Настойчивый гость все звонил и звонил, пока я спасала наш с мужем ужин. За дверью меня ждал недовольно нахмуренный мужчина. Встретившись с ним взглядом, сразу же почувствовала себя виноватой за то, что так долго не открывала. Мне потребовалось одно долгое мгновение, чтобы взять себя в руки и прогнать непонятно откуда взявшееся чувство вины. Мужчина окинул меня внимательным изучающим виглядом: от разноцветного ободка в волосах до пушистых тапочек на ногах. В ответ я тоже смерила незваного гостя глазами. Лет тридцать пять-сорок, одет в простой серый костюм. Поза уверенная, с широко расставленными ногами. Военный? Лицо простоватое, округлое. Нос, брови, губы - все обычное, никаких особых примет. Такое лицо встретишь в толпе и тут же забудешь, если вообще обратишь внимание. Правда, глаза забыть не получится. Серые, пронизывающие, как две иголки. Холодные и расчетливые.
- Добрый вечер. Инспектор Грегори Даррен. Управление по расследованию магических преступлений, - произнес мужчина и раскрыл передо мной темно-синее удостоверение. - Евдокия Поликарпиевна Витвицкая?
- Д-да, - кивнула, судорожно размышляя, зачем я могла понадобиться магической полиции.
- Можно пройти? - поинтересовался мужчина, кивком головы указав внутрь квартиры.
- А? - растеряно моргнула. Сумбурные мысли всполошенным клубком вертелись в голове, так что не сразу поняла, что у меня спрашивают. - А, да. Проходите, пожалуйста. - Отступила от порога. - Прямо и направо.
Закрыв дверь, я последовала в гостиную вслед за мужчиной. Инспектор, наверное, чувствовал себя весьма комфортно в чужом доме, потому что без приглашения устроился на диване, на котором я до этого дремала. Обведя медленным взглядом комнату, мужчина в конечном итоге сосредоточил его на мне. Повисла тишина. Кажется, инспектор не собирается начинать разговор первым. Вытерев вспотевшие ладони о домашние брюки, я села в кресло и решилась:
- Итак, чем могу вам помочь?
- Да, перейдем к делу. Вам знаком Андрей Валерьевич Гостюхин? - холодно спросил мужчина, и взгляд серых глаз стал еще колючей.
- Андрей? С ним что-то случилось? - Чувства были двоякими. С одной стороны, я ощутила облегчение, что не я или муж лично интересуем магическую полицию, а с другой - внутри всколыхнулась тревога за знакомого.
- Евдокия Поликарпиевна, пожалуйста, отвечайте четко на поставленный вопрос, - потребовал інспектор, и на миг в его глазах промелькнули раздражение и усталость.
- Да, я знаю Гостюхина Андрея Валерьевича, - произнесла, вмиг успокаиваясь. В голосе появилась твердость и холодность. Кто он такой? Пусть не забывается. Как смеет так разговаривать?! Я - леди. Представитель древнего магического рода. И пусть я человек, но воспитывалась, как аристократка и не потерплю к себе неуважения. - Но. Я больше не скажу вам ни слова, инспектор. Хотелось бы узнать, в чем, собственно, дело?
Мужчина после моих слов весь как будто подобрался. Словно готовый к прыжку зверь. Не думала, что его взгляд может стать еще колючей, но прищуренные серые глаза пронизывали насквозь. Выдержала, даже взгляда не отвела. Повисла тишина. Глаза в глаза. Никто уступать не хочет. За миг до того, как я собиралась сдаться, инспектор Даррен вздохнул, признавая свое поражение. И рассказал.
