— Что просто?
— Просто давно у меня не было столько времени, которое не знаю чем занять, — признался паренек, облокачиваясь на перила.
— Ну да… Обычно у тебя день по минутам расписан. Одно сделал и сразу за другое берешься… Слушай, а давай я тебе дворец покажу? — потянула партнера за рукав девочка.
— Успеешь до завтрака?
— А я тебе покажу то, что между твоей комнатой и столовой. Так что успеем, — хитро прищурилась под строгим взглядом подростка принцесса.
— Тогда показывай, — улыбнулся тот, соглашаясь.
Ямина оказалась прекрасным экскурсоводом. Она без умолку рассказывала о стилях, мастерах, сыпала датами и событиями, нашедшими отражение в убранстве зал, через которые вела партнера. К приходу родителей даже успела провести экскурсию по столовой.
За столом Намир привычно занял место рядом с принцессой. Все шло своим чередом вплоть до подачи десерта. Подросток с удивлением смотрел, как султан встал, сам взял у повара торт с одной вычурной свечкой в центре и торжественно поставил его перед ним.
— Загадай желание, Намир. И задуй свечку, — положив обе руки на плечи паренька, попросил глава семейства.
— Я?
— Ты.
— Хорошо, — с растущим удивлением согласился тот. Какое-то время он размышлял в тишине. Все ждали, но никто не торопил и не советовал. Обведя стол взглядом, паренек посмотрел на сидящую рядом Ямину, на ее отца, потом снова на нее и зажмурился. И загадал. Загадал, чтобы семья Ямины стала и его семьей. Потом повернул голову и дунул. И лишь когда раздались аплодисменты, открыл глаза. Перед ним стоял торт с задутой свечкой.
— Молодец, Намир. Вот увидишь, твое желание обязательно однажды сбудется, — прошептал ему на ухо Селим и, выпрямившись, уже громко сообщил всем. — Сегодня праздник. У Намира вышла книга.
— Книга?! У меня?! — паренек подскочил бы на месте, но руки султана удержали его.
— Да, Намир. У тебя вышла книга. Вот смотри, — и мужчина взял упомянутый предмет с подноса, который держал подошедший слуга, и протянул виновнику торжества. Тот взял книгу. Ее обложка была чем-то средним между обложками учебников обоих его великих предшественников, но вверху значилось его имя. Намир Юмнаши. И внизу стояла цифра один. Первый том. В столовой стояла такая тишина, что казалось, шорох страниц вот-вот отзовется эхом.
— Моя, — потрясенно выдохнул подросток, глядя на сутана.
— Твоя. Первая, но уверен одна из многих, — улыбнулся тот. — Твои авторские экземпляры ждут тебя в твоей комнате.
— Я там был сегодня. И никаких книг там не было.
— Я знаю. Их принесли после твоего ухода. Сюрприз должен быть сюрпризом. Ведь так?
— Так…
— Поздравляю с первой книгой, Намир. Разделишь торт?
— Конечно, разделит! — опередила партнера Ямина. — Поздравляю, Намир. Дашь подержать?
— Конечно! Держи, — и паренек, отдав ей свой сюрприз, растерянно уставился на торт. Он как-то не представлял чем и как его делить, но подошедшая султанша, отодвинув супруга, пришла ему на помощь.
Завершился завтрак вручением юному автору многочисленных подарков от многочисленного семейства Селима. Впрочем, после вручения их всех передали слугам, которые отнесли их туда же, куда до этого отнесли и книги. С Намиром остался лишь его учебник. И Ямина. Которую он сам и утащил. К ней в комнату. Где разбудил Соню и долго показывал ей свой нежданный сюрприз. Оставшаяся часть выходных была посвящена разбору подарков и расстановке их в комнате подростка. Как и его авторских экземпляров.
— Госпожа, как давно я не мог лицезреть тебя в своем скромном магазине, — светился радостью хозяин книжного, встречая постоянную покупательницу. — Чем мой магазин может порадовать тебя?
