Я посмотрела на камин, в котором потрескивали дрова, и с грустью вздохнула. А когда услышала звонок телефона — вздрогнула. Потянулась за телефоном, взяла его со столика и ответила.
— Да.
— Мэри, привет! — Это был Генри. — Ты не пришла, я беспокоюсь.
— Да как-то настроения нет, — созналась другу. — Да и Лео спит.
— Тебе нужно развлечься, я сейчас за тобой заеду. Это не обсуждается! — настаивал он. — А Лео может поспать и у меня.
И я сдалась. Хватит хандрить! Прошлое рождество просидела дома, и сейчас собиралась. Нет, нужно что-то менять. Решено — еду на вечеринку.
— Не нужно заезжать. Я сама доберусь.
— Ну хорошо, — согласился Розетто. — Тогда жду.
Я одела Лео, положила его в сумку для переноски и отправилась в гараж. Аккуратно устроила малыша на заднем сидении и выгнала машину. Минут через сорок уже была у дома Генри Розетто. Постучала в дверь, украшенную ярким рождественским венком, и нацепила на лицо улыбку. Кому захочется видеть мою кислую мину? Через секунду дверь отворилась, будто друг ждал меня.
— С Рождеством, — прошептал он, когда я перешагнула порог, и наклонился вперед для поцелуя.
— С Рождеством, — также тихо сказала я без особого энтузиазма и удивилась, оглядев гостиную — она была пуста. — Я отнесу Лео наверх и уложу в кровать, хорошо?
— Не беспокойся. Я сам все сделаю, — вызвался Генри. — Ты позволишь?
— Да, конечно.
Я улыбнулась, глядя на то, как друг возится с моим сыном. Он взял переноску с малышом и поднялся по лестнице на второй этаж. А я осмотрела дом, в котором не была, кажется, целую вечность. У Генри был прекрасный дом. С красивым двориком и искусственным водоемом. Глянула в окно. На заснеженном газоне сияла множеством огней шикарно наряженная ель.
Когда Генри вернулся, я поинтересовалась, почему он один в эту праздничную ночь.
— Потому что я хотел провести Рождество с тобой, — ошарашил меня друг.
Я прикусила губу, догадываясь, что это значит. Не нравилась мне его прямолинейность.
— Мэри, — произнес он мое имя и подошел вплотную, взял мои руки в свои, — ты знаешь, я всегда питал к тебе не только дружеские чувства. Признаюсь, надеялся, что когда-нибудь ты обратишь на меня внимание, как на мужчину, но… — здесь он прервал речь.
Я сглотнула, глядя на Розетто с интересом. Все, что он сказал, я, безусловно, знала. Зачем же Генри снова поднял эту тему? Неужели решился сделать мне предложение в эту рождественскую ночь? Я опешила от своей догадки, холодный пот прошиб тело. Он же знает, что полюбить его не смогу никогда, потому что в моем сердце есть место лишь для одного мужчины — Леона Бруско.
— Ты всегда любила и будешь любить только своего Леона, — продолжил друг, словно читая мысли. — Я это знаю. Как знаю и то, что Леону младшему нужен отец…
Генри, конечно, прав — сын должен расти в полноценной семье. Но смогу ли я ложиться в постель с другим мужчиной, когда продолжаю любить мужа? Смогу ли переступить через себя и свои принципы? Наверное, смогу. Ради малыша, его счастья.
— Но… Эм-м-м, — протянул Генри. — Я хочу, чтобы и ты была счастлива, поэтому приготовил для тебя сюрприз. С Рождеством тебя, Мэри! — воодушевленно произнес друг и, обняв, поцеловал в щеку.
Я все еще ждала предложения, но он отчего-то медлил. Говорил загадками. А потом поняла, почему… когда встретилась с голубыми глазами мужа, который стоял на лестнице, держа на руках сына. Сердце вздрогнуло и пустилось вскачь, а я вросла ногами в паркет.
Малыш тянул ручки к лицу Леона и довольно улыбался. Я замерла, не в силах сдвинуться с места. Смотрела на мужа, как на мираж, и не верила, что он тут, передо мной. Боялась моргнуть и потерять его. Снова. Казалось, я схожу с ума. На глаза навернулись слезы, сердце билось так сильно, что на миг почудилось, будто оно сейчас разорвется.
