— Я говорю тебе об этом по одной простой причине, — наконец, продолжил Кеннар тихо и размеренно. — Только от тебя зависит судьба Вэлнара. Я неплохо отношусь к черному дракону. Честное слово, неплохо. Недостатков у него хватает. Он заносчив, высокомерен, саркастичен без меры. Но свою работу по защите границ Даргейна делает преотлично. А еще он последний прямой потомок крови Даркнара, патриарха Блекнаров. Если погибнет Вэлнар — то род черных драконов… Нет, не перестанет существовать, конечно. Не перестали ведь существовать Гриннары, когда в легендарной битве прошлого погиб их последний лорд по праву крови. Но сила их рода угасает с каждым годом. Рано или поздно, так или иначе, но зеленые потеряют способность подниматься в небо. То же произойдет и с черными, если смерть настигнет Вэлнара. А я этого не хочу. Не станет черных — тогда алым придется сдерживать напор мертвяков Пустоши.
Сделал паузу, силясь отдышаться после проникновенной тирады.
— Не понимаю, — растерянно проговорила я. — Но вы же сами сказали, что предупредить Вэлнара об опасности не в моих силах и возможностях.
— Зато в твоих силах и возможностях сделать правильный выбор.
Кеннар крутанул меня вокруг оси, заставив подол моего платья красиво взметнуться в воздухе. И остановился. Одновременно с этим смолкла и музыка.
— Я слишком хорошо знаю своего брата, — прошептал Кеннар, глядя мне прямо в глаза. — Он от своего не отступится никогда и ни при каких условиях. Он хочет тебя, Амара. И получит тебя, даже если для этого потребуется уничтожить целый род. Ничего не напоминает?
Я сжала кулаки, немедленно вспомнив историю истребления Уайтнаров.
— Будь мудрее своей предшественницы, — чуть мягче проговорил Кеннар. — Если ты сама уйдешь к Эйнару — то ничего не произойдет. Вэлнар останется жить. Да, его сердце в очередной раз окажется разбитым. Но что же. Ему не привыкать лечить сердечные раны. Зато всю свою боль и гнев он обратит на нечисть Пустоши.
Внезапно поднес мою руку ко рту и легонько поцеловал ее, как будто благодаря за танец. Его глаза остро блеснули, когда совсем тихо он завершил:
— Не повторяй ошибок Сильвии. Слишком многое поставлено на кон.
Никогда бы не подумала, что балы — настолько утомительные и занудные мероприятия. Я всегда представляла, что на них царят смех и веселье. Льется красивая музыка, парочки скользят по залу, обнявшись в вальсе.
Впрочем, наверное, остальные присутствующие сегодня на новогоднем балу в императорском дворце мое мнение не поддержали бы. То и дело в зале раздавались взрывы смеха, шум разговоров становился все громче и громче. Слуги сбились с ног, разнося шампанское и закуски.
Хвала небесам, Кеннар больше не приглашал меня ни на какие танцы. Он, как и я, откровенно скучал, отсутствующим взором скользя по лицам придворным и короткими кивками отвечая на приветствия и поздравления.
Ни он, ни я не стремились начать никакого нового разговора даже из вежливости. Я обдумывала все, что услышала ранее от императора. Он же…
Ай, да понятия не имею, о чем он размышлял! По лицу Кеннара нельзя было прочитать ни малейшей эмоции. Он словно заснул с открытыми глазами, явно пребывая мыслями где-то очень и очень далеко отсюда.
Где же Эйнар? По-моему, его разговор с Элизабет затянулся сверх всяких норм приличия.
Стоило мне так подумать, как из окружающей нас толпы вынырнул сам лорд протектор.
— Наконец-то, брат, — проворчал Кеннар. — Я уж собирался отправиться на твои поиски. Начал бояться, что Элизабет обманом заманила тебя в какую-то ловушку и убила.
— Ну, в ловушку она меня и впрямь пыталась заманить, — проворчал Эйнар.
Кеннар заинтересованно приподнял бровь.
— Не здесь, — с намеком обронил Эйнар.
