Пролог
Над головой ярко вспыхнула молния, и где-то вдалеке прогрохотал гром. Эльден поднял голову к не видимому за ветками деревьев небу и недовольно поморщился.
— Начинается, — пробормотал он.
В воздухе запахло озоном. Дыхание перехватило. Эльдену показалось, что он пытается втянуть ноздрями плотную прозрачную массу, рождающую металлический привкус во рту.
По правую руку, прямо над поляной, на которой он сидел, загорелась ярко-золотая звездочка. Около неё одна за одной вспыхнули еще несколько. Волосы сами зашевелились на голове, и Эльден невольно пригладил их ладонью. По прядям пробежало несколько искр. Руку кольнул разряд статического электричества. Звёздочки закружились, заплясали и одним махом слились в одну, огромную. Она начала стремительно шириться, пока не взорвалась с тихим хлопком, усеяв шелковистую траву россыпью искр.
Эльден подавил зевок.
У подножия каменного постамента, на котором он сидел, медленно, будто нехотя, материализовалась белокурая девушка в лёгком белом платье. Глаза незнакомки были прикрыты; казалось, что она сладко спит, полулёжа на земле.
Эльден не стал церемониться. Дождавшись, пока очертания девушки обретут чёткость, он ловко свесился вниз и потряс её за плечо:
— Эй! Эй, просыпайся!
Девушка подскочила, как ужаленная, и открыла глаза. Кое-как сфокусировала взгляд на Эльдене, отпрянула и хрипло спросила:
— Что случилось? Ты кто?
«Как всегда, — тоскливо подумал Эльден, — ничего нового».
А вслух ответил:
— Страж Перепутья. Сейчас это тебе ничего не скажет, но потом поймёшь. Гораздо важнее узнать, кто ты.
Но девица его уже не слушала. Она вскочила на ноги и смело подошла к Эльдену, приоткрыв рот в немом восторге:
— Нифига себе! Можно уши потрогать? Ты эльф, да? Или у тебя день рождения сегодня, и тебя за ухи таскали?
Страж скрипнул зубами и невольно дотронулся до ушей. Почему у всех пришлых такой идиотский юмор? Он уже давно привык, что его называют эльфом, хотя в его мире раса, к которой он принадлежал, звалась совсем по-другому.
— Пусть будет эльф, — строго сказал он, — а ты…
— Я Юлия Голицына! — церемонно представилась девушка, выпятив грудь, задрапированную складками платья, — можно просто Юля. Мне двадцать лет, я из Москвы, поступила в юридический…
Она оборвала сама себя на полуслове, огляделась и хитро посмотрела на Эльдена:
— Это что же получается, я попала? Поскользнулся, упал, очнулся — другой мир? А чё, прикольно!
«Пожалуйста, заткнись», — мысленно простонал Эльден, но Юлю несло дальше на всех парах.
— А куда я попала? Если ты тут, значит, кроме тебя, есть ещё и другие эльфы? А все такие милашки? Я буду называть тебя Ушастиком! А гномы есть? А орки? А что мне тут надо делать? Мир спасать? Это я всегда с радостью! Я ведь на курсы фехтования ходила. Исторического. И закончила его! Представляешь? А мне меч дадут?
— Хватит! — рявкнул Эльден и встал. Юля послушно захлопнула рот и в испуге попятилась.
— Никаких курсов, — ласково сказал Страж, — никакого исторического фехтования ты не заканчивала. Тебя два раза знакомый с собой брал: в уголке постоять и посмотреть.
— Охренеть! — выдохнула Юля, глядя на него широко распахнутыми глазами, — откуда ты все знаешь… Ой! А почему я понимаю тебя, а ты — меня?
Эльден провел по воздуху ладонью и развернул материализовавшийся в руке свиток. Потряс им:
— У меня тут на тебя полное досье, — деловито сообщил он, — перед тем, как тебя сюда перенести, мы тебя изучили. А меня ты понимаешь из-за специальных чар, которые тут действуют.
— Кто «мы»? — прошептал сбитая с толку Юля. Эльден дернул плечом:
— Неважно. Важно то, что тебя выбрал один из Повелителей мира Раэллага, в который ты сейчас отправишься. Это — Перепутье, откуда мы отправляем таких, как ты, в нужные миры…
И чуть не оглох от девичьего восторженного визга.
