Хотела рассказать ему о ёкаях, но как только взглянула на него, тут же поняла одно: не надо. Потому что он и так сомневался в моей нормальности, а если я еще и начну ему что-нибудь о ёкаях рассказывать, боюсь, он точно сдаст меня в психушку.
- Что такое? – Все же по какой-то причине Такеру до сих пор не ушел.
Может быть, потому что я вцепилась в него мертвой хваткой? И даже если бы он попытался, уйти у него не получилось бы никоим образом. Возможно.
- Я… благодарна тебе за помощь, - поблагодарила, отвлекая внимание. – Но… раз мы нашли доказательства существования Нацуэ, значит, мы сможем ее найти, так ведь?
Такеру снова мало верил в мои бредни, собирался возразить. Но опять передумал. Вздохнул. Будто так и задумывал изначально.
- Слушай, Риса, ты явно переутомилась и устала, - заметил он. – Давай я провожу тебя в твою комнату, а сам попробую что-нибудь разузнать.
- Правда? – Удивилась я.
Такеру слабо улыбнулся и кивнул.
- Ты права, Нацуэ существует. Но куда она пропала, и как так вышло, что все, кроме тебя, о ней забыли, непонятно, - теперь Такеру говорил более уверенно, внушая уверенность и в меня. Я даже улыбнулась его рассуждениям. Потому что быть местной городской сумасшедшей, которая с воплями носится «где Нацуэ?» быть, конечно, не хотелось. Но Такеру мне поверил, заручиться его поддержкой стоило много. – Я помогу тебе, обещаю. Но для начала тебе стоит отдохнуть.
Мне не хотелось. То есть – было необходимо, это неоспоримо. Но не хотелось. Тем не менее, заверения Такеру меня ободрили, как будто очень большую часть груза я смогла с себя сбросить, поэтому я согласилась.
Парень на своем горбу, что называется, дотащил меня до кампуса и моей комнаты, а затем уложил на кровать.
- Отдыхай, как следует, и поскорее выздоравливай, - заботливо пожелал Такеру после того, как пообещал принести мне поесть чуть позже. – Я постараюсь все выяснить.
- Спасибо, что поверил мне, - поблагодарила его снова.
Такеру кивнул и ушел, а я тяжело вздохнула. Ничего еще было не решено, вот вообще. Но Такеру был прав в одном: отдохнуть надо было.
Сон был необходим, это понятно, но я боялась засыпать. Поначалу. Позднее, когда бороться стало практически невозможно, я убедила себя в одном: мы нашли доказательство того, что Нацуэ существует. И пусть я понятия не имела, куда она пропала, все же я могла надеяться на лучшее. Это принесло мне облегчение, может быть, обманчивое, но я верила в то, что вскоре всё разрешится хорошо.
Мне было слишком плохо, чтобы я решительно предпринимала какие-нибудь действия. Но теперь, когда Такеру знал о том, что я не просто все выдумала, верил мне и даже помогал, у меня наметился план. Да, не лучший, но в данных условиях – очень даже логичный.
Может быть, я в лесу разбиралась плохо, но ведь с Такеру можно и рискнуть. Особенно, если он готов мне помогать. Можно сходить хотя бы прогуляться по тому месту и что-нибудь найти…
В сон провалилась внезапно. И, наверное, это первый раз в моей жизни, когда во сне я ощущала себя так, будто эта самая настоящая реальность. Только… измененная. Как если бы внезапно мимо пролетел крокодильчик, и я бы этому совершенно не удивилась. Короче, бред умирающего, а не сон. Но в нем для меня не существовало вообще никаких преград и тормозов.
Мне снился тот самый коридор со стендом, только немного неправильно. Как и всегда бывает во сне. Но поскольку я воспринимала этот сон как настоящую реальность, всю неправильность своих желаний я отмела, позволив чувствам овладеть мной. Следовать за ними. Может быть, так я спасалась от дурных мыслей, о которых на время сна сумела отвлечься.
