– О союзе он не знает, – грустно усмехнувшись, сказала Анкалимэ. – Если бы узнал, меня бы уже не было в живых. Правящие дома заботятся о чистоте крови.
– Дочь Владыки, а бесправнее простого шишигана! – абсолютно искренне изрёк Кусимар, а я почувствовала, что на мои ладони упало несколько горячих капель.
Похоже, история красавицы дроу заставила пузатого проказника прослезиться.
– Он узнал только о том, что я поднималась на поверхность, – Анкалимэ грустно усмехнулась. – Теперь на каждый выход из Даркель-тейна наложено заклятье испепеления, уничтожающее всех, у кого нет специального разрешения на перемещения за пределами города. А наши колдуны с твоим прибытием начали сложный ритуал, который навсегда запечатает подземелья. Уже наложены две печати, осталась третья – последняя.
«Ох, и припечатала бы я кому-то!» – подумала я, имея в виду втравившего меня во всё это шишигана, хотя я же сама согласилась, не подумав. Бестолочь! Кусимар виновато втянул голову в плечи, всей своей сгорбленной упитанной спиной показывая: «Оправдаю. Отслужу. Отстрадаю. Отсижу…» Ну как на такого сердиться?
– Единственный недостающий ингредиент для последней печати – зоревой эльф. Его должны принести в жертву вместе с кем-то из дроу – символ света и символ тьмы, образующие нерушимую печать. Поэтому я и сказала, что пойти со мной в твоих интересах, – к Анкалимэ снова вернулась прежняя решительность и властность, окружавшая её ореолом мрака. – Ты ведь не хочешь умереть, вала-тё Алинэн Акулинэль?
– Ну в ближайшей пятилетке не планирую, – сказала я. – А что?
Дело принимало серьёзный оборот. Можно даже сказать, что попала я, как кур во щи.
– И тебе, и мне необходимо выбраться из пещер, – продолжала гнуть свою линию красавица дроу. – Для этого нужно хорошо ориентироваться в подземных лабиринтах и знать, как обходить ловушки дозоров, что прекрасно умею я, но преодолеть заклятье испепеления и, тем более, печати защиты мне не по силам. Для этого мне нужна помощь вала-тё – посланника бога.
У меня даже мурашки поползли по коже от такого заявления. Ох, уж эти дроу! Не успеешь оглянуться, то в змей обращаются и съесть норовят, то испепелить рвутся!
– Я! Я! Я могу! – возопил Кусимар, высоко подпрыгивая у меня на ладонях, чтобы мы могли заметить его служебное рвение. – Преодолеть заклятье испепеления! Я!
Анкалимэ впервые взглянула на него без высокомерия, присущего всем дроу. Через несколько мгновений, после того, как Кусимар с дипломатичностью нечистой силы и наглостью заядлого торгаша договорился с Анкалимэ о льготных условиях спасения для оставшихся в живых шишиганов, мы двинулись в путь.
Заклинание испепеления было пройдено на редкость легко и даже весело. Когда мы приблизились к одному из выходов, чтобы покинуть Даркель-тейн, Кусимар с воинственным писком: «Не трусь! Всё будет кусь!» подпрыгнул с моего плеча вверх, неожиданно отращивая огромные крылья и накрывая нас ими, словно зонтом.
– Они у тебя что огнеупорные? – тихо спросила я, когда мы уже бежали по тёмному коридору, стараясь успеть за длинноногой эльфачкой, мчавшейся вперёд, как сверкающий метеор.
– Мы, шишиганы, питаемся жаром глубин, так что выдержать жар заклинаний для нас – как нечего делать! – гордо приосанился Кусимар, не забывая сдувать лёгкий дымок, всё ещё сочившийся с его слегка опалённых крыльев. – Ты лучше думай, как печати миновать будем, вала-тё!