— Ой! Повелитель! Я буду его невестой? Меня специально выбрали? А он красивый?
Вместо ответа Эльден вновь вытащил из воздуха свиток — на сей раз с картинкой. Продемонстрировал гостье. Судя по её расширившимся от восторга глазам, портрет произвел нужное впечатление.
— Ну, ничего так, — деланно небрежно произнесла она, — сойдет для сельской местности. Но я с ним еще потолкую по душам, зачем он меня без спросу выдергивал и тащил к себе…
Наступила самая любимая Эльденом часть разговора. Он протянул девушке ещё один свиток и перо.
— Прочитай и подпиши, — велел он. Юля уставилась на лист пергамента.
— Это что такое? — пробормотала она.
— Расписка, — ответил Страж, — в том, что ты не имеешь претензий к нам и нашему заказчику, сиречь, Повелителю Раэллага. Условия такие: ты отправляешься на месяц к нему, а мы постараемся обеспечить тебе максимум комфорта и защиту от всевозможных неприятностей. Потом отправим тебя обратно.
— Стоп-стоп-стоп, — замотала Юля головой и топнула ногой, — какой месяц? Меня же выбрали невестой, я тоже хочу быть Повелительницей!
— Тебя заказали, — терпеливо пояснил Эльден, — Повелителей иногда тянет на такую экзотику, вот они и просят прислать кого-нибудь поистеричнее. Наиграются, а потом домой отправят.
И затаил дыхание. Юля не обманула его ожиданий.
— Что?! — заорала она и затопала ногами, — это я истеричка?! Да я ему ещё покажу кузькину мать! Он за мной еще поползет на брюхе, умоляя остаться!!
— Три тысячи триста сорок два, — пробормотал Страж.
— Чего? — ошеломленно уставилась на него девица.
— Я это слышу уже в три тысячи триста сорок второй раз, — спокойно пояснил Эльден, — все вы одинаковые. Знаешь, сколько вернулось от наших клиентов обратно? Три тысячи триста сорок одна! Сюрприз, да? А знаешь, почему?
Юля затрясла головой. У неё задрожали губы.
— Потому что, чтобы заинтересовать Повелителя всерьез, надо что-то из себя представлять. Что-то значить. А вы все как на подбор: выпендриваетесь, хамите, шутите так, что хочется лечь и помереть.
— Я не такая, — дрожащим голосом произнесла Юля, — я книжки читала…
— Ага, полную подборку низкопробных романчиков о попаданцах, — расхохотался Эльден, — тоже мне, книги!
В воздухе вновь замерцало, и возникло быстро растущее серебристо-белое колесо.
— Портал открылся, — удовлетворенно сказал Страж, — прыгай туда. Повелитель уже заждался. До встречи через месяц.
— Хрен тебе! — злобно выкрикнула девица, прыгая в портал, и скрутила фигу. — Не дождешься, Ушастик!
Эльден помахал ладонью на прощание и улегся на спину, подложив руки под голову. Прикрыл глаза и кожей почувствовал, как переход открывается снова.
— А вот и три тысячи триста сорок третья пожаловала, — устало пробормотал он.
Глава 1
От момента, когда я стояла у двери квартиры Юльки, а до этого – пыталась до неё дозвониться. Счёт дозвонов рос с каждой новой попыткой и безжалостно фиксировался на экране телефона.
«Мыша (64)»
С этими звонками была одна странность. Каждый раз я неизменно слышала один гудок, который не резко обрывался, а плавно утихал, будто впитываясь в тишину. На шестьдесят пятой попытке я плюнула и поехала на другой конец Москвы лично. Конечно, можно было бы передать книгу через общих знакомых, но она была – по крайней мере, Юлька меня в этом уверяла – слишком ценной, чтобы доверять её ещё кому-то.
Я вспомнила Юлькины страшные глаза, когда она мне её передавала, и свистящий шёпот: «Потеряешь, убью!». В нём звучало не предостережение, а самая настоящая угроза, и я сразу поверила в её серьёзность.
Вздохнув, я вновь надавила на кнопку звонка и тоскливо прослушала переливистую трель по ту сторону двери. Никто не открывал. Где её носит?! На часах девять утра, сегодня суббота, у неё выходной, а Юлька любит поспать подольше. Уезжать она, вроде, никуда не собиралась, так куда подевалась?
