— Бернард, покажи свое главное достоинство, — приказал Лутес. — Пусть наша гостья воочию увидит, с чем ей придется познакомиться, если я заподозрю ее во лжи.
Горбун восторженно угукнул и с готовностью потянул штаны вниз. Почти сразу я осознала, что нижнее белье мерзкий карлик не носит. И он с нескрываемой гордостью продемонстрировал мне свое главное достоинство, если выражаться языком Лутеса. А говоря проще — показал свой член.
Стоило признать: Бернард действительно мог им гордиться. Размеры сего органа у него поистине устрашали. А еще устрашало то, какие язвы покрывали его. По всей видимости, горбун болел какой-то постыдной болезнью, причем в уже запущенной стадии.
— Хорош, правда? — спросил у меня Лутес. — И ты даже не представляешь, сколько он может не кончать! Я однажды засек ради интереса время. На втором часу пришлось прекратить эксперимент, потому что девка, которую я отдал Бернарду на развлечения, потеряла сознание. Правда, она и до того момента теряла сознание, но ее удавалось парой оплеух привести в чувство, после чего Бернард продолжал. Однако в последний раз это не получилось сделать, поэтому, можно сказать, девица еще легко отделалась. Будет знать в следующий раз, как злить меня.
Это было настолько отвратительно, что я не могла поверить собственным ушам. Но куда сильнее меня поражало то, с каким равнодушием Лутес рассказывал о наказании. Словно не видел в случившемся ничего выходящего за рамки.
— Понятия не имею, где эта девка сейчас, — завершил с легким вздохом Лутес. — Я приказал выкинуть ее в ближайшую сточную канаву. У моего заведения очень хорошая репутация. Заразных мы тут не держим. Что же насчет Бернарда… Он особая история. Сам не хочет лечиться. Утверждает, будто болезнь обострила его чувства и многократно увеличила наслаждение от секса.
Бернард опять гыгыкнул, будто его чем-то рассмешила последняя фраза господина. И его член начал медленно, но верно подниматься.
Я отвела глаза, не в силах наблюдать за столь тошнотворным зрелищем.
— О, Бернард возбудился! — радостно воскликнул Лутес. — Отлично. Быть может, дать ему немного поразвлечься с тобой? А потом продолжим беседу.
Я вздрогнула от ужаса. С ужасом покосилась на Бернарда, который щерился во весь свой гнилозубый рот, перевела взгляд на его достоинство, более напоминающее самую настоящую дубинку. И опять изо всех сил дернула руки, силясь освободить хотя бы одну. Нет, только не это! Я не переживу подобного унижения!
— Впрочем, нет. — Лутес покачал головой. — Иногда Бернард входит в такой раж, что остановить его чрезвычайно трудно. Да и ты девица слишком смазливая для него.
После чего резко встал, порывистым движением едва не опрокинув стул. Подошел ко мне и плавным движением провел по моей ноге от самой щиколотки до бедра.
Я прикусила губу, чувствуя, как ползет вверх ткань платья, обнажая меня.
— Очень смазливая, — медленно повторил Лутес, и его светлые глаза потемнели от желания.
Теперь его рука переместилась к моей груди. Он дернул шнуровку корсета, распустив его до предела. Его пальцы тут же беззастенчиво нырнули в вырез, погладили нежную кожу. А затем он с силой ущипнул меня за сосок.
Я взвизгнула от боли. Забилась, силясь хоть немного ослабить ремни, которые удерживали мои руки. Как же я хочу сейчас дотянуться до кулона! И куда запропастился этот проклятый Кристиан? Почему он бросил меня в лапах этого извращенца?
— И голосок у тебя приятный, — с хриплым придыханием выдохнул Лутес. — Так и представляю уже, как ты будешь кричать и извиваться, когда я займусь тобой всерьез. Или тебе больше по нраву Бернард?
Сказав это, он с силой рванул на мне платье. Тонкая ткань с легким треском поддалась. Мгновение — и платье оказалось разорвано до пояса.
Я взвизгнула опять, когда Лутес подцепил пальцами тонкие бретельки нижнего белья.
