Кингстар, как и сам город, утопал в контрастах. Весь район был словно вырезан из глянцевого журнала — ярко освещённые улицы, идеально выровненные дороги, ухоженные газоны и фасады домов, сверкающие как бриллианты. Это был город мечты, который не имел ничего общего с его меньшим братом, тёмным и грязным Сан Андреас. Там, внизу, вместо высоких зданий — заводы, трубы и пыль.
На одной из улиц этого гламурного района стоял величественный особняк, окружённый высокими соснами, создающими иллюзию уединённости и спокойствия. Его стены, возвышаясь, словно замок из другого века, казались воплощением не только роскоши, но и замкнутого мира, внутри которого пряталась его собственная тайна.
На третьем этаже этого дворца, в одной из многочисленных комнат, за белыми дверями, как скорлупа, в постели лежала девушка. Она не просто лежала — она плакала.
Тяжесть в сердце угнетала Сидни. Уже месяц она не общалась с Турбо. Последний раз, когда они встретились, между ними случилась бурная ссора. Она поставила ему ультиматум: если он не прекратит свои преступления и не откажется от мысли попасть в тюрьму, она уйдёт. Это было жёстко, но иначе она не могла. Теперь, каждый день, она мучилась в ожидании его решения, в надежде, что он хотя бы как-то отреагирует. Она терзала себя за те слова, что произнесла, и с каждым днём сожаление становилось всё глубже. Её сердце не оставляло надежды, что он вернётся, что всё будет как раньше. Но вот уже месяц — он не приходил. Его мустанг не мчался по улицам, не появлялся в её жизни. Время тянулось, и каждый день становился всё более долгим.
Девушка, схватив подушку, зарывалась в неё лицом, чувствуя, как она постепенно намокает от слёз. Воспоминания о тех днях, когда они были счастливы вместе, сжимали её сердце. Вся жизнь казалась невыносимой, как если бы мир вокруг потух, и только одиночество оставалось её спутником. Она верила, что где-то там, в глубине, её любовь всё ещё ждёт её, и что он вернётся. Наигранно звучащая песня на старой пластинке «Unstoppable» вновь и вновь напоминала ей, что надежда — её последнее убежище.
Однажды вечером, в одном из таких ночных раздумий, Сидни встала с постели и начала готовиться к балу. Она больше не посещала Сан Андреас, перестала встречаться с подругами, погрузившись в тягучее одиночество. Словно забытая богиня, она решала переступить порог из мира грёз и войти в реальность, хотя бы на время.
Ежегодный бал, собирающий сливки общества, был важным событием в жизни Кингстар. В центре района располагался шикарный ресторан в стиле готики, где знатные люди встречались каждый год, чтобы следовать традициям. Это было событие, которое нельзя было пропустить. И Сидни, как представительница рода Моторс, не могла не присутствовать.
Её одевали женщины, завораживающие её фигуру в изысканное серое платье, которое как бы сливалось с утренним туманом северных морей. Оно элегантно подчеркивало её тонкую талию и царственное присутствие. Волосы, выкрашенные в 13 оттенков серого, обнажали грациозную шею. И, как завершение этого образа, платиновая диадема с бриллиантами освещала её лицо. В 19:00 она была готова.
Когда чёрная машина на голубом топливе, окружённая свитой, устремилась в сторону ресторана, из окна её стремительно уносился ветер. Но на трассе, мимо, с бешеной скоростью, пролетал черный байк.
Асфальт перед ним расползался как киноплёнка, растягиваясь в пустоту. Желтая линия, бесконечно убегающая за спину, постепенно исчезала в темноте. И вот, перед глазами вновь возникли красные очки, отчётливо видные, несмотря на вечернюю тьму. Это был Турбо — и он был в отчаянной спешке.
Спустя некоторое время, Сидни оказалась в ресторане, в центре пышного балла. Люди в масках, бокалы с винами, мерцание золотых люстр — всё это напоминало сказку. Ресторан был настоящим произведением искусства, его интерьер пышно украшен в духе рококо, создавая атмосферу излишества и роскоши.
