Если в деревне есть что-то похожее, вам лучше показать мне. Для
собственного же блага.
- Путь мрачен, а дорога не ясна, когда впереди лишь тьма, - загадочно
ответил юноша, и от голоса его, хриплого, срывающегося на сип - мертвого
голоса, мурашки побежали по телу бесстрашного воина.
- Я не об этом спрашивал! - раздраженно выкрикнул Рогдан, злясь на
собственный страх.
- Когда не знаешь, что и зачем, то ты, мой друг, и слеп и нем.
- Да вы издеваться надо мной вздумали! - Рука наемника резким движением
вырвала нож и застыла готовая в любую минуту обрушиться на голову
наглеца, но тот даже не вздрогнул.
Девушка, вместо своего приятеля немного шагнула вперед, в
протестующем жесте подняла свободную руку и невозмутимо ответила
Рогдану на его вспыльчивость:
- На кладбище прямо сейчас ты пойдешь, замедлишь шаг, постоишь,
подождешь, налево в дом с башней затем ты ступай, но только, Рогдан,
смотри, не зевай.
- Так вы знаете, кто я?
Девушка подняла голову, седые волосы качнулись назад, и тогда Рогдан
разглядел ее лицо. Вместо живых молодых глаз с аккуратными идеально
круглыми зрачками, из-под потускневших роговиц на него смотрели кошачьи
глаза покойницы.
Конь, до того момента, нервно перетаптывающийся на месте истошно
заржал и, вопреки команде Рогдана, галопом понеся в сторону, подсказанную
странной девицей.
Наемник не спешил его останавливать, он сам находился в оцепенении.
Мутные глаза девушки, словно в них проникла капля скопившегося тумана,
не выходили из головы, а вместе с тем, на смену уверенности и смелости,
пришли симптомы слабости - вопросы - "Где я?" и "Что вообще
происходит?".
Не известно, сколько бы он еще скакал, не разбирая дороги,
сосредоточенный на этих безответных вопросах, если бы, как и
предсказывали, впереди не показалось кладбище. Рогдан натянул вожжи,
конь встал, как вкопанный, и поворотил морду от развернувшейся перед ним
неприятной картины.
На большой поляне, врытые в землю, плотно друг к другу стояли не менее
двадцати заточенных бревенчатых столбов, к которым огромными необработанными гвоздями за руки, а иные и за ноги, были прибиты человеческие останки, источавшие отвратительный запах тлеющей плоти, что, скопившись, куполом завис над поляной.
Рогдан невольно передернул плечами. По всей стране ему не раз
приходилось встречать подобные места, и всегда они тревожили, бередили
его.
Девушка ошиблась, поляна не была кладбищем, а звалась не иначе как
Маадора - место страшной казни убийц и насильников. Таков был их приговор за
свершенное преступление - долгие пытки, после которых расправа и
мученическая смерть без погребения. Что сотворили, то и получили.
Возможное будущее рисовалось тогда перед Рогданом. Вот умрет король,
на трон сядет другой, которому не будут нужны ни его былые заслуги, ни
способности. Что бывает с такими наемниками? Рогдану грубый гвоздь
пробьет запястья, порвет тонкие вены и сухожилия, вонзиться в дерево
столба. Будет Рогдан изнемогать без еды, без воды, мучимый
галлюцинациями и жестокими воронами, пока не помрет, а на непогребенные
останки будут плевать те, кто забредет на Маадору. Случайно, конечно,
специально туда никто не ходит.
Тягостные размышления ненадолго задержали Рогдана, но не время было
предаваться рассуждениям о том, что еще не случилось, а, может, и не
случиться никогда. Всадник снова сосредоточился на своем деле, брови
грозно сомкнулись на переносице, губы уронили негромкий приказ, и конь
устало застучал подковами по указанной дороге.
Вот уже и Маадора осталась позади, удушливый запах смерти перестал
ощущаться, хотя и довольно долго сопровождал Рогдана, неприятным
осадком сидя в носу, а приют так и не появился.
