- Ты не можешь заходить в мою комнату, когда тебе заблагорассудится! - От этих слов он озверел окончательно, и фразу я закончила, уже вися в воздухе и тщетно пытаясь освободиться от руки, сдавившей мое горло.
- Если я еще раз увижу здесь постороннего - и мне плевать кого! - я убью эту мразь!!! Тебе ясно?! - проревел он мне в лицо.
Хотелось объяснить, что моя жажда его смерти намного сильнее, но я не могла вдохнуть. Ослепленный яростью, Кристоф так сильно сжал пальцы, что было непонятно, почему моя шея еще цела. Он осознал, что происходит, только когда от недостатка кислорода я покраснела, и ослабил хватку. Мои ноги коснулись пола, я судорожно набирала воздух - раз, другой... Едва почувствовав облегчение, я вспомнила слова Мойры и догадалась, чем в ответ смогу стегнуть его побольнее.
- Ты просто злишься, что я предпочла не тебя, - еле выдавила я, хрипя и почти не различая его за роем мошек, клубящихся перед глазами, застилающих все вокруг темной пеленой...
Он замер, его рука разжалась, и я сползла на пол безвольной куклой, надсадно кашляя, но тем не менее наслаждаясь каждым свободным вдохом. Воздух со свистом входил в мои легкие и наполнял тело силой. Еще. И еще. Блаженство... Когда спустя несколько минут я смогла открыть глаза и поднять их вверх по его бесконечно высокому телу, Кристоф был совершенно спокоен.
- Какая же ты глупая, - его голос звенел презрением. - Ты думаешь, что особенная? - Он наклонился к моему лицу. - Я живу долго, очень долго, Диана, и ты не имеешь понятия, сколько женщин прошло через мои руки. Как же мне надоела ваша ограниченность, мелочность, вы сами... Но ты - больше всех! Сколько времени я провел рядом с тобой, видел твой глупый страх, твои слезы... Как же ты...
Я не знала, что он хотел сказать, но вдруг мне показалось, что сейчас он меня ударит, и я закрыла глаза, снова вжимаясь в стену. Когда же я их открыла, в комнате никого не было.
** ** **
После происшедшего разрешение на прогулку было аннулировано. Я недоумевала: никто не ставил мне условия соблюдать целибат, но с другой стороны, мне было известно, что иной раз и за незначительные провинности слуги платили жизнью. Интересно, отказать хозяину и предпочесть ему слугу, пусть и наемного, - мелкий проступок или крупный?.. Обстоятельства позволяли мне шлифовать черный юмор.
Количество работы по дому резко возросло, объем сдаваемой ежедневно крови - тоже. Я ни секунды не сомневалась, кто следил за этим лично. Кристоф не мог наказать меня настолько радикально, насколько того желал. Иногда я размышляла: к счастью это или к сожалению? Все чаще мне хотелось быстрого конца... А он, судя по всему, был уже недалек.
Выздоровление Мойры быстро продвигалось: она проводила большую часть дня на ногах, забыв постылую кровать, улыбка не покидала ее совершенных губ, и многовековая усталость на лице Дженоба уступила место незнакомому выражению светлой радости.
Но была у ее выздоровления и обратная сторона - жизнь, наполнявшая Мойру, покидала меня.
Немало времени осталось позади, пока я поняла, что с такими кровопотерями долго не протяну. В прошлом, казавшемся далеким и нереальным со дна моей нынешней пропасти, цветущая внешность всегда отличала меня от других. Теперь я была лишь тенью себя. И без того измученная дикой жизнью последних месяцев, я стала бледной и слабой, у меня пропал аппетит. Быть может, этого бы не случилось, если бы я продолжала есть всю ту гадость, которой меня пичкали. Но у меня исчезло само желание жить. А вслед за ним стали уходить и другие потребности организма.
Так как ела я теперь (точнее, изображала, что ем) в лаборатории, это не могло укрыться от внимания Кайла. Я впервые увидела его злым. Он пытался втолковать мне, что так я долго не выдержу. В тумане заторможенности я наблюдала, как его теплые глаза метали молнии, его губы, такие сладкие на вкус, кривились в гримасе ярости, руки, так нежно ласкавшие меня, сжимались в кулаки...