Но сама Сидни была как замороженная. В её глазах не было ни блеска, ни радости. Она тщательно скрывала своё горе, не позволяя окружающим увидеть, что на самом деле её душа была разорвана на части. Мужчины пытались привлечь её внимание, но она, как всегда, деликатно отшивала их, пряча в себе ту самую боль.
Не выдержав этой обстановки, она решила выйти на балкон. Двигаясь сквозь толпу, её взгляд был устремлён вперёд, словно она пыталась найти выход из этого плена. И вот, когда она уже почти достигла двери, перед ней внезапно возник молодой человек.
Высокий, светлый, с голубыми глазами, он стоял перед ней, и несмотря на её желание пройти мимо, она на мгновение замедлила шаг. Этот юноша был совсем не похож на остальных. Она почувствовала лёгкое смущение, но в данный момент её не интересовали знакомства.
И вот, когда она чуть не упала, он вдруг ловко подхватил её за руку, спасая от падения. Сидни, в мгновение ока ощутив лёгкое волнение, огляделась и заметила, что её спасителем оказался тот самый парень.
Немного собравшись, она с благодарностью произнесла:
— Спасибо вам большое, вы меня выручили.
Он улыбнулся, и с лёгкой театральной паузой, продолжил:
— Не за что, мне было в радость. Позвольте представиться — Лорд Маккуин Де Гранде, к вашим услугам.
С поклоном, он оставил в воздухе лёгкий след таинственного обаяния.
23
DOUBLE IMPACT
На улице мерцали фонари, а по асфальту несся байк, его рёв, как зов к битве, эхом отдавался в ночи. У ездока горело сердце, и ничто не могло его остановить. Он мчался, как воин, к своей любимой.
Ванильный кремовый туман клубился на окраине Chandelier, а в зале царило веселье властолюбивых особ. Под вальс Шопена в такт кружились пары, будто сами движения в танце были предопределены судьбой. Но были и те, кто стоял в стороне, наблюдая.
Сидни всё ещё находилась в обществе молодого человека, который недавно спас её от курьёзного происшествия и не отходил от неё ни на шаг. Это был Маккуин, молодой джентльмен с манерами благородного рыцаря, который сдержанно, но с заметным энтузиазмом сказал:
— На улице, из труб парфюмерного завода, нежный туман под лёгким дуновением ветра окутывает здешние леса. В этот волшебный час я прошу вас оказать мне честь, — сдержанно, но в традициях старинных литераторов, он протянул свои руки.
Сидни колебалась. Её сердце всё ещё болело, и она не была готова довериться первому встречному. Но что-то в манере Маккуина успокаивало её, как ничто другое. Она не могла объяснить, что именно, но чувство тревоги, казалось, утихало, уступая место странному спокойствию. Непонятно, что происходило, но внезапно ей показалось, что если она откажется от этого танца, то страх вернётся.
Словно в ответ на этот внутренний протест, она без слов протянула свою руку к нему.
Центр зала был полон танцующих, когда вдруг, словно удар грома, прогремел рёв мотора. Сначала слабый, затем усиливающийся, он заполнил весь зал, словно призывая к действию. Сидни вскрикнула. Оглушительный гул нарастал, пока не раздался звук выбитых дверей, и в зал въехал чёрный байк.
Тишина мгновенно окутала всех. Все взгляды устремились на фигуру, которая, не снимая красных очков, маневрируя по залу, прошлась на своём мотоцикле среди ошарашенных гостей. Никто не мог понять, что происходит, как будто сама реальность всколыхнулась.
Турбо, не обращая внимания на ошеломлённые лица, продолжал свой путь, пока наконец не заметил её.
Сидни, узнав его, едва сдержала слёзы. Одна горячая слеза скатилась по её лицу, даже маска не смогла скрыть её эмоции.
Турбо остановил байк и, не слезая, вытащил сигарету. Но прежде чем прикурить, его прервал холодный голос.