Домов на обочине дороги становилось все меньше, надежда грозила вот -
вот исчезнуть, но Рогдан, забыв про усталость, про опасения, про страхи
упрямо ехал все дальше, за что и был вознагражден.
Неяркая, как затухающий уголек, что все еще борется, подпитываемый
дуновением ветра, точка света пробилась сквозь туман - маленький маяк во
мраке. Это горела свеча в окне того самого дома с башенкой, на который
указала седовласая встречница.
Рогдан, спрыгнул на землю и затянул петлю узды коня на перилле
невысокого крыльца. Старые ступени жалобно заныли под грубой мужской
обувью, застонали о пощаде - слишком уж давно не ступали на них.
Дверь, испещренная глубокими трещинами, отозвалась глухим,
неприветливым звуком, когда Рогдан постучался, возвещая о своем
присутствии. Никто не открыл, и тогда он повторил попытку, подождал, дав
время хозяину спуститься. Но снова тишиной по ту сторону ответил ему дом.
- Ну, уж нет, - яростно выкрикнул Рогдан, - не отвертишься, хозяин. От
меня не спрячут никакие тайники. Встречай гостя!
И в сердцах еще сильнее ударил кулаком в дверь. Она оказалась не заперта,
отлетела от руки Рогдана, ржаво взвизгнула, громко стукнулась ручкой о
стену и остановилась, открыв Рогдану проход внутрь дома.
Здесь едва можно было дышать, от духоты голова сразу пошла кругом, и
Рогдан возблагодарил ту струю воздуха, что ворвалась вместе с ним в
помещение. Лунный свет с улицы сюда не проникал, разглядеть что - либо
оставалось невозможно, а из звуков до ушей доносился лишь треск жалкого
огарка, что доживал последние минуты у окна, да пофыркивание коня во
дворе.
Рогдан замер на пороге. Дальше его ждала непроглядная мгла, которая
вовсе не казалась пустой и бездушной. Наемник чувствовал, что не одинок в
этом доме, кто-то скрывался под покровом темноты, выжидал, следил за
каждым движением гостя и, кто знает, мог и напасть в любой момент.
Хозяин знает свой дом, Рогдан же был здесь впервые. Придерживая нож, он
стоял, готовый к немедленной обороне и выслеживая, когда малейшим,
неосторожным движением соперник, кем бы он ни был, выдаст себя.
Эта немая дуэль продолжалась несколько минут, ни Рогдан, ни хозяин дома
не спешили себя обнаружить, и наемник уже стал подумывать над тем, не
началась ли у него в этой проклятой деревне мания преследования, когда
совсем рядом, над ухом, раздалось:
- Здравствуй, Рогдан.
Голос был женский, приятный, неторопливый и, возможно, в других
обстоятельствах, Рогдану бы нравилось слушать его, но не сейчас.
Рогдан не ожидал, что хозяин подкрался незамеченным настолько близко.
Он отшатнулся, развернулся и, хотя по-прежнему ничего не видел, вытащил
нож.
- Зачем ты хватаешься за оружие, Рогдан? - продолжал голос с уже другого
конца комнаты, там, где горела свеча. - Тебя никто здесь не обидит. Тебя
испугала темнота? Ну, что ж, это легко исправить.
- Меня ничто не испугало! - нервно выкрикнул Рогдан. - Если вы знаете
меня, то, вам должно быть известно, что не стоит прятаться в темноте и
хитрить! Даже женщине!
Она промолчала, в затухающем рыжем свете Рогдан увидел тонкую
женскую кисть с длинными изящными пальцами и запястье, с которого
свисала завитая жгутом цепочка браслета. Она осторожно взяла подсвечник,
огонек поднялся в воздух и поплыл из одного угла комнаты в другой, иногда
останавливаясь, чтобы передать пламя другим, более крепким свечам.
Комната постепенно озарялась, словно просыпалась после глубокого сна, и
так же не торопясь, с некоторой неохотой, обнажала себя.
Рогдан увидел старый, истертый временем, но не утративший великолепия,
массивный круглый стол, разглядел затейливую резьбу его ножек и
столешницы. Вокруг стола стояло четыре стула с мягкими, вручную
расшитыми седушками, подстать столу - такие же огромные, тяжелые,
изрезанные рукой гениального мастера. " Таким бы сам король позавидовал",
- отметил про себя Рогдан и продолжил рассматривать комнату.
