Информация, которую преподнес мне Розетто, шокировала, но нет… это не правда! Однако, если мой Лео убивает людей по заказу, если он лгал мне, даже не знаю, что буду делать. В голове образовалась каша, которая мешала соображать. Но я твердо решила сегодня поговорить с ним, поэтому набрала его номер.
— Да, любимая! — воскликнул Леон, приняв вызов.
Сердце дрогнуло, от родного голоса мурашки прошлись по телу. А это его «любимая»… Боже, снова захотелось наплевать на все, но я взяла себя в руки и произнесла:
— Нам нужно серьезно поговорить.
— Что-то случилось? — забеспокоился он.
— Случилось. Приезжай домой.
— Хорошо, я скоро буду. Жди меня.
Я выключила телефон и упала на кровать лицом в подушку. Слезы обожгли глаза, на душе было погано. Меня как будто затягивало в пропасть, а я не могла оттуда выбраться. Ненавидела себя за эту греховную страсть к преступнику. А если он, и правда, киллер? Что тогда делать? Леон стал мне нужен, как воздух, без которого не выжить...
Муж был дома уже через полчаса. Когда хлопнула входная дверь, я подорвалась с постели и, вытерев уже и без того высохшие слезы, вышла в гостиную.
— Привет, любимая, — улыбнулся Леон и приблизился, желая поцеловать, но я увернулась. Скрестила руки на груди. — Что случилось? Ты чем-то расстроена?
— Да, я расстроена, представь себе! — я повысила голос. Впервые за время нашего знакомства. — А как бы ты вел себя на моем месте? Если бы я скрывала от тебя нечто важное? Я все знаю, Леон, — уже более спокойно проговорила, смотря любимому в глаза, мечтая увидеть там раскаяние. — Как ты мог скрывать это от меня?
— Любимая, ты о чем?
— Не нужно лгать, Леон. Я говорила с Генри.
— Ах вот так! — усмехнулся он. — И что рассказал тебе твой фэбээровец?
— О том, что ты хитман, — выдала все, как есть.
Лео поджал губы, отвел взгляд, а потом заглянул мне в глаза, удерживая за предплечья.
— Это правда. Все так и есть. Я — хитман. Прости, — виновато протянул он, не отводя взгляда, в котором я заметила печаль. — Но я задолжал кучу денег нехорошим людям. Пришлось отрабатывать. Я не хотел, чтобы ты знала. Не хотел втягивать тебя во все это дерьмо.
— Но я имею право знать! — с обидой произнесла, вглядываясь в светлые глаза.
— Понимаю. Но это ведь не такая работа, о которой можно говорить в открытую. Эта организация занимается убийством людей, это не то, чем можно похвастаться! — он слегка прикрикнул.
— Да, но я твоя жена. И мне казалось, ты любишь меня…
— Люблю, — Леон взял мое лицо в ладони. — Очень люблю! Я жить без тебя не могу. Ты — все, что у меня есть. Ты — воздух, которым я дышу. Все только ради тебя.
— Так и докажи мне это. Я не собираюсь тебя осуждать. Просто будь со мной честен. И знай, что мне ты можешь рассказать все. Я никогда тебя не предам и не осужу. Просто в последнее время ты будто отдалился… Мне стало тебя не хватать. А тут Генри заехал, и…
Понимала, что сейчас, возможно, совершаю самую огромную ошибку в своей жизни, но ничего не могла поделать со своими чувствами. Слишком сильно привязалась к этому человеку. Слишком зависимой стала от него. Он — мое все! Моя жизнь. Мой мир.
— Обещаю тебе. Отныне, все будет иначе, любимая. Я завяжу. Но ты же и сама понимаешь, что из таких организаций так просто не уходят. Мне нужно время.
— Сколько ты должен им? Мы можем взять кредит, занять денег. Мы справимся.
— Это очень большая сумма, малышка. Не парься. Я все отдам.
Губы Леона коснулись моих, поцелуй затянул в водоворот страсти, из которого мы уже не смогли выбраться. Занялись любовью прямо в гостиной на столе. А потом на телефон Лео пришла эсэмэс.
— Прости, мне нужно уйти, — сказал он, высвобождаясь из моих объятий.
