— Это от волнения, — пояснила одна из нескольких выпускниц в их группке. — Но ты поспеши, а то бутербродов может быть мало.
— Ну, тогда до встречи ребята. Судьба даст — увидимся еще и поболтаем. И приятной вам всем ночной прогулки, — и обменявшись на прощанье рукопожатиями, юноша поспешил к своему соавтору.
— О чем тут речь, что даже бутерброды дают? — потянул за рукав ученого юноша.
— О неймановой науке, — пояснил один из собеседников Наяки. — А ты ею интересуешься?
— Нет, — нахмурился тот в ответ. — Я ее пишу.
— Пишешь?
— Пишу.
— Это как пишешь? — мужчина смерил юного собеседника озадаченным взглядом.
— Да как все нынче пишут. В файле пишет, чтобы издательству было меньше мороки, — озорно подмигнув соавтору, пояснил Ирфан. — Кстати, позвольте вас познакомить. Профессор Тураб Раншави. Доцент Усман Вайнари. Выпускник школы Намир Юмнаши…
— Тезка?! Полный?! — с удивлением посмотрел на представленного Вайнари.
— Ученик профессора Ваккаса, мой соведущий на моих публичных лекциях и соавтор по брошюрам. А так же автор знаменитых трехтомных учебника и задачника.
— Он?! Автор?! — и бокал из рук профессора полетел на пол и разбился.
— На счастье, — улыбнулся ученый.
— Не вероятно, — изумленно таращась на юношу, пробормотал доцент. — Такой учебник и такой юный автор.
— Как-то само собой вышло, — неопределенно пожал плечами тот и взял бутерброд с подноса, который держал один из подошедших официантов. — Я же не придумываю новое. Я только излагаю открытое другими своими словами. Это просто.
— Умеючи все просто, — отмер Раншави. — А ты не только юный, но и скромный.
— Реалист он. Реалист, — тоже взяв бутерброд, уточнил ученый. — С редким талантом. И сегодня у парня праздник. Школу закончил.
— Поздравляем, юноша, — улыбнулся Усман Вайнари новому знакомому. — Уже думал, что дальше?
— Ага. Допишу и отосплюсь, — взяв добавку, честно ответил тот.
— Допишешь? А что?
— Учебник.
— Намир последний год готовит новое издание своего учебника. Переработанное и дополненное.
— Чем решили дополнить своего великого предшественника? — проявил снисходительное любопытство профессор.
— А всем, что он не включил, и всем, что после него открыли, — усмехнулся юноша и взял третий бутерброд, оказавшийся последним на подносе. — Кстати, ты в курсе, что Алим Тармаши делал учебник ориентируясь на блоки, а не на информацию? Вот Марги Каязи делал наоборот.
— Ты в этом уверен?
— Он это знает точно. Поверь мне, лучшего знатока школьного курса неймановой науки в султанате нет. Если Намир Юмнаши сказал, что вот так, то так оно и есть.
— Я смотрю, Ирфан, юноша тебя очаровал.
— Да он меня уже года три очаровывает. А я все очаровываюсь и очаровываюсь, хотя давно очарованным хожу, — рассмеялся мужчина. — Намир хороший мальчик. А еще умный и очень талантливый. Без него мои лекции никогда бы не стали столь популярны.
— Вот зря ты всю славу ему отдаешь. Вон какие интересные опыты прошлый год делал. Одно загляденье, — слегка пожурил коллегу Усман.
— Так все эти опыты для его учебника делались, — усмехнулся ученый. — Если бы Намир не взялся за второе издание, то я бы до сих пор столько бы не знал. А теперь знаю, и даже опробовал.
— Опыты для учебника? — заинтересовался Тураб Раншави.
— Да, — кивнул молодой писатель, получив бутерброд от соавтора. — Было много небольших статей, в которых довольно путано излагались открытия. И эксперименты на лекциях и в лаборатории Ирфана помогали определить, к какой главе какой части относится данное открытие.
— Вот оно что… Так ты уже год над новым изданием работаешь?