Но здесь больше ничего не было. Ничего кроме гигантских, от пола до
высокого потолка, полок. Они были сплошь уставленных книгами: старыми и
новыми, потрепанными и свежими, толстыми многотомниками и
тоненькими, в несколько страниц брошюрками. Отовсюду, из каждого угла
на Рогдана смотрели сотни разноцветных корешков, но ни на одном из них
не красовалось ни названия, ни имени автора. Книги были немыми
хранителями тайн, открывать которые они не спешили первому встречному.
Рогдан не удивлялся, он уже давно понял, что в деревне творятся темные
дела. Он знал, что не сошел с ума, он верил своим глазам. А это значило, что
в доме его либо дурачил профессиональный фокусник, создав удивительно
точную иллюзию гигантского собрания книг, либо библиотека действительно
существовала, и тогда дело требовало действительно глубокого разбора.
Рогдан присел на стул и еще раз, но уже более внимательно оглядел
комнату, останавливаясь на любых деталях, которые хоть немного казались
подозрительными. Он искал зацепку, но не нашел ни крохи и, несколько
раздосадованный, переключился на хозяйку.
Это была женщина, которой больше всего подошло бы определение
«средняя». Промежуточность эта выражалась во всем. Она казалась не юной,
но и старой или даже в возрасте ее назвать было сложно. Ростом не высока,
но и не мала. Женщина ходила неспешно, но по тому, как быстро загорались
все новые и новые огоньки, чудилось, что она перелетала от свечи к свече.
На ней было длинное платье из темно-зеленого и черного бархата с
глубоким, обшитым золотом вырезом, длинными рукавами и туго затянутым
корсетом. При ходьбе его подол волочился по полу, шуршал и, от слияния этого звука с треском плавящегося воска и стуком каблуков, рождалась мелодия.
Естественные звуки умиротворения.
Рогдан почувствовал, как все его тревоги и подозрения отдаляются и тают
там, за окном, во мраке. Ему стало легко и спокойно, напряжение спало и с
тела, и с мыслей. Рогдан расслабился и сам едва ли не стал похож на любую
из свечей. Они таяли от пламени, он - от неведомого ранее, чарующего
наслаждения. Еще мгновение, и Рогдан утонул бы в этом столь новом для него ощущении, но женщина остановилась и отставила жалкий огарок. Лишенный волшебных звуков, Рогдан вздрогнул и вернулся из мира грез в реальность.
Хозяйка села напротив, близко, но не вплотную, на расстоянии
достаточном для того, чтобы гость мог рассмотреть ее лицо.
У нее были большие зеленые глаза, подстать платью и красивому,
витиеватому ожерелью с изумрудами на шее, обрамленные пышным веером
из черных густых ресниц и, еще чуть выше, двумя тонкими дугами бровей.
Кожа лица удивляла своей бледностью, женщина казалась нездоровой. Копна
рыжих, вьющихся волос, аккуратно уложенная и придерживаемая зеленой
шелковой лентой, несколько добавляла цвета этому грустному почти
безжизненному лицу.
Она сидела молча, лишь изредка поднимая глаза на Рогдана, но,
наталкиваясь на его серьезный и отчасти злобный взгляд, спешила опустить
их обратно в пол.
- Меня зовут Элосса, - наконец сказала женщина, - ты, верно, устал, а путь
еще далек. Тебе стоит отдохнуть.
- Устал, верно, но отдых подождет, - Рогдан резким жестом остановил ее
попытку встать, - мне было бы очень любопытно задать вам несколько
вопросов. Много странностей здесь, знаете ли.
- Пожалуйста, задавай.
Рогдан несколько приободрился, он снова почувствовал себя увереннее, а,
главное, сильнее этой женщины, как физически, так и морально.
- Что это за деревня, и что за дрянь здесь творится?
