И пакет был явно по 7 копеек, а не по десять, потому что это дорого!
Да, родители не всегда дают много денег, а иногда и вообще не дают. Кто-то шпаной прикидывается и доходяг да малолеток шмонает, а кто-то пытается заработать. Вот на Победы, 2, магазин «Овощи-фрукты», там можно иногда деньжат заколотить – арбузы разгрузить или картошку. Иногда арбузы дают, тоже нехило, а иногда по рублю на нос выходит. Можно родителям отдать, можно чего себе купить. А если чувствуешь в себе взрослость - тогда даже можно пивка пойти попить в «Веселых картинках». Или в «Пентагоне». Или в «Мутном глазе». Это все пивнушки, так они, конечно, не назывались, но за глаза их только так и поминали. «Веселые картинки» - за узор разноцветными треугольниками да квадратами на наружных стенах, «Пентагон» - за то, что стоял на перекрестке пяти улиц, «Мутный глаз» - там пивная кружка была в обрамлении типа глаза. Были и другие названия: «Золотой ключик», «Собачья радость» (рядом на Эльмаше), опять же «Американка»… Там на полтинник можно было выпить кружку пива и закусить входившим в эту же цену пирожком или бутером. Продавцы на возраст не глядели и спокойно наливали, а если и находился кто прЫнципиальный, то всегда можно было договориться с кем-то из местных аборигенов. Зато атмосфера – это вам не двор возле школы! Всегда можно было послушать разговоры мужиков на тему «а вот раньше…». Кстати, они частенько вспоминали почти повсеместно закрытые незадолго до этого рюмочные – в них, шествуя с работы, можно было пропустить с устатку рюмочку белой под такой же нехитрый бутер. Но кто-то после этого шел домой, а кто-то нажирался, пропивая подчас всю зарплату. Государство решило с алкоголизмом бороться, и рюмочные закрыли. Однако пивнух и пивных ларьков стало еще больше. И кто в выигрыше?
Иногда немного заработать можно было, играя во дворе. Классика – это «трясучка», это и в школе практиковалось. Но частенько по мелочи играли и в карты – в «буру» или в «свару», в «очко» или в обычного «дурака». Выигрывали, понятно, старшаки, более умные и хитрые. А еще помнится смешная игра под названием… извините, «говно», не на деньги, но зато вот там можно было поиздеваться над старшаками по полной. Правда, для этого надо было упасть до того самого говна, а его никто не трогал, даже Палач, что было вполне понятно…
Те, кто были постарше, могли заниматься – да и занимались, в меру своих возможностей и предпочтений – таким достаточно прибыльным и весьма опасным делом, как фарцовка. Для этого у нас были всякие варианты, но основным местом была «туча». Интересное название, кстати. Наверно, оттого пошло, что огромное количество народа ходило и шумело в большом огороженном пространстве. А может, это просто упрощено от «толкучки». Никто этим тогда особо голову не забивал, для всех это был кусочек непонятной и запретной тогда свободной рыночной торговли недалеко от Свердловска – ж/д станция называлась Шувакиш, и работала «туча» только по выходным. Говорили, что она такая одна на весь Союз – вряд ли, конечно, но я сам видел там парня с Ленинграда. А еще говорили, что на «туче» как-то поймали за фарцовкой братьев Майоровых, известных на всю страну хоккеистов, которым даже якобы светил за это срок. Может быть. Ведь для всех это в первую очередь была возможность что-то продать и на этом заработать. Да, проблемы начинались сразу – вот нам надо было часов в шесть собраться где-нибудь на «болоте» или на уралмашевской площади, потом к восьми утра занять максимально выгодное место на перроне перед приходом электрички, а потом попытаться влезть в нее с минимальными проблемами для