— Я все расскажу вам, господин! — затараторила, силясь отсрочить неминуемый момент моего полного обнажения и того, что последует за этим. — Спрашивайте, что угодно!
— С вопросами я могу и подождать, — отметил Лутес. Но, хвала всем небесам, перестал рвать на мне одежду. Вместо этого он опять подтянул стул и уселся на него. Снисходительно потрепал меня по обнаженному бедру и резко спросил: — Ну и как ты заполучила в слуги демона? Верно говорят, что приучить их можно только сексом?
— Нет, мой отец — могущественный колдун, — с достоинством возразила я, подумав, что, возможно, удастся запугать Лутеса. — Кристиан — его хороший знакомый.
— Могущественный колдун? — Лутес презрительно фыркнул. — Верится, уж прости, с трудом. Почему тогда он не торопится на помощь к своей ненаглядной дочке?
Я промолчала. Увы, на этот вопрос у меня не было ответа. Самой очень бы хотелось узнать о причинах странного бездействия отца и не менее загадочного исчезновения Кристиана.
— Быть может, ты мне врешь? — предположил Лутес, так и не дождавшись от меня каких-либо слов. Недовольно покачал головой, ласково проговорив: — Учти, моя милая. Лгуний я не люблю больше всего на свете. Если я пойму, что ты пытаешься обмануть меня, то, поверь, наказание будет таковым, что вскоре ты начнешь мечтать об объятиях Бернарда.
— Но это правда! — с пылом воскликнула я. — Быть может, вы слышали про Ардгала Байла…
Я поняла, что совершила ошибку, еще не договорив фразу. Глаза Лутеса хищно сузились, и я испуганно осеклась. О да, он наверняка слышал имя моего отца. Только сдается, что это не означает ничего хорошего для меня.
— Стало быть, ты утверждаешь, будто являешься дочерью Ардгала Байла, — медленно протянул Лутес. — А зовут тебя, случаем, не Ильза?
Ильза? Я недоуменно кашлянула, услышав имя старшей сестры, едва не убившей меня не так давно. Получается, Лутес знает ее.
— Впрочем, это не имеет никакого значения. — Лутес не стал дожидаться моего ответа, а встал. Протянул, глядя на меня сверху вниз с явным отвращением: — Если твой отец — Ардгал, то ему не составит труда вылечить любимую дочурку. Пожалуй, стоит дать Бернарду желаемое, а то, бедняга, уже исстрадался. Ему удовольствие, а тебе и твоему папеньке будет неплохой урок. А после продолжим беседу о твоих родственниках, если, конечно, ты еще будешь в состоянии разговаривать.
И отошел в сторону, сухо бросив заскучавшему было Бернарду:
— Приступай! И потрудись над ней на славу.
Горбун встрепенулся и вновь расплылся в широкой щербатой ухмылке. Его поникшей было член мгновенно окреп и вздыбился. Правда, по вполне понятным причинам меня это совершенно не обрадовало.
Было очевидно, что Лутеса не имеет никакого смысла упрашивать передумать. По всей видимости, у него на мою сестру и отца давняя серьезная обида. Но осознание того, что меня сейчас изнасилует какой-то уродец, страдающий от постыдной болезни, была невыносимой.
— Мамочки, — прошептала я, круглыми от ужаса глазами уставившись на Бернарда.
Тот с явным вожделением протянул к моей груди донельзя грязные руки с обломанными черными ногтями. И я с приглушенным всхлипом отвращения зажмурилась. Пожалуй, еще никогда прежде я не попадала в настолько безвыходную ситуацию.
Вонь давно немытого тела наполнил мои ноздри. Я вся напряглась в ожидании прикосновения. Но вдруг…
Магическая искра, до сего момента спокойно плавающая под потолком и освещающая все действие, внезапно с оглушительным треском взорвалась. При этом она так ярко вспыхнула, что мне стало больно, хотя я по-прежнему старательно жмурилась. Где-то неподалеку с чувством выругался Лутес, Бернард забормотал что-то обиженно-неразборчивое.