— Да.
— И когда собираешься закончить?
— Через неделю. Максимум две. Материал уже весь собран. Осталось лишь пару мелочей расписать.
— А ты быстро работаешь, парень, — похвалил, не скрывая восхищения, доцент Вайнари.
— Так не я же один все делал, — усмехнулся юноша. — Мне куча людей помогала. Я только все ими найденное пересказывал.
— Вот видите, коллеги, какой у нас скромный талант силу набирает. А растущий талант надо хорошо кормить. Как там с началом банкета? А то уже и я проголодался, — оглянулся на дверь банкетного зала Наяки.
— Так зачем бутерброд отдал? — улыбнулся профессор Раншави. — Им бы и перекусил.
— Так я для Намира брал. Ему голодать нельзя. А вот и к столу зовут, — радостно потер руки ученый.
— Господа, я провожу вас к вашему столу, — сказал подошедший официант и недоуменно покосился на то, как Ирфан Наяки подтолкнул выпускника вперед. — Простите, но то столик для почетных гостей.
— Слышишь, Намир? Для почетных гостей. Запоминай. Твое место теперь исключительно за столиком для почетных гостей, — проигнорировав слабое возражение персонала, ученый повел юношу в банкетный зал. — Все. Дество кончилось. А во взрослой жизни тебя давно заждалось место почетного гостя.
— Вот зачем ты людей смущаешь, Ирфан? — с укором спросил выпусник.
— Я?! Смущаю? Что ты… — махнул рукой, словно муху надоедливую отгонял, мужчина. — Мне просто лень им объяснять, кто на этом празднике самый почетный гость. Проще всего поставить перед фактом. Но тебя это не касается.
— Как это меня не касается? — от удивления Намир резко остановился, но его тут же с другой стороны под локоток взял профессор.
— Не касается в том плане, что объяснять — дело других. А ты сиди и кушай. Это главное, что должен делать почетный гость на подобных мероприятиях, — пояснил Тураб и поискал взглядом официанта. — Хороша сервировка. Даже не ожидал такой красоты. Так.. А где столик для почетных гостей? Налейте нам, пожалуйста.
— Держи, Намир Юмнаши, — подал полный бокал юноше Усман Вайнари. — За твое вступление во взрослую жизнь, Намир!
— Только без битья посуды, господа, — быстро предупредил Наяки. — А то школа еще разорится. За твой выпускной, Намир!
Мужчины звонко чекнулись с оторопевшим выпускником и залпом опустошили бокалы. Посмотрев на них, Юмнаши тоже выпил и его тут же усадили почти в центре длинной стороны стола.
— И так, господа, — окинув взглядом скромную компанию, заговорил профессор, когда все расселись. — Приступим к главной части сегодняшнего мероприятия. То есть к банкету. Намир, еще раз тебя с окончанием школы. Тебе что наложить?
— Да я сам справлюсь, — смутился тот и поспешил наполнить свою тарелку.
— Так вот где цвет нынешней неймановой науки, — обрадовался Микдад Ланаки, присаживаясь рядом с Вайнари. — Мог бы и раньше догадаться, где искать.
— Неужели один день нельзя обойтись без цвета неймановой науки? — ехидно поинтересовался ученый.
— Можно, но не в этом случае.
— Это почему?
— Потому что ты, Ирфан Наяки, жуткий эгоист. Столько лет обещаешь познакомить с автором учебника, что я решил это сделать сам, — накладывая себе, проворчал мужчина, а потом выпрямился и дождался момента, когда его взгляд встретится со взглядом юноши. — Позволь представиться. Микдад Ланаки.
— Намир Юмнаши, — прожевав, представился в свой черед выпускник.
— Лейс Раншери тоже хочется познакомиться с тобой.
— Да?
— Да. Если нет возражений, то я представлю вас друг другу, когда он подойдет. С ним о чем-то захотел поговорить директор школы. Иначе бы мы оба уже представились. И большое тебе спасибо за тот подарок.
