Он стянул с себя капюшон и, сложив руки на груди, хмуро уставился на меня.
— Локи? — еще раз переспросила я.
Он только закатил глаза и притопнул ногой, отчего юбки всколыхнулись.
Он был высоким, имел мужественное лицо с веснушками, ежик рыжих волос и… женское платье под черным плащом. Несмотря на ситуацию, выглядело это невероятно комично, и так посчитала не только я.
— Хм… — раздалось из темного угла. — Хм…хм…
А потом оглушительный хохот раскатился по камере. Катрин напряглась и насторожилась, а вот Локи выглядел крайне растерянно. Он мог не увидеть Лили из-за капюшона, но почему он ее не почувствовал?
— Ой, не могу, — всхлипывала девушка, так и не показавшись на глаза гостям. — Сейчас умру. Ха-ха-ха.
— Лили, нас услышат, — шикнула я, сама едва сдерживаясь.
— Лили? — задрала брови Катрин.
Я лишь пожала плечами.
— Локи прав, надо торопиться, — взяла себя в руки Катрин и принялась раздеваться.
Это было так странно, что даже Лили замолчала и осторожно выбралась из своего угла. Мы во все глаза смотрели на то, как девушка, сняв плащ, принялась стаскивать платье.
— Ну, что смотрите? Помогите.
Но мы, как два болванчика, лишь кивнули и не сдвинулись с места.
— Что вы делаете? — не выдержала я.
— Меняюсь с тобой местами, — загадочное заявление прозвучало глухо из-за юбок, которые закрывали ее лицо.
— А как же Вы? Здесь останетесь?
— Конечно. Сюда зашли двое, двое и должны выйти. Поторапливайся, эти монашки лишь по определению терпеливы, на деле же они хуже, чем любопытные кумушки. А мне ничего не будет. Я из года в год одариваю этот монастырь, так что настоятельница не посмеет усомниться в моих словах.
— В каких? — проявила я любопытство.
— Скажу, что ты меня околдовала, — тихо рассмеялась она.
Мы с Лили словно очнувшись, бросились на помощь и в считаные секунды высвободили Катрин из вороха бархата. Локи учтиво отвернулся к двери, но все это время нетерпеливо постукивал ногой.
— Что стоишь? — спросила у меня Лили. — Скидывай платье.
Мы потратили несколько минут, чтобы поменяться одеждой и спрятать мои растрепанные волосы под капюшон плаща.
— Теперь идите, — отошла Катрин к стене, чтобы от двери не было видно ее лица и волос.
Лили порывисто меня обняла и от избытка чувств расцеловала в обе щеки.
— Счастливая, — шепнула она, склонив голову, чтобы я не могла увидеть блеснувшей слезинки.
Локи отрывисто выругался и, сделав шаг назад от двери, стал раздеваться.
— Ты что делаешь? — возмутилась Катрин. — Я тебя еле впихнула, второго такого подвига платье не выдержит.
— И не надо, — с облегчением сказал он, распустив стягивающие тесемки. — Не оставим же мы тут ее.
Локи кивнул на Лили и снял юбки через голову. Под женской одеждой у него были только брюки. Рыжая девушка, как завороженная, смотрела на его оголенный торс и кажется, впервые не знала, что сказать.
— Раздевайся, — прорычал он.
Лили вздрогнула и испугано уставилась на меня.
— Он…это…
— Оборотень, — подтвердила я ее догадку.
— С ума сойти, — выдохнула она.
А потом к всеобщему удивлению, подошла к Локи и ткнула пальцем ему в голую грудь. Локи вздрогнул всем телом и совершенно растерянно отступил назад. Желтый всполох в глазах сверкнул и потух так быстро, что возможно мне показалось.
— Настоящий, — как будто не веря самой себе, сказала Лили, а потом радостно взвизгнула. — Оборотень. Настоящий.
— Тццц, — шикнули мы в один голос.
Она зажала себе рот руками. Но от избытка чувств еще пару раз подпрыгнула, как ребенок, получивший подарок своей мечты.
— Раздевайся, — хрипло попросил еще раз Локи и отвернулся.
— Вы, правда, возьмете меня с собой?
— Возьмем, — подтвердила я, вытряхивая ее из одежды.
