Я уверенно зашла в ворота и направилась ко входу через двор, заставленный пустыми ящиками и поддонами. Из дверей мне навстречу выскочил чумазый парень с очередным ящиком в руках, и я тут же взяла его в оборот.
– Скажите, вам нужны работники в теплицы?
– Работники? – Парень остановился, растерянно моргнув. – Это вам лучше с хозяином говорить, с господином Дивногором.
– И как мне его найти?
– Войдете прямо в двери, потом направо, налево и еще раз направо.
Посчитав свою миссию выполненной, он побежал дальше, а я вздохнула и пошла искать этого господина Дивногора.
Указания паренька привели в одну из теплиц. И уже на подходе к ней я услышала ворчание, из-за которого у меня внутри подняло голову очень нехорошее подозрение. Но Богиня ведь не могла так надо мной подшутить?
Как выяснилось, могла. Когда я шагнула в теплицу, чтобы посмотреть, кто же там такой ворчливый, сразу поняла это и обреченно вздохнула. Мои подозрения оказались не напрасными. Впрочем, стоило догадаться об этом, только услышав фамилию хозяина теплиц.
Там сидел гном. Самый настоящий гном, невысокий и коренастый. Его длинные волосы, похожие на жесткую проволоку, были такими рыжими, что это даже казалось странным. Заплетенную в косу такую же рыжую бороду гном закинул за фартук, чтобы она не мешала, и сейчас вертел в руках горшки с азалиями, недовольно бурча себе под нос.
О Имилея, ну почему гном? Мы с самого сотворения мира недолюбливаем друг друга. Гномы считают нас высокомерными зазнайками, а мы их – скупердяями и грубиянами. И как прикажете проситься к нему на работу? Мой счет к Келемису вырос еще на один пункт.
Да и вообще, виданное ли дело – гном-садовник? Эти бородатые карлики всю жизнь проводят в подгорных пещерах и не могут отличить розу от моркови. Ковать, копать, клепать – вот что они действительно любят и умеют, чувствуя металлы и камни так, как этого не может никто другой. До живого же им обычно вообще нет никакого дела. И как господину Дивногору пришло в голову заняться цветами? Это все равно что мне податься в ученицы к кузнецу.
Подавив очередной обреченный вздох, я постучала костяшками пальцев по косяку, обозначая свое присутствие. Гном оставил горшок в покое, обернулся и глянул на меня недовольно.
– Чего надо?
Я мысленно скривилась, но все же постаралась спокойно ответить:
– Добрый день. Не нужны ли вам работники в оранжерею?
– Работники… – прошипел гном, глядя на меня своими маленькими глазами. – Уже взял одну, вот так, с улицы. Столько растений мне чуть не загубила! Иди отсюдова.
Раньше я бы в ответ на такую грубость вызвала хама на поединок. Но пришлось поскрипеть зубами и уточнить, вычленяя главное:
– То есть, работник вам все-таки нужен.
– Нужен. Но это явно будешь не ты.
– Что, даже не побеседуете со мной? – Я сложила руки на груди, не собираясь так просто сдаваться.
– А почему я должен тратить на тебя свое время? – хмыкнул гном. – Время, как известно, – деньги.
– Может потому, что я не так уж и плоха? А вы из-за своего негативного опыта потеряете шанс заполучить действительно хорошего сотрудника, который разбирается в растениях?
– Разбирается она… – Господин Дивногор смерил меня скептичным взглядом, но все же махнул рукой: – Тогда скажи, что не так с этими цветами?
Я сделала серьезное лицо и подошла к столу. Подвинула к себе горшок с азалией, усыпанной розовыми бутонами, и тронула поникший лист. Да, наверное, обычному человеку было бы не так просто понять проблему, хотя белый налет на глиняных стенках говорил сам за себя. Я же исключительно для вида внимательно осмотрела цветок со всех сторон и заявила:
– Его перекормили. Слишком много удобрений.
– Хм… да? – прищурился гном. – А что это за цветок и как за ним вообще ухаживать?
– Азалия, – я спокойно пожала плечами. – Любит влагу и яркий, но не обжигающий свет.
