— Хорошо-то как!
Солнце только показалось из-за высоких деревьев и низеньких домов. Судя по всему, мы были в какой-то небольшой деревне. Вокруг лежал пушистый белый снег, его было настолько много, что он почти достигал окон. Зиму, как и осень, я никогда не любила, но сейчас не могла не признать, что это время года по-своему прекрасно.
— Кори, ты почему встала? – с упреком прервал мои думы Нэрдок Горан. – Марш в кровать!
Я тут же напряглась и замерла на месте, понимая, что ни за что не обернусь в таком виде! И ведь до одеяла не дотянуться, чтобы закутаться.
— Я сейчас вернусь, а ты, пожалуйста, ляг обратно в постель, — словно ощутив мои метания, неожиданно сказал учитель и действительно вышел. Я же, пользуясь его отсутствием, быстро прошмыгнула (насколько это было возможно в моем состоянии) в постель, натягивая одеяло по самый подбородок.
Вернулся мистер Горан быстро, неся в руках ворох одежды. Просторная шерстяная рубашка, длинная юбка и белье.
— Тебе б еще лежать, но ты ведь все равно не станешь, — он ласково улыбнулся, а я тут же согласно закивала головой, с радостью прижимая к себе одежду.
— Только давай сразу договоримся: почувствуешь себя неважно, хоть малейшее недомогание, слабость или шрам заноет – не храбришься, а честно говоришь.
— Обещаю!
Он уже хотел помочь мне одеться, но я упрямо отказалась. Спорить учитель не стал и великодушно отвернулся, чутко прислушиваясь к моим вздохам, пока я с трудом натягивала на себя одежду. Когда же закончила, обратно упала на подушку, чувствуя себя измотанной, слабость давала о себе знать.
— Все-таки вставать тебе рано…
Мистер Горан подошел к кровати и присел на край постели, прикладывая руку к моему лбу. Вот только мне совершенно не хотелось больше лежать, и так все бока отлежала, сколько можно!
— Я искупаться хочу!
Учитель только покачал головой.
— Ты хоть повязку не сбила, когда одевалась?
Сперва неопределенно пожала плечами, а затем заглянула под рубашку. Все было на месте, о чем и сказала.
— Хорошо, идем. – Учитель помог мне подняться и, придерживая под локоток, вывел на кухню, где вовсю топилась печь и пахло ароматной сдобой. Полукруглое помещение с добротным столом у окна и узкими скамейками было небольшим, но очень уютным. Мне сразу вспомнился мой родной дом. Правый от печи угол там приспособлен для приготовления пищи, здесь же находилась прялка. Помню, бабушка говорила, что это женское место, и потому мужчинам вход был запрещен. Их угол был слева от входа, рядом с божественным местом, где всегда ставили подношения богам. Сразу видно, что хозяева следят за домом – здесь было очень чисто, на стенах расшитые полотенца, а на полках хранились разные соленья и продукты.
— Что это за место? – с любопытством спросила я, понимая, что деревня не бедная, раз есть еще одна отдельная комната. – И где хозяева?
Мой взгляд упал на расстеленные одеяла на печи. Судя по всему, пока я занимала целую кровать, учитель спал именно здесь.
— Мы в отдаленной от столицы деревне Ровил, недалеко от Темного леса, благодаря чему мало шансов, что Ковен магов сюда сунется тебя искать. Большинство жителей просто покинули свои дома, а ведь еще каких-то несколько недель назад Ровил был процветающей деревней свободных крестьян. Но, как ты наслышана, Темный лес слишком быстро разрастается…
— Но ведь мы не в безопасности здесь.
— Мы с тобой оба маги и сможем справиться, притом что самой черты деревни лес еще не коснулся, как-никак некоторые смельчаки еще не сбежали. Кстати, вода уже нагрелась, — неожиданно сообщил мне мистер Горан, беря большое ведро и отодвигая короткую занавесь с левой стороны печи, где оказалась высокая деревянная лохань. В следующее мгновение он вылил туда горячей воды, от которой моментально поднялся пар. – Давай помогу тебе…
— Нет, — тут же отказалась я, решительно подходя к лохани. — Сама справлюсь!
