Глава 1. Начало пути
Вселенная. Галактика Млечный путь.
Околоземная орбита. Недалекое будущее.
Всего несколько минут полета отделяло молодого человека, почти еще юношу, от такой родной и прекрасной планеты как Земля. Сидя в своем кресле, он смотрел как медленно она уменьшается в иллюминаторе и в голове его непрерывно бродили беспокойные, немного тревожащие мысли. Он думал о близких ему людях, которые остались уже далеко, за сотни километров, о том, с какими трудностями ему предстоит столкнуться и что придётся преодолеть в ближайшее время. Чем дальше уносил его космический челнок, тем сильнее нарастало это чувство. Однако не только тревожное беспокойство испытывал он, но и бурную радость, восторг от происходящего с ним в данный момент, и постепенно тревога все сильнее проигрывала природной любознательности. Исполнилась давняя мечта – полет в столь неизведанный, полный приключений космос.
— Артем, ты где витаешь? — окликнул его мужской голос.
— Извините Пал Палыч, задумался.
— Задумался он, скоро наша очередь в «трубу».
Артем Скиф, так звали юного космонавта. В свои восемнадцать лет он был самым молодым специалистом, из находившихся на борту. Его отец, Александр Скиф тоже был ученым и космонавтом, он не вернулся из экспедиции «за черту», когда Артему было всего десять лет. «За черту», так называли космические полеты за пределы солнечной системы и за все время, почти два века, покорения человечеством космоса их было всего только три, с экипажами, состоящими из людей. Теперь Артем сам сидел в кресле космического корабля, уносящего его в первую космическую экспедицию, дальше орбиты Земли.
Рядом с ним, в соседнем кресле слева, сидел пожилой уже человек, Павел Павлович Черкасов — космонавт, профессор физики, лауреат международных премий за научный вклад в физику и исследование законов не только космоса, а всего мироздания, руководитель их научной группы, друг отца и наставник Артема.
Упомянутая профессором «труба» была на самом деле Разгонной Космической Станций, прозванной просто «РАЗ». Представьте себе три огромных «бублика», висящих параллельно друг другу, а через центры этих «бубликов» проходит труба, обмотанная снаружи какими-то кабелями, кучей светящейся электроники. Эти космические станции, а их в солнечной системе насчитывалось уже несколько десятков, выполняли двойную функцию. Первая и основная была в ускорении космических челноков в направлении нужного вектора, проще говоря в сторону другой такой же станции, находящейся возле какой-либо планеты солнечной системы или колонии-базы на их спутниках.
«РАЗ и вылетел в трубу», ? любимая шутка космонавтов двадцать второго века, а количество «вылетов в трубу» было прямо пропорционально количеству баек, рассказываемых в компаниях, во время отдыха, между полетами.
Вторая функция была оборонительно-защитной. «РАЗ» могли разгонять снаряды, размером с космические челноки и выстреливать ими с такой скоростью, что превращали на выходе снаряд в плазму, которая измельчала любой космический «камень» в мелкий гравий. Единственным минусом была низкая скорость перезарядки.
— Внимание, всем приготовиться к ускорению, — раздался голос командира корабля из громкоговорителя, — даю отсчет: 3...2...1… Поехали!
Глава 2. Рождённые на Земле
Конец двадцать первого века ознаменовался несколькими революционными открытиями. Человечество наконец-то успешно начало укрощать бурный нрав квантовой физики. Извечный вопрос: «Единственны ли мы во вселенной?» — был закрыт окончательно.
Экспедиция, вернувшаяся с Энцелада, спутника Сатурна, привезла образцы, а вернее живые организмы, обнаруженные под слоем льда, в жидкой воде. Данная новость моментально изменила положение дел на Земле.
Был собран совет, включающий лидеров большинства стран мира, который заседал несколько недель, пока не было выработано решение, коренным образом повлиявшее на жизнь всей планеты. Так 21 августа 2086 года было сформировано Международное Межзвездное Правительство (ММП). Создана общая корпорация «Млечный Путь» с возможностью привлечения частных инвестиций. Были учреждены большие гранты в области математики, физике, робототехнике, биологии, астродинамике и других областях.
Большие вклады в науку способствовали появлению новых технологий и спустя два года, практически по всей солнечной системе, начали строить «Разгонные Космические Станции» на основе линейных ускорителей, использующих термоядерный синтез и питающиеся от солнечной энергии. Разгонные станции направляли космические челноки между собой со скоростью, равной половине скорости света, что делало полеты очень дешевыми и позволяло добывать полезные ресурсы на других планетах и спутниках солнечной системы. Использование новых квантово-полевых законов физики помогли при создании космических челноков, компенсируя закон сохранения импульса тела, который еще лет двадцать назад пытался размазать космонавтов по спинкам кресел.
Экспедиции за пределы солнечной системы только начинали осуществляться, не хватало топлива. Идеальным топливом была антиматерия, но на земле синтезировать ее получалось очень мало и дорого. Один грамм вещества обходился в триллионы долларов. Вопрос решили постройкой космических ферм, где огромными рядами на орбитах находились адронные коллайдеры. Солнечная энергия, достигавшая одного миллиарда ватт на километр солнечных батарей, питала эти установки, и цена на антиматерию упала до нескольких тысяч долларов за грамм, что стало приемлемо, поскольку всего на одну десятитысячную грамма можно отправить корабль до Юпитера.
