Молодой барон, заметив это, улыбнулся, и я тут же зажмурилась крепче прежнего, кляня себя за любопытство. Но так интересно, что он будет делать дальше!
А в следующее мгновение я почувствовала руку Нико на своей груди. Он легонько очертил левое полукружие, тронул подушечкой большого пальца сосок, который немедленно напрягся.
— Что ты делаешь? — негодующе взвизгнула я. Потянулась было опять за одеялом, но руки по-прежнему не слушались меня. Эх, такое чувство, будто я превратилась в самое настоящее бревно с глазами! Только и могу, что лежать и хлопать ресницами!
— Я лечу тебя, — невозмутимо отозвался Нико и погладил на сей раз мою правую грудь. Правда, в конце он наклонился и обхватил губами сосок. Дразняще втянул его в себя.
Я задохнулась от вспышки острого наслаждения. Оно зародилось в низу моего живота и начало распространяться по телу.
— Прекрати! — хрипло потребовала я. — Немедленно прекрати! Это… Это просто неприлично!
— Ну почему же, — не согласился со мной Нико, на миг оторвавшись от своего увлекательного занятия. — Это тебе нравится. Только не спорь, я ведь не слепой и могу отличить наслаждение от отвращения. Тогда почему я должен прекращать? В конце концов, совсем скоро ты станешь моей женой. Ты так сильно этому противишься… Позволь мне показать тебе, что ты можешь потерять из-за собственного упрямства. Я не чудовище, Беата. Я обычный человек, который влюбился в тебя с первого взгляда. И я хочу доказать тебе, что подобная любовь имеет право на существование. Просто расслабься.
«Да, но я-то тебя не люблю», — собиралась возразить я, но не успела.
Нико, словно предчувствуя мои дальнейшие возражения, поцеловал меня. Его губы были удивительно мягкими и прохладными, а пальцы, которыми он продолжал ласкать мою грудь, несли с собой избавление от боли.
Это была самая невыносимая пытка на свете. Нико, прекрасно понимая, что я не в силах оказать ему никакого сопротивления, долго и вдумчиво изучал мое тело. При этом его руки успокаивали обожженную кожу, и наслаждение от его прикосновений многократно усиливалось.
Сначала он прошелся быстрыми, легкими, почти целомудренными поцелуями по моим ключицам. Затем спустился по ложбинке между грудей к животу. Его рука нырнула промеж моих ног, осторожно двинулась вверх, пока не достигла самой чувствительной части моего тела.
Я хрипло застонала, когда ощутила пальцы Нико внутри себя. Он, словно испугавшись моей реакции, тотчас же прекратил это, и я застонала вновь. Правда, к своему огорчению, не от облегчения, а от обиды.
— Ночи со мной не станут для тебя ужасом, — прошептал Нико, совсем близко наклонившись к моему уху. Провел кончиком языка по мочке, затем по шее. После остановился и с чуть уловимой иронией продолжил: — Я симпатичен тебе. Даже не спорь, я это чувствую. Нельзя желать человека, которого искренне ненавидишь и презираешь. А ты вся истекаешь соком от моей близости. Поверь, я сумею разжечь в тебе огонь страсти и любви. Хотя зачем разжигать то, что уже пылает ярче звезд на небе? В любом случае, чем тяжелее задача, тем сладостней будет победа.
«Какой же ты многословный!» — едва не воскликнула я с досадой.
Каждая секунда промедления казалась настоящей пыткой. Я чувствовала приятную тяжесть руки Нико на своем бедре, но он не делал ни малейшей попытки вернуться к прежнему занятию, которое сводило меня с ума от наслаждения. Я недовольно заворочалась и вдруг осознала, что свобода действий вновь вернулась ко мне. Посмотрела в темно-карие глаза Нико, лучащиеся улыбкой.
— Выбор за тобой, Беата, — прошептал он, почти касаясь своими губами моих. — Я могу встать и уйти. Или же…
И его пальцы вновь нырнули в мое лоно. Затанцевали там, удивительно точно касаясь какой-то потаенной точки, и каждый раз после этого мое тело пронзала сильнейшая дрожь. Демоны, я даже не подозревала, что способна чувствовать такое!
