Бленда попыталась что-то возразить, но генерал с грохотом поставил стакан на стол:
— Не оправдывайся. Я понял, что молодёжь приспособится к струнам нашего мира, а старики нет. Ну, приспособились? Готовы воевать? А, жирдяй?
— М-м. Осмелюсь доложить, — скопировал Слюбор интонации Антона. — Я приспособился: курица кифси оказала прямо-таки магическое действие.
Никто не засмеялся.
Аделла, как раздражённая кошка, постукивала хвостом по полу и по ящикам с алкоголем. Хадонк, стиснув зубы, смотрел куда-то поверх головы генерала. Ему не нравилось, что его отчитывали.
А я… я был рад, что генерал с военной прямотой высказал всё, что не мог высказать я сам.
Я достал сигареты. Генерал кивнул, разрешая. Дал одну Антону Брулеву.
Некоторое время мы вдвоём пускали дым в потолок, наблюдая, как его затягивает в вытяжки. Вот что значит — война. Ведь всё помещение было увешано знаками «Не курить». Когда подвергаешься смертельной опасности, нормы обычной техники безопасности показались никчёмными.
4
Когда все поостыли, генерал уселся. Передал планшет Бленде:
— Вот, у нас есть свои умобразы. Это записи с камеры слежения в военной части, куда была передислоцирована танковая дивизия. Тут у нас в соседнем королевстве сказочных украинцев тоже война идёт. Приходится на всякий случай стягивать силы к границе.
На видео кусок ангара. Стоят накрытые брезентом танки. Вдруг пол в нескольких местах выгибается, из него вырастают холмы. Они быстро принимают очертания человеческих фигур. Но без деталей, без ушей, носа, пальцев на руках…
— Слоггеры, — первым сказал я.
— М-м, мы должны были догадаться.
— Догадаться до чего? — спросила Бленда. — Что они способны на вот это?
Слоггеры отрывают ноги от породившей их земли и бредут к танкам. Срывают с них брезент, открывают люки и садятся. Где-то за кадром хлопают двери, слышны голоса и выстрелы. От слоггеров отрываются кусочки земли и камня, что не причиняет им никакого вреда. Не обращая внимания на стрельбу, рассаживаются по машинам.
— Слоггеры это какая-то раса Голдивара? — осведомился генерал.
— Нет, — пояснила Бленда. — Это искусственно созданные существа. При помощи заклинания соединения материи, которое для удобства иногда заключают в рулль, материя принимает форму того существа, образ которого хранится в сознании мага. Слоггер может быть каким угодно. Хоть в форме хорта, правда, очень медленного. Их часто используют в армии и сельском хозяйстве. Вообще на всех грязных и опасных работах.
— Почему же в ваших умобразах я не видел, чтобы слоггеры эти заменили всех крестьян и рабочих?
— Потому что слоггеры не обладают сознанием. В них заложено только одно действие, ради которого их создают. Копать землю, или носить камни, или тупо крутить жернова мельницы, когда нет ветра.
Генерал перемотал видео:
— Вот тут они действуют так, будто совсем не дураки.
Теперь съёмка шла с беспилотника: танки разъехались по военной части, давили солдат и машины. Достигнув цистерн с горючим, остановились. Слоггеры неспешно покинули танки и начали заправлять машины.
— Способны тупые существа догадаться, что нужно залить полный бак, прежде чем начать войну?
— Не знаю, что такое «полный бак», уважаемый военачальник, — ответила Бленда, — но слоггеры делают то, что им предначертал хозяин.
— Первомаг узнал от Алексея расположение военной части и то, что туда недавно перебросили танки, — догадался я.
Генерал выключил планшет:
— Оставим в стороне выяснения степени вашей вины. Пока что мы согласны принять помощь Голдивара в борьбе с Первомагом. Но чтобы быть искренним до конца, отмечу: мы оставляем за собой право вести с Первомагом любые переговоры, если он или инициирует такие, или согласится нас выслушать.
1
— По улице слева семь пердунов, — шепнул солдат.