Я полночи не спала, все время прокручивала в голове свои слова: «Я не собираюсь осуждать тебя. Просто будь со мной честен. Я никогда тебя не предам и не осужу…» Каждый сам знает, как проживать свою жизнь, я ведь, действительно, не имею права осуждать Леона. Но мысль о том, что мой муж пачкает руки в крови, никак не выходила из головы.
С того дня, как мне открылась тайна Леона, прошло уже несколько недель. Я все реже видела его. Мы отдалялись друг от друга, и это меня пугало. Однажды я почувствовала недомогание и поняла, что беременна. Тест подтвердил догадку. Во мне начал прорастать росток надежды, мир вокруг в ту же секунду переменился, заиграл новыми красками. Надежды на то, что не все еще потеряно. Опустившись на диван, накрыла плоский животик ладонями и улыбнулась. Не терпелось рассказать новость Леону. Возможно, тогда он что-то изменит в своей жизни. Оставалось дождаться прихода любимого.
Вечером раздался звонок. На дисплее высветилась фотография Лео, и я радостно ответила.
— Да!
— Любимая, ты где?! — взволнованно поинтересовался он.
— Дома. У меня сегодня входной. А что? — не понимала его беспокойства.
— Все хорошо?
— Да. А что случилось-то?! — я повысила голос.
Муж выдохнул.
— Закройся на все замки, от окон держись подальше и никому не открывай дверь. Я скоро приеду и все объясню. Жди.
Поведение Леона напугало меня, но я решила не перечить мужу. Закрыла дверь и пошла на кухню, вымыть посуду. Это успокаивало, но мысли все равно хаотично витали в голове, не позволяя сосредоточиться.
Буквально через десять минут я услышала скрежет ключа в замочной скважине и вышла в гостиную. Это был Леон.
— Дорогой, что случилось? — встревоженно спросила.
— Нам нужно уезжать. Срочно. — Он подошел и притянул меня к себе за плечи; в его взгляде читался страх. — Тебя заказали.
— Что? — опешила я, вглядываясь в голубую бездну его омутов. — Кто?
— Без понятия. Киллер никогда не знает имя заказчика. Мне кажется, это проверка такая. Им прекрасно известно, что ты моя жена — у нас с тобой одна фамилия. Так что нужно убираться из города, из страны. Подальше отсюда.
— Постой, Леон! Но ведь можно что-то сделать? Давай я позвоню Генри Розетто. Он поможет.
— Нет времени. Возможно, мы сейчас у них на прицеле.
Я понимала серьезность ситуации, но не знала, как поступить, поэтому собиралась всецело довериться любимому мужу.
— Нужно собрать необходимые вещи, — сказал Леон. — Давай, пошли.
Он взял меня за руку и потянул в комнату. Пока я кидала вещи в чемодан, Лео уничтожал симки в наших телефонах. Сердце громыхало в груди, а страх скручивал внутренности, но я старалась не поддаваться панике.
Тут взгляд напоролся на тест на беременность, который я проходила днем. И душа ушла в пятки. Я собиралась сказать Леону о своем положении, как вдруг услышала странные звуки из гостиной. Мы настороженно переглянулись. Муж достал пистолет, я схватилась за табельное. Неужели все это правда? Кто-то решил убрать меня? Но чем, а главное кому я помешала? Столько вопросов и ни одного ответа.
Мы с Леоном медленно подошли к двери, муж мотнул мне головой, указывая на дверь. Я толкнула ее, он сделал выпад вправо и вытянул руку с пистолетом, беря под прицел ворвавшегося в дом киллера (или даже двух, кто знает?). Мое сердце тревожно сжалось. И тут же раздался оглушительный выстрел. Началась перестрелка. О Боже! Меня до безумия пугали выстрелы. Если с Леоном что-то случится, я не переживу.
— Предлагаю вам сложить оружие! — выпалила я казенную фразу, держа табельное наготове.
Ответом мне послужила серия выстрелов. Конечно, не думала, что сработает, но попытаться стоило. Несколько секунд я выжидала, а потом, выбрав момент, вынырнула из укрытия и начала стрелять по наемнику. Леон, судя по выстрелам, оборонялся с кухни.
— Советую сдаться! — прокричала я, прижавшись спиной к стене. — Скоро здесь будет группа захвата! Вам все равно не уйти!
