Двадцать лет назад, когда наставник еще выходил из своих комнат и даже мог прогуляться за пределы Эрелдрина, идея стать его слугой показалась Диллину блестящей. Надо-то было всего лишь попресмыкаться сорок оставшихся до окончания академии лет, и вот он уже маг дома Кеил-Ра, принятый по рекомендации самого Карагэла, а это ни много ни мало третий дом Небит-Дага. Подумаешь, стирка и уборка, испугали ползуна ядовитой слюной.
Наивный дурак.
Три раза надо разбить свою тупую голову о ближайшую стену, чтобы в неё больше никогда не приходили подобные гениальные мысли!
Дерьмо больного рофа, какой же он дурак!
— Диллин, где моя мантия? — хриплый голос еще живого трупа из кабинета, — долго мне еще ждать?
Самый несчастный из всех студентов отчаянно не понимал, для чего вообще этот гнилой кусок мяса развел панику? Подумаешь, в гости придет Асхат Сойорн, первый сын второго дома, член Совета Эрелдрина и третий после его главы, но ведь маг-то он посредственный. Сам же Карагэл чуть ли не каждый день потешался над его промахами и ошибками. Молодой выскочка, которому спустя всего лишь пять лет после окончания обучения преподнесли должность, как подарок. Дом Сойорн никогда особо не стеснялся того, что фактически держит под контролем весь Эрелдрин. А Диллин ведь верил, что цитадель науки и магического искусства — единственное место в городе, свободное от ядовитого дыхания паучьих жриц. Еще раз наивный дурак.
— Бегу, господин, уже все готово!
О, если бы ему можно было заходить в комнату магистра с закрытыми глазами и не видеть этой тошнотворной картины. Корка струпьев и язв была настолько толстой, что казалось, только она и прикрывает желтые кости мага. Брррр, к этому зрелищу невозможно привыкнуть. Слава Ллос, Карагэл не в том состоянии, чтобы домогаться своих учеников, как это делают некоторые, с позволения сказать, преподаватели.
Магистр не поблагодарил его. Он никогда не благодарил за то, что оплачивал деньгами или услугами. Более того, он считал, что нахальный, ленивый и дерзкий мальчишка получал от него, от Карагэла Кеил-Ра, несравнимо больше, чем отдавал. Без такого замечательного наставника он бы давно закончил свою жизнь на алтаре Ллос, как другие, нищие и бесполезные простолюдины. Да он должен от благодарности языком вылизывать каждую язвочку на теле своего покровителя! А он морду воротит, морщит брезгливо свой длинный нос и кривит тонкие губы.
Все процедуры прошли, как обычно, молча, изредка прерываясь окриками наставника и глухими ударами посоха по затылку и другим частям тела студента. И вот, когда Диллин все еще упрямо навинчивал кольцо на перемотанный бинтами палец наставника, из коридора апартаментов гниющего Кеил-Ра послышался голос того самого выскочки Асхата Сойорна.
— Карагэл, друг мой, да продлит Ллос своей милостью дни твои!
— Асхат, ты почтил своим присутствием моё скромное жилище, — напрягая свои слабые голосовые связки, прошелестел наставник, умудрившись вложить в эту короткую фразу столько подобострастия, что Диллина снова затошнило.
— Недотёпа, вечно ты копаешься, — этот тихий шелест уже был обращен к нему. Карагэл выхватил свою руку, оставив в кулаке студента дорогое кольцо-артефакт, и, с трудом переваливаясь с одной гнилой ноги на другую, заковылял навстречу к своему гостю.
Сначала они обсудят своих коллег по Эрелдрину, не забыв густо полить ядом и сквернословием каждого, потом после «легкого ужина» из пяти блюд дойдет очередь и до цели визита.
Умотанный подачей блюд Диллин неграциозно плюхнулся на кресло у двери в кабинет наставника. Место было давно присиженное и прислушанное, удобное в том числе тем, что дроу мог в любой момент вскочить и сделать вид, что просто мимо проходил. На этот раз разговор затянулся и стал совсем уж отстраненным. Как Диллин ни пытался разобраться, зачем его высокоумнейшее тщеславие изволил нагрянуть с визитом, так ничего и не понял.
