Анатолий сам пошел на обострение, когда этого совсем не требовалось. Что ему не нравилось? Даже деньги получал. Мятникову кто-то что-то нашептал, нельзя же было раскрывать ему все карты. Не маленький, сам прекрасно понимает, что у всех в жизни есть свои секреты, небось не рассказывал Гордееву всю подноготную своих взлетов и падений. Да Виктора это никогда особо и не интересовало, разве не так? И вот Плескова. Тут вообще все там, наверху случилось. В чем он грешен? Неужели нельзя было его передать там наверху кому-то в хорошие руки? Он бы отработал, он ведь понятливый и исполнительный…
Удастся ли самому дорасти до генеральских звезд? Вроде странный вопрос для чиновника, находящегося на соответствующей должности и при начальнике, сюда его и рекомендовавшем. Но для Гордеева этот вопрос вдруг стал очень и очень трудным.
«И силы есть, и котелок варит, но вот что-то внутри с сегодняшнего дня будет тебя по этому поводу точить, Витенька. Быть или не быть? Вот в чем вопрос…»
Все так близко. Или было близко?
Гордеев созвонился с кадровиком и через пять минут зашел к Мочалову.
- Отпуск в январе? – засмеялся генерал. – Ты куда намылился, в Куршевель?
- Не знаю пока, - ответил глупой улыбкой Виктор. – Есть пара идей.
- Смотри, я не против, я летом собрался, - почесал нос Мочалов. – Чего-то ты не в себе. Или мне кажется? Может, в больничку съездишь?
- Подумаю. Есть немного… недомогание…
Мочалов внимательно посмотрел на него, покивал головой, но ничего больше не сказал.
Оформив в кадрах отпуск сразу после новогодних праздников, он отправился в таможенную поликлинику. Осмотрев его, врач на удивление легко выписал ему больничный, порекомендовав хорошенько отдохнуть.
- Не в плане спиртного, конечно, - пояснил доктор. – Вам реально надо отдохнуть, у вас нервная система перегружена.
Попросив водителя отвезти его домой, а потом сообщить в управлении о том, что его на работе сейчас не будет и до Нового Года, – самому звонить очень не хотелось, - Гордеев первым делом, зайдя домой, сразу же нарушил завет врача и налил себе коньяка. Жены не ожидалось еще пару часов, и никто не мог помешать ему подумать в тишине. Он переоделся, выключил телефон, сел в любимое кресло и устремил взгляд в еще светлое окно.
«Итак, что ты, Витя Гордеев, нажил на сегодняшний день?
Должность есть. Деньги тоже. Хватит надолго, можно сказать – до конца дней. Тут все окей.
Есть вложения. Несколько предприятий, в которых крутятся его деньги. Тут тоже все хорошо.
Квартира. Дача. Своей машины нет, но при наличии служебного авто – зачем она нужна? Зато есть машины у жены и у дочки. Все хорошо.
Дочка всем обеспечена. Работает, живет в гражданском браке. Все хорошо.
Возможности по таможне. Пока есть. Что-то могу решить, кому-то позвонить, что-то в чью-то пользу подписать. И получить за это денежку. Но все это ненадежно. Не так, как раньше. Плохо.
Связи? Вроде как – есть, по сути – все какое-то напускное. Все эти депутаты, министры, бизнесмены… Только узнают, что у меня проблемы – разбегутся как тараканы, и не один слова за меня не замолвит. Плохо.
«Крыши» нет. Тут жопа.
Друзья… Нет друзей. Так, приятели, знакомые, товарищи по работе, собутыльники, мужья жениных подруг. Когда последний раз встречался с «сосновскими»? У-у. Когда созванивался? Если не считать звонок Дубинкина сегодня, хе-хе. С Насоном как-то разговаривал, что-то ругались, кажется. Когда это было?»
Виктор с удивлением обнаружил, что бокал пуст. Хотелось еще, но он решил – до прихода жены больше пить нельзя. Пустой бокал отправился на пол.
«Продолжим.
Основной минус – отсутствие надежного человека наверху. Этот вопрос надо будет решить в максимально сжатые сроки. Вынюхать все возможные варианты, узнать про кандидатов, выпытать информацию здесь и в Москве. Как и за что угодно, но надо остаться в этой обойме.