Передо мной стоял он, тот самый парень во всем черном. Такой неподражаемый и привлекательный. В реальности я бы в этом не призналась, но во сне ведь все можно. И я хотела его. Хотела его красивое, идеальное мужское тело, хотела, чтобы он смотрел на меня томным взглядом, хотела его прикосновений, его всего…
Он стоял ровно в том же месте и смотрел на меня. Вокруг толпами ходили люди, но они нас не замечали. Мы были в этой толпе вдвоем. На расстоянии, на недвижении. Но мое тело колотило жаром влечения так сильно, что сил не было терпеть. И, поскольку это все-таки сон, я осмелилась шагнуть ближе.
Он не двигался с места, просто наблюдал за мной, ждал. Чего именно? Я предпочитала думать, что того же, чего ждала я. Приблизилась к нему, словно кошка, мягко, осторожно, задержалась взглядом на пряжке его ремня, скользнула взглядом выше, к его лицу…
Глаза. Что-то было в них столь необычное, что затягивало и засасывало в одно и то же время, но и пугало. Что-то запретное, чуждое, необъяснимое. Но мне было все равно. Другого шанса может и не представиться.
Прикоснулась к его груди и скользнула ладонями по его телу. Он не реагировал, наблюдал за моим лицом, будто был частью представления, сценарий к которому писала я. Естественно, это же мой сон.
И по правилам сейчас здесь должна была появиться кровать…
Стиснув края его пиджака, потянула на себя, падая в объятия светлых подушек. Незнакомец навис надо мной, наблюдая, я же расстегивала его рубашку, уже стягивала с него пиджак…
Он не сопротивлялся, но и не помогал, и только в миг, когда я взялась за пряжку его ремня, опустил взгляд, будто я наконец-то привлекла его внимание. Его коленка пульсировала прикосновением у моего бедра, я чувствовала пожар желания, хотела получить его тело, желая гораздо большего, чем мешающая нам одежда.
Пряжка расстегнулась, я успела зацепиться за край его брюк, когда он вновь вернулся взглядом к моим глазам.
- Так вот какие у тебя сны, - внезапно настолько осознанно заявил мне он, что меня почти что обожгло осознанием: пусть это сон, но этот парень совершенно точно из другой реальности.
Резко проснувшись, я села на кровати. В ушах звенело, в висках пульсировало, дыхание сбилось, будто… будто все это было правдой. Но шок потрясения добрался до меня только сейчас.
Это… что такое было? И кто этот парень?
Это все какая-то пытка. Мало того, что я ничего не понимаю, так теперь я стала понимать еще меньше. Кто этот парень в черном? Может быть, я просто навыдумывала себе все это? Ну, а как иначе? Ведь я, по сути, еще в бреду…
Это просто очень реальный сон. Просто очень-очень реальный сон. Да.
На следующий день я отправилась на перевязку, и пока Такеру еще не приходил, решила позаботиться о своем здоровье. Так или иначе, мне это необходимо, если собираюсь искать Нацуэ. Но до этого момента…
- Это ожог, - ответила на мой вопрос медсестра, делая перевязку. – Но непростой.
Сначала я вспомнила ту ночь, лес, кого-то рядом и то самое чувство, которое соответствовало показаниям медсестры. Да, это именно ожог. По крайней мере, на него и походило моё ощущение. Но… я помнила чуть, очень обрывочно, поэтому сказать, что было из всего того реальностью, а что очередным жутким сном, я не могла. Вся моя жизнь в последние дни превратилась будто бы в одну сплошную догадку: я сплю или бодрствую?
- Что значит «непростой»? – Пока медсестра обрабатывала рану, спросила я, добравшись до смысла ее слов.
- Это очень странно, - продолжала чем-то смазывать или промывать мой ожог женщина, а я все ждала, когда станет щипать. Но этого не происходило, и в следующий миг стало понятно, почему. – Ожог как будто изнутри.
- Что? – Не поняла я.
Мы подошли к зеркалу, и я в очередной раз отметила свою излишнюю бледность. Меня это жутко напрягало, но ничего поделать с этим я не могла. Рану жгло, но поскольку медсестра ее перевязала так, что даже с помощью Такеру я бы вряд ли все эти бинты сама развязала, это был первый раз, когда я присматривалась к своей лопатке в зеркале.