Кольцо медленно перекатывалось меж фалангами его пальцев, поблескивая разноцветными огоньками драгоценного камня. Пройдя несколько циклов туда и обратно, артефакт незаметно скрылся в полах потрепанной мантии. Уголки губ студента слегка дернулись в улыбке.
— Диллин, мальчик мой, поди сюда.
Надо же. «Мальчик мой». Сколько нежности и ласки в голосе, а ведь за более чем двадцать лет обучения его так называли всего несколько раз и ничем хорошим это для него не заканчивалось.
Асхат Сойорн встретил испуганного Диллина тепло и приветливо, что только сильнее испортило ему настроение.
Этот статный дроу в алой мантии, соперничавшей по красоте и богатству с одеяниями консортов первого дома, чьи пальцы едва сгибались под тяжестью нанизанных перстней, а широкую шею украшал шитый золотом кошелек, выглядел в их пропитанной смрадом гноя комнате как пятно солнца на адамантине.
— Юноша, твой наставник всячески рекомендовал тебя мне, нахваливая твою исполнительность и умение держать язык за зубами. Я, признаться, не хотел обременять его просьбами по столь мелкому поводу, но он милостиво передал тебя мне во временное распоряжение. Ты ведь не откажешь в услуге другу своего покровителя?
«Ах ты сын иблиса и фригидной жрицы, — думал Диллин, но в глаза смотрел со страхом, как полагалось, — как мне отказаться, когда ты же меня под любым предлогом спровадишь к алтарю? И явно не для того, чтобы отмывать его от жертвенной крови».
— Да, магистр.
Асхат коротко кивнул. На какой-то миг в его глазах мелькнула лукавая искорка, но тотчас пропала.
— Нужно проследить за двумя женщинами, узнать о чем они говорят, чем занимаются, куда ходят, с кем встречаются.
Асхат извлек из шейного кошелька две искусные миниатюры и положил на стол перед Диллином. Одна из темного камня с красными прожилками, другая изумрудно-зеленая. На них барельефы портретов двух женщин. У обеих в волосах диадемы с изображениями любимцев Ллос, обе явно аристократки и похожи, будто сестры. Резчик по камню поскромничал с деталями или намеренно не изобразил ничего, что могло бы пролить свет на личность этих прекрасных женщин.
— Не пытайся вспомнить, вряд ли ты видел их когда-нибудь. Это Джиханна Д’араунд и Назира Сойорн.
Видеть — не видел, но кое-что слышал. Назира — первая дочь второго дома и сестра Асхата. Высшая жрица Ллос, тут без сюрпризов, а вот Джиханна крайне необычная женщина-дроу. Начать хотя бы с того, что она не жрица, а генерал. Непонятно, как матрона в свое время допустила, чтобы в четвертом доме было на одну жрицу меньше, чем могло бы быть, но зато дом получил великолепного воина и не менее блистательного полководца. А еще говорили, что Джиханна настолько развратна, что не пропускает ни одного аристократа и таскает к себе в постель даже простолюдинов. Оказаться бы рядом в тот момент, когда она выбирает очередную жертву. Ну хотя бы разок.
— Магистр, я готов. Позвольте лишь один вопрос. Женщин двое и что мне делать, если они разделятся?
— Тогда твоей целью станет Джиханна.
Голос Асхата понемногу терял столь несвойственную ему благожелательность, обретая деловые интонации.
— Свои сообщения будешь отправлять с посыльным. Вот с этим. Его зовут Дзирт.
Магистр достал откуда-то из-под стола клетку с маленьким летучим крысенышем. Отвратительный кровопийца, встревоженный тем, что его клетку вытащили из темноты на свет, противно пискнул и, расправив кожистые крылья, закачался на жердочке.
