Но именно необузданный и мятежный нрав Просперо заставлял его пускаться порой в самые разнообразные приключения. Джузеппе с юношеских лет знал Просперо и считал его самым близким другом, с которым он всегда делил и свои радости, и свои горести. Однако, был у Просперо один порок, с которым он не мог, да, и совсем не хотел совладать. И именно этот порок сводил на нет все положительные стороны его характера. Просперо был заядлым игроком по жизни. Азарт просто был у него в крови. Поскольку в своем игровом запале остановиться вовремя Просперо никогда не мог, чаще всего он быстро спускал все заработанное им до последней копейки деньги, а иногда и влезал в приличные долги. Скачки и карточная игра были смыслом жизни Просперо, они вызывали у него в крови выброс адреналина, постоянно держа Просперо в напряжении во время игры. В случае случайного выигрыша, что происходило с ним довольно редко, Просперо испытывал ни с чем несравнимые эмоции. Это было гораздо лучше наслаждения, полученного от прекрасного секса или от бутылки чудесного красного вина. Ничто не сравнилось в этой жизни с игрой. Его работа скульптором и художником не вызывала у Просперо чувство удовлетворения от сделанного. Он был просто одержим игрой. В голове у Просперо давно созрел план. Он очень хотел овладеть итальянскими техниками Джузеппе, но совсем не знал, как подступиться к Джузеппе с просьбой научить его своему мастерству. Но это все нужно было Просперо совсем не для совершенства в творчестве. Тут был сугубо меркантильный интерес. Побольше заработать, а потом побольше проиграть. Просперо стал очень часто бывать в студии Джузеппе под предлогом финансовой отчетности, а сам постоянно наблюдал за процессом работы Джузеппе, пытаясь понять все тонкости его неповторимого мастерства. Но Джузеппе очень быстро понял намерения Просперо, и во время визитов Просперо в его студию стал прекращать при нем свою работу, а потом и вовсе стал закрывать вовремя работы свою студию на ключ. Просперо исправно выполнял функции бухгалтера Джузеппе, получая за свою работу достойную оплату, которую сразу же проигрывал либо на бегах, либо в карты. Ему всегда не хватало денег. Однажды, когда Джузеппе уехал по работе в командировку в другой город, Просперо, задолжавший очень крупные сумму, проигранную им в карты, просто украл у Джузеппе все его сбережения из сейфа, и скрылся с ними в неизвестном направлении. Джузеппе не сразу обнаружил пропажу всех денег после своего возвращения из командировки домой. Обнаружив свой сейф пустым, Джузеппе был вне себя только от одного осознания, что Просперо, его лучший друг предал их долгую дружбу и оказался простым вором. Больше в своей жизни Джузеппе Просперо никогда не видел. Спустя какое-то время Джузеппе случайно узнал, что Просперо плохо кончил, его нашли убитым с колото-резанными ранами на окраине Ленинграда. Так печально завершил свой жизненный путь Просперо, весельчак и игрок в расцвете своей молодости.
Джузеппе было искренне жаль Просперо, как человека, но простить ему предательство он так и не сумел, так как считал само понятие «дружба» чем-то священным и неприкосновенным. Он очень часто размышлял о том, как сложилась бы дальнейшая судьба Просперо, если бы он просто, по-дружески попросил у Джузеппе взаймы нужную сумму денег. И все время приходил к выводу, что Просперо не мог завершить свою жизнь иным образом. Свое финансовое положение Джузеппе поправил очень быстро, выполняя несколько заказов одновременно. После случая с Просперо жизнь научила Джузеппе быть внимательным к окружающим его людям. Теперь он твердо знал, что и даже самые близкие друзья, проверенные временем, способны на предательство и воровство. Просперо своим поведением заставил Джузеппе хорошенько задуматься. Однако, Андрей Викторович Заславский до самой своей смерти во всем поддерживал и помогал Джузеппе. Ну, чем не настоящий друг! Больше Джузеппе, кроме Заславского, ни с кем в среде художников и скульпторов близкой дружбы не заводил, лишь теплые приятельские отношения, ни к чему необязывающие.