– А это? – господин Дивногор сунул мне в руки какую-то луковицу.
– Гиацинт, – ответила я после недолгих «раздумий». – Но он еще спит. Луковицу стоит либо вернуть в прохладное темное место, либо высадить в землю, чтобы разбудить.
– Хорошо. – Недоверие в глазах хозяина оранжереи сменилось задумчивостью. – Что можешь сказать вот о нем?
Он кивнул в левый угол, где в горшке стояло небольшое деревце с очень красивыми трубчатыми цветками, большими и белыми.
– Это дурман, – улыбнулась я. – Дивной красоты растение. Но оно настолько же опасно, насколько и красиво. Все его части ядовиты и могут даже убить.
– Надо же, – пробормотал гном. – Не ожидал, клянусь бородой.
– Так я вам подхожу?
– Пожалуй.
Пожалуй? Ох уж эти гномы. Такого специалиста, как я, нужно было хватать сразу, обещая все возможные блага. А Дивногор расщедрился всего лишь на «пожалуй».
– Когда готова приступить?
– Хоть завтра, – я пожала плечами.
– Отлично, – довольно улыбнулся господин Дивногор. – Приходи с утра, зачислю тебя в штат.
Домой я возвращалась в очень приподнятом настроении. Мы с гномом поторговались насчет моего жалования, но, как ни странно, быстро сошлись на условиях, которые устраивали нас обоих. Видимо, Дивногор все же осознавал, что не стоит экономить на работниках, если хочешь иметь прибыльное и крепкое дело. Я понимала, что на ближайшие несколько лет мне стоит забыть о шелковых платьях, украшениях из драгоценных камней и изысканных эльфийских винах, но суммы, которую пообещал мой новоявленный начальник, вполне должно было хватить на квартиру, еду и одежду. Правда, придется перестать питаться в ресторанах и кофейнях.
Готовить еду мне еще не доводилось. Дома этим занимались слуги, а в редких выездах из Имиль-та-Эли я могла себе позволить даже самые дорогие рестораны. Теперь же все изменилось, и мне было очень нужно освоить готовку самой. Так что по пути моя сумка пополнилась продуктами и поваренной книгой из той самой книжной лавки по соседству.
К счастью, больше ничего особенного не понадобилось. Квартирная хозяйка оставила мне кастрюли, тарелки и прочую кухонную утварь. Поэтому, вернувшись, я просто разложила продукты и принялась за готовку.
Начать решила с супа. Тем более, нужный рецепт нашелся на первых страницах книги.
– Это же не должно быть слишком сложно, ведь так? – пробормотала я без особой уверенности, читая скупые строчки.
В конце концов, я освоила боевую и защитную эльфийскую магию, умею вскрывать замки и запоры, подделывать почерк и разбираюсь в травах. Неужели не смогу справиться с супом?
Подбадривая саму себя, я вытащила цыпленка из пакета, брезгливо держа его за ногу двумя пальцами, и сунула в кастрюлю с водой. Поставила ее на плитку и, сверившись с рецептом, принялась мыть овощи. Картофель, морковь, корень петрушки, лук и немного зелени. Да, мои руки больше привыкли к кинжалу из отличной закаленной стали, а не к туповатому ножу для овощей, но в этом не должно быть ничего сложного.
Мурлыкая себе под нос эльфийскую мелодию, я почистила картофель. Взялась за морковку, мимоходом бросив взгляд на бульон, и возмущенно воскликнула:
– Это еще откуда?
На поверхности варева, которое должно было стать моим супом, нахально плавало перо. Небольшое, ободранное, но оно лежало промо на поверхности воды, и этот факт меня ужасно возмутил. На суп с перьями я не подписывалась. Поэтому быстро стащила кастрюлю с плитки и вылила еще не успевший как следует нагреться бульон в раковину.
Источник неприятности нашелся быстро. Оказалось, что местами на куриной тушке сохранились коротенькие пеньки от перьев, а кое где даже и остатки пуха.