Кожа будто выжжена и обуглилась, действительно малоприятное зрелище, но медсестра была права.
- Видишь? – Она осторожно, но все-таки коснулась моей раны в перчатке. Я сначала собиралась сморщиться, но боли не было, да и рана… будто была под кожей. – Словно ожог изнутри.
- Но… как такое вообще возможно? – Не понимала ничего совершенно.
- Хотела бы я знать, - вздохнула медсестра. – Что случилось? Судя по твоему виду, кто-то тебя здорово покалечил.
Это правда. Только вот я не знала, кто именно и почему.
- Я… мало, что помню, - призналась честно. – Мы с подругой пошли в синтоистский храм перед экзаменом… а потом…
Вот что «потом» я даже приблизительно сформулировать не могу. Не скажешь же медсестре, что это были ёкаи. Во-первых – чего? Кукушка совсем того, да? А во-вторых, я не сказала ей по той же причине, по которой не рассказала Такеру. Она тоже видела во мне медленно сходящую с ума умирающую. Еще бы решила, что я приняла чего-то запрещенного, вот и померещилось.
- А как твоя подруга? – Спросила медсестра.
- Не знаю. Я ее не видела, - решила ответить честно, но без подробностей.
Не успела выйти после перевязки (медсестра снова мне замотала плечо и лопатку, в надежде, что это все-таки поможет), как мне позвонила мама. К моему несчастью медсестра была упертой и дозвонилась ей в какую-то из попыток, а посему мама знала, что я на экзамене в обморок грохнулась. Ну, здорово.
Потратила полтора часа на то, чтобы объяснить ей, что просто распереживалась. Мама не верила, грозилась приехать, я ей объясняла, что уже взрослая в свои двадцать, не надо всего этого, и, в конце концов, кое-как удалось настоять на своем. Мне только этого не хватало. Увидит меня и заберет отсюда. Я же бледная, как смерть.
Пришел Такеру, и я наконец-то смогла распрощаться с мамой.
- Ну что? – С надеждой смотрела на парня я, пока он заходил в мою комнату, доставая из пакета продукты.
К моему сожалению Такеру не спешил делиться подробностями, а, значит, этих подробностей и не было. Наверное. До последнего пакетика с соком надеялась, что он все-таки сообщит мне что-нибудь полезное.
Но – увы.
- Я узнал по поводу твоего экзамена и пересдачи, - вообще не стал даже поверхностно касаться темы Нацуэ парень. – Сэнсэй разрешил тебе пересдать на следующей неделе, но ты должна это сделать обязательно, если хочешь продолжить учиться.
Смотрела на Такеру и пыталась понять: то ли я уже пациентка психушки, а Такеру санитар, то ли просто сплю. Какая-то непрошибаемая стена его уверенности встала между нами и это начало меня убивать.
- Такеру, пожалуйста, что ты узнал? – Взмолилась я.
Такеру взглянул на меня украдкой, остался недоволен, в нем будто бы взыграла непреодолимая твердолобость, сквозь которую мне было почти невозможно пробиться. Вздохнул.
- Не существует твоей Нацуэ, - немного пренебрежительно и с раздражением признался он. – Я спрашивал у десятков людей, интересовался даже у наших одногруппников. Никто не знает о ней.
- Кроме меня, - поправила я. Такеру глянул на меня уже без сострадания, будто я своим сумасшествием оставляла клеймо на нем самом. Я была ему противна, и это укололо меня в самую душу. – А как же плакат?
Такеру раздраженно отвел взгляд в сторону, было видно, как он борется с собой. Он сидел на полу, держа руки на коленях, я заметила, как его ладони сжались в кулаки.
- Мало ли, что там написано, - рявкнул он, а затем резко поднялся. – Поешь. И поскорей выздоравливай.
А потом он ушел, а я поняла, что моя единственная надежда умерла. Да нет, даже не рождалась. Полагаю, для Такеру было шоком мое первичное поведение, но когда прошло время, он от шока отошел, и вернулось рациональное «у нее не все дома, а я не хочу с этим связываться».
Что же мне теперь делать?
