— Не хочешь – не надо, — я уязвленно насупилась, но скорее наигранно, чем на самом деле. Он имел полное право мне не говорить, хотя где-то в глубине души почему-то думалось, что раз он под проклятием, то ответит.
Глупости, конечно, проклятие не меняет человека.
— Еще раз посмеешь ко мне прикоснуться, — угрожающе прошипела я, желая сразу расставить все точки над «и», — прокляну тебя изжигающей страстью, чтобы измучился в край!
— Не прикоснусь, — вполне серьезно проговорил Венский, — без твоего на то согласия. Хотя «изжигающая страсть» звучит не так уж и плохо, только боюсь, в скором времени самого объекта моей страсти может не стать…
— Наверное, этому суждено было случиться, — тихо проговорила я, не оценивая шутки. – Я слишком часто дергала удачу за хвост. Ковен магов должен был заинтересоваться мною еще в школе, когда по своей собственной глупости нарушала устав и колдовала, несмотря на защитную сеть. Меня давно мог выдать Даронн, а затем и ты, но почему-то богам было угодно дать мне возможность поступить. Только зачем, если в итоге я все равно попала под пристальное внимание Ковена?
Я тяжело вздохнула. Далион и сам не спешил нарушать образовавшуюся тишину. Впрочем, что он мог сказать?
— Единственное, что я могу еще сделать, это в последний раз сразиться и одолеть Расго…
… чтобы отомстить за те пережитые минуты ужаса в темном подземелье.
— Нет, Кори, я не позволю тебя забрать! – решительно заявил блондин, вызывая во мне лишь смех.
— Далион, ты жалок, — я искривила губы в подобие усмешки. – Посмотри, что с тобой сделало мое проклятие! Ты хочешь спасти ту, которой сам испортил жизнь. Чтобы ты ни делал и ни говорил, но забыть, как ты разлучил меня с семьей, не смогу. Избалованный мальчишка, который в угоду себе, не задумываясь, лишил меня счастья. Но даже если на это можно закрыть глаза, не думай, что я все та же глупая девчонка. Нет, Венский, мне прекрасно известно насколько тяжела жизнь крестьян, как и то, что в действительности твой отец заботился о своих землях и людях. Пансион не самое худшее, что могло бы быть, а вот твоя попытка лишить меня силы… Ты ведь выпустил заклинание! Меня спасло лишь появление Горана Нэрдока. Так что все твои старания доказать якобы существующую любовь смешны. Не пытайся! Проклятие спадет само по себе, если хозяина не станет. Тебе ли не знать?
Я сама не знаю, что на меня нашло. По сути, ничего такого он не сказал, но меня будто прорвало. Надоело все! Слишком тяжело. Как же иногда хочется просто опустить руки, но раз за разом с самого детства заставляю себя вставать и идти вперед.
— Если я жалок, то ты все такая же маленькая вздорная и глупая девчонка, не задумывающаяся над тем, что и кому говоришь! – на эмоциях вспылил Далион, до боли сжимая мои плечи и встряхивая. – Желай бы я тебе зла, мог повлиять через твоих родителей и сестру. Ты хотя бы на миг задумывалась о том, кто перед тобой и в каком положении твоя семья? Нет, ты, как и всегда, сперва действуешь, а потом жалеешь, и то не всегда! Только вот все совсем не так. Я люблю тебя, с самого детства, Кори. Неужели ты до сих пор не поняла такой простой вещи? Не задавалась вопросом, почему именно пансион? Почему такая привилегия крепостной? Это я уговорил отца! Тебя бы просто продали одному из друзей нашей семьи. Пансион был твоим спасением. Нет, я не говорю, что принял правильное тогда решение. Мне казалось, что вижу насмешку в твоих глазах. Я был ребенком, Кори! Ко всему прочему, просто не понимал, почему меня так тянет к невоспитанной девчонке, которая никого и ни во что не ставит, хотя сама никаких прав не имеет. Я не хотел признаваться в своих чувствах к рыжей, наглой, но смелой смердке, потому и отослал тебя как можно дальше. Причина? Не было никакой причины, просто я – идиот! Как бы мне хотелось все вернуть и исправить. Я виноват перед тобой, и дня не проходило, чтобы не винил себя, вспоминая то яркое солнце, осмелившееся заглянуть в мрачный особняк. Ты думаешь, тогда в школе мне хотелось лишать тебя силы? Нет, Кори, просто ты права – я действительно жалок, тянул до последнего, но понимал, что не могу не выполнить приказ. Так было и будет. Я ведь планировал освободить тебя, дать все, что ты захочешь, но в глубине души понимал, ты ничего не примешь, только сильнее возненавидишь меня…
— Боги, хватит! – я резко встала, не обращая внимания на оставшуюся тянущую боль в ноге. – Это в тебе говорит мое проклятие, не унижайся еще сильнее. Мне скоро выходить на арену, так что я пойду, а ты помоги другим, тем, кому действительно нужна твоя помощь.