собственного здоровья и товара, если таковой имелся для продажи. А народу на перроне было… я даже слова такого не могу подобрать – уйма, миллион, немеряно! При посадке в вагоны людей калечили и даже убивали – у нас одного парня с «Полтинника» просто задавило такой толпой. Слава Богу, что все успели заметить до отхода электрички, и его смогли вынести через головы на перрон. А там люди… и следующая электричка… мрак. Что уж говорить о товарах – а ведь туда везли не только одежду и обувь. Вот те же пластинки - эй, пластоманы! По пластинкам, что интересно, чаще всего дурили – то «пятак» переклеят, и вместо Элвиса доверчивый меломан слушает Розу Рымбаеву, или втюхают, как одному моему знакомому, на заре популярности «Модерн Токинг» диск какого-то «Модерн Романс» - типа, один в один! Ох, долго же мы потом этот винил «сталкивали»…
Пару раз мы на «тучу» ходили пешком, с Сортировки через лес, рядом с Дорожной больницей. Оказалось – не мы одни такие, много появилось нежелавших ребра себе ломать. Но все оказалось чревато: простой человек на «тучу» идти не будет, а значит – либо продает, либо покупает, либо с деньгами, либо с товаром. Вот и стали там ребятишки в лесу озорничать. Стоит такая гоп-компания и ждет подходящую «жертву». И все… Вмешиваться в такие разборки было себе дороже. Никто и не вмешивался. А потому старались либо ходить группами, или не ходить пешком вообще.
Денег, заработанных на фарцовке, уже хватало и на шмотки, и на девчонок, и на выпивку. Удачнее бизнес шел, если кооперировались опять же в «бригады». Какой-то товар продавался, какой-то можно было прикупить себе – к примеру, в качестве униформы! И когда постоянники магазинов типа винного «Крылечка» на Ломоносова-Калинина видели вдалеке неторопливо бредущую компанию молодых ребят в японских «алясках», никто, даже взрослые мужики, не сомневались – идут или «квакинцы», или «тимуровцы», а потому надо будет чуть подвинуться от прилавка назад. Это помогало в жизни другим людям. Потому как никто из шнырей не срывал с прохожих, одетых в подобные «аляски», шапки и не приставал к тем, кто гулял в подобной одежде по ледовому городку на уралмашевской площади с женой или катался, к примеру, там же с горки – могло выйти себе дороже. Кто знает, вдруг это чувак из «квакинцев»? Ребята хоть молодые и выпивают, но там и спортсмены, и бывшая шпана, да и просто они легки на подъем и драку. Великая сила «рекламы» делала свое дело.
Нелегкое было время для всех, и для молодежи тоже. Время перехода от ключей от квартиры под ковриком к входным железным дверям. А еще более суровые 90-е были уже совсем близко…
Захотелось поведать о различных торговых точках старого Уралмаша и о том, что там запоминающегося в свое время продавалось. Сейчас почти все эти точки уже либо исчезли с карты района, либо перестроены или переформатированы. Но проходя мимо определенного адреса, нет-нет, и чувствую, как кто-то неведомый тихо толкает меня в бок – помнишь..?
Так уж получилось, что я достаточно быстро, будучи еще школьником, выучил практически все улицы и переулки родного Уралмаша. Произошло это в том числе потому, что с той или иной улицей у меня автоматически увязывался какой-нибудь объект – чаще всего магазин, иногда столовая или киоск. Что-то типа «игры в ассоциации», помноженные на детскую память. Магазины запоминались быстрее - возможно, из-за того, что моя мама работала продавцом, и, раз побывав у нее, я поневоле начинал сравнивать другие магазины с ее торговой точкой, доставая ее при этом своими вопросами: чем отличается бакалея от гастрономии? что такое универсам? и так далее… Так и пошло.