Жалкие остатки здравого смысла, которые еще не утонули в бездне всепоглощающего желания, требовали, чтобы я прекратила это безумство. Беата, как низко ты пала! Сначала Лоренс, теперь Нико. Забыла, как совсем недавно нежилась в объятиях королевского дознавателя по особо важным делам? Двое мужчин с таким коротким промежутком времени между ними — стыд и срам просто!..
Я не успела додумать эту в высшей степени правильную и разумную мысль. Нико, видимо, осознав, что рыбка может соскользнуть с крючка, вдруг отстранился. А через миг я почувствовала его губы на своем животе. Он начал чертить влажную дорожку поцелуев с пупка, спускаясь все ниже и ниже. Его руки с неожиданной силой развели мои ноги, и я ахнула, когда почувствовала его язык там, где совсем недавно были его пальцы.
Время перестало для меня существовать, как и мои глупые раздумья и сомнения. Я стонала, взвизгивала, кричала, изо всех сил царапая плечи Нико, и больше всего боялась того, что он прекратит свое возмутительно прекрасное занятие. Наконец, волна блаженства накрыла меня с головой, и я затихла, обессиленная.
Когда я опять посмотрела на Нико, он уже лежал рядом со мной. Опирался на локоть и задумчиво смотрел на меня. И я неожиданно поняла, что сам-то он вряд ли получил такое же удовольствие от только что произошедшего, поскольку так и не вошел в меня традиционным образом.
Пауза тянулась и тянулась, и я начала краснеть. Демоны, давно я себя не чувствовала настолько неловко! Наверное, надо что-то сказать. Но что? Поблагодарить Нико за доставленное удовольствие? Да, наверное, не помешало бы. Но тем самым я косвенно дам ему понять, что простила за все. А я все-таки крайне возмущена моим похищением и все равно не желаю становиться его женой! Слишком это… внезапно, что ли.
— Я даже не знаю, что сказать, — прошептала я, решив быть откровенной с ним. Подумала немного и все-таки нехотя добавила: — Это было просто чудесно!
— По твоему тону не скажешь, что ты в восторге. — Нико недовольно качнул головой. В его глазах загорелись обиженные огоньки. Видимо, он ожидал от меня более искренней благодарности.
— Нет, мне правда очень понравилось! — поспешила я его заверить. — Просто… Как-то все это очень странно.
Странно! Да, вот то слово, которым я определила для себя поступок Нико и его манеру заниматься любовью. Наверное, впервые в жизни я встретила мужчину, который доставил удовольствие мне, но при этом совершенно не подумал о себе. Даже проклятый Лоренс, который по какой-то непонятной причине постоянно мне вспоминается, не был настолько великодушен. Он довел меня до вершины блаженства, но при этом и о себе не забыл.
— Я человек, скажем так, традиционных взглядов и искренне считаю, что основное действие должно происходит между будущими супругами лишь после свадьбы, — витиевато объяснился Нико. Затем широко ухмыльнулся и добавил, внимательно наблюдая при этом за моей реакцией: — Но это не мешает тебе отблагодарить меня таким же образом.
После чего откинулся на спину, явив всего себя, так сказать, в полной красе.
Понятия не имею, который раз за последний час я покраснела. Смешно прозвучит, но никогда прежде я не видела голого мужчину в такой близости от себя. С Диланом, моим женихом, все обычно происходило под одеялом и в полной темноте. Наверное, он даже не в курсе, какие родинки есть на моем теле, поскольку и сам ни разу не видел меня обнаженной при свете. Лоренс, безусловно, был более раскрепощен и свободен, но тусклого света свечей, горящих в его спальне, было явно недостаточно для того, чтобы во всех подробностях разглядеть его тело. Тогда как сейчас в окна вливался яркий свет зарождающегося дня.