Лимоныч показал знаками, что они берут их на себя, а я должна двигаться дальше.
Пригнувшись, как советовали военные, я перебежала улицу. Матвей следовал за мной, держа вместо автомата фотоаппарат. Мы присели за каким-то щитом с изображением огромного женского лица и склянки духов.
«Пердунами» земные солдаты назвали крипердов, У военных всех стран и миров есть свойство переделывать названия и термины для удобства и простоты.
Началась перестрелка. Из-за щита не было видно, что именно происходило, но рычание и хлюпанье лап становилось всё тише и тише. Скоро к нам присоединился Лимоныч:
— Чисто, идём дальше.
Впереди меня снова встали два солдата. Тыча стволами автоматов то вверх, то вниз, они повели нас по обочине улицы. Мне было стыдно, что находилась как бы под охраной солдат. Один огненный шар — и никаких крипердов. Но генерал Пиротов сказал, что мы, маги, должны стать сюрпризом при встрече с Первомагом. Он не должен знать, что мы в союзе с землянами. Поэтому весь путь до предположительного логова Первомага, мы сдерживали применение магии.
Генерал Пиротов разделил нас на «три ударные группы». В первой была я, Лимоныч и шесть солдат. Матвей заявил, что пойдёт с нами, так как именно наша группа должна была первой напасть на Первомага, тогда как две другие нападут чуть позже с флангов. Матвей хотел запечатлеть битву на камеру.
— Зачем нам вообще этот парень? — сказал генерал, не глядя на Матвея. — Отправьте его к остальным гражданским. Дайте горячего чаю.
Я вступилась:
— Матвей, единственный землянин, которому я доверяю.
— И что?
— Мне спокойнее, если он будет рядом.
Соврала. Когда Матвей был рядом… я наоборот чувствовала беспокойство. За него. От него. Постоянно рискуя, Матвей выбегал на середину улицы, чтобы сделать «отличный кадр».
— Это же Пулитцеровская премия по фотожурналистике, — восторженно прошептал он.
Он показал мне картинку в прямоугольнике камеры: испуганная девочка, прячась за штору, выглядывает в окно, за ней стоит мама, положив руку на плечо. Ещё момент и мама оттащит девочку от опасного окна, но на камере Матвея они навсегда застыли так, будто с тревогой смотрели на изменившийся мир.
Я не понимала, что нашёл Матвей в этом занятии фотожурналистикой? Ведь она создавала неправду! Снимки выхватывали момент жизни, причём зритель всегда неправильно воспринимал этот момент. Как, например, этот снимок.
Но спрашивать сейчас нельзя. Лимоныч и без того недоволен нашими перешёптываниями, постоянно осаживал и призывал молчать. Грустно: неужели я всё время буду желать спросить что-то у Матвея, но не буду иметь на это времени?
— Все назад! — крикнул вдруг Лимоныч и толкнул меня.
Из-за угла следующей улицы вывернул танк, за ним второй и третий. Солдаты бросились в укрытия: за выступы домов или в подъезды. Лимоныч предостерегающе кивнул мне. Матвей, рискуя быть убитым, высунулся из-за укрытия и сделал снимки.
Я запустила в сумочку руку и перебрала рулли разложения, которые наспех создали я и Хадонк. Они должны вернуть слоггеров Первомага в исходное состояние, в россыпь кирпичей и земли. Но пока что приходится соблюдать наказ генерала и не использовать магию, пока не подберёмся к противнику вплотную.
На середину улицы выскочили два солдата, на плечах у них какие-то длинные широкие трубы, похожие на телескоп, что стоит в Астрономическом Корпусе академии Химмельблю. Из обоих концов труб вырвался дым и огонь, солдаты даже покачнулись от силы противодействия. Огни достигли танков и взорвались, окутывая их шаром огня и дыма. Улицу заполнила пыль.
От взрывов окна в зданиях вылетели вместе с рамами. В пустые квадраты, словно спасаясь бегством, полезли занавески и мгновенно сгорели от пламени, которое охватило один танк.