С раннего детства родители посылали нас со старшей сестрой за хлебом, луком или еще чем-нибудь нужным для дома. Так я узнал ближайшие магазины – тот, что напротив, №57, на Победы, 10, и на Победы, 2, где были целых две точки – «Хлебный» и «Овощи-фрукты», проще – «Овощной». В «пятьдесят седьмом», самом близком, продавались две вкусные штуки, за которые я готов был продать душу – это томатный сок и молочный коктейль. Сок тетя-продавец наливала из узкого стеклянного конуса, внизу которого стоял дозатор. В детских глазах этот процесс был сродни волшебству, и я мечтал, чтобы мне хоть раз разрешили покрутить эту пимпочку и самому налить себе сок. Рядом – стакан с солью, набирай, сколько хочешь, только ложку не задерживай. А коктейль делали в миксере, в алюминиевом (или никелированном?) стакане, а потом переливали в стакан обычный, стеклянный, и он был такой холо-одный! Сок стоил 10 копеек, а коктейль – вроде как 15, и чтобы получить денежки от родителей или бабушки на такое счастье, надо было… ну, понятно: хорошо себя вести, слушаться, учиться на пятерки, и по обычному списку далее. В общем, выходило счастье не часто. Еще в «57-м», что запомнилось, помимо обычного мороженого продавалось томатное, по 10 копеек. Насколько понимаю, на основе того же томатного сока, но вкус, мягко говоря, не айс. Однако если у бабушки не было возможности – или желания – дать внуку больше, приходилось обходиться и этим, в конце концов, мороженое оставалось мороженым. А еще этот магазин запомнился мне очередями за мясом. Теми самыми, с номерками на руках. Мы стояли всей семьей, что-то кто-то переписывал, очередь постепенно двигалась. Говорят, что стояли и ночью, но в силу малости своей я этого просто не помню. Хочу отметить лишь, что даже с учетом того, что мама сама работала в магазине и могла что-то принести домой помимо «общих возможностей», определенные продукты в 70-е годы ХХ века купить было крайне тяжело.
На Победы, 2, я, пожалуй, впервые столкнулся с таким понятием, как «запах магазина». «Хлебный», конечно, пах хлебом – хотя в магазине были прилавки с кондитеркой, напитками, там даже столики стояли, где можно было попить кофе или какао и поболтать. Но лотки с хлебобулочными изделиями, что находились за кассами справа от входа в магазин, наполняли ароматом все помещение с самого утра. В «Овощном» же пахло землей. Вне зависимости от времени года, количества фруктов и их расположения, все, что доставалось из земли – картошка, морковка, редька, и пр., и др., – все это лежало тут же, на прилавке, грязное – то есть, в земле, - эта же земля была повсюду в магазине на полу. Этот магазин мне еще запомнился тем, что над ним на пятом этаже жил мой школьный друг, и мы несколько раз баловались, скидывая на посетителей магазина бумажные бомбочки с водой. Один раз нас вычислили. Но это, как говорится, другая история…
Рядом с «Овощным» стоял сетчатый склад, куда собирали все ящики. Но вне зависимости от того, что в них привозили, они тоже постепенно начинали вонять землей. Что, впрочем, не мешало нам периодически таскать их для использования в качестве дворовых хоккейных ворот. Склад, конечно, периодически запирали, и чтобы достать понравившийся ящик, надо было проявить недюжинную смекалку.
Еще один «Хлебный» со своей неповторимой аурой находился в деревянном доме по Уральских рабочих, 17. В него мы с друзьями часто забегали после того, как шли со школы домой или когда на пустыре, расположенном тут же на Колупаевке, у нас заканчивались футбольные баталии. Насколько помню, обычно мы брали батоны – они всегда были очень мягкими, свежими-свежими! Потом этот дом снесли, на его месте выросли многоэтажки. Прошли годы, и я… стал жить примерно на месте этого «Хлебного»!
За молоком можно было сходить в «57-й». Но совсем рядом, на Ильича, 38, был чисто «Молочный» магазин № 41 Свердмолокоторга. С ним у меня на всю жизнь ассоциируются молочные решетки – те, советские, и, разумеется, сами продукты. Красно-бело-синие треуголки молока (как удобно из них было попивать!), стеклянные бутылки с молоком (с белой крышкой из фольги), кефиром (с зеленоватой крышкой), ряженкой (крышкой розовой) и снежком (крышка была вроде полосатой, нет?). Любимый обед всех строителей – батон и бутылка кефира! Тырть пальцем по пробке, откусил батончика, запил кефирчиком – красота!