Сначала я хотела с негодованием отказаться, встать и потребовать, чтобы Нико немедленно покинул комнату. Но почему-то мне было очень неловко. В конце концов, он сделал мне так приятно…
Мой взгляд скользнул по его телу. Да, стоило признать, сложен Нико был как надо. Худощавый, с рельефной мускулатурой, которая при этом не выглядела чрезмерной.
Моя рука словно против моей воли скользнула по его груди к плоскому животу. Испуганно замерла на полпути, когда я мысленно строго одернула себя. Беата, да что ты творишь!
— Ты так смотришь на меня, как будто впервые увидела голого мужчину. — Нико вдруг фыркнул от смеха.
— Вживую — действительно впервые, — хмуро пробормотала я. Нико аж поперхнулся от моей фразы, и я торопливо исправилась: — Я не имею в виду, что до этого глазела лишь на мертвых голых мужчин. Просто выразилась неправильно.
— Ты девственница? — недоверчиво переспросил он.
— Нет! — воскликнула я и раздраженно махнула рукой, раздосадованная, что надлежит давать объяснения в столь деликатной теме. — У меня был жених, и у меня все с ним было. Хм-м, по-дурацки звучит, правда? Ну, в общем, я с ним спала. Но…
— Но вы это делали в темноте и под одеялом, — догадливо завершил за меня Нико.
Я кивнула, мудро решив не рассказывать про Лоренса. С ним все как раз происходило далеко не столь целомудренно, я бы даже сказала — намного более развратно. Но до детального изучения тел друг друга мы так и не добрались.
— Поразительное дремучее невежество! — с таким чувством воскликнул Нико, как будто был потрясен моим признанием до глубины души. — Ну и дурак же твой жених! Как можно было заниматься любовью со столь красивой девушкой и по доброй воле лишить себя удовольствия зацеловать всю ее с головы до пяток!
Я смущенно опустила голову, польщенно зардевшись. А Нико умеет делать комплименты. Пожалуй, еще немного — и он на самом деле мне понравится. Удивительное дело, но даже смущение куда-то исчезло. Я даже не вспоминала о том, что по-прежнему неодета.
— Ладно, смотри дальше, — милостиво разрешил мне Нико и взял мою руку в свою. Провел моими пальцами по своему животу, щурясь от удовольствия. — Спрашивай, если что-нибудь непонятно.
Я немедленно уставилась на самый главный мужской орган, который сейчас величественно вздымался из треугольника жестких курчавых волос. Даже смешное признаться, что я впервые вижу его так близко и так ясно.
— Ну как? — горделиво поинтересовался Нико, проследив за моим взглядом. — Впечатляет?
— Ага, — честно призналась я, и молодой барон расплылся в широкой улыбке, которая, правда, тут же сползла с его губ, когда я вдруг брякнула: — Если честно, на редкость нелепо выглядит.
— Почему это — нелепо? — обиженно переспросил Нико, и его достоинство, словно оскорбленное моим нелестным определением, начало на глазах уменьшаться в размерах.
— Нет, я не имею в виду, что у тебя нелепый… — Я замялась и покраснела. Язык никак не поворачивался назвать простое слово из четырех букв. Поэтому я неопределенно взмахнула рукой и сделала еще одну попытку, которая тоже завершилась полным провалом: — Ну, что у тебя нелепый… Это нелепое… То есть, нелепое это…
— Что — это? — насмешливо переспросил Нико, без особых проблем догадавшись о причинах моего смущенного замешательства.
— Вот это. — Я ткнула пальцем в его орган, который, хоть слегка и утратил величественный вид, но продолжал еще выситься.
— Так, Беата, давай называть вещи своими именами. — Нико фыркнул от сдерживаемого с трудом смеха. Затем опять поймал мою руку и положил ее на предмет нашего разговора, который, почувствовав тепло моих пальцев, немедленно принялся твердеть и вновь увеличиваться в размерах. А Нико тем временем продолжал свою на редкость познавательную лекцию: — «Это» называется членом. На крайний случай — достоинством. Кое-кто величает жезлом наслаждения. Выбирай любой вариант, какой тебе более по нраву.