– О Имилея, – пробормотала я, держа убиенную птицу за крылья и осматривая со всех сторон, – неужели нельзя было ощипать нормально? Мне что, самой теперь это делать?
Естественно, пришлось самой. Правда, просто так выдергиваться эти пеньки категорически не пожелали. Они сидели в коже крепко и оказались слишком короткими и скользкими, чтобы можно было удобно ухватиться. Подумав немного, я достала спички и попробовала перья обжечь. Но кухня быстро заполнилась мерзкой вонью, и я, швырнув цыпленка в раковину, побежала открывать окно.
– Счет к Келемису вырос еще на несколько пунктов, – прошипела я, вывесившись на улицу и вдыхая холодный вечерний воздух. – Чтоб ему мхом порасти!
Ведь именно из-за него мне приходиться терпеть все эти… лишения. Из-за его неумения слышать слово «нет». А совсем не из-за моей гордыни, как выразился братец. Нежелание покорно идти в постель высокопоставленно мерзавца – это не гордыня, это чувство собственного достоинства. Качество, жизненно важное всякому разумному существу.
Пока вспоминала Келемиса недобрыми словами, противная вонь немного выветрилась. Но так и не дождавшись, пока воздух окончательно очиститься, я замерзла, заперла окно и решительно пошла к птице. Взяла нож и без всякой жалости срезала всю кожу, где чувствовались острые пеньки.
– Вот так тебе, – удовлетворенно хмыкнула я и вернула тушку в кастрюлю с чистой водой.
Готовка продолжилась. Я нашинковала морковь, лук, умудрившись расплакаться от едкого сока, нарезала аккуратными кубиками картофель. Отвернулась к книге, чтобы проверить, не забыла ли чего, и вдруг подпрыгнула от громкого шипения.
– Да что же это такое? – взвыла, стаскивая с плиты кастрюлю, бульон в которой бурлил через край и выливался на горячую поверхность. – О Богиня-Прародительница… – Еще и палец обожгла.
Наверное, не нужно было наливать так много воды. Но об этом в книге вообще не написали! И про перья тоже! Неужели каждая человеческая хозяйка знает об этом без всяких книг?
Пришлось идти за эльфийской заживляющей мазью. Палец болеть перестал, вот только пока я бегала туда-сюда, пока чистила плиту, чтобы она не воняла, мой энтузиазм уже успел угаснуть. Может ну ее, эту готовку?
Осмотрев мрачным взглядом плавающую в мутноватом бульоне курицу и овощи, выложенные на доске красивыми горками, я вздохнула. Нет, нужно продолжать. Иначе придется идти в ресторан и снова оставлять там солидную сумму. Да и в конце концов, я же не могу так просто сдаться? Я, Ниарэн Олиер Нимдаран, прекраснейшая дочь Дома Остролиста, магиня и шпионка, которой когда-то гордился весь Дом. Разве трудности меня останавливали? Нет уж, если понадобится, сварю хоть десять таких кастрюль, но разберусь, как это правильно делать.
Бульон был возвращен на плитку, где варился еще почти час под моим бдительным взором. Потом, сверившись с рецептом, я забросила туда овощи. Снова взяла часы и двадцать минут пристально следила за тем, как варево лениво кипит, а в конце засыпала зелень и немного странный продукт – лапшу, похожую на мелкие желтоватые палочки. Подождала еще минут пять и с облегченным вздохом выключила плитку. Наконец-то.
Предвкушая вкусный ужин, я сервировала свой стол. Разложила красивую салфетку, столовые приборы, аккуратно порезала хлеб. Осторожно налила горячий суп в глубокую тарелку и поставила ее на стол. Что ж, он пах аппетитно, да и выглядел вполне пристойно, наверное, за счет ярких вкраплений петрушки. Так что я с воодушевлением взяла ложку, зачерпнула, и, дождавшись, пока немного остынет, сунула ее в рот. Чтобы тут же застонать:
– О-о-о не-е-ет…
Ну как? Как можно было забыть его посолить?!