— Это ты мне сам скажи, Казим, — улыбнулась та в ответ. — Мне нужен подарок сыну. Очень надеюсь, что ты сможешь помочь.
— Книга лучший подарок, госпожа, — чуть поклонившись, мужчина поспешил за прилавок. — А хорошая книга — самый лучший подарок. Госпожа говорила, что ее сын увлекается неймановой наукой, и потому я отложил для госпожи вот эту книжку.
— Казим, мой сын ученый и нейманова наука его профессия, — наставительно уточнила женщина и взяла протянутую ей книгу. — Намир Юмнаши? А это кто?
— Это новый автор, госпожа. Очень талантливый автор, госпожа, — быстро заговорил мужчина. — Это его первая книга. Пробный тираж. В магазины совсем мало дали. Все предзаказ забрал. Но для тебя, госпожа, я отложил.
— Вот как…
— О да, госпожа. Лучшего подарка для твоего сына нет. Говорят, что по этой книге может любой заниматься.
— Так уж и любой? — с подозрительным недоверием листая учебник, засомневалась покупательница.
— Госпожа, поверь, любой. Мне один знакомый, очень осведомленный человек, рассказал, что этот Намир Юмнаши тот самый человек, что написал те знаменитые пять задач по неймановой науке, что все дети страны переписывают на удачу.
— Неужели тот самый?! — удивилась выбиравшая неподалеку книгу женщина. — Может твой знакомый ошибся?
— Нет. Все точно. Это именно он, — утвердительно закивал владелец магазина.
— А ты знаешь про эти задачи? — поинтересовалась госпожа.
— Да. Знаю. Правда нам удалось найти лишь три задачи из пяти, — печально вздохнула вторая покупательница. — Но моя девочка задачи этого типа теперь решает с легкостью, хотя до сих пор еще не прошла с учителем тему на одну из них.
— Тему не знает, а задачи решает?! — глаза ищущей подарок женщины округлились.
— Учитель тоже удивлен, но факт есть факт. А у тебя только для госпожи такая книга есть? — обратилась та к мужчине.
— Сейчас посмотрю, госпожа. Книги только вчера пришли, но я сразу отложил для госпожи.
— Можно взглянуть? — попросила вторая покупательница у первой, и та охотно протянула ей книгу. — Невероятно! Это же первый том Алима Тармаши!
— Да, по заглавию этот Юмнаши будто бы переписал книжку великого Алима Тармаши, — недовольно дернула плечиком женщина.
— А вот мы проверим, как он переписал, — открывая на середине учебник, ответила вторая.
— И как?
— Да просто. Учитель сказал, что у задачек есть одно уникальное свойство. Их любой понимает, даже очень далекий от неймановой науки. Если это тот же автор, то я пойму то, что здесь написано. А если нет, то задачки писал другой автор, — пояснила покупательница и принялась за чтение. За то время, что она потратила на чтение пары страниц, не только со стопкой учебников вернулся владелец магазина, но и еще несколько человек окружило женщину.
— Ну как? — поинтересовался один из подошедших мужчин.
— Странно, — закончив чтение, ответила та, озадаченно посмотрев на окружающих. — Но это проще, чем сделать плов. А я всегда считала, что нейманова наука не для моего ума.
— Выходит, это он задачки написал, — сделала вывод госпожа, получая назад свою почти собственность.
— Выходит так, — согласилась читавшая, и посмотрела на Казима. — Так у тебя найдется и для меня книжка?
— Да, госпожа. И не одна, — довольно улыбнулся тот, кладя руку на высокую стопку.
— Тогда дай мне пять с этой, — показав учебник, определилась первая госпожа.
— Я тоже возьму. Три. Будущее детей важнее, чем новое платье, — решилась вторая покупательница, опустошая кошелек. — С таким учебником мне дочка потом и сто платьев купит.
— Как скажете, госпожа, — закивал владелец магазина, отсчитывая товар. — Прикажешь завернуть, госпожа?