— Здесь не курят. Лучше убери её отсюда. Или ещё лучше — уезжай, — говорил парень с серыми глазами, стоящий в черном костюме от Армани.
Но Турбо, не обратив внимания на угрозы, продолжил. Сигарета уже горела на его губах, дым, как невидимый жест протеста, окутывал его. Все молчали, а он, не обращая внимания на взгляды, медленно двигался к своей любви.
Как только он немного проехался, вдруг что-то мелькнуло в воздухе — кто-то бросил свою ногу в его сторону. Сигарета, падающая мимо его лица, упала сначала на баг, а потом на пол, оставив за собой след искр.
Турбо повернул голову. Перед ним стоял человек, с мощным телом и с непоколебимым взглядом — это был тот, кто только что бросил ту самую ногу.
И вот их глаза столкнулись. Холодные серые глаза против темных, как уголь, глаз Турбо. Их взгляды не уступали друг другу, каждый видел в другом вызов, который не мог не принять. Но не успела их битва взглядов завершиться, как Турбо слез с байка, и словно не замечая угрозы, наклонился, подобрал упавшую сигарету и не спеша потушил её в мраморном полу.
Потом, сняв очки, он с насмешливым взглядом спросил:
— Теперь доволен? — и, не дождавшись ответа, направился к Сидни.
Но прежде чем он успел сделать шаг, его противник, словно молния, снова нанес удар. Турбо инстинктивно увернулся, но тут же ответил ударом правой руки. Однако, его противник был быстрым, и уже следовал ответный кросс. Железный кулак врезался в его челюсть, кровь забрызгала пол.
Тишина охватила зал. Турбо стоял, словно ничего и не почувствовал, взгляд его был холодным и неподвижным. Но запах крови пробудил в нём зверя. Его губы изогнулись в усмешке.
Сидни, в ужасе, вскрикнула:
— Дрейк, остановись! Пожалуйста! Он мой брат!
Турбо вздрогнул. Внезапно, как молния в пустом небе, он понял, что его мир перевернулся. Он не мог поверить в то, что услышал.
— Брат, пожалуйста, не делай этого, — вдруг прокричала она снова, вырываясь из толпы и вбегая между ними. Маска с кружевами упала с её лица, когда она встала между ними.
Турбо был в шоке. Он замер, чувствуя, как теряется под ногами земля. Он знал, что его дорога сюда будет полна неожиданностей. Он был готов к любой из них, но к этому… не был. Она только что назвала его врага братом. Скатерть судьбы была под его ногами, но он не мог в это поверить.
Его руки опустились. Его взгляд стал растерянным. В его ушах звучал крик Сандры: «Сидни Моторс» — тот момент, когда он уезжал, не слыша её слов. Теперь, стоя среди толпы, он чувствовал себя как потерянный ребёнок.
24
Последняя Ночь
Ночь. Туман, словно вуаль, окутал ресторан. Классическая музыка давно перестала звучать, и симфонии уже не могли затмить напряжённую атмосферу. Присутствующие, члены высшего общества, явно не ожидали, что станут свидетелями такой сцены. Их удивлённые взгляды приковал Турбо.
Принцесса, увидев, как её возлюбленный угасает на глазах, как свеча, не выдержала и, испуганно бросившись к нему, схватила за кожаный воротник его куртки, теребя её, кричала:
— Зачем ты это сделал?! Всё было так хорошо! Почему ты пришёл сюда?! — слёзы наполнили её глаза.
Рыцарь возмездия опустил голову, не отвечая. Он был потерян — как тень на солнце.
Она продолжала, не в силах сдержать эмоции, ударяя его по груди.
— Помнишь последнюю ночь, когда мы были вместе? Мы тогда так поругались. Я пыталась остановить тебя, чтобы ты не пошёл в тюрьму. Я была так на тебя зла... Ты обещал, что сделаешь всё, чтобы отомстить своим врагам, Скотт Моторс, — она замолчала, снова накрывшись слезами, но вскоре вновь заговорила, дрожащим голосом, — Ты всё разрушил! Ты понимаешь? Хуаракан — мой брат! Я тоже Моторс!