«Кристиан, — промелькнуло в моей голове. — Он все-таки вернулся за мной!»
Но, как выяснилось мгновением позже, я ошибалась. Раздался голос, при звуках которого меня сначала бросило в дрожь, а затем и в жар.
— При малейшем сопротивлении я буду вынужден применить силу.
Опять загорелся свет, правда, теперь намного тусклее. Раздался топот множества ног, и, заинтригованная, я приоткрыла один глаз, желая выяснить, что же все-таки происходит. Неужели мне не послышалось, и я сейчас увижу Лоренса? Кристиан ведь говорил мне, что после пожара в лавке мой жених предпочитал не показываться на публике.
Правда, от увиденного я тут же распахнула оба глаза.
Прежде просторное помещение казалось сейчас просто крошечным из-за множества набившегося сюда народа. И у каждого мужчины на груди была приколота блестящая бляха королевского мага.
А впереди всех стоял Лоренс. Я совершенно в этом не сомневалась. Слишком знакома мне была эта фигура и эта манера чуть сутулиться. Правда, его лицо я никак не могла разглядеть, поскольку на него падала широкая тень от шляпы.
Лоренс сделал шаг вперед и повторил, обращаясь, по всей видимости, к Лутесу, который, ошеломленный, застыл на месте:
— И без глупостей, прошу.
Но Лоренс, увы, допустил ошибку. Не за Лутесом ему надлежало следить в этой ситуации.
Бернард, осознав, что так не получит желаемого, негодующе взвыл. И прыгнул на меня сверху с самыми недвусмысленными намерениями.
А теперь взвыла уже я, ощутив, как к внутренней стороне моих бедер прикоснулось что-то мерзко-склизкое. Ой, даже не хочу думать, что это было!
Но главное испытание было впереди. Бернард приник своими губами к моей шее, и я с содроганием почувствовала, как его мокрый язык скользнул по ключице.
— Лоренс! — завопила я, срывая горло. — Убери его с меня, прошу!
Тут же горбун взмыл в воздух, смешно задрыгав ногами и руками. И неведомая сила легко откинула его в сторону, после чего Бернард пролетел весь зал и ударился в стену около камина. Безжизненно сполз на пол, с грохотом опрокинув на себя подставку с клеймами. Уронил голову на грудь, и я увидела, как из его рта потекла тоненькая струйка крови.
Лутес проследил за полетом своего слуги совершенно спокойно, не дернув и бровью. Затем посмотрел на Лоренса и негромко заметил:
— Вам не кажется, господин королевский дознаватель, что вы несколько превышаете свои полномочия?
— В допросную его, — кинул Лоренс одному из своих сопровождающих.
Мужчина кивнул, и через мгновение Лутеса вывели прочь. Впрочем, тот и не думал сопротивляться, осознав, что тем самым сделает лишь хуже для себя.
— О Лоренс, — протянула я, почувствовав, как мои глаза наполняются слезами облегчения.
Но следующий поступок моего жениха потряс меня до глубины души. Я ожидала, что он немедленно кинется ко мне, развяжет и прикроет камзолом мою наготу. Но вместо этого он все с той же ледяным равнодушием повелел еще одному своему спутнику:
— Займись девушкой.
— Прикажете сопроводить ее в ваш особняк? — с глубоким поклоном уточнил тот.
— Нет, с какой стати? — Лоренс пожал плечами, словно искренне удивленный таким вопросом. — В другую допросную ее.
— Лоренс, — потрясенно выдохнула я, когда до меня дошел весь смысл его распоряжения.
Но тот даже не взглянул на меня. Развернулся и вышел прочь из этого подвала, который, к моему величайшему облегчению, так и не стал местом моего унижения и позора.
Я и представить себе не могла, что вся эта сцена отображается в огромном зеркале, которое стояло в кабинете Ардгала Байла.
Полудемон и Кристиан спокойно проводили взглядами уходящего Лоренса. Затем зеркальная поверхность потемнела, и Ардгал повернулся к Кристиану, который с удобством расположился в его кресле.