По крайней мере, моих воспоминаний Кристоф не сможет отнять никогда. Я улыбнулась этой мысли.
- ...не может продолжаться, Диана! - понятными были лишь последние его слова.
- Я знаю, Кайл. И очень на это надеюсь. Понимаешь, я так устала, смертельно устала... Мне хочется уснуть и спать долго-долго, а лучше... вообще больше не просыпаться, - мои губы еле шевелились. Я отстраненно слушала и не узнавала свой собственный голос.
Кайл тревожно смотрел на меня, его брови сошлись на переносице в сплошную линию...
** ** **
Я почти спала, когда в люк постучали. Сон тут же исчез, сердце резко забилось - я испугалась, потому что отвыкла от этого звука, предоставлявшего выбор: впустить гостя или нет. Справившись с собой и откинув крышку, я увидела Кайла. Сосредоточенный, он скользнул в комнату, бесшумно прикрыв люк за собой, и тут же потянул меня в дальний угол.
- Ты двинулся умом? - я не могла прийти в себя, пораженная. - Не понимаешь, что будет, если Кристоф узнает? Жить надоело?
Происшедшее с нами почти никак не отразилось на Кайле, не считая многочисленных синяков и ушибов, полученных при падении. Кристоф не сказал ему ни слова. Но осязаемо тяжелый, чудовищный взгляд давил на Кайла каждый раз, когда тот оказывался в его поле зрения. Кристоф не считал нужным (или не мог?) скрывать этот взгляд, и я чуяла нутром - это было очень плохо.
Не обращая никакого внимания на мои бурно высказываемые опасения, Кайл повернул меня к тусклому свету окна, взял за подбородок и нахмурился. Бледная кожа, обескровленные губы, синяки под угасшими глазами - я увидела себя его глазами.
- Диана, я... - он замолчал, будто в нерешительности, поглаживая мою щеку, - хочу сохранить тебе жизнь.
Он хотел сказать что-то другое, и я знала что. Наверное, именно поэтому говорить и не имело смысла.
Сосредоточенное выражение вернулось, и, жестом призывая меня к молчанию, он быстро и тихо заговорил:
- По непонятным мне причинам количество крови, которое у тебя ежедневно берут, очень скоро увеличится. Да, я знаю, это безумие. И так превышена максимально допустимая доза. Если честно, для меня загадка, как ты еще держишься... Мне непонятна их логика, ведь 'драгоценное лекарство' попросту иссякнет! - его лицо перекосилось от ярости. - И если кровопотеря повысится, дольше месяца ты не проживешь... - пальцы больно впились в мою кожу. - Я не допущу этого!
- Но, Кайл...
- Послушай меня, Диана, я много лет провел рядом с этими существами и знаю, что обоняние значит для них несоизмеримо больше, чем для нас зрение. Вот, возьми, - он торопливо достал из кармана пузырек с темной жидкостью и вложил в мои руки, скрепляя их поверху своими. - Моя личная разработка. О ней не знает никто! Этот препарат может изменить на некоторое время (приблизительно на два часа) твой запах, сделать тебя 'невидимой' для них. Ты сможешь ускользнуть! - его слова и взгляд горели воодушевлением. - Я достану новые документы, дам денег, и ты уедешь как можно дальше и начнешь новую жизнь!
Это звучало сказкой. Я слушала и не решалась поверить, что мои загнанные в самый дальний уголок сознания безумные, безнадежные мечты о свободе могли стать реальностью. Стоило лишь впустить их в свое сердце, и я ощутила, как остаток моей сверхценной крови забурлил в венах, как заблестели мои глаза - ко мне вернулась сама жизнь!
Перемена во мне не укрылась от Кайла, и он улыбнулся.
- Но куда я уеду? И как мне убежать, здесь охрана? Кроме того, ведь их зрение и слух останутся в порядке?.. - вопросы толкались в моем взвинченном уме.