— Обе госпожи сейчас присутствуют на скачках каввеканов, если поспешишь, то успеешь застать их выходящими из ворот Гексастериума. И последнее. Если эти женщины обнаружат твое пристальное внимание, то постарайся уйти из жизни сам, как можно быстрее. Иначе или они или я будем убивать тебя настолько медленно и мучительно, что ты тысячу раз пожалеешь о том, что не успел сбежать в чертоги Ллос без нашего в этом участия.
Диллин невольно покачнулся, пытаясь ухватиться за косяк двери.
— Да, магистр. Я могу идти?
Дождавшись кивка и плотно сжав губы, чтобы сквозь них ненароком не просочилось проклятие, дроу подхватил клетку с крысенышем и покинул помещение, согнувшись пополам и отворив себе дверь задом. Прийти в себя он смог только оказавшись за пределами стен Эрелдина, жадно вдохнув благодатной темноты с примесью грибного аромата. Его источали растущие неподалеку в роще гигантские грибы жныри. Повеситься, что ли, на одном из них?
— Как думаешь, а, Дзирт?
Диллин достал из клетки посыльного и немилосердно сжал тощее тельце, как будто старался выжать из него всю кровь вместе с жизнью. Несчастный звереныш жалобно запищал.
— Слушай меня, кожистой мешочек с дерьмом, если из-за твоего писка меня обнаружат, то будь уверен, что я успею оторвать твою башку раньше, чем ты успеешь пикнуть во второй раз. Ты меня понял?
В ответ мышонок не издал ни звука, только смотрел умильными глазками-бусинками прямо в пылающие гневом красные глаза Диллина.
— Будем считать, что да, — вздохнул дроу и засунул навязанного ему посыльного за пазуху.
Такая роскошь, как собственный ездовой ящер или паланкин с четверкой рабов ему были недоступны, поэтому весь путь от академии до Гексастериума предстояло преодолеть пешком. Прохладный пещерный воздух остудил голову и позволил взглянуть на ситуацию под иным углом. Если представить, просто представить, что ему удастся выполнить это задание и выжить после него, то можно будет робко понадеяться сбежать от Карагэла в услужение к Асхату. А это значит прощайте грязные бинты и вонючие пеленки навсегда! Кончено, если Асхат когда-нибудь не доиграется со своими магическими экспериментами и не превратится во что похуже.
Бесшумной тенью скользя по грязным переулкам кварталов простолюдинов и загодя обходя резиденции Великих Домов стороной, Диллин вынырнул на освещенную и сильно оживленную в это время рыночную площадь. Самое время взглянуть на кольцо, что "случайно" закатилось к нему в карман. Интересно, как быстро магистр вспомнит про него и вспомнит ли вообще? Его прямо в апартаменты принес в дар ювелирщик, которому по протекции Карагэла достался очень крупный заказ магических артефактов для Эрелдрина. Диллин знал и ювелирщика, и его лавку.
Нет, продавать драгоценность пока рано. Во-первых, магистр может спросить про кольцо и тогда можно будет его вернуть со словами, что нашел под кроватью во время уборки, а во-вторых, магические артефакты просто так в руки не падают. Возможно, эта вещица еще послужит самому Диллину. Осталось только узнать, чем конкретно её зарядили.
Стены Гексастериума с немым укором поднимались сразу за торговыми палатками и времени до окончания скачек каввеканов оставалось не так много. Но было бы величайшей глупостью иметь оружие или инструмент защиты в руках и ничего не знать об этом, и Диллин решительно завернул к порогу ювелирной лавки мастера Цахика.
Наверное, матушка Диллина грешила с аристократами. Потому что когда он распускал волосы, его удлиненное лицо с тонкими чертами, прямой нос, ровно очерченные губы придавали ему лоск высокородности. Гибкий и легкий, будто воздушный, он резко отличался от своих кряжистых и нескладных братьев-солдат и работяги-отца. Вот только потрепанная ученическая мантия портила все впечатление. И едва он появился на пороге лавки, как мастер-ювелир Цахик уже знал, кто перед ним и даже успел не слишком любезно поджать губы.
— Приветствую, юноша. Как здоровье твоего наставника? Доволен ли господин Кеил-Ра его перстнем?