В «клубе».
Как бы он не назывался, и существует ли он в реальности – не важно. Для тебя, Витя, он су-щест-ву-ет. Все. С этой мыслью ты должен ложиться спать и вставать утром чистить зубы.
Второе: надо подстраховаться на случай возможных проверок. То, что все оформлено на родственниках – хорошо. Нет ли смысла в том, чтобы оформить фиктивный развод с женой? Татьяна, понятно, сразу всего не поймет, но надо нежно и ласково ей все это разжевать. Лучше – прямо сегодня.
Третье: на работе не залетать, ни с кем не ругаться, с Мочаловым дружить, там, глядишь, и звезды не заставят себя ждать.
Что еще…?»
Открывшаяся входная дверь и включившийся свет в холле прервали размышления.
- А ты чего это без света сидишь? – Взгляд вошедшей жены сразу упал на пол, где стоял бокал. – Пьешь опять? Ну сколько можно?
- Да нет, все нормально, - попытался успокоить ее Виктор. – Надо поговорить, давай переодевайся и приходи побыстрей.
Когда он изложил ей предложение, о котором думал в последний год несколько раз, она, вопреки его предположению, не расстроилась, а… рассмеялась.
- И чего смешного? – разозлился Гордеев. – Развод, хоть и фиктивный – все равно развод. Я думал, ты расстроишься.
- Извини, - вмиг стала серьезной жена. – Просто буквально сегодня с девчонками на работе на эту тему говорили. Вот одна и брякнула: мне бы муж добро отписал, так я бы его на раз киданула!
- А ты?
- А что я? – испуганно спросила Татьяна.
- Ты что сказала?
- А! Да ничего не сказала, мне не очень и интересно это все было. Вить, а это точно надо?
- Пока нет. Но это сегодня, а завтра – кто знает? Поэтому лучше подстраховаться. Я пропишусь куда-нибудь к деду в деревню…
- Ну, не знаю. Если ты считаешь, что надо – давай. Но ты ведь точно на другой не женишься?
Вот что еще может интересовать женщин?
- Я ж себе ничего не оставляю, - он тихо постучал пальцем ей по лбу. – Кому я нужен, вот ты дура!
- И Новый Год вместе справим?
- Вместе, - улыбнулся он ей. – Здесь, дома. Вдвоем.
Успокоенная жена пошла на кухню готовить, а Виктор, вздохнув, включил телевизор. Ничего подходящего не подвернулось. Чего-то не хватало. «Телефон!» - вспомнил он и включил телефон. Через полминуты пошли сигналы о пропущенных звонках, а когда он хотел посмотреть, кто там такой настойчивый, пришел и первый звонок.
- Виктор Семенович, вы чего там, телефон отключали? – Мочалов был официален.
- Да, врач сказал поспать, вот я и вздремнул немного, - оправдался Гордеев.
- Ясно, просто мы звоним и звоним. У вас официальный больничный?
- Конечно, - хмыкнул Виктор. «Мы? И что за глупый вопрос?» - В нашей поликлинике дали.
- И надолго?
- Пока не знаю. После праздников на прием, но там у меня еще и отпуск. Мы же с Вами говорили…
Мочалов переговорил с кем-то, сидящим у него в кабинете.
- Прошу извинения, Виктор Семенович, но судя по всему, нам придется вас побеспокоить и попросить в один из ближайших дней подъехать на рабочее место.
- Не понял, - забеспокоился Виктор. – Нам – это кому?
- Из Москвы подъехали наши коллеги, они хотят побеседовать с вами по некоторым щепетильным вопросам. Сами понимаете, темы нетелефонные. Сегодня понедельник. Когда сможете – завтра, послезавтра?
- Послезавтра… - прокряхтел в трубку Гордеев и, попрощавшись, отбился.
«Ну вот, вовремя с женой пообщались. Так, у кого там родственница в загсе работает?»
Назавтра они с супругой съездили и быстро развелись. Татьяна договорилась, что выйдет на работу позже, и теперь Виктор вез на ее же машине, одновременно успокаивая.