- Уедешь, куда захочешь, главное - чтобы я не знал куда, - его взгляд был как никогда серьезен. Несколько секунд прошли, пока я осознала, что это значило: ему придется ответить за мой побег.
- Нет, Кайл, нет, я так не могу! Нет!.. Неужели ты не понимаешь? Я не могу так! - внутри все пульсировало от боли.
Моя мечта стремительно угасала свечой. Я не была согласна заплатить такую цену.
- Тише, Диана, послушай меня, послушай же! Если мы не попробуем, близкий конец неизбежен для тебя, - его губы беззвучно добавили что-то ('...а значит - и для меня'?), и он тут же яростно отрезал: - Я не позволю этому случиться! Нет, слушай... я не собираюсь сидеть и ждать смерти - как только пойму, что твоя попытка удалась, сбегу сам! Даю тебе слово.
- Но... если ты не будешь знать, где я, как же ты найдешь меня? - это был мучительный вопрос.
Кайл улыбнулся и коснулся моей щеки.
- Не могу даже представить себе, чтобы не нашел. - Его глаза ласкали мое лицо. - Но даже если не найду... Я смогу жить дальше, потому что буду знать: ты живешь тоже.
- Но как мне убежать, Кайл, ведь меня стерегут день и ночь?
Неудавшаяся попытка побега из родительского дома была лучшим тому подтверждением.
- Нас могут подслушивать даже сейчас! - Эта мысль запоздало встревожила меня.
- Не бойся, я... предпринял определенные меры, чтобы у нас была возможность поговорить. Подумай сама, разве позволил бы Кристоф нашему разговору продолжаться?
Он был прав. Мне лишь хотелось верить, что сделанное Кайлом не обнаружится, его жизнь и так висела на волоске, раскачиваясь под порывами безжалостного ветра судьбы.
Он торопливо продолжил:
- Главное, чтобы ты смогла выбраться из дома на день или хотя бы - на несколько часов. Скажи, что хочешь проведать родных, - это не вызовет вопросов. Дело в том, что моему препарату нужно примерно полчаса, чтобы подействовать, запомни это. И где бы ты ни была потом, после побега, пользуйся им, даже если и не заподозришь близкое присутствие опасности...
- Насколько близкое?
- Сотня километров.
Мои глаза округлились - невозможно было в это поверить.
- Да, не удивляйся, Диана. Их обоняние ни с чем не сравнить, поэтому они никогда и не упускают свою жертву. Ты знаешь, что тебя будут искать, но ты не представляешь их возможностей! И я говорю не только об органах чувств. То, что ты видела здесь, лишь вершина айсберга. Эта 'семья' властвует не только в мире людей, но и среди себе подобных. Они живут гораздо дольше нескольких столетий, и в их руках сосредоточено столько средств, силы и возможностей, что поиск любого человека не представляет никакой проблемы. Нам с тобой трудно поверить, но у них существуют целые армии 'специалистов' для сбора пищи и розыска неугодных людей. Поэтому ты должна понять, если все удастся - это будет чудо! - Кайл замолчал, а затем тихо добавил: - Просто у нас, Диана, нет выбора... Мы должны попробовать вопреки всему.
Да, выбора не было. Я лишь теперь до конца осознала, насколько наивной была моя прошлая попытка сбежать... такой же наивной была и эта, предстоящая. Тем не менее я знала, что все равно попробую. И если чудо свершится, мне придется сидеть все оставшиеся дни, забившись в нору, еле дыша, стараясь скрыть свое присутствие в этом мире. Вот та жизнь, которая ожидала меня в случае удачи. Но все же... это была жизнь.
Оставался только один вопрос. Самый сложный.
- Смогу ли я выйти из дома, решает Кристоф. Как же мне его уговорить? - спросила я саму себя и закусила губу, нахмурившись.
- Придумай что-нибудь, - еле слышно прошептал Кайл и отвел взгляд. - Я должен уходить, Диана.