Любимый спустился в гостиную и поцеловал сынишку. Малыш что-то довольно агукнул, будто почувствовал отца. Леон улыбнулся ему и передал сына Генри.
— Прости меня, Мэри, — сказал любимый, медленно приближаясь.
Я дожала всем телом, не сводя взгляда с Леона. Боялась проснуться и понять, что здесь его нет, что это лишь плод моего воображения.
Леон остановился передо мной и протянул руку к моему лицу. Я сделала вдох и, на миг прикрыв веки, затаила дыхание. Наслаждалась прикосновением теплых пальцев, нежно блуждающих по щеке.
— Я так скучал. По тебе. По Лео.
Голос любимого согревал каждую клеточку трепещущего тела. Слезы катились по щекам, а Леон вытирал их подушечками пальцев. Не выдержав, бросилась в его объятия.
— Любимый мой, — только и смогла сказать, прижимаясь к груди мужа. — Я так тосковала.
— Я знаю. Прости, что заставил тебя страдать, — он отстранился от меня и посмотрел в упор. — Но я хотел уберечь тебя и сына. Ты же понимаешь, после того, как я слил тебе информацию о том, что тебя заказали, на меня началась охота. Я должен был исчезнуть. Должен был умереть. Генри помог мне с этим.
— Так ты знал?! — возмутилась я, переведя взгляд на друга. — Знал, и молчал?! Даже не намекнул…
Во мне вспыхнула такая злость, что я готова была разнести дом, как торнадо. Но Леон, почувствовав мое негодование, накрыл губы поцелуем. И я совершенно забыла о своей обиде, полностью окунувшись в водоворот чувств. По щекам катились слезы, а душа ликовала.
Леон прервал поцелуй и посмотрел в глаза. Хотелось застонать в голос, когда я потеряла желанные губы.
— Я люблю тебя, Мэри Бруско, — улыбаясь, произнес муж. — Я никого и никогда так не любил, как тебя.
— Я тоже люблю тебя, Леон Бруско. Мой муж.
А еще я никогда не забуду этот день, потому что в эту волшебную рождественскую ночь осуществилось мое самое заветное желание.
Я снова нырнула в теплые объятия мужа и закрыла глаза, упиваясь нежностью любимого мужчины.
КОНЕЦ
Декабрь 2015 г.
— Да.
— Мэри, привет! — Это был Генри. — Ты не пришла, я беспокоюсь.
— Да как-то настроения нет, — созналась другу. — Да и Лео спит.
— Тебе нужно развлечься, я сейчас за тобой заеду. Это не обсуждается! — настаивал он. — А Лео может поспать и у меня.
И я сдалась. Хватит хандрить! Прошлое рождество просидела дома, и сейчас собиралась. Нет, нужно что-то менять. Решено — еду на вечеринку.
— Не нужно заезжать. Я сама доберусь.
— Ну хорошо, — согласился Розетто. — Тогда жду.
Я одела Лео, положила его в сумку для переноски и отправилась в гараж. Аккуратно устроила малыша на заднем сидении и выгнала машину. Минут через сорок уже была у дома Генри Розетто. Постучала в дверь, украшенную ярким рождественским венком, и нацепила на лицо улыбку. Кому захочется видеть мою кислую мину? Через секунду дверь отворилась, будто друг ждал меня.
— С Рождеством, — прошептал он, когда я перешагнула порог, и наклонился вперед для поцелуя.
— С Рождеством, — также тихо сказала я без особого энтузиазма и удивилась, оглядев гостиную — она была пуста. — Я отнесу Лео наверх и уложу в кровать, хорошо?
— Не беспокойся. Я сам все сделаю, — вызвался Генри. — Ты позволишь?
— Да, конечно.
Я улыбнулась, глядя на то, как друг возится с моим сыном. Он взял переноску с малышом и поднялся по лестнице на второй этаж. А я осмотрела дом, в котором не была, кажется, целую вечность. У Генри был прекрасный дом. С красивым двориком и искусственным водоемом. Глянула в окно. На заснеженном газоне сияла множеством огней шикарно наряженная ель.
Когда Генри вернулся, я поинтересовалась, почему он один в эту праздничную ночь.
— Потому что я хотел провести Рождество с тобой, — ошарашил меня друг.
Я прикусила губу, догадываясь, что это значит. Не нравилась мне его прямолинейность.