— Да, каждую, — кивнула первая. — И по красивее. Ты был прав, Казим. Эта книга лучший подарок моему сыну.
— У меня не хватит… — вздохнула вторая, отказываясь от упаковки.
— За счет моего магазина, госпожа, — тут же улыбнулся мужчина. — Как первым покупательницам, госпожа.
Едва со своими покупками отошли эти две женщины, как их место заняли другие. И через пару часов в магазине уже не было ни одного учебника нового автора, зато был длинный список желающих купить с указанием имен и количества. Через неделю такие списки были уже во всех магазинах и лавочках страны, куда попала хоть одна книжка Намира из пробного тиража, а руководство издательства «Книги неймановой науки» схватилось за голову от резко возросшего предзаказа на первый тираж.
Начало нового учебного года в школе Намира руководство решило отметить лекцией известных ученых. И к радости директора школы провести эту лекцию согласились сразу три видных ученых из неймановой науки. О чем паренек узнал одним из первых от своих учеников по этой самой науке. А их официальный учитель ему рассказал, что один из них, Ирфан Наяки, возможно еще и продаст несколько именных приглашений на свои публичные лекции. Карманных денег отец Намиру по-прежнему не давал. Тратить даваемые султаном на себя подросток был категорически против. Поразмыслив, решил попытаться обменять при случае одно из таких приглашений на свой учебник.
Паренек знал, что пробный тираж его книги разошелся стремительно, и сейчас типография издательства круглые сутки печатала первый, рекордный по своим размерам. На открытый на его имя специальный счет уже поступил авторский гонорар за проданные экземпляры, но воспользоваться заработанными деньгами он не мог. Он был несовершеннолетним. И ему было нужно разрешение отца, а тот еще не знал про счет. Секретарь султана Рияд считал, то до официального поступления в магазины первого тиража, лучше помолчать. Мол, проще и меньше надо будет объяснять.
Предупредив Ямину, что будет скорее всего к ужину, так как лекция должна была состояться после основных уроков, Намир скромно устроился на одном из лучших мест в зале, оставленном ему ребятами из неймановой группы. За прошедшее время авторитет подростка среди них достиг пика. И даже их преподаватель это одобрял. Сама лекция длилась менее двух часов и прошла без перерывов. Потом всех пригласили к чаю.
— Ты чего за Наяки следишь? — поинтересовался по пути в столовую Фарадж.
— Хочу побольше у него узнать о его публичных лекциях, — признался паренек.
— Хорошо. Я шепну нашим, чтобы дали тебе возможность с ним поговорить, — кивнул тот и отошел.
Через полчаса Ясид подтолкнул Намира в сторону коридора, показывая на выходящего лектора. Схватив сумку, в которой лежало несколько его учебников, подросток поспешил следом.
— Здравствуй, — поздоровался он, подходя, прижимая одной рукой к груди книгу, а другой придерживая на плече сумку.
— Здравствуй, — повернулся к нему ученый. — Хочешь купить приглашение?
— Нет, — честно признался тот и увидел, как удивленно взлетела бровь ученого. — У меня нет на это денег. Но я бы хотел поменяться.
— Поменяться?
— Да. Я не знаю, сколько оно стоит, но возможно ты согласишься обменять его на эту книжку, — и протянул томик.
— Хм. Что ж, давай посмотрим, что у тебя за книга, — вновь удивился мужчина и взял книгу. И удивился еще больше. Внимательно и долго посмотрел на паренька, потом на книгу. Очень бережно полистал ее, прочитал оглавление и как-то подозрительно уставился на собеседника.
— Скажи честно, где ты ее взял?
— Это моя книга, — пожал плечами тот.
— Я понял, что это твоя книга. Но где ты ее взял? — нахмурился мужчина.
— Ты не понял, — рассмеялся подросток. — Это моя книга, но не только потому, что она мне принадлежит.
— Да? А почему еще?
— Потому что она моя, — вновь повторил тот и пальцем ткнул в верхнюю часть обложки. — Я ее написал. Это мой авторский экземпляр.
