но давай поговорим всё-таки о том, что я хотел сказать изначально. Возможно, скоро, а вернее, через месяцев восемь, у нас будет пополнение в семье.
— Тётя Соня беременная? — тут же смекнул он и нахмурился.
— Я думаю, что это так. Ты только не думай, что это как-то повлияет на наше отношение к тебе. Ты для нас, не менее дорог, чем тот, кто родится.
— Нет, я об этом не думаю, просто…
Он замолчал.
— Маму вспомнил, да?
— Я просто подумал, что не уберёг её. Но обещаю, что с тёти Сони глаз не спущу. Она очень хорошая, иногда смотришь на неё, и кажется, что она светится.
— Тоже заметил?
— Ага, — смущённо улыбнулся он.
— Вот поэтому я её и называю лучиком или солнечной. Когда её увидел, так сразу пропал.
— В смысле?
— Влюбился. — Потрепал его рукой по волосам. — Вырастешь — поймёшь, о чём я говорю. Ну… так как, могу я на тебя рассчитывать? Не проболтаешься?
— Нет. А также буду её оберегать, пока вас не будет.
— Ром, завязывай выкать, давай на «ты» переходить, не чужой же ты мне. Тем более, мы с тобой теперь связаны тайной, партнёры в своём роде. По рукам?
— Договорились.
Протягивает свою ладошку, я аккуратно сжимаю её.
— Соня тоже будет рада, если «выкать» перестанешь.
— Понял. Больше не буду, ей расстраиваться сейчас нельзя.
— Тогда, юнга, пошли завтрак готовить, а то наше солнышко встанет скоро, а ей питаться нужно хорошо. И ещё ты сейчас для неё эпицентр счастья и, даже когда появится ребёнок, ты им и останешься, просто добавится ещё источник радости. Дети в нашей семье — главное.
Мы вышли из кабинета, и только вошли в холл, я мельком взглянул в зеркало, малец по-прежнему сутулится. Нет, так не пойдёт.
— Рома, расправь плечи. — Тот остановился и в недоумении посмотрел на меня. — Посмотри в зеркало, кого там видишь?
— Нас.
— Хорошо. Посмотри на мою осанку и свою. Видишь, как я прямо стою, а ты, как дедушка старый, сутулишься. Это нужно срочно исправлять, для позвоночника плохо. После завтрака мы займёмся списком важных дел для тебя. Не всё сразу, а пробежимся по основным.
— И читать будете учить? — с воодушевлением спрашивает.
— Думаю, насчёт читать лучше обратиться к Соне, она будет чем-то занята, пока я рабочие моменты утрясать буду.
— Понял, — ответил он с важным видом и, расправив плечи, пошёл со мной помогать готовить завтрак.
Золото, а не сын у нас!
Только мы закончили готовить завтрак, в кухню зашла Соня. Посмотрела на нас с Ромкой.
— Доброе утро, мои хорошие…
Смотрит на нас с такой любовью, что сердце замирает от восторга.
— Доброе, тётя Соня. Мы тут завтрак тебе приготовили… — немного смущаясь, похвалился малец.
Молодец, даже виду не подаёт, что знает о беременности, благо я его заранее предупредил, чтобы сильно не суетился.
— И ты тоже готовил? — удивлённо воскликнула солнечная.
— Я помогал с бутербродами.
— Тогда начну с них. Но, для начала, наш с тобой ритуал.
Она раскрыла свои объятья, Ромка, не смутившись, подошёл к ней и обнял в ответ. Видимо, когда жена ездила к нему, уже приучила к обнимашками.
— Вот теперь утро действительно доброе, — поцеловав его в макушку, произнесла она с нежностью. — Хотя нет, — подходит ко мне и, приобняв за талию, целует в щёку, — вот теперь всё.
Жена села за стол и взяла бутерброд с икрой, откусила кусочек и от удовольствия закрыла глаза.
— М-м-м, ничего вкуснее не ела…
— Это рецепт дяди Кирилла, — смутившись, пробурчал малец.
— Он вкусный не из-за рецепта, а потому что сделан твоими руками.
Рома посмотрел на меня, ожидая, что я на это скажу.
— Отдаю лавры первенства тебе, жена говорит правду. Я, между прочим, её вкусняшками и завоёвывал вначале. Так что бери на заметку. Влюбишься — корми вкусно, ни одна девушка с хорошим аппетитом не сможет устоять.
— Ты забыл сказать, что у меня на глазах выкинул курицу и блинчики, — хохотнув, напомнила Соня.
Рома удивлённо посмотрел на меня.
— Она была приготовлена в магазине. Кто знает, из каких продуктов? — попытался оправдать свой варварский поступок. Понимая, что Ромка не проникся, добавил: — А я здоровьем своей любой рисковать не хотел, вдруг отравится.
— Теперь понял, я раз несколько травился, очень плохо было.
Позавтракав, мы дружно всё убрали, и мы с Романом уединились в кабинете, стали составлять распорядок дня. Он очень ответственно к этому отнёсся, спрашивал, для чего это нужно. Договорились, что утро начинается со стакана сока или молока и зарядки. Потом плотный завтрак, прогулка и занятия. Ну и так далее. Только мы закончили, влетает жена.
— У нас гости. — И так загадочно посмотрела на Ромку.
— Пошли, познакомлю с очень хорошей девочкой. Только будь с ней немного мягче, Алиса у нас очень нежный цветок, но с очень добрым сердцем. Тебе она понравится.
— Девочка? — как-то стушевался малец.
— Она дочка наших друзей. — И тут же, подмигнув, добавил: — Не бойся, она не кусается.
— Да я, собственно, и не боюсь, просто с девочками как-то не общался раньше, они же вредные.
— Это ты так говоришь, потому что Алису не знаешь, она чудо. — Соня протягивает свою ладонь, Ромка, тяжко вздохнув, подал руку и пошёл знакомиться.
Стоило нам выйти в холл, я поняла, что означали слова «тяжёлая артиллерия»: с мамой пожаловали в гости родители Марата — Светлана Николаевна, Рустам Эмильевич — и отец Глеба. Алиса же смущённо выглядывала из-за спины бабушки.