— Локи, если тебя здесь застанут, защитить не сможет ни Грей, ни даже сам король, — хмуро заметила Катрин, хотя и не пыталась нам помешать.
— Не застанут, — уверенно сказал Локи. — Мне лишь нужно, чтобы, когда ты вышла, замок остался открытым. Я, конечно, и так выберусь, но сломанная дверь вызовет подозрения. Попасть сюда сложно, а вот выйти не составит труда.
— Я постараюсь, — согласилась она с его планом.
— И еще. Не забудьте оставить мне мою лошадь и одежду, — уже меня попросил Локи.
Когда заскрипел засов двери, мы с Лили накинули капюшоны и шагнули друг к другу, чтобы по возможности загородить комнату от лишних глаз.
— Миледи, — открыла шире дверь монахиня.
Я постаралась как можно более величественно кивнуть и обрадовалась, что Лили высокая, и не так бросается в глаза ее отличие от Локи.
Путь к воротам оказался невероятно длинным. С трудом удавалось сдерживать себя и не кинуться бежать. Нас провожали монахини и еще несколько раз, поблагодарив за благодеяние, обещали молиться за спасение моей души. И мне не было стыдно за обман. Ни их показная благожелательность, ни фальшивые улыбки не могли обмануть меня после всего увиденного.
Я шла, размеренно шагая и надеясь, что несдержанная Лили не попытается напоследок выкинуть какой-нибудь фокус. Звук захлопнувшихся за моей спиной ворот навсегда останется в моей памяти.
Большая каменная глыба среди снежного поля. Безмолвная обитель тех, кого принято считать чистыми и пречистыми. Серые стены и пятно ворот, которые нельзя открыть снаружи. Даже если воспользоваться силой оборотня, то найти Рому в лабиринтах промозглых коридоров без свидетелей будет слишком сложно. Закрытая территория для любого, и нет оправдания нарушению непреложного закона, потому нас не должны видеть там. Так близко и так далеко находиться от Ромы было очень сложно. Но надо ждать, подмога близко.
Когда я отправлял письмо, то не был уверен в том, что получу положительный ответ. Слишком сильно я обидел Катрин, чтобы надеяться на ее согласие. Но она не была бы собой, если бы отказала в помощи. Как и прежде, горда и благородна.
Леди Муар не заставила себя долго ждать и в назначенное время заехала в заросли редких деревьев, где мы ее ожидали. С ней было лишь два проверенных стража и лакей, управляющий повозками, помеченными фамильным гербом.
— Здравствуй, Катрин, — кивнул ей, впервые на моей памяти не поцеловав в розовую щеку.
— Здравствуй, — столь же вежливый и сдержанный ответ.
— Извини, что потревожил, но обстоятельства сложились так, что я не могу обойтись без твоей помощи.
— К чему извинения, Грей? Ведь мы друзья.
Затаившаяся грусть в ее глазах лежала тяжелым грузом на моей совести. Она была по-прежнему прекрасна, и лишь отсутствие сияющей улыбки, говорило об ее отчуждении.
— Не надо, Грей, — вдруг почти зло сказала она.
— Что?
— Не надо смотреть на меня, как на покалеченного ребенка, — приглушив голос, чтобы никто не услышал, возмутилась она.
— Катрин…
Я не привык чувствовать себя виноватым или неуверенным. Но сейчас был именно такой случай. Слишком некрасиво и скомкано мы попрощались. Боялся неосторожным словом обидеть или сделать больно.
— Грей, прекрати, иначе я действительно обижусь, — криво улыбнулась она. — Мы оба знаем, что наша история и не могла закончиться по-другому.
Она слегка наклонилась вперед и погладила гриву своей лошади, как будто беря паузу, чтобы обдумать следующие слова.
— Я не жалею ни об едином дне, что мы провели вместе. Это была чудесная сказка. Но всего лишь сказка. Они имеют свойство заканчиваться, и не надо думать, что у нашей плохой конец. И не надо неуместного чувства вины.
— Мне не следовало этого начинать.
— Не смей меня обижать, — оборвала она меня. — Иначе решу, что я всего лишь постыдное воспоминание для тебя.
— Боже, Катрин, не говори ерунды, — на этот раз разозлился я.