— Почему-то я так и думал, — не стал спорить учитель, задвигая штору обратно и давая мне свободу действий.
Наконец-то! Ощущаю себя какой-то немощной. Не нравится мне это чувство, как и не нравится быть слабой. Даже чтобы просто залезть в лохань, понадобилось немалое усилие. Ух, Расго, встречу я тебя еще! И что? Во-первых, неизвестно, встретишь ли, а во-вторых, сама ведь выбрала такой путь к победе. Зато он не победил, пусть ничья – это тоже тешило мое самолюбие.
Искренне радуясь возможности самостоятельно помыться, я долго наслаждалась теплой водой и душистым мылом, стараясь не намочить бинты. Когда же вдоволь наплескалась, вновь натянула рубашку и юбку, после чего отодвинула занавесь, натыкаясь взглядом на терпеливо поджидающего учителя. Он стоял прямо у печи, сложив руки на груди.
— Все-таки намочила! – недовольно вынес вердикт мистер Горан, опуская взгляд на ворот приоткрытой рубашки, где виднелись бинты. – Придется снова менять повязку…
Я скривилась. Этот процесс мне до жути не нравился, главным образом из-за пекущей мази.
— Знаю, — вкрадчиво проговорил учитель, — но шрам пока необходимо держать сухим.
— Да я же острожной была! – запротестовала, не желая снова менять повязку. – Сухие ведь бинты…
Мистер Горан только тяжело вздохнул и беззлобно проговорил:
— Идем, горе мое, поменяем твои «сухие» бинты, а уже потом позавтракаем.
И отчего-то эти слова вызвали во мне бурю эмоций. Нет, сопротивляться и спорить я не стала, послушно последовала обратно в комнату за учителем. Вопросы! У меня было их слишком много.
— И все-таки я не могу понять, — решительно начала я. – Почему вы все это делаете? Ваша забота, доброта… вы всегда рядом. Даже ради меня пожертвовали собственной карьерой и жизнью. В Ковене далеко не глупцы, наверняка они быстро поняли, кто именно помог мне бежать, а значит, теперь и вас ищут! Зачем так подставляться?
— Слишком много вопросов, Кори.
Он уже потянулся снять с меня рубашку, но я отдернула руку и упрямо произнесла:
— Ответьте!
— Затем, что один маленький глупый лисенок по собственной глупости попал в беду. И мне бы очень не хотелось, чтобы вся его жизнь была сломана в одно мгновение.
— Почему? – я с досадой поджала губы, не оценивая сравнение с лисой.
— Потому что ты погибнешь без магии, – как само собою разумеющееся отчеканил Нэрдок Горан. – Вряд ли бы дело дошло до казни, уж больно сильно королевству нужна магия, любая магия, Кори, пусть даже приспешницы темного бога, но я слишком хорошо тебя знаю. Потеря магии и возвращение к прошлой жизни было бы для тебя хуже смерти.
— Так умерла бы одна слишком самоуверенная и глупая крестьянка, — задумчиво проговорила в ответ. – Вам-то что с того? Кто я для вас? Просто еще одна ученица. Только вот ради своих учеников, пусть даже любимых, ни один маг не станет жертвовать всем.
— Ош-ш-шибаешься, — неожиданно прошипел мужчина, до боли сжимая мои плечи, на миг даже показалось, что в его глазах полыхнуло само пламя, а зрачки сузились, как когда-то, словно у змеи. – Ты – сильный маг, который упрямо идет к своей цели и ни перед чем не остановится. Маг, который изменит этот мир, приведя людей к лучшей жизни. Лэкорил, даже если ты сама еще не веришь, твоя мечта – это не просто пустой звук! И я не хочу, чтобы ты сдалась, да ты и не сдашься. Это то, что восхищает и поражает, Кори! Твоя сила духа, целеустремленность, пусть самоуверенность и взбалмошность, но именно эти качества делают тебя той, кто ты есть. Храбрый лисенок, который выживает в огромном и страшном мире…
— Какой же я маг? – досадливо цокнула языком. — Даже первый курс не окончила!