Голос мужчины уже давно утих, а я все сидела молча и не могла поверить в услышанное. Андрей... Это все Андрей... Окишев не остановился на моем увольнении. Константин Сергеевич обратился в полицию, в отдел магических преступлений. Как обычный шпионаж это дело не прошло бы. Явно был использован ментальный амулет. Так что расследование дела о шпионаже попало под юрисдикцию магов. Само расследование шло, пока я была в лесу, поэтому допросить меня у полиции не было возможности. При обыске квартиры, которую снимал Андрей, были обнаружены ментальные амулеты - заряженные и пустые - все нелегального производства. Были найдены и другие магические приспособления, использование которых запрещено законом, но о них Даррен не стал рассказывать, отговорившись ?тайной следствия?. Также обнаружены и бумаги, доказывающие факт прослушивания. С помощью амулетов Андрей считывал с меня интересующую его информацию, когда я занималась работой дома, а также проникал в квартиру и копировал те документы, которые не забирала в офис. Фирму-заказчика нашли, но предъявить ей ничего нельзя. Андрей, которого подозревают еще в нескольких преступлениях, от следствия скрылся.
- Что вы здесь делаете? - Как гром среди ясного неба прозвучал вопрос.
Тор. Стоит на пороге гостиной. Золотистые брови грозно сведены над переносицей. Голубые глаза едва не мечут настоящие молнии. Губы сердито поджаты. Крайняя степень злости. И направлена она не на меня. На инспектора.
- Добрый вечер, Тор Генрихович, - чинно произнес Даррен, ни на йоту не испугавшись свирепого вида мужа.
- Что вам здесь нужно? - требовательно поинтересовался Тор, не ответив на приветствие даже кивком. - Мы же договорились, что вы не будете тревожить Еву.
- В деле открылись новые обстоятельства, - пояснил мужчина и, прищурив серые глаза, оглядел мужа с ног до головы. - Мне было необходимо встретиться с Евдокией Поликарпиевной лично.
- И что это за обстоятельства? - спросил Тор, сложив руки на груди.
- У меня нет права разглашать сведения, - спокойно уведомил инспектор, но после паузы продолжил. - На личную встречу и беседу с Евдокией Поликарпиевной, несмотря на ваш запрет и недовольство Милорада Тихомировича, я решился по совету одного очень уважаемого мага.
Я, до этого переводившая взгляд то с мужа на мужчину, то обратно, как при просмотре теннисного матча, замерла, как гончая, учуявшая добычу. Как-то настораживает меня это его ?уважаемый маг?. Случайно не птичка одна и здесь нагадила?
- И кто же этот маг? - насторожено поинтересовался муж.
- О, он говорил, что вы уже знакомы, - почему-то с довольным видом заявил Даррен. Правда, его лицо при этом даже не изменилось, но я отчетливо поняла, что сложившаяся ситуация его забавляет. - Это Даниил Ворон.
Я с трудом подавила ликующий вопль, из-за того, что моя догадка подтвердилась. А вот Тор вмиг растерял всю свою воинственность. Теперь он раздражен. О да, любимый, я полностью разделяю твои чувства. Мне тоже кажется, что слишком часто этот Ворон стал вмешиваться в нашу жизнь. И пусть он мой будущий родственник, это не дает ему ни малейшего права творить, что вздумается. Умом-то я понимаю, что полиция рано или поздно пригласила бы меня на допрос, несмотря на старания родных меня оградить. Я все же одна из пострадавших сторон в этом деле о шпионаже. А может, даже и подозреваемая в соучастии. Я-то знаю, что ничего не делала и ни в чем не виновата, но полиция об этом не осведомлена. И вот сей час, узнав, что на беседу со мной инспектор заявился по совету Даниила, отчего-то чувствую себя... как экспонат в музее. Так и представляю, как Ворон говорит Даррену, что на меня забавно посмотреть. Возможно... Хотя кого я обманываю? Скорее всего, сама себя накручиваю и придумываю невесть что, но внутри все просто кипит от смеси разнообразных эмоций, среди которых доминируют злость и раздражение. Никак не получается совладать с собой.
- Евдокия Поликарпиевна, - вдруг обратился ко мне инспектор.
Я, занятая своими мыслями, пропустила большую часть их с мужем разговора. О чем они разговаривали, что теперь Тор выглядит спокойным? Ни злости, ни раздражения. Что я пропустила?