«Теперь ты все знаешь, дорогая моя Лотти», - сказал Джузеппе. Он явно повеселел, казалось, что он получил явное облегчение, поделившись с Элодеей своим прошлым. «Ты понимаешь, что тогда я дал слово никого не обучать своим техникам», -продолжал Джузеппе. Элодея, внимательно слушая Джузеппе, выглядела очень расстроенной. «Но для тебя, моя дорогая, я сделаю исключение. Я постараюсь передать тебе итальянские техники моих предков и научу тебя всему, что я умею делать сам. Не знаю, насколько из меня получится хороший учитель, а из тебя прилежный ученик. Время покажет. Но, прежде, чем мы начнем наши занятия, я попрошу тебя сделать для меня три вещи. Ты согласна, Лотти?»- спросил Элодею Джузеппе, хитро улыбаясь. «А что я должна буду для тебя сделать?» - спросила его Элодея. Было видно, что она пребывает в полной растерянности. «Первое, о чем я попрошу тебя, это взять мою фамилию. Отныне ты будешь Элодея Крамская, и унаследуешь за мной все, когда я уйду в мир иной. Я хочу, чтобы именно тебе досталось все после моей смерти». «Но, Джузеппе, не надо умирать, пожалуйста, ведь у меня, кроме тебя никого на этом белом свете нет», - почти закричала Элодея. «Не перебивай меня, пожалуйста. Все мы когда-нибудь уйдем. Поэтому я и хочу оставить тебе все. За это время ты стала для меня самым близким и родным человеком. Но я продолжу, второе, о чем я тебя попрошу, чтобы помимо профессии, которую я тебе передам, я хочу научить тебя итальянскому языку. И это не обсуждается. И третье, я хочу запечатлеть твою красоту на холсте и в скульптуре. С этого, пожалуй, мы и начнем. Ты согласна?» - спросил Элодею Джузеппе. В ответ Элодея бросилась ему на шею, и стала осыпать Джузеппе поцелуями. В этот момент она была абсолютно счастлива, глаза ее блестели. «Джузеппе, я так счастлива, я так благодарна тебе. И я должна сказать тебе, что «Я очень тебя люблю». Джузеппе от избытка чувств даже прослезился. «Договорились, моя дорогая», - сказал довольно Джузеппе. «Через неделю начнем запечатлевать твою красоту на холсте и в скульптуре», - добавил он.
***
«Глаза боятся, а руки делают».
Прошла неделя, которую Джузеппе прожил в ожидании того самого момента, когда он снова сможет начать творить своими, теперь здоровыми руками. Время в течение этой недели тянулось мучительно медленно, а Джузеппе не покидала мысль, которая не давала ему находится в состоянии душевного покоя. Это была мысль о том, смогут ли вылеченные руки Джузеппе снова производить на божий свет что-то действительно стоящее. Не утратил ли Джузеппе за долгое время болезни свое мастерство? Наконец, Джузеппе решил приступить к работе. Через неделю два макета с Элодеей были готовы. Джузеппе сразу довольно быстро восстановил старые связи, которые, казалось, были утрачены навсегда, и нашел для работы необходимые куски мрамора. Элодея внимательно наблюдала за работой Джузеппе в свободное от работы время. Сначала Джузеппе работал очень медленно, но вдруг в один прекрасный момент он почувствовал, что руки снова подвластны ему, и что он Джузеппе – мастер, и все его навыки итальянских техник не были им утрачены во время тяжелой и продолжительной болезни. После осознания этого работа у Джузеппе пошла быстрее. Джузеппе произвел на божий свет две скульптуры. Первая представляла из себя голову Элодеи, покрытую прозрачной вуалью, вторая изображала Элодею в полный рост, с воздушной накидкой поверх нее. Обе скульптуры были небольшие по размеру, но такой красоты и мастерства, что от них нельзя было оторвать взгляда, настолько они были прелестны. Элодея с восхищением смотрела на творение рук Джузеппе. «Джузеппе, дорогой, у меня просто не слов, чтобы выразить свое восхищение. Эти скульптуры потрясающей красоты, но, самое главное то, что на них изображена я. Спасибо тебе большое, ты- великий мастер!», - с радостью сказала Элодея. Затем Элодея взяла в руки статуэтку молодой девушки, покрытой вуалью. Это была одна из любимых работ Джузеппе, которая так нравилась Элодеи. Дальше произошло непредвиденное. Статуэтка случайно выскользнула из рук Элодеи и раскололась на две части. Элодея стала горько плакать и просить прощения у Джузеппе. Джузеппе, хитро улыбнувшись в ответ, сказал ей: «Дорогая моя Лотти, правда, не стоит так убиваться. Вытри скорей свои слезы и улыбнись. Это всего лишь скульптура, кусок мрамора. Вот с ее повторения я и начну обучать тебя моим итальянским техникам». Элодея сразу перестала плакать и одарила Джузеппе своей восхитительной улыбкой. Глаза ее наполнились радостью и заблестели от счастья. «Я очень люблю тебя, Джузи», - ответила ему Элодея, продолжая улыбаться. «И когда же мы начнем обучение?», - спросила Джузеппе Элодея. «Да прямо сейчас и начнем», - ответил ей Джузеппе.
