– Я в уплату долга заложил своё тело, а голову отдал в экскурсоводы. Её преобразовали в шар. Только меня мало кто выбирал. Всем подавай инкубов или суккубов! Ну или ликанов, на худой конец. Поэтому я так и не выплатил долг. Думаю, что мне никогда отсюда не выбраться.
– А ты знаешь, где хранят заложенные тела? – спросила я.
– Да, в Кукольном Доме, – ответил колобок, и в его взгляде отразилось понимание и надежда. – Он ярусом ниже Зала Прожигателей Жизни.
Через некоторое время мы добрались туда. Кукольный Дом представлял собой замкнутое пространство, похожее на бочку, где на стенах были развешаны тысячи разных кукол. Я не сразу смогла заметить, что все они сшиты, как Франкенштейн, из частей чьей-то живой плоти. Вокруг на полу валялись гигантские иглы, красноречиво говоря о том, каких колоссальных размеров должен быть кукольник, создавший все эти кошмарные игрушки.
– Как его искать-то теперь, твоё тело? – спросила я, поражаясь масштабам окружавшего нас кошмара.
– Сейчас попробуем! – сказал колобок и начал насвистывать какую-то мелодию.
Он свистел, а я смотрела по сторонам в надежде заметить какую-то ответную реакцию, но вопреки ожиданиям не происходило ничего! Мой спутник не сдавался, повторяя мелодию вновь и вновь. Наконец, я услышала какой-то стук в нижнем ящике гигантского комода и побежала туда. Выдвинуть его удалось только с третьего раза, но это стоило моих усилий: внутри, на самом дне, лежало обезглавленное тело, изо всех сил стучавшее руками и ногами. Я приставила к нему голову, и она моментально приросла к шее, сбросив ненужную больше шарообразную оболочку.
– Как тебя зовут? Не могу же я постоянно называть тебя колобком-нафигатором! – сказала я, протягивая ему руку.
– Кристиан, – представился он, когда наши руки сошлись в рукопожатии.
В этот миг я окончательно поверила в то, что вместе мы обязательно выберемся отсюда! Словно стараясь опровергнуть мои наивные надежды, прямо у меня перед носом, жутко шелестя, развернулся свиток с надписью:
«Когда ты недооценил врага, постой, подумай здраво. На фига?» (С. Аццкий)
Везде этот Аццкий! Получалось, что он знал, где мы, а, может быть, даже намеренно спровоцировал мой переход в свой Филиал Преисподней. А в Кукольном Доме послышались тяжёлые шаркающие шаги и кряхтение.
– Кукольник! – прошептал мой обретший тело спутник, и в его глазах отразился ужас.
– Надо бежать! – сказала я, бросившись к дверям.
– Куда?! – мрачно спросил Кристиан. – На поверхности пеплопад сожжёт нас заживо, в Зале
Прожигателей Жизни не скрыться от забвения и деградации, да и Кукольник не любит сидеть без дела, он всегда ищет новый материал для шитья.
– Если нельзя подняться вверх, значит, будем спускаться вниз! Что у нас внизу? – воскликнула я.
– Пекло, – Кристиан помрачнел ещё больше. – Самое пекло, от которого происходит вся сила Микроада. Но туда ещё никто не спускался.
– А мы спустимся! В качестве обзорной экскурсии! – решительно сказала я.
Из Кукольного Дома нам удалось убежать до того, как Кукольник наглухо захлопнул за собой двери. Нас спасло то, что Кристиан, как и подобает экскурсоводу, знал Микроад, словно свои пять пальцев. Чем ниже мы спускались, тем жарче становилось вокруг. На самом нижнем уровне было даже трудно дышать, таким раскалённым оказался воздух. Мой расчёт был прост. Раз это всего лишь Филиал Преисподней, то пекло должно быть создано искусственно, а значит, существовала возможность погасить его мрачный огонь. А уж тогда в общей неразберихе можно попробовать освободить всех прочих томящихся в Микроаду незадачливых путешественников и спастись самим.