И я ушла, а Далион не стал меня останавливать. Все эти речи утомили меня, и уж точно мне не хотелось продолжения. Слова неважны, поступки – вот что имеет значение, а память у меня хорошая, так что заклинание, сорвавшееся с его пальцев в тот день, когда меня хотели лишить силы, вряд ли забуду! И пусть он действительно спас меня когда-то от собственного отца, дважды… но сейчас все это было неважным. Да и толку от всех этих речей, когда дело в моей ошибке? Я уже начинаю жалеть, что прокляла его. Лучше бы вообще ничего не делала. И ведь сколько раз так было. В одном он прав – я сначала делаю, а потом лишь думаю.
Что мне стоило вообще не призывать меч? Хотела покрасоваться? Да, пусть клинок сам действовал, но именно я перенесла его на арену! И теперь только мне отвечать перед верховным судом Ковена магов.
С таким удручающим настроением вновь вышла на трибуны и заняла место у входа на арену. Старалась сфокусировать внимание на сражениях, но мысли то и дело возвращались к случившемуся, волей-неволей я поглядывала в сторону комиссии. К слову, они тоже временами смотрели на меня, думая, будто не замечаю.
Так что все бои второгодок и третьегодок прошли мимо меня. Может, поэтому вздрогнула, когда вновь над трибунами эхом разнеслось мое имя. Раз назвали меня, выходит, среди второго курса нет ни одного победителя? Уже не с таким воодушевлением пошла вниз. Впрочем, несмотря на все свое угнетенное состояние и предстоящее разбирательство, рассчитывала я только на победу.
Показалось, шум на трибунах стал громче. Снова яркий свет и гул толпы. Судя по восторженным выкрикам моего имени, никто не ожидал, что первогодка так далеко дойдет, а может, просто хотели увидеть мой очередной бой? Прошлая ситуация с моим клинком явно удивила всех присутствующих.
Окружающий меня гам только больше подарил уверенности. Я вышла в центр, совершенно не чувствуя страха. Этот бой был для меня самым важным и желанным. Мне невероятно сильно хотелось проучить Расго, поставить его на место. Ни Скаю, ни Алану я всерьез навредить не хотела, но Даронну… Ох, как же мне не терпелось сразиться с ним! С самой нашей первой встречи, когда он еще в школе подкараулил меня в классе, чтобы унизить безродь. Если здесь и сейчас я проиграю, то мне не за что бороться. Видимо, я на самом деле всего лишь самоуверенная слабачка, которой место на костре за нарушение закона!
К слову, Даронн Расго уже ждал. Он был совершенно спокоен, будто ему не предстояло сражение. Руки сложены на груди, а весь его вид демонстрирует невозмутимость. Сейчас я как никогда чувствовала исходящее от него превосходство самого настоящего аристократа.
— Зря ты не проиграла в прошлом бою.
— Ты правда надеялся, что я так легко сдамся?
— Дура, ты сама себя выдала! Впрочем, и я не лучше, совершенно забыл о мече, но зачем ты вообще взяла его на арену?
— Еще скажи, что из благих намерений снял мои нити! – я раздраженно сжала кулаки. — И именно поэтому запер, прекрасно зная о моем страхе.