Два солдата ушли, их место заняли ещё двое с такими же трубками и повторили действие.
Все три танка обездвижены.
— Тупая слоггерня, — плюнул Лимоныч. — Активную защиту не включили. Нам бы побольше зарядов — вынесли бы всю дивизию.
Я не поняла и половины того, что сказал землянин, но по тону догадалась, что он радовался военным успехам. Хотя это несколько глупо: ведь они воевали со своей же армией.
— Слоггеры и не должны быть умными, — сказала я. — Умный тот, кто их создаёт. А его цели мне до сих пор не понятны. Он словно показывает кому-то, что способен использовать вашу технику против вас же.
По-моему, на этот раз Лимоныч не понял половины того, что сказала я.
Так как горящие танки перекрыли всю улицу, пришлось обходить через дворы.
Матвей больше не фотографировал людей в окнах. До него дошло, что им страшно. Люди провожали нас взглядом полным надежды. Из окон слышались призывы помочь. Но Лимоныч повторял шёпотом приказ:
— Не реагировать, продолжаем движение. Гражданских эвакуируют другие группы, это не наше дело.
И тяжело вздыхал.
2
По железной лестнице мы поднялись на крышу какого-то здания.
Ещё на подходе сюда мой стирометр начал хаотично вращаться, сигнализируя о больших выбросах магической энергии. Вместо чистого синего неба над головой клубились чёрные тучи однообразной формы. Доносился далёкий гул, словно на сквозняке хлопала гигантская дверь. С каждым таким хлопком по земле проносилась лёгкая дрожь и нас окатывало холодным ветерком.
Лимоныч распределил солдат по углам крыши, чтобы отслеживали обстановку, и подполз к нам. Показал пальцем на полукруглое здание:
— Разведка отметила большое скопление танков и пердунов в этом районе. Предполагаем, что Первомаг там.
— Машиностроительный завод? — Спросил Матвей. — Интересно, почему именно здесь…
Чёрное небо вздрогнуло, облака шевельнулись, порыв ветра ударил в лицо. В небе на секунду раскрылся портал переброски, осветив тучи синеватыми отблесками. И схлопнулся.
— Он пытается открыть порталы, но не получается, — предположила я. — Видимо, ещё не приноровился к местному сплетению магических струн.
— Странно, а ты рассказывала, что портал в Брянск, в мою квартиру между прочим, он открыл легко, да ещё и преогромный.
— На Земле обитала его духовная часть. Она стала принимающим магом при создании портала. Тут всё ясно.
Очередной портал мигнул в другой части неба. Продержавшись несколько мгновений, закрылся.
— Пятнадцать минут до начала, — сказал Лимоныч. — Готовь свои магические штуки.
— Всегда готова, — ответила я.
Где-то там, на противоположной стороне завода шли Хадонк и Аделла, возглавляя вторую и третью ударные группы. Слюбора я снова оставила с землянами. На этот раз не от недоверия, а для защиты.
— Не нужна нам ваша защита, — отреагировал на моё решение генерал Пиротов.
— Но почему вы, земляне, не смотря на произошедшее, уверены в своих силах? Вы же не представляете, что сделает Первомаг, приобретя полноту умения работать с магическими струнами вашего мира.
— Это ты, голдиварочка, не знаешь, что брянская земля видела всяких завоевателей, и немцев, и французов, и печенегов различных. Все бежали отсюда, поджав хвост. Справимся и с безумным фокусником.
— А что сразу хвост? — оскорбилась Аделла.
— Не думай, Бленда, что я бравирую. Просто мы, русские, такие люди, что дерутся до последнего.
— До последнего русского? — искренне удивилась я.
Впрочем, Слюбор и сам не хотел оставаться:
— Чем нас больше будет в битве с магом, тем лучше. В прошлый раз мы вчетвером едва сдержали его.
— Поверь, на этот раз всё получится.
— М-м, а что именно получится? Мы снова разделим его сущность? Одну закуём в очередную статую и сокроем под иллюзией? Чтобы через две тысячи семилуний очередные непослушные студенты вроде нас его освободили?