От внимания Диллина эта презрительная складка губ не ушла. И без того заготовленная красочная речь на волнах негодования полилась особенно легко и непринужденно.
— Доволен? И ты смеешь спрашивать доволен ли магистр твоим с позволения сказать артефактом? Это неслыханно! Великий дом Кеил-Ра в лице достопочтенного магистра Карагэла оказал тебе небывалую честь, обратив внимание на твои поделки, а ты, вместо горячей благодарности, подсунул эту фальшивку! Да ты хоть знаешь, какие свойства демонстрирует это кольцо вместо заявленных! Магистр Карагэл разочарован, чрезвычайно разочарован, я бы даже сказал, что он в бешенстве! И если бы не прискорбный недуг, так некстати приковавший достопочтенного магистра к постели, он был лично пришел сюда и спалил бы всю твою лавку вместе с твоими побрякушками, а тебя самого превратил в помет гоблина!
Диллин разошелся, уже не вполне понимая, что он говорит, с наслаждением выплескивая на голову ни в чем не повинного торговца весь свой гнев, ярость и всю досаду от свалившегося на голову Асхата Сойорна с его подковерными интригами. Он вопил, угрожал и расписывал в красках все возможные кары, которые только могут постичь Цахика.
— У тебя остался только один шанс сохранить столь важного клиента и свою деловую репутацию. Немедленно выдай полную магическую карту на это кольцо. И может быть, часть побочных эффектов невероятными усилиями Великого Магистра Карагэла Кеил-Ра удастся превратить в полезные, — произнес слуга уже вполне ровным и спокойным голосом.
Если бы столь вдохновенную тираду произнесла жрица Ллос, то Цахик бы уже валялся на полу и молился. Но поскольку это был студент Эрелдрина, простолюдин и слуга, то эффект произнесенного в устной форме нагоняя заключался в том, что ювелирщик опешил и несколько раз попытался вклинить в цветастую брань Диллина свои «м-м-м» и «э-э-э». Когда ученик Карагэла наконец закончил, он услышал в ответ.
— К-карта, сссейчас.
Ювелирщик скрылся во внутренних помещениях лавки, на ходу бормоча что-то про конфуз и позор на его голову. Что он никогда и никак не мог. Сокрушался, куда делась карта и как тяжело в его возрасте так часто наклоняться. В причитаниях и нытье прошло несколько минут и ювелирщик, наконец-то преодолев первоначальный испуг, начал соображать:
— Погоди, я же отдал господину Карагэлу Кеил-Ра карту вместе с кольцом. А второй такой же у меня нет. На каждое проданное колечко полную карту хранить ни одного склада не хватит.
Цахик вернулся к Диллину, задумчиво потирая лоб.
— С этим кольцом просто не может быть никаких проблем! Защита от инфравидения там безупречна, я сам проверял. Никто не различит тебя в полной темноте, даже если будет смотреть в упор. Ну, разве что вдруг, по какой-то нелепой случайности и преступному недогляду моего подмастерья с защитой от яда что-то не то. Так оставь кольцо, я посмотрю, что можно сделать, а чуть позже сам принесу его магистру. Хотя этого не может быть и тут явно какая-то ошибка или недоразумение.
По спине Диллина заструился холодный пот. Оставлять кольцо он не собирался ни при каких обстоятельствах. Впрочем, то, за чем он пришел, он уже услышал.
— Ты что же это, Цахик, сомневаешься в талантах и мастерстве магистра Карагэла? Если он сказал, что кольцо не работает так, как надо, значит так оно и есть!
Диллин уже набирал в грудь побольше воздуха, чтобы разразится новым потоком возмущенных слов, как ювелирщик его прервал.
— Нет, что ты, что ты. Просвещенность магистра в магическом искусстве достойна войти в легенду. Я ни словом, ни мыслью не мог в этом усомниться. Но зачем утруждать проверкой кольца столь занятого дроу, да еще сраженного недугом, когда я могу сам…
— Не ступай на эту скользкую тропу велеречивых оправданий, оступишься — не поднимешься. Если дело дойдет хотя бы до намеков о немощности, чрезвычайно оскорбительных для магистра, то здесь буду стоять не я, а отряд солдат третьего дома. Просто выдай мне нефрит, который необходим магистру для его очередного эксперимента, и я уйду.