Кровь кипела в венах, пульс бешено стучал в висках. Я по привычке вынырнула из укрытия и выстрелила. Киллер увернулся и направил на меня «глок». Я не успела сообразить, что произошло. Лишь почувствовала, как пуля вошла в плечо. Я закричала и, пошатнувшись, начала оседать на пол. Однако перед тем как упасть, увидела Леона, который выскочил из кухни и ранил нападавшего. Хлопнула входная дверь.
— Мэри! — прозвенел в тишине голос мужа.
— Где он? — прохрипела я; даже говорить было больно. — Ты его убил?
Но ничего, не в первой. Я справлюсь! Должна справиться!
— Он свалил. Забудь. Прижми здесь.
Леон положил мою ладонь поверх раны, я прикрыла глаза, слезы опалили кожу. Сдвинув брови, застонала. Все тело дрожало, я тяжело и прерывисто дышала, чувствуя, что вот-вот провалюсь в забытье.
— Офицер ранен! — ворвались в сознание слова. — Срочно нужна «скорая»!..
— Лео… — позвала мужа, и он тут же подскочил ко мне.
Убрал мою руку с плеча и прижал к ране полотенце.
— Мэри, держись! Помощь уже в пути. — Нежно провел костяшками пальцев по моей щеке и приподнял голову.
Я хотела сказать о ребеночке внутри меня, но не смогла больше ничего произнести. Меня бросало то в жар, то в холод. Язык не слушался. Пить. Хотелось пить…
Муж помог мне подняться и уложил на диван, подложив под голову подушку. Сам сел на пол и взял меня за руку.
— Любимая, будь со мной, слышишь? Не закрывай глаза. Все будет хорошо. — Он поцеловал мои пальцы. — Потерпи немного.
Но я чувствовала, как жизнь буквально вытекает из меня. Кровь, слишком много крови… На полу, на одежде…
— Я люблю тебя, — собравшись с силами, все-таки выдала я. — Скажи мне… что ты тоже… — превозмогая боль, продолжала говорить.
— Я скажу тебе это, когда ты поправишься, ясно? — требовательно заявил Леон. — А сейчас просто держись. Ты нужна мне, Мэри.
Но мне уже не верилось, что все будет так радужно. Я боялась умереть и не услышать его признания. Слезы не переставали литься, застилая пеленой глаза.
— У нас будет большая семья, — Леон продолжал говорить со мной. — Ты родишь мне троих детишек. Все будет хорошо.
— Лео… — прохрипела я, едва шевеля пересохшими губами.
— Да, любимая?! Я здесь. С тобой.
— Я хочу тебе… кое-что… с-ск-казать.
— Скажешь потом. Сейчас тебе лучше помолчать, — настаивал муж. — Береги силы, поняла?
Я закивала, насколько могла это сделать. Вскоре почувствовала, что кровь перестала идти. Это ведь хорошо? Надежда вновь воспарила во мне, вызвав улыбку.
— Ты чего улыбаешься? — удивился муж, проведя по моей щеке ладонью.
— Кровь… она… остановилась.
— Вот видишь, я же говорил, что все будет хорошо.
Я растянула губы и вдруг что-то услышала. Или показалось? Будто дверь открылась…
— Леон, ты слышал? — прошептала я, пытаясь уловить в тишине посторонние звуки.
— Нет.
— Кажется… кто-то вошел… в дом, — все так же тихо сказала.
— Я проверю, — с этими словами Леон поднял с пола пистолет и медленно пошел к арке.
Сердце грохотало под ребрами, даже боль от пулевого ранения утихла. Звука сирены не было, значит, это не сотрудники больницы или полиции. Оттого и волновалась.
Я наблюдала за мужем с тревогой. А потом раздался выстрел. Леон упал. Превозмогая боль, я поднялась на диване и собиралась броситься к нему, как вдруг в комнату вошел тот самый наемник. Нога его была перевязана тряпкой, откуда сочилась кровь. Он направил дуло «глока» на меня. Я зажмурилась, принимая смерть как должное, но вдруг услышала спасительный вой полицейской сирены. Киллер стушевался, занервничал и бросился в другую комнату, видимо, желая выбраться через окно.