— Иного выхода нет.
— М-м, мне кажется есть, но наставники, как всегда, скрыли его от нас.
Чтобы дать Слюбору задачу и не чувствовать себя ненужным, в то время как товарищи рисковали жизнями, я обратила его внимание на детей:
— Твоё умения напускать иллюзии помогло бы детям. В отличие от взрослых, уход от реальности им поможет.
— М-м! Точно!
Слюбор поправил плащ, потом провёл по себе руками, превращая его в роскошное одеяние:
— Дети, дети, кто хочет отправится в волшебную страну?
Мрачные взрослые с подозрением посмотрели на странно наряженного толстяка и прижали детей к себе. Навидались они волшебства. Наверное, они уже никогда не поверят, что магия служила и мирным задачам.
Слюбор взмахнул руками, воздвигая вокруг себя иллюзорный балаган, полный игрушек, качелей, каруселей… Оторвавшись от родителей, дети побежали к Слюбору.
Как я и говорила, из фулелей получались или самые лучшие политики, или самые лучшие устроители балаганов.
3
Матвей фотографировал Лимоныча, который с удовольствием позировал. На снимках он получался грозным воином, в глазах которого можно прочитать все те битвы, что он провёл.
— Хм, а ты всё-таки тоже маг, — сказала я, поглядев снимки. — Магия искусства.
Матвей скромно улыбнулся. Спрятал камеру и сел рядом со мной:
— Вот не понимаю, в чём разница между руллем и заклинанием? Только в том, что рулль может использовать обычный человек, тот, у кого нет дара бренчать на магических струнах?
Вопрос был несколько неожиданный. Но разве не этого обмена знаниями я желала?
— Рулль — это концентрат нескольких заклинаний. Именно рулль показывает степень мастерства мага. Заклинание — это только ингредиент, из которого рулли составляются.
— Заклинание без рулля не работает?
— Почему? Ты можешь есть ингредиенты супа, а можешь сварить, чтобы получить небывалую комбинацию вкусов и ощущений. Рулль — это произведение искусства.
— Понятно, а если ты мне дашь рулль, я смогу его использовать?
— Да… Нет… Интересный вопрос. Я не знаю.
— Ну вот смотри, — Матвей увлечённо подвинулся ко мне: — Как я понял, промышленные маги создают слоггеров с заданными параметрами: копать, сеять, строить…
— Они не способны строить. Разве что создать слоггера для кладки кирпича. Но всё, что он сможет — это строить бесконечную стену, пока сам не распадётся.
— Пусть так, но рулли для его создания активируют сами крестьяне или маг, который им продал?
— Это смотря как будет изготовлен рулль. Те, что подороже, крестьяне могут активировать сами. А дешёвые активируют маги. В Химмельблю есть целая организация магов-торговцев «Форендлер», они контролируют весь рынок торговли сельскохозяйственными руллями. Если я не умру и закончу Академию, то передо мной будет выбор: или вступить в эту организацию и платить высокие взносы за право торговли, или перепродавать свои рулли торговым представителям «Форендлера»… Что? Что смешного?
— Странно узнавать от волшебницы из неведомого мира о торговой мафии и монопольных сговорах. Небось взяточники среди чиновников не лучше наших? Вся магия улетучивается.
— Не совсем понимаю о чём ты, но если думаешь, что Голдивар сильно отличается от Земли… То я скажу уверенно — нет, не сильно. Конечно, в быту и мелочах у нас огромная разница, но и ты, и я — люди. Значит думаем и действуем одинаково. У нас даже политические интриги, которые ведут к войнам, похожи. И цель одна — рынки сбыта, влияние и, как это ты говоришь, «понты» правителей.
— Знаешь, я бы… — Матвей запнулся, подбирая слова. — Хотел бы посмотреть Голдивар. Когда вы закончите с Первомагом и пойдёте обратно… можно с вами?
— Рано загадывать. Но я была бы рада. У меня столько вопросов и предложений.
— О чём? — Матвей искренне удивился.
— Моя специальность — промышленная магия. Я хочу создавать предметы полезные людям.