Элосса не вздрогнула, не смутилась, подняла глаза, и на лице ее не
мелькнуло ни малейшей эмоции. Печальный, глубокий вздох перед ответом -
вот и все, что получил Рогдан вместо ожидаемого смятения, казалось,
несмелой женщины.
- Деревня Нюэль, - ответила Элосса, - а живут здесь те, кому не на что
надеяться.
- Вот как. И что здесь кроется?
- Ничего не кроется. Не надо искать тайну там, где ее нет. Кому положено,
тот знает, остальным это просто не нужно.
Ответ Элоссы вывел Рогдана из себя. Он ненавидел загадки и
таинственность, сам никогда не ходил вокруг да около и другим не позволял.
- Откуда тебе, деревенщина, знать, кому что нужно?! – он перешел на
грубость, вскочил, яростно толкнул стул ногой, от чего тот упал и громко
грохнул об пол.
Элосса оставалась невозмутимой, она поднялась, обошла Рогдана и на
удивление легко подняла тяжелый стул. Наемник с сомнением покосился на
худые, лишенные мускулов руки женщины.
- Не надо грубить, - медленно промолвила Элосса, - я не
совершила ничего такого, что позволило бы тебе браниться. Ты задал вопрос,
я на него ответила. И, смею заметить, ни одного лживого слова в ответе не
было. Те, кто должен знать о деревне, находятся здесь, остальным - еще не
пришло время.
Она остановилась, устремив взгляд на старые настенные часы. Они качали
свой огромный маятник, монотонно тикали, а стрелки их подсказывали, что
через полчаса древний механизм подаст голос.
- Рогдан, - продолжала Элосса, - тебе здесь все кажется странным. И дом, и деревня, и жители. Ведь так? Но могу заверить, бояться нечего. Эти люди - это несчастные, на плечи которых рухнул тяжкий груз расплаты и только. Они безобидны.
А вот ты оказался здесь для чего - то важного. Просто так сюда дороги нет. Тебе стоит отдохнуть, туман все равно до рассвета не рассеется. Выбери себе любую комнату на втором этаже - они все свободны. Давно уже. Я пока накормлю твоего коня и приготовлю ужин.
Она медленно развернулась и уже через полминуты ее фигура растворилась в черном проеме открытой двери. Рогдан хотел, было, окликнуть ее, но не смог.
Он чувствовал себя раздавленным и размозженным, ничтожным перед женщиной и тихо злился про себя.
Нервно Рогдан подошел к одной из полок, еще раз оглядел переплеты и взял несколько книг. Он уже ничего не искал и ничего не предполагал. Он просто хотел что-то делать и надеялся, что, быть может, любая мелочь, попавшаяся мельком, поможет развязать этот столь неприятный узел из загадок и недомолвок.
Но книги молчали. Они различались лишь цветом и размером. Содержание же у всех было одинаковым.
Обложка пустовала, на титульном листе большими буквами было аккуратно выведено имя, очевидно автора, а затем следовала гравюра, изображающая человека.
В одной книге это был огромный мужчина лет тридцати, одетый сплошь в рванье, сжимавший в руках гигантский молот и озлобленно глядевший вдаль.
В другой, потоньше - молодая, красивая девушка. Художник запечатлел ее стоящей на обрыве с закрытыми глазами, раскинутыми, словно ищущими объятий, руками, растрепанными от ветра волосами.
В третьей книге была изображена женщина с ярко разукрашенным, как у куклы, лицом, в пышном платье с глубоким, откровенным вырезом, заманивающее помахивающая рукой случайному прохожему. "Блудница", - проскользнуло в голове у Рогдана.
Вслед за гравюрами шел текст - без глав, предисловий, заключений и содержания. Просто исписанные одинаковым, аккуратным почерком страницы. Не более.
На пороге послышались шаги возвращающейся из конюшни Элоссы. Рогдан поспешил вернуть книги в ниши и снова сел на стул. Сомнения его не оставляли, но выставить их напоказ было бы последним сокрушительным ударом. Он нагнал на лицо суровую невозмутимость.
собственного же блага.