Плевать, что с ним будет. Меня волновал только Леон, который лежал на полу, не подавая признаков жизни. Забыв обо всем на свете, бросилась к нему, приподняла его голову.
— Леон! — задыхаясь от слез, закричала в отчаянии.
Принялась трясущимися руками зажимать рану у него в груди. Боже! Сколько крови! Почему она не останавливается?! Паника схватила за горло.
— Леон… — прохрипела я. — Будь со мной, Леон.
Он приоткрыл глаза, губы зашевелились.
— Я лю… — на последнем издыхании произнес муж, и его веки закрылись.
— Не-е-ет! Леон, не оставляй меня! — мой отчаянный крик разнесся по комнате.
Грудь разрывалась от боли. Страшные рыдания вырывались из горла, пальцы судорожно цеплялись за кофту Леона, как за спасительную соломинку. Я не хотела верить в то, что он мертв. Боль ломала меня изнутри. Не физическая — моральная. Такая сильная, что дышать было не чем.
Мужской голос называл мое имя, желая достучаться до разума. Чьи-то наглые руки пытались оттащить меня от Леона, но я не хотела оставлять любимого. Не хочу жить без него!
Восстановление после ранения в плечо было тяжелым из-за беременности, которую удалось сохранить. Я была безумно благодарна врачам, спасшим жизнь моему еще не родившемуся малышу — частичке Леона, которую он оставил мне от себя.
Мысли о муже царапали изнутри острыми когтями, разрывая на части сердце. Но не думать я не могла. Как можно о нем забыть, когда внутри меня растет его ребенок?
После выписки из больницы я впервые пошла на кладбище Вудлон, где похоронили Леона. Организацию похорон взял на себя Генри Розетто. Душа была не на месте, она рвалась к нему каждый божий день, но я держалась. Ради малыша. Одного не могла себе простить — того, что пропустила похороны. Не попрощалась. Наверно, поэтому не могу отпустить его… Он приходит ко мне во снах, обещает вернуться. Я понимаю, что это лишь сны, но все равно лелею надежду на то, что однажды Леон войдет в дверь нашего дома снова. Глупо? Наивно? Возможно. Но мне так легче пережить его потерю. Лео отняли у меня. Отняли, не спросив. Я потеряла частичку себя, но никогда не забуду его. Буду любить до последнего вздоха…
Я так скучаю по тебе, родной,
Без смеха твоего,
Прикосновенья рук,
Не слышу сердца любящего стук
И плачу по ночам в подушку…
Сердце не желает мириться с утратой человека, который был для меня всем в этой жизни. Как подумаю, что больше не увижу его… Слезы, снова слезы. Сплю, надев кофту Леона, вдыхаю его запах, и мне кажется, что он рядом.
Сил нет, но я справлюсь! Обязательно!
Я нашла гранитную плиту с высеченным именем мужа и медленно опустилась на землю. Придерживая заметно округлившийся животик, смахнула со щек невольно выступившие слезы и негромко произнесла:
— Привет, дорогой. Прошло уже шесть месяцев. Шесть месяцев без тебя. Признаюсь, по началу я хотела умереть… когда увидела твое тело, но… Потом случилось чудо. Врачам удалось спасти нашего малыша. У тебя будет сын, слышишь, любимый? Наш сын, — попыталась улыбнуться сквозь слезы. — Я назову его твоим именем. Леон. Наш маленький Лео.
А потом я еще долго сидела у могилы и прокручивала в голове воспоминания. С грустью улыбнулась, припомнив наше знакомство. Что меня тогда в нем поразило, так это его самоуверенность. От Леона исходила такая мощная энергия, что устоять перед ним было невозможно. Ну и, конечно, глаза. Голубые, бездонные, искрящиеся добротой и мощнейшей энергией.
Сегодня Рождество, а я сижу дома, кутаясь в плед на диване, утопая в воспоминаниях и мечтах, которые, к сожалению, не сбудутся никогда. С тех пор как не стало Леона, праздники для меня перестали существовать. Лишь ради сыночка я делаю вид, будто все это мне интересно. Но пока он совсем маленький и многого не понимает… Почти два года прошло с того дня, как я потеряла Леона. Малыш родился здоровеньким, сейчас ему годик. Он так похож на своего папу, что иногда просто не выносимо смотреть на него. Я прижимаю Лео к груди и плачу. А потом отдергиваю себя, мол, я должна держаться. Ради него. Ведь сыночек все чувствует.