— Жезл наслаждения, — пробормотала я, впечатленная фантазией того, кто дал сему органу такое название.
— Так почему мой член нелепо выглядит? — вернулся Нико к тому, с чего мы начали наш разговор.
— Нет, я не говорила, что именно твой… — Я втянула в себя воздух и с усилием продолжила, — твой член нелепый. Я имела в виду, что этот орган, то бишь, достоинство как-то нелепо выглядит у всех мужчин. Болтается такая финтифлюшка спереди. Так и тянет оторвать.
Говоря все это, я продолжала держать руку на достоинстве Нико, поэтому почувствовала, как резко он отреагировал на мое признание. Прежде твердый и внушительный по размерам, он внезапно съежился и стал таким маленьким, что с легкостью уместился в моей ладони.
— Ой, — испуганно пискнула я, поскольку не ожидала такой реакции.
— Н-да, после таких слов у любого мужчины все опустится, — хмуро резюмировал Нико. — Беата, нашла, о чем говорить в постели! Ишь ты, оторвать ей кое-что хочется.
— Не кое-что, а член, — вернула я ему той же монетой. Невежливо ткнула пальцем в его достоинство, желая, чтобы барон понял, о чем я говорю: — Ну посмотри же! В самом деле, такая висюлька забавная…
— Да у любого бы повис после твоих откровений, — огрызнулся Нико и поторопился спрятаться под покрывалом, явно покоробленный моими откровениями. Задумчиво добавил: — Кажется, теперь я понимаю, почему твой жених предпочитал не показываться тебе голым при свете.
— Ты обиделся, — скорее утвердительно, чем вопросительно протянула я. — Прости, пожалуйста. Сама не знаю, почему сказала тебе это.
— Да нет, все в порядке, — отозвался Нико, и улыбка вновь вернулась на его губы. — Наоборот, я даже рад, что ты преодолела свое смущение и поговорила со мной на столь откровенную тему. Это значит, что ты перестаешь видеть во мне врага и начинаешь видеть друга. Между мужем и женой не может быть никаких секретов и недомолвок, особенно в столь интимных вопросах.
Теперь у меня испортилось настроение. Ну вот, зачем он опять заговорил про свадьбу? Не хочу я становиться баронессой Бриан! По крайней мере, не таким образом. Полагаю, если бы мы с Нико встретились в обычной ситуации, он бы начал ухаживать за мной, а потом, через некоторое время, сделал предложение, то я бы не имела ничего против. Но мне не нравится, когда меня ставят перед решением. Мол, будешь моей женой — и все тут. Причем свадьба уже через день, а твое мнение на сей счет никого не волнует. Вот почему Нико так поступает? Как будто не понимает, как сильно меня злит его твердая убежденность в собственной правоте.
— Я не могу ждать, Беата, — проговорил Нико, каким-то чудом угадав мои мысли в этот момент. — Прости, но не могу. Ты должна стать моей женой. Иначе Ильза доберется до тебя, а я не желаю твоей смерти.
Я угрюмо вздохнула, не впечатленная его словами. Впрочем, я прекрасно понимала, что не стоит затевать очередной бессмысленный спор. Нико все равно останется при своем мнении. Он не желает обращаться за помощью к властям, поскольку у самого рыльце в пушку, и собирается решить эту проблему в одиночку. А для этого ему необходимо, чтобы я стала баронессой Бриан.
— Ладно, не будем о грустном, а то я чувствую, что мы опять поссоримся. — Нико, по-прежнему стыдливо придерживая покрывало около бедер, встал, прежде легонько чмокнув меня в плечо. Посмотрел на меня сверху вниз и добавил с иронией: — Пожалуй, отложим наш урок сексуального просвещения на потом. Мне надо переварить твои откровения. Отдыхай, Беата. Тебе необходимо хорошенько выспаться после столь тяжелых испытаний, поскольку сегодня вечером ты станешь моей женой. Поверь, в первую брачную ночь тебе спать не придется. И вряд ли после этого ты посмеешь и дальше называть мужской член нелепой финтифлюшкой.