Пересдача. Надо было не забывать об этом, а иначе я совсем все потеряю. Но и о Нацуэ я думать не перестала. Пусть что-то случилось, она пропала, но не бесследно. Это доказывает лишь одно: случилось что-то необычное, моя задача это выяснить. А чтобы это выяснить, нужны силы. Значит, нужно, чтобы стало лучше.
Съела все и была очень благодарна Такеру за еду, а то я сама пока еще была не до конца в порядке. Ладно, далеко не в порядке, но следуя наставлениям подруги, старалась сохранять оптимизм и присутствие духа. К моему удивлению, несмотря на явное недоверие и пренебрежение моей уверенностью в том, что Нацуэ пропала, а не плод моего воображения, Такеру принес мне еду и на следующее утро.
Не знаю, стало ли полегче, хотелось верить, что да, но, хоть и без личного присутствия, Такеру обо мне заботился. Приятно. Вероятно, я для него была как бедная сумасшедшая родственница, которую хочется избегать, но и умирать же не оставишь. Что же – спасибо ему за это.
Но я решила: завтра иду в лес. Днем. Да, опасно, но, а что еще остается? Вообще, я даже подумывала попросить кого-нибудь из служителей храма пойти со мной. Прикинусь клубнем, скажу, что мы с Нацуэ по лесу гуляли только что и разминулись. Какая разница, когда это случилось, если это правда? Служитель чего? Откажет? Или кто там? Монах? Настоятель? Плоха я в синтоистских терминах…
Прошлой ночью спала плохо, была словно в бреду, но к моему несчастью, за следующий день устала гораздо больше, хоть по идее, ничего не делала, отдыхала и должна была восстановиться лучше. Предпочитала об этом не думать, просто много ела, пила пригоршню таблеток и надеялась на лучшее.
Сегодня уснула почти сразу, устала жутко, все еще была не в себе. И снова снилась какая-то чушь. Я вроде бы даже вернулась домой, но домом это не было. Как будто это дорама какая-то или вроде того. Дворец и куча коридоров. Я иду по ним в наряде, сильно похожем на кимоно, но в то же время напоминающем платье. Красивое. Я с ним даже играла, наблюдая, как моя длинная юбка развивается следом.
Дворец пуст, но я будто бы это знаю, и меня это не пугает. Однако за мгновение до того, как завернуть за угол я вдруг понимаю, что там меня ожидают.
И снова коридор в университете, снова вдалеке тот самый парень во всем черном. Мое сердце пропускает удар, жар распространяется по моему телу.
Только вот сон снова отличается. Парень знает, что я здесь, поворачивает голову и смотрит на меня. И в этот раз меня это пугает.
Я отступаю на шаг, на два под пристальным взглядом. Но он не двигается, а я понимаю, что от него не сбежать. Ахаю от неожиданности и пробую развернуться, броситься наутек. Ноги ватные, но кое-как преодолеваю расстояние в один коридор, как вдруг…
Оборачиваюсь – он стоит прямо передо мной и смотрит. Страх проходит, но сердце исправно бьется слишком быстро. Тело напрягается, будто рядом опасность, хоть чувства меняются.
- Кто ты? – Спрашивает вдруг он меня.
Этот вопрос меня дезориентирует. Хлопаю глазами, пытаюсь собраться с мыслями. Сама бы хотела задать подобный вопрос ему, но… решаю, что в данном случае лучше просто уйти.
Разворачиваюсь и пробую сделать шаг, а он вдруг оказывается слишком близко почти пожаром. Возбуждение от его близости вспыхивает в моем теле мгновенно, ахаю и задерживаю дыхание, когда его губы оказываются у моего уха.
- Надо поговорить, - сообщает мне он.
- Что? – Можно было ожидать многое, но не этого. Едва заметно веду головой, чтобы видеть его идеальное лицо… сглатываю ком в горле. – Кто ты?
Он не реагирует, он пронзает меня своими глазами. Впервые могу видеть его так близко, мурашки по коже, это не просто цвет ночи. Это маслянистые омуты. Бездна страха и тьмы. Откуда такие ассоциации?