Турбо молчал, скупая слеза скатилась по его лицу. Слова её, полные боли, эхом отозвались в его душе.
Скоро её голос дрогнул, и она попыталась поднести руку к его лицу, желая утешить его, но в этот момент прервал её властный, резкий голос брата:
— Сид, отойди от плебея! Хватит позорить нашу семью!
От слов брата она застыла, но не отошла от любимого. С горечью взглянула на него.
— Брат, прошу, не трогай его. Он не причиняет зла никому.
Но Скотт, не слушая её, схватил её за руку и потянул к себе. В ответ, на мгновение забыв о своём состоянии, Турбо с яростью взглянул на него.
— Убери руки от неё. Ты убийца! — его глаза сверкали злобой. Чемпион почувствовал угрозу, и на секунду сердце его замерло. В ответ он произнёс имя, которое обрушило тишину на помещение.
— Тахион, Гамма-619, Хуаракан! — всплеск черных зарядов и мощным ударом послал его в полет.
Гром удара был таким сильным, что тело Турбо отлетело на несколько метров и грохнуло на мраморный пол. Весь ресторан замер. В тот момент, когда она, не в силах сдерживать слёзы, тянулась к своему любимому, чёрная молния Хуаракан внезапно её остановил. Он отбросил её назад и сжал кулак, готовый нанести последний удар.
— Брат, стой, не надо! — умоляла она, не переставая плакать, но его не остановило ни её крик, ни слёзы. Он шёл вперёд, не замечая ничего. Когда он был готов нанести удар, из тени появился другой мужчина. Его рука остановила Скотта, и басистый голос произнёс:
— Достаточно, Скотт. Оставь это.
Скверно чувствуя себя, Максимилиан Моторс вмешался в конфликт. Он подошёл к сыну и, взглянув на него с холодом, сказал:
— Хватит, — затем посмотрел вверх, — Заберите его отсюда.
Тогда из потолка, скрытые под маскировкой, спустились роботы — члены механической элиты. Это были ниндзя-тени, стремительные и опасные. Однако в этот момент, несмотря на вмешательство службы безопасности, на сцену шагнул ещё один человек.
— Мне кажется, господа, всё это лишнее. Я уважаю вас, господин Максимилиан, но прошу оставить это дело мне, — сказал он, играючи улыбаясь и перевивая золотистые волосы.
Это был Лорд Маккуин Де Гранде, известный как Ангел, бывший чемпион DANG-GANG. И Максимилиан, не сразу приняв решение, всё же позволил ему забрать дело в свои руки. Но сын, конечно, не мог оставить это без ответа:
— Тебе-то какое дело?! Вечно суёшь свой нос в чужие дела!
Маккуин, не обидевшись, продолжил, не снижая улыбки:
— Ну, зачем так грубо? Мы же соперники лишь на гонках. А на самом деле я сторонник мира и любви, — после чего подмигнул Сидни. Но её сердце было так тяжело, что она едва замечала эти знаки внимания.
Отец взглянул на дочь и, почувствовав её боль, тихо сказал:
— Если ты это сделаешь, ты окажешь нам большую услугу, — и, приобняв её, они ушли.
Маккуин с улыбкой поднял тело Турбо, и, несмотря на всё происходящее, принёс его наружу. В тот момент, когда её любимого уносили из ресторана, Сидни почувствовала, что с ним будет всё в порядке. Она обрела хоть малую часть спокойствия.
После этого события, несмотря на всю драму, бал продолжился. Впрочем, как и говорил кто-то когда-то, шоу должно продолжаться.
Утро. Солнце светит, и мир не остановился. В Сан Андреас West Side пляжи манят серферов, а пальмы качаются на ветру. В больнице № 10, на улице Силвер Таур, в одной из палат лежал Турбо. Его голова была забинтована — сотрясение мозга. Но монитор показывал стабильный пульс, и жизнь не была в опасности.