— Зная, что ты справишься, безродь, — хмуро уточнил Расго. — Или как, по-твоему, Нэрдок так шустро разыскал любимую ученицу? Только я был уверен, что ни о каком турнире в твоем состоянии речи не будет. Забыл, какая ты упрямая.
— Тебе Норий рассказал, да? – совершенно не слушая его, холодно поинтересовалась я, вот только отвечать мне явно не собирались. — Ответь!
— Глупая, будто мне неизвестно, как до жути одна маленькая крестьянка боялась гнета черной комнаты?! Если ты не замечала ничего дальше своего носа, это не значит, что другие не обращали внимания на окружающих их людей.
— Как видишь, и ты ошибся, мой потаенный страх оказался совершенно другим… — опровергла его слова, не собираясь закрывать глаза на гнусный поступок. — Так что хватит воздух сотрясать, сражайся!
— Ты ранена, — резонно заметил он, — у тебя правое бедро не затянулось, из-за чего ты не можешь твердо ступать. Как думаешь побеждать?
— Не твое дело!
Очередной звон, оповестивший о начале боя. Я не уловила движения Расго – он будто смазался одной линией, в следующее мгновение откидывая меня далеко к трибунам. Удар оказался такой силы, что по подбородку тут же потекла горячая струйка крови. Разница между первогодками и третьекурсниками действительно была существенной. И ведь это он еще не прибегал к своему магическому клинку!
— Я ведь не могу проиграть, Риддис, — донес до меня ветер слова скрывшегося мага, — лучше будет, если сама примешь поражение.
— Никогда! – решительно выкрикнула в ответ, окружая себя темным маревом. Я не могла понять, куда исчез Даронн и откуда ждать удара. Не знаю, какую он использовал магию, но меня вдруг больно придавило к земле: будто положили сверху груду камней. Невозможно было даже пошевелиться, а самое гадкое – мой щит не стал для него преградой. Расго легко рассеял темную магию, и я прекрасно понимала, что сама виновата в этом. Я не смогу с ним сражаться при помощи темной магии – на его запястье мои же браслеты!
— Твоя магия ничто для меня, ты ведь знаешь, Риддис, сдавайся!
Показалось, из легких выбили весь воздух. Давление стало сильнее, и я помимо воли уткнулась лицом в песок, не в силах нормально дышать.
— Ожидаемо, но самонадеянно.
Вновь удар. Кажется, я даже расслышала хруст собственных ребер, прежде чем на мгновение от боли потемнело в глазах. И снова удар. Удар. Боль. Удар. Не дышу. Где-то отдаленно промелькнула мысль, что провалиться в беспамятство не так уж и плохо.
И именно последняя мысль привела в чувство. Нельзя сдаваться, соберись, Кори! Из последних сил вытянула клинок, понимая, что если вновь использую его, только больше себя подставлю. Но разве у меня есть выбор? Да и о магических свойствах моего меча комиссии уже и так известно. Не позволю себе проиграть, еще и в таком унизительном положении.
Лезвие разрушило чужую магию, невидимый гнет моментально исчез. Я тут же вскочила на ноги, не теряя ни мгновения, и почти сразу ахнула от боли! Дышать невероятно больно, но я заставляю встать себя в стойку.
— Дура! – одновременно растеряно и раздраженно выплюнул Даронн.
Я не ответила, с удивлением ощущая, как рукоятка клинка вдруг задрожала, нагреваясь, биение сердца ускорилось, а боль словно отошла на задний план. Был только мой меч и предстоящий бой, остальное не имело значения: ни трибуны, ни арены, ни сама комиссия – только смерть! Она пропитала все вокруг знакомым кислым запахом, что когда-то давно преследовал меня в пансионе.
Перед глазами возникла знакомая пелена ярости и гнева. Я хотела причинить боль этому напыщенному темноволосому индюку, отомстить за то демоново подземелье!
— Станцуем на клинках, Расго, как тогда, в школе?
«Станцуем, Арон, как тогда, на первой войне?»