— Мэри, — произнес он мое имя и подошел вплотную, взял мои руки в свои, — ты знаешь, я всегда питал к тебе не только дружеские чувства. Признаюсь, надеялся, что когда-нибудь ты обратишь на меня внимание, как на мужчину, но… — здесь он прервал речь.
Я сглотнула, глядя на Розетто с интересом. Все, что он сказал, я, безусловно, знала. Зачем же Генри снова поднял эту тему? Неужели решился сделать мне предложение в эту рождественскую ночь? Я опешила от своей догадки, холодный пот прошиб тело. Он же знает, что полюбить его не смогу никогда, потому что в моем сердце есть место лишь для одного мужчины — Леона Бруско.
— Ты всегда любила и будешь любить только своего Леона, — продолжил друг, словно читая мысли. — Я это знаю. Как знаю и то, что Леону младшему нужен отец…
Генри, конечно, прав — сын должен расти в полноценной семье. Но смогу ли я ложиться в постель с другим мужчиной, когда продолжаю любить мужа? Смогу ли переступить через себя и свои принципы? Наверное, смогу. Ради малыша, его счастья.
— Но… Эм-м-м, — протянул Генри. — Я хочу, чтобы и ты была счастлива, поэтому приготовил для тебя сюрприз. С Рождеством тебя, Мэри! — воодушевленно произнес друг и, обняв, поцеловал в щеку.
Я все еще ждала предложения, но он отчего-то медлил. Говорил загадками. А потом поняла, почему… когда встретилась с голубыми глазами мужа, который стоял на лестнице, держа на руках сына. Сердце вздрогнуло и пустилось вскачь, а я вросла ногами в паркет.
Малыш тянул ручки к лицу Леона и довольно улыбался. Я замерла, не в силах сдвинуться с места. Смотрела на мужа, как на мираж, и не верила, что он тут, передо мной. Боялась моргнуть и потерять его. Снова. Казалось, я схожу с ума. На глаза навернулись слезы, сердце билось так сильно, что на миг почудилось, будто оно сейчас разорвется.
Любимый спустился в гостиную и поцеловал сынишку. Малыш что-то довольно агукнул, будто почувствовал отца. Леон улыбнулся ему и передал сына Генри.
— Прости меня, Мэри, — сказал любимый, медленно приближаясь.
Я дожала всем телом, не сводя взгляда с Леона. Боялась проснуться и понять, что здесь его нет, что это лишь плод моего воображения.
Леон остановился передо мной и протянул руку к моему лицу. Я сделала вдох и, на миг прикрыв веки, затаила дыхание. Наслаждалась прикосновением теплых пальцев, нежно блуждающих по щеке.
— Я так скучал. По тебе. По Лео.
Голос любимого согревал каждую клеточку трепещущего тела. Слезы катились по щекам, а Леон вытирал их подушечками пальцев. Не выдержав, бросилась в его объятия.
— Любимый мой, — только и смогла сказать, прижимаясь к груди мужа. — Я так тосковала.
— Я знаю. Прости, что заставил тебя страдать, — он отстранился от меня и посмотрел в упор. — Но я хотел уберечь тебя и сына. Ты же понимаешь, после того, как я слил тебе информацию о том, что тебя заказали, на меня началась охота. Я должен был исчезнуть. Должен был умереть. Генри помог мне с этим.
— Так ты знал?! — возмутилась я, переведя взгляд на друга. — Знал, и молчал?! Даже не намекнул…
Во мне вспыхнула такая злость, что я готова была разнести дом, как торнадо. Но Леон, почувствовав мое негодование, накрыл губы поцелуем. И я совершенно забыла о своей обиде, полностью окунувшись в водоворот чувств. По щекам катились слезы, а душа ликовала.
Леон прервал поцелуй и посмотрел в глаза. Хотелось застонать в голос, когда я потеряла желанные губы.
— Я люблю тебя, Мэри Бруско, — улыбаясь, произнес муж. — Я никого и никогда так не любил, как тебя.
— Я тоже люблю тебя, Леон Бруско. Мой муж.
А еще я никогда не забуду этот день, потому что в эту волшебную рождественскую ночь осуществилось мое самое заветное желание.
Я снова нырнула в теплые объятия мужа и закрыла глаза, упиваясь нежностью любимого мужчины.
КОНЕЦ
Декабрь 2015 г.