Обреченно рассмеявшись, я схватила солонку, сыпанула в суп соли и села обратно, уже ни на что не надеясь. Но распробовав собственное варево, признала: вот теперь оно получилось съедобным. Да, пришлось вылавливать курицу из кастрюли и разделывать, чтобы забросить мясо обратно. Да, в соленом бульоне плавало несоленое мясо и такие же пресные овощи. Зато это было горячо и сытно. А главное – дешево, особенно по сравнению с ресторанными блюдами.
Отставив пустую тарелку, откинулась на спинку стула и удовлетворенно вздохнула. Остатки супа вполне можно будет доесть завтра, так что голодной смертью я точно не умру. Жизнь потихоньку налаживается. Пусть север – не самое дружелюбное место для такой как я, но ему меня не сломить. И пусть Келемис даже не надеется, что Ниарэн из Дома Остролиста приползет обратно в Имиль-та-Эли, не сумев справиться в одиночку.
Жизнь потекла своим чередом. Я понемногу втягивалась. Каждый день к девяти часам ходила на работу в теплицу господина Дивногора, быстро перестав удивляться размаху его предприятия. Да, гномы скорее тяготели к работе с камнями и металлами. Кузнецы, старатели, ювелиры, механики – к этому у них был самый настоящий врожденный талант. Но Господин Дивногор полностью выбивался их всех канонов. Он уже больше тридцати лет занимался растениеводством в Эрнефъялле, и, надо сказать, у него прекрасно получалось. Даже я, чистокровная эльфийка из Имиль-та-Эли, не могла этого не признать.
Теплица с цветами, в которой я трудилась, была только частью гномьей компании, причем, не самой большой. Кроме цветов гном выращивал овощи вроде помидоров и огурцов, ягоды, свежую зелень. Все это быстро разбиралось постоянными клиентами и разъезжалось в магазины и рестораны города. Теплицы были оборудованы по последнему слову магии и техники: с системами полива, подогрева и даже специальной подсветки, которая позволяла растениям выжить долгими зимними ночами. За этим богатствам следил сам гном, его супруга и почти сорок человек работников. Сорок человек и одна эльфийка.
Конечно, гномьи цветы сильно отличались от тех, которые вырастали на свободе, под открытым небом. Я, как дитя Имилеи, Богини-Прародительницы, хорошо это чувствовала. Чувствовала некоторую искусственность, пресность и изнеженность его растений, как сильно им не хватает жизни и энергии. Но при этом понимала, что по-другому на суровом севере и быть не могло.
Я самаработала в большой цветочной теплице. Следила за растениями, настраивала полив, подкармливала, обрезала, пересаживала. И удовлетворенно ощущала, как с каждым моим прикосновениям в них вливается капля эльфийской магии. Совсем крошечная, которую не смог бы заметить никто, даже другой эльф, но она делала эти цветы чуть ближе и роднее, что ли.
Работать мне неожиданно понравилось. Да, хозяин теплиц был весьма ворчлив и первые несколько дней постоянно стоял над душой, чтобы убедиться, что я ничего не испорчу. Но потом его подозрительность сошла на нет, и он начал относиться ко мне так же, как и ко всем остальным работникам.
В моей теплице было тихо и спокойно. Мне не приходилось общаться с заказчиками или поставщиками и решать неприятные вопросы. Не нужно было никому прислуживать и угождать. Я просто делала свою работу. Госпожа Дивногор, такая же коренастая, как любой гном, и невысокая худенькая Ханна, которые трудились со мной под одной крышей, занимались тем же. Все мы трое не были слишком уж разговорчивыми и общительными, и меня это вполне устраивало. Я не собиралась ни с кем заводить дружбу. По крайней мере, пока.
В общем, господин Дивногор оставался мной вполне доволен. Его супруга тоже. Поэтому в последний перед выходными день я заканчивала работу, пребывая в прекрасном настроении. Пока ко мне не подошла госпожа Дивногор, уперев руки в бока, и мрачно не заявила:
– Так, мне нужно с тобой поговорить.
Я сразу напряглась. Судя по выражению ее лица, мне сейчас будут устраивать выговор. Вот только никаких причин для этого нет и быть не может.