— Да, любимая! — воскликнул Леон, приняв вызов.
Сердце дрогнуло, от родного голоса мурашки прошлись по телу. А это его «любимая»… Боже, снова захотелось наплевать на все, но я взяла себя в руки и произнесла:
— Нам нужно серьезно поговорить.
— Что-то случилось? — забеспокоился он.
— Случилось. Приезжай домой.
— Хорошо, я скоро буду. Жди меня.
Я выключила телефон и упала на кровать лицом в подушку. Слезы обожгли глаза, на душе было погано. Меня как будто затягивало в пропасть, а я не могла оттуда выбраться. Ненавидела себя за эту греховную страсть к преступнику. А если он, и правда, киллер? Что тогда делать? Леон стал мне нужен, как воздух, без которого не выжить...
Муж был дома уже через полчаса. Когда хлопнула входная дверь, я подорвалась с постели и, вытерев уже и без того высохшие слезы, вышла в гостиную.
— Привет, любимая, — улыбнулся Леон и приблизился, желая поцеловать, но я увернулась. Скрестила руки на груди. — Что случилось? Ты чем-то расстроена?
— Да, я расстроена, представь себе! — я повысила голос. Впервые за время нашего знакомства. — А как бы ты вел себя на моем месте? Если бы я скрывала от тебя нечто важное? Я все знаю, Леон, — уже более спокойно проговорила, смотря любимому в глаза, мечтая увидеть там раскаяние. — Как ты мог скрывать это от меня?
— Любимая, ты о чем?
— Не нужно лгать, Леон. Я говорила с Генри.
— Ах вот так! — усмехнулся он. — И что рассказал тебе твой фэбээровец?
— О том, что ты хитман, — выдала все, как есть.
Лео поджал губы, отвел взгляд, а потом заглянул мне в глаза, удерживая за предплечья.
— Это правда. Все так и есть. Я — хитман. Прости, — виновато протянул он, не отводя взгляда, в котором я заметила печаль. — Но я задолжал кучу денег нехорошим людям. Пришлось отрабатывать. Я не хотел, чтобы ты знала. Не хотел втягивать тебя во все это дерьмо.
— Но я имею право знать! — с обидой произнесла, вглядываясь в светлые глаза.
— Понимаю. Но это ведь не такая работа, о которой можно говорить в открытую. Эта организация занимается убийством людей, это не то, чем можно похвастаться! — он слегка прикрикнул.
— Да, но я твоя жена. И мне казалось, ты любишь меня…
— Люблю, — Леон взял мое лицо в ладони. — Очень люблю! Я жить без тебя не могу. Ты — все, что у меня есть. Ты — воздух, которым я дышу. Все только ради тебя.
— Так и докажи мне это. Я не собираюсь тебя осуждать. Просто будь со мной честен. И знай, что мне ты можешь рассказать все. Я никогда тебя не предам и не осужу. Просто в последнее время ты будто отдалился… Мне стало тебя не хватать. А тут Генри заехал, и…
Понимала, что сейчас, возможно, совершаю самую огромную ошибку в своей жизни, но ничего не могла поделать со своими чувствами. Слишком сильно привязалась к этому человеку. Слишком зависимой стала от него. Он — мое все! Моя жизнь. Мой мир.
— Обещаю тебе. Отныне, все будет иначе, любимая. Я завяжу. Но ты же и сама понимаешь, что из таких организаций так просто не уходят. Мне нужно время.
— Сколько ты должен им? Мы можем взять кредит, занять денег. Мы справимся.
— Это очень большая сумма, малышка. Не парься. Я все отдам.
Губы Леона коснулись моих, поцелуй затянул в водоворот страсти, из которого мы уже не смогли выбраться. Занялись любовью прямо в гостиной на столе. А потом на телефон Лео пришла эсэмэс.
— Прости, мне нужно уйти, — сказал он, высвобождаясь из моих объятий.
Я полночи не спала, все время прокручивала в голове свои слова: «Я не собираюсь осуждать тебя. Просто будь со мной честен. Я никогда тебя не предам и не осужу…» Каждый сам знает, как проживать свою жизнь, я ведь, действительно, не имею права осуждать Леона. Но мысль о том, что мой муж пачкает руки в крови, никак не выходила из головы.