Я ударила первой, рассекая воздух. Пусть видят – все равно! Уже действительно все равно. Мне нечего терять. Клинок заискрился синим светом, магические круги вспыхивали один за одним, повторяя знакомые рисунки техники, которую на днях показывал Норий. Нити давали моему мечу больше сил, нежели оплетающие заклинания любого клинка Арона.
— Ты ведь себя угробишь! – ошеломленно выкрикнул Даронн, не ожидая, что я стану сражаться открыто.
Мои губы тронула улыбка.
— Тебе конец, Даронн!
«Тебе конец, Арон!»
Странная, непривычная, будто чужая злость поднялась из глубин души, отдавая все больше сил моему клинку. Снова взмах, и яркое черное поле вспыхнуло вокруг, отталкивая мага. Каким-то чудом он устоял на ногах, хотя силовая волна была невероятно мощной.
— Что же, — недовольно протянул Расго, направляя на меня свой меч. – Не жалей потом.
— Никогда!
«Никогда не пожалею! Лишь смерть остановит одного из нас…»
Клинки со звоном соприкоснулись. Сноп искр на мгновение ослепил, а затем я со злостью посмотрела в ненавистные потемневшие фиолетовые глаза…
«Ненавистные темные фиолетовые глаза смотрят как всегда снисходительно и с упреком. Он не хочет сражаться, но меня это лишь сильнее злит. Я наношу удар за ударом, задевая прядки его волос. Пламенем вспыхивают рыжие волоски, исчезая прямо в воздухе, так и не касаясь земли…»
Удар за ударом, вспыхивают арканы заклинаний. Синее с красным мерцает вокруг, но ни один из нас не собирается проигрывать. Бой ни на жизнь, а на смерть. Опасный танец в причудливом переплетении света и теней. Меня охватывает знакомое чувство азарта и сражения, только рядом с ним я чувствую себя настолько живой и одновременно сильной. Не знаю почему, но даже с Гораном Нэрдоком я не испытывала таких эмоций, когда полностью окунаешься в смертельный танец клинков…
Резкий выпад – наши мечи вновь столкнулись, рассыпая очередной сноп ярких искр. Он словно везде и одновременно нигде, но и я не уступаю – скрываюсь в тени, ухожу от серий ударов. Расго двигался подобно языку пламени – такой же опасный и неуловимый глазу.
Приятная музыка звенящих клинков, тонкая грань сияющих в солнечных лучах лезвий, невероятно прекрасный и сложный танец – всего лишь поединок с Даронном, но я словно погрузилась в это сражение. Стоило себе признаться – я уступала ему в технике владения клинком и хитросплетении ударов, но компенсировала все скоростью и ловкостью. Мне удалось задеть его – рассекла ему рубашку на рукаве, прочертила на лице набухающую кровью тонкую линию, но и он успел дважды ранить. Боли не было. Я не чувствовала ни сломанных ребер, ни тяжести в животе, ни левой руки, которая плетью висела вдоль тела. В какой-то момент мне стало просто все равно, лишь жажда крови и желание сокрушить противника вели меня. Смерть Расго – вот что интересовало сейчас!
Сознание помутнело, и я просто уже не отдавала себе отчет в том, что делаю, нанося удары: выпад, поворот, взмах, а затем все по новой.
Наши клинки скрестились, и на какой-то короткий миг время будто остановилось: мы встретились взглядом.
— Остановись, Лэкорил!
И сколько просьбы в его голосе… только слышится он будто издалека. А ведь несколько часов назад, там, на нижних этажах, я тоже просила остановиться, не запирать дверь. Только меня не пожелали услышать, так же как сейчас уже я не пожелала услышать его. Резко отклонилась назад, расцепляя клинки, развернулась, вновь оказываясь вне пределов досягаемости его клинка.
«Остановись, Рангор!»
Миг – и я снова ринулась в атаку, используя все выученные техники боя. Только Даронн умело их обходил, выставляя в последний момент нужные блоки и отбивая любые мои удары. Надрывно стучало сердце, воздух из груди вырывался с противным свистом, в ушах неприятно шумело, но я упрямо сражалась…
«Пока не наступит чья-то смерть!» — мысленно повторяла я, будто некое заклинание.