– Да, госпожа Дивногор? – осторожно сказала я, отставляя в сторону горшок с фиалкой.
– Скажите, вам нужны работники в теплицы?
– Работники? – Парень остановился, растерянно моргнув. – Это вам лучше с хозяином говорить, с господином Дивногором.
– И как мне его найти?
– Войдете прямо в двери, потом направо, налево и еще раз направо.
Посчитав свою миссию выполненной, он побежал дальше, а я вздохнула и пошла искать этого господина Дивногора.
Указания паренька привели в одну из теплиц. И уже на подходе к ней я услышала ворчание, из-за которого у меня внутри подняло голову очень нехорошее подозрение. Но Богиня ведь не могла так надо мной подшутить?
Как выяснилось, могла. Когда я шагнула в теплицу, чтобы посмотреть, кто же там такой ворчливый, сразу поняла это и обреченно вздохнула. Мои подозрения оказались не напрасными. Впрочем, стоило догадаться об этом, только услышав фамилию хозяина теплиц.
Там сидел гном. Самый настоящий гном, невысокий и коренастый. Его длинные волосы, похожие на жесткую проволоку, были такими рыжими, что это даже казалось странным. Заплетенную в косу такую же рыжую бороду гном закинул за фартук, чтобы она не мешала, и сейчас вертел в руках горшки с азалиями, недовольно бурча себе под нос.
О Имилея, ну почему гном? Мы с самого сотворения мира недолюбливаем друг друга. Гномы считают нас высокомерными зазнайками, а мы их – скупердяями и грубиянами. И как прикажете проситься к нему на работу? Мой счет к Келемису вырос еще на один пункт.
Да и вообще, виданное ли дело – гном-садовник? Эти бородатые карлики всю жизнь проводят в подгорных пещерах и не могут отличить розу от моркови. Ковать, копать, клепать – вот что они действительно любят и умеют, чувствуя металлы и камни так, как этого не может никто другой. До живого же им обычно вообще нет никакого дела. И как господину Дивногору пришло в голову заняться цветами? Это все равно что мне податься в ученицы к кузнецу.
Подавив очередной обреченный вздох, я постучала костяшками пальцев по косяку, обозначая свое присутствие. Гном оставил горшок в покое, обернулся и глянул на меня недовольно.
– Чего надо?
Я мысленно скривилась, но все же постаралась спокойно ответить:
– Добрый день. Не нужны ли вам работники в оранжерею?
– Работники… – прошипел гном, глядя на меня своими маленькими глазами. – Уже взял одну, вот так, с улицы. Столько растений мне чуть не загубила! Иди отсюдова.
Раньше я бы в ответ на такую грубость вызвала хама на поединок. Но пришлось поскрипеть зубами и уточнить, вычленяя главное:
– То есть, работник вам все-таки нужен.
– Нужен. Но это явно будешь не ты.
– Что, даже не побеседуете со мной? – Я сложила руки на груди, не собираясь так просто сдаваться.
– А почему я должен тратить на тебя свое время? – хмыкнул гном. – Время, как известно, – деньги.
– Может потому, что я не так уж и плоха? А вы из-за своего негативного опыта потеряете шанс заполучить действительно хорошего сотрудника, который разбирается в растениях?
– Разбирается она… – Господин Дивногор смерил меня скептичным взглядом, но все же махнул рукой: – Тогда скажи, что не так с этими цветами?
Я сделала серьезное лицо и подошла к столу. Подвинула к себе горшок с азалией, усыпанной розовыми бутонами, и тронула поникший лист. Да, наверное, обычному человеку было бы не так просто понять проблему, хотя белый налет на глиняных стенках говорил сам за себя. Я же исключительно для вида внимательно осмотрела цветок со всех сторон и заявила:
– Его перекормили. Слишком много удобрений.
– Хм… да? – прищурился гном. – А что это за цветок и как за ним вообще ухаживать?
– Азалия, – я спокойно пожала плечами. – Любит влагу и яркий, но не обжигающий свет.
– А это? – господин Дивногор сунул мне в руки какую-то луковицу.