— Ну? — с явным неудовольствием вопросил он. — Как-то не похоже, что Лоренс Вигорд все еще питает какие-то чувства к моей дочери. Он приказал отправить ее в допросную!
— И что? — Кристиан меланхолично пожал плечами. — Зато чуть ранее он чуть не сломал горбуну шею за то, что тот осмелился прикоснуться к Беате.
— Я бы сам с огромным удовольствием занялся и этим Бернардом, и владельцем борделя, — протянул Ардгал, и его глаза хищно блеснули. Кровожадно добавил: — И занялся бы так усердно, что про их наказание сложили бы легенды в назидании другим.
Кристиан промолчал. По всей видимости, его мысли сейчас занимало совсем иное.
— А согласитесь, моя дочь вас удивила, — с легкой ноткой гордости заявил Ардгал. — Она все-таки поцеловала вас. Поцеловала несмотря на то, что в тот момент вы были в облике демона.
— Это ничего не меняет, — чуть поморщившись, перебил его Кристиан. — Да, если бы Беата нарушила условия договора, то тем самым попала бы под полную мою власть. Сейчас она сохраняет свободу воли и действий. Не скрою, это немного усложняет мою задачу. Но тем интереснее.
— Однако позвольте спросить: что было бы, если бы ваш план сорвался? — полюбопытствовал Ардгал. — Лоренс мог бы и не успеть. Я бы не стал спокойно наблюдать за тем, как какой-то отвратительный тип насилует мою дочь!
— Я не люблю сослагательное наклонение, — резко ответил Кристиан. — Что было бы, если бы… Лоренс успел. И на этом точка.
— Да, но… — попытался все-таки настоять на получении ответа Ардгал.
Удивительное дело, но полудемон сразу же стушевался, едва только Кристиан бросил на него взгляд. Опустил голову и стал похожим на провинившегося ребенка. Правда, это впечатление немного портили рога на его голове.
Чем дольше Кристиан смотрел на Ардгала, тем больше последний волновался. Наконец, он не выдержал и негромко проговорил:
— Прошу простить меня.
И, не дожидаясь повеления, выскользнул прочь из своего кабинета.
По губам Кристиана мелькнула снисходительная усмешка. Он покачал головой и вновь все свое внимание обратил к зеркалу, поверхность которого как раз начала просветляться.
— Ну-с, посмотрим, господин Лоренс Вигорд, насколько вы обижены на любимую девушку, — пробормотал он.
ОДНИ ВОПРОСЫ
Хвала небесам, дознаватель, которому Лоренс поручил препроводить меня в загадочную и пугающую одним названием допросную, оказался славным малым. Он даже не пытался скрыть, что не в восторге от этого назначения, и по мере сил и возможностей постарался позаботиться обо мне.
Первым делом он развязал меня. Я тут же застонала и заохала на все лады. Руки и ноги были так туго перехвачены ремнями, что онемели за это время. И сейчас казалось, будто в моих жилах начал пульсировать огонь — так болезненно восстанавливалось кровообращение. Но дознаватель, который, кстати, почти сразу представился и попросил звать просто Иградом, был настолько любезен, что применил чары. Сиреневое облачко заклинания мгновенно впиталось в широкие багрово-черные полосы, оставшиеся на моей коже после снятия уз. И боль утихла.
Затем Иград бережно накинул на мои плечи теплый плащ, раздобытый невесть где. При этом он так трогательно старался не обращать внимания на мою грудь, видневшуюся в прорехах разорванного платья, что мне невольно стало смешно. Интересно, сколько ему лет? Такое чувство, будто только исполнилось двадцать. Русые волосы всклочены, словно он не успел причесаться после сна, в серых глазах горит сочувствие.
— Прошу, следуйте за мной, — официальным тоном распорядился Иград, когда я потуже затянула завязки плаща. Правда, тут же осекся и жалобно добавил: — Пожалуйста. И не обижайтесь на меня, месс Беата. Я не могу пойти против приказа начальства.
— Ничего страшного, — заверила его я. — Я все понимаю.