— В принципе, нам ничего не мешает покинуть бал прямо сейчас. — Кеннар пожал плечами. — Традиции мы уважили. Полагаю, никто даже не заметит нашего исчезновения. Ради сегодняшнего праздника мне пришлось изрядно опустошить винной погреб дворца.
И с немалой долей презрения кивком показал на ближайшего придворного.
Тот был уже пьян и с трудом держался на ногах. Камзол — распахнут, на вороте белоснежной шелковой рубашки расплылись безобразные винные пятна, взгляд мутный донельзя.
— Да, наш уход действительно мало кто заметит, — согласился с братом Эйнар, проследив за направлением его взгляда. — Продолжим в более подходящем месте.
Повелительно протянул мне руку, и я послушно ее приняла, и не подумав возражать.
Эйнар создал портал сразу для троих. Первым в него вступил Кеннар, за ним я. Эйнар при этом крепко держал меня под локоть, как будто опасался моего побега.
Когда тьма рассеялась — то я не удержалась от удивленного вздоха. Меньше всего помещение, в которое мы попали, напоминало рабочий кабинет. Мы стояли в самом настоящей тюремной камере, которая, по всей видимости, находилась где-то глубоко под землей.
Здесь было темно. Минимальный свет давал лишь крохотный сианит под низким потолком, который, судя по всему, со дня на день должен был окончательно потухнуть, до предела выработав свой энергетический потенциал. Но в его тусклом свете я увидела более, чем достаточно для определенных выводов.
Узкий каменный мешок без окон и дверей. Затылок немедленно заныл от небывалой тяжести. Я буквально чувствовала, как на меня давит огромная толща охранных заклинаний. Тут было очень тяжело дышать. Душный воздух отказывался наполнять легкие кислородом.
Нахлынула животная паника. Страшная в своей слепоте. Я внезапно представила, что в этом и заключался настоящий план Эйнара — заманить меня в ловушку. А теперь он поставит меня перед чудовищным выбором: или я навсегда остаюсь в этой темнице и никогда больше не увижу солнца, не почувствую свежего ветра, напоенного ароматом полевых цветов, не услышу ни одного человеческого голоса. Или же полностью принимаю его условия и сдаюсь на милость победителя.
— Где мы? — в этот момент услышала я голос Кеннара, в котором тоже прозвучала немалая доля изумления.
С легким шелестом с пальцев Эйнара слетела магическая искорка. Поднялась выше, осветив камеру до самых дальних уголков. И я невольно вздрогнула, увидев Элизабет.
Как императрица была сейчас непохожа на ту холеную изнеженную красавицу, которую подошла к нам в начале бала! Элизабет сидела прямо на полу. Дорогое шелковое платье, так восхитившее меня, теперь напоминало настоящую половую тряпку, измятую и испачканную в пыли донельзя.
По всей видимости, императрица даже не заметила нашего прихода. Ее глаза мертво и пусто смотрели куда-то поверх наших голов. На лице застыла безжизненная маска полнейшего равнодушия к происходящему.
— Однако, — спустя недолгую паузу прошелестел Кеннар.
Неслышно ступая, подошел ближе к своей супруге. Склонил голову к плечу, внимательно глядя на нее.
Отблески магической искры отражались в глубине его зрачков алыми всполохами. От этого казалось, будто его глаза до краев наполнены свежей кровью. А на губах застыла презрительная ледяная усмешка.
— Чем я заслужил это? — не отводя взгляда от Элизабет, бросил Кеннар. — Пожалуй, ты сделал мне самый лучший в мире подарок на новый год. Я о подобном и мечтать не смел.
Ого!
Пожалуй, я все-таки недооценила силу ненависти, которую Кеннар испытывает к законной супруге. Полагаю, он не проронит и слезинки, если та умрет. Напротив, для него будет истинным наслаждением наблюдать за тем, как она долго и мучительно прощается с жизнью. И чем больше страданий при этом она испытает — тем более счастлив и удовлетвореннее будет Кеннар.