«Поединок не окончен, пока мы оба живы!»
Глупости, конечно, проклятие не меняет человека.
— Еще раз посмеешь ко мне прикоснуться, — угрожающе прошипела я, желая сразу расставить все точки над «и», — прокляну тебя изжигающей страстью, чтобы измучился в край!
— Не прикоснусь, — вполне серьезно проговорил Венский, — без твоего на то согласия. Хотя «изжигающая страсть» звучит не так уж и плохо, только боюсь, в скором времени самого объекта моей страсти может не стать…
— Наверное, этому суждено было случиться, — тихо проговорила я, не оценивая шутки. – Я слишком часто дергала удачу за хвост. Ковен магов должен был заинтересоваться мною еще в школе, когда по своей собственной глупости нарушала устав и колдовала, несмотря на защитную сеть. Меня давно мог выдать Даронн, а затем и ты, но почему-то богам было угодно дать мне возможность поступить. Только зачем, если в итоге я все равно попала под пристальное внимание Ковена?
Я тяжело вздохнула. Далион и сам не спешил нарушать образовавшуюся тишину. Впрочем, что он мог сказать?
— Единственное, что я могу еще сделать, это в последний раз сразиться и одолеть Расго…
… чтобы отомстить за те пережитые минуты ужаса в темном подземелье.
— Нет, Кори, я не позволю тебя забрать! – решительно заявил блондин, вызывая во мне лишь смех.
— Далион, ты жалок, — я искривила губы в подобие усмешки. – Посмотри, что с тобой сделало мое проклятие! Ты хочешь спасти ту, которой сам испортил жизнь. Чтобы ты ни делал и ни говорил, но забыть, как ты разлучил меня с семьей, не смогу. Избалованный мальчишка, который в угоду себе, не задумываясь, лишил меня счастья. Но даже если на это можно закрыть глаза, не думай, что я все та же глупая девчонка. Нет, Венский, мне прекрасно известно насколько тяжела жизнь крестьян, как и то, что в действительности твой отец заботился о своих землях и людях. Пансион не самое худшее, что могло бы быть, а вот твоя попытка лишить меня силы… Ты ведь выпустил заклинание! Меня спасло лишь появление Горана Нэрдока. Так что все твои старания доказать якобы существующую любовь смешны. Не пытайся! Проклятие спадет само по себе, если хозяина не станет. Тебе ли не знать?
Я сама не знаю, что на меня нашло. По сути, ничего такого он не сказал, но меня будто прорвало. Надоело все! Слишком тяжело. Как же иногда хочется просто опустить руки, но раз за разом с самого детства заставляю себя вставать и идти вперед.
— Если я жалок, то ты все такая же маленькая вздорная и глупая девчонка, не задумывающаяся над тем, что и кому говоришь! – на эмоциях вспылил Далион, до боли сжимая мои плечи и встряхивая. – Желай бы я тебе зла, мог повлиять через твоих родителей и сестру. Ты хотя бы на миг задумывалась о том, кто перед тобой и в каком положении твоя семья? Нет, ты, как и всегда, сперва действуешь, а потом жалеешь, и то не всегда! Только вот все совсем не так. Я люблю тебя, с самого детства, Кори. Неужели ты до сих пор не поняла такой простой вещи? Не задавалась вопросом, почему именно пансион? Почему такая привилегия крепостной? Это я уговорил отца! Тебя бы просто продали одному из друзей нашей семьи. Пансион был твоим спасением. Нет, я не говорю, что принял правильное тогда решение. Мне казалось, что вижу насмешку в твоих глазах. Я был ребенком, Кори! Ко всему прочему, просто не понимал, почему меня так тянет к невоспитанной девчонке, которая никого и ни во что не ставит, хотя сама никаких прав не имеет. Я не хотел признаваться в своих чувствах к рыжей, наглой, но смелой смердке, потому и отослал тебя как можно дальше. Причина? Не было никакой причины, просто я – идиот! Как бы мне хотелось все вернуть и исправить. Я виноват перед тобой, и дня не проходило, чтобы не винил себя, вспоминая то яркое солнце, осмелившееся заглянуть в мрачный особняк. Ты думаешь, тогда в школе мне хотелось лишать тебя силы? Нет, Кори, просто ты права – я действительно жалок, тянул до последнего, но понимал, что не могу не выполнить приказ. Так было и будет. Я ведь планировал освободить тебя, дать все, что ты захочешь, но в глубине души понимал, ты ничего не примешь, только сильнее возненавидишь меня…
— Боги, хватит! – я резко встала, не обращая внимания на оставшуюся тянущую боль в ноге. – Это в тебе говорит мое проклятие, не унижайся еще сильнее. Мне скоро выходить на арену, так что я пойду, а ты помоги другим, тем, кому действительно нужна твоя помощь.