Частный сектор, привлеченный к разработке технологий и исследованию космоса, давал свои результаты. Если в первой половине двадцать первого века была одна частная компания, разрабатывавшая космические корабли, то в начале двадцать второго их были уже десятки, как технологические, так и ресурсодобывающие.
Каждый год совершались открытия в той или иной сфере, человечество готовилось, готовилось к ранее неизведанному.
Глава 3. Неизвестное явление
Группа людей, находящаяся на одном из жилых орбитальных строений, недалеко от Разгонной станции, наблюдала как «РАЗ» засветился многообразием огней и «выстрелил», напоминавшим форму наконечника стрелы, челноком, который исчез из виду в доли секунды.
— Всем можно отстегнуть ремни, ориентировочное время полета до Фебы два часа пятьдесят шесть минут, — опять раздался голос командира корабля из громкоговорителя челнока, который только что вылетел в «трубу».
Не смотря на небольшие размеры, челнок был достаточно комфортным, по крайней мере его пассажирская часть, которую можно было даже назвать гостиной.
— Профессор, не хотите сразиться в шахматы? — окликнул Пал Палыча брюнет средних лет.
— Откуда здесь шахматы?
— Сейчас будут, — доктор Ветров, так звали брюнета, произвел нужные манипуляции над столом-компьютером, находящимся по середине пассажирской каюты и на поверхности, появились голографические шахматы, доска и фигуры.
— А, опять голография, — привычно проворчал профессор. — Все у вас голография, книги голография, кино голография, хорошо еще хоть туалетная бума…, — Пал Палыч осекся, изделие, которое он хотел упомянуть, давно уже производилось не из бумаги, а из тончайших волокон пластика. Он повернул голову на право и увидел озорную ухмылку Скифа.
Артем уже давно привык к старческому ворчанию профессора и улыбаясь, он отстегнул ремни, встал со своего кресла и пошел посмотреть на шахматную партию между доктором Ветровым и доктором Идой Нойман, принявшей его вызов. Еще одним пассажиром челнока был человек явно не из научной сферы. Он сидел в кресле, находящемся позади всех, с закрытыми глазами, по его выправке и короткой стрижке можно было судить, что это человек из военного министерства, остальные же были научными сотрудниками Международной Академии Наук, физики.
— Шах и мат, — ровно через час объявил доктор Ветров, довольно улыбаясь и потирая руки. Доктор Нойман была умной женщиной и даже не обиделась на такое самодовольство, прекрасно зная характер коллеги.
И словно после произнесенного вслух заклинания, корабль так тряхнуло, что не пристегнутых пассажиров чуть не выкинуло из кресел, а Артем, стоя наблюдавший шахматную баталию, как подкошенный упал на палубу.
— Это что, воздушная пробка? — неизвестно к кому обращаясь, неуклюже пошутил доктор Ветров.
— Пойду поговорю с пилотами, — сказал Пал Палыч, поднимаясь со своего места.
Артем поднялся с палубы, потирая ушибленную руку и его взгляд скользнул по сидящему отдельно пассажиру. У него возникло ощущение что человек остался полностью не возмутим после происшествия. Скиф вернулся к своему креслу, сел и пристегнулся ремнями. Вернувшийся через несколько минут профессор рассказал, что пилоты сами в недоумении от произошедшего, корабль тряхнула какая-то неизвестная сила. Оставшееся время полета до Фебы прошло в полной тишине.
— Всем надеть скафандры и приготовиться к выходу, — произнес знакомый голос из громкоговорителя.
Корабль плавно снижался, приземляясь на круглую металлическую платформу. Таких платформ, расположенных по кругу, диаметром около пяти километров, было двенадцать, в середине центра одиноко смотрелся сферический купол диспетчерской, а сама база была расположена в самом большем на Фебе кратере Зетус, который был в диаметре около сорока километров и скалистый, а часть поверхности состояла в основном изо льда. Стоит отметить, что почти на всех колониях-базах, коммуникации располагались под скалистым слоем. Это было логично и очень надежно, если взять в расчёт разные метеоусловия спутников и планет, где человечество основало свои поселения. Температура поверхности Фебы была минус сто девяносто восемь градусов по Цельсию, что было очень непривычно вновь прибывшим.
— Холод собачий, — вставил свои пять копеек профессор, выходя на встречу группе военных, которые встречали их у трапа.
— Товарищ полковник, разрешите представиться, капитан Багиров, — козырнул неизвестному пассажиру один из отошедших от группы военных.
— Капитан, обеспечьте разгрузку моего оборудования и ученых.
— Есть, товарищ полковник, — опять козырнул капитан.
Артем, наблюдавший эту сцену со стороны, заметил глубокое уважение, с которым капитан смотрел на этого, как оказывается, полковника.