- Встретимся в рамен-Банкара в Синдзюку, Кабукичо, - внезапно назначает встречу мне он, а потом удаляется. – Там и поговорим. И о Нацуэ.
- Что такое? – Все же по какой-то причине Такеру до сих пор не ушел.
Может быть, потому что я вцепилась в него мертвой хваткой? И даже если бы он попытался, уйти у него не получилось бы никоим образом. Возможно.
- Я… благодарна тебе за помощь, - поблагодарила, отвлекая внимание. – Но… раз мы нашли доказательства существования Нацуэ, значит, мы сможем ее найти, так ведь?
Такеру снова мало верил в мои бредни, собирался возразить. Но опять передумал. Вздохнул. Будто так и задумывал изначально.
- Слушай, Риса, ты явно переутомилась и устала, - заметил он. – Давай я провожу тебя в твою комнату, а сам попробую что-нибудь разузнать.
- Правда? – Удивилась я.
Такеру слабо улыбнулся и кивнул.
- Ты права, Нацуэ существует. Но куда она пропала, и как так вышло, что все, кроме тебя, о ней забыли, непонятно, - теперь Такеру говорил более уверенно, внушая уверенность и в меня. Я даже улыбнулась его рассуждениям. Потому что быть местной городской сумасшедшей, которая с воплями носится «где Нацуэ?» быть, конечно, не хотелось. Но Такеру мне поверил, заручиться его поддержкой стоило много. – Я помогу тебе, обещаю. Но для начала тебе стоит отдохнуть.
Мне не хотелось. То есть – было необходимо, это неоспоримо. Но не хотелось. Тем не менее, заверения Такеру меня ободрили, как будто очень большую часть груза я смогла с себя сбросить, поэтому я согласилась.
Парень на своем горбу, что называется, дотащил меня до кампуса и моей комнаты, а затем уложил на кровать.
- Отдыхай, как следует, и поскорее выздоравливай, - заботливо пожелал Такеру после того, как пообещал принести мне поесть чуть позже. – Я постараюсь все выяснить.
- Спасибо, что поверил мне, - поблагодарила его снова.
Такеру кивнул и ушел, а я тяжело вздохнула. Ничего еще было не решено, вот вообще. Но Такеру был прав в одном: отдохнуть надо было.
***
Сон был необходим, это понятно, но я боялась засыпать. Поначалу. Позднее, когда бороться стало практически невозможно, я убедила себя в одном: мы нашли доказательство того, что Нацуэ существует. И пусть я понятия не имела, куда она пропала, все же я могла надеяться на лучшее. Это принесло мне облегчение, может быть, обманчивое, но я верила в то, что вскоре всё разрешится хорошо.
Мне было слишком плохо, чтобы я решительно предпринимала какие-нибудь действия. Но теперь, когда Такеру знал о том, что я не просто все выдумала, верил мне и даже помогал, у меня наметился план. Да, не лучший, но в данных условиях – очень даже логичный.
Может быть, я в лесу разбиралась плохо, но ведь с Такеру можно и рискнуть. Особенно, если он готов мне помогать. Можно сходить хотя бы прогуляться по тому месту и что-нибудь найти…
В сон провалилась внезапно. И, наверное, это первый раз в моей жизни, когда во сне я ощущала себя так, будто эта самая настоящая реальность. Только… измененная. Как если бы внезапно мимо пролетел крокодильчик, и я бы этому совершенно не удивилась. Короче, бред умирающего, а не сон. Но в нем для меня не существовало вообще никаких преград и тормозов.
Мне снился тот самый коридор со стендом, только немного неправильно. Как и всегда бывает во сне. Но поскольку я воспринимала этот сон как настоящую реальность, всю неправильность своих желаний я отмела, позволив чувствам овладеть мной. Следовать за ними. Может быть, так я спасалась от дурных мыслей, о которых на время сна сумела отвлечься.