— Не оправдывайся. Я понял, что молодёжь приспособится к струнам нашего мира, а старики нет. Ну, приспособились? Готовы воевать? А, жирдяй?
— М-м. Осмелюсь доложить, — скопировал Слюбор интонации Антона. — Я приспособился: курица кифси оказала прямо-таки магическое действие.
Никто не засмеялся.
Аделла, как раздражённая кошка, постукивала хвостом по полу и по ящикам с алкоголем. Хадонк, стиснув зубы, смотрел куда-то поверх головы генерала. Ему не нравилось, что его отчитывали.
А я… я был рад, что генерал с военной прямотой высказал всё, что не мог высказать я сам.
Я достал сигареты. Генерал кивнул, разрешая. Дал одну Антону Брулеву.
Некоторое время мы вдвоём пускали дым в потолок, наблюдая, как его затягивает в вытяжки. Вот что значит — война. Ведь всё помещение было увешано знаками «Не курить». Когда подвергаешься смертельной опасности, нормы обычной техники безопасности показались никчёмными.
4
Когда все поостыли, генерал уселся. Передал планшет Бленде:
— Вот, у нас есть свои умобразы. Это записи с камеры слежения в военной части, куда была передислоцирована танковая дивизия. Тут у нас в соседнем королевстве сказочных украинцев тоже война идёт. Приходится на всякий случай стягивать силы к границе.
На видео кусок ангара. Стоят накрытые брезентом танки. Вдруг пол в нескольких местах выгибается, из него вырастают холмы. Они быстро принимают очертания человеческих фигур. Но без деталей, без ушей, носа, пальцев на руках…
— Слоггеры, — первым сказал я.
— М-м, мы должны были догадаться.
— Догадаться до чего? — спросила Бленда. — Что они способны на вот это?
Слоггеры отрывают ноги от породившей их земли и бредут к танкам. Срывают с них брезент, открывают люки и садятся. Где-то за кадром хлопают двери, слышны голоса и выстрелы. От слоггеров отрываются кусочки земли и камня, что не причиняет им никакого вреда. Не обращая внимания на стрельбу, рассаживаются по машинам.
— Слоггеры это какая-то раса Голдивара? — осведомился генерал.
— Нет, — пояснила Бленда. — Это искусственно созданные существа. При помощи заклинания соединения материи, которое для удобства иногда заключают в рулль, материя принимает форму того существа, образ которого хранится в сознании мага. Слоггер может быть каким угодно. Хоть в форме хорта, правда, очень медленного. Их часто используют в армии и сельском хозяйстве. Вообще на всех грязных и опасных работах.
— Почему же в ваших умобразах я не видел, чтобы слоггеры эти заменили всех крестьян и рабочих?
— Потому что слоггеры не обладают сознанием. В них заложено только одно действие, ради которого их создают. Копать землю, или носить камни, или тупо крутить жернова мельницы, когда нет ветра.
Генерал перемотал видео:
— Вот тут они действуют так, будто совсем не дураки.
Теперь съёмка шла с беспилотника: танки разъехались по военной части, давили солдат и машины. Достигнув цистерн с горючим, остановились. Слоггеры неспешно покинули танки и начали заправлять машины.
— Способны тупые существа догадаться, что нужно залить полный бак, прежде чем начать войну?
— Не знаю, что такое «полный бак», уважаемый военачальник, — ответила Бленда, — но слоггеры делают то, что им предначертал хозяин.
— Первомаг узнал от Алексея расположение военной части и то, что туда недавно перебросили танки, — догадался я.
Генерал выключил планшет:
— Оставим в стороне выяснения степени вашей вины. Пока что мы согласны принять помощь Голдивара в борьбе с Первомагом. Но чтобы быть искренним до конца, отмечу: мы оставляем за собой право вести с Первомагом любые переговоры, если он или инициирует такие, или согласится нас выслушать.
Глава 17. Ударные группы
1
— По улице слева семь пердунов, — шепнул солдат.
Лимоныч показал знаками, что они берут их на себя, а я должна двигаться дальше.