— Авторский экземпляр? — глаза мужчины округлились, и с минуту его взгляд стремительно перескакивал с подростка на имя на обложке и обратно. — Намир Юмнаши? Ты Намир Юмнаши?
— Я.
— Невероятно, — ученый зажмурился и потряс головой, чтобы новость быстрее там улеглась. — И ты написал этот учебник?
— Так получилось. Так ты поменяешь его на приглашение на твою лекцию? — чувствуя себя все более неловко, решился уточнить подросток.
— Конечно! Да я тебе такое чудо даже на годовой абонемент поменяю! — как прорвало ученого. Он то прижимал книжку к груди, то начинал листать, то с восторгом смотрел на автора, который ежился от ощущения, что на него смотрят снизу вверх, хотя он и до плеча собеседнику не доставал. — Невероятно! Подумать только! Обменять такое чудо на какое-то приглашение… Невероятно… Мне пару раз давали посмотреть это чудо, но оно уже было такое залистанное, словно его века три только и делали, что листали. А тут… Даже типографской краской пахнет! Держи.
Внезапно едва ли не силой сунув чудо в авторские руки, мужчина бросился обратно в столовую, на ходу крикнув: «Стой тут! Я на минутку! Стой!»
— Лейс! Лейс, ты уже заполнил абонемент, что я тебе перед лекцией дал?! — вихрем налетел он на одного из коллег.
— Нет, — растерянно ответил тот, оглушенный.
— Тогда давай! Да быстрее! Уйдет же! — почти молил, но при этом крича почти на всю столовую, Наяки.
— Да что случилось, Ирфан? — забеспокоился третий, пока второй искал в какой карман положил так срочно требуемое.
— Потом объясню! — отмахнулся тот. — Спасибо, Лейс! Я твой должник.
И схватив листок у одного, выхватив из нагрудного кармана второго ручку, мужчина умчался обратно. Оставшиеся удивленно переглянулись.
— Вот! — продемонстрировав юному автору листок, ученый на подоконнике ближайшего окна аккуратнейшим образом вывел его имя и фамилию на абонементе. — Держи. Это годовой именной абонемент на мои публичные лекции. Если ты еще не передумал меняться…
— Нет, — усмехнулся тот, одновременно беря заветный листок и протягивая книжку. — Мне все равно девать их некуда.
— Как некуда?! — глаза Ирфана стали привыкать к круглой форме.
— Да так. Лежат в шкафу. Пыль собирают. У меня мало знакомых, которые занимаются неймановой, а книжек много дали, — виновато пожал плечами подросток, посмотрел на свое имя на абонементе и спрятал его в карман. — Спасибо.
— Пожалуйста. Буду очень рад увидеть тебя еще раз, Намир Юмнаши.
— Я тоже, Ирфан Наяки, — и, кивнув на прощание, паренек ушел. Мужчина же благоговейно открыл уже его собственный учебник. Взгляд зацепил какой-то росчерк на форзаце. Перевернув лист, ученый прочитал выведенные на углу слова: «Ирфану Наяки от автора в обмен на абонемент на его лекции». И сердце удар пропустило, и дыхание замерло. И так стало совестно… Такую книгу да с автографом автора обменять на какой-то абонемент... Эх! Еще раз вздохнув, мужчина вернулся к коллегам.
— Поговорил? — уточнил Фарадж, едва Намир вернулся в столовую. — Что-то он бегал и орал много.
— Да я ему объяснил кое-что быстренько, так он на радостях мне годовой абонемент дал, — счастливо улыбнулся паренек, похлопав себя по карману.
— Ну, это ты продешевил, — усмехнулся Ясид. — Знаем мы, как ты объясняешь.
— Может и продешевил, но мне хватит, — скромно пожал плечами тот и покосился в сторону ученых, к которым спешил их коллега. — Слушай, мне уходить надо. Можешь вот тем двум передать?
— А что сам не отдашь?