Прода от 01.05.2024, 22:23
- Путь мрачен, а дорога не ясна, когда впереди лишь тьма, - загадочно
ответил юноша, и от голоса его, хриплого, срывающегося на сип - мертвого
голоса, мурашки побежали по телу бесстрашного воина.
- Я не об этом спрашивал! - раздраженно выкрикнул Рогдан, злясь на
собственный страх.
- Когда не знаешь, что и зачем, то ты, мой друг, и слеп и нем.
- Да вы издеваться надо мной вздумали! - Рука наемника резким движением
вырвала нож и застыла готовая в любую минуту обрушиться на голову
наглеца, но тот даже не вздрогнул.
Девушка, вместо своего приятеля немного шагнула вперед, в
протестующем жесте подняла свободную руку и невозмутимо ответила
Рогдану на его вспыльчивость:
- На кладбище прямо сейчас ты пойдешь, замедлишь шаг, постоишь,
подождешь, налево в дом с башней затем ты ступай, но только, Рогдан,
смотри, не зевай.
- Так вы знаете, кто я?
Девушка подняла голову, седые волосы качнулись назад, и тогда Рогдан
разглядел ее лицо. Вместо живых молодых глаз с аккуратными идеально
круглыми зрачками, из-под потускневших роговиц на него смотрели кошачьи
глаза покойницы.
Конь, до того момента, нервно перетаптывающийся на месте истошно
заржал и, вопреки команде Рогдана, галопом понеся в сторону, подсказанную
странной девицей.
Наемник не спешил его останавливать, он сам находился в оцепенении.
Мутные глаза девушки, словно в них проникла капля скопившегося тумана,
не выходили из головы, а вместе с тем, на смену уверенности и смелости,
пришли симптомы слабости - вопросы - "Где я?" и "Что вообще
происходит?".
Не известно, сколько бы он еще скакал, не разбирая дороги,
сосредоточенный на этих безответных вопросах, если бы, как и
предсказывали, впереди не показалось кладбище. Рогдан натянул вожжи,
конь встал, как вкопанный, и поворотил морду от развернувшейся перед ним
неприятной картины.
Прода от 03.05.2024, 09:44
На большой поляне, врытые в землю, плотно друг к другу стояли не менее
двадцати заточенных бревенчатых столбов, к которым огромными необработанными гвоздями за руки, а иные и за ноги, были прибиты человеческие останки, источавшие отвратительный запах тлеющей плоти, что, скопившись, куполом завис над поляной.
Рогдан невольно передернул плечами. По всей стране ему не раз
приходилось встречать подобные места, и всегда они тревожили, бередили
его.
Девушка ошиблась, поляна не была кладбищем, а звалась не иначе как
Маадора - место страшной казни убийц и насильников. Таков был их приговор за
свершенное преступление - долгие пытки, после которых расправа и
мученическая смерть без погребения. Что сотворили, то и получили.
Возможное будущее рисовалось тогда перед Рогданом. Вот умрет король,
на трон сядет другой, которому не будут нужны ни его былые заслуги, ни
способности. Что бывает с такими наемниками? Рогдану грубый гвоздь
пробьет запястья, порвет тонкие вены и сухожилия, вонзиться в дерево
столба. Будет Рогдан изнемогать без еды, без воды, мучимый
галлюцинациями и жестокими воронами, пока не помрет, а на непогребенные
останки будут плевать те, кто забредет на Маадору. Случайно, конечно,
специально туда никто не ходит.
Тягостные размышления ненадолго задержали Рогдана, но не время было
предаваться рассуждениям о том, что еще не случилось, а, может, и не
случиться никогда. Всадник снова сосредоточился на своем деле, брови
грозно сомкнулись на переносице, губы уронили негромкий приказ, и конь
устало застучал подковами по указанной дороге.
Вот уже и Маадора осталась позади, удушливый запах смерти перестал
ощущаться, хотя и довольно долго сопровождал Рогдана, неприятным
осадком сидя в носу, а приют так и не появился.
Прода от 05.05.2024, 00:10
Домов на обочине дороги становилось все меньше, надежда грозила вот -
вот исчезнуть, но Рогдан, забыв про усталость, про опасения, про страхи
упрямо ехал все дальше, за что и был вознагражден.