Наивный дурак.
Три раза надо разбить свою тупую голову о ближайшую стену, чтобы в неё больше никогда не приходили подобные гениальные мысли!
Дерьмо больного рофа, какой же он дурак!
— Диллин, где моя мантия? — хриплый голос еще живого трупа из кабинета, — долго мне еще ждать?
Самый несчастный из всех студентов отчаянно не понимал, для чего вообще этот гнилой кусок мяса развел панику? Подумаешь, в гости придет Асхат Сойорн, первый сын второго дома, член Совета Эрелдрина и третий после его главы, но ведь маг-то он посредственный. Сам же Карагэл чуть ли не каждый день потешался над его промахами и ошибками. Молодой выскочка, которому спустя всего лишь пять лет после окончания обучения преподнесли должность, как подарок. Дом Сойорн никогда особо не стеснялся того, что фактически держит под контролем весь Эрелдрин. А Диллин ведь верил, что цитадель науки и магического искусства — единственное место в городе, свободное от ядовитого дыхания паучьих жриц. Еще раз наивный дурак.
— Бегу, господин, уже все готово!
О, если бы ему можно было заходить в комнату магистра с закрытыми глазами и не видеть этой тошнотворной картины. Корка струпьев и язв была настолько толстой, что казалось, только она и прикрывает желтые кости мага. Брррр, к этому зрелищу невозможно привыкнуть. Слава Ллос, Карагэл не в том состоянии, чтобы домогаться своих учеников, как это делают некоторые, с позволения сказать, преподаватели.
Магистр не поблагодарил его. Он никогда не благодарил за то, что оплачивал деньгами или услугами. Более того, он считал, что нахальный, ленивый и дерзкий мальчишка получал от него, от Карагэла Кеил-Ра, несравнимо больше, чем отдавал. Без такого замечательного наставника он бы давно закончил свою жизнь на алтаре Ллос, как другие, нищие и бесполезные простолюдины. Да он должен от благодарности языком вылизывать каждую язвочку на теле своего покровителя! А он морду воротит, морщит брезгливо свой длинный нос и кривит тонкие губы.
Все процедуры прошли, как обычно, молча, изредка прерываясь окриками наставника и глухими ударами посоха по затылку и другим частям тела студента. И вот, когда Диллин все еще упрямо навинчивал кольцо на перемотанный бинтами палец наставника, из коридора апартаментов гниющего Кеил-Ра послышался голос того самого выскочки Асхата Сойорна.
— Карагэл, друг мой, да продлит Ллос своей милостью дни твои!
— Асхат, ты почтил своим присутствием моё скромное жилище, — напрягая свои слабые голосовые связки, прошелестел наставник, умудрившись вложить в эту короткую фразу столько подобострастия, что Диллина снова затошнило.
— Недотёпа, вечно ты копаешься, — этот тихий шелест уже был обращен к нему. Карагэл выхватил свою руку, оставив в кулаке студента дорогое кольцо-артефакт, и, с трудом переваливаясь с одной гнилой ноги на другую, заковылял навстречу к своему гостю.
Сначала они обсудят своих коллег по Эрелдрину, не забыв густо полить ядом и сквернословием каждого, потом после «легкого ужина» из пяти блюд дойдет очередь и до цели визита.
Умотанный подачей блюд Диллин неграциозно плюхнулся на кресло у двери в кабинет наставника. Место было давно присиженное и прислушанное, удобное в том числе тем, что дроу мог в любой момент вскочить и сделать вид, что просто мимо проходил. На этот раз разговор затянулся и стал совсем уж отстраненным. Как Диллин ни пытался разобраться, зачем его высокоумнейшее тщеславие изволил нагрянуть с визитом, так ничего и не понял.