- Зря мы все это делаем, ой зря, - причитала жена всю дорогу.
Он уже ставил машину на стоянку в доме, когда «ожил» телефон.
- Ты уж извини, что беспокою, - с язвой в голосе процедил Сотилайнен. – Но я почему-то решил, что должен тебя предупредить. В общем, тебя ищет Непрошин. Сам догадаешься, из-за чего, или подсказать?
Домой Гордеев зашел на полусогнутых.
Не надо было обладать прозорливостью экстрасенсов, чтобы понять, зачем его ищет Непрошин. Значит, информация, предоставленная в свое время Федорычу, дошла до «жертвы». Вполне возможно, что и передана туда она была специально.
Что ж, это можно легко проверить.
Виктор набрал Кузьмичу:
- Приветствую, уважаемый! Давно не виделись, не общались.
- Приветствую, - после некоторой паузы ответил «товарищ». – Неожиданно…
- Слушай, я сразу к делу, - как бы заторопился Гордеев. – Тут на меня наезд возможен, не сможешь подсобить?
- Хех, - усмехнулся Кузьмич, - а что ж ты ко мне обращаешься с этим вопросом?
- В смысле? – закинул удочку непонимания Виктор.
- Чего своему комитетчику не жалуешься, спрашиваю? - продолжал хихикать Кузьмич. – Разве можем мы, такие слабенькие, с «соседями» по силе да по возможностям тягаться?
- А-а, - протянул Гордеев, - понятно.
- Да уж куда понятней, - ответил собеседник и отбился.
Вот и стало все ясно, как белый день. И про слова Мятникова, тогда на встрече, в том числе.
«Они все знают. Откуда? А это важно? Кто-то где-то пересекся, что-то ляпнул, вот и все дела.
Важнее сейчас, как выходить из сложившейся ситуации.
Первое – Непрошин.
Где я живу, мало кто знает. Найти можно. В том числе – через бывших друзей, чтоб им пусто было! Но стоит надеяться, что вламываться ко мне в дверь этот дяденька не будет и попробует в первую очередь найти меня на работе или возле нее. Значит, завтра вероятна встреча, к которой надо подготовиться.
А Лева все-таки козленыш. Предупредил, значит. Ну-ну.
Второе – москвичи.
Судя по всему, это те же ребятишки, что работали у «грузовиков». Про что они могут спрашивать? Про Сотилайнена? Нет проблем, расскажу, что смогу, там моих интересов нет. Про Плескову? А что они могут знать? Про документы, что я подписывал? Но их было не так много, и в них не было ничего криминального, это точно. Даже если была выемка документации у меня в кабинете – там нет ничего. Пусть спрашивают…»
Виктор перекусил и лег на диван полежать. Солнце садилось рано, и он не заметил, как заснул. Разбудила пришедшая с работы Татьяна. Они прошли вместе на кухню.
- Все нормально? – спросила она.
- Да, все нормально. Завтра надо на работу сходить, - ответил он.
Но что-то внутри не давало покоя. Поглядев по сторонам, он вспомнил, что оставил телефон в комнате возле дивана. Взяв его в руки, он хотел включить его, но телефон БЫЛ ВКЛЮЧЕН!
В течение последних нескольких часов ему никто не позвонил!
Такого Виктор не помнил, пожалуй, с тех пор, как у него вообще появился первый мобильный телефон. Ни входящего звонка, ни СМС, ни сообщений по всяким другим мессенджерам. Ничего.
«Вот так. Ты уже не так востребован, браток. То ли еще будет…»
Всю ночь он проворочался и заснул только под самое утро. На работу Гордеев ехал в самом разбитом состоянии. При этом прекрасно осознавал – сейчас начнется весьма неприятная процедура.
Они – двое немолодых уже мужчин в штатском – зашли к нему в кабинет, когда он только сел в кресло. Поздоровались, сели за стол, познакомились: чуть пониже – Василий, чуть повыше, по виду постарше – Геннадий. Москва, управление по противодействию коррупции. «М-да, не кисло». Спустя пару минут заглянул Мочалов.