— Не за что, — улыбнулся Намир, вспомнив, как передал мужчине свою первую книгу в подарок.
— А что за подарок? — живо поинтересовался Тураб.
— Года три назад мы втроем по приглашению руководства школы читали здесь лекцию, — начал рассказывать Ирфан. — А после нее Намир выменял у меня авторский экземпляр своей первой книги на именной годовой абонемент на мои публичные лекции. И через другого парня подарил еще по одному Лейсу и Микдаду.
— Какой щедрый подарок, — восхитился доцент.
— Ясид мне тоже сказал, что я продешевил, — усмехнулся воспоминаниям Юмнаши. — Это тот, кто книги передавал.
— О каких книгах речь? — спросил, присаживаясь рядом с Ланаки мужчина.
— Для начала познакомьтесь. Лейс Раншери. Намир Юмнаши, — поспешил с главным Ланаки. — Да вспоминали, как нам с тобой первый том его учебника достался.
— А как мы шикарно потом это отметили тоже вспомнили? — поинтересовался только что представленный, улыбаясь приятным воспоминаниям.
— Нет. Это еще не успели, да… Сегодня же выпускной у Намира, а не день воспоминаний. Так. Давайте выпьем за здоровье нашего юного таланта, — предложил Ирфан Наяки, наполняя бокал автора учебников. Бокалы остальных тоже быстро наполнились, и все опять выпили залпом.
— Господа, — обратился к ученым директор школы, недовольно косясь на кушающего в чужой компании выпускника. — Извините за беспокойство…
— Все замечательно, господин Надр, — перебил его профессор Тураб Раншави, наполняя ближайший чистый бокал. — Вот пьем за выпускной Намира Юмнаши и его грядущие успехи. Выпейте с нами.
— Простите господа, — несколько сбитый с толку мужчина тряхнул головой и посмотрел на уже бывшего школьника. — Намир, твое место за столом выпускников.
— Место Намира Юмнаши только за столом почетных гостей, — строго, как отрезал, произнес Раншави, вставая с полным бокалом. — Он уже взрослый и хватит ему прятаться за спинами сверстников. В конце концов мы тоже имеем право на общение с главной надеждой неймановой науки в султанате. Возьмите бокал, господин Надр.
— За второе издание учебника Намира Юмнаши! — торжественно провозгласил ученый. — Господа, прощу выпить стоя. А ты сиди, Намир. Так принято.
— Ага, — кивнул тот, и постарался быстрее прожевать, а заодно и бокал поднял, чтобы остальным было удобнее с ним чокнуться.
Мужчины встали, директору едва ли ни силой всунули в руку бокал, потом так же помогли чокнуться с Юмнаши и, дружно выпив, вновь сели. Надр оторопело посмотрел на почетных гостей, на выпускника и спросил:
— И что это значит?
— Это значит, что выпускник твоей школы не приходится тезкой автору знаменитого учебника по неймановой науке. Он и есть автор знаменитого учебника, — накладывая себе салата, раскрыл секрет профессор Тураб.
Мужчина с минуту переводил настороженный взгляд с профессора на выпускника и обратно, а потом сел. Сидевший рядом Раншави ловко подкорректировал его действие, и в результате ошеломленный директор школы сел на стул, а не мимо него. Кивнул головой в знак утверждения и залпом выпил бокал, который так и держал в руке. Бокал тут же наполнили снова.
— Намир, тебе еще долго работать над вторым изданием? — проявил любопыство Лейс.
— Максимум две недели, — ответил тот. — Авсаф сказал, что к осени пробный тираж будет готов.
— Намного ли толще станет учебник? — присоединился к расспросам Ланаки.
— Без понятия. Я файл делаю. Но если сравнивать, например, с файлом второго тома, то выйдет раза в три толще. Сведения в общей сложности добавлялись этак веков за шесть. Я и предположить не мог, что начальный курс настолько начальный.
— Настолько все плохо?
— Скорее удивительно.
— Удивительно? Это чем же?