— Я так долго просил тебя встать на мою сторону в нашем конфликте, — продолжил Кеннар, даже не пытаясь скрыть радости в голосе. — Но ты предпочел сохранять нейтралитет. А без твоей поддержки я действовать не мог. Что изменилось сегодня?
— То, что Элизабет призналась в подготовке к смене власти, — холодно сказал Эйнар. — Иначе, как государственной изменой, это назвать нельзя. И за это полагается самое суровое наказание.
— Как будто ты раньше не знал о том, что она спит и видит, лишь бы я покинул престол Даргейна, — фыркнул Кеннар.
— Да, но Элизабет была достаточно умна для того, чтобы не высказывать свои желания вслух, — парировал Эйнар. — Ограничивалась лишь намеками. Этого было явно недостаточно для того, чтобы подвергнуть ее допросу. Как-никак, ее ветвь рода одна из самых древних в Даргейне, раз уж самой Элизабет доступна портальная магия. Но сегодня она потеряла осторожность.
— Вот как?
Кеннар наконец-то отвлекся от разглядывания поверженной императрицы. Глянул на брата с нескрываемым интересом.
— И что же она сказала тебе сегодня? — полюбопытствовал негромко.
— Она предложила мне свергнуть тебя и самому занять трон Даргейна, — спокойно ответил Эйнар. — Обещала мне в этом всяческую поддержку.
Я немо ахнула. Ничего себе! А ведь Эйнар прав. Это действительно государственная измена.
— Как понимаю, при этом ты должен был взять ее в жены, — скорее, утвердительно, чем вопросительно протянул Кеннар.
— Правильно понимаешь, — сухо подтвердил Эйнар.
— Кто бы сомневался. — Кеннар презрительно искривил уголки рта. — При дворе давно уже ни для кого не секрет то, какими жадными глазами на тебя смотрела Элизабет.
Эйнар промолчал. Я ощутила на себе его мимолетный взгляд, в котором почему-то почудилось некое смущение.
— А какую участь она уготовила мне? — не унимался с расспросами Кеннар. — Полагаю, смерть?
— Неправильно полагаешь, — неожиданно возразил Эйнар. — Элизабет готова была проявить к тебе милость и сохранить жизнь. И тебе, и Софии, и даже вашему ребенку.
— Надо же.
Кеннар недоверчиво покачал головой. Опять посмотрел на Элизабет, которая по-прежнему не подавала никаких признаков жизни.
— Собственно, у меня оказались развязаны руки в тот самый момент, как она поделилась своими планами, — холодно продолжил Эйнар. — Теперь я имею полное право заглянуть в ее мысли и узнать, кто еще поддерживает ее идею. Но…
Запнулся, как будто сомневаясь, стоит ли продолжать. И опять я ощутила на себе его быстрый взгляд.
— Но? — вопросительно повторил Кеннар. — В чем загвоздка? Как ты понимаешь, я от всей души поддерживаю твое желание узнать, кто при дворе является союзником Элизабет.
Эйнар почему-то глубоко вздохнул. В свою очередь неторопливо подошел к брату и тяжело посмотрел на императрицу, которая по-прежнему не подавала никаких признаков жизни.
— Элизабет упряма до невозможности, — медленно, тщательно подбирая каждое слово, проговорил тихо. — Она будет сопротивляться до последнего. А еще она очень хороший маг. Об этом знаем мы оба.
— Считаешь, что не сломаешь ее блок? — Кеннар раздраженно фыркнул. — Брось. Ты многократно превосходишь ее в магической силе.
— Считаю, что после этого ее разум может безвозвратно пострадать, — мягко пояснил Эйнар. — Я не особо хорош в ментальной магии. Поэтому блок придется ломать силой, а не умением. Элизабет будет осознавать все происходящее, а следовательно, сделает все, лишь бы я не проник в ее мысли и воспоминания.
— И что? — Кеннар равнодушно пожал плечами. — Если ты думаешь, что меня сильно беспокоит здоровье Элизабет — то зря. Мне плевать, даже если после допроса она навсегда останется слюнявой идиоткой. Напротив, так будет даже лучше для меня. Тогда я получу полное право на скорейший развод.