И я ушла, а Далион не стал меня останавливать. Все эти речи утомили меня, и уж точно мне не хотелось продолжения. Слова неважны, поступки – вот что имеет значение, а память у меня хорошая, так что заклинание, сорвавшееся с его пальцев в тот день, когда меня хотели лишить силы, вряд ли забуду! И пусть он действительно спас меня когда-то от собственного отца, дважды… но сейчас все это было неважным. Да и толку от всех этих речей, когда дело в моей ошибке? Я уже начинаю жалеть, что прокляла его. Лучше бы вообще ничего не делала. И ведь сколько раз так было. В одном он прав – я сначала делаю, а потом лишь думаю.
Что мне стоило вообще не призывать меч? Хотела покрасоваться? Да, пусть клинок сам действовал, но именно я перенесла его на арену! И теперь только мне отвечать перед верховным судом Ковена магов.
С таким удручающим настроением вновь вышла на трибуны и заняла место у входа на арену. Старалась сфокусировать внимание на сражениях, но мысли то и дело возвращались к случившемуся, волей-неволей я поглядывала в сторону комиссии. К слову, они тоже временами смотрели на меня, думая, будто не замечаю.
Так что все бои второгодок и третьегодок прошли мимо меня. Может, поэтому вздрогнула, когда вновь над трибунами эхом разнеслось мое имя. Раз назвали меня, выходит, среди второго курса нет ни одного победителя? Уже не с таким воодушевлением пошла вниз. Впрочем, несмотря на все свое угнетенное состояние и предстоящее разбирательство, рассчитывала я только на победу.
Показалось, шум на трибунах стал громче. Снова яркий свет и гул толпы. Судя по восторженным выкрикам моего имени, никто не ожидал, что первогодка так далеко дойдет, а может, просто хотели увидеть мой очередной бой? Прошлая ситуация с моим клинком явно удивила всех присутствующих.
Окружающий меня гам только больше подарил уверенности. Я вышла в центр, совершенно не чувствуя страха. Этот бой был для меня самым важным и желанным. Мне невероятно сильно хотелось проучить Расго, поставить его на место. Ни Скаю, ни Алану я всерьез навредить не хотела, но Даронну… Ох, как же мне не терпелось сразиться с ним! С самой нашей первой встречи, когда он еще в школе подкараулил меня в классе, чтобы унизить безродь. Если здесь и сейчас я проиграю, то мне не за что бороться. Видимо, я на самом деле всего лишь самоуверенная слабачка, которой место на костре за нарушение закона!
К слову, Даронн Расго уже ждал. Он был совершенно спокоен, будто ему не предстояло сражение. Руки сложены на груди, а весь его вид демонстрирует невозмутимость. Сейчас я как никогда чувствовала исходящее от него превосходство самого настоящего аристократа.
— Зря ты не проиграла в прошлом бою.
— Ты правда надеялся, что я так легко сдамся?
— Дура, ты сама себя выдала! Впрочем, и я не лучше, совершенно забыл о мече, но зачем ты вообще взяла его на арену?
— Еще скажи, что из благих намерений снял мои нити! – я раздраженно сжала кулаки. — И именно поэтому запер, прекрасно зная о моем страхе.