— Просто давно у меня не было столько времени, которое не знаю чем занять, — признался паренек, облокачиваясь на перила.
— Ну да… Обычно у тебя день по минутам расписан. Одно сделал и сразу за другое берешься… Слушай, а давай я тебе дворец покажу? — потянула партнера за рукав девочка.
— Успеешь до завтрака?
— А я тебе покажу то, что между твоей комнатой и столовой. Так что успеем, — хитро прищурилась под строгим взглядом подростка принцесса.
— Тогда показывай, — улыбнулся тот, соглашаясь.
Ямина оказалась прекрасным экскурсоводом. Она без умолку рассказывала о стилях, мастерах, сыпала датами и событиями, нашедшими отражение в убранстве зал, через которые вела партнера. К приходу родителей даже успела провести экскурсию по столовой.
За столом Намир привычно занял место рядом с принцессой. Все шло своим чередом вплоть до подачи десерта. Подросток с удивлением смотрел, как султан встал, сам взял у повара торт с одной вычурной свечкой в центре и торжественно поставил его перед ним.
— Загадай желание, Намир. И задуй свечку, — положив обе руки на плечи паренька, попросил глава семейства.
— Я?
— Ты.
— Хорошо, — с растущим удивлением согласился тот. Какое-то время он размышлял в тишине. Все ждали, но никто не торопил и не советовал. Обведя стол взглядом, паренек посмотрел на сидящую рядом Ямину, на ее отца, потом снова на нее и зажмурился. И загадал. Загадал, чтобы семья Ямины стала и его семьей. Потом повернул голову и дунул. И лишь когда раздались аплодисменты, открыл глаза. Перед ним стоял торт с задутой свечкой.
— Молодец, Намир. Вот увидишь, твое желание обязательно однажды сбудется, — прошептал ему на ухо Селим и, выпрямившись, уже громко сообщил всем. — Сегодня праздник. У Намира вышла книга.
— Книга?! У меня?! — паренек подскочил бы на месте, но руки султана удержали его.
— Да, Намир. У тебя вышла книга. Вот смотри, — и мужчина взял упомянутый предмет с подноса, который держал подошедший слуга, и протянул виновнику торжества. Тот взял книгу. Ее обложка была чем-то средним между обложками учебников обоих его великих предшественников, но вверху значилось его имя. Намир Юмнаши. И внизу стояла цифра один. Первый том. В столовой стояла такая тишина, что казалось, шорох страниц вот-вот отзовется эхом.
— Моя, — потрясенно выдохнул подросток, глядя на сутана.
— Твоя. Первая, но уверен одна из многих, — улыбнулся тот. — Твои авторские экземпляры ждут тебя в твоей комнате.
— Я там был сегодня. И никаких книг там не было.
— Я знаю. Их принесли после твоего ухода. Сюрприз должен быть сюрпризом. Ведь так?
— Так…
— Поздравляю с первой книгой, Намир. Разделишь торт?
— Конечно, разделит! — опередила партнера Ямина. — Поздравляю, Намир. Дашь подержать?
— Конечно! Держи, — и паренек, отдав ей свой сюрприз, растерянно уставился на торт. Он как-то не представлял чем и как его делить, но подошедшая султанша, отодвинув супруга, пришла ему на помощь.
Завершился завтрак вручением юному автору многочисленных подарков от многочисленного семейства Селима. Впрочем, после вручения их всех передали слугам, которые отнесли их туда же, куда до этого отнесли и книги. С Намиром остался лишь его учебник. И Ямина. Которую он сам и утащил. К ней в комнату. Где разбудил Соню и долго показывал ей свой нежданный сюрприз. Оставшаяся часть выходных была посвящена разбору подарков и расстановке их в комнате подростка. Как и его авторских экземпляров.
— Госпожа, как давно я не мог лицезреть тебя в своем скромном магазине, — светился радостью хозяин книжного, встречая постоянную покупательницу. — Чем мой магазин может порадовать тебя?