Передо мной стоял он, тот самый парень во всем черном. Такой неподражаемый и привлекательный. В реальности я бы в этом не призналась, но во сне ведь все можно. И я хотела его. Хотела его красивое, идеальное мужское тело, хотела, чтобы он смотрел на меня томным взглядом, хотела его прикосновений, его всего…
Он стоял ровно в том же месте и смотрел на меня. Вокруг толпами ходили люди, но они нас не замечали. Мы были в этой толпе вдвоем. На расстоянии, на недвижении. Но мое тело колотило жаром влечения так сильно, что сил не было терпеть. И, поскольку это все-таки сон, я осмелилась шагнуть ближе.
Он не двигался с места, просто наблюдал за мной, ждал. Чего именно? Я предпочитала думать, что того же, чего ждала я. Приблизилась к нему, словно кошка, мягко, осторожно, задержалась взглядом на пряжке его ремня, скользнула взглядом выше, к его лицу…
Глаза. Что-то было в них столь необычное, что затягивало и засасывало в одно и то же время, но и пугало. Что-то запретное, чуждое, необъяснимое. Но мне было все равно. Другого шанса может и не представиться.
Прикоснулась к его груди и скользнула ладонями по его телу. Он не реагировал, наблюдал за моим лицом, будто был частью представления, сценарий к которому писала я. Естественно, это же мой сон.
И по правилам сейчас здесь должна была появиться кровать…
Стиснув края его пиджака, потянула на себя, падая в объятия светлых подушек. Незнакомец навис надо мной, наблюдая, я же расстегивала его рубашку, уже стягивала с него пиджак…
Он не сопротивлялся, но и не помогал, и только в миг, когда я взялась за пряжку его ремня, опустил взгляд, будто я наконец-то привлекла его внимание. Его коленка пульсировала прикосновением у моего бедра, я чувствовала пожар желания, хотела получить его тело, желая гораздо большего, чем мешающая нам одежда.
Пряжка расстегнулась, я успела зацепиться за край его брюк, когда он вновь вернулся взглядом к моим глазам.
- Так вот какие у тебя сны, - внезапно настолько осознанно заявил мне он, что меня почти что обожгло осознанием: пусть это сон, но этот парень совершенно точно из другой реальности.
Резко проснувшись, я села на кровати. В ушах звенело, в висках пульсировало, дыхание сбилось, будто… будто все это было правдой. Но шок потрясения добрался до меня только сейчас.
Это… что такое было? И кто этот парень?
Глава 5
Это все какая-то пытка. Мало того, что я ничего не понимаю, так теперь я стала понимать еще меньше. Кто этот парень в черном? Может быть, я просто навыдумывала себе все это? Ну, а как иначе? Ведь я, по сути, еще в бреду…
Это просто очень реальный сон. Просто очень-очень реальный сон. Да.
На следующий день я отправилась на перевязку, и пока Такеру еще не приходил, решила позаботиться о своем здоровье. Так или иначе, мне это необходимо, если собираюсь искать Нацуэ. Но до этого момента…
- Это ожог, - ответила на мой вопрос медсестра, делая перевязку. – Но непростой.
Сначала я вспомнила ту ночь, лес, кого-то рядом и то самое чувство, которое соответствовало показаниям медсестры. Да, это именно ожог. По крайней мере, на него и походило моё ощущение. Но… я помнила чуть, очень обрывочно, поэтому сказать, что было из всего того реальностью, а что очередным жутким сном, я не могла. Вся моя жизнь в последние дни превратилась будто бы в одну сплошную догадку: я сплю или бодрствую?
- Что значит «непростой»? – Пока медсестра обрабатывала рану, спросила я, добравшись до смысла ее слов.
- Это очень странно, - продолжала чем-то смазывать или промывать мой ожог женщина, а я все ждала, когда станет щипать. Но этого не происходило, и в следующий миг стало понятно, почему. – Ожог как будто изнутри.
- Что? – Не поняла я.
Мы подошли к зеркалу, и я в очередной раз отметила свою излишнюю бледность. Меня это жутко напрягало, но ничего поделать с этим я не могла. Рану жгло, но поскольку медсестра ее перевязала так, что даже с помощью Такеру я бы вряд ли все эти бинты сама развязала, это был первый раз, когда я присматривалась к своей лопатке в зеркале.
Кожа будто выжжена и обуглилась, действительно малоприятное зрелище, но медсестра была права.