— Ты имеешь твердый третий уровень и отмечена в Ковене магов, — резонно напомнил мистер Горан. – Судя по тому, что вокруг творится, у тебя еще появится шанс закончить обучение, более того, пока что я сам научу тебя всему, что знаю.
Откровенно признаться, впервые я просто не знала, что ответить. Но, кажется, ответа ему и не нужно было. Он сам продолжил:
— Когда-то существовал древний обычай хасаканн , при котором наставник приносил клятву своему ученику. В ней шла речь о передаче знаний и даже жизни в случае опасности молодому поколению. Обряд хасаканн связывал наставника и ученика узами крепче, нежели родственными, считалось, что такой тандем принесет пользу обоим.
— Как же обоим? – искренне удивилась я. – Лично мне видится выгода только ученику.
— Нет, это не так, — покачал головой мистер Горан. – Обряд обоюдный, ученик тоже приносит клятву, отдавая свою жизнь в руки наставнику.
— Я никогда не слышала и не читала никаких упоминаний об этом обряде… — обескуражено проговорила, пытаясь хоть что-то вспомнить. Просто историю всегда изучала с большим интересом, читая часами даже то, чего не было по программе.
— И неудивительно, хасаканн существовал еще во времена правления двенадцати королевств .
— Но к чему вы тогда клоните?
— К твоим несуразным вопросам, Кори! – с ноткой язвительности напомнил мужчина. – Кто-то несколько минутами ранее заявлял, что ни один наставник не станет жертвовать всем ради ученика.
— Поняла-поняла, — стушевалась я, честно говоря, ожидая чего угодно, но уж точно не такого.
— Если вопросы закончились, может, займемся наконец повязкой?
— Нет, еще один остался, – я хитро сощурилась. — А на выпускном вы тоже как учитель со мной танцевали?
— Кори… — Мужчина тяжело выдохнул, а затем вдруг щелкнул меня по носу. – Не задавай вопросы, на которые сама не готова еще услышать ответы. Давай все-таки посмотрим, что там с бинтами.
— Я сама!
На удивление, мистер Горан не стал спорить, только широко улыбнулся и вручил банку с уже знакомой зеленоватой мазью.
— Только учти, мало нанести, ее нужно именно втирать.
— Хорошо!
Учитель отошел к окну и встал ко мне спиной, давая возможность действительно самой попытаться разобраться с повязкой. Так что я только глубоко вздохнула и решительно стащила рубашку. Затем уже не так решительно разрезала дрожащей рукой повязку ножиком мистера Горана. И еще более неуверенно дотронулась пальцами с зеленой мазью до бугристого шрама.
От неожиданно вспыхнувшей боли я позорно заскулила. Показалось, будто меня наотмашь ударили прямо по самому шраму, по-моему, даже вчера было менее больно!
— Боги, Кори, что же ты делаешь? – недовольно пробурчал мужчина, разворачиваясь ко мне лицом. – Давай помогу.
— Не надо! — Я тут же попыталась натянуть на себя одеяло, но мистер Горан только скептично фыркнул и отобрал у меня мазь.
— Я не буду смотреть, но ты сама нормально не обработаешь шрам, — заявили мне и даже отвернулись. Вслепую зачерпнули мазь и на удивление точно провели пальцами по розоватой полосе.
До боли закусила нижнюю губу, кажется, даже прокусила, чувствуя солоноватый привкус.
— Кори, повязку на ощупь, при всем своем желании, я не наложу.
— А и не надо! – уверенно заявила в ответ, беря мистера Горана за руку. – Вы поможете, вот просто придерживайте здесь, а обмотаю я себя самостоятельно.