- Мне было приятно с вами познакомиться. - Мужчина поднялся на ноги.
Познакомиться? Да мы ведь даже нормально не поговорили.
- Больше вас никто беспокоить не будет, - заверил Даррен и перевел взгляд на Тора.
-Я вас провожу, - спохватился муж и посторонился с порога. Кивнув мне на прощание, инспектор удалился.
- Почему ты мне ничего не говорил? - поинтересовалась у Тора, когда он вернулся в гостиную.
- О чем? - Муж снял пиджак и ослабил узел галстука. - О том, что Окишев обратился в полицию и тебя хотели вызвать на допрос?
- Да, - кивнула. - Я так понимаю, ты и дедушка решили все без моего участия. И рассказывать ничего не собирались.
- А зачем? - спросил муж и взлохматил волосы. Нервничает.
- Как зачем?! - возмутилась. - Я - свидетель...
- Ты жертва, - возразил муж. - Этот... этот подлец воспользовался твоей...
- Беззащитностью? - буркнула, воспользовавшись паузой в запальчивой речи мужа.
- ...доверчивостью, - не обращая внимания на мой выпад, продолжил Тор. - Мы не хотели... Я не хотел тебя тревожить. Сначала это увольнение. Нелепое. Словно Константин не мог поступить иначе. Потом твое семейное испытание. Ты и так не только физически истощена, морально выжата после этой вашей дурацкой традиции. А я ведь просил Милорада не впутывать тебя. Так нет же, он требовал, чтобы я не вмешивался в ваши семейные дела. Придумал эту затею с командировкой... - Метавшийся по комнате муж остановился и снова запустил руку в волосы. - Ладно, не об этом сейчас. Да, я не сказал тебе ничего. Да, я настоял, чтобы никто из полиции к нам больше не являлся. Но все только ради тебя, Ева. Мне не хочется видеть, как ты себя заживо съедаешь, переживая. Плохо спишь ночью и вздрагиваешь от малейшего шороха. Я люблю тебя, вишенка. И больше всего на свете хочу защитить.
- От чего? - поинтересовалась тихо, сраженная словами Тора.
- От всего плохого, - склонившись и взяв за руки, муж поднял меня на ноги и прижал к себе. - От всего.
- И я тебя люблю, - призналась, потеревшись носом о рубашку Тора.
В глазах защипало от переполняющего меня чувства нежности. Это безумно приятно, когда о тебе заботятся. И пусть это чувство немного гипертрофировано, все равно есть в этом что-то такое... такое, за что иногда хочется поблагодарить. Тор не так уж и часто меня опекает, как это делают дедушка и братья. И если чрезмерная забота родственников чаще всего раздражает, то мужнина умиляет. Он заботится обо мне. И ведь все на самом деле так, как сказал Тор. Когда нервничаю, - а узнав о подлости и двуличности Андрея, точно бы разнервничалась, - я от обуревающих меня чувств и мыслей не могу нормально ни спать, ни есть, ни что-либо делать. Мне не стоит злиться и обижаться, хотя, признаюсь, внутри все всколыхнулось от возмущения: за меня все решили и, скорее всего, даже не собирались рассказывать как можно дольше.
- Прости, - прошептал мне в волосы муж.
- Угу. - Подняв голову, потянулась за поцелуем. - Переодевайся и будем ужинать.
- Хорошо, - чмокнув меня в губы еще раз, Тор ушел в спальню, а я отправилась на кухню, накрывать на стол.
Ужин удался на славу. Какое же это блаженство - наблюдать, как любимый человек с удовольствием ест приготовленную тобой еду. После основного блюда обсудили события дня. Тор внимательно выслушал мой рассказ о новой работе, не комментируя, лишь в нескольких местах уточняя. Поинтересовался, понравилось ли мне. Ответила утвердительно, ведь действительно, атмосфера и те сотрудники, с которыми удалось познакомиться, мне пришлись по душе. В ответ муж поделился своими делами на работе. Сообщил, что в своей фирме тоже решил провести проверку. Нет, у него нет подозрений, что в ?ПаТор? завелся шпион, просто для профилактики.