Я покрепче сжала губы, удерживая себя от резкого замечания в адрес императора.
Нет, я все понимаю, конечно. Кеннар спит и видит, как бы избавиться от опостылевшей супруги и взять в жены любимую, которая родила ему сына. Но все-таки вся эта ситуация мне очень и очень сильно не нравилась. Мягко говоря.
Да, Элизабет показала себя высокомерной и расчетливой особой. Но почему-то мне было грустно видеть ее сейчас. Оглушенная чарами, униженная, беспомощная… Неужели у Кеннара нет и капли сострадания к той девушке, которую некогда он назвал своей перед людьми и богами?
Эйнар знакомо дернул одной щекой. Ага, судя по всему, ему тоже очень не по нраву слова брата.
— Я даже не сомневался, что ты скажешь именно так, — сказал он совершенно без эмоций. — Но мне нужно было услышать это. Вдруг ты бы решил проявить снисхождение к поверженному врагу.
Кеннар выразительно закатил глаза к низкому потолку. Затем насмешливо посмотрел на брата.
Эйнар, в отличие от него, не выказывал ни малейшего признака веселости. Напротив, был хмур и сосредоточен.
— К ней — никогда, — процедил император чуть ли не по слогам. — Более того, Эйнар. Мне действительно выгодно, если Элизабет потеряет разум.
Я не удержалась и все-таки встревоженно охнула от столь жестокой фразы. Тут же пожалела, что напомнила о своем присутствии, мгновенно оказавшись в перекрестии двух взглядов. И если Эйнар посмотрел на меня спокойно, то в глазах императора полыхнуло раздражение.
Кеннар цокнул языком, видимо, недовольный, что позволил себе такую откровенность в присутствии постороннего человека.
— Амара, — сказал строго. — Надеюсь, ты понимаешь, что об этом разговоре тебе лучше никому не рассказывать?
— Понимаю, — чуть слышно пискнула я.
Взгляд Кеннара похолодел, как будто он не поверил моему обещанию.
— Не сомневайся, Амара будет молчать, — поторопился успокоить его Эйнар. — В любом случае, ей не стоит тут больше оставаться. Дальнейшее точно не для ее глаз.
— А зачем ты вообще ее сюда взял? — буркнул под нос Кеннар.
— Не мог же я ее оставить на растерзание придворным.
Эйнар позволил себе короткую усмешку. Но тут же вновь стал убийственно серьезным.
— Амара, тебе лучше вернуться ко мне в замок, — проговорил негромко. — Там, я уверен, ты будешь в полной безопасности.
И около меня распахнулся портал.
На этот раз я приняла предложение Эйнара без толики сомнений, тут же решительно шагнув во тьму. Я не могла и не хотела более оставаться здесь — в этой затхлой атмосфере тюрьмы, когда всей кожей чувствуешь отчаяние тех заключенных, которые когда-то встретили в этих стенах свою смерть. И тем более я не желала видеть допроса Элизабет. Она мне не нравилась. Но все-таки я считала, что императрица не заслуживает настолько ужасной участи.
Перенос закончился в тех же покоях, где две сестры наводили на меня красоту перед императорским приемом.
В отражении зеркала я увидела себя. Такую же чарующе прекрасную. Вот только в глазах метался страх. И теперь ни великолепное платье, ни дорогое ожерелье уже не радовали меня.
Здесь, в комнате, было тихо и спокойно. Неярко мерцал сианит под потолком, давая мягкий рассеянный свет. Но все это никак не могло успокоить мои взвинченные до предела нервы.
Скинув порядком надоевшие туфли, которые уже начали натирать пятки, я босиком заметалась по комнате, мыслями постоянно возвращаясь к Элизабет. Затем вспомнила то, что сказал мне Кеннар, когда мы танцевали.
Как бы я хотела связаться с Вэлнаром! Мне жизненно необходимо рассказать ему обо всем происходящем! Особенно о рассуждениях Кеннара, так пугающе похожих на самые настоящие угрозы.