Пригнувшись, как советовали военные, я перебежала улицу. Матвей следовал за мной, держа вместо автомата фотоаппарат. Мы присели за каким-то щитом с изображением огромного женского лица и склянки духов.
«Пердунами» земные солдаты назвали крипердов, У военных всех стран и миров есть свойство переделывать названия и термины для удобства и простоты.
Началась перестрелка. Из-за щита не было видно, что именно происходило, но рычание и хлюпанье лап становилось всё тише и тише. Скоро к нам присоединился Лимоныч:
— Чисто, идём дальше.
Впереди меня снова встали два солдата. Тыча стволами автоматов то вверх, то вниз, они повели нас по обочине улицы. Мне было стыдно, что находилась как бы под охраной солдат. Один огненный шар — и никаких крипердов. Но генерал Пиротов сказал, что мы, маги, должны стать сюрпризом при встрече с Первомагом. Он не должен знать, что мы в союзе с землянами. Поэтому весь путь до предположительного логова Первомага, мы сдерживали применение магии.
Генерал Пиротов разделил нас на «три ударные группы». В первой была я, Лимоныч и шесть солдат. Матвей заявил, что пойдёт с нами, так как именно наша группа должна была первой напасть на Первомага, тогда как две другие нападут чуть позже с флангов. Матвей хотел запечатлеть битву на камеру.
— Зачем нам вообще этот парень? — сказал генерал, не глядя на Матвея. — Отправьте его к остальным гражданским. Дайте горячего чаю.
Я вступилась:
— Матвей, единственный землянин, которому я доверяю.
— И что?
— Мне спокойнее, если он будет рядом.
Соврала. Когда Матвей был рядом… я наоборот чувствовала беспокойство. За него. От него. Постоянно рискуя, Матвей выбегал на середину улицы, чтобы сделать «отличный кадр».
— Это же Пулитцеровская премия по фотожурналистике, — восторженно прошептал он.
Он показал мне картинку в прямоугольнике камеры: испуганная девочка, прячась за штору, выглядывает в окно, за ней стоит мама, положив руку на плечо. Ещё момент и мама оттащит девочку от опасного окна, но на камере Матвея они навсегда застыли так, будто с тревогой смотрели на изменившийся мир.
Я не понимала, что нашёл Матвей в этом занятии фотожурналистикой? Ведь она создавала неправду! Снимки выхватывали момент жизни, причём зритель всегда неправильно воспринимал этот момент. Как, например, этот снимок.
Но спрашивать сейчас нельзя. Лимоныч и без того недоволен нашими перешёптываниями, постоянно осаживал и призывал молчать. Грустно: неужели я всё время буду желать спросить что-то у Матвея, но не буду иметь на это времени?
— Все назад! — крикнул вдруг Лимоныч и толкнул меня.
Из-за угла следующей улицы вывернул танк, за ним второй и третий. Солдаты бросились в укрытия: за выступы домов или в подъезды. Лимоныч предостерегающе кивнул мне. Матвей, рискуя быть убитым, высунулся из-за укрытия и сделал снимки.
Я запустила в сумочку руку и перебрала рулли разложения, которые наспех создали я и Хадонк. Они должны вернуть слоггеров Первомага в исходное состояние, в россыпь кирпичей и земли. Но пока что приходится соблюдать наказ генерала и не использовать магию, пока не подберёмся к противнику вплотную.
На середину улицы выскочили два солдата, на плечах у них какие-то длинные широкие трубы, похожие на телескоп, что стоит в Астрономическом Корпусе академии Химмельблю. Из обоих концов труб вырвался дым и огонь, солдаты даже покачнулись от силы противодействия. Огни достигли танков и взорвались, окутывая их шаром огня и дыма. Улицу заполнила пыль.
От взрывов окна в зданиях вылетели вместе с рамами. В пустые квадраты, словно спасаясь бегством, полезли занавески и мгновенно сгорели от пламени, которое охватило один танк.
Два солдата ушли, их место заняли ещё двое с такими же трубками и повторили действие.