Неяркая, как затухающий уголек, что все еще борется, подпитываемый
дуновением ветра, точка света пробилась сквозь туман - маленький маяк во
мраке. Это горела свеча в окне того самого дома с башенкой, на который
указала седовласая встречница.
Рогдан, спрыгнул на землю и затянул петлю узды коня на перилле
невысокого крыльца. Старые ступени жалобно заныли под грубой мужской
обувью, застонали о пощаде - слишком уж давно не ступали на них.
Дверь, испещренная глубокими трещинами, отозвалась глухим,
неприветливым звуком, когда Рогдан постучался, возвещая о своем
присутствии. Никто не открыл, и тогда он повторил попытку, подождал, дав
время хозяину спуститься. Но снова тишиной по ту сторону ответил ему дом.
- Ну, уж нет, - яростно выкрикнул Рогдан, - не отвертишься, хозяин. От
меня не спрячут никакие тайники. Встречай гостя!
И в сердцах еще сильнее ударил кулаком в дверь. Она оказалась не заперта,
отлетела от руки Рогдана, ржаво взвизгнула, громко стукнулась ручкой о
стену и остановилась, открыв Рогдану проход внутрь дома.
Здесь едва можно было дышать, от духоты голова сразу пошла кругом, и
Рогдан возблагодарил ту струю воздуха, что ворвалась вместе с ним в
помещение. Лунный свет с улицы сюда не проникал, разглядеть что - либо
оставалось невозможно, а из звуков до ушей доносился лишь треск жалкого
огарка, что доживал последние минуты у окна, да пофыркивание коня во
дворе.
Рогдан замер на пороге. Дальше его ждала непроглядная мгла, которая
вовсе не казалась пустой и бездушной. Наемник чувствовал, что не одинок в
этом доме, кто-то скрывался под покровом темноты, выжидал, следил за
каждым движением гостя и, кто знает, мог и напасть в любой момент.
Хозяин знает свой дом, Рогдан же был здесь впервые. Придерживая нож, он
стоял, готовый к немедленной обороне и выслеживая, когда малейшим,
неосторожным движением соперник, кем бы он ни был, выдаст себя.
Эта немая дуэль продолжалась несколько минут, ни Рогдан, ни хозяин дома
не спешили себя обнаружить, и наемник уже стал подумывать над тем, не
началась ли у него в этой проклятой деревне мания преследования, когда
совсем рядом, над ухом, раздалось:
- Здравствуй, Рогдан.
Прода от 06.05.2024, 00:16
Голос был женский, приятный, неторопливый и, возможно, в других
обстоятельствах, Рогдану бы нравилось слушать его, но не сейчас.
Рогдан не ожидал, что хозяин подкрался незамеченным настолько близко.
Он отшатнулся, развернулся и, хотя по-прежнему ничего не видел, вытащил
нож.
- Зачем ты хватаешься за оружие, Рогдан? - продолжал голос с уже другого
конца комнаты, там, где горела свеча. - Тебя никто здесь не обидит. Тебя
испугала темнота? Ну, что ж, это легко исправить.
- Меня ничто не испугало! - нервно выкрикнул Рогдан. - Если вы знаете
меня, то, вам должно быть известно, что не стоит прятаться в темноте и
хитрить! Даже женщине!
Она промолчала, в затухающем рыжем свете Рогдан увидел тонкую
женскую кисть с длинными изящными пальцами и запястье, с которого
свисала завитая жгутом цепочка браслета. Она осторожно взяла подсвечник,
огонек поднялся в воздух и поплыл из одного угла комнаты в другой, иногда
останавливаясь, чтобы передать пламя другим, более крепким свечам.
Комната постепенно озарялась, словно просыпалась после глубокого сна, и
так же не торопясь, с некоторой неохотой, обнажала себя.
Рогдан увидел старый, истертый временем, но не утративший великолепия,
массивный круглый стол, разглядел затейливую резьбу его ножек и
столешницы. Вокруг стола стояло четыре стула с мягкими, вручную
расшитыми седушками, подстать столу - такие же огромные, тяжелые,
изрезанные рукой гениального мастера. " Таким бы сам король позавидовал",
- отметил про себя Рогдан и продолжил рассматривать комнату.