Если честно, прозвучало это как угроза.
А в следующее мгновение я почувствовала руку Нико на своей груди. Он легонько очертил левое полукружие, тронул подушечкой большого пальца сосок, который немедленно напрягся.
— Что ты делаешь? — негодующе взвизгнула я. Потянулась было опять за одеялом, но руки по-прежнему не слушались меня. Эх, такое чувство, будто я превратилась в самое настоящее бревно с глазами! Только и могу, что лежать и хлопать ресницами!
— Я лечу тебя, — невозмутимо отозвался Нико и погладил на сей раз мою правую грудь. Правда, в конце он наклонился и обхватил губами сосок. Дразняще втянул его в себя.
Я задохнулась от вспышки острого наслаждения. Оно зародилось в низу моего живота и начало распространяться по телу.
— Прекрати! — хрипло потребовала я. — Немедленно прекрати! Это… Это просто неприлично!
— Ну почему же, — не согласился со мной Нико, на миг оторвавшись от своего увлекательного занятия. — Это тебе нравится. Только не спорь, я ведь не слепой и могу отличить наслаждение от отвращения. Тогда почему я должен прекращать? В конце концов, совсем скоро ты станешь моей женой. Ты так сильно этому противишься… Позволь мне показать тебе, что ты можешь потерять из-за собственного упрямства. Я не чудовище, Беата. Я обычный человек, который влюбился в тебя с первого взгляда. И я хочу доказать тебе, что подобная любовь имеет право на существование. Просто расслабься.
«Да, но я-то тебя не люблю», — собиралась возразить я, но не успела.
Нико, словно предчувствуя мои дальнейшие возражения, поцеловал меня. Его губы были удивительно мягкими и прохладными, а пальцы, которыми он продолжал ласкать мою грудь, несли с собой избавление от боли.
Это была самая невыносимая пытка на свете. Нико, прекрасно понимая, что я не в силах оказать ему никакого сопротивления, долго и вдумчиво изучал мое тело. При этом его руки успокаивали обожженную кожу, и наслаждение от его прикосновений многократно усиливалось.
Сначала он прошелся быстрыми, легкими, почти целомудренными поцелуями по моим ключицам. Затем спустился по ложбинке между грудей к животу. Его рука нырнула промеж моих ног, осторожно двинулась вверх, пока не достигла самой чувствительной части моего тела.
Я хрипло застонала, когда ощутила пальцы Нико внутри себя. Он, словно испугавшись моей реакции, тотчас же прекратил это, и я застонала вновь. Правда, к своему огорчению, не от облегчения, а от обиды.
— Ночи со мной не станут для тебя ужасом, — прошептал Нико, совсем близко наклонившись к моему уху. Провел кончиком языка по мочке, затем по шее. После остановился и с чуть уловимой иронией продолжил: — Я симпатичен тебе. Даже не спорь, я это чувствую. Нельзя желать человека, которого искренне ненавидишь и презираешь. А ты вся истекаешь соком от моей близости. Поверь, я сумею разжечь в тебе огонь страсти и любви. Хотя зачем разжигать то, что уже пылает ярче звезд на небе? В любом случае, чем тяжелее задача, тем сладостней будет победа.
«Какой же ты многословный!» — едва не воскликнула я с досадой.
Каждая секунда промедления казалась настоящей пыткой. Я чувствовала приятную тяжесть руки Нико на своем бедре, но он не делал ни малейшей попытки вернуться к прежнему занятию, которое сводило меня с ума от наслаждения. Я недовольно заворочалась и вдруг осознала, что свобода действий вновь вернулась ко мне. Посмотрела в темно-карие глаза Нико, лучащиеся улыбкой.
— Выбор за тобой, Беата, — прошептал он, почти касаясь своими губами моих. — Я могу встать и уйти. Или же…
И его пальцы вновь нырнули в мое лоно. Затанцевали там, удивительно точно касаясь какой-то потаенной точки, и каждый раз после этого мое тело пронзала сильнейшая дрожь. Демоны, я даже не подозревала, что способна чувствовать такое!