- Потом зайдите ко мне, Виктор Семенович, - попросил он Гордеева после обязательных приветствий, после чего быстро исчез, провожаемый пристальными взглядами москвичей.
Виктор сказал, что зайдет, уже закрытым дверям. Потом повернулся к гостям.
- Начнем?
Беседа заняла часа два. Задавались в основном те вопросы, к которым Гордеев и готовился. Как давно работаете в таможне? На каких должностях? Как часто бывали в Москве? С кем контактировали? Почему? Какие получали просьбы, пожелания? Какие документы подписывали в последнее время? По чьему распоряжению? Где хранятся оригиналы? Как их посмотреть?..
Было понятно, что ими проведена определенная работа. В одном Виктор ошибся точно – эти ребята в делах, связанных с Летной таможней, не участвовали, прилетели позже, буквально вчера. Но документы у него на столе, в компьютере и в архиве уже проверили. Также было ясно, что это не последняя их встреча. Во многих их вопросах сквозила недосказанность – типа: эх, красавчик, если бы мы могли тебе сказать больше, чем можем сейчас, ты бы тут не сидел гоголем! Но они кивали, что-то записывали и после паузы задавали следующий вопрос. Вывод напрашивался один: они прилетели из-за него. Там, в Москве, произошло что-то, что связало несколько интересующих их случаев с Гордеевым. Возможно, кто-то банально проболтался. Плескова? Сомнительно, конечно, но ведь она тоже с кем-то там общалась. А значит, просто так они не слезут. Ну что ж, пусть спрашивают. За руку никто не схватил, а остальное всегда можно оспорить.
- Добро. Для первого раза достаточно, - сказал Геннадий, захлопывая блокнот.
- А что, будет и второй? – попытался пошутить Виктор.
- Да, - не принял шутки Геннадий, и Василий покивал головой. – Поэтому прошу Вас никуда не уезжать, пока на условиях устной договоренности, возможно, что завтра вы нам снова понадобитесь.
Гордеев покивал в ответ, и они попрощались. Оставив визит к Мочалову на потом, он достал трубку и набрал номер, на который не рассчитывал звонить как можно дольше. А лучше предпочел бы не звонить никогда.
- Дмитрий Андреевич? Как жизнь, как здоровье?
Дмитрий Андреевич Поморцев некогда был транспортным прокурором. Многое мог, на многое влиял. Помимо прочего, дрючил в хвост и в гриву таможенников, немало сделал, чтобы посадить Степу Плаксина. Степа оказался человеком незлопамятным, наладил по выходу с тюрьмы с Поморцевым определенные связи, которые позже помогли уже самому Дмитрию Андреевичу, когда его с треском вышибли с прокуратуры за помощь цыганам, продававшим наркоту. Поморцев заделался адвокатом, а Степа поставлял ему клиентуру, в том числе и из таможенных органов. Тогда-то, по какому-то случаю, они и познакомились – таможенник Гордеев и адвокат Поморцев. Потом они неоднократно встречались в различных злачных местах города. Виктор знал, что Поморцев – адвокат больше «решающий», чем толковый, однако хоть его фамилия и звучала иногда в негативном аспекте, тем не менее, именно к нему чаще всего обращались те, кто не мог рассчитывать на решение своего вопроса по закону. Драл Поморцев со своих клиентов безбожно, но результат чаще всего оправдывал вложенные средства. Поэтому и держал Виктор в запасе этот номер – на всякий случай. И, похоже, таковой настал.
Поморцев звонку не удивился – впрочем, возможно, подумалось Гордееву, он привык так себя вести. Они договорились о встрече через час в адвокатском офисе. Положив трубку, Виктор вышел из кабинета и направился к Мочалову.
- Можешь мне объяснить, что это все означает? – без предисловий начал Мочалов.
- Нет, - сделал беспечный вид Гордеев. – Вообще не в курсе, что им надо.
- Семеныч, ты мне Ваньку не валяй, - генерал встал и начал ходить по кабинету, заложив руки за спину. – Мне вот такие гости сейчас даром не нужны.
«Только о своей жопе и думаешь», - подумал Виктор. А вслух сказал:
- Так мне тоже. Только на должность сел.