И я действительно не держала зла на бедного мальчика, вынужденного против воли играть роль моего сопровождающего в темницу. А вот поведение Лоренса оставалось для меня загадкой.
Горбун восторженно угукнул и с готовностью потянул штаны вниз. Почти сразу я осознала, что нижнее белье мерзкий карлик не носит. И он с нескрываемой гордостью продемонстрировал мне свое главное достоинство, если выражаться языком Лутеса. А говоря проще — показал свой член.
Стоило признать: Бернард действительно мог им гордиться. Размеры сего органа у него поистине устрашали. А еще устрашало то, какие язвы покрывали его. По всей видимости, горбун болел какой-то постыдной болезнью, причем в уже запущенной стадии.
— Хорош, правда? — спросил у меня Лутес. — И ты даже не представляешь, сколько он может не кончать! Я однажды засек ради интереса время. На втором часу пришлось прекратить эксперимент, потому что девка, которую я отдал Бернарду на развлечения, потеряла сознание. Правда, она и до того момента теряла сознание, но ее удавалось парой оплеух привести в чувство, после чего Бернард продолжал. Однако в последний раз это не получилось сделать, поэтому, можно сказать, девица еще легко отделалась. Будет знать в следующий раз, как злить меня.
Это было настолько отвратительно, что я не могла поверить собственным ушам. Но куда сильнее меня поражало то, с каким равнодушием Лутес рассказывал о наказании. Словно не видел в случившемся ничего выходящего за рамки.
— Понятия не имею, где эта девка сейчас, — завершил с легким вздохом Лутес. — Я приказал выкинуть ее в ближайшую сточную канаву. У моего заведения очень хорошая репутация. Заразных мы тут не держим. Что же насчет Бернарда… Он особая история. Сам не хочет лечиться. Утверждает, будто болезнь обострила его чувства и многократно увеличила наслаждение от секса.
Бернард опять гыгыкнул, будто его чем-то рассмешила последняя фраза господина. И его член начал медленно, но верно подниматься.
Я отвела глаза, не в силах наблюдать за столь тошнотворным зрелищем.
— О, Бернард возбудился! — радостно воскликнул Лутес. — Отлично. Быть может, дать ему немного поразвлечься с тобой? А потом продолжим беседу.
Я вздрогнула от ужаса. С ужасом покосилась на Бернарда, который щерился во весь свой гнилозубый рот, перевела взгляд на его достоинство, более напоминающее самую настоящую дубинку. И опять изо всех сил дернула руки, силясь освободить хотя бы одну. Нет, только не это! Я не переживу подобного унижения!
— Впрочем, нет. — Лутес покачал головой. — Иногда Бернард входит в такой раж, что остановить его чрезвычайно трудно. Да и ты девица слишком смазливая для него.
После чего резко встал, порывистым движением едва не опрокинув стул. Подошел ко мне и плавным движением провел по моей ноге от самой щиколотки до бедра.
Я прикусила губу, чувствуя, как ползет вверх ткань платья, обнажая меня.
— Очень смазливая, — медленно повторил Лутес, и его светлые глаза потемнели от желания.
Теперь его рука переместилась к моей груди. Он дернул шнуровку корсета, распустив его до предела. Его пальцы тут же беззастенчиво нырнули в вырез, погладили нежную кожу. А затем он с силой ущипнул меня за сосок.
Я взвизгнула от боли. Забилась, силясь хоть немного ослабить ремни, которые удерживали мои руки. Как же я хочу сейчас дотянуться до кулона! И куда запропастился этот проклятый Кристиан? Почему он бросил меня в лапах этого извращенца?
— И голосок у тебя приятный, — с хриплым придыханием выдохнул Лутес. — Так и представляю уже, как ты будешь кричать и извиваться, когда я займусь тобой всерьез. Или тебе больше по нраву Бернард?
Сказав это, он с силой рванул на мне платье. Тонкая ткань с легким треском поддалась. Мгновение — и платье оказалось разорвано до пояса.
Я взвизгнула опять, когда Лутес подцепил пальцами тонкие бретельки нижнего белья.