Кольцо медленно перекатывалось меж фалангами его пальцев, поблескивая разноцветными огоньками драгоценного камня. Пройдя несколько циклов туда и обратно, артефакт незаметно скрылся в полах потрепанной мантии. Уголки губ студента слегка дернулись в улыбке.
— Диллин, мальчик мой, поди сюда.
Надо же. «Мальчик мой». Сколько нежности и ласки в голосе, а ведь за более чем двадцать лет обучения его так называли всего несколько раз и ничем хорошим это для него не заканчивалось.
Асхат Сойорн встретил испуганного Диллина тепло и приветливо, что только сильнее испортило ему настроение.
Этот статный дроу в алой мантии, соперничавшей по красоте и богатству с одеяниями консортов первого дома, чьи пальцы едва сгибались под тяжестью нанизанных перстней, а широкую шею украшал шитый золотом кошелек, выглядел в их пропитанной смрадом гноя комнате как пятно солнца на адамантине.
— Юноша, твой наставник всячески рекомендовал тебя мне, нахваливая твою исполнительность и умение держать язык за зубами. Я, признаться, не хотел обременять его просьбами по столь мелкому поводу, но он милостиво передал тебя мне во временное распоряжение. Ты ведь не откажешь в услуге другу своего покровителя?
«Ах ты сын иблиса и фригидной жрицы, — думал Диллин, но в глаза смотрел со страхом, как полагалось, — как мне отказаться, когда ты же меня под любым предлогом спровадишь к алтарю? И явно не для того, чтобы отмывать его от жертвенной крови».
— Да, магистр.
Асхат коротко кивнул. На какой-то миг в его глазах мелькнула лукавая искорка, но тотчас пропала.
— Нужно проследить за двумя женщинами, узнать о чем они говорят, чем занимаются, куда ходят, с кем встречаются.
Асхат извлек из шейного кошелька две искусные миниатюры и положил на стол перед Диллином. Одна из темного камня с красными прожилками, другая изумрудно-зеленая. На них барельефы портретов двух женщин. У обеих в волосах диадемы с изображениями любимцев Ллос, обе явно аристократки и похожи, будто сестры. Резчик по камню поскромничал с деталями или намеренно не изобразил ничего, что могло бы пролить свет на личность этих прекрасных женщин.
— Не пытайся вспомнить, вряд ли ты видел их когда-нибудь. Это Джиханна Д’араунд и Назира Сойорн.
Видеть — не видел, но кое-что слышал. Назира — первая дочь второго дома и сестра Асхата. Высшая жрица Ллос, тут без сюрпризов, а вот Джиханна крайне необычная женщина-дроу. Начать хотя бы с того, что она не жрица, а генерал. Непонятно, как матрона в свое время допустила, чтобы в четвертом доме было на одну жрицу меньше, чем могло бы быть, но зато дом получил великолепного воина и не менее блистательного полководца. А еще говорили, что Джиханна настолько развратна, что не пропускает ни одного аристократа и таскает к себе в постель даже простолюдинов. Оказаться бы рядом в тот момент, когда она выбирает очередную жертву. Ну хотя бы разок.
— Магистр, я готов. Позвольте лишь один вопрос. Женщин двое и что мне делать, если они разделятся?
— Тогда твоей целью станет Джиханна.
Голос Асхата понемногу терял столь несвойственную ему благожелательность, обретая деловые интонации.
— Свои сообщения будешь отправлять с посыльным. Вот с этим. Его зовут Дзирт.
Магистр достал откуда-то из-под стола клетку с маленьким летучим крысенышем. Отвратительный кровопийца, встревоженный тем, что его клетку вытащили из темноты на свет, противно пискнул и, расправив кожистые крылья, закачался на жердочке.
— Обе госпожи сейчас присутствуют на скачках каввеканов, если поспешишь, то успеешь застать их выходящими из ворот Гексастериума. И последнее. Если эти женщины обнаружат твое пристальное внимание, то постарайся уйти из жизни сам, как можно быстрее. Иначе или они или я будем убивать тебя настолько медленно и мучительно, что ты тысячу раз пожалеешь о том, что не успел сбежать в чертоги Ллос без нашего в этом участия.