У «Домовых кухонь» тоже были свои запахи. Их рядом с нами было две – одна через дорогу, тут же на Победе, 9, а другая во дворах Полтинника. М-м, какие это были запахи! Впрочем, почему были – на Полтиннике «Домовая кухня» до сих пор здравствует и радует своих посетителей. Но детские воспоминания – они ведь всегда ярче и слаще! Туда мы ходили обычно за тестом, сдобным или пельменным, и там мы видели всю эту вкуснятину, горячую, только из печки! Да, и мама, и бабушка часто что-то пекли, папа тоже изредка что-нибудь делал, и сестра уже подключалась – но там… там ведь ВСЕ ДРУГОЕ! Эх…
К маме в магазин мы с сестрой ходили не очень часто – если только заранее договорившись, ведь телефонов тогда было немного. Мне ее магазин – «Новинка» на Избирателей - очень нравился: двухэтажный, с двумя входами, на первом этаже продукты, а на втором – промтовары. Одно смущало: из-за соседства продуктового с винным отделом в магазине постоянно толклись неприятного вида дяденьки. Впрочем, маму они знали, никто с ней не ругался, и меня никто не обижал. При необходимости ее встречал отец. Иногда это было действительно необходимо: бывало, что мама работала целыми неделями по 12 часов, а еще вспоминается морозная зима, если не ошибаюсь – 1979 года, когда было под минус 50 градусов. Мама баловала нас с сестрой, зачастую принося нам в своей сумке то пирожные, то конфеты – она работала именно в кондитерском отделе. А еще из вкуса детства я почему-то запомнил окорок: розовый-розовый, с аккуратной каймой жирка, вкусный-вкусный! Возможно, я лукавлю, но такого окорока я не видел и не пробовал с той поры и до сегодняшнего дня…
Рядом с «Домовой кухней» на Полтиннике стоял «Мебельный» (Ильича, 52). Там тоже был свой запах – дерева, клея, какой-то своей местной пыли. Именно в нем мне купили кресло-кровать на замену старой железной кровати. Как же я радовался! Потом «Мебельный» закрыли, и на его месте открылись «1000 мелочей».
Интересно, что уже в середине ХХ столетия многие торговые точки стали строить в соседних домах, зачастую – домах однотипных. Так было на многих улицах – на Космонавтов, Орджоникидзе, Культуры, и так далее. Вот и здесь, в соседнем доме на Ильича, 50, был еще один магазин, весьма любопытный, он назывался «Учебные пособия». Там можно было купить что-то для школ или других учебных заведений – но не ученикам, а в плане материально-технического обеспечения. Карты всякие, портреты, бюсты, доски… Мне этот магазин почему-то не нравился.
То ли дело обычные «Книжные»! Тут есть, где школьнику разгуляться! Таковых на Уралмаше было три: на Кировоградской, 9, на Космонавтов напротив швейного ателье «Белка» и на Машиностроителей, в здании гостиницы «Мадрид». Последний считался самым большим и наиболее шикарным по выбору, на Космонавтов больше всего нравился мне – там все было компактно и аккуратно. А на Кировоградской магазин полюбила вся окрестная шпана. В нем в одном из первых сделали самообслуживание, и это открывало широкий простор для воровства. Дня не проходило, чтобы у нас в школе кто-нибудь не хвалился чем-нибудь, стибренным в том «Книжном». Удивительно, но когда, спустя годы, магазин преобразовали в продуктовый, ничего не изменилось, и новое поколение также тырило «Сникерсы» с «Баунти», как ранее их предшественники – фломастеры и карандаши. Безусловно, подобное могло наблюдаться во многих торговых точках, но про данную – знаю точно.