В этот момент небо за окнами опять расцвело фейерверками. Теперь еще более яркими и красочными. По всей видимости, наступил новый год.
Я подошла к окну. Прижалась пылающим лбом к прохладному стеклу, невидящим взором уставившись на буйство красок.
Воистину, те маги, которые готовили фейерверки, сотворили сегодня настоящее чудо! Вот прямо рядом со мной величественно проплыл огромный и совсем как настоящий дракон, чья чешуя багрово пламенела в ночном мраке.
Сделал паузу, силясь отдышаться после проникновенной тирады.
— Не понимаю, — растерянно проговорила я. — Но вы же сами сказали, что предупредить Вэлнара об опасности не в моих силах и возможностях.
— Зато в твоих силах и возможностях сделать правильный выбор.
Кеннар крутанул меня вокруг оси, заставив подол моего платья красиво взметнуться в воздухе. И остановился. Одновременно с этим смолкла и музыка.
— Я слишком хорошо знаю своего брата, — прошептал Кеннар, глядя мне прямо в глаза. — Он от своего не отступится никогда и ни при каких условиях. Он хочет тебя, Амара. И получит тебя, даже если для этого потребуется уничтожить целый род. Ничего не напоминает?
Я сжала кулаки, немедленно вспомнив историю истребления Уайтнаров.
— Будь мудрее своей предшественницы, — чуть мягче проговорил Кеннар. — Если ты сама уйдешь к Эйнару — то ничего не произойдет. Вэлнар останется жить. Да, его сердце в очередной раз окажется разбитым. Но что же. Ему не привыкать лечить сердечные раны. Зато всю свою боль и гнев он обратит на нечисть Пустоши.
Внезапно поднес мою руку ко рту и легонько поцеловал ее, как будто благодаря за танец. Его глаза остро блеснули, когда совсем тихо он завершил:
— Не повторяй ошибок Сильвии. Слишком многое поставлено на кон.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава первая
Никогда бы не подумала, что балы — настолько утомительные и занудные мероприятия. Я всегда представляла, что на них царят смех и веселье. Льется красивая музыка, парочки скользят по залу, обнявшись в вальсе.
Впрочем, наверное, остальные присутствующие сегодня на новогоднем балу в императорском дворце мое мнение не поддержали бы. То и дело в зале раздавались взрывы смеха, шум разговоров становился все громче и громче. Слуги сбились с ног, разнося шампанское и закуски.
Хвала небесам, Кеннар больше не приглашал меня ни на какие танцы. Он, как и я, откровенно скучал, отсутствующим взором скользя по лицам придворным и короткими кивками отвечая на приветствия и поздравления.
Ни он, ни я не стремились начать никакого нового разговора даже из вежливости. Я обдумывала все, что услышала ранее от императора. Он же…
Ай, да понятия не имею, о чем он размышлял! По лицу Кеннара нельзя было прочитать ни малейшей эмоции. Он словно заснул с открытыми глазами, явно пребывая мыслями где-то очень и очень далеко отсюда.
Где же Эйнар? По-моему, его разговор с Элизабет затянулся сверх всяких норм приличия.
Стоило мне так подумать, как из окружающей нас толпы вынырнул сам лорд протектор.
— Наконец-то, брат, — проворчал Кеннар. — Я уж собирался отправиться на твои поиски. Начал бояться, что Элизабет обманом заманила тебя в какую-то ловушку и убила.
— Ну, в ловушку она меня и впрямь пыталась заманить, — проворчал Эйнар.
Кеннар заинтересованно приподнял бровь.
— Не здесь, — с намеком обронил Эйнар.
— В принципе, нам ничего не мешает покинуть бал прямо сейчас. — Кеннар пожал плечами. — Традиции мы уважили. Полагаю, никто даже не заметит нашего исчезновения. Ради сегодняшнего праздника мне пришлось изрядно опустошить винной погреб дворца.
И с немалой долей презрения кивком показал на ближайшего придворного.
Тот был уже пьян и с трудом держался на ногах. Камзол — распахнут, на вороте белоснежной шелковой рубашки расплылись безобразные винные пятна, взгляд мутный донельзя.