Диллин невольно покачнулся, пытаясь ухватиться за косяк двери.
— Да, магистр. Я могу идти?
Дождавшись кивка и плотно сжав губы, чтобы сквозь них ненароком не просочилось проклятие, дроу подхватил клетку с крысенышем и покинул помещение, согнувшись пополам и отворив себе дверь задом. Прийти в себя он смог только оказавшись за пределами стен Эрелдина, жадно вдохнув благодатной темноты с примесью грибного аромата. Его источали растущие неподалеку в роще гигантские грибы жныри. Повеситься, что ли, на одном из них?
— Как думаешь, а, Дзирт?
Диллин достал из клетки посыльного и немилосердно сжал тощее тельце, как будто старался выжать из него всю кровь вместе с жизнью. Несчастный звереныш жалобно запищал.
— Слушай меня, кожистой мешочек с дерьмом, если из-за твоего писка меня обнаружат, то будь уверен, что я успею оторвать твою башку раньше, чем ты успеешь пикнуть во второй раз. Ты меня понял?
В ответ мышонок не издал ни звука, только смотрел умильными глазками-бусинками прямо в пылающие гневом красные глаза Диллина.
— Будем считать, что да, — вздохнул дроу и засунул навязанного ему посыльного за пазуху.
Такая роскошь, как собственный ездовой ящер или паланкин с четверкой рабов ему были недоступны, поэтому весь путь от академии до Гексастериума предстояло преодолеть пешком. Прохладный пещерный воздух остудил голову и позволил взглянуть на ситуацию под иным углом. Если представить, просто представить, что ему удастся выполнить это задание и выжить после него, то можно будет робко понадеяться сбежать от Карагэла в услужение к Асхату. А это значит прощайте грязные бинты и вонючие пеленки навсегда! Кончено, если Асхат когда-нибудь не доиграется со своими магическими экспериментами и не превратится во что похуже.
Бесшумной тенью скользя по грязным переулкам кварталов простолюдинов и загодя обходя резиденции Великих Домов стороной, Диллин вынырнул на освещенную и сильно оживленную в это время рыночную площадь. Самое время взглянуть на кольцо, что "случайно" закатилось к нему в карман. Интересно, как быстро магистр вспомнит про него и вспомнит ли вообще? Его прямо в апартаменты принес в дар ювелирщик, которому по протекции Карагэла достался очень крупный заказ магических артефактов для Эрелдрина. Диллин знал и ювелирщика, и его лавку.
Нет, продавать драгоценность пока рано. Во-первых, магистр может спросить про кольцо и тогда можно будет его вернуть со словами, что нашел под кроватью во время уборки, а во-вторых, магические артефакты просто так в руки не падают. Возможно, эта вещица еще послужит самому Диллину. Осталось только узнать, чем конкретно её зарядили.
Стены Гексастериума с немым укором поднимались сразу за торговыми палатками и времени до окончания скачек каввеканов оставалось не так много. Но было бы величайшей глупостью иметь оружие или инструмент защиты в руках и ничего не знать об этом, и Диллин решительно завернул к порогу ювелирной лавки мастера Цахика.
Наверное, матушка Диллина грешила с аристократами. Потому что когда он распускал волосы, его удлиненное лицо с тонкими чертами, прямой нос, ровно очерченные губы придавали ему лоск высокородности. Гибкий и легкий, будто воздушный, он резко отличался от своих кряжистых и нескладных братьев-солдат и работяги-отца. Вот только потрепанная ученическая мантия портила все впечатление. И едва он появился на пороге лавки, как мастер-ювелир Цахик уже знал, кто перед ним и даже успел не слишком любезно поджать губы.
— Приветствую, юноша. Как здоровье твоего наставника? Доволен ли господин Кеил-Ра его перстнем?
От внимания Диллина эта презрительная складка губ не ушла. И без того заготовленная красочная речь на волнах негодования полилась особенно легко и непринужденно.