- Да ты как сел, так и встанешь! - треснул по столу Мочалов. – Я тут начитался в интернете о тебе! Даже если половина – правда, то уже ошибку сделал. И если они сейчас в прокуратуре все, что хотели, выяснят…
- Где?
Мочалов поднес руку ко рту.
Удастся ли самому дорасти до генеральских звезд? Вроде странный вопрос для чиновника, находящегося на соответствующей должности и при начальнике, сюда его и рекомендовавшем. Но для Гордеева этот вопрос вдруг стал очень и очень трудным.
«И силы есть, и котелок варит, но вот что-то внутри с сегодняшнего дня будет тебя по этому поводу точить, Витенька. Быть или не быть? Вот в чем вопрос…»
Все так близко. Или было близко?
Гордеев созвонился с кадровиком и через пять минут зашел к Мочалову.
- Отпуск в январе? – засмеялся генерал. – Ты куда намылился, в Куршевель?
- Не знаю пока, - ответил глупой улыбкой Виктор. – Есть пара идей.
- Смотри, я не против, я летом собрался, - почесал нос Мочалов. – Чего-то ты не в себе. Или мне кажется? Может, в больничку съездишь?
- Подумаю. Есть немного… недомогание…
Мочалов внимательно посмотрел на него, покивал головой, но ничего больше не сказал.
Оформив в кадрах отпуск сразу после новогодних праздников, он отправился в таможенную поликлинику. Осмотрев его, врач на удивление легко выписал ему больничный, порекомендовав хорошенько отдохнуть.
- Не в плане спиртного, конечно, - пояснил доктор. – Вам реально надо отдохнуть, у вас нервная система перегружена.
Попросив водителя отвезти его домой, а потом сообщить в управлении о том, что его на работе сейчас не будет и до Нового Года, – самому звонить очень не хотелось, - Гордеев первым делом, зайдя домой, сразу же нарушил завет врача и налил себе коньяка. Жены не ожидалось еще пару часов, и никто не мог помешать ему подумать в тишине. Он переоделся, выключил телефон, сел в любимое кресло и устремил взгляд в еще светлое окно.
«Итак, что ты, Витя Гордеев, нажил на сегодняшний день?
Должность есть. Деньги тоже. Хватит надолго, можно сказать – до конца дней. Тут все окей.
Есть вложения. Несколько предприятий, в которых крутятся его деньги. Тут тоже все хорошо.
Квартира. Дача. Своей машины нет, но при наличии служебного авто – зачем она нужна? Зато есть машины у жены и у дочки. Все хорошо.
Дочка всем обеспечена. Работает, живет в гражданском браке. Все хорошо.
Возможности по таможне. Пока есть. Что-то могу решить, кому-то позвонить, что-то в чью-то пользу подписать. И получить за это денежку. Но все это ненадежно. Не так, как раньше. Плохо.
Связи? Вроде как – есть, по сути – все какое-то напускное. Все эти депутаты, министры, бизнесмены… Только узнают, что у меня проблемы – разбегутся как тараканы, и не один слова за меня не замолвит. Плохо.
«Крыши» нет. Тут жопа.
Друзья… Нет друзей. Так, приятели, знакомые, товарищи по работе, собутыльники, мужья жениных подруг. Когда последний раз встречался с «сосновскими»? У-у. Когда созванивался? Если не считать звонок Дубинкина сегодня, хе-хе. С Насоном как-то разговаривал, что-то ругались, кажется. Когда это было?»
Виктор с удивлением обнаружил, что бокал пуст. Хотелось еще, но он решил – до прихода жены больше пить нельзя. Пустой бокал отправился на пол.
«Продолжим.
Основной минус – отсутствие надежного человека наверху. Этот вопрос надо будет решить в максимально сжатые сроки. Вынюхать все возможные варианты, узнать про кандидатов, выпытать информацию здесь и в Москве. Как и за что угодно, но надо остаться в этой обойме.
В «клубе».
Как бы он не назывался, и существует ли он в реальности – не важно. Для тебя, Витя, он су-щест-ву-ет. Все. С этой мыслью ты должен ложиться спать и вставать утром чистить зубы.