— Я все расскажу вам, господин! — затараторила, силясь отсрочить неминуемый момент моего полного обнажения и того, что последует за этим. — Спрашивайте, что угодно!
— С вопросами я могу и подождать, — отметил Лутес. Но, хвала всем небесам, перестал рвать на мне одежду. Вместо этого он опять подтянул стул и уселся на него. Снисходительно потрепал меня по обнаженному бедру и резко спросил: — Ну и как ты заполучила в слуги демона? Верно говорят, что приучить их можно только сексом?
— Нет, мой отец — могущественный колдун, — с достоинством возразила я, подумав, что, возможно, удастся запугать Лутеса. — Кристиан — его хороший знакомый.
— Могущественный колдун? — Лутес презрительно фыркнул. — Верится, уж прости, с трудом. Почему тогда он не торопится на помощь к своей ненаглядной дочке?
Я промолчала. Увы, на этот вопрос у меня не было ответа. Самой очень бы хотелось узнать о причинах странного бездействия отца и не менее загадочного исчезновения Кристиана.
— Быть может, ты мне врешь? — предположил Лутес, так и не дождавшись от меня каких-либо слов. Недовольно покачал головой, ласково проговорив: — Учти, моя милая. Лгуний я не люблю больше всего на свете. Если я пойму, что ты пытаешься обмануть меня, то, поверь, наказание будет таковым, что вскоре ты начнешь мечтать об объятиях Бернарда.
— Но это правда! — с пылом воскликнула я. — Быть может, вы слышали про Ардгала Байла…
Я поняла, что совершила ошибку, еще не договорив фразу. Глаза Лутеса хищно сузились, и я испуганно осеклась. О да, он наверняка слышал имя моего отца. Только сдается, что это не означает ничего хорошего для меня.
— Стало быть, ты утверждаешь, будто являешься дочерью Ардгала Байла, — медленно протянул Лутес. — А зовут тебя, случаем, не Ильза?
Ильза? Я недоуменно кашлянула, услышав имя старшей сестры, едва не убившей меня не так давно. Получается, Лутес знает ее.
— Впрочем, это не имеет никакого значения. — Лутес не стал дожидаться моего ответа, а встал. Протянул, глядя на меня сверху вниз с явным отвращением: — Если твой отец — Ардгал, то ему не составит труда вылечить любимую дочурку. Пожалуй, стоит дать Бернарду желаемое, а то, бедняга, уже исстрадался. Ему удовольствие, а тебе и твоему папеньке будет неплохой урок. А после продолжим беседу о твоих родственниках, если, конечно, ты еще будешь в состоянии разговаривать.
И отошел в сторону, сухо бросив заскучавшему было Бернарду:
— Приступай! И потрудись над ней на славу.
Горбун встрепенулся и вновь расплылся в широкой щербатой ухмылке. Его поникшей было член мгновенно окреп и вздыбился. Правда, по вполне понятным причинам меня это совершенно не обрадовало.
Было очевидно, что Лутеса не имеет никакого смысла упрашивать передумать. По всей видимости, у него на мою сестру и отца давняя серьезная обида. Но осознание того, что меня сейчас изнасилует какой-то уродец, страдающий от постыдной болезни, была невыносимой.
— Мамочки, — прошептала я, круглыми от ужаса глазами уставившись на Бернарда.
Тот с явным вожделением протянул к моей груди донельзя грязные руки с обломанными черными ногтями. И я с приглушенным всхлипом отвращения зажмурилась. Пожалуй, еще никогда прежде я не попадала в настолько безвыходную ситуацию.
Вонь давно немытого тела наполнил мои ноздри. Я вся напряглась в ожидании прикосновения. Но вдруг…
Магическая искра, до сего момента спокойно плавающая под потолком и освещающая все действие, внезапно с оглушительным треском взорвалась. При этом она так ярко вспыхнула, что мне стало больно, хотя я по-прежнему старательно жмурилась. Где-то неподалеку с чувством выругался Лутес, Бернард забормотал что-то обиженно-неразборчивое.
«Кристиан, — промелькнуло в моей голове. — Он все-таки вернулся за мной!»