— Это ты мне сам скажи, Казим, — улыбнулась та в ответ. — Мне нужен подарок сыну. Очень надеюсь, что ты сможешь помочь.
— Книга лучший подарок, госпожа, — чуть поклонившись, мужчина поспешил за прилавок. — А хорошая книга — самый лучший подарок. Госпожа говорила, что ее сын увлекается неймановой наукой, и потому я отложил для госпожи вот эту книжку.
— Казим, мой сын ученый и нейманова наука его профессия, — наставительно уточнила женщина и взяла протянутую ей книгу. — Намир Юмнаши? А это кто?
— Это новый автор, госпожа. Очень талантливый автор, госпожа, — быстро заговорил мужчина. — Это его первая книга. Пробный тираж. В магазины совсем мало дали. Все предзаказ забрал. Но для тебя, госпожа, я отложил.
— Вот как…
— О да, госпожа. Лучшего подарка для твоего сына нет. Говорят, что по этой книге может любой заниматься.
— Так уж и любой? — с подозрительным недоверием листая учебник, засомневалась покупательница.
— Госпожа, поверь, любой. Мне один знакомый, очень осведомленный человек, рассказал, что этот Намир Юмнаши тот самый человек, что написал те знаменитые пять задач по неймановой науке, что все дети страны переписывают на удачу.
— Неужели тот самый?! — удивилась выбиравшая неподалеку книгу женщина. — Может твой знакомый ошибся?
— Нет. Все точно. Это именно он, — утвердительно закивал владелец магазина.
— А ты знаешь про эти задачи? — поинтересовалась госпожа.
— Да. Знаю. Правда нам удалось найти лишь три задачи из пяти, — печально вздохнула вторая покупательница. — Но моя девочка задачи этого типа теперь решает с легкостью, хотя до сих пор еще не прошла с учителем тему на одну из них.
— Тему не знает, а задачи решает?! — глаза ищущей подарок женщины округлились.
— Учитель тоже удивлен, но факт есть факт. А у тебя только для госпожи такая книга есть? — обратилась та к мужчине.
— Сейчас посмотрю, госпожа. Книги только вчера пришли, но я сразу отложил для госпожи.
— Можно взглянуть? — попросила вторая покупательница у первой, и та охотно протянула ей книгу. — Невероятно! Это же первый том Алима Тармаши!
— Да, по заглавию этот Юмнаши будто бы переписал книжку великого Алима Тармаши, — недовольно дернула плечиком женщина.
— А вот мы проверим, как он переписал, — открывая на середине учебник, ответила вторая.
— И как?
— Да просто. Учитель сказал, что у задачек есть одно уникальное свойство. Их любой понимает, даже очень далекий от неймановой науки. Если это тот же автор, то я пойму то, что здесь написано. А если нет, то задачки писал другой автор, — пояснила покупательница и принялась за чтение. За то время, что она потратила на чтение пары страниц, не только со стопкой учебников вернулся владелец магазина, но и еще несколько человек окружило женщину.
— Ну как? — поинтересовался один из подошедших мужчин.
— Странно, — закончив чтение, ответила та, озадаченно посмотрев на окружающих. — Но это проще, чем сделать плов. А я всегда считала, что нейманова наука не для моего ума.
— Выходит, это он задачки написал, — сделала вывод госпожа, получая назад свою почти собственность.
— Выходит так, — согласилась читавшая, и посмотрела на Казима. — Так у тебя найдется и для меня книжка?
— Да, госпожа. И не одна, — довольно улыбнулся тот, кладя руку на высокую стопку.
— Тогда дай мне пять с этой, — показав учебник, определилась первая госпожа.
— Я тоже возьму. Три. Будущее детей важнее, чем новое платье, — решилась вторая покупательница, опустошая кошелек. — С таким учебником мне дочка потом и сто платьев купит.
— Как скажете, госпожа, — закивал владелец магазина, отсчитывая товар. — Прикажешь завернуть, госпожа?