Делегация из пяти пассажиров и двух встречающих спускалась на лифте около пяти минут, и как отметил про себя Скиф, коммуникации находились примерно около километра вниз от поверхности. Далее следовал переходной шлюз и потом достаточно просторное помещение, что-то вроде космической раздевалки. Пока научные сотрудники Международной Академии Наук неуклюже барахтались, снимая с себя скафандры, трое военных отправились по своим делам, скрывшись за поворотом.
— Сержант, доложите на командный центр что прибыл полковник и четыре «МАНьяка», — раздался в дали голос капитана. Услышав эту фразу, Пал Палыч передернулся, но, судя по всему, он не в первый раз слышал это от военных.
— М-да, теплый прием, ничего не скажешь, — произнесла доктор Нойман, — надеюсь хоть едят они здесь не сырое мясо.
— Какая температура на этом булыжнике, такой и прием, — поддержал разговор доктор Ветров.
Глава 4. Секреты Фебы
Артем открыл глаза, он не сразу осознал, где находится в данный момент и лишь спустя несколько секунд память вернулась, дорисовав картину предыдущего дня. После прилета на базу их группу расселили в жилых модулях, небольших, но достаточно уютных. Все блоки базы доставлялись целиком, их собирали на орбитах Земли или Марса и прямиком буксировали к колониям-базам. Там, преимущественно в кратерах, делали огромные котлованы и выстраивали из готовых блоков подземные мини города. Скиф встал, прошел в душевой отсек под теплые струи воды. Воду на Фебе, конечно, рециркулировали, как и почти на любой базе, но особо не экономили из-за больших запасов льда на самом спутнике.
Во время завтрака, в общей столовой, Скиф отметил интересный факт, что ученые, военные и рабочие, были в разных комбинезонах. Их группа, состоящая из ученых физиков, была одета в темно-серые комбинезоны, их им выдали при заселении, такие же комбинезоны были и за несколькими другими столиками. Военные были в своем традиционном цвете хаки, технический персонал базы в темно-коричневых. В столовой было человек около пятидесяти, хотя база и была рассчитана на несколько сот человек.
— Всем приятного аппетита, — пожелал профессор, последним садясь за стол со своим подносом.
— Спасибо Пал Палыч, — чуть ли не в унисон ответили коллеги.
— Мне одному показалось, или здесь как-то не уютно, не как в нашей столовке?
— Да, не хватает звона бокалов и стриптизерш на столах, — в своем амплуа пошутил доктор Ветров, — Хорошо хоть еда здесь не из тюбиков, — добавил он еще одну каплю иронического яда.
— Скиф, Артем! — раздался голос через два соседних стола. Артем обернулся и поморщился. Человек, который его окликал, был Лайкин Константин, его однокурсник и вечный соперник. Константин подошел к их столику, представился, пожелал всем приятного аппетита.
«Как ангел во плоти», — подумал про себя Скиф, но руки не протянул, так же, как и его оппонент.
— Что, тебя тоже взяли в экспедицию? — начал с ходу Лайкин.
— Что значит тоже? — парировал профессор, — Артем кандидат физико-математических наук.
— Кандидат, но не доктор, — начал язвить Пал Палычу Лайкин.
— А вам, говорят, вся кафедра докторскую писала, — ехидно улыбнулась доктор Нойман.
Лайкин побледнел от злости, отвернулся и молча отошел от их столика.
— Зачем вы так, я бы и сам с ним справился, — Артем понурил голову.
— Справился бы, да вот не справился, — проворчал профессор.
Скиф покраснел, Пал Палыч напомнил ему о чемпионате академии по боксу, где в финале Артем проиграл Лайкину. Проигрыш был по очкам, Артем был сильным и выносливым молодым человеком, но к тем соревнованиям был не готов.
«После боя, кулаками не машут», — вспомнил слова отца Артем и скрыл детали своего поражения. Бессонную ночь, день памяти, когда его отец перестал выходить в эфир, печальное лицо матери. Все это сейчас пронеслось перед глазами за несколько секунд.
— Группе профессора Черкасова просьба прибыть в командный центр на брифинг, — ожил голос из столового громкоговорителя.
«Ну вот, покормили, помыли, спать уложили, как в сказке. Сейчас будет и допрос. Странно что его еще не было», — подумал Артем, вставая из-за стола и поднимая свой поднос.
В помещение, куда они зашли, был большой стол для переговоров и за ним уже сидело пять человек, оставалось ровно четыре места по бокам стола, и на каждом рабочем месте лежал белый бланк и ручка.
— Здравствуйте профессор, — произнес человек сидевший во главе стола, на что тот вежливо кивнул головой в ответ.
— Здравствуйте господа, — поздоровался он с остальными, — присаживайтесь, — указал он, приглашающим жестом руки, на свободные стулья.
Усаживаясь на свое место, Артем окинул взглядом стол, увидел уже знакомого полковника и подумал: «Будет что-то интересное».
— Разрешите представиться, Андреев Алексей Сергеевич, руководитель российской части базы на Фебе. С профессором Черкасовым мы уже знакомы, — профессор опять кивнул в знак согласия, — прежде чем мы начнем, позвольте узнать ваше мнение по поводу инцидента во время полета.