– Гиацинт, – ответила я после недолгих «раздумий». – Но он еще спит. Луковицу стоит либо вернуть в прохладное темное место, либо высадить в землю, чтобы разбудить.
– Хорошо. – Недоверие в глазах хозяина оранжереи сменилось задумчивостью. – Что можешь сказать вот о нем?
Он кивнул в левый угол, где в горшке стояло небольшое деревце с очень красивыми трубчатыми цветками, большими и белыми.
– Это дурман, – улыбнулась я. – Дивной красоты растение. Но оно настолько же опасно, насколько и красиво. Все его части ядовиты и могут даже убить.
– Надо же, – пробормотал гном. – Не ожидал, клянусь бородой.
– Так я вам подхожу?
– Пожалуй.
Пожалуй? Ох уж эти гномы. Такого специалиста, как я, нужно было хватать сразу, обещая все возможные блага. А Дивногор расщедрился всего лишь на «пожалуй».
– Когда готова приступить?
– Хоть завтра, – я пожала плечами.
– Отлично, – довольно улыбнулся господин Дивногор. – Приходи с утра, зачислю тебя в штат.
Домой я возвращалась в очень приподнятом настроении. Мы с гномом поторговались насчет моего жалования, но, как ни странно, быстро сошлись на условиях, которые устраивали нас обоих. Видимо, Дивногор все же осознавал, что не стоит экономить на работниках, если хочешь иметь прибыльное и крепкое дело. Я понимала, что на ближайшие несколько лет мне стоит забыть о шелковых платьях, украшениях из драгоценных камней и изысканных эльфийских винах, но суммы, которую пообещал мой новоявленный начальник, вполне должно было хватить на квартиру, еду и одежду. Правда, придется перестать питаться в ресторанах и кофейнях.
Готовить еду мне еще не доводилось. Дома этим занимались слуги, а в редких выездах из Имиль-та-Эли я могла себе позволить даже самые дорогие рестораны. Теперь же все изменилось, и мне было очень нужно освоить готовку самой. Так что по пути моя сумка пополнилась продуктами и поваренной книгой из той самой книжной лавки по соседству.
К счастью, больше ничего особенного не понадобилось. Квартирная хозяйка оставила мне кастрюли, тарелки и прочую кухонную утварь. Поэтому, вернувшись, я просто разложила продукты и принялась за готовку.
Начать решила с супа. Тем более, нужный рецепт нашелся на первых страницах книги.
– Это же не должно быть слишком сложно, ведь так? – пробормотала я без особой уверенности, читая скупые строчки.
В конце концов, я освоила боевую и защитную эльфийскую магию, умею вскрывать замки и запоры, подделывать почерк и разбираюсь в травах. Неужели не смогу справиться с супом?
Подбадривая саму себя, я вытащила цыпленка из пакета, брезгливо держа его за ногу двумя пальцами, и сунула в кастрюлю с водой. Поставила ее на плитку и, сверившись с рецептом, принялась мыть овощи. Картофель, морковь, корень петрушки, лук и немного зелени. Да, мои руки больше привыкли к кинжалу из отличной закаленной стали, а не к туповатому ножу для овощей, но в этом не должно быть ничего сложного.
Мурлыкая себе под нос эльфийскую мелодию, я почистила картофель. Взялась за морковку, мимоходом бросив взгляд на бульон, и возмущенно воскликнула:
– Это еще откуда?
На поверхности варева, которое должно было стать моим супом, нахально плавало перо. Небольшое, ободранное, но оно лежало промо на поверхности воды, и этот факт меня ужасно возмутил. На суп с перьями я не подписывалась. Поэтому быстро стащила кастрюлю с плитки и вылила еще не успевший как следует нагреться бульон в раковину.
Источник неприятности нашелся быстро. Оказалось, что местами на куриной тушке сохранились коротенькие пеньки от перьев, а кое где даже и остатки пуха.
– О Имилея, – пробормотала я, держа убиенную птицу за крылья и осматривая со всех сторон, – неужели нельзя было ощипать нормально? Мне что, самой теперь это делать?