- Кайл? - У меня впереди была вся ночь для размышлений, сейчас же оставалось время лишь для самого важного. - Не знаю, удастся ли нам задуманное... Я хочу сказать, ты - лучшее, что было в моей...
Но он не дал мне возможности закончить, его рот закрыл мой в нежном поцелуе, а руки плавно прошли по всему моему телу до самых потаенных уголков, вызвав сладкую дрожь. Кайл глубоко вдохнул мой запах, будто запоминая...
И я поняла, что на самом деле он не надеялся прикоснуться ко мне еще раз. Это было прощание.
- Не забудь, прими душ... любимая, - пробормотал он и, не глядя больше на меня, покинул комнату.
Полночи я проревела.
** ** **
Я знала, что значительную часть свободного времени Кристоф проводит в собственном крыле, где были обустроены по его предпочтениям огромный бассейн, зал с весьма необычными для человека тренажерами и личная библиотека.
Мне никогда раньше не приходилось бывать там. К счастью. Сама мысль о том, что я добровольно шла в это логово, заставляла дрожать каждую жилку внутри. От того, насколько хорошо я смогу сыграть сейчас, зависело слишком многое.
Я открывала дверь за дверью, но никого не видела.
Мои ноги то утопали в толстых светлых коврах, то скользили по полированному мрамору. Роскошь деталей здесь до удивления гармонично сочеталась с аскетизмом белых стен и потолков. Ничего лишнего - у Кристофа был отменный вкус. Что не удивляло.
У последней двери, чувствуя, как подкашиваются ноги, я напомнила себе, почему нахожусь здесь: 'Свобода!' Это простое слово придало мне решимости, и я постучала. Ответа не последовало.
Вспоминая то новое, что узнала о нем от Кайла, я поняла, что Кристоф, конечно же, знает, кто стучит. Более того, наверняка Кристоф был в курсе, что я иду к нему, когда я лишь вошла в его крыло... Или еще тогда, как только вышла из свой комнаты?.. Мне надо прекратить думать в этом направлении, или приступ паники неминуем! По крайней мере, причина моего прихода - загадка для него, уверена.
Нащупав почву под ногами благодаря этой мысли, я заглянула в комнату.
- Можно войти?
- Ты уже вошла.
Первое, что бросилось мне в глаза, - красота помещения. Гармоничные пропорции и все та же аскетично-роскошная отделка придавали двусветной комнате выраженный характер. На первом этаже - рабочая зона - располагался огромный стол из полированного черного камня и камин в полстены. На втором, куда вела прозрачная лестница, угадывалась спальня.
С моих губ соскользнуло совершенно незапланированное:
- Красиво.
- Спасибо, - прозвучал такой же неожиданный ответ из кресла у окна. Кристоф смотрел на меня с напряженным интересом.
Я молчала, слушая, как мое сердце мчит во весь опор. Это даже хорошо, пусть знает, что я волнуюсь.
- Кристоф...
- Да?
- У меня к тебе просьба...
- Ну конечно! Ведь просто так ты бы здесь не появилась, - было непонятно, иронизирует он или констатирует факт.
- Прошло уже много времени, и я...
- Что?
- ...хочу увидеть родителей, брата, сестру.
- А еще кого? - зло спросил он уже откуда-то сзади. Сердце тут же ускорило бег, но я мысленно напомнила себе, зачем я здесь и почему не имею права на панику. Глубоко вдохнув, я обернулась и обнаружила его намного ближе, чем ожидала.
- Пожалуйста, позволь мне встретиться с родителями, - мой голос звучал мягко, почти умоляюще. Я тут же испугалась: не перестаралась ли?
Кристоф задумчиво смотрел на меня и молчал. Я раскрыла карты: он узнал, что мне нужно было вырваться из дома, и теперь явно смаковал важность своего решения. На секунду мне показалось, что он видит меня насквозь... что он раскусил мой наивный план и размышляет, какому наказанию меня подвергнуть... Но я не собиралась сдаваться так просто!
- Кристоф, большинство слуг за эти месяцы уже десятки раз побывали дома, одна я - ни разу. В последнее время меня мучает одиночество, как никогда раньше.