— Да, наш уход действительно мало кто заметит, — согласился с братом Эйнар, проследив за направлением его взгляда. — Продолжим в более подходящем месте.
Повелительно протянул мне руку, и я послушно ее приняла, и не подумав возражать.
Эйнар создал портал сразу для троих. Первым в него вступил Кеннар, за ним я. Эйнар при этом крепко держал меня под локоть, как будто опасался моего побега.
Когда тьма рассеялась — то я не удержалась от удивленного вздоха. Меньше всего помещение, в которое мы попали, напоминало рабочий кабинет. Мы стояли в самом настоящей тюремной камере, которая, по всей видимости, находилась где-то глубоко под землей.
Здесь было темно. Минимальный свет давал лишь крохотный сианит под низким потолком, который, судя по всему, со дня на день должен был окончательно потухнуть, до предела выработав свой энергетический потенциал. Но в его тусклом свете я увидела более, чем достаточно для определенных выводов.
Узкий каменный мешок без окон и дверей. Затылок немедленно заныл от небывалой тяжести. Я буквально чувствовала, как на меня давит огромная толща охранных заклинаний. Тут было очень тяжело дышать. Душный воздух отказывался наполнять легкие кислородом.
Нахлынула животная паника. Страшная в своей слепоте. Я внезапно представила, что в этом и заключался настоящий план Эйнара — заманить меня в ловушку. А теперь он поставит меня перед чудовищным выбором: или я навсегда остаюсь в этой темнице и никогда больше не увижу солнца, не почувствую свежего ветра, напоенного ароматом полевых цветов, не услышу ни одного человеческого голоса. Или же полностью принимаю его условия и сдаюсь на милость победителя.
— Где мы? — в этот момент услышала я голос Кеннара, в котором тоже прозвучала немалая доля изумления.
С легким шелестом с пальцев Эйнара слетела магическая искорка. Поднялась выше, осветив камеру до самых дальних уголков. И я невольно вздрогнула, увидев Элизабет.
Как императрица была сейчас непохожа на ту холеную изнеженную красавицу, которую подошла к нам в начале бала! Элизабет сидела прямо на полу. Дорогое шелковое платье, так восхитившее меня, теперь напоминало настоящую половую тряпку, измятую и испачканную в пыли донельзя.
По всей видимости, императрица даже не заметила нашего прихода. Ее глаза мертво и пусто смотрели куда-то поверх наших голов. На лице застыла безжизненная маска полнейшего равнодушия к происходящему.
— Однако, — спустя недолгую паузу прошелестел Кеннар.
Неслышно ступая, подошел ближе к своей супруге. Склонил голову к плечу, внимательно глядя на нее.
Отблески магической искры отражались в глубине его зрачков алыми всполохами. От этого казалось, будто его глаза до краев наполнены свежей кровью. А на губах застыла презрительная ледяная усмешка.
— Чем я заслужил это? — не отводя взгляда от Элизабет, бросил Кеннар. — Пожалуй, ты сделал мне самый лучший в мире подарок на новый год. Я о подобном и мечтать не смел.
Ого!
Пожалуй, я все-таки недооценила силу ненависти, которую Кеннар испытывает к законной супруге. Полагаю, он не проронит и слезинки, если та умрет. Напротив, для него будет истинным наслаждением наблюдать за тем, как она долго и мучительно прощается с жизнью. И чем больше страданий при этом она испытает — тем более счастлив и удовлетвореннее будет Кеннар.
— Я так долго просил тебя встать на мою сторону в нашем конфликте, — продолжил Кеннар, даже не пытаясь скрыть радости в голосе. — Но ты предпочел сохранять нейтралитет. А без твоей поддержки я действовать не мог. Что изменилось сегодня?
— То, что Элизабет призналась в подготовке к смене власти, — холодно сказал Эйнар. — Иначе, как государственной изменой, это назвать нельзя. И за это полагается самое суровое наказание.
— Как будто ты раньше не знал о том, что она спит и видит, лишь бы я покинул престол Даргейна, — фыркнул Кеннар.