- Видишь? – Она осторожно, но все-таки коснулась моей раны в перчатке. Я сначала собиралась сморщиться, но боли не было, да и рана… будто была под кожей. – Словно ожог изнутри.
- Но… как такое вообще возможно? – Не понимала ничего совершенно.
- Хотела бы я знать, - вздохнула медсестра. – Что случилось? Судя по твоему виду, кто-то тебя здорово покалечил.
Это правда. Только вот я не знала, кто именно и почему.
- Я… мало, что помню, - призналась честно. – Мы с подругой пошли в синтоистский храм перед экзаменом… а потом…
Вот что «потом» я даже приблизительно сформулировать не могу. Не скажешь же медсестре, что это были ёкаи. Во-первых – чего? Кукушка совсем того, да? А во-вторых, я не сказала ей по той же причине, по которой не рассказала Такеру. Она тоже видела во мне медленно сходящую с ума умирающую. Еще бы решила, что я приняла чего-то запрещенного, вот и померещилось.
- А как твоя подруга? – Спросила медсестра.
- Не знаю. Я ее не видела, - решила ответить честно, но без подробностей.
Не успела выйти после перевязки (медсестра снова мне замотала плечо и лопатку, в надежде, что это все-таки поможет), как мне позвонила мама. К моему несчастью медсестра была упертой и дозвонилась ей в какую-то из попыток, а посему мама знала, что я на экзамене в обморок грохнулась. Ну, здорово.
Потратила полтора часа на то, чтобы объяснить ей, что просто распереживалась. Мама не верила, грозилась приехать, я ей объясняла, что уже взрослая в свои двадцать, не надо всего этого, и, в конце концов, кое-как удалось настоять на своем. Мне только этого не хватало. Увидит меня и заберет отсюда. Я же бледная, как смерть.
Пришел Такеру, и я наконец-то смогла распрощаться с мамой.
- Ну что? – С надеждой смотрела на парня я, пока он заходил в мою комнату, доставая из пакета продукты.
К моему сожалению Такеру не спешил делиться подробностями, а, значит, этих подробностей и не было. Наверное. До последнего пакетика с соком надеялась, что он все-таки сообщит мне что-нибудь полезное.
Но – увы.
- Я узнал по поводу твоего экзамена и пересдачи, - вообще не стал даже поверхностно касаться темы Нацуэ парень. – Сэнсэй разрешил тебе пересдать на следующей неделе, но ты должна это сделать обязательно, если хочешь продолжить учиться.
Смотрела на Такеру и пыталась понять: то ли я уже пациентка психушки, а Такеру санитар, то ли просто сплю. Какая-то непрошибаемая стена его уверенности встала между нами и это начало меня убивать.
- Такеру, пожалуйста, что ты узнал? – Взмолилась я.
Такеру взглянул на меня украдкой, остался недоволен, в нем будто бы взыграла непреодолимая твердолобость, сквозь которую мне было почти невозможно пробиться. Вздохнул.
- Не существует твоей Нацуэ, - немного пренебрежительно и с раздражением признался он. – Я спрашивал у десятков людей, интересовался даже у наших одногруппников. Никто не знает о ней.
- Кроме меня, - поправила я. Такеру глянул на меня уже без сострадания, будто я своим сумасшествием оставляла клеймо на нем самом. Я была ему противна, и это укололо меня в самую душу. – А как же плакат?
Такеру раздраженно отвел взгляд в сторону, было видно, как он борется с собой. Он сидел на полу, держа руки на коленях, я заметила, как его ладони сжались в кулаки.
- Мало ли, что там написано, - рявкнул он, а затем резко поднялся. – Поешь. И поскорей выздоравливай.
А потом он ушел, а я поняла, что моя единственная надежда умерла. Да нет, даже не рождалась. Полагаю, для Такеру было шоком мое первичное поведение, но когда прошло время, он от шока отошел, и вернулось рациональное «у нее не все дома, а я не хочу с этим связываться».
Что же мне теперь делать?