Турбо очнулся, почувствовав боль в голове, и первым делом заметил провода, подключённые к его телу.
На одной из улиц этого гламурного района стоял величественный особняк, окружённый высокими соснами, создающими иллюзию уединённости и спокойствия. Его стены, возвышаясь, словно замок из другого века, казались воплощением не только роскоши, но и замкнутого мира, внутри которого пряталась его собственная тайна.
На третьем этаже этого дворца, в одной из многочисленных комнат, за белыми дверями, как скорлупа, в постели лежала девушка. Она не просто лежала — она плакала.
Тяжесть в сердце угнетала Сидни. Уже месяц она не общалась с Турбо. Последний раз, когда они встретились, между ними случилась бурная ссора. Она поставила ему ультиматум: если он не прекратит свои преступления и не откажется от мысли попасть в тюрьму, она уйдёт. Это было жёстко, но иначе она не могла. Теперь, каждый день, она мучилась в ожидании его решения, в надежде, что он хотя бы как-то отреагирует. Она терзала себя за те слова, что произнесла, и с каждым днём сожаление становилось всё глубже. Её сердце не оставляло надежды, что он вернётся, что всё будет как раньше. Но вот уже месяц — он не приходил. Его мустанг не мчался по улицам, не появлялся в её жизни. Время тянулось, и каждый день становился всё более долгим.
Девушка, схватив подушку, зарывалась в неё лицом, чувствуя, как она постепенно намокает от слёз. Воспоминания о тех днях, когда они были счастливы вместе, сжимали её сердце. Вся жизнь казалась невыносимой, как если бы мир вокруг потух, и только одиночество оставалось её спутником. Она верила, что где-то там, в глубине, её любовь всё ещё ждёт её, и что он вернётся. Наигранно звучащая песня на старой пластинке «Unstoppable» вновь и вновь напоминала ей, что надежда — её последнее убежище.
Однажды вечером, в одном из таких ночных раздумий, Сидни встала с постели и начала готовиться к балу. Она больше не посещала Сан Андреас, перестала встречаться с подругами, погрузившись в тягучее одиночество. Словно забытая богиня, она решала переступить порог из мира грёз и войти в реальность, хотя бы на время.
Ежегодный бал, собирающий сливки общества, был важным событием в жизни Кингстар. В центре района располагался шикарный ресторан в стиле готики, где знатные люди встречались каждый год, чтобы следовать традициям. Это было событие, которое нельзя было пропустить. И Сидни, как представительница рода Моторс, не могла не присутствовать.
Её одевали женщины, завораживающие её фигуру в изысканное серое платье, которое как бы сливалось с утренним туманом северных морей. Оно элегантно подчеркивало её тонкую талию и царственное присутствие. Волосы, выкрашенные в 13 оттенков серого, обнажали грациозную шею. И, как завершение этого образа, платиновая диадема с бриллиантами освещала её лицо. В 19:00 она была готова.
Когда чёрная машина на голубом топливе, окружённая свитой, устремилась в сторону ресторана, из окна её стремительно уносился ветер. Но на трассе, мимо, с бешеной скоростью, пролетал черный байк.
Асфальт перед ним расползался как киноплёнка, растягиваясь в пустоту. Желтая линия, бесконечно убегающая за спину, постепенно исчезала в темноте. И вот, перед глазами вновь возникли красные очки, отчётливо видные, несмотря на вечернюю тьму. Это был Турбо — и он был в отчаянной спешке.
Спустя некоторое время, Сидни оказалась в ресторане, в центре пышного балла. Люди в масках, бокалы с винами, мерцание золотых люстр — всё это напоминало сказку. Ресторан был настоящим произведением искусства, его интерьер пышно украшен в духе рококо, создавая атмосферу излишества и роскоши.