Мои предположения оказались верны: подогрев Филиала осуществлялся с помощью конструкции, напоминавшей газовую горелку. Не обращая внимания на предупреждающие надписи, то и дело сыпавшиеся на нас с горящих свитков, нам, после долгих усилий удалось унять клокочущее пламя, и Микроад начал остывать.
Когда мы вышли на улицы верхнего города, за нами двигалась целая армия желающих спастись из этого мрачного места. Все сохатые были заперты на нижних ярусах, поэтому погоня тоже пока исключалась. Пеплопад прекратился, и стало заметно холоднее. Мы быстро бежали к будке у ворот, откуда слышался знакомый голос Мелкого Беса:
– Алле! Алле! Микроад на проводе! – кричал он, видимо, пытаясь наладить связь с помощью
пыльного телефона. – Высылайте метаморфа! Срочно! У нас тут революция в отдельно взятом …
Увидев нас, он осёкся и бросил трубку. Через некоторое время, видимо, понимая, что дело пахнет уже не серой, а керосином, и реально оценивая свои шансы, Мелкий Бес, накрывшись цветастым пледом, покорно раздавал всем свитки подписанных кровью договоров.
– Спасибо, что посетили наш Филиал! – ласково говорил он. – Ждём вас снова!
– Нет уж спасибо! – сказала я, разрывая свой свиток в мелкие клочья. – Как-то не тянет! Климат у вас для здоровья вредный, серы многовато! Пищу готовят, не соблюдая нормы СанПин!
– И грешники не прожарены! – в тон мне добавил Кристиан.
– Примем меры! – пообещал Мелкий Бес, ещё сильнее кутаясь в плед.
Когда ворота в Микроад и ограждавший его частокол остались далеко за спиной, все остановились, не зная куда идти дальше, но этот вопрос не долго возмущал наши умы. Серые низко висящие тучи рассеялись, и над туманной равниной встала огромная сияющая радуга. Один её край утопал в тумане, а другой уходил куда-то в светлую безоблачную даль. Каждый спасшийся касался туманного края и исчезал, переносясь в свой мир. Когда очередь дошла до нас, Кристиан светло улыбнулся мне и сказал:
– Может быть, отправишься со мной? В моих краях климат значительно лучше.
– Нет, Кристиан, – сказала я. – Прости, но я не могу. У меня есть ещё дела!
– Тогда до встречи! – он нежно пожал мне руку, и мы вместе подошли к радуге.
Мне хотелось ещё раз взглянуть на него перед разлукой, но передо мной уже появилась высокая арка перехода, и я, не теряя времени, нырнула в портал.
Выпала из портала я на этот раз в сумрак и сырость какой-то пещеры. Кряхтя и чертыхаясь, я больно шлёпнулась на пол, подняв в воздух, наверное, всю мирно спавшую до моего торжественного прибытия вековую пыль, в результате чего к кряхтению и тихим сдержанным (по причине приличного воспитания) ругательствам добавилось ещё и чихание. Когда эхо перестало, наконец, мстительно повторять все эти звуки, я озадаченно спросила у пещеры:
– Ну и где это я?!
Мрачные своды, тягостно нависавшие сверху, как-то укоризненно и очень подозрительно зашуршали в ответ, а потом прямо на меня из противоположного угла рванулась тёмная тень с горящими, как два шахтёрских фонаря, глазами. Надо сказать, что подобные поступки никого ещё не доводили до добра. Дама я всегда была непредсказуемая, в том смысле, что неизвестно что выкину в ответ, и на этот раз, как-то сам собой «выкинулся» мелкий, но довольно увесистый камень. «Фонари» сразу погасли, и из сумрака донеслось недовольное:
– Ай! Ты сто с ума сосла сто ли?!
– Что?! – встревоженно пробормотала я.
Голос сумрака был писклявым и даже каким-то детским, хотя подразумевалось, что тьма должна вещать жуткими тембрами, от которых волосы встают дыбом во всю длину. Хотя мои светлые волосы и так, наверное, были дыбом, но не от страха, а от отсутствия вблизи парикмахерской.
– Сто-сто! Жуб мне выбила, вот сто! – обиженно сказал сумрак.