Недалеко от этого «бедолаги», по Орджоникидзе, 10, находился всем известный «Сталинский» или, по-другому, «Новый гастроном». Первоначально
Да, родители не всегда дают много денег, а иногда и вообще не дают. Кто-то шпаной прикидывается и доходяг да малолеток шмонает, а кто-то пытается заработать. Вот на Победы, 2, магазин «Овощи-фрукты», там можно иногда деньжат заколотить – арбузы разгрузить или картошку. Иногда арбузы дают, тоже нехило, а иногда по рублю на нос выходит. Можно родителям отдать, можно чего себе купить. А если чувствуешь в себе взрослость - тогда даже можно пивка пойти попить в «Веселых картинках». Или в «Пентагоне». Или в «Мутном глазе». Это все пивнушки, так они, конечно, не назывались, но за глаза их только так и поминали. «Веселые картинки» - за узор разноцветными треугольниками да квадратами на наружных стенах, «Пентагон» - за то, что стоял на перекрестке пяти улиц, «Мутный глаз» - там пивная кружка была в обрамлении типа глаза. Были и другие названия: «Золотой ключик», «Собачья радость» (рядом на Эльмаше), опять же «Американка»… Там на полтинник можно было выпить кружку пива и закусить входившим в эту же цену пирожком или бутером. Продавцы на возраст не глядели и спокойно наливали, а если и находился кто прЫнципиальный, то всегда можно было договориться с кем-то из местных аборигенов. Зато атмосфера – это вам не двор возле школы! Всегда можно было послушать разговоры мужиков на тему «а вот раньше…». Кстати, они частенько вспоминали почти повсеместно закрытые незадолго до этого рюмочные – в них, шествуя с работы, можно было пропустить с устатку рюмочку белой под такой же нехитрый бутер. Но кто-то после этого шел домой, а кто-то нажирался, пропивая подчас всю зарплату. Государство решило с алкоголизмом бороться, и рюмочные закрыли. Однако пивнух и пивных ларьков стало еще больше. И кто в выигрыше?
Иногда немного заработать можно было, играя во дворе. Классика – это «трясучка», это и в школе практиковалось. Но частенько по мелочи играли и в карты – в «буру» или в «свару», в «очко» или в обычного «дурака». Выигрывали, понятно, старшаки, более умные и хитрые. А еще помнится смешная игра под названием… извините, «говно», не на деньги, но зато вот там можно было поиздеваться над старшаками по полной. Правда, для этого надо было упасть до того самого говна, а его никто не трогал, даже Палач, что было вполне понятно…
Те, кто были постарше, могли заниматься – да и занимались, в меру своих возможностей и предпочтений – таким достаточно прибыльным и весьма опасным делом, как фарцовка. Для этого у нас были всякие варианты, но основным местом была «туча». Интересное название, кстати. Наверно, оттого пошло, что огромное количество народа ходило и шумело в большом огороженном пространстве. А может, это просто упрощено от «толкучки». Никто этим тогда особо голову не забивал, для всех это был кусочек непонятной и запретной тогда свободной рыночной торговли недалеко от Свердловска – ж/д станция называлась Шувакиш, и работала «туча» только по выходным. Говорили, что она такая одна на весь Союз – вряд ли, конечно, но я сам видел там парня с Ленинграда. А еще говорили, что на «туче» как-то поймали за фарцовкой братьев Майоровых, известных на всю страну хоккеистов, которым даже якобы светил за это срок. Может быть. Ведь для всех это в первую очередь была возможность что-то продать и на этом заработать. Да, проблемы начинались сразу – вот нам надо было часов в шесть собраться где-нибудь на «болоте» или на уралмашевской площади, потом к восьми утра занять максимально выгодное место на перроне перед приходом электрички, а потом попытаться влезть в нее с минимальными проблемами для собственного здоровья и товара, если таковой имелся для продажи. А народу на перроне было… я даже слова такого не могу подобрать – уйма, миллион, немеряно! При посадке в вагоны людей калечили и даже убивали – у нас одного парня с «Полтинника» просто задавило такой толпой. Слава Богу, что все успели заметить до отхода электрички, и его смогли вынести через головы на перрон. А там люди… и следующая электричка… мрак. Что уж говорить о товарах – а ведь туда везли не только одежду и обувь. Вот те же пластинки - эй, пластоманы! По пластинкам, что интересно, чаще всего дурили – то «пятак» переклеят, и вместо Элвиса доверчивый меломан слушает Розу Рымбаеву, или втюхают, как одному моему знакомому, на заре популярности «Модерн Токинг» диск какого-то «Модерн Романс» - типа, один в один! Ох, долго же мы потом этот винил «сталкивали»…
Пару раз мы на «тучу» ходили пешком, с Сортировки через лес, рядом с Дорожной больницей. Оказалось – не мы одни такие, много появилось нежелавших ребра себе ломать. Но все оказалось чревато: простой человек на «тучу» идти не будет, а значит – либо продает, либо покупает, либо с деньгами, либо с товаром. Вот и стали там ребятишки в лесу озорничать. Стоит такая гоп-компания и ждет подходящую «жертву». И все… Вмешиваться в такие разборки было себе дороже. Никто и не вмешивался. А потому старались либо ходить группами, или не ходить пешком вообще.