Но сама Сидни была как замороженная. В её глазах не было ни блеска, ни радости. Она тщательно скрывала своё горе, не позволяя окружающим увидеть, что на самом деле её душа была разорвана на части. Мужчины пытались привлечь её внимание, но она, как всегда, деликатно отшивала их, пряча в себе ту самую боль.
Не выдержав этой обстановки, она решила выйти на балкон. Двигаясь сквозь толпу, её взгляд был устремлён вперёд, словно она пыталась найти выход из этого плена. И вот, когда она уже почти достигла двери, перед ней внезапно возник молодой человек.
Высокий, светлый, с голубыми глазами, он стоял перед ней, и несмотря на её желание пройти мимо, она на мгновение замедлила шаг. Этот юноша был совсем не похож на остальных. Она почувствовала лёгкое смущение, но в данный момент её не интересовали знакомства.
И вот, когда она чуть не упала, он вдруг ловко подхватил её за руку, спасая от падения. Сидни, в мгновение ока ощутив лёгкое волнение, огляделась и заметила, что её спасителем оказался тот самый парень.
Немного собравшись, она с благодарностью произнесла:
— Спасибо вам большое, вы меня выручили.
Он улыбнулся, и с лёгкой театральной паузой, продолжил:
— Не за что, мне было в радость. Позвольте представиться — Лорд Маккуин Де Гранде, к вашим услугам.
С поклоном, он оставил в воздухе лёгкий след таинственного обаяния.
23
Глава
DOUBLE IMPACT
На улице мерцали фонари, а по асфальту несся байк, его рёв, как зов к битве, эхом отдавался в ночи. У ездока горело сердце, и ничто не могло его остановить. Он мчался, как воин, к своей любимой.
Ванильный кремовый туман клубился на окраине Chandelier, а в зале царило веселье властолюбивых особ. Под вальс Шопена в такт кружились пары, будто сами движения в танце были предопределены судьбой. Но были и те, кто стоял в стороне, наблюдая.
Сидни всё ещё находилась в обществе молодого человека, который недавно спас её от курьёзного происшествия и не отходил от неё ни на шаг. Это был Маккуин, молодой джентльмен с манерами благородного рыцаря, который сдержанно, но с заметным энтузиазмом сказал:
— На улице, из труб парфюмерного завода, нежный туман под лёгким дуновением ветра окутывает здешние леса. В этот волшебный час я прошу вас оказать мне честь, — сдержанно, но в традициях старинных литераторов, он протянул свои руки.
Сидни колебалась. Её сердце всё ещё болело, и она не была готова довериться первому встречному. Но что-то в манере Маккуина успокаивало её, как ничто другое. Она не могла объяснить, что именно, но чувство тревоги, казалось, утихало, уступая место странному спокойствию. Непонятно, что происходило, но внезапно ей показалось, что если она откажется от этого танца, то страх вернётся.
Словно в ответ на этот внутренний протест, она без слов протянула свою руку к нему.
Центр зала был полон танцующих, когда вдруг, словно удар грома, прогремел рёв мотора. Сначала слабый, затем усиливающийся, он заполнил весь зал, словно призывая к действию. Сидни вскрикнула. Оглушительный гул нарастал, пока не раздался звук выбитых дверей, и в зал въехал чёрный байк.
Тишина мгновенно окутала всех. Все взгляды устремились на фигуру, которая, не снимая красных очков, маневрируя по залу, прошлась на своём мотоцикле среди ошарашенных гостей. Никто не мог понять, что происходит, как будто сама реальность всколыхнулась.
Турбо, не обращая внимания на ошеломлённые лица, продолжал свой путь, пока наконец не заметил её.
Сидни, узнав его, едва сдержала слёзы. Одна горячая слеза скатилась по её лицу, даже маска не смогла скрыть её эмоции.
Турбо остановил байк и, не слезая, вытащил сигарету. Но прежде чем прикурить, его прервал холодный голос.
— Здесь не курят. Лучше убери её отсюда. Или ещё лучше — уезжай, — говорил парень с серыми глазами, стоящий в черном костюме от Армани.