Второе: надо подстраховаться на случай возможных проверок. То, что все оформлено на родственниках – хорошо. Нет ли смысла в том, чтобы оформить фиктивный развод с женой? Татьяна, понятно, сразу всего не поймет, но надо нежно и ласково ей все это разжевать. Лучше – прямо сегодня.
Третье: на работе не залетать, ни с кем не ругаться, с Мочаловым дружить, там, глядишь, и звезды не заставят себя ждать.
Что еще…?»
Открывшаяся входная дверь и включившийся свет в холле прервали размышления.
- А ты чего это без света сидишь? – Взгляд вошедшей жены сразу упал на пол, где стоял бокал. – Пьешь опять? Ну сколько можно?
- Да нет, все нормально, - попытался успокоить ее Виктор. – Надо поговорить, давай переодевайся и приходи побыстрей.
Когда он изложил ей предложение, о котором думал в последний год несколько раз, она, вопреки его предположению, не расстроилась, а… рассмеялась.
- И чего смешного? – разозлился Гордеев. – Развод, хоть и фиктивный – все равно развод. Я думал, ты расстроишься.
- Извини, - вмиг стала серьезной жена. – Просто буквально сегодня с девчонками на работе на эту тему говорили. Вот одна и брякнула: мне бы муж добро отписал, так я бы его на раз киданула!
- А ты?
- А что я? – испуганно спросила Татьяна.
- Ты что сказала?
- А! Да ничего не сказала, мне не очень и интересно это все было. Вить, а это точно надо?
- Пока нет. Но это сегодня, а завтра – кто знает? Поэтому лучше подстраховаться. Я пропишусь куда-нибудь к деду в деревню…
- Ну, не знаю. Если ты считаешь, что надо – давай. Но ты ведь точно на другой не женишься?
Вот что еще может интересовать женщин?
- Я ж себе ничего не оставляю, - он тихо постучал пальцем ей по лбу. – Кому я нужен, вот ты дура!
- И Новый Год вместе справим?
- Вместе, - улыбнулся он ей. – Здесь, дома. Вдвоем.
Успокоенная жена пошла на кухню готовить, а Виктор, вздохнув, включил телевизор. Ничего подходящего не подвернулось. Чего-то не хватало. «Телефон!» - вспомнил он и включил телефон. Через полминуты пошли сигналы о пропущенных звонках, а когда он хотел посмотреть, кто там такой настойчивый, пришел и первый звонок.
- Виктор Семенович, вы чего там, телефон отключали? – Мочалов был официален.
- Да, врач сказал поспать, вот я и вздремнул немного, - оправдался Гордеев.
- Ясно, просто мы звоним и звоним. У вас официальный больничный?
- Конечно, - хмыкнул Виктор. «Мы? И что за глупый вопрос?» - В нашей поликлинике дали.
- И надолго?
- Пока не знаю. После праздников на прием, но там у меня еще и отпуск. Мы же с Вами говорили…
Мочалов переговорил с кем-то, сидящим у него в кабинете.
- Прошу извинения, Виктор Семенович, но судя по всему, нам придется вас побеспокоить и попросить в один из ближайших дней подъехать на рабочее место.
- Не понял, - забеспокоился Виктор. – Нам – это кому?
- Из Москвы подъехали наши коллеги, они хотят побеседовать с вами по некоторым щепетильным вопросам. Сами понимаете, темы нетелефонные. Сегодня понедельник. Когда сможете – завтра, послезавтра?
- Послезавтра… - прокряхтел в трубку Гордеев и, попрощавшись, отбился.
«Ну вот, вовремя с женой пообщались. Так, у кого там родственница в загсе работает?»
Назавтра они с супругой съездили и быстро развелись. Татьяна договорилась, что выйдет на работу позже, и теперь Виктор вез на ее же машине, одновременно успокаивая.
- Зря мы все это делаем, ой зря, - причитала жена всю дорогу.
Он уже ставил машину на стоянку в доме, когда «ожил» телефон.
- Ты уж извини, что беспокою, - с язвой в голосе процедил Сотилайнен. – Но я почему-то решил, что должен тебя предупредить. В общем, тебя ищет Непрошин. Сам догадаешься, из-за чего, или подсказать?