***
С того дня, как мне открылась тайна Леона, прошло уже несколько недель. Я все реже видела его. Мы отдалялись друг от друга, и это меня пугало. Однажды я почувствовала недомогание и поняла, что беременна. Тест подтвердил догадку. Во мне начал прорастать росток надежды, мир вокруг в ту же секунду переменился, заиграл новыми красками. Надежды на то, что не все еще потеряно. Опустившись на диван, накрыла плоский животик ладонями и улыбнулась. Не терпелось рассказать новость Леону. Возможно, тогда он что-то изменит в своей жизни. Оставалось дождаться прихода любимого.
Вечером раздался звонок. На дисплее высветилась фотография Лео, и я радостно ответила.
— Да!
— Любимая, ты где?! — взволнованно поинтересовался он.
— Дома. У меня сегодня входной. А что? — не понимала его беспокойства.
— Все хорошо?
— Да. А что случилось-то?! — я повысила голос.
Муж выдохнул.
— Закройся на все замки, от окон держись подальше и никому не открывай дверь. Я скоро приеду и все объясню. Жди.
Поведение Леона напугало меня, но я решила не перечить мужу. Закрыла дверь и пошла на кухню, вымыть посуду. Это успокаивало, но мысли все равно хаотично витали в голове, не позволяя сосредоточиться.
Буквально через десять минут я услышала скрежет ключа в замочной скважине и вышла в гостиную. Это был Леон.
— Дорогой, что случилось? — встревоженно спросила.
— Нам нужно уезжать. Срочно. — Он подошел и притянул меня к себе за плечи; в его взгляде читался страх. — Тебя заказали.
— Что? — опешила я, вглядываясь в голубую бездну его омутов. — Кто?
— Без понятия. Киллер никогда не знает имя заказчика. Мне кажется, это проверка такая. Им прекрасно известно, что ты моя жена — у нас с тобой одна фамилия. Так что нужно убираться из города, из страны. Подальше отсюда.
— Постой, Леон! Но ведь можно что-то сделать? Давай я позвоню Генри Розетто. Он поможет.
— Нет времени. Возможно, мы сейчас у них на прицеле.
Я понимала серьезность ситуации, но не знала, как поступить, поэтому собиралась всецело довериться любимому мужу.
— Нужно собрать необходимые вещи, — сказал Леон. — Давай, пошли.
Он взял меня за руку и потянул в комнату. Пока я кидала вещи в чемодан, Лео уничтожал симки в наших телефонах. Сердце громыхало в груди, а страх скручивал внутренности, но я старалась не поддаваться панике.
Тут взгляд напоролся на тест на беременность, который я проходила днем. И душа ушла в пятки. Я собиралась сказать Леону о своем положении, как вдруг услышала странные звуки из гостиной. Мы настороженно переглянулись. Муж достал пистолет, я схватилась за табельное. Неужели все это правда? Кто-то решил убрать меня? Но чем, а главное кому я помешала? Столько вопросов и ни одного ответа.
Мы с Леоном медленно подошли к двери, муж мотнул мне головой, указывая на дверь. Я толкнула ее, он сделал выпад вправо и вытянул руку с пистолетом, беря под прицел ворвавшегося в дом киллера (или даже двух, кто знает?). Мое сердце тревожно сжалось. И тут же раздался оглушительный выстрел. Началась перестрелка. О Боже! Меня до безумия пугали выстрелы. Если с Леоном что-то случится, я не переживу.
— Предлагаю вам сложить оружие! — выпалила я казенную фразу, держа табельное наготове.
Ответом мне послужила серия выстрелов. Конечно, не думала, что сработает, но попытаться стоило. Несколько секунд я выжидала, а потом, выбрав момент, вынырнула из укрытия и начала стрелять по наемнику. Леон, судя по выстрелам, оборонялся с кухни.
— Советую сдаться! — прокричала я, прижавшись спиной к стене. — Скоро здесь будет группа захвата! Вам все равно не уйти!