А через мгновение меня ослепила яркая вспышка, будто кто-то впустил в пещеру солнце. Когда мои подслеповатые глаза привыкли к свету, я, прищурившись для наведения резкости, поняла, что он сочится сквозь круглый животик маленького существа с телячьими ушами, забавными рожками, мелкими крылышками, фиолетовой кожей и широкой улыбкой чеширского кота.
– Ты кто такой? – удивлённо спросила я.
На ум приходили строчки из детства: «Горе! Горе! Крокодил Солнце в небе проглотил!». Но ведь существо, возникшее передо мной, сосем не походило на крокодила.
– Я кто такой?! – возмутился фиолетовый. – Это ты кто такая?! Ы!
Он открыл рот, показав мне сломанный клык, который на глазах вырастал до прежних размеров.
– Ну прости! – смущённо сказала я, очень стараясь не рассмеяться, до того забавным был этот малыш. – Меня зовут Алина! Алина Акулина.
– Ай-ай-яй! С таким именем немедленный околеванец с тобою может приключиться! – авторитетно заявил фиолетовый, перестав шепелявить в результате быстрого выращивания утраченного зуба.
Тут я всё-таки не сдержалась и прыснула со смеху.
– Зря смеёшься! – снова обиделся зверёк. – Эльфачи таких имён не носят, а ты на их территории. Понимать надо!
– Эльфачи? – спросила я (вот значит, куда меня занесло!). – А ты из них что ли будешь?
– Ну здрас-сте! Ты откуда такая?! Что не видно? Я же потомственный шишиган! – возмущённо затряс ушами фиолетовый. – Если быть совсем точным, то зовут меня Кусимар ши Ду Кин Вао ган. Для особо приближённых просто Кусимар.
– Фу! Да ты не знаешь ничего! Глупота необразованная! – укоризненно добавил мой собеседник, заметив, какое у меня озадаченное выражение лица. – Шишиганы – это помощники странствующих воинов-спасателей.
– А ты какому-то воину здесь помогаешь? – спросила я, испугавшись, что его хозяин может прятаться где-нибудь в засаде и навредить мне.
– В том-то и дело, что никакому уже! Стал бы я тут тебе при живом спасателе пузом светить! – мрачно пояснил Кусимар. – Мой подопечный погиб в этой пещере, вот и сижу здесь уже без малого сто лет. Выйти не могу! Мы, шишиганы, путешествуем обычно на левом плече воинов-спасателей, чтобы было удобнее шептать умные мысли в ухо. Не хочешь нанять меня?
– Я не воин, а волонтёр, – честно призналась я. – И далеко такого толстячка, как ты, даже на закорках не унесу.
– Ну да?! – усомнился Кусимар. – Вон как мне камнем припечатала! Воин, значит! А то «вала-тё, вала-тё» – заладила! И про плечо не трусь, всё будет кусь!
Наверное, это «кусь» было устойчивым выражением у шишиганов, типа нашего «ок». Я подумала о том, что мне надо как-то выбираться из пещеры, ведь сюда мог наведаться мой преследователь и главгад. У меня в мыслях снова вспыхнула сцена, когда он менял обличие, растекаясь голубоватой лужицей по земле. Ужас! К тому же, в незнакомом мире пузатенький советчик, встреченный мной в пещере, может и пригодиться. И я, получается, спасу этого зверька от одиночества и заточения, а это – ещё плюс в карму. Правда, то, что он будет сидеть на левом плече и нашёптывать в ухо, очень смахивало на христианские понятия о чертях, подбивавших оттуда незадачливых ротозеев ко греху. Хотя этот фиолетовый рогатик вряд ли мог причинить кому-нибудь вред, да и подбить меня ко греху не удавалась пока никому. Кремень! Мамино воспитание!
– Ладушки! Залезай!– сказала я, подставляя плечо.
– А доспехи как же?! Воину без доспехов низ-з-зя! – хитро улыбаясь, заявил Кусимар.