Но здесь больше ничего не было. Ничего кроме гигантских, от пола до
высокого потолка, полок. Они были сплошь уставленных книгами: старыми и
новыми, потрепанными и свежими, толстыми многотомниками и
тоненькими, в несколько страниц брошюрками. Отовсюду, из каждого угла
на Рогдана смотрели сотни разноцветных корешков, но ни на одном из них
не красовалось ни названия, ни имени автора. Книги были немыми
хранителями тайн, открывать которые они не спешили первому встречному.
Рогдан не удивлялся, он уже давно понял, что в деревне творятся темные
дела. Он знал, что не сошел с ума, он верил своим глазам. А это значило, что
в доме его либо дурачил профессиональный фокусник, создав удивительно
точную иллюзию гигантского собрания книг, либо библиотека действительно
существовала, и тогда дело требовало действительно глубокого разбора.
Прода от 08.05.2024, 14:44
Рогдан присел на стул и еще раз, но уже более внимательно оглядел
комнату, останавливаясь на любых деталях, которые хоть немного казались
подозрительными. Он искал зацепку, но не нашел ни крохи и, несколько
раздосадованный, переключился на хозяйку.
Это была женщина, которой больше всего подошло бы определение
«средняя». Промежуточность эта выражалась во всем. Она казалась не юной,
но и старой или даже в возрасте ее назвать было сложно. Ростом не высока,
но и не мала. Женщина ходила неспешно, но по тому, как быстро загорались
все новые и новые огоньки, чудилось, что она перелетала от свечи к свече.
На ней было длинное платье из темно-зеленого и черного бархата с
глубоким, обшитым золотом вырезом, длинными рукавами и туго затянутым
корсетом. При ходьбе его подол волочился по полу, шуршал и, от слияния этого звука с треском плавящегося воска и стуком каблуков, рождалась мелодия.
Естественные звуки умиротворения.
Рогдан почувствовал, как все его тревоги и подозрения отдаляются и тают
там, за окном, во мраке. Ему стало легко и спокойно, напряжение спало и с
тела, и с мыслей. Рогдан расслабился и сам едва ли не стал похож на любую
из свечей. Они таяли от пламени, он - от неведомого ранее, чарующего
наслаждения. Еще мгновение, и Рогдан утонул бы в этом столь новом для него ощущении, но женщина остановилась и отставила жалкий огарок. Лишенный волшебных звуков, Рогдан вздрогнул и вернулся из мира грез в реальность.
Хозяйка села напротив, близко, но не вплотную, на расстоянии
достаточном для того, чтобы гость мог рассмотреть ее лицо.
У нее были большие зеленые глаза, подстать платью и красивому,
витиеватому ожерелью с изумрудами на шее, обрамленные пышным веером
из черных густых ресниц и, еще чуть выше, двумя тонкими дугами бровей.
Кожа лица удивляла своей бледностью, женщина казалась нездоровой. Копна
рыжих, вьющихся волос, аккуратно уложенная и придерживаемая зеленой
шелковой лентой, несколько добавляла цвета этому грустному почти
безжизненному лицу.
Она сидела молча, лишь изредка поднимая глаза на Рогдана, но,
наталкиваясь на его серьезный и отчасти злобный взгляд, спешила опустить
их обратно в пол.
- Меня зовут Элосса, - наконец сказала женщина, - ты, верно, устал, а путь
еще далек. Тебе стоит отдохнуть.
Прода от 13.05.2024, 08:54
- Устал, верно, но отдых подождет, - Рогдан резким жестом остановил ее
попытку встать, - мне было бы очень любопытно задать вам несколько
вопросов. Много странностей здесь, знаете ли.
- Пожалуйста, задавай.
Рогдан несколько приободрился, он снова почувствовал себя увереннее, а,
главное, сильнее этой женщины, как физически, так и морально.
- Что это за деревня, и что за дрянь здесь творится?