— Зная, что ты справишься, безродь, — хмуро уточнил Расго. — Или как, по-твоему, Нэрдок так шустро разыскал любимую ученицу? Только я был уверен, что ни о каком турнире в твоем состоянии речи не будет. Забыл, какая ты упрямая.
— Тебе Норий рассказал, да? – совершенно не слушая его, холодно поинтересовалась я, вот только отвечать мне явно не собирались. — Ответь!
— Глупая, будто мне неизвестно, как до жути одна маленькая крестьянка боялась гнета черной комнаты?! Если ты не замечала ничего дальше своего носа, это не значит, что другие не обращали внимания на окружающих их людей.
— Как видишь, и ты ошибся, мой потаенный страх оказался совершенно другим… — опровергла его слова, не собираясь закрывать глаза на гнусный поступок. — Так что хватит воздух сотрясать, сражайся!
— Ты ранена, — резонно заметил он, — у тебя правое бедро не затянулось, из-за чего ты не можешь твердо ступать. Как думаешь побеждать?
— Не твое дело!
Очередной звон, оповестивший о начале боя. Я не уловила движения Расго – он будто смазался одной линией, в следующее мгновение откидывая меня далеко к трибунам. Удар оказался такой силы, что по подбородку тут же потекла горячая струйка крови. Разница между первогодками и третьекурсниками действительно была существенной. И ведь это он еще не прибегал к своему магическому клинку!
— Я ведь не могу проиграть, Риддис, — донес до меня ветер слова скрывшегося мага, — лучше будет, если сама примешь поражение.
— Никогда! – решительно выкрикнула в ответ, окружая себя темным маревом. Я не могла понять, куда исчез Даронн и откуда ждать удара. Не знаю, какую он использовал магию, но меня вдруг больно придавило к земле: будто положили сверху груду камней. Невозможно было даже пошевелиться, а самое гадкое – мой щит не стал для него преградой. Расго легко рассеял темную магию, и я прекрасно понимала, что сама виновата в этом. Я не смогу с ним сражаться при помощи темной магии – на его запястье мои же браслеты!
— Твоя магия ничто для меня, ты ведь знаешь, Риддис, сдавайся!
Показалось, из легких выбили весь воздух. Давление стало сильнее, и я помимо воли уткнулась лицом в песок, не в силах нормально дышать.
— Ожидаемо, но самонадеянно.
Вновь удар. Кажется, я даже расслышала хруст собственных ребер, прежде чем на мгновение от боли потемнело в глазах. И снова удар. Удар. Боль. Удар. Не дышу. Где-то отдаленно промелькнула мысль, что провалиться в беспамятство не так уж и плохо.
И именно последняя мысль привела в чувство. Нельзя сдаваться, соберись, Кори! Из последних сил вытянула клинок, понимая, что если вновь использую его, только больше себя подставлю. Но разве у меня есть выбор? Да и о магических свойствах моего меча комиссии уже и так известно. Не позволю себе проиграть, еще и в таком унизительном положении.
Лезвие разрушило чужую магию, невидимый гнет моментально исчез. Я тут же вскочила на ноги, не теряя ни мгновения, и почти сразу ахнула от боли! Дышать невероятно больно, но я заставляю встать себя в стойку.
— Дура! – одновременно растеряно и раздраженно выплюнул Даронн.
Я не ответила, с удивлением ощущая, как рукоятка клинка вдруг задрожала, нагреваясь, биение сердца ускорилось, а боль словно отошла на задний план. Был только мой меч и предстоящий бой, остальное не имело значения: ни трибуны, ни арены, ни сама комиссия – только смерть! Она пропитала все вокруг знакомым кислым запахом, что когда-то давно преследовал меня в пансионе.
Перед глазами возникла знакомая пелена ярости и гнева. Я хотела причинить боль этому напыщенному темноволосому индюку, отомстить за то демоново подземелье!
— Станцуем на клинках, Расго, как тогда, в школе?
«Станцуем, Арон, как тогда, на первой войне?»
Я ударила первой, рассекая воздух. Пусть видят – все равно! Уже действительно все равно. Мне нечего терять. Клинок заискрился синим светом, магические круги вспыхивали один за одним, повторяя знакомые рисунки техники, которую на днях показывал Норий. Нити давали моему мечу больше сил, нежели оплетающие заклинания любого клинка Арона.