В течение трех последующих месяцев Джузеппе объяснял, показывал и обучал Элодею своим итальянским техникам. Теперь Элодея появлялась на своей работе лишь три дня в неделю, посвящая все остальное время обучению. Попутно Джузеппе обучал Элодею говорить на итальянском языке, очень часто забываясь, и переходил с русского полностью на итальянский. Все это ускорило усвоение Элодеей итальянского. Также Джузеппе учил ее читать и писать на итальянском. Все это заставляло Элодею работать и головой, и руками одновременно. Джузеппе объяснял Элодеи, что любое творение рождается сначала в мыслях, а только потом переносится на холст или воплощается в скульптуре. До конца работы в мраморе и оттачивания итальянских техник очень долгий, трудный и кропотливый процесс. Но Элодея не боялась трудностей. Ее мечтой было достичь совершенства на холсте и в скульптуре подобно Джузеппе. Элодея была невероятно трудоспособной и впитывала все то, что показывал и рассказывал ей Джузеппе, как губка. Казалось, что ее пальцы от природы просто созданы для произведения на белый свет скульптуры различной сложности. Настал, наконец, момент, когда скульптура молодой девушки, покрытая вуалью, была завершена самой Элодеей, и увидела белый свет. Эту скульптуру совершенно нельзя было отличить от статуэтки, сделанной самим Джузеппе, которую Элодея так неловко разбила. Радости Джузеппе не было предела. Ведь это его дорогая Лотти теперь творит своими руками чудеса! Джузеппе взял несколько крупных заказов на изготовление памятников с элементами невесомости, чтобы обеспечить себя и Элодею материально. Элодея же, практически полностью оставив работу на рынке, стала во всем помогать Джузеппе в работе, попутно еще больше набираясь опыта. На рынке она теперь появлялась по выходным дням на пару часов, чтобы не обидеть Рубена, и часто созванивалась по телефону со своим другом Михаилом Штольцем или встречалась с ним в свободную от работы в мастерской минуту. Через два года кропотливой работы начались многочисленные персональные выставки Элодеи Крамской по России. Элодея выполнила обещание, данное Джузеппе, с удовольствием взяв себе его фамилию. Очень быстро успех и слава постучались в дом к Элодеи. Джузеппе был очень рад за Элодею и горд тем, что он сумел передать ей свои итальянские техники и научить всему. Джузеппе был очень хорошим учителем, а Элодея очень талантливым и способным учеником. Теперь самым большим испытанием на прочность должна была стать персональная международная выставка скульптуры Элодеи Крамской в Европе.
Продолжение следует…
Джузеппе было искренне жаль Просперо, как человека, но простить ему предательство он так и не сумел, так как считал само понятие «дружба» чем-то священным и неприкосновенным. Он очень часто размышлял о том, как сложилась бы дальнейшая судьба Просперо, если бы он просто, по-дружески попросил у Джузеппе взаймы нужную сумму денег. И все время приходил к выводу, что Просперо не мог завершить свою жизнь иным образом. Свое финансовое положение Джузеппе поправил очень быстро, выполняя несколько заказов одновременно. После случая с Просперо жизнь научила Джузеппе быть внимательным к окружающим его людям. Теперь он твердо знал, что и даже самые близкие друзья, проверенные временем, способны на предательство и воровство. Просперо своим поведением заставил Джузеппе хорошенько задуматься. Однако, Андрей Викторович Заславский до самой своей смерти во всем поддерживал и помогал Джузеппе. Ну, чем не настоящий друг! Больше Джузеппе, кроме Заславского, ни с кем в среде художников и скульпторов близкой дружбы не заводил, лишь теплые приятельские отношения, ни к чему необязывающие.