Все три танка обездвижены.
— Тупая слоггерня, — плюнул Лимоныч. — Активную защиту не включили. Нам бы побольше зарядов — вынесли бы всю дивизию.
Я не поняла и половины того, что сказал землянин, но по тону догадалась, что он радовался военным успехам. Хотя это несколько глупо: ведь они воевали со своей же армией.
— Слоггеры и не должны быть умными, — сказала я. — Умный тот, кто их создаёт. А его цели мне до сих пор не понятны. Он словно показывает кому-то, что способен использовать вашу технику против вас же.
По-моему, на этот раз Лимоныч не понял половины того, что сказала я.
Так как горящие танки перекрыли всю улицу, пришлось обходить через дворы.
Матвей больше не фотографировал людей в окнах. До него дошло, что им страшно. Люди провожали нас взглядом полным надежды. Из окон слышались призывы помочь. Но Лимоныч повторял шёпотом приказ:
— Не реагировать, продолжаем движение. Гражданских эвакуируют другие группы, это не наше дело.
И тяжело вздыхал.
2
По железной лестнице мы поднялись на крышу какого-то здания.
Ещё на подходе сюда мой стирометр начал хаотично вращаться, сигнализируя о больших выбросах магической энергии. Вместо чистого синего неба над головой клубились чёрные тучи однообразной формы. Доносился далёкий гул, словно на сквозняке хлопала гигантская дверь. С каждым таким хлопком по земле проносилась лёгкая дрожь и нас окатывало холодным ветерком.
Лимоныч распределил солдат по углам крыши, чтобы отслеживали обстановку, и подполз к нам. Показал пальцем на полукруглое здание:
— Разведка отметила большое скопление танков и пердунов в этом районе. Предполагаем, что Первомаг там.
— Машиностроительный завод? — Спросил Матвей. — Интересно, почему именно здесь…
Чёрное небо вздрогнуло, облака шевельнулись, порыв ветра ударил в лицо. В небе на секунду раскрылся портал переброски, осветив тучи синеватыми отблесками. И схлопнулся.
— Он пытается открыть порталы, но не получается, — предположила я. — Видимо, ещё не приноровился к местному сплетению магических струн.
— Странно, а ты рассказывала, что портал в Брянск, в мою квартиру между прочим, он открыл легко, да ещё и преогромный.
— На Земле обитала его духовная часть. Она стала принимающим магом при создании портала. Тут всё ясно.
Очередной портал мигнул в другой части неба. Продержавшись несколько мгновений, закрылся.
— Пятнадцать минут до начала, — сказал Лимоныч. — Готовь свои магические штуки.
— Всегда готова, — ответила я.
Где-то там, на противоположной стороне завода шли Хадонк и Аделла, возглавляя вторую и третью ударные группы. Слюбора я снова оставила с землянами. На этот раз не от недоверия, а для защиты.
— Не нужна нам ваша защита, — отреагировал на моё решение генерал Пиротов.
— Но почему вы, земляне, не смотря на произошедшее, уверены в своих силах? Вы же не представляете, что сделает Первомаг, приобретя полноту умения работать с магическими струнами вашего мира.
— Это ты, голдиварочка, не знаешь, что брянская земля видела всяких завоевателей, и немцев, и французов, и печенегов различных. Все бежали отсюда, поджав хвост. Справимся и с безумным фокусником.
— А что сразу хвост? — оскорбилась Аделла.
— Не думай, Бленда, что я бравирую. Просто мы, русские, такие люди, что дерутся до последнего.
— До последнего русского? — искренне удивилась я.
Впрочем, Слюбор и сам не хотел оставаться:
— Чем нас больше будет в битве с магом, тем лучше. В прошлый раз мы вчетвером едва сдержали его.
— Поверь, на этот раз всё получится.
— М-м, а что именно получится? Мы снова разделим его сущность? Одну закуём в очередную статую и сокроем под иллюзией? Чтобы через две тысячи семилуний очередные непослушные студенты вроде нас его освободили?
— Иного выхода нет.