— Я хочу, чтобы мы могли перешагнуть через это и идти дальше. Я могу, я готова.
И не было фальши в ее словах. Немного грусти, но ни капли сомнения.
Спрыгнув с лошади, я помог Катрин спешиться, после чего легко прижал хрупкую девушку к себе. Мой зверь встряхнулся, но недовольства не выразил.
— Светает, — раздался рядом голос Локи, — Пора.
— Да, пора, — улыбнулась Катрин ему.
— Леди Муар, рад видеть.
— Надеюсь, что это так, ведь то, что я собираюсь сделать, тебе не понравится.
Локи недоуменно на нее посмотрел, а мы с Катрин проказливо переглянулись.
— Ты ему еще не сказал?
— Нет.
— Не сказал, что? — заинтересовался Локи.
— Нужно, чтобы у нее была страховка на случай непредвиденных обстоятельств, — начал я. — Ты пойдешь с Катрин.
— В монастырь? Но я же мужчина, — изумился Локи.
— Мы это исправим, — рассмеялась Катрин, наслаждаясь его реакцией.
Еще не раз по замку будут ходить легенды о том, как грозного оборотня запихивали в женское платье. Локи честно пытался делать невозмутимое лицо, но время от времени вырывающиеся ругательства выдавали его с головой. Думаю, что если бы не едкое чувство вины, которое он нес, уговорить его на этот шаг было бы невозможно. Оставив Локи и Катрин, разбираться с этой проблемой, я отправился заниматься повозками. Все необходимое мы привезли с собой, и оставалось лишь переложить и закрепить груз.
Спустя совсем немного времени я провожал глазами закутанные в плащи фигуры, направляющиеся к монастырю, зная, что не могу лично проследить за тем, чтобы все прошло хорошо. Не могу сказать, что решение привлечь Катрин было легким. Совсем нет. Но не было никого другого, кому я мог доверить Рому. Добрая и честная Катрин никогда не опустится до предательства или удара в спину. Она не отступит, и не будет сомневаться, если решение уже принято.
Медленно поднимающееся солнце отсчитывало минуты, а я, как завороженный, смотрел на ворота монастыря в ожидании. Лошади переступали с ноги на ногу и пофыркивали в нетерпении. Воины тихо переговаривались и тревожно оглядывались на случай незваных гостей. А я, замерев, неподвижной каменной статуей стоял на одном месте, не замечая холода и ветра. Солнце еще даже не выглянуло из-за кончиков деревьев, а мне казалось, что прошла вечность. Почему же так долго?
Я понимал, что нужно время, чтобы Катрин могла незаметно и ненавязчиво подвести настоятельницу к нужной теме, но ждать было воистину невыносимо. Главное, что мы опередили Дилана. В этом я уже был уверен, ведь в противном случае Катрин и Локи бы уже вернулись.
С такого расстояния даже волк не смог бы услышать стука открывающегося засова, но я безошибочно почувствовал этот момент. Воздух словно затвердел, когда две фигуры в черных плащах вышли из-за стен монастыря. Стражники Муар, обступив их, помогли забраться на лошадей и, указывая путь, направили их в нашу сторону.
Не зависимо от расстояния, невзирая на обилие одежды и даже невозможность уловить аромат, я точно знал, что одна из фигур — моя Ромашка. Я это чувствовал, видел сердцем, ощущал душой. Никто и никогда не сможет узнать, каких титанических усилий мне стоило оставаться в укрытии и не броситься ей навстречу.
Лошади словно издеваясь, брели по глубокому снегу, растягивая мгновение нашего воссоединения. Я сжимал кулаки и закусывал губы, дожидаясь, когда она приблизится.
Кинулся бы навстречу, но на открытом месте она — легкая мишень, и я могу не успеть, если Дилан оставил поблизости своих наемников. Сейчас она под защитой чужих гербов и мы должны воспользоваться этим преимуществом.
Но оказалось, что не только я сгораю в нетерпении. Еще не добравшись до зарослей, Рома соскользнула с лошади и опрометью бросилась мне навстречу. Глубокий снег мешал бежать, и ей то и дело приходилось помогать себе руками. Ветер сорвал с нее капюшон, позволяя мне увидеть радость на ее лице.