«Теперь ты все знаешь, дорогая моя Лотти», - сказал Джузеппе. Он явно повеселел, казалось, что он получил явное облегчение, поделившись с Элодеей своим прошлым. «Ты понимаешь, что тогда я дал слово никого не обучать своим техникам», -продолжал Джузеппе. Элодея, внимательно слушая Джузеппе, выглядела очень расстроенной. «Но для тебя, моя дорогая, я сделаю исключение. Я постараюсь передать тебе итальянские техники моих предков и научу тебя всему, что я умею делать сам. Не знаю, насколько из меня получится хороший учитель, а из тебя прилежный ученик. Время покажет. Но, прежде, чем мы начнем наши занятия, я попрошу тебя сделать для меня три вещи. Ты согласна, Лотти?»- спросил Элодею Джузеппе, хитро улыбаясь. «А что я должна буду для тебя сделать?» - спросила его Элодея. Было видно, что она пребывает в полной растерянности. «Первое, о чем я попрошу тебя, это взять мою фамилию. Отныне ты будешь Элодея Крамская, и унаследуешь за мной все, когда я уйду в мир иной. Я хочу, чтобы именно тебе досталось все после моей смерти». «Но, Джузеппе, не надо умирать, пожалуйста, ведь у меня, кроме тебя никого на этом белом свете нет», - почти закричала Элодея. «Не перебивай меня, пожалуйста. Все мы когда-нибудь уйдем. Поэтому я и хочу оставить тебе все. За это время ты стала для меня самым близким и родным человеком. Но я продолжу, второе, о чем я тебя попрошу, чтобы помимо профессии, которую я тебе передам, я хочу научить тебя итальянскому языку. И это не обсуждается. И третье, я хочу запечатлеть твою красоту на холсте и в скульптуре. С этого, пожалуй, мы и начнем. Ты согласна?» - спросил Элодею Джузеппе. В ответ Элодея бросилась ему на шею, и стала осыпать Джузеппе поцелуями. В этот момент она была абсолютно счастлива, глаза ее блестели. «Джузеппе, я так счастлива, я так благодарна тебе. И я должна сказать тебе, что «Я очень тебя люблю». Джузеппе от избытка чувств даже прослезился. «Договорились, моя дорогая», - сказал довольно Джузеппе. «Через неделю начнем запечатлевать твою красоту на холсте и в скульптуре», - добавил он.
***
«Глаза боятся, а руки делают».