Но, как выяснилось мгновением позже, я ошибалась. Раздался голос, при звуках которого меня сначала бросило в дрожь, а затем и в жар.
— При малейшем сопротивлении я буду вынужден применить силу.
Опять загорелся свет, правда, теперь намного тусклее. Раздался топот множества ног, и, заинтригованная, я приоткрыла один глаз, желая выяснить, что же все-таки происходит. Неужели мне не послышалось, и я сейчас увижу Лоренса? Кристиан ведь говорил мне, что после пожара в лавке мой жених предпочитал не показываться на публике.
Правда, от увиденного я тут же распахнула оба глаза.
Прежде просторное помещение казалось сейчас просто крошечным из-за множества набившегося сюда народа. И у каждого мужчины на груди была приколота блестящая бляха королевского мага.
А впереди всех стоял Лоренс. Я совершенно в этом не сомневалась. Слишком знакома мне была эта фигура и эта манера чуть сутулиться. Правда, его лицо я никак не могла разглядеть, поскольку на него падала широкая тень от шляпы.
Лоренс сделал шаг вперед и повторил, обращаясь, по всей видимости, к Лутесу, который, ошеломленный, застыл на месте:
— И без глупостей, прошу.
Но Лоренс, увы, допустил ошибку. Не за Лутесом ему надлежало следить в этой ситуации.
Бернард, осознав, что так не получит желаемого, негодующе взвыл. И прыгнул на меня сверху с самыми недвусмысленными намерениями.
А теперь взвыла уже я, ощутив, как к внутренней стороне моих бедер прикоснулось что-то мерзко-склизкое. Ой, даже не хочу думать, что это было!
Но главное испытание было впереди. Бернард приник своими губами к моей шее, и я с содроганием почувствовала, как его мокрый язык скользнул по ключице.
— Лоренс! — завопила я, срывая горло. — Убери его с меня, прошу!
Тут же горбун взмыл в воздух, смешно задрыгав ногами и руками. И неведомая сила легко откинула его в сторону, после чего Бернард пролетел весь зал и ударился в стену около камина. Безжизненно сполз на пол, с грохотом опрокинув на себя подставку с клеймами. Уронил голову на грудь, и я увидела, как из его рта потекла тоненькая струйка крови.
Лутес проследил за полетом своего слуги совершенно спокойно, не дернув и бровью. Затем посмотрел на Лоренса и негромко заметил:
— Вам не кажется, господин королевский дознаватель, что вы несколько превышаете свои полномочия?
— В допросную его, — кинул Лоренс одному из своих сопровождающих.
Мужчина кивнул, и через мгновение Лутеса вывели прочь. Впрочем, тот и не думал сопротивляться, осознав, что тем самым сделает лишь хуже для себя.
— О Лоренс, — протянула я, почувствовав, как мои глаза наполняются слезами облегчения.
Но следующий поступок моего жениха потряс меня до глубины души. Я ожидала, что он немедленно кинется ко мне, развяжет и прикроет камзолом мою наготу. Но вместо этого он все с той же ледяным равнодушием повелел еще одному своему спутнику:
— Займись девушкой.
— Прикажете сопроводить ее в ваш особняк? — с глубоким поклоном уточнил тот.
— Нет, с какой стати? — Лоренс пожал плечами, словно искренне удивленный таким вопросом. — В другую допросную ее.
— Лоренс, — потрясенно выдохнула я, когда до меня дошел весь смысл его распоряжения.
Но тот даже не взглянул на меня. Развернулся и вышел прочь из этого подвала, который, к моему величайшему облегчению, так и не стал местом моего унижения и позора.
***
Я и представить себе не могла, что вся эта сцена отображается в огромном зеркале, которое стояло в кабинете Ардгала Байла.
Полудемон и Кристиан спокойно проводили взглядами уходящего Лоренса. Затем зеркальная поверхность потемнела, и Ардгал повернулся к Кристиану, который с удобством расположился в его кресле.
— Ну? — с явным неудовольствием вопросил он. — Как-то не похоже, что Лоренс Вигорд все еще питает какие-то чувства к моей дочери. Он приказал отправить ее в допросную!