Кровь кипела в венах, пульс бешено стучал в висках. Я по привычке вынырнула из укрытия и выстрелила. Киллер увернулся и направил на меня «глок». Я не успела сообразить, что произошло. Лишь почувствовала, как пуля вошла в плечо. Я закричала и, пошатнувшись, начала оседать на пол. Однако перед тем как упасть, увидела Леона, который выскочил из кухни и ранил нападавшего. Хлопнула входная дверь.
— Мэри! — прозвенел в тишине голос мужа.
— Где он? — прохрипела я; даже говорить было больно. — Ты его убил?
Но ничего, не в первой. Я справлюсь! Должна справиться!
— Он свалил. Забудь. Прижми здесь.
Леон положил мою ладонь поверх раны, я прикрыла глаза, слезы опалили кожу. Сдвинув брови, застонала. Все тело дрожало, я тяжело и прерывисто дышала, чувствуя, что вот-вот провалюсь в забытье.
— Офицер ранен! — ворвались в сознание слова. — Срочно нужна «скорая»!..
— Лео… — позвала мужа, и он тут же подскочил ко мне.
Убрал мою руку с плеча и прижал к ране полотенце.
— Мэри, держись! Помощь уже в пути. — Нежно провел костяшками пальцев по моей щеке и приподнял голову.
Я хотела сказать о ребеночке внутри меня, но не смогла больше ничего произнести. Меня бросало то в жар, то в холод. Язык не слушался. Пить. Хотелось пить…
Муж помог мне подняться и уложил на диван, подложив под голову подушку. Сам сел на пол и взял меня за руку.
— Любимая, будь со мной, слышишь? Не закрывай глаза. Все будет хорошо. — Он поцеловал мои пальцы. — Потерпи немного.
Но я чувствовала, как жизнь буквально вытекает из меня. Кровь, слишком много крови… На полу, на одежде…
— Я люблю тебя, — собравшись с силами, все-таки выдала я. — Скажи мне… что ты тоже… — превозмогая боль, продолжала говорить.
— Я скажу тебе это, когда ты поправишься, ясно? — требовательно заявил Леон. — А сейчас просто держись. Ты нужна мне, Мэри.
Но мне уже не верилось, что все будет так радужно. Я боялась умереть и не услышать его признания. Слезы не переставали литься, застилая пеленой глаза.
— У нас будет большая семья, — Леон продолжал говорить со мной. — Ты родишь мне троих детишек. Все будет хорошо.
— Лео… — прохрипела я, едва шевеля пересохшими губами.
— Да, любимая?! Я здесь. С тобой.
— Я хочу тебе… кое-что… с-ск-казать.
— Скажешь потом. Сейчас тебе лучше помолчать, — настаивал муж. — Береги силы, поняла?
Я закивала, насколько могла это сделать. Вскоре почувствовала, что кровь перестала идти. Это ведь хорошо? Надежда вновь воспарила во мне, вызвав улыбку.
— Ты чего улыбаешься? — удивился муж, проведя по моей щеке ладонью.
— Кровь… она… остановилась.
— Вот видишь, я же говорил, что все будет хорошо.
Я растянула губы и вдруг что-то услышала. Или показалось? Будто дверь открылась…
— Леон, ты слышал? — прошептала я, пытаясь уловить в тишине посторонние звуки.
— Нет.
— Кажется… кто-то вошел… в дом, — все так же тихо сказала.
— Я проверю, — с этими словами Леон поднял с пола пистолет и медленно пошел к арке.
Сердце грохотало под ребрами, даже боль от пулевого ранения утихла. Звука сирены не было, значит, это не сотрудники больницы или полиции. Оттого и волновалась.
Я наблюдала за мужем с тревогой. А потом раздался выстрел. Леон упал. Превозмогая боль, я поднялась на диване и собиралась броситься к нему, как вдруг в комнату вошел тот самый наемник. Нога его была перевязана тряпкой, откуда сочилась кровь. Он направил дуло «глока» на меня. Я зажмурилась, принимая смерть как должное, но вдруг услышала спасительный вой полицейской сирены. Киллер стушевался, занервничал и бросился в другую комнату, видимо, желая выбраться через окно.
Плевать, что с ним будет. Меня волновал только Леон, который лежал на полу, не подавая признаков жизни. Забыв обо всем на свете, бросилась к нему, приподняла его голову.