Пересдача. Надо было не забывать об этом, а иначе я совсем все потеряю. Но и о Нацуэ я думать не перестала. Пусть что-то случилось, она пропала, но не бесследно. Это доказывает лишь одно: случилось что-то необычное, моя задача это выяснить. А чтобы это выяснить, нужны силы. Значит, нужно, чтобы стало лучше.
Съела все и была очень благодарна Такеру за еду, а то я сама пока еще была не до конца в порядке. Ладно, далеко не в порядке, но следуя наставлениям подруги, старалась сохранять оптимизм и присутствие духа. К моему удивлению, несмотря на явное недоверие и пренебрежение моей уверенностью в том, что Нацуэ пропала, а не плод моего воображения, Такеру принес мне еду и на следующее утро.
Не знаю, стало ли полегче, хотелось верить, что да, но, хоть и без личного присутствия, Такеру обо мне заботился. Приятно. Вероятно, я для него была как бедная сумасшедшая родственница, которую хочется избегать, но и умирать же не оставишь. Что же – спасибо ему за это.
Но я решила: завтра иду в лес. Днем. Да, опасно, но, а что еще остается? Вообще, я даже подумывала попросить кого-нибудь из служителей храма пойти со мной. Прикинусь клубнем, скажу, что мы с Нацуэ по лесу гуляли только что и разминулись. Какая разница, когда это случилось, если это правда? Служитель чего? Откажет? Или кто там? Монах? Настоятель? Плоха я в синтоистских терминах…
Прошлой ночью спала плохо, была словно в бреду, но к моему несчастью, за следующий день устала гораздо больше, хоть по идее, ничего не делала, отдыхала и должна была восстановиться лучше. Предпочитала об этом не думать, просто много ела, пила пригоршню таблеток и надеялась на лучшее.
Сегодня уснула почти сразу, устала жутко, все еще была не в себе. И снова снилась какая-то чушь. Я вроде бы даже вернулась домой, но домом это не было. Как будто это дорама какая-то или вроде того. Дворец и куча коридоров. Я иду по ним в наряде, сильно похожем на кимоно, но в то же время напоминающем платье. Красивое. Я с ним даже играла, наблюдая, как моя длинная юбка развивается следом.
Дворец пуст, но я будто бы это знаю, и меня это не пугает. Однако за мгновение до того, как завернуть за угол я вдруг понимаю, что там меня ожидают.
И снова коридор в университете, снова вдалеке тот самый парень во всем черном. Мое сердце пропускает удар, жар распространяется по моему телу.
Только вот сон снова отличается. Парень знает, что я здесь, поворачивает голову и смотрит на меня. И в этот раз меня это пугает.
Я отступаю на шаг, на два под пристальным взглядом. Но он не двигается, а я понимаю, что от него не сбежать. Ахаю от неожиданности и пробую развернуться, броситься наутек. Ноги ватные, но кое-как преодолеваю расстояние в один коридор, как вдруг…
Оборачиваюсь – он стоит прямо передо мной и смотрит. Страх проходит, но сердце исправно бьется слишком быстро. Тело напрягается, будто рядом опасность, хоть чувства меняются.
- Кто ты? – Спрашивает вдруг он меня.
Этот вопрос меня дезориентирует. Хлопаю глазами, пытаюсь собраться с мыслями. Сама бы хотела задать подобный вопрос ему, но… решаю, что в данном случае лучше просто уйти.
Разворачиваюсь и пробую сделать шаг, а он вдруг оказывается слишком близко почти пожаром. Возбуждение от его близости вспыхивает в моем теле мгновенно, ахаю и задерживаю дыхание, когда его губы оказываются у моего уха.
- Надо поговорить, - сообщает мне он.
- Что? – Можно было ожидать многое, но не этого. Едва заметно веду головой, чтобы видеть его идеальное лицо… сглатываю ком в горле. – Кто ты?
Он не реагирует, он пронзает меня своими глазами. Впервые могу видеть его так близко, мурашки по коже, это не просто цвет ночи. Это маслянистые омуты. Бездна страха и тьмы. Откуда такие ассоциации?
- Встретимся в рамен-Банкара в Синдзюку, Кабукичо, - внезапно назначает встречу мне он, а потом удаляется. – Там и поговорим. И о Нацуэ.