— И что? — Кристиан меланхолично пожал плечами. — Зато чуть ранее он чуть не сломал горбуну шею за то, что тот осмелился прикоснуться к Беате.
— Я бы сам с огромным удовольствием занялся и этим Бернардом, и владельцем борделя, — протянул Ардгал, и его глаза хищно блеснули. Кровожадно добавил: — И занялся бы так усердно, что про их наказание сложили бы легенды в назидании другим.
Кристиан промолчал. По всей видимости, его мысли сейчас занимало совсем иное.
— А согласитесь, моя дочь вас удивила, — с легкой ноткой гордости заявил Ардгал. — Она все-таки поцеловала вас. Поцеловала несмотря на то, что в тот момент вы были в облике демона.
— Это ничего не меняет, — чуть поморщившись, перебил его Кристиан. — Да, если бы Беата нарушила условия договора, то тем самым попала бы под полную мою власть. Сейчас она сохраняет свободу воли и действий. Не скрою, это немного усложняет мою задачу. Но тем интереснее.
— Однако позвольте спросить: что было бы, если бы ваш план сорвался? — полюбопытствовал Ардгал. — Лоренс мог бы и не успеть. Я бы не стал спокойно наблюдать за тем, как какой-то отвратительный тип насилует мою дочь!
— Я не люблю сослагательное наклонение, — резко ответил Кристиан. — Что было бы, если бы… Лоренс успел. И на этом точка.
— Да, но… — попытался все-таки настоять на получении ответа Ардгал.
Удивительное дело, но полудемон сразу же стушевался, едва только Кристиан бросил на него взгляд. Опустил голову и стал похожим на провинившегося ребенка. Правда, это впечатление немного портили рога на его голове.
Чем дольше Кристиан смотрел на Ардгала, тем больше последний волновался. Наконец, он не выдержал и негромко проговорил:
— Прошу простить меня.
И, не дожидаясь повеления, выскользнул прочь из своего кабинета.
По губам Кристиана мелькнула снисходительная усмешка. Он покачал головой и вновь все свое внимание обратил к зеркалу, поверхность которого как раз начала просветляться.
— Ну-с, посмотрим, господин Лоренс Вигорд, насколько вы обижены на любимую девушку, — пробормотал он.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ОДНИ ВОПРОСЫ
Хвала небесам, дознаватель, которому Лоренс поручил препроводить меня в загадочную и пугающую одним названием допросную, оказался славным малым. Он даже не пытался скрыть, что не в восторге от этого назначения, и по мере сил и возможностей постарался позаботиться обо мне.
Первым делом он развязал меня. Я тут же застонала и заохала на все лады. Руки и ноги были так туго перехвачены ремнями, что онемели за это время. И сейчас казалось, будто в моих жилах начал пульсировать огонь — так болезненно восстанавливалось кровообращение. Но дознаватель, который, кстати, почти сразу представился и попросил звать просто Иградом, был настолько любезен, что применил чары. Сиреневое облачко заклинания мгновенно впиталось в широкие багрово-черные полосы, оставшиеся на моей коже после снятия уз. И боль утихла.
Затем Иград бережно накинул на мои плечи теплый плащ, раздобытый невесть где. При этом он так трогательно старался не обращать внимания на мою грудь, видневшуюся в прорехах разорванного платья, что мне невольно стало смешно. Интересно, сколько ему лет? Такое чувство, будто только исполнилось двадцать. Русые волосы всклочены, словно он не успел причесаться после сна, в серых глазах горит сочувствие.
— Прошу, следуйте за мной, — официальным тоном распорядился Иград, когда я потуже затянула завязки плаща. Правда, тут же осекся и жалобно добавил: — Пожалуйста. И не обижайтесь на меня, месс Беата. Я не могу пойти против приказа начальства.
— Ничего страшного, — заверила его я. — Я все понимаю.
И я действительно не держала зла на бедного мальчика, вынужденного против воли играть роль моего сопровождающего в темницу. А вот поведение Лоренса оставалось для меня загадкой.