Его ноздри раздулись, а губы дрогнули, и я тут же постаралась уйти в сторону от скользкой темы.
- Если я еще раз увижу здесь постороннего - и мне плевать кого! - я убью эту мразь!!! Тебе ясно?! - проревел он мне в лицо.
Хотелось объяснить, что моя жажда его смерти намного сильнее, но я не могла вдохнуть. Ослепленный яростью, Кристоф так сильно сжал пальцы, что было непонятно, почему моя шея еще цела. Он осознал, что происходит, только когда от недостатка кислорода я покраснела, и ослабил хватку. Мои ноги коснулись пола, я судорожно набирала воздух - раз, другой... Едва почувствовав облегчение, я вспомнила слова Мойры и догадалась, чем в ответ смогу стегнуть его побольнее.
- Ты просто злишься, что я предпочла не тебя, - еле выдавила я, хрипя и почти не различая его за роем мошек, клубящихся перед глазами, застилающих все вокруг темной пеленой...
Он замер, его рука разжалась, и я сползла на пол безвольной куклой, надсадно кашляя, но тем не менее наслаждаясь каждым свободным вдохом. Воздух со свистом входил в мои легкие и наполнял тело силой. Еще. И еще. Блаженство... Когда спустя несколько минут я смогла открыть глаза и поднять их вверх по его бесконечно высокому телу, Кристоф был совершенно спокоен.
- Какая же ты глупая, - его голос звенел презрением. - Ты думаешь, что особенная? - Он наклонился к моему лицу. - Я живу долго, очень долго, Диана, и ты не имеешь понятия, сколько женщин прошло через мои руки. Как же мне надоела ваша ограниченность, мелочность, вы сами... Но ты - больше всех! Сколько времени я провел рядом с тобой, видел твой глупый страх, твои слезы... Как же ты...
Я не знала, что он хотел сказать, но вдруг мне показалось, что сейчас он меня ударит, и я закрыла глаза, снова вжимаясь в стену. Когда же я их открыла, в комнате никого не было.
** ** **
После происшедшего разрешение на прогулку было аннулировано. Я недоумевала: никто не ставил мне условия соблюдать целибат, но с другой стороны, мне было известно, что иной раз и за незначительные провинности слуги платили жизнью. Интересно, отказать хозяину и предпочесть ему слугу, пусть и наемного, - мелкий проступок или крупный?.. Обстоятельства позволяли мне шлифовать черный юмор.
Количество работы по дому резко возросло, объем сдаваемой ежедневно крови - тоже. Я ни секунды не сомневалась, кто следил за этим лично. Кристоф не мог наказать меня настолько радикально, насколько того желал. Иногда я размышляла: к счастью это или к сожалению? Все чаще мне хотелось быстрого конца... А он, судя по всему, был уже недалек.
Выздоровление Мойры быстро продвигалось: она проводила большую часть дня на ногах, забыв постылую кровать, улыбка не покидала ее совершенных губ, и многовековая усталость на лице Дженоба уступила место незнакомому выражению светлой радости.
Но была у ее выздоровления и обратная сторона - жизнь, наполнявшая Мойру, покидала меня.
Немало времени осталось позади, пока я поняла, что с такими кровопотерями долго не протяну. В прошлом, казавшемся далеким и нереальным со дна моей нынешней пропасти, цветущая внешность всегда отличала меня от других. Теперь я была лишь тенью себя. И без того измученная дикой жизнью последних месяцев, я стала бледной и слабой, у меня пропал аппетит. Быть может, этого бы не случилось, если бы я продолжала есть всю ту гадость, которой меня пичкали. Но у меня исчезло само желание жить. А вслед за ним стали уходить и другие потребности организма.
Так как ела я теперь (точнее, изображала, что ем) в лаборатории, это не могло укрыться от внимания Кайла. Я впервые увидела его злым. Он пытался втолковать мне, что так я долго не выдержу. В тумане заторможенности я наблюдала, как его теплые глаза метали молнии, его губы, такие сладкие на вкус, кривились в гримасе ярости, руки, так нежно ласкавшие меня, сжимались в кулаки...