Глава 54
Домой Гордеев зашел на полусогнутых.
Не надо было обладать прозорливостью экстрасенсов, чтобы понять, зачем его ищет Непрошин. Значит, информация, предоставленная в свое время Федорычу, дошла до «жертвы». Вполне возможно, что и передана туда она была специально.
Что ж, это можно легко проверить.
Виктор набрал Кузьмичу:
- Приветствую, уважаемый! Давно не виделись, не общались.
- Приветствую, - после некоторой паузы ответил «товарищ». – Неожиданно…
- Слушай, я сразу к делу, - как бы заторопился Гордеев. – Тут на меня наезд возможен, не сможешь подсобить?
- Хех, - усмехнулся Кузьмич, - а что ж ты ко мне обращаешься с этим вопросом?
- В смысле? – закинул удочку непонимания Виктор.
- Чего своему комитетчику не жалуешься, спрашиваю? - продолжал хихикать Кузьмич. – Разве можем мы, такие слабенькие, с «соседями» по силе да по возможностям тягаться?
- А-а, - протянул Гордеев, - понятно.
- Да уж куда понятней, - ответил собеседник и отбился.
Вот и стало все ясно, как белый день. И про слова Мятникова, тогда на встрече, в том числе.
«Они все знают. Откуда? А это важно? Кто-то где-то пересекся, что-то ляпнул, вот и все дела.
Важнее сейчас, как выходить из сложившейся ситуации.
Первое – Непрошин.
Где я живу, мало кто знает. Найти можно. В том числе – через бывших друзей, чтоб им пусто было! Но стоит надеяться, что вламываться ко мне в дверь этот дяденька не будет и попробует в первую очередь найти меня на работе или возле нее. Значит, завтра вероятна встреча, к которой надо подготовиться.
А Лева все-таки козленыш. Предупредил, значит. Ну-ну.
Второе – москвичи.
Судя по всему, это те же ребятишки, что работали у «грузовиков». Про что они могут спрашивать? Про Сотилайнена? Нет проблем, расскажу, что смогу, там моих интересов нет. Про Плескову? А что они могут знать? Про документы, что я подписывал? Но их было не так много, и в них не было ничего криминального, это точно. Даже если была выемка документации у меня в кабинете – там нет ничего. Пусть спрашивают…»
Виктор перекусил и лег на диван полежать. Солнце садилось рано, и он не заметил, как заснул. Разбудила пришедшая с работы Татьяна. Они прошли вместе на кухню.
- Все нормально? – спросила она.
- Да, все нормально. Завтра надо на работу сходить, - ответил он.
Но что-то внутри не давало покоя. Поглядев по сторонам, он вспомнил, что оставил телефон в комнате возле дивана. Взяв его в руки, он хотел включить его, но телефон БЫЛ ВКЛЮЧЕН!
В течение последних нескольких часов ему никто не позвонил!
Такого Виктор не помнил, пожалуй, с тех пор, как у него вообще появился первый мобильный телефон. Ни входящего звонка, ни СМС, ни сообщений по всяким другим мессенджерам. Ничего.
«Вот так. Ты уже не так востребован, браток. То ли еще будет…»
Всю ночь он проворочался и заснул только под самое утро. На работу Гордеев ехал в самом разбитом состоянии. При этом прекрасно осознавал – сейчас начнется весьма неприятная процедура.
Они – двое немолодых уже мужчин в штатском – зашли к нему в кабинет, когда он только сел в кресло. Поздоровались, сели за стол, познакомились: чуть пониже – Василий, чуть повыше, по виду постарше – Геннадий. Москва, управление по противодействию коррупции. «М-да, не кисло». Спустя пару минут заглянул Мочалов.
- Потом зайдите ко мне, Виктор Семенович, - попросил он Гордеева после обязательных приветствий, после чего быстро исчез, провожаемый пристальными взглядами москвичей.
Виктор сказал, что зайдет, уже закрытым дверям. Потом повернулся к гостям.
- Начнем?