На лестнице послышались шаги. Мимо меня прошла Юлькина соседка с верхнего этажа. Искоса взглянула на меня, отвернулась и стала подниматься к себе.
– Нинель… Леонидовна! – имя вспомнилось быстро, а вот с отчеством запнулась, – здрасьте! Вы не знаете, куда Юля делась?
Она остановилась, обернулась, поставив ногу на последнюю ступеньку, и, нахмурившись, посмотрела на меня сверху вниз:
– Ты кто? Лицо, вроде, знакомое.
– Алина, Юлина подруга. Мы с вами несколько раз виделись.
– Алина, Алина… – несколько раз повторила Нинель Леонидовна, и её лицо просветлело. Кажется, вспомнила, – здравствуй. Как дела?
– Замечательно, – нетерпеливо ответила я и повторила:
– Где Юля? Целый день до неё дозвониться не могу.
Нинель мечтательно вздохнула и посмотрела куда-то мне за плечо. Её глаза подёрнулись дымкой, будто женщина погрузилась в воспоминания.
– Сегодня картошку по акции взяла, – невпопад сказала она, – по такой выгодной цене, представляешь? И хорошая, чистенькая. А то подсунут одно гнильё.
Я почувствовала себя беседующей с инопланетянкой.
– Нинель Леонидовна! – громко сказала я. Она недоуменно посмотрела на меня, – Ю-ля! Го-ли-цы-на! Вы её когда в последний раз видели?
Решив, что она глуховата, я на всякий случай отчеканила имя подруги погромче и по слогам, и на всякий случай привстала на цыпочки и помахала руками. Нинель с укоризной покачала головой:
– Чего ты распрыгалась, понять не могу. Пошли лучше ко мне, я картошки наварю, угощу. С маслицем и огурчиками, объеденье!
Я ничего не понимала. Она как будто меня не слышала. Тогда я в отчаянии изменила тактику и предприняла последнюю попытку.
– Девушка из этой квартиры – где?
Взгляд Нинель Леонидовны стал чуть более осмысленным.
– Какой?
– Да вот этой! – потеряв терпение, рявкнула я и махнула в сторону Юлиной двери. Нинель нахмурилась. Всё радушие слетело с неё.
– Ты меня за чокнутую-то не держи, – холодно проговорила она, – какая же это квартира, если там стена?
И, качая головой, удалилась к себе. Хлопнула дверь.
Я тряхнула волосами. Ощущение сумасшедшего дома стало отчётливее. Может, у неё галлюцинации? Или у меня?
За свою вменяемость я была спокойна, но всё же на всякий случай подошла и хлопнула рукой по створке двери. Ладонь стукнулась о металл, и я на всякий случай нажала на ручку, чтобы убедиться, что передо мной точно дверь.
И оцепенела.
Ручка плавно поддалась и опустилась. С лёгким щелчком дверная створка отделилась от стены.
Сердце замерло в нехорошем предчувствии. Воображение немедленно нарисовало Юльку, без сознания валяющуюся где-нибудь на коврике в ванной или на кровати в спальне. Но как тогда она оставила дверь открытой?
Не проверишь – не узнаешь.
Я решительно потянула на себя дверь и сделала шаг за неё. Замерла на пороге, оглядела пустой коридор. В нём лежали одинокие Юлькины тапочки, а на вешалке висела её куртка. В углу мирно ворчал пожилой холодильник.
– Мышка! – громко позвала я на всякий случай, – ты тут? Это я, Шема. Иди сюда, если не спишь!
Прислушалась. В квартире было тихо. Прикрыв за собой дверь, я осторожно пошла вперёд. Только очутившись у холодильника, осознала, что чересчур усердно втягиваю ноздрями воздух. Чтобы почуять… что?
«Трупный запах!» – как-то уж слишком жизнерадостно подсказал внутренний голос. Проклятые детективы, зачем я столько их прочитала!
Но в Мышкиной квартире не пахло ничем необычным. Чувствовался слабый аромат Юлиных духов, из ванной доносился ненавязчивый запах чистящего средства. Всё как всегда.