По крайней мере, моих воспоминаний Кристоф не сможет отнять никогда. Я улыбнулась этой мысли.
- ...не может продолжаться, Диана! - понятными были лишь последние его слова.
- Я знаю, Кайл. И очень на это надеюсь. Понимаешь, я так устала, смертельно устала... Мне хочется уснуть и спать долго-долго, а лучше... вообще больше не просыпаться, - мои губы еле шевелились. Я отстраненно слушала и не узнавала свой собственный голос.
Кайл тревожно смотрел на меня, его брови сошлись на переносице в сплошную линию...
** ** **
Я почти спала, когда в люк постучали. Сон тут же исчез, сердце резко забилось - я испугалась, потому что отвыкла от этого звука, предоставлявшего выбор: впустить гостя или нет. Справившись с собой и откинув крышку, я увидела Кайла. Сосредоточенный, он скользнул в комнату, бесшумно прикрыв люк за собой, и тут же потянул меня в дальний угол.
- Ты двинулся умом? - я не могла прийти в себя, пораженная. - Не понимаешь, что будет, если Кристоф узнает? Жить надоело?
Происшедшее с нами почти никак не отразилось на Кайле, не считая многочисленных синяков и ушибов, полученных при падении. Кристоф не сказал ему ни слова. Но осязаемо тяжелый, чудовищный взгляд давил на Кайла каждый раз, когда тот оказывался в его поле зрения. Кристоф не считал нужным (или не мог?) скрывать этот взгляд, и я чуяла нутром - это было очень плохо.
Не обращая никакого внимания на мои бурно высказываемые опасения, Кайл повернул меня к тусклому свету окна, взял за подбородок и нахмурился. Бледная кожа, обескровленные губы, синяки под угасшими глазами - я увидела себя его глазами.
- Диана, я... - он замолчал, будто в нерешительности, поглаживая мою щеку, - хочу сохранить тебе жизнь.
Он хотел сказать что-то другое, и я знала что. Наверное, именно поэтому говорить и не имело смысла.
Сосредоточенное выражение вернулось, и, жестом призывая меня к молчанию, он быстро и тихо заговорил:
- По непонятным мне причинам количество крови, которое у тебя ежедневно берут, очень скоро увеличится. Да, я знаю, это безумие. И так превышена максимально допустимая доза. Если честно, для меня загадка, как ты еще держишься... Мне непонятна их логика, ведь 'драгоценное лекарство' попросту иссякнет! - его лицо перекосилось от ярости. - И если кровопотеря повысится, дольше месяца ты не проживешь... - пальцы больно впились в мою кожу. - Я не допущу этого!
- Но, Кайл...
- Послушай меня, Диана, я много лет провел рядом с этими существами и знаю, что обоняние значит для них несоизмеримо больше, чем для нас зрение. Вот, возьми, - он торопливо достал из кармана пузырек с темной жидкостью и вложил в мои руки, скрепляя их поверху своими. - Моя личная разработка. О ней не знает никто! Этот препарат может изменить на некоторое время (приблизительно на два часа) твой запах, сделать тебя 'невидимой' для них. Ты сможешь ускользнуть! - его слова и взгляд горели воодушевлением. - Я достану новые документы, дам денег, и ты уедешь как можно дальше и начнешь новую жизнь!
Это звучало сказкой. Я слушала и не решалась поверить, что мои загнанные в самый дальний уголок сознания безумные, безнадежные мечты о свободе могли стать реальностью. Стоило лишь впустить их в свое сердце, и я ощутила, как остаток моей сверхценной крови забурлил в венах, как заблестели мои глаза - ко мне вернулась сама жизнь!
Перемена во мне не укрылась от Кайла, и он улыбнулся.
- Но куда я уеду? И как мне убежать, здесь охрана? Кроме того, ведь их зрение и слух останутся в порядке?.. - вопросы толкались в моем взвинченном уме.
- Уедешь, куда захочешь, главное - чтобы я не знал куда, - его взгляд был как никогда серьезен. Несколько секунд прошли, пока я осознала, что это значило: ему придется ответить за мой побег.