Больше никакие уговоры уже не могли остановить ни меня, ни моего волка. За считаные секунды, преодолев последние метры, подхватил Ромашку на руки. Она повисла на мне, обхватив руками мою шею. Смеясь сквозь слезы, она покрывала поцелуями мое лицо, целовала везде, куда могла дотянутся.
Я же не мог ничего произнести. Онемев от переизбытка чувств, лишь вдыхал родной запах своей жены и заглядывал в ее глаза, не в силах оторваться. С трудом удавалось сдержаться и не сжать руки изо всех сил. Она то всхлипывала, то счастливо смеялась и, похоже, как и я не могла сказать хоть что-то связное.
Я только сейчас заметил, как холодно на ветру. Только сейчас с ее возвращением осознал, что не ощущал ничего, кроме пустоты и болезненного ожидания.
— Ромочка, — беззвучно одними губами произнес я.
И больше не в состоянии сдерживаться, впился в ее губы. Я целовал ее как умирающий от жажды, набредший на живительный источник. Пил ее дыхание и вдыхал ее выдохи, задыхаясь без них.
Секунды, минуты и часы мог бы простоять так. Несколько дней, как вечность. Расстояние, как смертельная болезнь разъедало душу и тело. А теперь все неважно. Она со мной, в моих руках. И не было сил сделать поцелуй мягче и нежнее. Не было сил оторваться от ее губ.
Отстранившись на мгновение, окинул ее жадным взглядом. Немного запыленное лицо, спутанные волосы, на щеках едва заметные дорожки от слез, но все равно бесконечно родная и любимая.
— С тобой все хорошо? Тебя не обижали? Тебе не сделали больно? — не зная какой вопрос важнее, я задавал их все, боясь услышать положительный ответ.
Оглядывая, ощупывая и пытаясь по глазам прочитать правду.
— Со мной все хорошо, — заверила Рома, не пряча глаза. — Только напугалась.
— Тебе не надо бояться. Никого. Никогда.
— Не буду, — пообещала она и погладила мою щеку ладонью, как будто тоже не верила, что я рядом.
А потом осмотрелась и нахмурилась.
— А где Гай? С ним что-то случилось? — волнение в ее голосе резануло мне слух.
— Ромочка, он в порядке. Остался в замке с Богданом, — поторопился заверить ее, чтобы прогнать тревогу с ее лица.
— Ли Бей что-то дал Богдану, я волнуюсь, — прозвучало не как вопрос, но я понимал, что это именно он.
— Это ему не повредило. Но он очень скучает и плачет без тебя. Нам всем без тебя плохо.
Прижав ее крепче к себе, оперся своим лбом в ее и глядя в глаза добавил:
— Мне плохо, очень плохо без тебя.
— Хм… Это многое объясняет, — раздался незнакомый женский голос.
С трудом оторвав взгляд от Ромы, перевел его за ее спину. Там в платье Локи стояла рыжеволосая девушка и с любопытством меня разглядывала. Оценивая и, кажется, измеряя.
— Что объясняет? — улыбаясь, спросила Ромашка, так и не опустив рук с моей шеи.
— Ну, знаешь, ты так непоколебимо верила в то, что твой муж придет за тобой, что я очень удивилась, когда в камере появился кто-то другой. А вот теперь вижу почему.
Должен заметить, ей удалось привлечь наше внимание.
— Что? — спросили мы в один голос.
— А то, что не существует платья, в которое можно было бы впихнуть твоего милорда, — улыбнулась девушка, демонстрируя очаровательные ямочки на щеках.
Сдержать смех не смогли даже те, кто стоял в отдалении.
— А где Локи? — спросил я Рому, осмотрев новую знакомую.
— Он остался в камере вместо Лили, — ответила она. — Просил оставить его лошадь и вещи. Обещал догнать, как только выберется.
— Хорошо, — согласился я и, увидев переглядывание девушек, спросил. — Я так полагаю…хм…Лили с нами?
— Можно? — взглянула на меня Ромашка огромными умоляющими глазами.
— Все, что захочешь, — тихо пообещал я.
— Спасибо, — проговорила она мне в грудь, утыкаясь носом.
— Надо же, — кажется, не веря себе, пробубнила девушка. — Кто бы мог подумать, что обкорнать настоятельницу будет такой хорошей идеей?