Жалкие остатки здравого смысла, которые еще не утонули в бездне всепоглощающего желания, требовали, чтобы я прекратила это безумство. Беата, как низко ты пала! Сначала Лоренс, теперь Нико. Забыла, как совсем недавно нежилась в объятиях королевского дознавателя по особо важным делам? Двое мужчин с таким коротким промежутком времени между ними — стыд и срам просто!..
Я не успела додумать эту в высшей степени правильную и разумную мысль. Нико, видимо, осознав, что рыбка может соскользнуть с крючка, вдруг отстранился. А через миг я почувствовала его губы на своем животе. Он начал чертить влажную дорожку поцелуев с пупка, спускаясь все ниже и ниже. Его руки с неожиданной силой развели мои ноги, и я ахнула, когда почувствовала его язык там, где совсем недавно были его пальцы.
Время перестало для меня существовать, как и мои глупые раздумья и сомнения. Я стонала, взвизгивала, кричала, изо всех сил царапая плечи Нико, и больше всего боялась того, что он прекратит свое возмутительно прекрасное занятие. Наконец, волна блаженства накрыла меня с головой, и я затихла, обессиленная.
Когда я опять посмотрела на Нико, он уже лежал рядом со мной. Опирался на локоть и задумчиво смотрел на меня. И я неожиданно поняла, что сам-то он вряд ли получил такое же удовольствие от только что произошедшего, поскольку так и не вошел в меня традиционным образом.
Пауза тянулась и тянулась, и я начала краснеть. Демоны, давно я себя не чувствовала настолько неловко! Наверное, надо что-то сказать. Но что? Поблагодарить Нико за доставленное удовольствие? Да, наверное, не помешало бы. Но тем самым я косвенно дам ему понять, что простила за все. А я все-таки крайне возмущена моим похищением и все равно не желаю становиться его женой! Слишком это… внезапно, что ли.
— Я даже не знаю, что сказать, — прошептала я, решив быть откровенной с ним. Подумала немного и все-таки нехотя добавила: — Это было просто чудесно!
— По твоему тону не скажешь, что ты в восторге. — Нико недовольно качнул головой. В его глазах загорелись обиженные огоньки. Видимо, он ожидал от меня более искренней благодарности.
— Нет, мне правда очень понравилось! — поспешила я его заверить. — Просто… Как-то все это очень странно.
Странно! Да, вот то слово, которым я определила для себя поступок Нико и его манеру заниматься любовью. Наверное, впервые в жизни я встретила мужчину, который доставил удовольствие мне, но при этом совершенно не подумал о себе. Даже проклятый Лоренс, который по какой-то непонятной причине постоянно мне вспоминается, не был настолько великодушен. Он довел меня до вершины блаженства, но при этом и о себе не забыл.
— Я человек, скажем так, традиционных взглядов и искренне считаю, что основное действие должно происходит между будущими супругами лишь после свадьбы, — витиевато объяснился Нико. Затем широко ухмыльнулся и добавил, внимательно наблюдая при этом за моей реакцией: — Но это не мешает тебе отблагодарить меня таким же образом.
После чего откинулся на спину, явив всего себя, так сказать, в полной красе.
Понятия не имею, который раз за последний час я покраснела. Смешно прозвучит, но никогда прежде я не видела голого мужчину в такой близости от себя. С Диланом, моим женихом, все обычно происходило под одеялом и в полной темноте. Наверное, он даже не в курсе, какие родинки есть на моем теле, поскольку и сам ни разу не видел меня обнаженной при свете. Лоренс, безусловно, был более раскрепощен и свободен, но тусклого света свечей, горящих в его спальне, было явно недостаточно для того, чтобы во всех подробностях разглядеть его тело. Тогда как сейчас в окна вливался яркий свет зарождающегося дня.