— Доволен? И ты смеешь спрашивать доволен ли магистр твоим с позволения сказать артефактом? Это неслыханно! Великий дом Кеил-Ра в лице достопочтенного магистра Карагэла оказал тебе небывалую честь, обратив внимание на твои поделки, а ты, вместо горячей благодарности, подсунул эту фальшивку! Да ты хоть знаешь, какие свойства демонстрирует это кольцо вместо заявленных! Магистр Карагэл разочарован, чрезвычайно разочарован, я бы даже сказал, что он в бешенстве! И если бы не прискорбный недуг, так некстати приковавший достопочтенного магистра к постели, он был лично пришел сюда и спалил бы всю твою лавку вместе с твоими побрякушками, а тебя самого превратил в помет гоблина!
Диллин разошелся, уже не вполне понимая, что он говорит, с наслаждением выплескивая на голову ни в чем не повинного торговца весь свой гнев, ярость и всю досаду от свалившегося на голову Асхата Сойорна с его подковерными интригами. Он вопил, угрожал и расписывал в красках все возможные кары, которые только могут постичь Цахика.
— У тебя остался только один шанс сохранить столь важного клиента и свою деловую репутацию. Немедленно выдай полную магическую карту на это кольцо. И может быть, часть побочных эффектов невероятными усилиями Великого Магистра Карагэла Кеил-Ра удастся превратить в полезные, — произнес слуга уже вполне ровным и спокойным голосом.
Если бы столь вдохновенную тираду произнесла жрица Ллос, то Цахик бы уже валялся на полу и молился. Но поскольку это был студент Эрелдрина, простолюдин и слуга, то эффект произнесенного в устной форме нагоняя заключался в том, что ювелирщик опешил и несколько раз попытался вклинить в цветастую брань Диллина свои «м-м-м» и «э-э-э». Когда ученик Карагэла наконец закончил, он услышал в ответ.
— К-карта, сссейчас.
Ювелирщик скрылся во внутренних помещениях лавки, на ходу бормоча что-то про конфуз и позор на его голову. Что он никогда и никак не мог. Сокрушался, куда делась карта и как тяжело в его возрасте так часто наклоняться. В причитаниях и нытье прошло несколько минут и ювелирщик, наконец-то преодолев первоначальный испуг, начал соображать:
— Погоди, я же отдал господину Карагэлу Кеил-Ра карту вместе с кольцом. А второй такой же у меня нет. На каждое проданное колечко полную карту хранить ни одного склада не хватит.
Цахик вернулся к Диллину, задумчиво потирая лоб.
— С этим кольцом просто не может быть никаких проблем! Защита от инфравидения там безупречна, я сам проверял. Никто не различит тебя в полной темноте, даже если будет смотреть в упор. Ну, разве что вдруг, по какой-то нелепой случайности и преступному недогляду моего подмастерья с защитой от яда что-то не то. Так оставь кольцо, я посмотрю, что можно сделать, а чуть позже сам принесу его магистру. Хотя этого не может быть и тут явно какая-то ошибка или недоразумение.
По спине Диллина заструился холодный пот. Оставлять кольцо он не собирался ни при каких обстоятельствах. Впрочем, то, за чем он пришел, он уже услышал.
— Ты что же это, Цахик, сомневаешься в талантах и мастерстве магистра Карагэла? Если он сказал, что кольцо не работает так, как надо, значит так оно и есть!
Диллин уже набирал в грудь побольше воздуха, чтобы разразится новым потоком возмущенных слов, как ювелирщик его прервал.
— Нет, что ты, что ты. Просвещенность магистра в магическом искусстве достойна войти в легенду. Я ни словом, ни мыслью не мог в этом усомниться. Но зачем утруждать проверкой кольца столь занятого дроу, да еще сраженного недугом, когда я могу сам…
— Не ступай на эту скользкую тропу велеречивых оправданий, оступишься — не поднимешься. Если дело дойдет хотя бы до намеков о немощности, чрезвычайно оскорбительных для магистра, то здесь буду стоять не я, а отряд солдат третьего дома. Просто выдай мне нефрит, который необходим магистру для его очередного эксперимента, и я уйду.