- Милый, а о чем вы с инспектором говорили? - спросила, убрав тарелки и разлив чай. По дороге домой, в кафе на Соборной площади, купила вкусные пирожные. - Я немного задумалась и пропустила ваш разговор.
- М-м-м, вкусно, - муж откусил сладость, испачкав губы в креме. - Ни о чем особенном. Он объяснил, что Ворон посоветовал ему настоять на личной встрече с тобой лишь для того, чтобы убедиться в твоей непричастности, раз уж полиция в этом сомневается. Даррен ведь не наседал на тебя с вопросами?
- Нет. Только спросил, знакома ли я с Андреем, - отпив чай, ответила. - Подожди, а как же он мог убедиться в моей невиновности? Больше ничего не спрашивал и ушел.
- Ему и не нужно было тебя спрашивать. Ментальный амулет или еще что-то подобное. Не знаю, чем пользуются в полиции. Ему достаточно было вызвать у тебя воспоминания об Андрее и все, остальное он просто считал. И именно поэтому я не хотел, чтобы допрашивали еще и тебя. Ты же не любишь, когда копаются в твоей голове. Думаю, было бы достаточно и моих свидетельств. Но, видимо, авторитет Милорада не произвел впечатления.
Дальше вечер прошел хорошо. Что меня больше всего порадувало, это отсутствие нежданных гостей, кроме инспектора. Взбудораженные визитом представителя правопорядка эмоции улеглись. Обиду на Андрея, к которому я прониклась дружественными чувствами, загнала поглубже. К сожалению, это не первый мой опыт предательства. Больно было самую малость. Но чтобы не разочаровываться в людях в будущем, эту боль нужно пропустить через себя и отпустить. Не мне судить Андрея. Пусть судьей ему будет его совесть. Одна великая женщина прошлого в свое время сказала: ?Разочаровавшись в одном человеке, не наказывайте другого. Все люди разные. Не теряйте способность доверять, верить и любить?. Так что я постаралась поскорее забыть о предательстве человека, которому успела довериться, и засыпала под боком у мужа с мыслями о грядущем дне.
Утро встретило меня серостью и мелким моросящим дождем за окном. Вставать с теплой постели и отправляться на работу отчаянно не хотелось. Тем более Тор все еще сопел у меня под боком. Ему-то спешить некуда. Вчера поздно вечером позвонил клиент и отменил утреннюю встречу, так что муж может спать хоть до самого обеда. У меня же такой роскоши нет. Агнешка начинает работу с самого утра, в девять. А мне еще нужно и добраться до агентства.
Как это иногда бывает, моросящий дождь, как назло, превратился в полноценный ливень именно тогда, когда я вышла из дома. Появившийся из ниоткуда ветер время от времени задувал холодные капли под зонт. Дороги вмиг превратились в бурлящие реки. Водосливы не справлялись с таким объемом воды. Перебираясь через одну из подобных рек, а точнее, прыгая аки горная коза, я набрала полные туфли грязной воды. Не допрыгнула. Остановившись посреди бурлящего потока, раздосадовано притопнула ногой и медленно побрела в сторону остановки. Какая разница, все равно мокрая. За пять метров до остановки, как раз шагая по пешеходному переходу, заметила нужный мне автобус. Автобус, который вот-вот собирался отъезжать. Перспектива дожидаться следующего рейса под забитой толпой остановкой меня не прельщала. Несмотря на хлещущий дождь, от которого не спасал зонт, и потоки воды, затрудняющие передвижение, со всех ног бросилась к автобусу. Повезло. Водитель остановился на красный свет светофора. Забарабанила в дверь, чтобы впустили. Пассажир, сидящий у окна, показал мне что-то жестами. Замотала головой, объясняя, что ничего не поняла. Двери с шипением разъехались в стороны, и я с благодарной улыбкой на лице впорхнула в теплое нутро автобуса.