— Тем, что несмотря на то, что обмена об открытиях последние века почти не было, ничего не потерялось. Все тихонечко ждало своего часа на книжных полках под толстым слоем пыли. Ирфан подтвердит, что в ряде областей, нынче считающихся нетронутыми, три века назад почти все изучили и записали формулами. Вот только в учебник это никто не внес.
— А следом и забыли об этом.
— Ага. Можно мне вот того попробовать?
— Конечно, — передавая блюдо юноше, ответил Лейс. — Уже нетерпится почитать учебник.
— А то, что я тебе в прошлом месяце дал уже прочитал? — накладывая себе, уточнил Наяки. — А то я уже устал ждать приглашения в твою лабораторию.
— Конечно прочитал. И к опытам почти все готово. В ближайшее время будет тебе приглашение.
— А книжку чего тогда держишь? Мне же ее Намиру вернуть надо.
— Дедуля читает, — лукаво улыбнувшись, ответил Раншери.
— Дедуля? Так он еще лет двадцать назад от дел научных отошел, — удивился Микдад Ланаки.
— Совершенно верно. Отошел. А как в книжку нос засунул, так и вернулся, — рассмеялся Раншери. — Оказалось, у него какая-то работа осталась недоделанной, а в этой книжке нашлось то, что ему для ее завершения надо. Если честно говорить, то книжку я вернуть могу хоть сегодня, а вот вложенные в нее листочки нет. Дедуля с ними разве что не спит.
— Тогда придется подождать, — вздохнул ученый. — А листочки — это пояснения Намира. Сам-то я разобраться в тех формулах не смог.
— Дедуля в книжке тоже мало что понял, а листки как прочитал, так и помчался свою работу разыскивать. Мама рассказывала, что он весь дом на уши поставил, чтобы найти быстрее.
— Как нашел — так и успокоился.
— Можно и так сказать. Ему теперь до остальных дела нет.
— А мне потом результат его работы в учебник вносить не придется? — настороженно поинтересовался Юмнаши.
— Нет. Хотя… Я толком эту его работу и не знаю.
— Намир, куда так спешить? Зачем так быстро править второе издание? Подожди хотя бы лет двадцать, — вступил в беседу профессор Тураб. — Дай людям возможность усвоить второе издание. Тем более что оно настолько толще первого.
— Хорошая мысль, — согласился юноша. — Как раз успею институт закончить и практического опыта набраться.
— Уже определился, куда поступать будешь? — проявил интерес доцент Вайнари.
— Да. Ирфан помог. Буду в столичный вуз поступать на теорию. Так сказать, поближе к книжкам, — рассмеялся выпускник. — Чтобы переписывать своими словами было что.
— А ты долго изучал начальный крус? — спросил Микдад Ланаки.
— Года четыре, — машинально ответил тот и задумался, подсчитывая. — Год учил до переезда сюда. Потом несколько лет вообще не касался. Потом год на первый том Алима Тармаши и по году на второй и третий Марги Каязи. Ну, и теперь постоянно учу.
— Быстро же ты схватываешь, — удивился профессор Тураб. — Мне на начальный курс десять лет понадобилось, и то куча пробелов была. Лишь с твоим учебником их ликвидировал.
— Хорошие времена настали, — улыбнулся Усман Вайнари. — Раньше, если что-то усвоить блоки мешали, то всю жизнь приходилось изобретать способы без этого чего-то обойтись. Теперь же достаточно дождаться очередной книги Намира Юмнаши.
— Все верно, но лишь для начального, школьного, курса, — вздохнул Лейс Раншери. — У меня вот пробелы лишь с института пошли. Намир, а ты для института писать будешь учебники?
— А куда я денусь? — обреченно покосился на спросившего юноша. — Я и для школы-то писать не собирался. А теперь… Буду писать по мере изучения. Нет у меня таланта писать о том, чего не знаю.
— За это надо выпить, господа! — тут же обрадовался друг Наяки. — Господин Надр, выпей с нами за будущие книги выпускника этой благословенной школы.