— Леон! — задыхаясь от слез, закричала в отчаянии.
Принялась трясущимися руками зажимать рану у него в груди. Боже! Сколько крови! Почему она не останавливается?! Паника схватила за горло.
— Леон… — прохрипела я. — Будь со мной, Леон.
Он приоткрыл глаза, губы зашевелились.
— Я лю… — на последнем издыхании произнес муж, и его веки закрылись.
— Не-е-ет! Леон, не оставляй меня! — мой отчаянный крик разнесся по комнате.
Грудь разрывалась от боли. Страшные рыдания вырывались из горла, пальцы судорожно цеплялись за кофту Леона, как за спасительную соломинку. Я не хотела верить в то, что он мертв. Боль ломала меня изнутри. Не физическая — моральная. Такая сильная, что дышать было не чем.
Мужской голос называл мое имя, желая достучаться до разума. Чьи-то наглые руки пытались оттащить меня от Леона, но я не хотела оставлять любимого. Не хочу жить без него!
***
Восстановление после ранения в плечо было тяжелым из-за беременности, которую удалось сохранить. Я была безумно благодарна врачам, спасшим жизнь моему еще не родившемуся малышу — частичке Леона, которую он оставил мне от себя.
Мысли о муже царапали изнутри острыми когтями, разрывая на части сердце. Но не думать я не могла. Как можно о нем забыть, когда внутри меня растет его ребенок?
После выписки из больницы я впервые пошла на кладбище Вудлон, где похоронили Леона. Организацию похорон взял на себя Генри Розетто. Душа была не на месте, она рвалась к нему каждый божий день, но я держалась. Ради малыша. Одного не могла себе простить — того, что пропустила похороны. Не попрощалась. Наверно, поэтому не могу отпустить его… Он приходит ко мне во снах, обещает вернуться. Я понимаю, что это лишь сны, но все равно лелею надежду на то, что однажды Леон войдет в дверь нашего дома снова. Глупо? Наивно? Возможно. Но мне так легче пережить его потерю. Лео отняли у меня. Отняли, не спросив. Я потеряла частичку себя, но никогда не забуду его. Буду любить до последнего вздоха…
Я так скучаю по тебе, родной,
Без смеха твоего,
Прикосновенья рук,
Не слышу сердца любящего стук
И плачу по ночам в подушку…
Сердце не желает мириться с утратой человека, который был для меня всем в этой жизни. Как подумаю, что больше не увижу его… Слезы, снова слезы. Сплю, надев кофту Леона, вдыхаю его запах, и мне кажется, что он рядом.
Сил нет, но я справлюсь! Обязательно!
Я нашла гранитную плиту с высеченным именем мужа и медленно опустилась на землю. Придерживая заметно округлившийся животик, смахнула со щек невольно выступившие слезы и негромко произнесла:
— Привет, дорогой. Прошло уже шесть месяцев. Шесть месяцев без тебя. Признаюсь, по началу я хотела умереть… когда увидела твое тело, но… Потом случилось чудо. Врачам удалось спасти нашего малыша. У тебя будет сын, слышишь, любимый? Наш сын, — попыталась улыбнуться сквозь слезы. — Я назову его твоим именем. Леон. Наш маленький Лео.
А потом я еще долго сидела у могилы и прокручивала в голове воспоминания. С грустью улыбнулась, припомнив наше знакомство. Что меня тогда в нем поразило, так это его самоуверенность. От Леона исходила такая мощная энергия, что устоять перед ним было невозможно. Ну и, конечно, глаза. Голубые, бездонные, искрящиеся добротой и мощнейшей энергией.
***
Сегодня Рождество, а я сижу дома, кутаясь в плед на диване, утопая в воспоминаниях и мечтах, которые, к сожалению, не сбудутся никогда. С тех пор как не стало Леона, праздники для меня перестали существовать. Лишь ради сыночка я делаю вид, будто все это мне интересно. Но пока он совсем маленький и многого не понимает… Почти два года прошло с того дня, как я потеряла Леона. Малыш родился здоровеньким, сейчас ему годик. Он так похож на своего папу, что иногда просто не выносимо смотреть на него. Я прижимаю Лео к груди и плачу. А потом отдергиваю себя, мол, я должна держаться. Ради него. Ведь сыночек все чувствует.