Денег, заработанных на фарцовке, уже хватало и на шмотки, и на девчонок, и на выпивку. Удачнее бизнес шел, если кооперировались опять же в «бригады». Какой-то товар продавался, какой-то можно было прикупить себе – к примеру, в качестве униформы! И когда постоянники магазинов типа винного «Крылечка» на Ломоносова-Калинина видели вдалеке неторопливо бредущую компанию молодых ребят в японских «алясках», никто, даже взрослые мужики, не сомневались – идут или «квакинцы», или «тимуровцы», а потому надо будет чуть подвинуться от прилавка назад. Это помогало в жизни другим людям. Потому как никто из шнырей не срывал с прохожих, одетых в подобные «аляски», шапки и не приставал к тем, кто гулял в подобной одежде по ледовому городку на уралмашевской площади с женой или катался, к примеру, там же с горки – могло выйти себе дороже. Кто знает, вдруг это чувак из «квакинцев»? Ребята хоть молодые и выпивают, но там и спортсмены, и бывшая шпана, да и просто они легки на подъем и драку. Великая сила «рекламы» делала свое дело.
Нелегкое было время для всех, и для молодежи тоже. Время перехода от ключей от квартиры под ковриком к входным железным дверям. А еще более суровые 90-е были уже совсем близко…
ЧАСТЬ 3
Захотелось поведать о различных торговых точках старого Уралмаша и о том, что там запоминающегося в свое время продавалось. Сейчас почти все эти точки уже либо исчезли с карты района, либо перестроены или переформатированы. Но проходя мимо определенного адреса, нет-нет, и чувствую, как кто-то неведомый тихо толкает меня в бок – помнишь..?
Так уж получилось, что я достаточно быстро, будучи еще школьником, выучил практически все улицы и переулки родного Уралмаша. Произошло это в том числе потому, что с той или иной улицей у меня автоматически увязывался какой-нибудь объект – чаще всего магазин, иногда столовая или киоск. Что-то типа «игры в ассоциации», помноженные на детскую память. Магазины запоминались быстрее - возможно, из-за того, что моя мама работала продавцом, и, раз побывав у нее, я поневоле начинал сравнивать другие магазины с ее торговой точкой, доставая ее при этом своими вопросами: чем отличается бакалея от гастрономии? что такое универсам? и так далее… Так и пошло.