— С удовольствием, — все еще несколько растерянный от недавней новости, согласился директор школы. — Успехов тебе, Намир, с книгами.
— Ну, тогда до встречи ребята. Судьба даст — увидимся еще и поболтаем. И приятной вам всем ночной прогулки, — и обменявшись на прощанье рукопожатиями, юноша поспешил к своему соавтору.
— О чем тут речь, что даже бутерброды дают? — потянул за рукав ученого юноша.
— О неймановой науке, — пояснил один из собеседников Наяки. — А ты ею интересуешься?
— Нет, — нахмурился тот в ответ. — Я ее пишу.
— Пишешь?
— Пишу.
— Это как пишешь? — мужчина смерил юного собеседника озадаченным взглядом.
— Да как все нынче пишут. В файле пишет, чтобы издательству было меньше мороки, — озорно подмигнув соавтору, пояснил Ирфан. — Кстати, позвольте вас познакомить. Профессор Тураб Раншави. Доцент Усман Вайнари. Выпускник школы Намир Юмнаши…
— Тезка?! Полный?! — с удивлением посмотрел на представленного Вайнари.
— Ученик профессора Ваккаса, мой соведущий на моих публичных лекциях и соавтор по брошюрам. А так же автор знаменитых трехтомных учебника и задачника.
— Он?! Автор?! — и бокал из рук профессора полетел на пол и разбился.
— На счастье, — улыбнулся ученый.
— Не вероятно, — изумленно таращась на юношу, пробормотал доцент. — Такой учебник и такой юный автор.
— Как-то само собой вышло, — неопределенно пожал плечами тот и взял бутерброд с подноса, который держал один из подошедших официантов. — Я же не придумываю новое. Я только излагаю открытое другими своими словами. Это просто.
— Умеючи все просто, — отмер Раншави. — А ты не только юный, но и скромный.
— Реалист он. Реалист, — тоже взяв бутерброд, уточнил ученый. — С редким талантом. И сегодня у парня праздник. Школу закончил.
— Поздравляем, юноша, — улыбнулся Усман Вайнари новому знакомому. — Уже думал, что дальше?
— Ага. Допишу и отосплюсь, — взяв добавку, честно ответил тот.
— Допишешь? А что?
— Учебник.
— Намир последний год готовит новое издание своего учебника. Переработанное и дополненное.
— Чем решили дополнить своего великого предшественника? — проявил снисходительное любопытство профессор.
— А всем, что он не включил, и всем, что после него открыли, — усмехнулся юноша и взял третий бутерброд, оказавшийся последним на подносе. — Кстати, ты в курсе, что Алим Тармаши делал учебник ориентируясь на блоки, а не на информацию? Вот Марги Каязи делал наоборот.
— Ты в этом уверен?
— Он это знает точно. Поверь мне, лучшего знатока школьного курса неймановой науки в султанате нет. Если Намир Юмнаши сказал, что вот так, то так оно и есть.
— Я смотрю, Ирфан, юноша тебя очаровал.
— Да он меня уже года три очаровывает. А я все очаровываюсь и очаровываюсь, хотя давно очарованным хожу, — рассмеялся мужчина. — Намир хороший мальчик. А еще умный и очень талантливый. Без него мои лекции никогда бы не стали столь популярны.
— Вот зря ты всю славу ему отдаешь. Вон какие интересные опыты прошлый год делал. Одно загляденье, — слегка пожурил коллегу Усман.
— Так все эти опыты для его учебника делались, — усмехнулся ученый. — Если бы Намир не взялся за второе издание, то я бы до сих пор столько бы не знал. А теперь знаю, и даже опробовал.
— Опыты для учебника? — заинтересовался Тураб Раншави.
— Да, — кивнул молодой писатель, получив бутерброд от соавтора. — Было много небольших статей, в которых довольно путано излагались открытия. И эксперименты на лекциях и в лаборатории Ирфана помогали определить, к какой главе какой части относится данное открытие.
— Вот оно что… Так ты уже год над новым изданием работаешь?
— Да.
— И когда собираешься закончить?