Он вдохновенно взмахнул крылышками, но не взлетел, а рухнул вниз, смешно плюхнувшись в пыль. «Солнце» у него в животе разгорелось с опасной яркостью, освещая место, куда я вывалилась из портала. Луше бы он этого не делал, честное слово! Мы стояли посреди огромного склепа! Вокруг в ужасающем своей грандиозностью беспорядке валялись скелеты, покрытые пылью и паутиной. Костлявые руки их до сих пор сжимали мечи, а некоторые останки подозрительно напоминали динозавров, как их рисуют в энциклопедиях, по крайней мере, пасти у них были зачётные. Таких мощных зубищ я не видела никогда! Было ясно, что здесь состоялась какая-то страшная битва, после которой в живых не осталось никого. Похоже, этот мир надо было срочно спасать, и все эти люди и нелюди не справились с такой задачей. Меня, видно, ждали! Словно подтверждая мои догадки, один из черепов свалился в пыль, потеряв челюсть от удара об пол. У меня тоже челюсть отвисла, а по спине побежали отвратительные мурашки, шишиган же, напротив был спокоен, как танк.
– Выбор большой! – с писклявой деловитостью сказал он, развеяв мои страхи. – Что-ничто, а сгодится! Не трусь, всё будет кусь!
Примерно через час я уже шла по тёмным галереям, облачённая в лёгкие кожаные доспехи, холщовую рубаху и кожаные штаны, словно специально шитые для меня. Из одежды (её мы нашли в походной сумке одного из скелетов) пришлось долго выколачивать пыль и снимать паутину, но дело того стоило. Надо сказать, что вещи подозрительно хорошо сохранились, совсем не истлев за многие годы, будто кто-то недавно специально подложил их. В руках для пущей важности у меня случился даже небольшой меч, которым я абсолютно не представляла, как пользоваться, поэтому гордо несла впереди себя, как факел, иногда посматривая в своё отражение на лезвии, чтобы поправить волосы. В общем, воина опаснее было просто не найти!
– Дозор встретишь если, скажи, что ты из зоревых эльфачей, их тут никто не встречал сроду, вот и поверят, – шептал мне Кусимар.
Чтобы уместиться у меня на плече, он уменьшился в размерах, став ростом с ладонь, в результате чего постоянно тарахтел мне в ухо, даже не нагибаясь:
– Зоревая ты, и всё тут! А что лицо не красное, так это оттого, мол, что в пещерах давно бродишь, мучаешься, зари год не видывала, пятое-десятое. Поняла?
– А разве есть такие? Зоревые эльфы? И почему ты их всё время называешь эльфачами? – тихо спросила я.
– Конечно, есть! А называю их так по этикету! Шишиганам надо из вежливости добавлять «ач» к названиям высших родов, – терпеливо разъяснял мне Кусимар. – Кстати, имя надо переделать, ну, скажем: Алинэн Акулинэль. А?
– В самый раз для эльфачки! – пробормотала я, чувствуя, что крепко влипла в какую-то крупную авантюру, из которой выбраться будет потруднее, чем из пещеры.
Идти по тёмным галереям было не страшно, потому что Кусимар, не умолкая, лопотал всякую забавную несуразицу, пока я не перебила его вопросом:
– А кого спасал воин, которому ты раньше служил? Что произошло в той пещере?
– Эльфачи территорию не поделили, – вздохнул Кусимар. – Большая политика, понимаешь ли! И надо было…
Кусимар осёкся, слушая темноту, и моментально погасил «солнце» в животе. Издали к нам приближался странный звук, похожий на шелест чешуек гигантского змея.
– Эльфачий дозор подползает! – прошептал Кусимар мне в ухо. – Ты, главное, лишнего не ляпни! А то сразу – околеванец!
Он так говорил это, словно неведомый «околеванец» был живым существом или каким-то привычным процессом типа публичной порки. Пока я думала об этом, темнота впереди озарилась тусклым зелёным огнём, и прямо передо мной возник гигантский чешуйчатый гад, словно выросший из камней. Он нависал сверху, и я поняла, что зелёный свет льётся из его остекленевших, гипнотизирующих глаз, которые, правда, не возымели на меня никакого действия, по всей видимости, из-за моей подслеповатости. На голове чешуйчатого создания был оборудован паланкин, из которого на меня смотрели несколько … Господи! У меня снова отвисла челюсть! Это были дроу!