— Да, каждую, — кивнула первая. — И по красивее. Ты был прав, Казим. Эта книга лучший подарок моему сыну.
— У меня не хватит… — вздохнула вторая, отказываясь от упаковки.
— За счет моего магазина, госпожа, — тут же улыбнулся мужчина. — Как первым покупательницам, госпожа.
Едва со своими покупками отошли эти две женщины, как их место заняли другие. И через пару часов в магазине уже не было ни одного учебника нового автора, зато был длинный список желающих купить с указанием имен и количества. Через неделю такие списки были уже во всех магазинах и лавочках страны, куда попала хоть одна книжка Намира из пробного тиража, а руководство издательства «Книги неймановой науки» схватилось за голову от резко возросшего предзаказа на первый тираж.
Начало нового учебного года в школе Намира руководство решило отметить лекцией известных ученых. И к радости директора школы провести эту лекцию согласились сразу три видных ученых из неймановой науки. О чем паренек узнал одним из первых от своих учеников по этой самой науке. А их официальный учитель ему рассказал, что один из них, Ирфан Наяки, возможно еще и продаст несколько именных приглашений на свои публичные лекции. Карманных денег отец Намиру по-прежнему не давал. Тратить даваемые султаном на себя подросток был категорически против. Поразмыслив, решил попытаться обменять при случае одно из таких приглашений на свой учебник.
Паренек знал, что пробный тираж его книги разошелся стремительно, и сейчас типография издательства круглые сутки печатала первый, рекордный по своим размерам. На открытый на его имя специальный счет уже поступил авторский гонорар за проданные экземпляры, но воспользоваться заработанными деньгами он не мог. Он был несовершеннолетним. И ему было нужно разрешение отца, а тот еще не знал про счет. Секретарь султана Рияд считал, то до официального поступления в магазины первого тиража, лучше помолчать. Мол, проще и меньше надо будет объяснять.
Предупредив Ямину, что будет скорее всего к ужину, так как лекция должна была состояться после основных уроков, Намир скромно устроился на одном из лучших мест в зале, оставленном ему ребятами из неймановой группы. За прошедшее время авторитет подростка среди них достиг пика. И даже их преподаватель это одобрял. Сама лекция длилась менее двух часов и прошла без перерывов. Потом всех пригласили к чаю.
— Ты чего за Наяки следишь? — поинтересовался по пути в столовую Фарадж.
— Хочу побольше у него узнать о его публичных лекциях, — признался паренек.
— Хорошо. Я шепну нашим, чтобы дали тебе возможность с ним поговорить, — кивнул тот и отошел.
Через полчаса Ясид подтолкнул Намира в сторону коридора, показывая на выходящего лектора. Схватив сумку, в которой лежало несколько его учебников, подросток поспешил следом.
— Здравствуй, — поздоровался он, подходя, прижимая одной рукой к груди книгу, а другой придерживая на плече сумку.
— Здравствуй, — повернулся к нему ученый. — Хочешь купить приглашение?
— Нет, — честно признался тот и увидел, как удивленно взлетела бровь ученого. — У меня нет на это денег. Но я бы хотел поменяться.
— Поменяться?
— Да. Я не знаю, сколько оно стоит, но возможно ты согласишься обменять его на эту книжку, — и протянул томик.
— Хм. Что ж, давай посмотрим, что у тебя за книга, — вновь удивился мужчина и взял книгу. И удивился еще больше. Внимательно и долго посмотрел на паренька, потом на книгу. Очень бережно полистал ее, прочитал оглавление и как-то подозрительно уставился на собеседника.
— Скажи честно, где ты ее взял?
— Это моя книга, — пожал плечами тот.
— Я понял, что это твоя книга. Но где ты ее взял? — нахмурился мужчина.
— Ты не понял, — рассмеялся подросток. — Это моя книга, но не только потому, что она мне принадлежит.
— Да? А почему еще?
— Потому что она моя, — вновь повторил тот и пальцем ткнул в верхнюю часть обложки. — Я ее написал. Это мой авторский экземпляр.