Задуматься, и правда, стоило, но заниматься этим было некогда, потому что тёмные лабиринты подземелий были полны опасных сюрпризов: приходилось переходить через подвесные мосты над реками пышущей жаром лавы и тёмные сырые места, где на стенах крепились гигантские бледные слизни с человечьими головами. Они кивали ими, как куклы из фильма ужасов, и выстреливали липкое лассо языков, в надежде поймать какую-нибудь добычу. Кусимар, увидев их, громко заверещал, постоянно повторяя: «Глюмы! Глюмы!», я растерялась, и только Анкалимэ отреагировала мгновенно и чётко. Увидев её в змеином обличье, слизняки моментально ретировались, попрятавшись в щели, и потом изредка подглядывали за нами, зыркая оттуда страшными белыми глазами.
Несколько раз, прячась в тёмных нишах стен, мы видели, как мимо проползал эльфачий дозор. И, судя по разговорам, которые вели дроу, нас искали по всем закоулкам с особым тщанием. На ноги подняли всех от главного жреца до младшего воинского чина. Владыка гневался, и я всё время думала о том, в какую тварь может превращаться он, если дочь принимает облик змеи. Последний встреченный нами дозор состоял из уже знакомых нам дроу, с которыми я прибыла в Даркель-тейн.
– Если прекрасная Анкалимэ дроя Лэй решила бежать, остановить её будет непросто: папин характер, – перешёптывались между собой те двое, что сравнивали меня с бледной глюмой.
– Против метаморфов даже ей не выстоять! – надменно изрёк сташий тан дозора Накилон. – Один из них скоро появится здесь по зову Владыки!
От этого известия у меня перехватило дыхание. Метаморф? Да ведь это, наверное, преследовавший меня главгад, он вроде тоже принадлежал к этой треклятой расе! Мотивация срочно покинуть пещеры, взломав все печати, сразу возросла во мне до колоссальных размеров. Короткими перебежками, крадучись мы добрались, наконец, до одного из выходов, где к нам присоединилась немногочисленная делегация шишиганов, тоже желавших рвать когти вместе с нами. Судя по всему, выход не был парадным, потому что представлял собой рваную прореху в тёмной громаде камня, из которой пробивались лучи неверного света.
– А может здесь и нет печатей? – пропищал Кусимар мне на ухо и выглянул из укрытия.
– Тихо! – цыкнула я на него. – По-моему идёт кто-то!
В проходе действительно появилась какая-то сгорбленная костлявая фигура, медленно передвигавшаяся на выгнутых коленями назад костлявых ногах.
– Это фолз! – испуганно пискнул Кусимар, а вся его родня моментально попряталась за камни. – И он голоден!
Пещерный житель, кажется, тоже заметил нас, повернув в нашу сторону уродливую голову на тонкой шее. За счёт медленной скорости передвижения он не казался опасным, но, когда та уродливая голова была неожиданно снята с шеи и прицельно брошена в нас, как метательный диск на олимпиаде, я изменила своё мнение. Голова летела прямо на меня, разевая пасть в стремлении укусить, в то время как на шее фолза росла вторая, не менее гадкая. Анкалимэ уже меняла облик, но ей не пришлось завершить преображение. Не знаю, как на пути летящей головы возник мой меч, который всё время после прибытия в город дроу я носила, привешенным к поясу.
Наверное, от страха во мне сработал какой-то инстинкт, а, может быть, гены богатырей русских проснулись внутри, но, как бы то ни было, голова осталась поверженной в пыль, а фолз, собиравшийся швырнуть в нас и вторую свою слабо мыслящую часть тела, подошёл слишком близко к выходу. Это сыграло с ним злую шутку. Фолз вдруг задрожал, словно его ударило током, а потом за его спиной возникли две противоположно вращавшиеся воронки, закружившие его тело в призрачных жерновах, разрывая на куски.
– Печати! – сказала Анкалимэ, в страхе отступая назад. – Я не имею права требовать от тебя умереть ради помощи мне, вала-тё Алинэн Акулинэль! Никому из жителей пещер их не преодолеть, жрецы принесли в жертву представителей каждого народа!
– А ты ведь в пещерах никогда не жила? – невинно поинтересовался Кусимар, тоже обращаясь ко мне.