— Локи? — еще раз переспросила я.
Он только закатил глаза и притопнул ногой, отчего юбки всколыхнулись.
Он был высоким, имел мужественное лицо с веснушками, ежик рыжих волос и… женское платье под черным плащом. Несмотря на ситуацию, выглядело это невероятно комично, и так посчитала не только я.
— Хм… — раздалось из темного угла. — Хм…хм…
А потом оглушительный хохот раскатился по камере. Катрин напряглась и насторожилась, а вот Локи выглядел крайне растерянно. Он мог не увидеть Лили из-за капюшона, но почему он ее не почувствовал?
— Ой, не могу, — всхлипывала девушка, так и не показавшись на глаза гостям. — Сейчас умру. Ха-ха-ха.
— Лили, нас услышат, — шикнула я, сама едва сдерживаясь.
— Лили? — задрала брови Катрин.
Я лишь пожала плечами.
— Локи прав, надо торопиться, — взяла себя в руки Катрин и принялась раздеваться.
Это было так странно, что даже Лили замолчала и осторожно выбралась из своего угла. Мы во все глаза смотрели на то, как девушка, сняв плащ, принялась стаскивать платье.
— Ну, что смотрите? Помогите.
Но мы, как два болванчика, лишь кивнули и не сдвинулись с места.
— Что вы делаете? — не выдержала я.
— Меняюсь с тобой местами, — загадочное заявление прозвучало глухо из-за юбок, которые закрывали ее лицо.
— А как же Вы? Здесь останетесь?
— Конечно. Сюда зашли двое, двое и должны выйти. Поторапливайся, эти монашки лишь по определению терпеливы, на деле же они хуже, чем любопытные кумушки. А мне ничего не будет. Я из года в год одариваю этот монастырь, так что настоятельница не посмеет усомниться в моих словах.
— В каких? — проявила я любопытство.
— Скажу, что ты меня околдовала, — тихо рассмеялась она.
Мы с Лили словно очнувшись, бросились на помощь и в считаные секунды высвободили Катрин из вороха бархата. Локи учтиво отвернулся к двери, но все это время нетерпеливо постукивал ногой.
— Что стоишь? — спросила у меня Лили. — Скидывай платье.
Мы потратили несколько минут, чтобы поменяться одеждой и спрятать мои растрепанные волосы под капюшон плаща.
— Теперь идите, — отошла Катрин к стене, чтобы от двери не было видно ее лица и волос.
Лили порывисто меня обняла и от избытка чувств расцеловала в обе щеки.
— Счастливая, — шепнула она, склонив голову, чтобы я не могла увидеть блеснувшей слезинки.
Локи отрывисто выругался и, сделав шаг назад от двери, стал раздеваться.
— Ты что делаешь? — возмутилась Катрин. — Я тебя еле впихнула, второго такого подвига платье не выдержит.
— И не надо, — с облегчением сказал он, распустив стягивающие тесемки. — Не оставим же мы тут ее.
Локи кивнул на Лили и снял юбки через голову. Под женской одеждой у него были только брюки. Рыжая девушка, как завороженная, смотрела на его оголенный торс и кажется, впервые не знала, что сказать.
— Раздевайся, — прорычал он.
Лили вздрогнула и испугано уставилась на меня.
— Он…это…
— Оборотень, — подтвердила я ее догадку.
— С ума сойти, — выдохнула она.
А потом к всеобщему удивлению, подошла к Локи и ткнула пальцем ему в голую грудь. Локи вздрогнул всем телом и совершенно растерянно отступил назад. Желтый всполох в глазах сверкнул и потух так быстро, что возможно мне показалось.
— Настоящий, — как будто не веря самой себе, сказала Лили, а потом радостно взвизгнула. — Оборотень. Настоящий.
— Тццц, — шикнули мы в один голос.
Она зажала себе рот руками. Но от избытка чувств еще пару раз подпрыгнула, как ребенок, получивший подарок своей мечты.
— Раздевайся, — хрипло попросил еще раз Локи и отвернулся.
— Вы, правда, возьмете меня с собой?
— Возьмем, — подтвердила я, вытряхивая ее из одежды.