Сначала я хотела с негодованием отказаться, встать и потребовать, чтобы Нико немедленно покинул комнату. Но почему-то мне было очень неловко. В конце концов, он сделал мне так приятно…
Мой взгляд скользнул по его телу. Да, стоило признать, сложен Нико был как надо. Худощавый, с рельефной мускулатурой, которая при этом не выглядела чрезмерной.
Моя рука словно против моей воли скользнула по его груди к плоскому животу. Испуганно замерла на полпути, когда я мысленно строго одернула себя. Беата, да что ты творишь!
— Ты так смотришь на меня, как будто впервые увидела голого мужчину. — Нико вдруг фыркнул от смеха.
— Вживую — действительно впервые, — хмуро пробормотала я. Нико аж поперхнулся от моей фразы, и я торопливо исправилась: — Я не имею в виду, что до этого глазела лишь на мертвых голых мужчин. Просто выразилась неправильно.
— Ты девственница? — недоверчиво переспросил он.
— Нет! — воскликнула я и раздраженно махнула рукой, раздосадованная, что надлежит давать объяснения в столь деликатной теме. — У меня был жених, и у меня все с ним было. Хм-м, по-дурацки звучит, правда? Ну, в общем, я с ним спала. Но…
— Но вы это делали в темноте и под одеялом, — догадливо завершил за меня Нико.
Я кивнула, мудро решив не рассказывать про Лоренса. С ним все как раз происходило далеко не столь целомудренно, я бы даже сказала — намного более развратно. Но до детального изучения тел друг друга мы так и не добрались.
— Поразительное дремучее невежество! — с таким чувством воскликнул Нико, как будто был потрясен моим признанием до глубины души. — Ну и дурак же твой жених! Как можно было заниматься любовью со столь красивой девушкой и по доброй воле лишить себя удовольствия зацеловать всю ее с головы до пяток!
Я смущенно опустила голову, польщенно зардевшись. А Нико умеет делать комплименты. Пожалуй, еще немного — и он на самом деле мне понравится. Удивительное дело, но даже смущение куда-то исчезло. Я даже не вспоминала о том, что по-прежнему неодета.
— Ладно, смотри дальше, — милостиво разрешил мне Нико и взял мою руку в свою. Провел моими пальцами по своему животу, щурясь от удовольствия. — Спрашивай, если что-нибудь непонятно.
Я немедленно уставилась на самый главный мужской орган, который сейчас величественно вздымался из треугольника жестких курчавых волос. Даже смешное признаться, что я впервые вижу его так близко и так ясно.
— Ну как? — горделиво поинтересовался Нико, проследив за моим взглядом. — Впечатляет?
— Ага, — честно призналась я, и молодой барон расплылся в широкой улыбке, которая, правда, тут же сползла с его губ, когда я вдруг брякнула: — Если честно, на редкость нелепо выглядит.
— Почему это — нелепо? — обиженно переспросил Нико, и его достоинство, словно оскорбленное моим нелестным определением, начало на глазах уменьшаться в размерах.
— Нет, я не имею в виду, что у тебя нелепый… — Я замялась и покраснела. Язык никак не поворачивался назвать простое слово из четырех букв. Поэтому я неопределенно взмахнула рукой и сделала еще одну попытку, которая тоже завершилась полным провалом: — Ну, что у тебя нелепый… Это нелепое… То есть, нелепое это…
— Что — это? — насмешливо переспросил Нико, без особых проблем догадавшись о причинах моего смущенного замешательства.
— Вот это. — Я ткнула пальцем в его орган, который, хоть слегка и утратил величественный вид, но продолжал еще выситься.
— Так, Беата, давай называть вещи своими именами. — Нико фыркнул от сдерживаемого с трудом смеха. Затем опять поймал мою руку и положил ее на предмет нашего разговора, который, почувствовав тепло моих пальцев, немедленно принялся твердеть и вновь увеличиваться в размерах. А Нико тем временем продолжал свою на редкость познавательную лекцию: — «Это» называется членом. На крайний случай — достоинством. Кое-кто величает жезлом наслаждения. Выбирай любой вариант, какой тебе более по нраву.
— Жезл наслаждения, — пробормотала я, впечатленная фантазией того, кто дал сему органу такое название.