- Дамочка, автобус не идет по маршруту, - сообщила мне кондуктор, сверля таким взглядом, словно я перед ней в чем-то провинилась.
- Что? - выдохнула ошарашено.
- Автобус следует до памятника Освободителей и возвращается в парк, - объяснила кондуктор и недовольно поджала губы.
- Беспредел, - прошипела, снова оказавшись под дождем.
- Добрый вечер. Инспектор Грегори Даррен. Управление по расследованию магических преступлений, - произнес мужчина и раскрыл передо мной темно-синее удостоверение. - Евдокия Поликарпиевна Витвицкая?
- Д-да, - кивнула, судорожно размышляя, зачем я могла понадобиться магической полиции.
- Можно пройти? - поинтересовался мужчина, кивком головы указав внутрь квартиры.
- А? - растеряно моргнула. Сумбурные мысли всполошенным клубком вертелись в голове, так что не сразу поняла, что у меня спрашивают. - А, да. Проходите, пожалуйста. - Отступила от порога. - Прямо и направо.
Закрыв дверь, я последовала в гостиную вслед за мужчиной. Инспектор, наверное, чувствовал себя весьма комфортно в чужом доме, потому что без приглашения устроился на диване, на котором я до этого дремала. Обведя медленным взглядом комнату, мужчина в конечном итоге сосредоточил его на мне. Повисла тишина. Кажется, инспектор не собирается начинать разговор первым. Вытерев вспотевшие ладони о домашние брюки, я села в кресло и решилась:
- Итак, чем могу вам помочь?
- Да, перейдем к делу. Вам знаком Андрей Валерьевич Гостюхин? - холодно спросил мужчина, и взгляд серых глаз стал еще колючей.
- Андрей? С ним что-то случилось? - Чувства были двоякими. С одной стороны, я ощутила облегчение, что не я или муж лично интересуем магическую полицию, а с другой - внутри всколыхнулась тревога за знакомого.
- Евдокия Поликарпиевна, пожалуйста, отвечайте четко на поставленный вопрос, - потребовал інспектор, и на миг в его глазах промелькнули раздражение и усталость.
- Да, я знаю Гостюхина Андрея Валерьевича, - произнесла, вмиг успокаиваясь. В голосе появилась твердость и холодность. Кто он такой? Пусть не забывается. Как смеет так разговаривать?! Я - леди. Представитель древнего магического рода. И пусть я человек, но воспитывалась, как аристократка и не потерплю к себе неуважения. - Но. Я больше не скажу вам ни слова, инспектор. Хотелось бы узнать, в чем, собственно, дело?
Мужчина после моих слов весь как будто подобрался. Словно готовый к прыжку зверь. Не думала, что его взгляд может стать еще колючей, но прищуренные серые глаза пронизывали насквозь. Выдержала, даже взгляда не отвела. Повисла тишина. Глаза в глаза. Никто уступать не хочет. За миг до того, как я собиралась сдаться, инспектор Даррен вздохнул, признавая свое поражение. И рассказал.
Голос мужчины уже давно утих, а я все сидела молча и не могла поверить в услышанное. Андрей... Это все Андрей... Окишев не остановился на моем увольнении. Константин Сергеевич обратился в полицию, в отдел магических преступлений. Как обычный шпионаж это дело не прошло бы. Явно был использован ментальный амулет. Так что расследование дела о шпионаже попало под юрисдикцию магов. Само расследование шло, пока я была в лесу, поэтому допросить меня у полиции не было возможности. При обыске квартиры, которую снимал Андрей, были обнаружены ментальные амулеты - заряженные и пустые - все нелегального производства. Были найдены и другие магические приспособления, использование которых запрещено законом, но о них Даррен не стал рассказывать, отговорившись ?тайной следствия?. Также обнаружены и бумаги, доказывающие факт прослушивания. С помощью амулетов Андрей считывал с меня интересующую его информацию, когда я занималась работой дома, а также проникал в квартиру и копировал те документы, которые не забирала в офис. Фирму-заказчика нашли, но предъявить ей ничего нельзя. Андрей, которого подозревают еще в нескольких преступлениях, от следствия скрылся.