Но Турбо, не обратив внимания на угрозы, продолжил. Сигарета уже горела на его губах, дым, как невидимый жест протеста, окутывал его. Все молчали, а он, не обращая внимания на взгляды, медленно двигался к своей любви.
Как только он немного проехался, вдруг что-то мелькнуло в воздухе — кто-то бросил свою ногу в его сторону. Сигарета, падающая мимо его лица, упала сначала на баг, а потом на пол, оставив за собой след искр.
Турбо повернул голову. Перед ним стоял человек, с мощным телом и с непоколебимым взглядом — это был тот, кто только что бросил ту самую ногу.
И вот их глаза столкнулись. Холодные серые глаза против темных, как уголь, глаз Турбо. Их взгляды не уступали друг другу, каждый видел в другом вызов, который не мог не принять. Но не успела их битва взглядов завершиться, как Турбо слез с байка, и словно не замечая угрозы, наклонился, подобрал упавшую сигарету и не спеша потушил её в мраморном полу.
Потом, сняв очки, он с насмешливым взглядом спросил:
— Теперь доволен? — и, не дождавшись ответа, направился к Сидни.
Но прежде чем он успел сделать шаг, его противник, словно молния, снова нанес удар. Турбо инстинктивно увернулся, но тут же ответил ударом правой руки. Однако, его противник был быстрым, и уже следовал ответный кросс. Железный кулак врезался в его челюсть, кровь забрызгала пол.
Тишина охватила зал. Турбо стоял, словно ничего и не почувствовал, взгляд его был холодным и неподвижным. Но запах крови пробудил в нём зверя. Его губы изогнулись в усмешке.
Сидни, в ужасе, вскрикнула:
— Дрейк, остановись! Пожалуйста! Он мой брат!
Турбо вздрогнул. Внезапно, как молния в пустом небе, он понял, что его мир перевернулся. Он не мог поверить в то, что услышал.
— Брат, пожалуйста, не делай этого, — вдруг прокричала она снова, вырываясь из толпы и вбегая между ними. Маска с кружевами упала с её лица, когда она встала между ними.
Турбо был в шоке. Он замер, чувствуя, как теряется под ногами земля. Он знал, что его дорога сюда будет полна неожиданностей. Он был готов к любой из них, но к этому… не был. Она только что назвала его врага братом. Скатерть судьбы была под его ногами, но он не мог в это поверить.
Его руки опустились. Его взгляд стал растерянным. В его ушах звучал крик Сандры: «Сидни Моторс» — тот момент, когда он уезжал, не слыша её слов. Теперь, стоя среди толпы, он чувствовал себя как потерянный ребёнок.
24
Глава
Последняя Ночь
Ночь. Туман, словно вуаль, окутал ресторан. Классическая музыка давно перестала звучать, и симфонии уже не могли затмить напряжённую атмосферу. Присутствующие, члены высшего общества, явно не ожидали, что станут свидетелями такой сцены. Их удивлённые взгляды приковал Турбо.
Принцесса, увидев, как её возлюбленный угасает на глазах, как свеча, не выдержала и, испуганно бросившись к нему, схватила за кожаный воротник его куртки, теребя её, кричала:
— Зачем ты это сделал?! Всё было так хорошо! Почему ты пришёл сюда?! — слёзы наполнили её глаза.
Рыцарь возмездия опустил голову, не отвечая. Он был потерян — как тень на солнце.
Она продолжала, не в силах сдержать эмоции, ударяя его по груди.
— Помнишь последнюю ночь, когда мы были вместе? Мы тогда так поругались. Я пыталась остановить тебя, чтобы ты не пошёл в тюрьму. Я была так на тебя зла... Ты обещал, что сделаешь всё, чтобы отомстить своим врагам, Скотт Моторс, — она замолчала, снова накрывшись слезами, но вскоре вновь заговорила, дрожащим голосом, — Ты всё разрушил! Ты понимаешь? Хуаракан — мой брат! Я тоже Моторс!