В итоге с горем пополам, но перевязка удалась. Меня несказанно радовало, что управилась я сама, ладно, почти сама. Когда же натянула на себя обратно рубашку, мы вернулись к столу. Есть хотелось дико! Я вообще заметила, что в последние дни меня постоянно мучает голод. Возможно, из-за того, что две недели провалялась в бессознательном состоянии? Все-таки держаться на одной магической подпитке изматывает. Я и так всегда была худой, а теперь и вовсе кожа да кости. Когда же впервые за долгое время заглянула в зеркало, висевшее над лоханью, чуть не помянула всех трех богов вместе с Безымянным! Осунувшееся бледное лицо, на котором даже веснушки теперь выглядели бледнее обычного, а зеленые глаза казались слишком большими. Синие, будто у мертвеца губы, ладно, может и не прямо синие, но с фиолетовым оттенком, как когда долго в воде перекупаешься и начинаешь подмерзать. Медно-рыжие волосы висят спутанной паклей: как ни пыталась я их расчесать, ничего не выходило. Мистер Горан тоже пробовал мне помочь, но в итоге мы пришли к выводу, что проще их вовсе будет обрезать, что и собирались сделать в ближайшее время. Так еще и эта белая прядь справа у виска…
В общем, весь мой внешний вид был устрашающим – в гроб и то краше кладут. Хотя мистер Горан уверял, что я все-таки посимпатичнее трупа буду, но мне кажется, он просто поддержать меня хотел, к слову, не очень уж и удачно.
Первое время завтрак проходил в тишине. Хотя назвать это завтраком было сложно –по сытости он скорее напоминал хороший обед: наваристый бульон, свежеиспеченный хлеб, соленья и ржаная каша с грибами. Когда же я узнала, что все приготовил сам учитель, стало стыдно. Особо готовить никогда не умела, а с того времени, как начала обучаться магии, даже позабыла, как правильно ощипывать птицу. В школе и академии были столовые, когда же приезжала домой, мама баловала меня своей едой и моим любимым яблочным пирогом, так что необходимости готовить не было.
— И что, — я зачерпнула большую ложку каши, — хозяева вот так все бросили? Даже свои соленья?
Кинула взгляд в сторону подпола, где стояли законсервированные бочки.
— Кори, иногда мне кажется, что все занятия по этикету ты просто прогуливала, — с теплой улыбкой неожиданно заметил мистер Горан, напрочь игнорируя все мои вопросы. Он просто взял и протянул ко мне руку, чтобы тут же снять с моего подбородка прилипший грибочек.
— Спасибо, — насуплено буркнула в ответ, нисколько не смущаясь и не опровергая его слов. Давно заметила, что мистер Горан уделяет слишком большое внимание моему зачастую неподобающему этикету. И это при том, что рядом с ним я всегда старалась быть лучше.
— Не обижайся, – он продолжал весело улыбаться. – Сейчас можно себе позволить не думать об этом, но в будущем… — Мистер Горан улыбаться перестал. – Если ты действительно планируешь подняться высоко, то должна научиться держать лицо в любых ситуациях.
И вот уже непонятно: шутит он или серьезно? Глаза-то улыбаются. Только вот теперь все равно стала внимательно за собой следить.
— У людей была цель скорее отсюда уйти, — все-таки ответил учитель. – Их гонит страх, а он обычно лишает разума. Даже маги стараются не входить в Темный лес, что тогда говорить об обычных людях, которые не имеют способностей и возможности защититься. Тем, кто здесь остался, просто некуда было идти. Лес убивает все живое. Я расширил границы и поставил щит, но и мы тут надолго не задержимся. Как только деревья пустят корни за ограду, надо будет в скором времени покидать дом.
Я выглянула в окно, чтобы рассмотреть ту самую ограду, но за толстым слоем снега ничего не было видно.
— Не бойся, до весны ничего не произойдет, — догадался о моем волнении мистер Горан, — темному лесу нужна сила, зимой он слабее.
Слабее?! Надолго ли? Маги давно борются с этой местностью, пытаясь не дать лесу расшириться, но последний «подарок» темного бога не берет никакая магия. Была охвачена черным мором вся северная часть одиннадцатого королевства, до того как вошла в империю. Поговаривают, будто гниль унесла с собой тысячи жизней!
— И что потом? – угнетенно спросила я. – Просидим мы здесь всю зиму, а дальше? Меня разыскивают, в академию возврата нет, а родители даже не знают, что со мной! Могу ли я быть уверена в словах Далиона? Что, если Ковен явится к ним и выкупит мою семью у лорда Венского, чтобы шантажировать?! – и уже совсем тихо закончила: — Ронни ведь так ждала меня ко дню зимнего равноденствия…
Солнце только показалось из-за высоких деревьев и низеньких домов. Судя по всему, мы были в какой-то небольшой деревне. Вокруг лежал пушистый белый снег, его было настолько много, что он почти достигал окон. Зиму, как и осень, я никогда не любила, но сейчас не могла не признать, что это время года по-своему прекрасно.