- Что вы здесь делаете? - Как гром среди ясного неба прозвучал вопрос.
Тор. Стоит на пороге гостиной. Золотистые брови грозно сведены над переносицей. Голубые глаза едва не мечут настоящие молнии. Губы сердито поджаты. Крайняя степень злости. И направлена она не на меня. На инспектора.
- Добрый вечер, Тор Генрихович, - чинно произнес Даррен, ни на йоту не испугавшись свирепого вида мужа.
- Что вам здесь нужно? - требовательно поинтересовался Тор, не ответив на приветствие даже кивком. - Мы же договорились, что вы не будете тревожить Еву.
- В деле открылись новые обстоятельства, - пояснил мужчина и, прищурив серые глаза, оглядел мужа с ног до головы. - Мне было необходимо встретиться с Евдокией Поликарпиевной лично.
- И что это за обстоятельства? - спросил Тор, сложив руки на груди.
- У меня нет права разглашать сведения, - спокойно уведомил инспектор, но после паузы продолжил. - На личную встречу и беседу с Евдокией Поликарпиевной, несмотря на ваш запрет и недовольство Милорада Тихомировича, я решился по совету одного очень уважаемого мага.
Я, до этого переводившая взгляд то с мужа на мужчину, то обратно, как при просмотре теннисного матча, замерла, как гончая, учуявшая добычу. Как-то настораживает меня это его ?уважаемый маг?. Случайно не птичка одна и здесь нагадила?
- И кто же этот маг? - насторожено поинтересовался муж.
- О, он говорил, что вы уже знакомы, - почему-то с довольным видом заявил Даррен. Правда, его лицо при этом даже не изменилось, но я отчетливо поняла, что сложившаяся ситуация его забавляет. - Это Даниил Ворон.
Я с трудом подавила ликующий вопль, из-за того, что моя догадка подтвердилась. А вот Тор вмиг растерял всю свою воинственность. Теперь он раздражен. О да, любимый, я полностью разделяю твои чувства. Мне тоже кажется, что слишком часто этот Ворон стал вмешиваться в нашу жизнь. И пусть он мой будущий родственник, это не дает ему ни малейшего права творить, что вздумается. Умом-то я понимаю, что полиция рано или поздно пригласила бы меня на допрос, несмотря на старания родных меня оградить. Я все же одна из пострадавших сторон в этом деле о шпионаже. А может, даже и подозреваемая в соучастии. Я-то знаю, что ничего не делала и ни в чем не виновата, но полиция об этом не осведомлена. И вот сей час, узнав, что на беседу со мной инспектор заявился по совету Даниила, отчего-то чувствую себя... как экспонат в музее. Так и представляю, как Ворон говорит Даррену, что на меня забавно посмотреть. Возможно... Хотя кого я обманываю? Скорее всего, сама себя накручиваю и придумываю невесть что, но внутри все просто кипит от смеси разнообразных эмоций, среди которых доминируют злость и раздражение. Никак не получается совладать с собой.
- Евдокия Поликарпиевна, - вдруг обратился ко мне инспектор.
Я, занятая своими мыслями, пропустила большую часть их с мужем разговора. О чем они разговаривали, что теперь Тор выглядит спокойным? Ни злости, ни раздражения. Что я пропустила?
- Мне было приятно с вами познакомиться. - Мужчина поднялся на ноги.
Познакомиться? Да мы ведь даже нормально не поговорили.
- Больше вас никто беспокоить не будет, - заверил Даррен и перевел взгляд на Тора.
-Я вас провожу, - спохватился муж и посторонился с порога. Кивнув мне на прощание, инспектор удалился.
- Почему ты мне ничего не говорил? - поинтересовалась у Тора, когда он вернулся в гостиную.