Турбо молчал, скупая слеза скатилась по его лицу. Слова её, полные боли, эхом отозвались в его душе.
Скоро её голос дрогнул, и она попыталась поднести руку к его лицу, желая утешить его, но в этот момент прервал её властный, резкий голос брата:
— Сид, отойди от плебея! Хватит позорить нашу семью!
От слов брата она застыла, но не отошла от любимого. С горечью взглянула на него.
— Брат, прошу, не трогай его. Он не причиняет зла никому.
Но Скотт, не слушая её, схватил её за руку и потянул к себе. В ответ, на мгновение забыв о своём состоянии, Турбо с яростью взглянул на него.
— Убери руки от неё. Ты убийца! — его глаза сверкали злобой. Чемпион почувствовал угрозу, и на секунду сердце его замерло. В ответ он произнёс имя, которое обрушило тишину на помещение.
— Тахион, Гамма-619, Хуаракан! — всплеск черных зарядов и мощным ударом послал его в полет.
Гром удара был таким сильным, что тело Турбо отлетело на несколько метров и грохнуло на мраморный пол. Весь ресторан замер. В тот момент, когда она, не в силах сдерживать слёзы, тянулась к своему любимому, чёрная молния Хуаракан внезапно её остановил. Он отбросил её назад и сжал кулак, готовый нанести последний удар.
— Брат, стой, не надо! — умоляла она, не переставая плакать, но его не остановило ни её крик, ни слёзы. Он шёл вперёд, не замечая ничего. Когда он был готов нанести удар, из тени появился другой мужчина. Его рука остановила Скотта, и басистый голос произнёс:
— Достаточно, Скотт. Оставь это.
Скверно чувствуя себя, Максимилиан Моторс вмешался в конфликт. Он подошёл к сыну и, взглянув на него с холодом, сказал:
— Хватит, — затем посмотрел вверх, — Заберите его отсюда.
Тогда из потолка, скрытые под маскировкой, спустились роботы — члены механической элиты. Это были ниндзя-тени, стремительные и опасные. Однако в этот момент, несмотря на вмешательство службы безопасности, на сцену шагнул ещё один человек.
— Мне кажется, господа, всё это лишнее. Я уважаю вас, господин Максимилиан, но прошу оставить это дело мне, — сказал он, играючи улыбаясь и перевивая золотистые волосы.
Это был Лорд Маккуин Де Гранде, известный как Ангел, бывший чемпион DANG-GANG. И Максимилиан, не сразу приняв решение, всё же позволил ему забрать дело в свои руки. Но сын, конечно, не мог оставить это без ответа:
— Тебе-то какое дело?! Вечно суёшь свой нос в чужие дела!
Маккуин, не обидевшись, продолжил, не снижая улыбки:
— Ну, зачем так грубо? Мы же соперники лишь на гонках. А на самом деле я сторонник мира и любви, — после чего подмигнул Сидни. Но её сердце было так тяжело, что она едва замечала эти знаки внимания.
Отец взглянул на дочь и, почувствовав её боль, тихо сказал:
— Если ты это сделаешь, ты окажешь нам большую услугу, — и, приобняв её, они ушли.
Маккуин с улыбкой поднял тело Турбо, и, несмотря на всё происходящее, принёс его наружу. В тот момент, когда её любимого уносили из ресторана, Сидни почувствовала, что с ним будет всё в порядке. Она обрела хоть малую часть спокойствия.
После этого события, несмотря на всю драму, бал продолжился. Впрочем, как и говорил кто-то когда-то, шоу должно продолжаться.
Утро. Солнце светит, и мир не остановился. В Сан Андреас West Side пляжи манят серферов, а пальмы качаются на ветру. В больнице № 10, на улице Силвер Таур, в одной из палат лежал Турбо. Его голова была забинтована — сотрясение мозга. Но монитор показывал стабильный пульс, и жизнь не была в опасности.
Турбо очнулся, почувствовав боль в голове, и первым делом заметил провода, подключённые к его телу.