С раннего детства родители посылали нас со старшей сестрой за хлебом, луком или еще чем-нибудь нужным для дома. Так я узнал ближайшие магазины – тот, что напротив, №57, на Победы, 10, и на Победы, 2, где были целых две точки – «Хлебный» и «Овощи-фрукты», проще – «Овощной». В «пятьдесят седьмом», самом близком, продавались две вкусные штуки, за которые я готов был продать душу – это томатный сок и молочный коктейль. Сок тетя-продавец наливала из узкого стеклянного конуса, внизу которого стоял дозатор. В детских глазах этот процесс был сродни волшебству, и я мечтал, чтобы мне хоть раз разрешили покрутить эту пимпочку и самому налить себе сок. Рядом – стакан с солью, набирай, сколько хочешь, только ложку не задерживай. А коктейль делали в миксере, в алюминиевом (или никелированном?) стакане, а потом переливали в стакан обычный, стеклянный, и он был такой холо-одный! Сок стоил 10 копеек, а коктейль – вроде как 15, и чтобы получить денежки от родителей или бабушки на такое счастье, надо было… ну, понятно: хорошо себя вести, слушаться, учиться на пятерки, и по обычному списку далее. В общем, выходило счастье не часто. Еще в «57-м», что запомнилось, помимо обычного мороженого продавалось томатное, по 10 копеек. Насколько понимаю, на основе того же томатного сока, но вкус, мягко говоря, не айс. Однако если у бабушки не было возможности – или желания – дать внуку больше, приходилось обходиться и этим, в конце концов, мороженое оставалось мороженым. А еще этот магазин запомнился мне очередями за мясом. Теми самыми, с номерками на руках. Мы стояли всей семьей, что-то кто-то переписывал, очередь постепенно двигалась. Говорят, что стояли и ночью, но в силу малости своей я этого просто не помню. Хочу отметить лишь, что даже с учетом того, что мама сама работала в магазине и могла что-то принести домой помимо «общих возможностей», определенные продукты в 70-е годы ХХ века купить было крайне тяжело.
На Победы, 2, я, пожалуй, впервые столкнулся с таким понятием, как «запах магазина». «Хлебный», конечно, пах хлебом – хотя в магазине были прилавки с кондитеркой, напитками, там даже столики стояли, где можно было попить кофе или какао и поболтать. Но лотки с хлебобулочными изделиями, что находились за кассами справа от входа в магазин, наполняли ароматом все помещение с самого утра. В «Овощном» же пахло землей. Вне зависимости от времени года, количества фруктов и их расположения, все, что доставалось из земли – картошка, морковка, редька, и пр., и др., – все это лежало тут же, на прилавке, грязное – то есть, в земле, - эта же земля была повсюду в магазине на полу. Этот магазин мне еще запомнился тем, что над ним на пятом этаже жил мой школьный друг, и мы несколько раз баловались, скидывая на посетителей магазина бумажные бомбочки с водой. Один раз нас вычислили. Но это, как говорится, другая история…
Рядом с «Овощным» стоял сетчатый склад, куда собирали все ящики. Но вне зависимости от того, что в них привозили, они тоже постепенно начинали вонять землей. Что, впрочем, не мешало нам периодически таскать их для использования в качестве дворовых хоккейных ворот. Склад, конечно, периодически запирали, и чтобы достать понравившийся ящик, надо было проявить недюжинную смекалку.
Еще один «Хлебный» со своей неповторимой аурой находился в деревянном доме по Уральских рабочих, 17. В него мы с друзьями часто забегали после того, как шли со школы домой или когда на пустыре, расположенном тут же на Колупаевке, у нас заканчивались футбольные баталии. Насколько помню, обычно мы брали батоны – они всегда были очень мягкими, свежими-свежими! Потом этот дом снесли, на его месте выросли многоэтажки. Прошли годы, и я… стал жить примерно на месте этого «Хлебного»!
За молоком можно было сходить в «57-й». Но совсем рядом, на Ильича, 38, был чисто «Молочный» магазин № 41 Свердмолокоторга. С ним у меня на всю жизнь ассоциируются молочные решетки – те, советские, и, разумеется, сами продукты. Красно-бело-синие треуголки молока (как удобно из них было попивать!), стеклянные бутылки с молоком (с белой крышкой из фольги), кефиром (с зеленоватой крышкой), ряженкой (крышкой розовой) и снежком (крышка была вроде полосатой, нет?). Любимый обед всех строителей – батон и бутылка кефира! Тырть пальцем по пробке, откусил батончика, запил кефирчиком – красота!