- О чем? - Муж снял пиджак и ослабил узел галстука. - О том, что Окишев обратился в полицию и тебя хотели вызвать на допрос?
- Да, - кивнула. - Я так понимаю, ты и дедушка решили все без моего участия. И рассказывать ничего не собирались.
- А зачем? - спросил муж и взлохматил волосы. Нервничает.
- Как зачем?! - возмутилась. - Я - свидетель...
- Ты жертва, - возразил муж. - Этот... этот подлец воспользовался твоей...
- Беззащитностью? - буркнула, воспользовавшись паузой в запальчивой речи мужа.
- ...доверчивостью, - не обращая внимания на мой выпад, продолжил Тор. - Мы не хотели... Я не хотел тебя тревожить. Сначала это увольнение. Нелепое. Словно Константин не мог поступить иначе. Потом твое семейное испытание. Ты и так не только физически истощена, морально выжата после этой вашей дурацкой традиции. А я ведь просил Милорада не впутывать тебя. Так нет же, он требовал, чтобы я не вмешивался в ваши семейные дела. Придумал эту затею с командировкой... - Метавшийся по комнате муж остановился и снова запустил руку в волосы. - Ладно, не об этом сейчас. Да, я не сказал тебе ничего. Да, я настоял, чтобы никто из полиции к нам больше не являлся. Но все только ради тебя, Ева. Мне не хочется видеть, как ты себя заживо съедаешь, переживая. Плохо спишь ночью и вздрагиваешь от малейшего шороха. Я люблю тебя, вишенка. И больше всего на свете хочу защитить.
- От чего? - поинтересовалась тихо, сраженная словами Тора.
- От всего плохого, - склонившись и взяв за руки, муж поднял меня на ноги и прижал к себе. - От всего.
- И я тебя люблю, - призналась, потеревшись носом о рубашку Тора.
В глазах защипало от переполняющего меня чувства нежности. Это безумно приятно, когда о тебе заботятся. И пусть это чувство немного гипертрофировано, все равно есть в этом что-то такое... такое, за что иногда хочется поблагодарить. Тор не так уж и часто меня опекает, как это делают дедушка и братья. И если чрезмерная забота родственников чаще всего раздражает, то мужнина умиляет. Он заботится обо мне. И ведь все на самом деле так, как сказал Тор. Когда нервничаю, - а узнав о подлости и двуличности Андрея, точно бы разнервничалась, - я от обуревающих меня чувств и мыслей не могу нормально ни спать, ни есть, ни что-либо делать. Мне не стоит злиться и обижаться, хотя, признаюсь, внутри все всколыхнулось от возмущения: за меня все решили и, скорее всего, даже не собирались рассказывать как можно дольше.
- Прости, - прошептал мне в волосы муж.
- Угу. - Подняв голову, потянулась за поцелуем. - Переодевайся и будем ужинать.
- Хорошо, - чмокнув меня в губы еще раз, Тор ушел в спальню, а я отправилась на кухню, накрывать на стол.
Ужин удался на славу. Какое же это блаженство - наблюдать, как любимый человек с удовольствием ест приготовленную тобой еду. После основного блюда обсудили события дня. Тор внимательно выслушал мой рассказ о новой работе, не комментируя, лишь в нескольких местах уточняя. Поинтересовался, понравилось ли мне. Ответила утвердительно, ведь действительно, атмосфера и те сотрудники, с которыми удалось познакомиться, мне пришлись по душе. В ответ муж поделился своими делами на работе. Сообщил, что в своей фирме тоже решил провести проверку. Нет, у него нет подозрений, что в ?ПаТор? завелся шпион, просто для профилактики.
- Милый, а о чем вы с инспектором говорили? - спросила, убрав тарелки и разлив чай. По дороге домой, в кафе на Соборной площади, купила вкусные пирожные. - Я немного задумалась и пропустила ваш разговор.