— Да, но Элизабет была достаточно умна для того, чтобы не высказывать свои желания вслух, — парировал Эйнар. — Ограничивалась лишь намеками. Этого было явно недостаточно для того, чтобы подвергнуть ее допросу. Как-никак, ее ветвь рода одна из самых древних в Даргейне, раз уж самой Элизабет доступна портальная магия. Но сегодня она потеряла осторожность.
— Вот как?
Кеннар наконец-то отвлекся от разглядывания поверженной императрицы. Глянул на брата с нескрываемым интересом.
— И что же она сказала тебе сегодня? — полюбопытствовал негромко.
— Она предложила мне свергнуть тебя и самому занять трон Даргейна, — спокойно ответил Эйнар. — Обещала мне в этом всяческую поддержку.
Я немо ахнула. Ничего себе! А ведь Эйнар прав. Это действительно государственная измена.
— Как понимаю, при этом ты должен был взять ее в жены, — скорее, утвердительно, чем вопросительно протянул Кеннар.
— Правильно понимаешь, — сухо подтвердил Эйнар.
— Кто бы сомневался. — Кеннар презрительно искривил уголки рта. — При дворе давно уже ни для кого не секрет то, какими жадными глазами на тебя смотрела Элизабет.
Эйнар промолчал. Я ощутила на себе его мимолетный взгляд, в котором почему-то почудилось некое смущение.
— А какую участь она уготовила мне? — не унимался с расспросами Кеннар. — Полагаю, смерть?
— Неправильно полагаешь, — неожиданно возразил Эйнар. — Элизабет готова была проявить к тебе милость и сохранить жизнь. И тебе, и Софии, и даже вашему ребенку.
— Надо же.
Кеннар недоверчиво покачал головой. Опять посмотрел на Элизабет, которая по-прежнему не подавала никаких признаков жизни.
— Собственно, у меня оказались развязаны руки в тот самый момент, как она поделилась своими планами, — холодно продолжил Эйнар. — Теперь я имею полное право заглянуть в ее мысли и узнать, кто еще поддерживает ее идею. Но…
Запнулся, как будто сомневаясь, стоит ли продолжать. И опять я ощутила на себе его быстрый взгляд.
— Но? — вопросительно повторил Кеннар. — В чем загвоздка? Как ты понимаешь, я от всей души поддерживаю твое желание узнать, кто при дворе является союзником Элизабет.
Эйнар почему-то глубоко вздохнул. В свою очередь неторопливо подошел к брату и тяжело посмотрел на императрицу, которая по-прежнему не подавала никаких признаков жизни.
— Элизабет упряма до невозможности, — медленно, тщательно подбирая каждое слово, проговорил тихо. — Она будет сопротивляться до последнего. А еще она очень хороший маг. Об этом знаем мы оба.
— Считаешь, что не сломаешь ее блок? — Кеннар раздраженно фыркнул. — Брось. Ты многократно превосходишь ее в магической силе.
— Считаю, что после этого ее разум может безвозвратно пострадать, — мягко пояснил Эйнар. — Я не особо хорош в ментальной магии. Поэтому блок придется ломать силой, а не умением. Элизабет будет осознавать все происходящее, а следовательно, сделает все, лишь бы я не проник в ее мысли и воспоминания.
— И что? — Кеннар равнодушно пожал плечами. — Если ты думаешь, что меня сильно беспокоит здоровье Элизабет — то зря. Мне плевать, даже если после допроса она навсегда останется слюнявой идиоткой. Напротив, так будет даже лучше для меня. Тогда я получу полное право на скорейший развод.
Я покрепче сжала губы, удерживая себя от резкого замечания в адрес императора.
Нет, я все понимаю, конечно. Кеннар спит и видит, как бы избавиться от опостылевшей супруги и взять в жены любимую, которая родила ему сына. Но все-таки вся эта ситуация мне очень и очень сильно не нравилась. Мягко говоря.