Прошла неделя, которую Джузеппе прожил в ожидании того самого момента, когда он снова сможет начать творить своими, теперь здоровыми руками. Время в течение этой недели тянулось мучительно медленно, а Джузеппе не покидала мысль, которая не давала ему находится в состоянии душевного покоя. Это была мысль о том, смогут ли вылеченные руки Джузеппе снова производить на божий свет что-то действительно стоящее. Не утратил ли Джузеппе за долгое время болезни свое мастерство? Наконец, Джузеппе решил приступить к работе. Через неделю два макета с Элодеей были готовы. Джузеппе сразу довольно быстро восстановил старые связи, которые, казалось, были утрачены навсегда, и нашел для работы необходимые куски мрамора. Элодея внимательно наблюдала за работой Джузеппе в свободное от работы время. Сначала Джузеппе работал очень медленно, но вдруг в один прекрасный момент он почувствовал, что руки снова подвластны ему, и что он Джузеппе – мастер, и все его навыки итальянских техник не были им утрачены во время тяжелой и продолжительной болезни. После осознания этого работа у Джузеппе пошла быстрее. Джузеппе произвел на божий свет две скульптуры. Первая представляла из себя голову Элодеи, покрытую прозрачной вуалью, вторая изображала Элодею в полный рост, с воздушной накидкой поверх нее. Обе скульптуры были небольшие по размеру, но такой красоты и мастерства, что от них нельзя было оторвать взгляда, настолько они были прелестны. Элодея с восхищением смотрела на творение рук Джузеппе. «Джузеппе, дорогой, у меня просто не слов, чтобы выразить свое восхищение. Эти скульптуры потрясающей красоты, но, самое главное то, что на них изображена я. Спасибо тебе большое, ты- великий мастер!», - с радостью сказала Элодея. Затем Элодея взяла в руки статуэтку молодой девушки, покрытой вуалью. Это была одна из любимых работ Джузеппе, которая так нравилась Элодеи. Дальше произошло непредвиденное. Статуэтка случайно выскользнула из рук Элодеи и раскололась на две части. Элодея стала горько плакать и просить прощения у Джузеппе. Джузеппе, хитро улыбнувшись в ответ, сказал ей: «Дорогая моя Лотти, правда, не стоит так убиваться. Вытри скорей свои слезы и улыбнись. Это всего лишь скульптура, кусок мрамора. Вот с ее повторения я и начну обучать тебя моим итальянским техникам». Элодея сразу перестала плакать и одарила Джузеппе своей восхитительной улыбкой. Глаза ее наполнились радостью и заблестели от счастья. «Я очень люблю тебя, Джузи», - ответила ему Элодея, продолжая улыбаться. «И когда же мы начнем обучение?», - спросила Джузеппе Элодея. «Да прямо сейчас и начнем», - ответил ей Джузеппе.
В течение трех последующих месяцев Джузеппе объяснял, показывал и обучал Элодею своим итальянским техникам. Теперь Элодея появлялась на своей работе лишь три дня в неделю, посвящая все остальное время обучению. Попутно Джузеппе обучал Элодею говорить на итальянском языке, очень часто забываясь, и переходил с русского полностью на итальянский. Все это ускорило усвоение Элодеей итальянского. Также Джузеппе учил ее читать и писать на итальянском. Все это заставляло Элодею работать и головой, и руками одновременно. Джузеппе объяснял Элодеи, что любое творение рождается сначала в мыслях, а только потом переносится на холст или воплощается в скульптуре. До конца работы в мраморе и оттачивания итальянских техник очень долгий, трудный и кропотливый процесс. Но Элодея не боялась трудностей. Ее мечтой было достичь совершенства на холсте и в скульптуре подобно Джузеппе. Элодея была невероятно трудоспособной и впитывала все то, что показывал и рассказывал ей Джузеппе, как губка. Казалось, что ее пальцы от природы просто созданы для произведения на белый свет скульптуры различной сложности. Настал, наконец, момент, когда скульптура молодой девушки, покрытая вуалью, была завершена самой Элодеей, и увидела белый свет. Эту скульптуру совершенно нельзя было отличить от статуэтки, сделанной самим Джузеппе, которую Элодея так неловко разбила. Радости Джузеппе не было предела. Ведь это его дорогая Лотти теперь творит своими руками чудеса! Джузеппе взял несколько крупных заказов на изготовление памятников с элементами невесомости, чтобы обеспечить себя и Элодею материально. Элодея же, практически полностью оставив работу на рынке, стала во всем помогать Джузеппе в работе, попутно еще больше набираясь опыта. На рынке она теперь появлялась по выходным дням на пару часов, чтобы не обидеть Рубена, и часто созванивалась по телефону со своим другом Михаилом Штольцем или встречалась с ним в свободную от работы в мастерской минуту. Через два года кропотливой работы начались многочисленные персональные выставки Элодеи Крамской по России. Элодея выполнила обещание, данное Джузеппе, с удовольствием взяв себе его фамилию. Очень быстро успех и слава постучались в дом к Элодеи. Джузеппе был очень рад за Элодею и горд тем, что он сумел передать ей свои итальянские техники и научить всему. Джузеппе был очень хорошим учителем, а Элодея очень талантливым и способным учеником. Теперь самым большим испытанием на прочность должна была стать персональная международная выставка скульптуры Элодеи Крамской в Европе.
Продолжение следует…