У «Домовых кухонь» тоже были свои запахи. Их рядом с нами было две – одна через дорогу, тут же на Победе, 9, а другая во дворах Полтинника. М-м, какие это были запахи! Впрочем, почему были – на Полтиннике «Домовая кухня» до сих пор здравствует и радует своих посетителей. Но детские воспоминания – они ведь всегда ярче и слаще! Туда мы ходили обычно за тестом, сдобным или пельменным, и там мы видели всю эту вкуснятину, горячую, только из печки! Да, и мама, и бабушка часто что-то пекли, папа тоже изредка что-нибудь делал, и сестра уже подключалась – но там… там ведь ВСЕ ДРУГОЕ! Эх…
К маме в магазин мы с сестрой ходили не очень часто – если только заранее договорившись, ведь телефонов тогда было немного. Мне ее магазин – «Новинка» на Избирателей - очень нравился: двухэтажный, с двумя входами, на первом этаже продукты, а на втором – промтовары. Одно смущало: из-за соседства продуктового с винным отделом в магазине постоянно толклись неприятного вида дяденьки. Впрочем, маму они знали, никто с ней не ругался, и меня никто не обижал. При необходимости ее встречал отец. Иногда это было действительно необходимо: бывало, что мама работала целыми неделями по 12 часов, а еще вспоминается морозная зима, если не ошибаюсь – 1979 года, когда было под минус 50 градусов. Мама баловала нас с сестрой, зачастую принося нам в своей сумке то пирожные, то конфеты – она работала именно в кондитерском отделе. А еще из вкуса детства я почему-то запомнил окорок: розовый-розовый, с аккуратной каймой жирка, вкусный-вкусный! Возможно, я лукавлю, но такого окорока я не видел и не пробовал с той поры и до сегодняшнего дня…
Рядом с «Домовой кухней» на Полтиннике стоял «Мебельный» (Ильича, 52). Там тоже был свой запах – дерева, клея, какой-то своей местной пыли. Именно в нем мне купили кресло-кровать на замену старой железной кровати. Как же я радовался! Потом «Мебельный» закрыли, и на его месте открылись «1000 мелочей».
Интересно, что уже в середине ХХ столетия многие торговые точки стали строить в соседних домах, зачастую – домах однотипных. Так было на многих улицах – на Космонавтов, Орджоникидзе, Культуры, и так далее. Вот и здесь, в соседнем доме на Ильича, 50, был еще один магазин, весьма любопытный, он назывался «Учебные пособия». Там можно было купить что-то для школ или других учебных заведений – но не ученикам, а в плане материально-технического обеспечения. Карты всякие, портреты, бюсты, доски… Мне этот магазин почему-то не нравился.
То ли дело обычные «Книжные»! Тут есть, где школьнику разгуляться! Таковых на Уралмаше было три: на Кировоградской, 9, на Космонавтов напротив швейного ателье «Белка» и на Машиностроителей, в здании гостиницы «Мадрид». Последний считался самым большим и наиболее шикарным по выбору, на Космонавтов больше всего нравился мне – там все было компактно и аккуратно. А на Кировоградской магазин полюбила вся окрестная шпана. В нем в одном из первых сделали самообслуживание, и это открывало широкий простор для воровства. Дня не проходило, чтобы у нас в школе кто-нибудь не хвалился чем-нибудь, стибренным в том «Книжном». Удивительно, но когда, спустя годы, магазин преобразовали в продуктовый, ничего не изменилось, и новое поколение также тырило «Сникерсы» с «Баунти», как ранее их предшественники – фломастеры и карандаши. Безусловно, подобное могло наблюдаться во многих торговых точках, но про данную – знаю точно.
Недалеко от этого «бедолаги», по Орджоникидзе, 10, находился всем известный «Сталинский» или, по-другому, «Новый гастроном». Первоначально