— Авторский экземпляр? — глаза мужчины округлились, и с минуту его взгляд стремительно перескакивал с подростка на имя на обложке и обратно. — Намир Юмнаши? Ты Намир Юмнаши?
— Я.
— Невероятно, — ученый зажмурился и потряс головой, чтобы новость быстрее там улеглась. — И ты написал этот учебник?
— Так получилось. Так ты поменяешь его на приглашение на твою лекцию? — чувствуя себя все более неловко, решился уточнить подросток.
— Конечно! Да я тебе такое чудо даже на годовой абонемент поменяю! — как прорвало ученого. Он то прижимал книжку к груди, то начинал листать, то с восторгом смотрел на автора, который ежился от ощущения, что на него смотрят снизу вверх, хотя он и до плеча собеседнику не доставал. — Невероятно! Подумать только! Обменять такое чудо на какое-то приглашение… Невероятно… Мне пару раз давали посмотреть это чудо, но оно уже было такое залистанное, словно его века три только и делали, что листали. А тут… Даже типографской краской пахнет! Держи.
Внезапно едва ли не силой сунув чудо в авторские руки, мужчина бросился обратно в столовую, на ходу крикнув: «Стой тут! Я на минутку! Стой!»
— Лейс! Лейс, ты уже заполнил абонемент, что я тебе перед лекцией дал?! — вихрем налетел он на одного из коллег.
— Нет, — растерянно ответил тот, оглушенный.
— Тогда давай! Да быстрее! Уйдет же! — почти молил, но при этом крича почти на всю столовую, Наяки.
— Да что случилось, Ирфан? — забеспокоился третий, пока второй искал в какой карман положил так срочно требуемое.
— Потом объясню! — отмахнулся тот. — Спасибо, Лейс! Я твой должник.
И схватив листок у одного, выхватив из нагрудного кармана второго ручку, мужчина умчался обратно. Оставшиеся удивленно переглянулись.
— Вот! — продемонстрировав юному автору листок, ученый на подоконнике ближайшего окна аккуратнейшим образом вывел его имя и фамилию на абонементе. — Держи. Это годовой именной абонемент на мои публичные лекции. Если ты еще не передумал меняться…
— Нет, — усмехнулся тот, одновременно беря заветный листок и протягивая книжку. — Мне все равно девать их некуда.
— Как некуда?! — глаза Ирфана стали привыкать к круглой форме.
— Да так. Лежат в шкафу. Пыль собирают. У меня мало знакомых, которые занимаются неймановой, а книжек много дали, — виновато пожал плечами подросток, посмотрел на свое имя на абонементе и спрятал его в карман. — Спасибо.
— Пожалуйста. Буду очень рад увидеть тебя еще раз, Намир Юмнаши.
— Я тоже, Ирфан Наяки, — и, кивнув на прощание, паренек ушел. Мужчина же благоговейно открыл уже его собственный учебник. Взгляд зацепил какой-то росчерк на форзаце. Перевернув лист, ученый прочитал выведенные на углу слова: «Ирфану Наяки от автора в обмен на абонемент на его лекции». И сердце удар пропустило, и дыхание замерло. И так стало совестно… Такую книгу да с автографом автора обменять на какой-то абонемент... Эх! Еще раз вздохнув, мужчина вернулся к коллегам.
— Поговорил? — уточнил Фарадж, едва Намир вернулся в столовую. — Что-то он бегал и орал много.
— Да я ему объяснил кое-что быстренько, так он на радостях мне годовой абонемент дал, — счастливо улыбнулся паренек, похлопав себя по карману.
— Ну, это ты продешевил, — усмехнулся Ясид. — Знаем мы, как ты объясняешь.
— Может и продешевил, но мне хватит, — скромно пожал плечами тот и покосился в сторону ученых, к которым спешил их коллега. — Слушай, мне уходить надо. Можешь вот тем двум передать?
— А что сам не отдашь?