— Так почему мой член нелепо выглядит? — вернулся Нико к тому, с чего мы начали наш разговор.
— Нет, я не говорила, что именно твой… — Я втянула в себя воздух и с усилием продолжила, — твой член нелепый. Я имела в виду, что этот орган, то бишь, достоинство как-то нелепо выглядит у всех мужчин. Болтается такая финтифлюшка спереди. Так и тянет оторвать.
Говоря все это, я продолжала держать руку на достоинстве Нико, поэтому почувствовала, как резко он отреагировал на мое признание. Прежде твердый и внушительный по размерам, он внезапно съежился и стал таким маленьким, что с легкостью уместился в моей ладони.
— Ой, — испуганно пискнула я, поскольку не ожидала такой реакции.
— Н-да, после таких слов у любого мужчины все опустится, — хмуро резюмировал Нико. — Беата, нашла, о чем говорить в постели! Ишь ты, оторвать ей кое-что хочется.
— Не кое-что, а член, — вернула я ему той же монетой. Невежливо ткнула пальцем в его достоинство, желая, чтобы барон понял, о чем я говорю: — Ну посмотри же! В самом деле, такая висюлька забавная…
— Да у любого бы повис после твоих откровений, — огрызнулся Нико и поторопился спрятаться под покрывалом, явно покоробленный моими откровениями. Задумчиво добавил: — Кажется, теперь я понимаю, почему твой жених предпочитал не показываться тебе голым при свете.
— Ты обиделся, — скорее утвердительно, чем вопросительно протянула я. — Прости, пожалуйста. Сама не знаю, почему сказала тебе это.
— Да нет, все в порядке, — отозвался Нико, и улыбка вновь вернулась на его губы. — Наоборот, я даже рад, что ты преодолела свое смущение и поговорила со мной на столь откровенную тему. Это значит, что ты перестаешь видеть во мне врага и начинаешь видеть друга. Между мужем и женой не может быть никаких секретов и недомолвок, особенно в столь интимных вопросах.
Теперь у меня испортилось настроение. Ну вот, зачем он опять заговорил про свадьбу? Не хочу я становиться баронессой Бриан! По крайней мере, не таким образом. Полагаю, если бы мы с Нико встретились в обычной ситуации, он бы начал ухаживать за мной, а потом, через некоторое время, сделал предложение, то я бы не имела ничего против. Но мне не нравится, когда меня ставят перед решением. Мол, будешь моей женой — и все тут. Причем свадьба уже через день, а твое мнение на сей счет никого не волнует. Вот почему Нико так поступает? Как будто не понимает, как сильно меня злит его твердая убежденность в собственной правоте.
— Я не могу ждать, Беата, — проговорил Нико, каким-то чудом угадав мои мысли в этот момент. — Прости, но не могу. Ты должна стать моей женой. Иначе Ильза доберется до тебя, а я не желаю твоей смерти.
Я угрюмо вздохнула, не впечатленная его словами. Впрочем, я прекрасно понимала, что не стоит затевать очередной бессмысленный спор. Нико все равно останется при своем мнении. Он не желает обращаться за помощью к властям, поскольку у самого рыльце в пушку, и собирается решить эту проблему в одиночку. А для этого ему необходимо, чтобы я стала баронессой Бриан.
— Ладно, не будем о грустном, а то я чувствую, что мы опять поссоримся. — Нико, по-прежнему стыдливо придерживая покрывало около бедер, встал, прежде легонько чмокнув меня в плечо. Посмотрел на меня сверху вниз и добавил с иронией: — Пожалуй, отложим наш урок сексуального просвещения на потом. Мне надо переварить твои откровения. Отдыхай, Беата. Тебе необходимо хорошенько выспаться после столь тяжелых испытаний, поскольку сегодня вечером ты станешь моей женой. Поверь, в первую брачную ночь тебе спать не придется. И вряд ли после этого ты посмеешь и дальше называть мужской член нелепой финтифлюшкой.
Если честно, прозвучало это как угроза.