Я на всякий случай распахнула холодильник. В нём…
Мышь повесилась
Очень смешно. Но холодильник действительно зиял пустотой. Причём, тщательно вымытой, словно Юлька куда-то сбежала и не захотела оставлять продукты портиться.
Остальная квартира ничем не отличалась от холодильника. Чисто. Пусто. Стерильно. Это насторожило: мы с Юлькой никогда не отличались сильной любовью к порядку и уж точно не драили свои дома до такого состояния.
Ещё больше меня насторожила Мышкина кровать, вернее, плед на ней. Он лежал идеально ровно, словно хозяйка не просто расправила его, а прошлась по нему утюгом. Подушка с одеялом были заботливо убраны в ящик под диваном, а на письменном столе стоял Юлькин ноутбук и стакан с карандашами и ручками, где они были рассортированы по цветам и размерам.
Глядя на него, я поняла, что дело плохо. Юлька явно во что-то вляпалась. Не успела я так подумать, как с кухни донёсся грохот.
Кожу на спине стянуло от нехорошего предчувствия.
Я больше не была тут одна.
Плавно, как во сне, я направилась на кухню. Попутно нащупала в рюкзаке перцовый баллончик. Интересно, он мог выдохнуться? Я так и не пользовалась им с момента покупки, а это было два года назад. Ладно. Буду надеяться, что нет.
Вытащив баллончик и держа его на весу, как оружие, я вошла на кухню и… никого не обнаружила. Там царил идеальный порядок – как и во всей остальной квартире. И когда только Мышка успела стать такой чистюлей?
Что же тогда упало?
Я поочерёдно заглянула в шкаф, под раковину, под стол, за плиту. Даже в мусорное ведро – разумеется, пустое и вычищенное. Что же тогда…
Боковым зрением уловила движение у кухонной двери.
Резко развернулась, выставив вперёд баллончик. Скомандовала, надеясь, что голос не дрожит:
– Стой! Кто бы тут не был…
Но у входа не было никого.
На первый взгляд.
Я моргнула и прищурилась, не доверяя глазам.
На пороге воздух сгустился и слегка колыхался, словно в знойный день над асфальтом. Сначала показалось, будто он хаотично расплывается, но потом я увидела, что его границы обрисовывают фигуру, похожую на человеческую.
Я тряхнула головой и ожесточённо потёрла глаза. Фигура не исчезла. У меня что, глюки от жары? Но это лето в Москве выдалось холодным, что же это за фигня?
– Эй! – сиплым голосом сказала я, – ты кто… что ты такое? Полтергейст?
Очертания фигуры размылись и исказились, будто она двинулась прочь. А потом я и вправду увидела, как она бесшумно метнулась из кухни в коридор. Я кинулась следом. Если порядок в Юлькиной квартире навёл полтергейст, то мне хочется рассмотреть его получше!
«Такие полтергейсты называются домовыми», – невпопад подумалось мне, но я тут же про это забыла.
Свет в коридоре был выключен, но его озаряло колышущееся светло-голубое сияние. У самой входной двери в воздухе висела огромная воронка, плавно вращающаяся вокруг собственной оси. От неё во все стороны разбегались крохотные искры; они гасли, как только касались стен или потолка.
«Полтергейст» замер прямо у воронки. Его верхняя часть, похожая на голову, размылась, будто он посмотрел на меня, ожидая какой-то реакции.
– Что это такое? – пробормотала я. Воронка завораживала и притягивала к себе. Вспыхнуло нестерпимое желание дотронуться до неё, и я, толком не понимая, зачем, направилась прямо к ней. Про «полтергейст» я и думать забыла на несколько мгновений.
Только вот он про меня не забыл. В плечи вцепились холодные пальцы и с силой дёрнули назад. Взвизгнув от неожиданности, я полетела спиной вперёд, замахав руками в поисках того, за что можно ухватиться. Ладонь мазнула по чему-то шершавому, и я тут же стиснула пальцы. Впрочем, это не помогло, и я упала на пол.
То, за что я пыталась опереться, пришло в движение под моей рукой. Мимо пронесся уже знакомый полупрозрачный силуэт, руку дёрнуло следом, и я поняла, что, во-первых, хватаюсь именно за него, и, во-вторых, что полупрозрачность совсем не обозначает бесплотности.