- Нет, Кайл, нет, я так не могу! Нет!.. Неужели ты не понимаешь? Я не могу так! - внутри все пульсировало от боли.
Моя мечта стремительно угасала свечой. Я не была согласна заплатить такую цену.
- Тише, Диана, послушай меня, послушай же! Если мы не попробуем, близкий конец неизбежен для тебя, - его губы беззвучно добавили что-то ('...а значит - и для меня'?), и он тут же яростно отрезал: - Я не позволю этому случиться! Нет, слушай... я не собираюсь сидеть и ждать смерти - как только пойму, что твоя попытка удалась, сбегу сам! Даю тебе слово.
- Но... если ты не будешь знать, где я, как же ты найдешь меня? - это был мучительный вопрос.
Кайл улыбнулся и коснулся моей щеки.
- Не могу даже представить себе, чтобы не нашел. - Его глаза ласкали мое лицо. - Но даже если не найду... Я смогу жить дальше, потому что буду знать: ты живешь тоже.
- Но как мне убежать, Кайл, ведь меня стерегут день и ночь?
Неудавшаяся попытка побега из родительского дома была лучшим тому подтверждением.
- Нас могут подслушивать даже сейчас! - Эта мысль запоздало встревожила меня.
- Не бойся, я... предпринял определенные меры, чтобы у нас была возможность поговорить. Подумай сама, разве позволил бы Кристоф нашему разговору продолжаться?
Он был прав. Мне лишь хотелось верить, что сделанное Кайлом не обнаружится, его жизнь и так висела на волоске, раскачиваясь под порывами безжалостного ветра судьбы.
Он торопливо продолжил:
- Главное, чтобы ты смогла выбраться из дома на день или хотя бы - на несколько часов. Скажи, что хочешь проведать родных, - это не вызовет вопросов. Дело в том, что моему препарату нужно примерно полчаса, чтобы подействовать, запомни это. И где бы ты ни была потом, после побега, пользуйся им, даже если и не заподозришь близкое присутствие опасности...
- Насколько близкое?
- Сотня километров.
Мои глаза округлились - невозможно было в это поверить.
- Да, не удивляйся, Диана. Их обоняние ни с чем не сравнить, поэтому они никогда и не упускают свою жертву. Ты знаешь, что тебя будут искать, но ты не представляешь их возможностей! И я говорю не только об органах чувств. То, что ты видела здесь, лишь вершина айсберга. Эта 'семья' властвует не только в мире людей, но и среди себе подобных. Они живут гораздо дольше нескольких столетий, и в их руках сосредоточено столько средств, силы и возможностей, что поиск любого человека не представляет никакой проблемы. Нам с тобой трудно поверить, но у них существуют целые армии 'специалистов' для сбора пищи и розыска неугодных людей. Поэтому ты должна понять, если все удастся - это будет чудо! - Кайл замолчал, а затем тихо добавил: - Просто у нас, Диана, нет выбора... Мы должны попробовать вопреки всему.
Да, выбора не было. Я лишь теперь до конца осознала, насколько наивной была моя прошлая попытка сбежать... такой же наивной была и эта, предстоящая. Тем не менее я знала, что все равно попробую. И если чудо свершится, мне придется сидеть все оставшиеся дни, забившись в нору, еле дыша, стараясь скрыть свое присутствие в этом мире. Вот та жизнь, которая ожидала меня в случае удачи. Но все же... это была жизнь.
Оставался только один вопрос. Самый сложный.
- Смогу ли я выйти из дома, решает Кристоф. Как же мне его уговорить? - спросила я саму себя и закусила губу, нахмурившись.
- Придумай что-нибудь, - еле слышно прошептал Кайл и отвел взгляд. - Я должен уходить, Диана.
- Кайл? - У меня впереди была вся ночь для размышлений, сейчас же оставалось время лишь для самого важного. - Не знаю, удастся ли нам задуманное... Я хочу сказать, ты - лучшее, что было в моей...