Настоящие тёмные эльфы, о которых написано так много книг. Их вожак (его можно было распознать по самому крупному набалдашнику, украшавшему нагрудный доспех), взирал на меня с высокомерием отъявленного гордеца.
– А ты знаешь, где хранят заложенные тела? – спросила я.
– Да, в Кукольном Доме, – ответил колобок, и в его взгляде отразилось понимание и надежда. – Он ярусом ниже Зала Прожигателей Жизни.
Через некоторое время мы добрались туда. Кукольный Дом представлял собой замкнутое пространство, похожее на бочку, где на стенах были развешаны тысячи разных кукол. Я не сразу смогла заметить, что все они сшиты, как Франкенштейн, из частей чьей-то живой плоти. Вокруг на полу валялись гигантские иглы, красноречиво говоря о том, каких колоссальных размеров должен быть кукольник, создавший все эти кошмарные игрушки.
– Как его искать-то теперь, твоё тело? – спросила я, поражаясь масштабам окружавшего нас кошмара.
– Сейчас попробуем! – сказал колобок и начал насвистывать какую-то мелодию.
Он свистел, а я смотрела по сторонам в надежде заметить какую-то ответную реакцию, но вопреки ожиданиям не происходило ничего! Мой спутник не сдавался, повторяя мелодию вновь и вновь. Наконец, я услышала какой-то стук в нижнем ящике гигантского комода и побежала туда. Выдвинуть его удалось только с третьего раза, но это стоило моих усилий: внутри, на самом дне, лежало обезглавленное тело, изо всех сил стучавшее руками и ногами. Я приставила к нему голову, и она моментально приросла к шее, сбросив ненужную больше шарообразную оболочку.
– Как тебя зовут? Не могу же я постоянно называть тебя колобком-нафигатором! – сказала я, протягивая ему руку.
– Кристиан, – представился он, когда наши руки сошлись в рукопожатии.
В этот миг я окончательно поверила в то, что вместе мы обязательно выберемся отсюда! Словно стараясь опровергнуть мои наивные надежды, прямо у меня перед носом, жутко шелестя, развернулся свиток с надписью:
«Когда ты недооценил врага, постой, подумай здраво. На фига?» (С. Аццкий)
Везде этот Аццкий! Получалось, что он знал, где мы, а, может быть, даже намеренно спровоцировал мой переход в свой Филиал Преисподней. А в Кукольном Доме послышались тяжёлые шаркающие шаги и кряхтение.
– Кукольник! – прошептал мой обретший тело спутник, и в его глазах отразился ужас.
– Надо бежать! – сказала я, бросившись к дверям.
– Куда?! – мрачно спросил Кристиан. – На поверхности пеплопад сожжёт нас заживо, в Зале
Прожигателей Жизни не скрыться от забвения и деградации, да и Кукольник не любит сидеть без дела, он всегда ищет новый материал для шитья.
– Если нельзя подняться вверх, значит, будем спускаться вниз! Что у нас внизу? – воскликнула я.
– Пекло, – Кристиан помрачнел ещё больше. – Самое пекло, от которого происходит вся сила Микроада. Но туда ещё никто не спускался.
– А мы спустимся! В качестве обзорной экскурсии! – решительно сказала я.
Из Кукольного Дома нам удалось убежать до того, как Кукольник наглухо захлопнул за собой двери. Нас спасло то, что Кристиан, как и подобает экскурсоводу, знал Микроад, словно свои пять пальцев. Чем ниже мы спускались, тем жарче становилось вокруг. На самом нижнем уровне было даже трудно дышать, таким раскалённым оказался воздух. Мой расчёт был прост. Раз это всего лишь Филиал Преисподней, то пекло должно быть создано искусственно, а значит, существовала возможность погасить его мрачный огонь. А уж тогда в общей неразберихе можно попробовать освободить всех прочих томящихся в Микроаду незадачливых путешественников и спастись самим.
Мои предположения оказались верны: подогрев Филиала осуществлялся с помощью конструкции, напоминавшей газовую горелку. Не обращая внимания на предупреждающие надписи, то и дело сыпавшиеся на нас с горящих свитков, нам, после долгих усилий удалось унять клокочущее пламя, и Микроад начал остывать.