Естественно, пришлось самой. Правда, просто так выдергиваться эти пеньки категорически не пожелали. Они сидели в коже крепко и оказались слишком короткими и скользкими, чтобы можно было удобно ухватиться. Подумав немного, я достала спички и попробовала перья обжечь. Но кухня быстро заполнилась мерзкой вонью, и я, швырнув цыпленка в раковину, побежала открывать окно.
– Счет к Келемису вырос еще на несколько пунктов, – прошипела я, вывесившись на улицу и вдыхая холодный вечерний воздух. – Чтоб ему мхом порасти!
Ведь именно из-за него мне приходиться терпеть все эти… лишения. Из-за его неумения слышать слово «нет». А совсем не из-за моей гордыни, как выразился братец. Нежелание покорно идти в постель высокопоставленно мерзавца – это не гордыня, это чувство собственного достоинства. Качество, жизненно важное всякому разумному существу.
Пока вспоминала Келемиса недобрыми словами, противная вонь немного выветрилась. Но так и не дождавшись, пока воздух окончательно очиститься, я замерзла, заперла окно и решительно пошла к птице. Взяла нож и без всякой жалости срезала всю кожу, где чувствовались острые пеньки.
– Вот так тебе, – удовлетворенно хмыкнула я и вернула тушку в кастрюлю с чистой водой.
Готовка продолжилась. Я нашинковала морковь, лук, умудрившись расплакаться от едкого сока, нарезала аккуратными кубиками картофель. Отвернулась к книге, чтобы проверить, не забыла ли чего, и вдруг подпрыгнула от громкого шипения.
– Да что же это такое? – взвыла, стаскивая с плиты кастрюлю, бульон в которой бурлил через край и выливался на горячую поверхность. – О Богиня-Прародительница… – Еще и палец обожгла.
Наверное, не нужно было наливать так много воды. Но об этом в книге вообще не написали! И про перья тоже! Неужели каждая человеческая хозяйка знает об этом без всяких книг?
Пришлось идти за эльфийской заживляющей мазью. Палец болеть перестал, вот только пока я бегала туда-сюда, пока чистила плиту, чтобы она не воняла, мой энтузиазм уже успел угаснуть. Может ну ее, эту готовку?
Осмотрев мрачным взглядом плавающую в мутноватом бульоне курицу и овощи, выложенные на доске красивыми горками, я вздохнула. Нет, нужно продолжать. Иначе придется идти в ресторан и снова оставлять там солидную сумму. Да и в конце концов, я же не могу так просто сдаться? Я, Ниарэн Олиер Нимдаран, прекраснейшая дочь Дома Остролиста, магиня и шпионка, которой когда-то гордился весь Дом. Разве трудности меня останавливали? Нет уж, если понадобится, сварю хоть десять таких кастрюль, но разберусь, как это правильно делать.
Бульон был возвращен на плитку, где варился еще почти час под моим бдительным взором. Потом, сверившись с рецептом, я забросила туда овощи. Снова взяла часы и двадцать минут пристально следила за тем, как варево лениво кипит, а в конце засыпала зелень и немного странный продукт – лапшу, похожую на мелкие желтоватые палочки. Подождала еще минут пять и с облегченным вздохом выключила плитку. Наконец-то.
Предвкушая вкусный ужин, я сервировала свой стол. Разложила красивую салфетку, столовые приборы, аккуратно порезала хлеб. Осторожно налила горячий суп в глубокую тарелку и поставила ее на стол. Что ж, он пах аппетитно, да и выглядел вполне пристойно, наверное, за счет ярких вкраплений петрушки. Так что я с воодушевлением взяла ложку, зачерпнула, и, дождавшись, пока немного остынет, сунула ее в рот. Чтобы тут же застонать:
– О-о-о не-е-ет…
Ну как? Как можно было забыть его посолить?!
Обреченно рассмеявшись, я схватила солонку, сыпанула в суп соли и села обратно, уже ни на что не надеясь. Но распробовав собственное варево, признала: вот теперь оно получилось съедобным. Да, пришлось вылавливать курицу из кастрюли и разделывать, чтобы забросить мясо обратно. Да, в соленом бульоне плавало несоленое мясо и такие же пресные овощи. Зато это было горячо и сытно. А главное – дешево, особенно по сравнению с ресторанными блюдами.