— Кори, ты почему встала? – с упреком прервал мои думы Нэрдок Горан. – Марш в кровать!
Я тут же напряглась и замерла на месте, понимая, что ни за что не обернусь в таком виде! И ведь до одеяла не дотянуться, чтобы закутаться.
— Я сейчас вернусь, а ты, пожалуйста, ляг обратно в постель, — словно ощутив мои метания, неожиданно сказал учитель и действительно вышел. Я же, пользуясь его отсутствием, быстро прошмыгнула (насколько это было возможно в моем состоянии) в постель, натягивая одеяло по самый подбородок.
Вернулся мистер Горан быстро, неся в руках ворох одежды. Просторная шерстяная рубашка, длинная юбка и белье.
— Тебе б еще лежать, но ты ведь все равно не станешь, — он ласково улыбнулся, а я тут же согласно закивала головой, с радостью прижимая к себе одежду.
— Только давай сразу договоримся: почувствуешь себя неважно, хоть малейшее недомогание, слабость или шрам заноет – не храбришься, а честно говоришь.
— Обещаю!
Он уже хотел помочь мне одеться, но я упрямо отказалась. Спорить учитель не стал и великодушно отвернулся, чутко прислушиваясь к моим вздохам, пока я с трудом натягивала на себя одежду. Когда же закончила, обратно упала на подушку, чувствуя себя измотанной, слабость давала о себе знать.
— Все-таки вставать тебе рано…
Мистер Горан подошел к кровати и присел на край постели, прикладывая руку к моему лбу. Вот только мне совершенно не хотелось больше лежать, и так все бока отлежала, сколько можно!
— Я искупаться хочу!
Учитель только покачал головой.
— Ты хоть повязку не сбила, когда одевалась?
Сперва неопределенно пожала плечами, а затем заглянула под рубашку. Все было на месте, о чем и сказала.
— Хорошо, идем. – Учитель помог мне подняться и, придерживая под локоток, вывел на кухню, где вовсю топилась печь и пахло ароматной сдобой. Полукруглое помещение с добротным столом у окна и узкими скамейками было небольшим, но очень уютным. Мне сразу вспомнился мой родной дом. Правый от печи угол там приспособлен для приготовления пищи, здесь же находилась прялка. Помню, бабушка говорила, что это женское место, и потому мужчинам вход был запрещен. Их угол был слева от входа, рядом с божественным местом, где всегда ставили подношения богам. Сразу видно, что хозяева следят за домом – здесь было очень чисто, на стенах расшитые полотенца, а на полках хранились разные соленья и продукты.
— Что это за место? – с любопытством спросила я, понимая, что деревня не бедная, раз есть еще одна отдельная комната. – И где хозяева?
Мой взгляд упал на расстеленные одеяла на печи. Судя по всему, пока я занимала целую кровать, учитель спал именно здесь.
— Мы в отдаленной от столицы деревне Ровил, недалеко от Темного леса, благодаря чему мало шансов, что Ковен магов сюда сунется тебя искать. Большинство жителей просто покинули свои дома, а ведь еще каких-то несколько недель назад Ровил был процветающей деревней свободных крестьян. Но, как ты наслышана, Темный лес слишком быстро разрастается…
— Но ведь мы не в безопасности здесь.
— Мы с тобой оба маги и сможем справиться, притом что самой черты деревни лес еще не коснулся, как-никак некоторые смельчаки еще не сбежали. Кстати, вода уже нагрелась, — неожиданно сообщил мне мистер Горан, беря большое ведро и отодвигая короткую занавесь с левой стороны печи, где оказалась высокая деревянная лохань. В следующее мгновение он вылил туда горячей воды, от которой моментально поднялся пар. – Давай помогу тебе…
— Нет, — тут же отказалась я, решительно подходя к лохани. — Сама справлюсь!