– В пещерах только неандертальцы жили! – пробормотала я, поняв, на что намекал этот мелкий подстрекатель.
Печати создавались жрецами в расчёте на жителей местных пещер, значит, на меня они действовать не должны. Теоретически! А вдруг тоже подействуют?! Мне стало очень страшно, а свет, льющийся из отверстия, словно иллюстрируя мои мысли, начал принимать кровавый оттенок.
– Заря! – прошептала Анкалимэ, протянув руки к свету.
В её прекрасных глазах заблестели слёзы, а я поняла, что сейчас будет мой выход. Волонтёр я или глюма бледная, в конце-то концов?!
– Может, заклинание какое прочтёшь? – участливо посоветовал Кусимар.
«А что?! – подумала я. – И прочту!»
– Разве у вала-тё есть заклинания? – удивлённо спросила Анкалимэ, снова с надеждой взглянув на меня.
– Есть! – сказала я, и пошла вперёд, шепча для храбрости знакомое со школьных лет стихотворение:
– Есть женщины в русских селеньях
С спокойною важностью лиц,
С красивою силой в движеньях,
С походкой, со взглядом цариц,–
Их разве слепой не заметит,
А зрячий о них говорит:
«Пройдет – словно солнце осветит!
Посмотрит – рублем подарит!»
Меня охватил жар, и я, чтобы понять, что происходит, снова посмотрела в зеркальную поверхность лезвия меча, который несла перед собой на вытянутых руках просто для того, чтобы иметь иллюзию защиты. В нём отражалась моя сосредоточенная физиономия, а голову и плечи окутывал неизвестно откуда взявшийся светящийся ореол. Я шла к колебавшемуся впереди колдовскому мареву, в котором уже начали обозначаться две противоположно вращавшиеся воронки. То ли от страха, то ли так было на самом деле, но мне показалось, что там, с той стороны, к выходу тоже приблизилась чья-то внушительная фигура с мечом.
Ударили мы, не сговариваясь, одновременно. В глаза хлынули искры, а барабанные перепонки чуть не лопнули от звука взрыва. Я очнулась оттого, что кто-то дёргал меня за мочку уха. Это был Кусимар. Он радостно прыгал на плече, а рядом на траве тот же прыгающий флэш-моб устроила его фиолетовая родня.
– Получилось! – радостно пищали они.
– Тише! – сказала я, улыбаясь, и показала им на два силуэта, чётко выделявшиеся на фоне заката.
Это Анкалимэ и её избранник, обнявшись, стояли невдалеке от нас. Значит, наследник дома Зари Карнистир пришёл за своей возлюбленной и помог мне разрубить печати своим эльфийским мечом.
– Вот бы и мне тоже так полюбить! – воскликнул Кусимар, смешно сложив толстенькие лапки на груди в жесте умиления.
– Хватит на них пялиться, шишига сентиментальная! – проворчала я, видя, как Кусимар смотрит на двух влюблённых эльфов.
Но эта суровость была напускной, потому что мне тоже хотелось заплакать, просто от того, что я была рада за этих двоих и вообще за всех нас, и за тот прекрасный мир, который теперь был защищён печатями от жестокости тьмы пещер.
– Мне пора! – сказала я, когда Анкалимэ и её избранник, держась за руки, подошли к нам, и невольно залюбовалась зоревым эльфом, настолько он был красив.
– Позволь тебе помочь, вала-тё Алинэн Акулинэль! – сказал Карнистир, приложив руку к своей могучей груди в знак почтения. – Я и Анкалимэ объединим наши силы, чтобы создать портал, через который ты попадёшь в любое место, какое тебе подскажет воображение.
Когда передо мной образовалась радужно мерцающая высокая арка, я оглянулась и помахала всем рукой. Карнистир и Анкалимэ улыбались и махали мне в ответ, а вся фиолетовая братия во главе с Кусимаром активно трясла ушами, высоко подпрыгивая над травой.
– Будьте счастливы! – крикнула я на прощание и нырнула в портал.