Отставив пустую тарелку, откинулась на спинку стула и удовлетворенно вздохнула. Остатки супа вполне можно будет доесть завтра, так что голодной смертью я точно не умру. Жизнь потихоньку налаживается. Пусть север – не самое дружелюбное место для такой как я, но ему меня не сломить. И пусть Келемис даже не надеется, что Ниарэн из Дома Остролиста приползет обратно в Имиль-та-Эли, не сумев справиться в одиночку.
ГЛАВА 3
Жизнь потекла своим чередом. Я понемногу втягивалась. Каждый день к девяти часам ходила на работу в теплицу господина Дивногора, быстро перестав удивляться размаху его предприятия. Да, гномы скорее тяготели к работе с камнями и металлами. Кузнецы, старатели, ювелиры, механики – к этому у них был самый настоящий врожденный талант. Но Господин Дивногор полностью выбивался их всех канонов. Он уже больше тридцати лет занимался растениеводством в Эрнефъялле, и, надо сказать, у него прекрасно получалось. Даже я, чистокровная эльфийка из Имиль-та-Эли, не могла этого не признать.
Теплица с цветами, в которой я трудилась, была только частью гномьей компании, причем, не самой большой. Кроме цветов гном выращивал овощи вроде помидоров и огурцов, ягоды, свежую зелень. Все это быстро разбиралось постоянными клиентами и разъезжалось в магазины и рестораны города. Теплицы были оборудованы по последнему слову магии и техники: с системами полива, подогрева и даже специальной подсветки, которая позволяла растениям выжить долгими зимними ночами. За этим богатствам следил сам гном, его супруга и почти сорок человек работников. Сорок человек и одна эльфийка.
Конечно, гномьи цветы сильно отличались от тех, которые вырастали на свободе, под открытым небом. Я, как дитя Имилеи, Богини-Прародительницы, хорошо это чувствовала. Чувствовала некоторую искусственность, пресность и изнеженность его растений, как сильно им не хватает жизни и энергии. Но при этом понимала, что по-другому на суровом севере и быть не могло.
Я самаработала в большой цветочной теплице. Следила за растениями, настраивала полив, подкармливала, обрезала, пересаживала. И удовлетворенно ощущала, как с каждым моим прикосновениям в них вливается капля эльфийской магии. Совсем крошечная, которую не смог бы заметить никто, даже другой эльф, но она делала эти цветы чуть ближе и роднее, что ли.
Работать мне неожиданно понравилось. Да, хозяин теплиц был весьма ворчлив и первые несколько дней постоянно стоял над душой, чтобы убедиться, что я ничего не испорчу. Но потом его подозрительность сошла на нет, и он начал относиться ко мне так же, как и ко всем остальным работникам.
В моей теплице было тихо и спокойно. Мне не приходилось общаться с заказчиками или поставщиками и решать неприятные вопросы. Не нужно было никому прислуживать и угождать. Я просто делала свою работу. Госпожа Дивногор, такая же коренастая, как любой гном, и невысокая худенькая Ханна, которые трудились со мной под одной крышей, занимались тем же. Все мы трое не были слишком уж разговорчивыми и общительными, и меня это вполне устраивало. Я не собиралась ни с кем заводить дружбу. По крайней мере, пока.
В общем, господин Дивногор оставался мной вполне доволен. Его супруга тоже. Поэтому в последний перед выходными день я заканчивала работу, пребывая в прекрасном настроении. Пока ко мне не подошла госпожа Дивногор, уперев руки в бока, и мрачно не заявила:
– Так, мне нужно с тобой поговорить.
Я сразу напряглась. Судя по выражению ее лица, мне сейчас будут устраивать выговор. Вот только никаких причин для этого нет и быть не может.
– Да, госпожа Дивногор? – осторожно сказала я, отставляя в сторону горшок с фиалкой.