— Почему-то я так и думал, — не стал спорить учитель, задвигая штору обратно и давая мне свободу действий.
Наконец-то! Ощущаю себя какой-то немощной. Не нравится мне это чувство, как и не нравится быть слабой. Даже чтобы просто залезть в лохань, понадобилось немалое усилие. Ух, Расго, встречу я тебя еще! И что? Во-первых, неизвестно, встретишь ли, а во-вторых, сама ведь выбрала такой путь к победе. Зато он не победил, пусть ничья – это тоже тешило мое самолюбие.
Искренне радуясь возможности самостоятельно помыться, я долго наслаждалась теплой водой и душистым мылом, стараясь не намочить бинты. Когда же вдоволь наплескалась, вновь натянула рубашку и юбку, после чего отодвинула занавесь, натыкаясь взглядом на терпеливо поджидающего учителя. Он стоял прямо у печи, сложив руки на груди.
— Все-таки намочила! – недовольно вынес вердикт мистер Горан, опуская взгляд на ворот приоткрытой рубашки, где виднелись бинты. – Придется снова менять повязку…
Я скривилась. Этот процесс мне до жути не нравился, главным образом из-за пекущей мази.
— Знаю, — вкрадчиво проговорил учитель, — но шрам пока необходимо держать сухим.
— Да я же острожной была! – запротестовала, не желая снова менять повязку. – Сухие ведь бинты…
Мистер Горан только тяжело вздохнул и беззлобно проговорил:
— Идем, горе мое, поменяем твои «сухие» бинты, а уже потом позавтракаем.
И отчего-то эти слова вызвали во мне бурю эмоций. Нет, сопротивляться и спорить я не стала, послушно последовала обратно в комнату за учителем. Вопросы! У меня было их слишком много.
— И все-таки я не могу понять, — решительно начала я. – Почему вы все это делаете? Ваша забота, доброта… вы всегда рядом. Даже ради меня пожертвовали собственной карьерой и жизнью. В Ковене далеко не глупцы, наверняка они быстро поняли, кто именно помог мне бежать, а значит, теперь и вас ищут! Зачем так подставляться?
— Слишком много вопросов, Кори.
Он уже потянулся снять с меня рубашку, но я отдернула руку и упрямо произнесла:
— Ответьте!
— Затем, что один маленький глупый лисенок по собственной глупости попал в беду. И мне бы очень не хотелось, чтобы вся его жизнь была сломана в одно мгновение.
— Почему? – я с досадой поджала губы, не оценивая сравнение с лисой.
— Потому что ты погибнешь без магии, – как само собою разумеющееся отчеканил Нэрдок Горан. – Вряд ли бы дело дошло до казни, уж больно сильно королевству нужна магия, любая магия, Кори, пусть даже приспешницы темного бога, но я слишком хорошо тебя знаю. Потеря магии и возвращение к прошлой жизни было бы для тебя хуже смерти.
— Так умерла бы одна слишком самоуверенная и глупая крестьянка, — задумчиво проговорила в ответ. – Вам-то что с того? Кто я для вас? Просто еще одна ученица. Только вот ради своих учеников, пусть даже любимых, ни один маг не станет жертвовать всем.
— Ош-ш-шибаешься, — неожиданно прошипел мужчина, до боли сжимая мои плечи, на миг даже показалось, что в его глазах полыхнуло само пламя, а зрачки сузились, как когда-то, словно у змеи. – Ты – сильный маг, который упрямо идет к своей цели и ни перед чем не остановится. Маг, который изменит этот мир, приведя людей к лучшей жизни. Лэкорил, даже если ты сама еще не веришь, твоя мечта – это не просто пустой звук! И я не хочу, чтобы ты сдалась, да ты и не сдашься. Это то, что восхищает и поражает, Кори! Твоя сила духа, целеустремленность, пусть самоуверенность и взбалмошность, но именно эти качества делают тебя той, кто ты есть. Храбрый лисенок, который выживает в огромном и страшном мире…
— Какой же я маг? – досадливо цокнула языком. — Даже первый курс не окончила!