Когда мы вышли на улицы верхнего города, за нами двигалась целая армия желающих спастись из этого мрачного места. Все сохатые были заперты на нижних ярусах, поэтому погоня тоже пока исключалась. Пеплопад прекратился, и стало заметно холоднее. Мы быстро бежали к будке у ворот, откуда слышался знакомый голос Мелкого Беса:
– Алле! Алле! Микроад на проводе! – кричал он, видимо, пытаясь наладить связь с помощью
пыльного телефона. – Высылайте метаморфа! Срочно! У нас тут революция в отдельно взятом …
Увидев нас, он осёкся и бросил трубку. Через некоторое время, видимо, понимая, что дело пахнет уже не серой, а керосином, и реально оценивая свои шансы, Мелкий Бес, накрывшись цветастым пледом, покорно раздавал всем свитки подписанных кровью договоров.
– Спасибо, что посетили наш Филиал! – ласково говорил он. – Ждём вас снова!
– Нет уж спасибо! – сказала я, разрывая свой свиток в мелкие клочья. – Как-то не тянет! Климат у вас для здоровья вредный, серы многовато! Пищу готовят, не соблюдая нормы СанПин!
– И грешники не прожарены! – в тон мне добавил Кристиан.
– Примем меры! – пообещал Мелкий Бес, ещё сильнее кутаясь в плед.
Когда ворота в Микроад и ограждавший его частокол остались далеко за спиной, все остановились, не зная куда идти дальше, но этот вопрос не долго возмущал наши умы. Серые низко висящие тучи рассеялись, и над туманной равниной встала огромная сияющая радуга. Один её край утопал в тумане, а другой уходил куда-то в светлую безоблачную даль. Каждый спасшийся касался туманного края и исчезал, переносясь в свой мир. Когда очередь дошла до нас, Кристиан светло улыбнулся мне и сказал:
– Может быть, отправишься со мной? В моих краях климат значительно лучше.
– Нет, Кристиан, – сказала я. – Прости, но я не могу. У меня есть ещё дела!
– Тогда до встречи! – он нежно пожал мне руку, и мы вместе подошли к радуге.
Мне хотелось ещё раз взглянуть на него перед разлукой, но передо мной уже появилась высокая арка перехода, и я, не теряя времени, нырнула в портал.
ГЛАВА 19. Эльфач эльфача видит из-за плеча
Выпала из портала я на этот раз в сумрак и сырость какой-то пещеры. Кряхтя и чертыхаясь, я больно шлёпнулась на пол, подняв в воздух, наверное, всю мирно спавшую до моего торжественного прибытия вековую пыль, в результате чего к кряхтению и тихим сдержанным (по причине приличного воспитания) ругательствам добавилось ещё и чихание. Когда эхо перестало, наконец, мстительно повторять все эти звуки, я озадаченно спросила у пещеры:
– Ну и где это я?!
Мрачные своды, тягостно нависавшие сверху, как-то укоризненно и очень подозрительно зашуршали в ответ, а потом прямо на меня из противоположного угла рванулась тёмная тень с горящими, как два шахтёрских фонаря, глазами. Надо сказать, что подобные поступки никого ещё не доводили до добра. Дама я всегда была непредсказуемая, в том смысле, что неизвестно что выкину в ответ, и на этот раз, как-то сам собой «выкинулся» мелкий, но довольно увесистый камень. «Фонари» сразу погасли, и из сумрака донеслось недовольное:
– Ай! Ты сто с ума сосла сто ли?!
– Что?! – встревоженно пробормотала я.
Голос сумрака был писклявым и даже каким-то детским, хотя подразумевалось, что тьма должна вещать жуткими тембрами, от которых волосы встают дыбом во всю длину. Хотя мои светлые волосы и так, наверное, были дыбом, но не от страха, а от отсутствия вблизи парикмахерской.
– Сто-сто! Жуб мне выбила, вот сто! – обиженно сказал сумрак.
А через мгновение меня ослепила яркая вспышка, будто кто-то впустил в пещеру солнце. Когда мои подслеповатые глаза привыкли к свету, я, прищурившись для наведения резкости, поняла, что он сочится сквозь круглый животик маленького существа с телячьими ушами, забавными рожками, мелкими крылышками, фиолетовой кожей и широкой улыбкой чеширского кота.