— М-м, мне кажется есть, но наставники, как всегда, скрыли его от нас.
Чтобы дать Слюбору задачу и не чувствовать себя ненужным, в то время как товарищи рисковали жизнями, я обратила его внимание на детей:
— Твоё умения напускать иллюзии помогло бы детям. В отличие от взрослых, уход от реальности им поможет.
— М-м! Точно!
Слюбор поправил плащ, потом провёл по себе руками, превращая его в роскошное одеяние:
— Дети, дети, кто хочет отправится в волшебную страну?
Мрачные взрослые с подозрением посмотрели на странно наряженного толстяка и прижали детей к себе. Навидались они волшебства. Наверное, они уже никогда не поверят, что магия служила и мирным задачам.
Слюбор взмахнул руками, воздвигая вокруг себя иллюзорный балаган, полный игрушек, качелей, каруселей… Оторвавшись от родителей, дети побежали к Слюбору.
Как я и говорила, из фулелей получались или самые лучшие политики, или самые лучшие устроители балаганов.
3
Матвей фотографировал Лимоныча, который с удовольствием позировал. На снимках он получался грозным воином, в глазах которого можно прочитать все те битвы, что он провёл.
— Хм, а ты всё-таки тоже маг, — сказала я, поглядев снимки. — Магия искусства.
Матвей скромно улыбнулся. Спрятал камеру и сел рядом со мной:
— Вот не понимаю, в чём разница между руллем и заклинанием? Только в том, что рулль может использовать обычный человек, тот, у кого нет дара бренчать на магических струнах?
Вопрос был несколько неожиданный. Но разве не этого обмена знаниями я желала?
— Рулль — это концентрат нескольких заклинаний. Именно рулль показывает степень мастерства мага. Заклинание — это только ингредиент, из которого рулли составляются.
— Заклинание без рулля не работает?
— Почему? Ты можешь есть ингредиенты супа, а можешь сварить, чтобы получить небывалую комбинацию вкусов и ощущений. Рулль — это произведение искусства.
— Понятно, а если ты мне дашь рулль, я смогу его использовать?
— Да… Нет… Интересный вопрос. Я не знаю.
— Ну вот смотри, — Матвей увлечённо подвинулся ко мне: — Как я понял, промышленные маги создают слоггеров с заданными параметрами: копать, сеять, строить…
— Они не способны строить. Разве что создать слоггера для кладки кирпича. Но всё, что он сможет — это строить бесконечную стену, пока сам не распадётся.
— Пусть так, но рулли для его создания активируют сами крестьяне или маг, который им продал?
— Это смотря как будет изготовлен рулль. Те, что подороже, крестьяне могут активировать сами. А дешёвые активируют маги. В Химмельблю есть целая организация магов-торговцев «Форендлер», они контролируют весь рынок торговли сельскохозяйственными руллями. Если я не умру и закончу Академию, то передо мной будет выбор: или вступить в эту организацию и платить высокие взносы за право торговли, или перепродавать свои рулли торговым представителям «Форендлера»… Что? Что смешного?
— Странно узнавать от волшебницы из неведомого мира о торговой мафии и монопольных сговорах. Небось взяточники среди чиновников не лучше наших? Вся магия улетучивается.
— Не совсем понимаю о чём ты, но если думаешь, что Голдивар сильно отличается от Земли… То я скажу уверенно — нет, не сильно. Конечно, в быту и мелочах у нас огромная разница, но и ты, и я — люди. Значит думаем и действуем одинаково. У нас даже политические интриги, которые ведут к войнам, похожи. И цель одна — рынки сбыта, влияние и, как это ты говоришь, «понты» правителей.
— Знаешь, я бы… — Матвей запнулся, подбирая слова. — Хотел бы посмотреть Голдивар. Когда вы закончите с Первомагом и пойдёте обратно… можно с вами?
— Рано загадывать. Но я была бы рада. У меня столько вопросов и предложений.
— О чём? — Матвей искренне удивился.
— Моя специальность — промышленная магия. Я хочу создавать предметы полезные людям.