— Ты имеешь твердый третий уровень и отмечена в Ковене магов, — резонно напомнил мистер Горан. – Судя по тому, что вокруг творится, у тебя еще появится шанс закончить обучение, более того, пока что я сам научу тебя всему, что знаю.
Откровенно признаться, впервые я просто не знала, что ответить. Но, кажется, ответа ему и не нужно было. Он сам продолжил:
— Когда-то существовал древний обычай хасаканн , при котором наставник приносил клятву своему ученику. В ней шла речь о передаче знаний и даже жизни в случае опасности молодому поколению. Обряд хасаканн связывал наставника и ученика узами крепче, нежели родственными, считалось, что такой тандем принесет пользу обоим.
— Как же обоим? – искренне удивилась я. – Лично мне видится выгода только ученику.
— Нет, это не так, — покачал головой мистер Горан. – Обряд обоюдный, ученик тоже приносит клятву, отдавая свою жизнь в руки наставнику.
— Я никогда не слышала и не читала никаких упоминаний об этом обряде… — обескуражено проговорила, пытаясь хоть что-то вспомнить. Просто историю всегда изучала с большим интересом, читая часами даже то, чего не было по программе.
— И неудивительно, хасаканн существовал еще во времена правления двенадцати королевств .
— Но к чему вы тогда клоните?
— К твоим несуразным вопросам, Кори! – с ноткой язвительности напомнил мужчина. – Кто-то несколько минутами ранее заявлял, что ни один наставник не станет жертвовать всем ради ученика.
— Поняла-поняла, — стушевалась я, честно говоря, ожидая чего угодно, но уж точно не такого.
— Если вопросы закончились, может, займемся наконец повязкой?
— Нет, еще один остался, – я хитро сощурилась. — А на выпускном вы тоже как учитель со мной танцевали?
— Кори… — Мужчина тяжело выдохнул, а затем вдруг щелкнул меня по носу. – Не задавай вопросы, на которые сама не готова еще услышать ответы. Давай все-таки посмотрим, что там с бинтами.
— Я сама!
На удивление, мистер Горан не стал спорить, только широко улыбнулся и вручил банку с уже знакомой зеленоватой мазью.
— Только учти, мало нанести, ее нужно именно втирать.
— Хорошо!
Учитель отошел к окну и встал ко мне спиной, давая возможность действительно самой попытаться разобраться с повязкой. Так что я только глубоко вздохнула и решительно стащила рубашку. Затем уже не так решительно разрезала дрожащей рукой повязку ножиком мистера Горана. И еще более неуверенно дотронулась пальцами с зеленой мазью до бугристого шрама.
От неожиданно вспыхнувшей боли я позорно заскулила. Показалось, будто меня наотмашь ударили прямо по самому шраму, по-моему, даже вчера было менее больно!
— Боги, Кори, что же ты делаешь? – недовольно пробурчал мужчина, разворачиваясь ко мне лицом. – Давай помогу.
— Не надо! — Я тут же попыталась натянуть на себя одеяло, но мистер Горан только скептично фыркнул и отобрал у меня мазь.
— Я не буду смотреть, но ты сама нормально не обработаешь шрам, — заявили мне и даже отвернулись. Вслепую зачерпнули мазь и на удивление точно провели пальцами по розоватой полосе.
До боли закусила нижнюю губу, кажется, даже прокусила, чувствуя солоноватый привкус.
— Кори, повязку на ощупь, при всем своем желании, я не наложу.
— А и не надо! – уверенно заявила в ответ, беря мистера Горана за руку. – Вы поможете, вот просто придерживайте здесь, а обмотаю я себя самостоятельно.