– Ты кто такой? – удивлённо спросила я.
На ум приходили строчки из детства: «Горе! Горе! Крокодил Солнце в небе проглотил!». Но ведь существо, возникшее передо мной, сосем не походило на крокодила.
– Я кто такой?! – возмутился фиолетовый. – Это ты кто такая?! Ы!
Он открыл рот, показав мне сломанный клык, который на глазах вырастал до прежних размеров.
– Ну прости! – смущённо сказала я, очень стараясь не рассмеяться, до того забавным был этот малыш. – Меня зовут Алина! Алина Акулина.
– Ай-ай-яй! С таким именем немедленный околеванец с тобою может приключиться! – авторитетно заявил фиолетовый, перестав шепелявить в результате быстрого выращивания утраченного зуба.
Тут я всё-таки не сдержалась и прыснула со смеху.
– Зря смеёшься! – снова обиделся зверёк. – Эльфачи таких имён не носят, а ты на их территории. Понимать надо!
– Эльфачи? – спросила я (вот значит, куда меня занесло!). – А ты из них что ли будешь?
– Ну здрас-сте! Ты откуда такая?! Что не видно? Я же потомственный шишиган! – возмущённо затряс ушами фиолетовый. – Если быть совсем точным, то зовут меня Кусимар ши Ду Кин Вао ган. Для особо приближённых просто Кусимар.
– Фу! Да ты не знаешь ничего! Глупота необразованная! – укоризненно добавил мой собеседник, заметив, какое у меня озадаченное выражение лица. – Шишиганы – это помощники странствующих воинов-спасателей.
– А ты какому-то воину здесь помогаешь? – спросила я, испугавшись, что его хозяин может прятаться где-нибудь в засаде и навредить мне.
– В том-то и дело, что никакому уже! Стал бы я тут тебе при живом спасателе пузом светить! – мрачно пояснил Кусимар. – Мой подопечный погиб в этой пещере, вот и сижу здесь уже без малого сто лет. Выйти не могу! Мы, шишиганы, путешествуем обычно на левом плече воинов-спасателей, чтобы было удобнее шептать умные мысли в ухо. Не хочешь нанять меня?
– Я не воин, а волонтёр, – честно призналась я. – И далеко такого толстячка, как ты, даже на закорках не унесу.
– Ну да?! – усомнился Кусимар. – Вон как мне камнем припечатала! Воин, значит! А то «вала-тё, вала-тё» – заладила! И про плечо не трусь, всё будет кусь!
Наверное, это «кусь» было устойчивым выражением у шишиганов, типа нашего «ок». Я подумала о том, что мне надо как-то выбираться из пещеры, ведь сюда мог наведаться мой преследователь и главгад. У меня в мыслях снова вспыхнула сцена, когда он менял обличие, растекаясь голубоватой лужицей по земле. Ужас! К тому же, в незнакомом мире пузатенький советчик, встреченный мной в пещере, может и пригодиться. И я, получается, спасу этого зверька от одиночества и заточения, а это – ещё плюс в карму. Правда, то, что он будет сидеть на левом плече и нашёптывать в ухо, очень смахивало на христианские понятия о чертях, подбивавших оттуда незадачливых ротозеев ко греху. Хотя этот фиолетовый рогатик вряд ли мог причинить кому-нибудь вред, да и подбить меня ко греху не удавалась пока никому. Кремень! Мамино воспитание!
– Ладушки! Залезай!– сказала я, подставляя плечо.
– А доспехи как же?! Воину без доспехов низ-з-зя! – хитро улыбаясь, заявил Кусимар.