— Через неделю. Максимум две. Материал уже весь собран. Осталось лишь пару мелочей расписать.
— А ты быстро работаешь, парень, — похвалил, не скрывая восхищения, доцент Вайнари.
— Так не я же один все делал, — усмехнулся юноша. — Мне куча людей помогала. Я только все ими найденное пересказывал.
— Вот видите, коллеги, какой у нас скромный талант силу набирает. А растущий талант надо хорошо кормить. Как там с началом банкета? А то уже и я проголодался, — оглянулся на дверь банкетного зала Наяки.
— Так зачем бутерброд отдал? — улыбнулся профессор Раншави. — Им бы и перекусил.
— Так я для Намира брал. Ему голодать нельзя. А вот и к столу зовут, — радостно потер руки ученый.
— Господа, я провожу вас к вашему столу, — сказал подошедший официант и недоуменно покосился на то, как Ирфан Наяки подтолкнул выпускника вперед. — Простите, но то столик для почетных гостей.
— Слышишь, Намир? Для почетных гостей. Запоминай. Твое место теперь исключительно за столиком для почетных гостей, — проигнорировав слабое возражение персонала, ученый повел юношу в банкетный зал. — Все. Дество кончилось. А во взрослой жизни тебя давно заждалось место почетного гостя.
— Вот зачем ты людей смущаешь, Ирфан? — с укором спросил выпусник.
— Я?! Смущаю? Что ты… — махнул рукой, словно муху надоедливую отгонял, мужчина. — Мне просто лень им объяснять, кто на этом празднике самый почетный гость. Проще всего поставить перед фактом. Но тебя это не касается.
— Как это меня не касается? — от удивления Намир резко остановился, но его тут же с другой стороны под локоток взял профессор.
— Не касается в том плане, что объяснять — дело других. А ты сиди и кушай. Это главное, что должен делать почетный гость на подобных мероприятиях, — пояснил Тураб и поискал взглядом официанта. — Хороша сервировка. Даже не ожидал такой красоты. Так.. А где столик для почетных гостей? Налейте нам, пожалуйста.
— Держи, Намир Юмнаши, — подал полный бокал юноше Усман Вайнари. — За твое вступление во взрослую жизнь, Намир!
— Только без битья посуды, господа, — быстро предупредил Наяки. — А то школа еще разорится. За твой выпускной, Намир!
Мужчины звонко чекнулись с оторопевшим выпускником и залпом опустошили бокалы. Посмотрев на них, Юмнаши тоже выпил и его тут же усадили почти в центре длинной стороны стола.
— И так, господа, — окинув взглядом скромную компанию, заговорил профессор, когда все расселись. — Приступим к главной части сегодняшнего мероприятия. То есть к банкету. Намир, еще раз тебя с окончанием школы. Тебе что наложить?
— Да я сам справлюсь, — смутился тот и поспешил наполнить свою тарелку.
— Так вот где цвет нынешней неймановой науки, — обрадовался Микдад Ланаки, присаживаясь рядом с Вайнари. — Мог бы и раньше догадаться, где искать.
— Неужели один день нельзя обойтись без цвета неймановой науки? — ехидно поинтересовался ученый.
— Можно, но не в этом случае.
— Это почему?
— Потому что ты, Ирфан Наяки, жуткий эгоист. Столько лет обещаешь познакомить с автором учебника, что я решил это сделать сам, — накладывая себе, проворчал мужчина, а потом выпрямился и дождался момента, когда его взгляд встретится со взглядом юноши. — Позволь представиться. Микдад Ланаки.
— Намир Юмнаши, — прожевав, представился в свой черед выпускник.
— Лейс Раншери тоже хочется познакомиться с тобой.
— Да?
— Да. Если нет возражений, то я представлю вас друг другу, когда он подойдет. С ним о чем-то захотел поговорить директор школы. Иначе бы мы оба уже представились. И большое тебе спасибо за тот подарок.
— Не за что, — улыбнулся Намир, вспомнив, как передал мужчине свою первую книгу в подарок.