— Ты ведь себя угробишь! – ошеломленно выкрикнул Даронн, не ожидая, что я стану сражаться открыто.
Мои губы тронула улыбка.
— Тебе конец, Даронн!
«Тебе конец, Арон!»
Странная, непривычная, будто чужая злость поднялась из глубин души, отдавая все больше сил моему клинку. Снова взмах, и яркое черное поле вспыхнуло вокруг, отталкивая мага. Каким-то чудом он устоял на ногах, хотя силовая волна была невероятно мощной.
— Что же, — недовольно протянул Расго, направляя на меня свой меч. – Не жалей потом.
— Никогда!
«Никогда не пожалею! Лишь смерть остановит одного из нас…»
Клинки со звоном соприкоснулись. Сноп искр на мгновение ослепил, а затем я со злостью посмотрела в ненавистные потемневшие фиолетовые глаза…
«Ненавистные темные фиолетовые глаза смотрят как всегда снисходительно и с упреком. Он не хочет сражаться, но меня это лишь сильнее злит. Я наношу удар за ударом, задевая прядки его волос. Пламенем вспыхивают рыжие волоски, исчезая прямо в воздухе, так и не касаясь земли…»
Удар за ударом, вспыхивают арканы заклинаний. Синее с красным мерцает вокруг, но ни один из нас не собирается проигрывать. Бой ни на жизнь, а на смерть. Опасный танец в причудливом переплетении света и теней. Меня охватывает знакомое чувство азарта и сражения, только рядом с ним я чувствую себя настолько живой и одновременно сильной. Не знаю почему, но даже с Гораном Нэрдоком я не испытывала таких эмоций, когда полностью окунаешься в смертельный танец клинков…
Резкий выпад – наши мечи вновь столкнулись, рассыпая очередной сноп ярких искр. Он словно везде и одновременно нигде, но и я не уступаю – скрываюсь в тени, ухожу от серий ударов. Расго двигался подобно языку пламени – такой же опасный и неуловимый глазу.
Приятная музыка звенящих клинков, тонкая грань сияющих в солнечных лучах лезвий, невероятно прекрасный и сложный танец – всего лишь поединок с Даронном, но я словно погрузилась в это сражение. Стоило себе признаться – я уступала ему в технике владения клинком и хитросплетении ударов, но компенсировала все скоростью и ловкостью. Мне удалось задеть его – рассекла ему рубашку на рукаве, прочертила на лице набухающую кровью тонкую линию, но и он успел дважды ранить. Боли не было. Я не чувствовала ни сломанных ребер, ни тяжести в животе, ни левой руки, которая плетью висела вдоль тела. В какой-то момент мне стало просто все равно, лишь жажда крови и желание сокрушить противника вели меня. Смерть Расго – вот что интересовало сейчас!
Сознание помутнело, и я просто уже не отдавала себе отчет в том, что делаю, нанося удары: выпад, поворот, взмах, а затем все по новой.
Наши клинки скрестились, и на какой-то короткий миг время будто остановилось: мы встретились взглядом.
— Остановись, Лэкорил!
И сколько просьбы в его голосе… только слышится он будто издалека. А ведь несколько часов назад, там, на нижних этажах, я тоже просила остановиться, не запирать дверь. Только меня не пожелали услышать, так же как сейчас уже я не пожелала услышать его. Резко отклонилась назад, расцепляя клинки, развернулась, вновь оказываясь вне пределов досягаемости его клинка.
«Остановись, Рангор!»
Миг – и я снова ринулась в атаку, используя все выученные техники боя. Только Даронн умело их обходил, выставляя в последний момент нужные блоки и отбивая любые мои удары. Надрывно стучало сердце, воздух из груди вырывался с противным свистом, в ушах неприятно шумело, но я упрямо сражалась…
«Пока не наступит чья-то смерть!» — мысленно повторяла я, будто некое заклинание.
«Поединок не окончен, пока мы оба живы!»