Он вдохновенно взмахнул крылышками, но не взлетел, а рухнул вниз, смешно плюхнувшись в пыль. «Солнце» у него в животе разгорелось с опасной яркостью, освещая место, куда я вывалилась из портала. Луше бы он этого не делал, честное слово! Мы стояли посреди огромного склепа! Вокруг в ужасающем своей грандиозностью беспорядке валялись скелеты, покрытые пылью и паутиной. Костлявые руки их до сих пор сжимали мечи, а некоторые останки подозрительно напоминали динозавров, как их рисуют в энциклопедиях, по крайней мере, пасти у них были зачётные. Таких мощных зубищ я не видела никогда! Было ясно, что здесь состоялась какая-то страшная битва, после которой в живых не осталось никого. Похоже, этот мир надо было срочно спасать, и все эти люди и нелюди не справились с такой задачей. Меня, видно, ждали! Словно подтверждая мои догадки, один из черепов свалился в пыль, потеряв челюсть от удара об пол. У меня тоже челюсть отвисла, а по спине побежали отвратительные мурашки, шишиган же, напротив был спокоен, как танк.
– Выбор большой! – с писклявой деловитостью сказал он, развеяв мои страхи. – Что-ничто, а сгодится! Не трусь, всё будет кусь!
Примерно через час я уже шла по тёмным галереям, облачённая в лёгкие кожаные доспехи, холщовую рубаху и кожаные штаны, словно специально шитые для меня. Из одежды (её мы нашли в походной сумке одного из скелетов) пришлось долго выколачивать пыль и снимать паутину, но дело того стоило. Надо сказать, что вещи подозрительно хорошо сохранились, совсем не истлев за многие годы, будто кто-то недавно специально подложил их. В руках для пущей важности у меня случился даже небольшой меч, которым я абсолютно не представляла, как пользоваться, поэтому гордо несла впереди себя, как факел, иногда посматривая в своё отражение на лезвии, чтобы поправить волосы. В общем, воина опаснее было просто не найти!
– Дозор встретишь если, скажи, что ты из зоревых эльфачей, их тут никто не встречал сроду, вот и поверят, – шептал мне Кусимар.
Чтобы уместиться у меня на плече, он уменьшился в размерах, став ростом с ладонь, в результате чего постоянно тарахтел мне в ухо, даже не нагибаясь:
– Зоревая ты, и всё тут! А что лицо не красное, так это оттого, мол, что в пещерах давно бродишь, мучаешься, зари год не видывала, пятое-десятое. Поняла?
– А разве есть такие? Зоревые эльфы? И почему ты их всё время называешь эльфачами? – тихо спросила я.
– Конечно, есть! А называю их так по этикету! Шишиганам надо из вежливости добавлять «ач» к названиям высших родов, – терпеливо разъяснял мне Кусимар. – Кстати, имя надо переделать, ну, скажем: Алинэн Акулинэль. А?
– В самый раз для эльфачки! – пробормотала я, чувствуя, что крепко влипла в какую-то крупную авантюру, из которой выбраться будет потруднее, чем из пещеры.
Идти по тёмным галереям было не страшно, потому что Кусимар, не умолкая, лопотал всякую забавную несуразицу, пока я не перебила его вопросом:
– А кого спасал воин, которому ты раньше служил? Что произошло в той пещере?
– Эльфачи территорию не поделили, – вздохнул Кусимар. – Большая политика, понимаешь ли! И надо было…
Кусимар осёкся, слушая темноту, и моментально погасил «солнце» в животе. Издали к нам приближался странный звук, похожий на шелест чешуек гигантского змея.
– Эльфачий дозор подползает! – прошептал Кусимар мне в ухо. – Ты, главное, лишнего не ляпни! А то сразу – околеванец!
Он так говорил это, словно неведомый «околеванец» был живым существом или каким-то привычным процессом типа публичной порки. Пока я думала об этом, темнота впереди озарилась тусклым зелёным огнём, и прямо передо мной возник гигантский чешуйчатый гад, словно выросший из камней. Он нависал сверху, и я поняла, что зелёный свет льётся из его остекленевших, гипнотизирующих глаз, которые, правда, не возымели на меня никакого действия, по всей видимости, из-за моей подслеповатости. На голове чешуйчатого создания был оборудован паланкин, из которого на меня смотрели несколько … Господи! У меня снова отвисла челюсть! Это были дроу!
Настоящие тёмные эльфы, о которых написано так много книг. Их вожак (его можно было распознать по самому крупному набалдашнику, украшавшему нагрудный доспех), взирал на меня с высокомерием отъявленного гордеца.