— А что за подарок? — живо поинтересовался Тураб.
— Года три назад мы втроем по приглашению руководства школы читали здесь лекцию, — начал рассказывать Ирфан. — А после нее Намир выменял у меня авторский экземпляр своей первой книги на именной годовой абонемент на мои публичные лекции. И через другого парня подарил еще по одному Лейсу и Микдаду.
— Какой щедрый подарок, — восхитился доцент.
— Ясид мне тоже сказал, что я продешевил, — усмехнулся воспоминаниям Юмнаши. — Это тот, кто книги передавал.
— О каких книгах речь? — спросил, присаживаясь рядом с Ланаки мужчина.
— Для начала познакомьтесь. Лейс Раншери. Намир Юмнаши, — поспешил с главным Ланаки. — Да вспоминали, как нам с тобой первый том его учебника достался.
— А как мы шикарно потом это отметили тоже вспомнили? — поинтересовался только что представленный, улыбаясь приятным воспоминаниям.
— Нет. Это еще не успели, да… Сегодня же выпускной у Намира, а не день воспоминаний. Так. Давайте выпьем за здоровье нашего юного таланта, — предложил Ирфан Наяки, наполняя бокал автора учебников. Бокалы остальных тоже быстро наполнились, и все опять выпили залпом.
— Господа, — обратился к ученым директор школы, недовольно косясь на кушающего в чужой компании выпускника. — Извините за беспокойство…
— Все замечательно, господин Надр, — перебил его профессор Тураб Раншави, наполняя ближайший чистый бокал. — Вот пьем за выпускной Намира Юмнаши и его грядущие успехи. Выпейте с нами.
— Простите господа, — несколько сбитый с толку мужчина тряхнул головой и посмотрел на уже бывшего школьника. — Намир, твое место за столом выпускников.
— Место Намира Юмнаши только за столом почетных гостей, — строго, как отрезал, произнес Раншави, вставая с полным бокалом. — Он уже взрослый и хватит ему прятаться за спинами сверстников. В конце концов мы тоже имеем право на общение с главной надеждой неймановой науки в султанате. Возьмите бокал, господин Надр.
— За второе издание учебника Намира Юмнаши! — торжественно провозгласил ученый. — Господа, прощу выпить стоя. А ты сиди, Намир. Так принято.
— Ага, — кивнул тот, и постарался быстрее прожевать, а заодно и бокал поднял, чтобы остальным было удобнее с ним чокнуться.
Мужчины встали, директору едва ли ни силой всунули в руку бокал, потом так же помогли чокнуться с Юмнаши и, дружно выпив, вновь сели. Надр оторопело посмотрел на почетных гостей, на выпускника и спросил:
— И что это значит?
— Это значит, что выпускник твоей школы не приходится тезкой автору знаменитого учебника по неймановой науке. Он и есть автор знаменитого учебника, — накладывая себе салата, раскрыл секрет профессор Тураб.
Мужчина с минуту переводил настороженный взгляд с профессора на выпускника и обратно, а потом сел. Сидевший рядом Раншави ловко подкорректировал его действие, и в результате ошеломленный директор школы сел на стул, а не мимо него. Кивнул головой в знак утверждения и залпом выпил бокал, который так и держал в руке. Бокал тут же наполнили снова.
— Намир, тебе еще долго работать над вторым изданием? — проявил любопыство Лейс.
— Максимум две недели, — ответил тот. — Авсаф сказал, что к осени пробный тираж будет готов.
— Намного ли толще станет учебник? — присоединился к расспросам Ланаки.
— Без понятия. Я файл делаю. Но если сравнивать, например, с файлом второго тома, то выйдет раза в три толще. Сведения в общей сложности добавлялись этак веков за шесть. Я и предположить не мог, что начальный курс настолько начальный.
— Настолько все плохо?
— Скорее удивительно.
— Удивительно? Это чем же?