— Локи, если тебя здесь застанут, защитить не сможет ни Грей, ни даже сам король, — хмуро заметила Катрин, хотя и не пыталась нам помешать.
— Не застанут, — уверенно сказал Локи. — Мне лишь нужно, чтобы, когда ты вышла, замок остался открытым. Я, конечно, и так выберусь, но сломанная дверь вызовет подозрения. Попасть сюда сложно, а вот выйти не составит труда.
— Я постараюсь, — согласилась она с его планом.
— И еще. Не забудьте оставить мне мою лошадь и одежду, — уже меня попросил Локи.
Когда заскрипел засов двери, мы с Лили накинули капюшоны и шагнули друг к другу, чтобы по возможности загородить комнату от лишних глаз.
— Миледи, — открыла шире дверь монахиня.
Я постаралась как можно более величественно кивнуть и обрадовалась, что Лили высокая, и не так бросается в глаза ее отличие от Локи.
Путь к воротам оказался невероятно длинным. С трудом удавалось сдерживать себя и не кинуться бежать. Нас провожали монахини и еще несколько раз, поблагодарив за благодеяние, обещали молиться за спасение моей души. И мне не было стыдно за обман. Ни их показная благожелательность, ни фальшивые улыбки не могли обмануть меня после всего увиденного.
Я шла, размеренно шагая и надеясь, что несдержанная Лили не попытается напоследок выкинуть какой-нибудь фокус. Звук захлопнувшихся за моей спиной ворот навсегда останется в моей памяти.
Глава 59
Большая каменная глыба среди снежного поля. Безмолвная обитель тех, кого принято считать чистыми и пречистыми. Серые стены и пятно ворот, которые нельзя открыть снаружи. Даже если воспользоваться силой оборотня, то найти Рому в лабиринтах промозглых коридоров без свидетелей будет слишком сложно. Закрытая территория для любого, и нет оправдания нарушению непреложного закона, потому нас не должны видеть там. Так близко и так далеко находиться от Ромы было очень сложно. Но надо ждать, подмога близко.
Когда я отправлял письмо, то не был уверен в том, что получу положительный ответ. Слишком сильно я обидел Катрин, чтобы надеяться на ее согласие. Но она не была бы собой, если бы отказала в помощи. Как и прежде, горда и благородна.
Леди Муар не заставила себя долго ждать и в назначенное время заехала в заросли редких деревьев, где мы ее ожидали. С ней было лишь два проверенных стража и лакей, управляющий повозками, помеченными фамильным гербом.
— Здравствуй, Катрин, — кивнул ей, впервые на моей памяти не поцеловав в розовую щеку.
— Здравствуй, — столь же вежливый и сдержанный ответ.
— Извини, что потревожил, но обстоятельства сложились так, что я не могу обойтись без твоей помощи.
— К чему извинения, Грей? Ведь мы друзья.
Затаившаяся грусть в ее глазах лежала тяжелым грузом на моей совести. Она была по-прежнему прекрасна, и лишь отсутствие сияющей улыбки, говорило об ее отчуждении.
— Не надо, Грей, — вдруг почти зло сказала она.
— Что?
— Не надо смотреть на меня, как на покалеченного ребенка, — приглушив голос, чтобы никто не услышал, возмутилась она.
— Катрин…
Я не привык чувствовать себя виноватым или неуверенным. Но сейчас был именно такой случай. Слишком некрасиво и скомкано мы попрощались. Боялся неосторожным словом обидеть или сделать больно.
— Грей, прекрати, иначе я действительно обижусь, — криво улыбнулась она. — Мы оба знаем, что наша история и не могла закончиться по-другому.
Она слегка наклонилась вперед и погладила гриву своей лошади, как будто беря паузу, чтобы обдумать следующие слова.
— Я не жалею ни об едином дне, что мы провели вместе. Это была чудесная сказка. Но всего лишь сказка. Они имеют свойство заканчиваться, и не надо думать, что у нашей плохой конец. И не надо неуместного чувства вины.
— Мне не следовало этого начинать.
— Не смей меня обижать, — оборвала она меня. — Иначе решу, что я всего лишь постыдное воспоминание для тебя.
— Боже, Катрин, не говори ерунды, — на этот раз разозлился я.
— Я хочу, чтобы мы могли перешагнуть через это и идти дальше. Я могу, я готова.