- М-м-м, вкусно, - муж откусил сладость, испачкав губы в креме. - Ни о чем особенном. Он объяснил, что Ворон посоветовал ему настоять на личной встрече с тобой лишь для того, чтобы убедиться в твоей непричастности, раз уж полиция в этом сомневается. Даррен ведь не наседал на тебя с вопросами?
- Нет. Только спросил, знакома ли я с Андреем, - отпив чай, ответила. - Подожди, а как же он мог убедиться в моей невиновности? Больше ничего не спрашивал и ушел.
- Ему и не нужно было тебя спрашивать. Ментальный амулет или еще что-то подобное. Не знаю, чем пользуются в полиции. Ему достаточно было вызвать у тебя воспоминания об Андрее и все, остальное он просто считал. И именно поэтому я не хотел, чтобы допрашивали еще и тебя. Ты же не любишь, когда копаются в твоей голове. Думаю, было бы достаточно и моих свидетельств. Но, видимо, авторитет Милорада не произвел впечатления.
Дальше вечер прошел хорошо. Что меня больше всего порадувало, это отсутствие нежданных гостей, кроме инспектора. Взбудораженные визитом представителя правопорядка эмоции улеглись. Обиду на Андрея, к которому я прониклась дружественными чувствами, загнала поглубже. К сожалению, это не первый мой опыт предательства. Больно было самую малость. Но чтобы не разочаровываться в людях в будущем, эту боль нужно пропустить через себя и отпустить. Не мне судить Андрея. Пусть судьей ему будет его совесть. Одна великая женщина прошлого в свое время сказала: ?Разочаровавшись в одном человеке, не наказывайте другого. Все люди разные. Не теряйте способность доверять, верить и любить?. Так что я постаралась поскорее забыть о предательстве человека, которому успела довериться, и засыпала под боком у мужа с мыслями о грядущем дне.
Утро встретило меня серостью и мелким моросящим дождем за окном. Вставать с теплой постели и отправляться на работу отчаянно не хотелось. Тем более Тор все еще сопел у меня под боком. Ему-то спешить некуда. Вчера поздно вечером позвонил клиент и отменил утреннюю встречу, так что муж может спать хоть до самого обеда. У меня же такой роскоши нет. Агнешка начинает работу с самого утра, в девять. А мне еще нужно и добраться до агентства.
Как это иногда бывает, моросящий дождь, как назло, превратился в полноценный ливень именно тогда, когда я вышла из дома. Появившийся из ниоткуда ветер время от времени задувал холодные капли под зонт. Дороги вмиг превратились в бурлящие реки. Водосливы не справлялись с таким объемом воды. Перебираясь через одну из подобных рек, а точнее, прыгая аки горная коза, я набрала полные туфли грязной воды. Не допрыгнула. Остановившись посреди бурлящего потока, раздосадовано притопнула ногой и медленно побрела в сторону остановки. Какая разница, все равно мокрая. За пять метров до остановки, как раз шагая по пешеходному переходу, заметила нужный мне автобус. Автобус, который вот-вот собирался отъезжать. Перспектива дожидаться следующего рейса под забитой толпой остановкой меня не прельщала. Несмотря на хлещущий дождь, от которого не спасал зонт, и потоки воды, затрудняющие передвижение, со всех ног бросилась к автобусу. Повезло. Водитель остановился на красный свет светофора. Забарабанила в дверь, чтобы впустили. Пассажир, сидящий у окна, показал мне что-то жестами. Замотала головой, объясняя, что ничего не поняла. Двери с шипением разъехались в стороны, и я с благодарной улыбкой на лице впорхнула в теплое нутро автобуса.
- Дамочка, автобус не идет по маршруту, - сообщила мне кондуктор, сверля таким взглядом, словно я перед ней в чем-то провинилась.
- Что? - выдохнула ошарашено.
- Автобус следует до памятника Освободителей и возвращается в парк, - объяснила кондуктор и недовольно поджала губы.
- Беспредел, - прошипела, снова оказавшись под дождем.