— Тем, что несмотря на то, что обмена об открытиях последние века почти не было, ничего не потерялось. Все тихонечко ждало своего часа на книжных полках под толстым слоем пыли. Ирфан подтвердит, что в ряде областей, нынче считающихся нетронутыми, три века назад почти все изучили и записали формулами. Вот только в учебник это никто не внес.
— А следом и забыли об этом.
— Ага. Можно мне вот того попробовать?
— Конечно, — передавая блюдо юноше, ответил Лейс. — Уже нетерпится почитать учебник.
— А то, что я тебе в прошлом месяце дал уже прочитал? — накладывая себе, уточнил Наяки. — А то я уже устал ждать приглашения в твою лабораторию.
— Конечно прочитал. И к опытам почти все готово. В ближайшее время будет тебе приглашение.
— А книжку чего тогда держишь? Мне же ее Намиру вернуть надо.
— Дедуля читает, — лукаво улыбнувшись, ответил Раншери.
— Дедуля? Так он еще лет двадцать назад от дел научных отошел, — удивился Микдад Ланаки.
— Совершенно верно. Отошел. А как в книжку нос засунул, так и вернулся, — рассмеялся Раншери. — Оказалось, у него какая-то работа осталась недоделанной, а в этой книжке нашлось то, что ему для ее завершения надо. Если честно говорить, то книжку я вернуть могу хоть сегодня, а вот вложенные в нее листочки нет. Дедуля с ними разве что не спит.
— Тогда придется подождать, — вздохнул ученый. — А листочки — это пояснения Намира. Сам-то я разобраться в тех формулах не смог.
— Дедуля в книжке тоже мало что понял, а листки как прочитал, так и помчался свою работу разыскивать. Мама рассказывала, что он весь дом на уши поставил, чтобы найти быстрее.
— Как нашел — так и успокоился.
— Можно и так сказать. Ему теперь до остальных дела нет.
— А мне потом результат его работы в учебник вносить не придется? — настороженно поинтересовался Юмнаши.
— Нет. Хотя… Я толком эту его работу и не знаю.
— Намир, куда так спешить? Зачем так быстро править второе издание? Подожди хотя бы лет двадцать, — вступил в беседу профессор Тураб. — Дай людям возможность усвоить второе издание. Тем более что оно настолько толще первого.
— Хорошая мысль, — согласился юноша. — Как раз успею институт закончить и практического опыта набраться.
— Уже определился, куда поступать будешь? — проявил интерес доцент Вайнари.
— Да. Ирфан помог. Буду в столичный вуз поступать на теорию. Так сказать, поближе к книжкам, — рассмеялся выпускник. — Чтобы переписывать своими словами было что.
— А ты долго изучал начальный крус? — спросил Микдад Ланаки.
— Года четыре, — машинально ответил тот и задумался, подсчитывая. — Год учил до переезда сюда. Потом несколько лет вообще не касался. Потом год на первый том Алима Тармаши и по году на второй и третий Марги Каязи. Ну, и теперь постоянно учу.
— Быстро же ты схватываешь, — удивился профессор Тураб. — Мне на начальный курс десять лет понадобилось, и то куча пробелов была. Лишь с твоим учебником их ликвидировал.
— Хорошие времена настали, — улыбнулся Усман Вайнари. — Раньше, если что-то усвоить блоки мешали, то всю жизнь приходилось изобретать способы без этого чего-то обойтись. Теперь же достаточно дождаться очередной книги Намира Юмнаши.
— Все верно, но лишь для начального, школьного, курса, — вздохнул Лейс Раншери. — У меня вот пробелы лишь с института пошли. Намир, а ты для института писать будешь учебники?
— А куда я денусь? — обреченно покосился на спросившего юноша. — Я и для школы-то писать не собирался. А теперь… Буду писать по мере изучения. Нет у меня таланта писать о том, чего не знаю.
— За это надо выпить, господа! — тут же обрадовался друг Наяки. — Господин Надр, выпей с нами за будущие книги выпускника этой благословенной школы.
— С удовольствием, — все еще несколько растерянный от недавней новости, согласился директор школы. — Успехов тебе, Намир, с книгами.