И не было фальши в ее словах. Немного грусти, но ни капли сомнения.
Спрыгнув с лошади, я помог Катрин спешиться, после чего легко прижал хрупкую девушку к себе. Мой зверь встряхнулся, но недовольства не выразил.
— Светает, — раздался рядом голос Локи, — Пора.
— Да, пора, — улыбнулась Катрин ему.
— Леди Муар, рад видеть.
— Надеюсь, что это так, ведь то, что я собираюсь сделать, тебе не понравится.
Локи недоуменно на нее посмотрел, а мы с Катрин проказливо переглянулись.
— Ты ему еще не сказал?
— Нет.
— Не сказал, что? — заинтересовался Локи.
— Нужно, чтобы у нее была страховка на случай непредвиденных обстоятельств, — начал я. — Ты пойдешь с Катрин.
— В монастырь? Но я же мужчина, — изумился Локи.
— Мы это исправим, — рассмеялась Катрин, наслаждаясь его реакцией.
Еще не раз по замку будут ходить легенды о том, как грозного оборотня запихивали в женское платье. Локи честно пытался делать невозмутимое лицо, но время от времени вырывающиеся ругательства выдавали его с головой. Думаю, что если бы не едкое чувство вины, которое он нес, уговорить его на этот шаг было бы невозможно. Оставив Локи и Катрин, разбираться с этой проблемой, я отправился заниматься повозками. Все необходимое мы привезли с собой, и оставалось лишь переложить и закрепить груз.
Спустя совсем немного времени я провожал глазами закутанные в плащи фигуры, направляющиеся к монастырю, зная, что не могу лично проследить за тем, чтобы все прошло хорошо. Не могу сказать, что решение привлечь Катрин было легким. Совсем нет. Но не было никого другого, кому я мог доверить Рому. Добрая и честная Катрин никогда не опустится до предательства или удара в спину. Она не отступит, и не будет сомневаться, если решение уже принято.
Медленно поднимающееся солнце отсчитывало минуты, а я, как завороженный, смотрел на ворота монастыря в ожидании. Лошади переступали с ноги на ногу и пофыркивали в нетерпении. Воины тихо переговаривались и тревожно оглядывались на случай незваных гостей. А я, замерев, неподвижной каменной статуей стоял на одном месте, не замечая холода и ветра. Солнце еще даже не выглянуло из-за кончиков деревьев, а мне казалось, что прошла вечность. Почему же так долго?
Я понимал, что нужно время, чтобы Катрин могла незаметно и ненавязчиво подвести настоятельницу к нужной теме, но ждать было воистину невыносимо. Главное, что мы опередили Дилана. В этом я уже был уверен, ведь в противном случае Катрин и Локи бы уже вернулись.
С такого расстояния даже волк не смог бы услышать стука открывающегося засова, но я безошибочно почувствовал этот момент. Воздух словно затвердел, когда две фигуры в черных плащах вышли из-за стен монастыря. Стражники Муар, обступив их, помогли забраться на лошадей и, указывая путь, направили их в нашу сторону.
Не зависимо от расстояния, невзирая на обилие одежды и даже невозможность уловить аромат, я точно знал, что одна из фигур — моя Ромашка. Я это чувствовал, видел сердцем, ощущал душой. Никто и никогда не сможет узнать, каких титанических усилий мне стоило оставаться в укрытии и не броситься ей навстречу.
Лошади словно издеваясь, брели по глубокому снегу, растягивая мгновение нашего воссоединения. Я сжимал кулаки и закусывал губы, дожидаясь, когда она приблизится.
Кинулся бы навстречу, но на открытом месте она — легкая мишень, и я могу не успеть, если Дилан оставил поблизости своих наемников. Сейчас она под защитой чужих гербов и мы должны воспользоваться этим преимуществом.
Но оказалось, что не только я сгораю в нетерпении. Еще не добравшись до зарослей, Рома соскользнула с лошади и опрометью бросилась мне навстречу. Глубокий снег мешал бежать, и ей то и дело приходилось помогать себе руками. Ветер сорвал с нее капюшон, позволяя мне увидеть радость на ее лице.