Элосса не вздрогнула, не смутилась, подняла глаза, и на лице ее не
мелькнуло ни малейшей эмоции. Печальный, глубокий вздох перед ответом -
вот и все, что получил Рогдан вместо ожидаемого смятения, казалось,
несмелой женщины.
- Деревня Нюэль, - ответила Элосса, - а живут здесь те, кому не на что
надеяться.
- Вот как. И что здесь кроется?
- Ничего не кроется. Не надо искать тайну там, где ее нет. Кому положено,
тот знает, остальным это просто не нужно.
Ответ Элоссы вывел Рогдана из себя. Он ненавидел загадки и
таинственность, сам никогда не ходил вокруг да около и другим не позволял.
- Откуда тебе, деревенщина, знать, кому что нужно?! – он перешел на
грубость, вскочил, яростно толкнул стул ногой, от чего тот упал и громко
грохнул об пол.
Элосса оставалась невозмутимой, она поднялась, обошла Рогдана и на
удивление легко подняла тяжелый стул. Наемник с сомнением покосился на
худые, лишенные мускулов руки женщины.
- Не надо грубить, - медленно промолвила Элосса, - я не
совершила ничего такого, что позволило бы тебе браниться. Ты задал вопрос,
я на него ответила. И, смею заметить, ни одного лживого слова в ответе не
было. Те, кто должен знать о деревне, находятся здесь, остальным - еще не
пришло время.
Она остановилась, устремив взгляд на старые настенные часы. Они качали
свой огромный маятник, монотонно тикали, а стрелки их подсказывали, что
через полчаса древний механизм подаст голос.
Прода от 22.06.2024, 10:34
- Рогдан, - продолжала Элосса, - тебе здесь все кажется странным. И дом, и деревня, и жители. Ведь так? Но могу заверить, бояться нечего. Эти люди - это несчастные, на плечи которых рухнул тяжкий груз расплаты и только. Они безобидны.
А вот ты оказался здесь для чего - то важного. Просто так сюда дороги нет. Тебе стоит отдохнуть, туман все равно до рассвета не рассеется. Выбери себе любую комнату на втором этаже - они все свободны. Давно уже. Я пока накормлю твоего коня и приготовлю ужин.
Она медленно развернулась и уже через полминуты ее фигура растворилась в черном проеме открытой двери. Рогдан хотел, было, окликнуть ее, но не смог.
Он чувствовал себя раздавленным и размозженным, ничтожным перед женщиной и тихо злился про себя.
Нервно Рогдан подошел к одной из полок, еще раз оглядел переплеты и взял несколько книг. Он уже ничего не искал и ничего не предполагал. Он просто хотел что-то делать и надеялся, что, быть может, любая мелочь, попавшаяся мельком, поможет развязать этот столь неприятный узел из загадок и недомолвок.
Но книги молчали. Они различались лишь цветом и размером. Содержание же у всех было одинаковым.
Обложка пустовала, на титульном листе большими буквами было аккуратно выведено имя, очевидно автора, а затем следовала гравюра, изображающая человека.
В одной книге это был огромный мужчина лет тридцати, одетый сплошь в рванье, сжимавший в руках гигантский молот и озлобленно глядевший вдаль.
В другой, потоньше - молодая, красивая девушка. Художник запечатлел ее стоящей на обрыве с закрытыми глазами, раскинутыми, словно ищущими объятий, руками, растрепанными от ветра волосами.
В третьей книге была изображена женщина с ярко разукрашенным, как у куклы, лицом, в пышном платье с глубоким, откровенным вырезом, заманивающее помахивающая рукой случайному прохожему. "Блудница", - проскользнуло в голове у Рогдана.
Вслед за гравюрами шел текст - без глав, предисловий, заключений и содержания. Просто исписанные одинаковым, аккуратным почерком страницы. Не более.
На пороге послышались шаги возвращающейся из конюшни Элоссы. Рогдан поспешил вернуть книги в ниши и снова сел на стул. Сомнения его не оставляли, но выставить их напоказ было бы последним сокрушительным ударом. Он нагнал на лицо суровую невозмутимость.