Беседа заняла часа два. Задавались в основном те вопросы, к которым Гордеев и готовился. Как давно работаете в таможне? На каких должностях? Как часто бывали в Москве? С кем контактировали? Почему? Какие получали просьбы, пожелания? Какие документы подписывали в последнее время? По чьему распоряжению? Где хранятся оригиналы? Как их посмотреть?..
Было понятно, что ими проведена определенная работа. В одном Виктор ошибся точно – эти ребята в делах, связанных с Летной таможней, не участвовали, прилетели позже, буквально вчера. Но документы у него на столе, в компьютере и в архиве уже проверили. Также было ясно, что это не последняя их встреча. Во многих их вопросах сквозила недосказанность – типа: эх, красавчик, если бы мы могли тебе сказать больше, чем можем сейчас, ты бы тут не сидел гоголем! Но они кивали, что-то записывали и после паузы задавали следующий вопрос. Вывод напрашивался один: они прилетели из-за него. Там, в Москве, произошло что-то, что связало несколько интересующих их случаев с Гордеевым. Возможно, кто-то банально проболтался. Плескова? Сомнительно, конечно, но ведь она тоже с кем-то там общалась. А значит, просто так они не слезут. Ну что ж, пусть спрашивают. За руку никто не схватил, а остальное всегда можно оспорить.
- Добро. Для первого раза достаточно, - сказал Геннадий, захлопывая блокнот.
- А что, будет и второй? – попытался пошутить Виктор.
- Да, - не принял шутки Геннадий, и Василий покивал головой. – Поэтому прошу Вас никуда не уезжать, пока на условиях устной договоренности, возможно, что завтра вы нам снова понадобитесь.
Гордеев покивал в ответ, и они попрощались. Оставив визит к Мочалову на потом, он достал трубку и набрал номер, на который не рассчитывал звонить как можно дольше. А лучше предпочел бы не звонить никогда.
- Дмитрий Андреевич? Как жизнь, как здоровье?
Дмитрий Андреевич Поморцев некогда был транспортным прокурором. Многое мог, на многое влиял. Помимо прочего, дрючил в хвост и в гриву таможенников, немало сделал, чтобы посадить Степу Плаксина. Степа оказался человеком незлопамятным, наладил по выходу с тюрьмы с Поморцевым определенные связи, которые позже помогли уже самому Дмитрию Андреевичу, когда его с треском вышибли с прокуратуры за помощь цыганам, продававшим наркоту. Поморцев заделался адвокатом, а Степа поставлял ему клиентуру, в том числе и из таможенных органов. Тогда-то, по какому-то случаю, они и познакомились – таможенник Гордеев и адвокат Поморцев. Потом они неоднократно встречались в различных злачных местах города. Виктор знал, что Поморцев – адвокат больше «решающий», чем толковый, однако хоть его фамилия и звучала иногда в негативном аспекте, тем не менее, именно к нему чаще всего обращались те, кто не мог рассчитывать на решение своего вопроса по закону. Драл Поморцев со своих клиентов безбожно, но результат чаще всего оправдывал вложенные средства. Поэтому и держал Виктор в запасе этот номер – на всякий случай. И, похоже, таковой настал.
Поморцев звонку не удивился – впрочем, возможно, подумалось Гордееву, он привык так себя вести. Они договорились о встрече через час в адвокатском офисе. Положив трубку, Виктор вышел из кабинета и направился к Мочалову.
- Можешь мне объяснить, что это все означает? – без предисловий начал Мочалов.
- Нет, - сделал беспечный вид Гордеев. – Вообще не в курсе, что им надо.
- Семеныч, ты мне Ваньку не валяй, - генерал встал и начал ходить по кабинету, заложив руки за спину. – Мне вот такие гости сейчас даром не нужны.
«Только о своей жопе и думаешь», - подумал Виктор. А вслух сказал:
- Так мне тоже. Только на должность сел.
- Да ты как сел, так и встанешь! - треснул по столу Мочалов. – Я тут начитался в интернете о тебе! Даже если половина – правда, то уже ошибку сделал. И если они сейчас в прокуратуре все, что хотели, выяснят…
- Где?
Мочалов поднес руку ко рту.