Больше никакие уговоры уже не могли остановить ни меня, ни моего волка. За считаные секунды, преодолев последние метры, подхватил Ромашку на руки. Она повисла на мне, обхватив руками мою шею. Смеясь сквозь слезы, она покрывала поцелуями мое лицо, целовала везде, куда могла дотянутся.
Я же не мог ничего произнести. Онемев от переизбытка чувств, лишь вдыхал родной запах своей жены и заглядывал в ее глаза, не в силах оторваться. С трудом удавалось сдержаться и не сжать руки изо всех сил. Она то всхлипывала, то счастливо смеялась и, похоже, как и я не могла сказать хоть что-то связное.
Я только сейчас заметил, как холодно на ветру. Только сейчас с ее возвращением осознал, что не ощущал ничего, кроме пустоты и болезненного ожидания.
— Ромочка, — беззвучно одними губами произнес я.
И больше не в состоянии сдерживаться, впился в ее губы. Я целовал ее как умирающий от жажды, набредший на живительный источник. Пил ее дыхание и вдыхал ее выдохи, задыхаясь без них.
Секунды, минуты и часы мог бы простоять так. Несколько дней, как вечность. Расстояние, как смертельная болезнь разъедало душу и тело. А теперь все неважно. Она со мной, в моих руках. И не было сил сделать поцелуй мягче и нежнее. Не было сил оторваться от ее губ.
Отстранившись на мгновение, окинул ее жадным взглядом. Немного запыленное лицо, спутанные волосы, на щеках едва заметные дорожки от слез, но все равно бесконечно родная и любимая.
— С тобой все хорошо? Тебя не обижали? Тебе не сделали больно? — не зная какой вопрос важнее, я задавал их все, боясь услышать положительный ответ.
Оглядывая, ощупывая и пытаясь по глазам прочитать правду.
— Со мной все хорошо, — заверила Рома, не пряча глаза. — Только напугалась.
— Тебе не надо бояться. Никого. Никогда.
— Не буду, — пообещала она и погладила мою щеку ладонью, как будто тоже не верила, что я рядом.
А потом осмотрелась и нахмурилась.
— А где Гай? С ним что-то случилось? — волнение в ее голосе резануло мне слух.
— Ромочка, он в порядке. Остался в замке с Богданом, — поторопился заверить ее, чтобы прогнать тревогу с ее лица.
— Ли Бей что-то дал Богдану, я волнуюсь, — прозвучало не как вопрос, но я понимал, что это именно он.
— Это ему не повредило. Но он очень скучает и плачет без тебя. Нам всем без тебя плохо.
Прижав ее крепче к себе, оперся своим лбом в ее и глядя в глаза добавил:
— Мне плохо, очень плохо без тебя.
— Хм… Это многое объясняет, — раздался незнакомый женский голос.
С трудом оторвав взгляд от Ромы, перевел его за ее спину. Там в платье Локи стояла рыжеволосая девушка и с любопытством меня разглядывала. Оценивая и, кажется, измеряя.
— Что объясняет? — улыбаясь, спросила Ромашка, так и не опустив рук с моей шеи.
— Ну, знаешь, ты так непоколебимо верила в то, что твой муж придет за тобой, что я очень удивилась, когда в камере появился кто-то другой. А вот теперь вижу почему.
Должен заметить, ей удалось привлечь наше внимание.
— Что? — спросили мы в один голос.
— А то, что не существует платья, в которое можно было бы впихнуть твоего милорда, — улыбнулась девушка, демонстрируя очаровательные ямочки на щеках.
Сдержать смех не смогли даже те, кто стоял в отдалении.
— А где Локи? — спросил я Рому, осмотрев новую знакомую.
— Он остался в камере вместо Лили, — ответила она. — Просил оставить его лошадь и вещи. Обещал догнать, как только выберется.
— Хорошо, — согласился я и, увидев переглядывание девушек, спросил. — Я так полагаю…хм…Лили с нами?
— Можно? — взглянула на меня Ромашка огромными умоляющими глазами.
— Все, что захочешь, — тихо пообещал я.
— Спасибо, — проговорила она мне в грудь, утыкаясь носом.
— Надо же, — кажется, не веря себе, пробубнила девушка. — Кто бы мог подумать, что обкорнать настоятельницу будет такой хорошей идеей?