Но он не дал мне возможности закончить, его рот закрыл мой в нежном поцелуе, а руки плавно прошли по всему моему телу до самых потаенных уголков, вызвав сладкую дрожь. Кайл глубоко вдохнул мой запах, будто запоминая...
И я поняла, что на самом деле он не надеялся прикоснуться ко мне еще раз. Это было прощание.
- Не забудь, прими душ... любимая, - пробормотал он и, не глядя больше на меня, покинул комнату.
Полночи я проревела.
** ** **
Я знала, что значительную часть свободного времени Кристоф проводит в собственном крыле, где были обустроены по его предпочтениям огромный бассейн, зал с весьма необычными для человека тренажерами и личная библиотека.
Мне никогда раньше не приходилось бывать там. К счастью. Сама мысль о том, что я добровольно шла в это логово, заставляла дрожать каждую жилку внутри. От того, насколько хорошо я смогу сыграть сейчас, зависело слишком многое.
Я открывала дверь за дверью, но никого не видела.
Мои ноги то утопали в толстых светлых коврах, то скользили по полированному мрамору. Роскошь деталей здесь до удивления гармонично сочеталась с аскетизмом белых стен и потолков. Ничего лишнего - у Кристофа был отменный вкус. Что не удивляло.
У последней двери, чувствуя, как подкашиваются ноги, я напомнила себе, почему нахожусь здесь: 'Свобода!' Это простое слово придало мне решимости, и я постучала. Ответа не последовало.
Вспоминая то новое, что узнала о нем от Кайла, я поняла, что Кристоф, конечно же, знает, кто стучит. Более того, наверняка Кристоф был в курсе, что я иду к нему, когда я лишь вошла в его крыло... Или еще тогда, как только вышла из свой комнаты?.. Мне надо прекратить думать в этом направлении, или приступ паники неминуем! По крайней мере, причина моего прихода - загадка для него, уверена.
Нащупав почву под ногами благодаря этой мысли, я заглянула в комнату.
- Можно войти?
- Ты уже вошла.
Первое, что бросилось мне в глаза, - красота помещения. Гармоничные пропорции и все та же аскетично-роскошная отделка придавали двусветной комнате выраженный характер. На первом этаже - рабочая зона - располагался огромный стол из полированного черного камня и камин в полстены. На втором, куда вела прозрачная лестница, угадывалась спальня.
С моих губ соскользнуло совершенно незапланированное:
- Красиво.
- Спасибо, - прозвучал такой же неожиданный ответ из кресла у окна. Кристоф смотрел на меня с напряженным интересом.
Я молчала, слушая, как мое сердце мчит во весь опор. Это даже хорошо, пусть знает, что я волнуюсь.
- Кристоф...
- Да?
- У меня к тебе просьба...
- Ну конечно! Ведь просто так ты бы здесь не появилась, - было непонятно, иронизирует он или констатирует факт.
- Прошло уже много времени, и я...
- Что?
- ...хочу увидеть родителей, брата, сестру.
- А еще кого? - зло спросил он уже откуда-то сзади. Сердце тут же ускорило бег, но я мысленно напомнила себе, зачем я здесь и почему не имею права на панику. Глубоко вдохнув, я обернулась и обнаружила его намного ближе, чем ожидала.
- Пожалуйста, позволь мне встретиться с родителями, - мой голос звучал мягко, почти умоляюще. Я тут же испугалась: не перестаралась ли?
Кристоф задумчиво смотрел на меня и молчал. Я раскрыла карты: он узнал, что мне нужно было вырваться из дома, и теперь явно смаковал важность своего решения. На секунду мне показалось, что он видит меня насквозь... что он раскусил мой наивный план и размышляет, какому наказанию меня подвергнуть... Но я не собиралась сдаваться так просто!
- Кристоф, большинство слуг за эти месяцы уже десятки раз побывали дома, одна я - ни разу. В последнее время меня мучает одиночество, как никогда раньше.
Его ноздри раздулись, а губы дрогнули, и я тут же постаралась уйти в сторону от скользкой темы.