Да, Элизабет показала себя высокомерной и расчетливой особой. Но почему-то мне было грустно видеть ее сейчас. Оглушенная чарами, униженная, беспомощная… Неужели у Кеннара нет и капли сострадания к той девушке, которую некогда он назвал своей перед людьми и богами?
Эйнар знакомо дернул одной щекой. Ага, судя по всему, ему тоже очень не по нраву слова брата.
— Я даже не сомневался, что ты скажешь именно так, — сказал он совершенно без эмоций. — Но мне нужно было услышать это. Вдруг ты бы решил проявить снисхождение к поверженному врагу.
Кеннар выразительно закатил глаза к низкому потолку. Затем насмешливо посмотрел на брата.
Эйнар, в отличие от него, не выказывал ни малейшего признака веселости. Напротив, был хмур и сосредоточен.
— К ней — никогда, — процедил император чуть ли не по слогам. — Более того, Эйнар. Мне действительно выгодно, если Элизабет потеряет разум.
Я не удержалась и все-таки встревоженно охнула от столь жестокой фразы. Тут же пожалела, что напомнила о своем присутствии, мгновенно оказавшись в перекрестии двух взглядов. И если Эйнар посмотрел на меня спокойно, то в глазах императора полыхнуло раздражение.
Кеннар цокнул языком, видимо, недовольный, что позволил себе такую откровенность в присутствии постороннего человека.
— Амара, — сказал строго. — Надеюсь, ты понимаешь, что об этом разговоре тебе лучше никому не рассказывать?
— Понимаю, — чуть слышно пискнула я.
Взгляд Кеннара похолодел, как будто он не поверил моему обещанию.
— Не сомневайся, Амара будет молчать, — поторопился успокоить его Эйнар. — В любом случае, ей не стоит тут больше оставаться. Дальнейшее точно не для ее глаз.
— А зачем ты вообще ее сюда взял? — буркнул под нос Кеннар.
— Не мог же я ее оставить на растерзание придворным.
Эйнар позволил себе короткую усмешку. Но тут же вновь стал убийственно серьезным.
— Амара, тебе лучше вернуться ко мне в замок, — проговорил негромко. — Там, я уверен, ты будешь в полной безопасности.
И около меня распахнулся портал.
На этот раз я приняла предложение Эйнара без толики сомнений, тут же решительно шагнув во тьму. Я не могла и не хотела более оставаться здесь — в этой затхлой атмосфере тюрьмы, когда всей кожей чувствуешь отчаяние тех заключенных, которые когда-то встретили в этих стенах свою смерть. И тем более я не желала видеть допроса Элизабет. Она мне не нравилась. Но все-таки я считала, что императрица не заслуживает настолько ужасной участи.
Перенос закончился в тех же покоях, где две сестры наводили на меня красоту перед императорским приемом.
В отражении зеркала я увидела себя. Такую же чарующе прекрасную. Вот только в глазах метался страх. И теперь ни великолепное платье, ни дорогое ожерелье уже не радовали меня.
Здесь, в комнате, было тихо и спокойно. Неярко мерцал сианит под потолком, давая мягкий рассеянный свет. Но все это никак не могло успокоить мои взвинченные до предела нервы.
Скинув порядком надоевшие туфли, которые уже начали натирать пятки, я босиком заметалась по комнате, мыслями постоянно возвращаясь к Элизабет. Затем вспомнила то, что сказал мне Кеннар, когда мы танцевали.
Как бы я хотела связаться с Вэлнаром! Мне жизненно необходимо рассказать ему обо всем происходящем! Особенно о рассуждениях Кеннара, так пугающе похожих на самые настоящие угрозы.
В этот момент небо за окнами опять расцвело фейерверками. Теперь еще более яркими и красочными. По всей видимости, наступил новый год.
Я подошла к окну. Прижалась пылающим лбом к прохладному стеклу, невидящим взором уставившись на буйство красок.
Воистину, те маги, которые готовили фейерверки, сотворили сегодня настоящее чудо! Вот прямо рядом со мной величественно проплыл огромный и совсем как настоящий дракон, чья чешуя багрово пламенела в ночном мраке.