В итоге с горем пополам, но перевязка удалась. Меня несказанно радовало, что управилась я сама, ладно, почти сама. Когда же натянула на себя обратно рубашку, мы вернулись к столу. Есть хотелось дико! Я вообще заметила, что в последние дни меня постоянно мучает голод. Возможно, из-за того, что две недели провалялась в бессознательном состоянии? Все-таки держаться на одной магической подпитке изматывает. Я и так всегда была худой, а теперь и вовсе кожа да кости. Когда же впервые за долгое время заглянула в зеркало, висевшее над лоханью, чуть не помянула всех трех богов вместе с Безымянным! Осунувшееся бледное лицо, на котором даже веснушки теперь выглядели бледнее обычного, а зеленые глаза казались слишком большими. Синие, будто у мертвеца губы, ладно, может и не прямо синие, но с фиолетовым оттенком, как когда долго в воде перекупаешься и начинаешь подмерзать. Медно-рыжие волосы висят спутанной паклей: как ни пыталась я их расчесать, ничего не выходило. Мистер Горан тоже пробовал мне помочь, но в итоге мы пришли к выводу, что проще их вовсе будет обрезать, что и собирались сделать в ближайшее время. Так еще и эта белая прядь справа у виска…
В общем, весь мой внешний вид был устрашающим – в гроб и то краше кладут. Хотя мистер Горан уверял, что я все-таки посимпатичнее трупа буду, но мне кажется, он просто поддержать меня хотел, к слову, не очень уж и удачно.
Первое время завтрак проходил в тишине. Хотя назвать это завтраком было сложно –по сытости он скорее напоминал хороший обед: наваристый бульон, свежеиспеченный хлеб, соленья и ржаная каша с грибами. Когда же я узнала, что все приготовил сам учитель, стало стыдно. Особо готовить никогда не умела, а с того времени, как начала обучаться магии, даже позабыла, как правильно ощипывать птицу. В школе и академии были столовые, когда же приезжала домой, мама баловала меня своей едой и моим любимым яблочным пирогом, так что необходимости готовить не было.
— И что, — я зачерпнула большую ложку каши, — хозяева вот так все бросили? Даже свои соленья?
Кинула взгляд в сторону подпола, где стояли законсервированные бочки.
— Кори, иногда мне кажется, что все занятия по этикету ты просто прогуливала, — с теплой улыбкой неожиданно заметил мистер Горан, напрочь игнорируя все мои вопросы. Он просто взял и протянул ко мне руку, чтобы тут же снять с моего подбородка прилипший грибочек.
— Спасибо, — насуплено буркнула в ответ, нисколько не смущаясь и не опровергая его слов. Давно заметила, что мистер Горан уделяет слишком большое внимание моему зачастую неподобающему этикету. И это при том, что рядом с ним я всегда старалась быть лучше.
— Не обижайся, – он продолжал весело улыбаться. – Сейчас можно себе позволить не думать об этом, но в будущем… — Мистер Горан улыбаться перестал. – Если ты действительно планируешь подняться высоко, то должна научиться держать лицо в любых ситуациях.
И вот уже непонятно: шутит он или серьезно? Глаза-то улыбаются. Только вот теперь все равно стала внимательно за собой следить.
— У людей была цель скорее отсюда уйти, — все-таки ответил учитель. – Их гонит страх, а он обычно лишает разума. Даже маги стараются не входить в Темный лес, что тогда говорить об обычных людях, которые не имеют способностей и возможности защититься. Тем, кто здесь остался, просто некуда было идти. Лес убивает все живое. Я расширил границы и поставил щит, но и мы тут надолго не задержимся. Как только деревья пустят корни за ограду, надо будет в скором времени покидать дом.
Я выглянула в окно, чтобы рассмотреть ту самую ограду, но за толстым слоем снега ничего не было видно.
— Не бойся, до весны ничего не произойдет, — догадался о моем волнении мистер Горан, — темному лесу нужна сила, зимой он слабее.
Слабее?! Надолго ли? Маги давно борются с этой местностью, пытаясь не дать лесу расшириться, но последний «подарок» темного бога не берет никакая магия. Была охвачена черным мором вся северная часть одиннадцатого королевства, до того как вошла в империю. Поговаривают, будто гниль унесла с собой тысячи жизней!
— И что потом? – угнетенно спросила я. – Просидим мы здесь всю зиму, а дальше? Меня разыскивают, в академию возврата нет, а родители даже не знают, что со мной! Могу ли я быть уверена в словах Далиона? Что, если Ковен явится к ним и выкупит мою семью у лорда Венского, чтобы шантажировать?! – и уже совсем тихо закончила: — Ронни ведь так ждала меня ко дню зимнего равноденствия…
